Лунарис. Любимая кошка магистра Лайм Сильвия

Глава 5

Здесь было темно, как в склепе. Под потолком висела одна-единственная люстра с толстыми свечами, но она была так высоко, что зажечь ее, должно быть, так же сложно, как и залезть на кровать-гамак в гостевой комнате дома у сура Анхеля.

Однако едва магистр подошел к лекторскому возвышению в основании аудитории, как одна из его рук дернулась, длинные пальцы описали в воздухе несколько невидимых контуров, и ладонь взлетела вверх. Тут же с каждого из его пальцев сорвались языки пламени, взметнулись к люстре и послушно коснулись спящих фитилей.

Темная аудитория озарилась неярким, чуть таинственным светом, янтарные блики которого тут же заиграли в черных волосах магистра, очерчивая резкие линии лица, теряясь в мрачных ночных глазах.

Рядом со мной кто-то вздохнул.

Я повернула голову и заметила ту самую девушку, что уже успела одарить меня парой презрительных взглядов. Сейчас она смотрела на Анхеля с восхищением и почти благоговением.

Я скривилась и отвернулась, пожалев бедняжку и очень надеясь, что со мной вот такой оказии никогда не произойдет. Воистину, любовь и желание делают из людей полнейших олухов.

Как ни странно, сидеть в аудитории было негде, зато каждому адепту полагалась своя напольная стойка для конспектов. Мои новые сокурсники подходили к ним, вставали рядом и бросали на магистра выжидательные взгляды. При этом стойки располагались довольно далеко друг от друга, благо огромная аудитория это позволяла.

– Надеюсь, всем удалось найти свои места, – проговорил сухо Анхель, взглянув на меня. Я едва сдержала возглас из серии: “Кто это у нас такой хмурый, неужто наша Душечка?..”

Но в последний момент прикусила губу: вряд ли мой новый сосед по дому оценил бы нечто подобное на своей лекции. Мужчины обычно очень щепетильны в плане репутации, поэтому я решила ему ее не портить.

Пока.

Выбрала себе одну из стоек, что была поближе к выходу из аудитории, и невозмутимо оперлась на нее локтями в ожидании чего-нибудь интересного.

Если Анхель собрался учить адептов магии, то, может, и я на что-нибудь сгожусь?..

Магистр тем временем кивнул и перевел взгляд на остальных адептов.

– Сегодня с нами новая шели, – проговорил он. – Ее зовут Лунарис, и отныне она будет постигать магическую науку вместе с вами. Надеюсь, вы найдете общий язык.

– Новая адептка? – тут же подала голос та самая единственная девушка среди парней. Она бросила на меня очередной презрительный взгляд, а я тут же радостно помахала ей в ответ. Бедняжку аж перекосило. – Как это возможно, магистр Анхель, когда учебный год идет уже третий месяц?

Душечка повернулся к ней так резко, что казалось, вот-вот искры из-под каблуков посыплются.

– Не припомню, когда советовался с вами, шели Алияра, – проговорил он, ни капли не увеличив громкость своего голоса, однако умудрившись изменить тон так сильно, что малышка-адептка аж побелела. – Я, конечно, понимаю, что в ваших фантазиях магистры академии Чаромастерства строем бегут к вам за советом и выстраиваются в очередь, чтобы услышать ваше мудрое слово, но…

– Нет, я вовсе не это имела… – пискнула девушка.

– Я не закончил! – перебил Анхель, и бедняжка Алияра даже зеленеть начала. – Но будьте любезны свои девичьи фантазии не выносить на всеобщее обозрение и молча выполнять то, что вам говорят. И тогда, так и быть, можете упражняться дальше в собственных фантазиях, но так, чтобы они не выползали за пределы своих змеиных гнездышек. Поверьте, там им будет весьма комфортно вместе с мечтами о новых платьишках и красивых бусиках.

Теперь Алияра покраснела. Опустила голову к стойке и сжала кулаки, впрочем таки бросив на меня еще один, гораздо более многозначительный взгляд.

