Специалист по выживанию Земляной Андрей

4

Все в этой жизни инструмент, если руки растут из правильного места, а голова на плечах не пустой сосуд.

Старший советник кафедры боевой эффективности Военной Академии Таласс, полковник сил специального назначения Рубис Диторн

Россия, Москва, Лубянская площадь

– Проходите, садитесь. – Хозяин кабинета, высокий, полноватый и совершенно седой мужчина лет шестидесяти, в темно-сером штатском костюме и белой рубашке, не вставая, указал рукой гостю на стул и улыбнулся, но так, что у Сорокина-старшего – банкира, заводчика и просто олигарха, сразу вспотела спина.

Пустяковый вроде конфликт с одним из выпускников Академии безопасности, когда он пообещал за голову мальчишки пять миллионов рублей, уже выродился в нечто пугающее и страшное. Началось все с того, что охранявшие его отставники армейского спецназа в полном составе уволились, причем даже без выходных выплат и пособий, которые им полагались. Просто собрались и покинули все охраняемые объекты, оставив московский дом, загородную виллу и десяток предприятий без защиты.

Затем техник, соблазненный пятью миллионами рублей, поменял предохранитель в силовом щите, и какую-то секретную установку, которую испытывали военные, чуть не разнесло в клочья, правда при этом действительно убив злосчастного лейтенанта.

Но неприятности на этом не кончились. Некий пронырливый писака уже расковырял все подробности этой истории и выдал огромный материал с видео, аудио и документами в сеть, о том, как олигарх расправился с лейтенантом. И теперь перед ним закрываются даже те двери, что были открыты в любое время дня и ночи. Конечно, со временем это уляжется, и все будет по-прежнему, но черт знает сколько денег потребуется, чтобы залить скандал.

Но в ответ Сорокин улыбнулся твердо и обещающе, аккуратно присев на стул.

Заместитель председателя Комитета государственной безопасности не торопился начинать разговор. Торговцы были нужны обществу так же, как и землепашцы, и военные. Но вот ни тем ни другим и вообще никому нельзя было давать первенства, так как у каждой страты свой взгляд на мир и его особенности, и только коллективный разум мог родить нечто более или менее разумное.

Политика предыдущего президента, когда бразды управления были явно или тайно переданы торговому сословию, конечно, положительно сказалась на экономике, подорванной пятилетней и весьма разрушительной войной, когда стороны едва удержались от применения ядерного оружия, и то лишь потому, что остались в итоге при своих.

Но заправляли торговцы недолго. Теперь наступило время ученых и исследователей, потому что только они могли дать решающее преимущество в схватке. Огромные деньги и материальные ресурсы вкладывались в научные центры, поднимались самые бредовые темы в надежде откопать жемчужину в куче навоза и испытывались новые методики подготовки.

И конечно, как никогда пышно расцвел шпионаж. Резидентуры всех калибров и разной национальной принадлежности надрывались в поисках секретов, а контрразведка их, естественно, ловила. При этом представители англо-протестантских стран предпочитали подкуп, юго-восточники – разнообразные провокации, а русская разведка не брезговала никакими способами, в том числе и сотрудничеством с Пятым интернационалом, вновь набравшим силу.

Но промышленники и торговцы еще сохранили свое влияние на некоторых государственных и военных деятелей, активно продвигая свои интересы, и плохо понимали намеки. Точнее, намеки-то они понимали, но вот отказаться от власти как способа извлечения дополнительного дохода было вне их сил.

Президент не зря назвал организованную им Академию безопасности именем Лаврентия Павловича Берии. А еще собрал лучших преподавателей и установил такую высокую планку приемных экзаменов, что туда прорывались действительно самые лучшие. Теперь страна имела кузницу кадровых резервов, где не было ни профессуры, запятнавшей себя сотрудничеством с иностранными разведывательными органами, ни просто ставленников торговых кланов, ни дураков. И именно поэтому выпускники академии так ценились в силовых подразделениях России, и убыль даже одного становилась предметом самого тщательного разбирательства.

Заместитель главы Комитета государственной безопасности решил лично пообщаться с Сорокиным-старшим. Слишком много было непонятного в этой истории и нарочитого. Ну с какого ляда младший, даже подогретый большими дозами спиртного, полез к приемной дочери генерал-полковника Бараева? Полковник Горюнов погиб, защищая автобус с детьми, и Елена осталась одна. Тогда за то, чтобы взять в семью дочь героя, разразилась жуткая свара в верхах общества, но президент Даниил Гурьянов решил это дело, вызвав к себе генерала из чеченцев, возглавлявшего бригаду спецназа, чьим именем пугали излишне резких и дерзких по всей Земле.