Парни же стояли возле своих мест тихо и незаметно, словно пытаясь слиться со своими стойками.

– Зря вы обижаете Алияру, смотрите, как она страдает, – бросила я невозмутимо, и черный взгляд Анхеля вонзился теперь уже в меня. Вместе со всеми остальными взглядами в аудитории.

Парни были в шоке, один даже у виска покрутил. Девчонка была в бешенстве.

А мне жутко захотелось зевнуть.

Анхель склонил голову набок. Я заметила, как одна маленькая венка на его шее начала возмущенно пульсировать. Ну, еще в черных радужках на миг мелькнула пара синих искр.

– Ой, я так рад, что вы с Алиярой уже нашли общий язык, я так об этом мечтал, – съязвил он, чуть прищурившись, – давайте же вместе возьмемся за руки и пробежимся вприпрыжку вокруг статуи Кериса Солнечносердного! Вы сколько кругов хотите пробежать: два или три? Потому что я уже весь в нетерпении! А потом пойдем рвать цветы на клумбах возле аптекарского огорода, плести веночки и петь песенки!

Я приподняла бровь, а потом чуть лениво направила взгляд к потолку и… все же зевнула.

Кто-то в стороне ахнул.

Что, палку я все же перегнула, да? А что? Он сам виноват.

Правда, Анхель, по-моему, так не думал. Потому что его черные глаза как раз наливались кровью, ладони, лежащие на лекторской стоке, сжимались в кулаки. Этими кулаками через долю секунды он и ударил по металлической подставке.

А потом произошло нечто невероятное.

В воздухе запахло жаром и… чем-то ослепительно знакомым. Я сдвинула брови, пытаясь понять, что это. А когда вновь посмотрела на Анхеля, оказалось, что его глаза стали почти полностью синие.

“Плохо, Душечка, плохо…”

Едва наши взгляды встретились, как в левую и правую стороны от магистра начало распространяться оранжево-красное пламя, в то время как по потолку, наоборот, потекла ледяная волна смертоносной изморози.

Кто-то из адептов закричал, и все заерзали в поисках безопасного места, где можно скрыться от огня, потому что пламя, как живое, поползло между стойками.

И теперь я поняла, почему между ними нужно было такое внушительное расстояние. Судя по всему, как раз вот для таких “незапланированных” показательных выступлений.

Огонь двигался строго по границам проходов, а адепты жались как можно ближе к своим стойкам, потому что пламя было так близко, что вот-вот обещало зацепить и их ноги.

Ледяная волна тем временем оставляла на потолке диковинные рисунки совершенно невероятной красоты, узоры, какие может оставить лишь настоящая зима, как в королевстве Ледяной звезды, далеко-далеко отсюда.

Изморозь добралась до люстры, превращая ее в заснеженную композицию с сосульками, свечи потухли. Но в свете мы, как можно догадаться, не нуждались. Огня было предостаточно и на полу.

Также стало ясно, почему в аудитории не было ни одного предмета, сделанного из дерева. Только камень и металл. Ничего, что могло бы сгореть.

Все это я понимала отстраненно, где-то на краю сознания, ловя обрывки собственных мыслей. При этом я продолжала смотреть на Анхеля, а он смотрел на меня. И его глаза были синие-синие, только белки оставались светлыми.

Хвала Аргейниану.

А пламя подбиралось ко мне все ближе и ближе. Казалось, вот-вот коснется тряпичных академических туфелек, которые магистр мне только сегодня утром пожаловал. И тогда – все. Сгорю дотла. Огню оставалось до меня не больше расстояния одной ладони.

Анхель чуть прищурился, словно спрашивал, мол, что теперь будешь делать, Лунарис? Остальные адепты уже залезли на свои стойки, даже Алияра… а ты все еще стоишь на полу…

Я повернула голову к реке из пламени, словно зачарованная. Вокруг было нестерпимо жарко. И сердце билось быстро-быстро. Я опустилась на колени… не знаю зачем.

Когда я была кошкой, огонь пугал меня больше всего на свете. Огонь был… запретным. А теперь – вот он. Протяни руку – и дотронешься.