Генерал не подвел. Лучшие воспитатели, лучшие врачи, незримый, но очень плотный контроль за каждым шагом Елены, ну и любовь всего Кавказа к русской красавице, отец которой ценой своей жизни защитил три десятка горских ребятишек.

Теперь у Сорокина-младшего было очень много молодых и резких кровников, а самое плохое, что к ним вот-вот присоединятся не только солдаты и офицеры бригады, но и Комитет военных ветеранов России.

Но и это можно было бы погасить и как-то решить, если бы старший не решил объявить награду за голову лейтенанта Широкова.

Вот это точно было феерической глупостью, не имевшей никакого решения. Общество могла бы успокоить только голова Виктора Сорокина, поданная Бараеву, как и полагается, на блюде.

Ну и в довершение всех бед Елена призналась приемному отцу в том, что провела ночь с лейтенантом Широковым, а это в свою очередь создало бы такой ворох проблем, если бы не опять Сорокин-старший. И теперь лейтенант незнамо где, если вообще жив, сам глава торговой империи у себя во владениях под охраной частной военной компании, и что характерно, иностранной, а Сорокин-младший в госпитале, под присмотром психологов, так как было уже две попытки самоубийства.

Президент, потративший огромное количество сил и средств на консолидацию общества, просто впал в ярость, чуть не отдав приказ на внесудебное преследование олигарха, но все же взял себя в руки и поручил заместителю председателя КГБ разобраться в этом деле.

И генерал разобрался. Да так, что за неделю его сыскари собрали целых четыре тома художеств Сорокина-старшего, ну и, в качестве разминки, один полноценный том с похождениями Сорокина-младшего, который пока уступал папане исключительно в силу того, что позже начал.

Сейчас генералу Калинину нужен был ответ на простой вопрос. Что это было? Оборзевший от вседозволенности торгаш, или агент влияния, преследующий какие-то более отдаленные цели.

Он посмотрел на сидящего напротив, перевел взгляд на толстую стопку папок слева от себя, но взял совсем другой лист.

– Согласно уголовно-процессуальному уложению от десятого января две тысячи сто тридцать первого года, я предупреждаю вас об ответственности за дачу ложных показаний, о невозможности от уклонения от дачи показаний и о том, что допрос фиксируется на видеоносители и будет доступен прокурору и суду, а по решению судебных органов – и представителям средств массовой информации.

Рангольская область королевства Агелау

А вольный или невольный виновник всех этих треволнений ответственных работников выуживал довольно крупную, под пять килограммов добычу, накрепко схватившую трехсантиметровый крючок.

Леска звенела словно струна, но метр за метром Алексей сматывал ее на импровизированную катушку, которую сделал из куска твердой древесины.

Рыбина была уже возле стены башни, когда с шумом и плеском из глубины вынырнула туша крокодила, и схватила бы рыбину, если бы Алексей в последний момент не поддернул добычу вверх.

Огромные челюсти, сверкнувшие тройным рядом острых словно иглы зубов, клацнули впустую, и крокодил нырнул в сторону, чтобы сделать новый заход.

Но когда башка рептилии показалась над водой второй раз, рыба была уже в нескольких метрах над поверхностью и быстро поднималась вверх.

Этого животное не снесло и, вцепившись передними лапами в стену башни, начало медленно забираться вверх. Короткие лапы глубоко процарапывали камень кладки и врезались в него, выдерживая вес огромного тела, а плотно сжатая пасть длиной полтора метра чутко поводила носом, выискивая добычу.

Не став сматывать остатки лески, Алексей просто выдернул рыбу наверх и достал пистолет, который накануне снарядил обычными патронами.

До головы твари было всего метров пятнадцать, поэтому ни одна пуля не прошла мимо. Только вот десяти миллиметров было явно маловато для рептилии весом в несколько тонн, хотя пули «Грача» пробивали толстую шкуру, которую не брали выстрелы из парового ружья, но уходили совсем неглубоко. От того, что ему дырявили башку, крокодил ревел, правда не размыкая пасти и крепко зажмурив глаза, чтобы уберечь их от пуль, ориентируясь только по запаху и звукам.

Вставив магазин с патронами повышенной мощности, содержащими по полграмма гексацетана, Алексей успокоил дыхание, и когда до головы крокодила оставалось всего пара метров, всадил пулю прямо в ноздрю крокодила.

Проскочив через воздушный канал и пробив сравнительно тонкую перегородку, пуля взорвалась внутри мозга, добавив острых ощущений рептилии, и та уже распахнула пасть, чтобы откусить обидчику голову, как одна за другой еще девять пуль влетели в горло твари, почти оторвав башку от тела.

Крокодил еще повисел, цепляясь острыми когтями за стену башни, но постепенно лапы расслабились, и тело с оглушительным плеском рухнуло в воду, подняв огромный фонтан розовой от крови воды.

Только сейчас Алексей понял, что предельно устал. Ноги мелко вибрировали, а руки висели словно плети, чуть подрагивая.

– Не, ну какого красавца завалил. – Алексей покачал головой и пошел вниз, чтобы принять душ и отмыться от липкой слизи, покрывавшей его с головы до ног.

Ватага Большой Гельты была вполне себе средней. Двадцать два бойца, три мага, причем один маг – мастер, и сама Гельта, родившаяся в Бурхе, в семье торговца магическими зельями, и выросшая здесь, в Ранголе. Как и все уроженки островов, Гельта была здоровенной широкоплечей девахой, рядом с которой не только альды смотрелись низкорослыми карликами, но и даже агела не впечатляли статью. А кроме того, у нее была подтянутая крепкая фигура, с округлостями в нужных местах, приятное миловидное лицо, короткие черные волосы и голос, словно у сержанта, пропившего накануне все имущество роты. Громогласный и хриплый.

Ватага шла на трех огромных десятиместных шиссах – широких и очень устойчивых посудинах, с дном, обитым шкурой черной фугры, и потому крайне неприятной для любой живности, которая захочет терануться об днище, из-за твердых, мелких и острых словно иголки шипов, что покрывали всю шкуру морской хищницы.

Этот поход Гельта задумала пару лет назад, когда слушала бред случайно уцелевшего охотника из ватаги Носатого Ру. Он рассказывал о стене из воды, что окружала город, где стояли неповрежденные башни, и о несметных богатствах, которые в городе лежали буквально под ногами.

Его друзья пили в кабаке, отпевая еще живого гарха, а Гельта сидела у постели умирающего, слушая его торопливый бред и подливая обезболивающее зелье в чашу.

Носатый Ру еще очень многое рассказал, прежде чем уйти к Святым Искусникам, но главное Гельта поняла. Чем тише едешь, тем дальше будешь.

Конечно, всегда оставался риск нарваться на крупного хищника, но для этого на носу у каждой шиссы установили автоматический метатель калибра пятьдесят миллиметров, который, как утверждал мастер, должен был пробить шкуру бараха насквозь. Кроме этого, на лодки поставили магические движители, что обошлись как три метателя за каждый, сильно опустошив кассу ватаги.

Шли неторопливо и молча, не баламутя воду веслами и почти дрейфуя вдоль течения, что несло их к стене у юго-западной части города.

Вокруг резвилась и играла потенциальная добыча, проплывали небольшие островки водорослей, стоимостью в серебряную монету за килограмм, но дисциплина в отряде была жесточайшая. Никто даже слова не сказал, провожая тоскливыми глазами уплывающие деньги.

Зато и хищники не проявляли внимания, проплывая невдалеке.

К самой стене подошли еще засветло, когда лодка сблизилась со стоявшей вертикально водой, просвечивающей голубым цветом, и Гельта торопливо распахнула коробку с десятком кристаллов.

Полностью разряженные камни имели белесый, едва зеленоватый цвет, но стоило им попасть в магический поток, сразу стали наливаться изумрудной зеленью, втягивая в себя энергию. А стена воды начала опадать, пока не превратилась в невысокий горб, который лодки преодолели, дружно ударив веслами, и тут же вновь сложили их в лодку, чтобы не привлекать внимания.

– Прорвались, Святые Искусники. – Набожный мастер-мечник Гринар коснулся лба и сердца в освящающем жесте. – Да хранят тебя боги верхнего мира, Гельта. – Маг чуть приподнялся с сиденья и поклонился предводительнице ватаги. – Я никогда не верил, что твоя идея сработает.

– Чего ж пошел? – удивился Рамольти.

– А куда деваться-то? – Гринар вздохнул. – Ватага вся пошла, а я остался в городе? После такого не отмыться.

До города было еще километров десять, но уцелевшие башни уже были видны.

– Жизнь моя медяха, да там кто-то есть. – Самый глазастый из отряда – мастер мечник Рамольти, полез в сумку за очками и, надев на голову, подкрутил колесики настройки, уставился выпуклыми линзами окуляров куда-то вдаль.