И я протянула, чувствуя, как пальцы обжигает.

А в следующий миг дверь аудитории распахнулась и в дверях кто-то застыл.

– Тренируетесь?.. – спросил мужской голос.

В тот же миг вся магия вокруг исчезла. Погасла в секунду, словно ее и не было.

И никто не видел, как огонь, что таки коснулся моих пальцев, вдруг впитался в кожу…

Стало темно, как в могиле. И только после того, как по воздуху, полному гари, разнесся чей-то расслабленный вздох, люстра над нами снова вспыхнула.

– Учимся, магистр Даниэль, – спокойно проговорил Анхель, сцепив руки в замок на стойке. Его глаза совсем ничем не напоминали два куска льда, как мгновение назад.

– Я так и понял, – хмыкнул мужчина, что тут же вошел в аудиторию, уверенным шагом подходя к нашему злобному Душечке.

У нового магистра были светло-русые волосы, заплетенные в косички вверх от лба и вдоль висков, но распущенные позади головы. Он был примерно того же возраста, что и Анхель, только казался чуть моложе из-за более светлого лица и мягких черт.

– У меня к вам дело, – продолжил Даниэль, протягивая Анхелю какое-то письмо, а сам тем временем цепким взглядом окинул аудиторию.

Могло показаться, что сделал он это просто так, между делом. Вот только его светлые зеленовато-голубые глаза остановились четко на мне. И замерли, сперва вспыхнув едва заметным интересом, а затем, проскользнув сверху вниз по моей фигуре, умчались прочь, словно я его ни капельки не заинтересовала, как и остальные адепты.

Но я чувствовала, что это ложь. Магистр Даниэль явно уже знал удивительную новость о кошке Фифе, что превратилась в человека и теперь пребывает в качестве адептки на факультете магистра Анхеля.

Кстати, а что это за факультет-то такой, на котором всего шесть адептов, включая кошку?..

Новенький магистр тем временем сложил руки на груди, не торопясь убираться восвояси, пока Анхель разворачивал таинственное письмо и, сдвинув брови, читал. Даниэль оглядывал аудиторию чуть ленивым, в меру любопытным взглядом, смотрел на громадную люстру под потолком – в общем, вел себя так, словно бывал в этой части академии не то чтобы очень часто.

– Благодарю за информацию, – через пару мгновений проговорил магистр Анхель и выжидающе посмотрел на гостя. Даниэль молчал, как мне показалось, чуть насмешливо склонив беловолосую голову набок. – Что-нибудь еще?

Душечка приподнял черную бровь, острые орлиные глаза блеснули.

– Вы не возражаете, если я посижу тут с вами эту лекцию? – внезапно ответил Даниэль, да так легко и весело, словно на него не волком смотрели, а козочкой. – Мне, представьте, совершенно нечего делать, первая лекция начнется только через два часа, а я давно мечтал понаблюдать, как проходит обучение адептов на факультете Тьмы и Черных сил.

“Вот, значит, где кошечке Фифе нынче довелось оказаться”, – мелькнуло у меня в голове.

Название факультета звучало мрачно, как, собственно, и полагалось факультету магистра Анхеля. Но так ли мрачны знания, которые тут преподаются? Что вообще мрачного может быть в магии?..

На вопрос магистра Даниэля Анхель сперва ничего не ответил, а затем и вовсе стиснул зубы. Такое предложение ему явно не понравилось, а блондин настойчиво делал вид, что не замечает настроения своего коллеги. Напротив, он вдруг повернулся к адептам и широко им, то есть нам, улыбнулся. Снова оглядел нас шестерых, добрался взглядом до меня и… подмигнул.

От внимания Анхеля это не укрылось, и теперь уже обе черные брови его взлетели вверх, а челюсти ощутимо сжались. Похоже, он хотел ответить Даниэлю в своем стиле, но решил этого не делать. Может быть, на коллегах по ремеслу он все же срывался не так активно?..