– Да откуда людям тут взяться? – справедливо заметил Гринар. – В центре города?

– Да точно я те говорю. Вона на серой башне кто-то огонь палит. Не иначе жрачку варит.

– Давай помалу, – негромко скомандовала Гельта, и Гринар дал знак другим магам запускать магический привод.

Три лодки двинулись вперед, постепенно набирая скорость, совершенно бесшумно скользя по воде. И через полтора часа предводительница ватаги уже сама могла видеть дымок, поднимающийся из-за парапета одной из башен.

– Может, кто из уцелевших ватаг? – спросил Гринар, оборачиваясь в сторону Гельты.

Лодки, появившиеся за границей водной стены, Алексей увидел, еще когда они были точками на горизонте, и благодаря мощному электронно-оптическому прибору рассмотрел все в подробностях. Три лодки везли двадцать одного человека, причем шли они не на веслах, но довольно шустро.

Он уже переоделся в хозяйские вещи, оставив свою одежду отмокать в большом чане с мыльным порошком, который нашелся в одной из нижних комнат, а сам неторопливо занялся ужином.

За время, пока он жарил рыбу, лодки подошли ближе, и уже можно было рассмотреть одежду ватажников, и даже их вооружение, которое было довольно пестрым. От кинжалов и длинных ятаганов до многозарядных ружей с дисковыми магазинами.

Посмотрев на лодку, маневрирующую уже в непосредственной близости от башни, Алексей все же прицепил к поясу шпагу и дагу и, как добропорядочный гражданин, надел шляпу. Конечно, в лодке могли быть и совершенно конченные подонки, но Широкову очень нужна была лодка, чтобы выбраться в большой мир, и он предпочитал решать проблемы с экипажем, когда тот будет как можно дальше от плавсредств.

– Эй, на башне!

Алексей приветственно махнул шляпой и чуть подался вперед, облокотившись о парапет.

– Причала нет, к сожалению, но можете воспользоваться решетками окон второго этажа. – Он скинул с парапета веревку, где для собственного удобства навязал узлы.

Опытным и бывалым воинам не потребовалось много времени, чтобы взобраться на башню, и пока ватажники готовили свой ужин на жаровне и устраивались на ночлег, Гельта, Гринар, как старший маг, и Рамольти чинно беседовали с человеком, который представился как Алекс ши Роков, что означало не только герцогский титул, но и принадлежность к старым родам. Последнее, кстати, было явно налицо. Очень высокий, даже выше среднего агела, широкоплечий, со светлыми волосами и зелеными глазами, носил на бедре явно старинную шпагу и очень длинный кинжал вообще невообразимой редкости. В этом Рамольти понимал, как никто другой. Ну и то, что он свободно говорил на агелау, правда с каким-то непонятным акцентом. Об этом им сказал Гринар, когда хозяин башни показывал ватажникам, куда можно заселиться, а какие комнаты под запретом.

Причем ни у кого не возникло ни тени сомнения, что ши Роков имеет право и власть распоряжаться здесь, хотя по всей окружности башни чуть корявыми, но большими буквами было выведено «Собственность архимагистра ши Саргонаи», словно кто-то покушался на башню, стоявшую заброшенной около двух сотен лет.

Ши Роков выставил вино в почерневших бутылках и тарелки с жареными ломтиками мяса и рыбы, а гости к столу подали вино в кожаном бурдюке, хлеб и фрукты, и не прогадали. Ши Роков налегал именно на них, так как, видимо, соскучился без нормальной еды. Мясо и рыбу можно было достать сравнительно легко, но вот хлеба посреди Рангольского болота было взять неоткуда.

– А ты тоже гарх? – поинтересовался Гринар, подкладывая хозяину в тарелку пару очищенных от кожуры бурлов. Он хорошо владел агелау и так же, как и Рамольти, свободно общался с Алексом.

– Нет, я здесь случайно. – Ши Роков усмехнулся. – Портал вместо нужного мне места открылся прямо над болотом. Так что я жертва обстоятельств. Но между делом со мной связался хозяин этой башни и попросил сделать «подтверждение собственности». Очень ему не хотелось терять то, что здесь лежит.

– А почему не взял себе? – спросила Гельта. Ватажница впервые в жизни видела мужчину, который был выше нее и значительно шире в плечах, а кроме того, он был опрятен, чист, и от него пахло миларой, которой ароматизировали мыло. Так что можно сказать, хмурая ватажница уже сосчитала Алексея, взвесила и признала годным как минимум для одной ночи. Ну а там как боги рассудят.

– Принципы не позволяют. – Широков усмехнулся. – Взять что-то для выживания – это одно, а воровать…

– Ну а мы собирались именно поворовать. – Рамольти развел руками.

– Причем воровать ради выживания. – Гельта невесело усмехнулась.

– Это понятно. – Алексей кивнул. – Но я вижу на этом пути несколько сложностей. – Он помолчал, пережевывая мясистый овощ. – Начнем с того, что все эти башни уцелели только потому, что их владельцы нанесли на камни укрепляющие узоры и вставили в фундамент достаточно мощные накопители. То есть они очень богатые люди. И как все богатые, они будут против присвоения их собственности и последующей распродажи. Сейчас не сказать, кто из них будет мстить, а кто забудет, но вам достаточно одного мстителя в ранге магистр, чтобы умереть медленно и болезненно. А то, что их будет больше одного, говорит только о том, что они еще и устроят ставки на ваших смертях.

– И что, все это зря? – Рамольти нахмурился.

– Не совсем. – Алексей успокаивающе поднял раскрытые ладони. – Есть план. – Он достал из-за отворота сюртука свернутый в трубочку бумажный лист и развернул прямо на камнях. – Это центр города. Здесь я обвел все здания, которые уцелели. Их немного. Всего двадцать шесть. Мы подплываем к башне, забираемся наверх и пишем на башне что-то вроде – собственность ватаги Большой Гельты и номер строения. Как мне сказали, через десять-пятнадцать лет сюда придет армия и все равно выжмет всех браконьеров. Останутся лишь те, кто платит налоги и полезен для дела. А еще лет через десять, когда здесь все будет вычищено и приведено к королевскому стандарту, выяснится, что здания, которые вроде как должны быть бесхозными со всем их содержимым, имеют владельцев.

– Ждать двадцать пять лет? – Гринар покачал головой.

– Зачем? – Алексей усмехнулся. – Мы, зафиксировав право собственности на башне и сделав съемку на видон, связываемся с ее старым владельцем и передаем собственность обратно в его руки, оформив соответствующим документом. Не бесплатно, разумеется.

– А если кто откажется?

– Вряд ли. – Алексей покачал головой. – Стоимость такой башни, включая встроенные маготехнические устройства, участок земли и обстановку, выскакивает за миллион золотых. А мы будем продавать их за сто тысяч. Отличный вариант для прижимистых, но вовсе не тупых магов. Ибо в противном случае мы вовсе отказываемся от права собственности, и пусть выкупают свое барахло на казенных аукционах. Ну и тогда все это потянет не на миллион, а на все полтора или даже больше.

– Сто тысяч? – уточнила Гельта.

– Не надо жадничать. – Алексей с улыбкой покачал головой. – Это огромные деньги, и они сделают вас не просто богачами, но и уважаемыми членами общества. А если пожадничаете, получите злого мага во врагах и массу проблем в жизни. Насколько я понял, общаясь с ши Саргонаи, у многих, если не у всех, довольно скверный характер, и не нужно проверять меру их терпения. Даже у моего плана могут быть негативные последствия, но у того, что предлагаете вы, последствия не негативные, а катастрофические. Вы же не хотите жить всю оставшуюся жизнь, прячась по щелям и глубоким норам? И да. Эта башня не в счет. У нее уже есть хозяин.

Несмотря на некоторое «брожение в верхах», ватага все же приняла правильное решение, особенно когда Алексей озвучил свою долю. Кодекс гархов, никем не написанный, но тем не менее всеми соблюдаемый, четко регламентировал эту часть жизни. Глава ватаги, он же следопыт, получал пять долей, маги по полторы, а их старший – три доли, старшина мечников две. А если находился тот, кто нашел прибыльное место и организовал все дело, он получал, как и глава ватаги – пять долей. Причем даже если кто-то погибал, то деньги все равно отдавались. Родственникам, тем, кто указан в «посмертном листе», или, если нет ни того ни другого, переводились в фонд помощи сиротам. Так что не было никакого финансового резона оставлять членов ватаги в виде трупов. На размеры выплат это никак не влияло.

Справедливые требования Алексея примирили ватажников с необходимостью делиться, и желающих оценить красоту внутреннего мира Широкова не было. Тем более что древняя шпага на поясе была вовсе не парадной, а вполне боевой, а уж то, как хозяин владел своим инструментом, опытные воины могли сказать с первого взгляда.