– Что ж, располагайтесь, – бросил Анхель так, словно давал не свое согласие, а миску червей. – Только посидеть вам тут не удастся, на моих занятиях не сидят.

– О, ну что вы, это не проблема, не беспокойтесь, – с улыбкой ответил блондин и отошел чуть в сторону, к стене, опершись о нее плечом и направив взгляд, полный энтузиазма, прямо на нас и по совместительству – в спину Анхелю.

Душечка сжал губы, явно давая понять, что он и не планировал беспокоиться.

Честно словно, занятие становилось все интереснее!

– Итак, давайте начинать, – все же проговорил наш хмурый преподаватель, снова опершись на лекторскую стойку, – кто скажет мне, что вы сейчас видели?

В аудитории воцарилась гробовая тишина. Я даже немного удивилась, оглядев всех однокурсников. Никто не знал ответа или просто боялись? Вопрос-то элементарный даже для Фифы.

Я, само собой, лезть в процесс обучения не собиралась. Я все же кошка, а не адептка. Так что пусть Анхель других кошмарит, а я пока о чем-нибудь поважнее подумаю.

О маникюре, например. У людей такие широкие когти!..

– Быстрее, – хлестко бросил Анхель, жестко взглянув по очереди на четверых парней и Алияру. На меня не смотрел. Нарочно, как пить дать.

– В-в-вы получили письмо? – чуть заикаясь, ответил наконец адепт, что стоял дальше всего от меня. Щупленький такой, высокий и коротковолосый.

Анхель на секунду закрыл глаза и сжал челюсти. Даниэль из своего угла тихо хмыкнул в кулак.

– Вы вызвали живую стихию, – подал голос другой парень.

Я повернулась к нему, уже ни на что особенно не рассчитывая. Но вдруг заметила широкоплечего адепта с длинной гривой рыжих волос, заплетенных в целую кучу толстых косичек, что вместе были скреплены в хвост. Но удивительнее всего был не его внешний вид, а желтовато-карие глаза, горящие вызовом. Опасные, почти как у магистра Анхеля, разве что не такие ядовитые.

Я даже удивилась: какой адепт будет бросать вызов преподавателю? Разве что очень самоуверенный или глупый.

Ну или бывшая кошечка Фифа, которой сам Аргейниан не брат.

Я еле заметно хмыкнула.

– Все верно, шельер Марсель, – ответил тем временем Анхель. – А в чем была особенность этой стихии и почему она так опасна?

– Рискну предположить, что вы ей не управляли, – ответил Марсель, продолжая глядеть на своего преподавателя взглядом, что должен быть сжечь проклятого наглеца на месте. Интересно, за что? Так сильно оскорбился, что пламя Анхеля загнало его на стойку, как трусливую мышку?

Я прикусила губу, чтобы слишком уж явно не улыбаться, оперлась щекой о ладонь, а локтем – в стойку, чтобы принять положение поудобнее. Лекция явно предполагалась длинной, и я уже мысленно страдала от отсутствия стульев. Могли бы уж оставить хоть парочку табуреток для нежных шели? А лучше кресел, и помягче!

Анхель тем временем бросил уничижительный взгляд на Марселя, отошел чуть в сторону от стойки и вытянул руку в сторону. Распахнул ладонь, и на ней тут же заплясал аккуратный крупный язык пламени.

Сердце пропустило удар.

– Ценю вашу фантазию, шельер Марсель, но в следующий раз попробуйте руководствоваться чем-нибудь другим, – почти безэмоционально ответил Анхель, отвернувшись от побагровевшего адепта, – например, логикой. Пламя и лед, которые вы видели пару минут назад, имеют одну особенность, которая придает стихиям жизнь. Это Хаос.

По аудитории пронесся еле слышный шепот, а я уже с трудом могла оторвать взгляд от Душечки-магистра, ведь для меня люди важнее него вдруг перестали существовать в мире.