Главное управление специальных операций, кабинет заместителя начальника управления

– Ну и зачем ты меня терзаешь? – Генерал-полковник Рябинин устало посмотрел на старинного, еще с курсантских времен, друга – Махди Бараева, который сидел напротив и хмуро поглядывал по сторонам. – Техника этого мы прихватили. Всю телеметрию с кольца сняли. Наши умники обещают, что в первом приближении углы прокола посчитают через три-четыре месяца. Пробные проколы начнем делать сразу же. Но имей в виду, что если там, на том конце место, где можно выжить, я тебя уверяю, парень справится.

– Понимаешь, она меня первый раз папа назвала. – Генерал-лейтенант Бараев, командир одной из бригад специального назначения, до хруста сжал тяжелые словно гранитные кулаки. – Утром вернулась, прям светится вся. Говорит, папа, я хочу его в мужья. И я посмотрел, парень и правда хороший. И внешность такая… и сам хорош. Я уж не говорю про ту историю с мятежом. Ведь один вошел в комнату! А их там было двенадцать опытных офицеров. И никто даже выстрелить не успел. Всех положил. В пятнадцать лет… Вот ты в пятнадцать лет такое смог бы? Я вот точно нет. А он смог. И парней моих с хвоста скинул, словно играясь. А у меня для таких дел особые парни. Их просто так не смахнешь. – Махди вздохнул. – В общем, надо найти пацана. Проси все что хочешь, но найди. Сладится у них с Леночкой или нет, не знаю, но терять такие кадры мы не можем. Понимаешь? Не имеем права. Пусть хоть инвалидом вернется. Мы его, если надо, на руках носить будем, но свою науку и свой дух он малышам передаст. А науки там немало. Ты про его маму читал? А про папу? Там только этого хватит на домик в горах и трех красавиц-жен от любого тейпа.

5

План – это мечта человека, готового к неприятностям.

Аббат Шарль Николь, директор Ришельевского лицея. Одесса

Особой важности.

Экземпляров шесть.

Экземпляр третий

…Таким образом на основании всего вышеизложенного можно с высокой степенью вероятности предположить наличие у западных стран плана по уничтожению законной власти на территории России, с последующим разделением на мелкие государства-лимитрофы и экономического принуждения к исполнению «Плана Руби» по внешнему контролю над источниками углеводородов, редкоземельных и тяжелых металлов, а также транспортными коридорами.

План предполагает, в первую очередь, переброску на территорию России под видом гастарбайтеров больших континентов радикально настроенных людей и профессиональных боевиков.

Далее следует создание зон нестабильности на основе гражданских выступлений, роста этих зон с переходом полиции на сторону демонстрантов, и сразу же переброски в эти очаги воинских контингентов якобы для защиты населения.

Третьим этапом – инфильтрация в стабильные зоны боевиков и радикалов, с целью подавить активность властных структур, террористических актов против вооруженных сил, прежде всего семей офицеров, и актов информационного террора с помощью средств масс-медиа.

Четвертым этапом последует взятие под контроль средств ядерного сдерживания и ядерных арсеналов, а также центров управления, включая систему «Периметр»…

Аналитическая группа «Ассоль»

Аналитика по всем отраслям ложилась на стол Даниила Гурьянова ежедневно, и ему приходилось внимательно вычитывать эту совсем не маленькую пачку документов, потому что пустяков ему не подсовывали.

И уже второй год он наблюдал, как платные провокаторы, предатели и просто идиоты толкают Россию в горнило гражданской войны.

Всем им, доморощенным стратегам, дипломированным кремленологам и русологам и прочей мрази казалось, что это достаточно просто, взять под контроль седьмую часть суши, все пространство которой утыкано гарнизонами войсковых частей, тайными складами оружия на случай вторжения и совершенно секретными узлами управления, о наличии которых часто не знали даже губернаторы областей.

Даже он, первое лицо в государстве, не знал всех тонкостей работы систем искусственного интеллекта, управлявшего системой «Периметр», или комплексом воздушной обороны «Аметист», ракеты которого, оснащенные ядерными боевыми частями, способные выйти на околоземную орбиту, могли в принципе превратить в руины любой город на планете.

С особым удовольствием Даниил ввел код отмены любых блокировок, и теперь и на целый год оба искусственных интеллекта полностью самостоятельно принимали решение об ответном или ответно-встречном ударе, и никто не мог никак отменить пуск ракет.

Разумеется, об этом сразу же стало известно западной прессе, и те, несмотря на то что своих проблем было выше гор, словно обезумевшие шавки набросились и на президента, и на его окружение, ставя им в вину то, что русские вновь поставили планету на грань атомной войны.

Орали, но активность свою резко снизили. Даниил взял с подноса чай в подстаканнике и сделал большой глоток. Ничего. От года осталось шесть месяцев, а это большой срок, и за это время он должен успеть. Просто обязан.

Рангольская область королевства Агелау

На промысел вышли следующим утром. Парни, способные влезть по вертикальной стене, нашлись в достаточном количестве, и дело стало лишь за краской. Для этого Алексей прокипятил в котелке растительное масло и угольную пыль, получив достаточно стойкую черную краску.

Кроме того, Широков взял на себя переговоры с бывшими хозяевами башен, так как на старых планах города все строения были обозначены именами их владельцев, а ими, как правило, оказались маги, живущие по пятьсот лет и более.

И лишь в двух случаях это оказались старые княжеские семьи, и разговаривать пришлось с потомками тех, кто жил в долине.

Алексей честно выкладывал все расклады, по ценам, времени и прочую информацию, и все согласились, что сто тысяч золотом – не слишком высокая цена за строение, полное антиквариата, магических приборов и в прекрасной сохранности. Кроме того, у Широкова был весьма серьезный козырь в виде дворянской чести, ибо выставить на торги даже бывшее имущество семьи было нарушением правил и ущербом для рода. А вот восстановить право собственности – наоборот.

С помощью Гринара – мага ватаги, они фиксировали видео с башней и привязывали его по ориентирам, чтобы было понятно, где она расположена, и назначали встречу в банке Туи Техора в Лаборе, который подрабатывал тем, что устраивал разные небезопасные встречи, делая их безопасными, и обеспечивал законность сделок. С помощью видона в башне архимагистра ватажница связалась с самим Туи Техора и договорилась о сопровождении всей сделки за небольшой процент.

Но и без хорошо сохранившихся башен бесхозного хабара хватило, чтобы полностью забить грузовые отсеки лодок. Брали, естественно, самое дорогое и легко продаваемое, но обратно лодки шли сильно присев в воду.

Несмотря на праздничное настроение, шли осторожно и внимательно. Ватажники были опытными солдатами и знали, как много людей удачи погибает именно на обратном ходу.

Спрятав шпагу в багаж, Алексей вооружился длинноствольным паровым ружьем, стрелявшим не очень далеко, но долго и мощно. В дисковом магазине было пятьдесят тяжелых пуль, диаметром пятнадцать миллиметров, и три кристалла, позволявших сделать полторы сотни выстрелов. Ружья такого типа охотно использовали ватажники, но попроще отделкой и не такого крупного калибра. А то, что нашел Алексей в затопленном подвале разрушенной башни, было настоящим шедевром оружейного мастерства, и по качеству отделки, и по мощности выстрела. Правда, ружье лягалось отдачей словно слонобой, но для широкоплечего и физически сильного Алексея это не было проблемой.

До водного барьера, опоясывавшего центр аномалии, оставалось всего с километр, как сбоку что-то мощно плеснуло, и пара воинов за парометом сразу же крутанули оружие на вертлюге, поворачиваясь в сторону угрозы, но на несколько долгих секунд все стихло. Но стоило Алексею решить, что пронесло, как в воде появились алые полупрозрачные кольца абурха. Состоявший из миллионов мелких существ, змееобразный абурх был одновременно и домом, и собственно существом более высокого порядка, имевшим то, что не имели его составные части. Некое подобие разума, позволявшее ему охотиться на куда более крупную дичь.

Гринар уже зажал в пальцах кристаллы серо-голубого цвета и, выкрикнув фразу-активатор, кинул оба камня, словно гранаты, в воду.

– Скорость на полную! – подала команду Гельта. – Держать разряженные кристаллы под рукой!

Гулко ухнул сдвоенный взрыв, и в двух десятках метров встали два фонтана из воды и пара, и через пару секунд прозвучала хлесткая команда ватажницы:

– Лечь в лодку!!!

И словно шрапнель, веером над головами людей в лодках, – пулеметная очередь из рачков, разогнанных внутри полостей самого червя, собранных из тех же существ.

Борта лодки, укрепленные толстой шкурой, они пробить не могли, но кто-то из воинов вскрикнул, поймав живую пулю в неосторожно выставленную часть тела, а другая задела чуть выступающий над бортом приклад паромета и чуть не вырвала оружие из рук Алексея.

– Ах ты сука! – Он резко сел, движением большого пальца послал предохранитель вниз, уже прижавшись щекой к прикладу и выцеливая мишень. То, откуда стрелял абурх, возвышалось над водой на пару метров и топорщилось горизонтальными отростками в разные стороны, словно стволами.

Ружье гулко заухало, посылая свинцовые шары один за другим в цель, а лодка, получив дополнительную тягу, чуть ускорилась и начала забирать левым бортом.

Ватажники на лодке Алексея, видя такое дело, тоже подняли голову и развернули свой паромет. Их выстрелы были куда мощнее, но не такие частые. А через пару секунд к бою присоединились еще два паромета и стрелки в лодках, обрушившие на хвост червя шквал свинца и разнеся его в брызги.

Но стоило хвосту исчезнуть, как над водой появилась голова абурха. Раскрытая пасть был высотой два и шириной три метра, так что могла, поднатужившись, откусить треть лодки за один заход.

– Ватага, бой! – Гельта вскинула свой пулевик и почти что очередью начала бить по глазам твари.

Тут же подтянулись и остальные, взяв цель в перекрестный огонь, но точку поставил маг. Вытащив из кармашка на поясе кристалл размером в половину кулака, он выкрикнул активатор и метнул его прямо в пасть чудовища.

Вид был такой, словно из рук мага стартовала противотанковая ракета. Рассыпая веер огненных искр, алое ядро понеслось вперед, разбухая в размерах, и врезалось в монстра. На месте головы вспыхнул ослепляюще-яркий и горячий шар огня, превративший голову абурха в дым и вскипятивший воду в стометровом круге, так что вверх ударил столб пара.

– Бархи, проход! – скомандовала Гельта, и на лодке, которая шла первой, открыли капсулу с незаряженным кристаллом. Через пару минут все лодки уже были за барьером, но ватажники были настороже. Обжитые места начинались еще через триста километров.

Дошли без особых приключений. Может, потому, что не расслаблялись и были готовы, а может, просто помогли Светлые Боги и Святые Искусники. Но через пять дней лодки уже вставали к причалу, откуда были видны и дома городской бедноты, и почерневшие от времени стены огромной крепости Лабор. Все приличные гостиницы находились именно там, за высокой стеной из гранитных плит, как и дома городской знати. Там же стоял дворец наместника Рангольской области Агелау, там же находился транспортный узел. Портал и причал для дирижаблей. Портал по причине магической аномалии работал лишь по коротким направлениям и лишь в дни, когда фон спадал до нормальных значений, а вот дирижабли и вообще воздушный транспорт работали постоянно.

Возвращение ватаги из похода уже не было таким ярким событием, как сто лет назад. Ватаг уже было больше двух сотен, и они таскали добычу почти в промышленных масштабах. Вот и на команду Большой Гельты почти не обращали внимания. Тем более что для вида на причал подняли пару тонн жемчужных водорослей, а настоящий хабар разгружали у крытого причала Толстого Грима, который держал не только самую крупную торговлю маготехникой, но и каналы контрабандной доставки любого товара из Рангольской области, минуя все контрольно-пропускные пункты и таможни. К числу добродетелей этого славного человека можно было добавить, что он никогда не задавал дурацких вопросов, и еще он не имел привычки пытать свои жертвы перед смертью, а убивал чисто и быстро, избегая мучений, хотя заказчики некоторых несчастных случаев отдельно бы оплатили именно мучения. В общем, Толстый Грим был человеком высоких моральных принципов и исключительной деловой репутации. И именно поэтому ватажники не расслаблялись, держа оружие под рукой, а станковые пулевики развернутыми в сторону причала.

Торговалась Гельта отчаянно, сражаясь за каждый медяк с яростью настоящего богача, и лишь через четыре часа они с Гримом ударили по рукам, фиксируя сделку. На круг куча старого оружия, техники и просто всяких древностей ушла за двести пятьдесят тысяч золотых, что было совершенно немыслимой суммой для Лабора за все время существования.

Но дела еще не были закончены. При банке Туи Техора была небольшая, но очень хорошо защищенная гостиница, и Гельта повела людей туда, чтобы как можно дольше оттянуть момент появления слухов об исключительно удачливой ватаге.

Город Алексею не показался совсем. Улицы от нехватки пространства были узкими и темными, благо что нижний ярус улиц был практически целиком отдан на технические нужды, а чистая публика передвигалась по галереям и переходам на уровне второго-третьего этажа, где уже было видно небо. Алексея немало поразил парк, разбитый на уровне третьего этажа, под которым стояли дома и склады менее зажиточных жителей крепости, а над всем возвышался замок наместника Рангольской области.