– Как вы знаете, есть два божества, что отвечают за магию, – продолжал Анхель, и его лицо впервые за время нашего знакомства приобрело спокойное и почти умиротворенное выражение. Он смотрел на пламя в своей ладони, янтарные отблески плясали в его глазах, делая магистра… удивительно привлекательным. – Это Чарис, богиня Северной ночи, и Керис Солнечносердный, ее брат. Лед и пламя – они управляют временами года, погодой, стихиями и магическими существами. Они же являются отражениями друг друга. Но! Также вам наверняка известно, что существуют их прародители: Хаос, Тьму несущий, и Порядок, рождающий жизнь. Их аватары и сердца – Аргейниан и Ледарель, муж и жена. С Ледарелью и ее магией адепты знакомятся ближе на уроках ансура Сильвейна, нашего уважаемого ректора. Ну а мы с вами изучим влияние на магию ее супруга. Несправедливо обойденного вниманием Аргейниана, несущего Тьму.

С этими словами Анхель медленно поднес два пальца другой руки к горящему на ладони пламени, быстро начертил невидимый рисунок, и… огонь ощутимо потемнел. Он будто налился ржавчиной, стал насыщеннее, крупнее, злее. Его язычок взвился ввысь, будто он желал вырваться из-под контроля, спрыгнуть на пол и вновь превратиться в неконтролируемую смертоносную стихию.

Но не мог.

– Скажите, магистр Анхель, но разве Хаос не запрещен законом? – осторожно подала голос шели Алияра.

И все присутствующие обратились в слух.

Включая меня.

– Запрещен, – прозвучал короткий ответ, и вокруг, кажется, стало еще тише.

– Но… – снова подала было голос Алияра – правда, на этот раз сама себя заставила замолчать. Во избежание проблем, судя по всему.

Однако Анхель все же ответил, окинув всех присутствующих тяжелым взглядом без капли улыбки:

– Вы пришли в академию Чаромастерства, чтобы научиться творить магию. Но так уж вышло, что во время распределения именно ваши потенциалы ближе всего склонялись к Хаосу.

Адепты нервно заерзали на своих местах. А я удивленно приподняла бровь: меня-то никто не распределял. Так что я тут делаю?..

– Поэтому вы будете изучать магию с особой стороны, – продолжал тем временем магистр, слова которого становились все загадочнее. – С той, с которой обычным людям ее изучать запрещено.

– Но как же так? – ахнул тот щупленький парень с другой стороны зала. – Нас же накажут! И почему нам не сказали об этом сразу?

Я снова оглядела бедолагу, на лице которого отразилось все вселенское страдание. Он становился все бледнее и явно мечтал перевестись на другой факультет прямо сейчас.

Его бы за ушком почесать – может, полегчало бы. Мне, кстати, раньше это всегда помогало! Впрочем, остальные тоже выглядели не очень весело, энтузиазма я не разглядела ни на одном лице. Разве что рыжий скорее хмурился, чем боялся.

– Вам не сказали, потому что приступать к этим занятиям было рано. Теперь ситуация изменилась, и мы начнем чуть раньше.

Он бросил на меня короткий взгляд, который не укрылся от остальных.

Вот спасибо, Душечка.

– И да, вас не накажут, – чуть скривился Анхель. – Через полгода в случае успешной сдачи боевой проверки министерство по надзору за надлежащим использованием магии внесет каждого из вас в список особого контроля. После этого вы сможете официально продолжать обучение на моем факультете до конца. В итоге вам присвоят статус магов Тьмы и Черных сил. При желании вы сможете подать заявление на продолжение обучения и стать магистрами.

Реакция адептов на эту новость была, мягко говоря, так себе. Бледнушечка так и вовсе позеленел.

– Но зачем нам диплом и знания, которыми запрещено пользоваться? – вдруг подал голос Рыжик, встряхнув копной косичек. В его ухе блеснули сразу две серьги-кольца.

– Не знаю, с чего вы решили, что я буду вытирать вам сопли и умолять остаться здесь в качестве адептов, – резко оборвал Анхель, выпрямившись и сцепив руки за спиной. Пламя, тронутое Хаосом, потухло. – Двери открыты, и вы можете проваливать в любой момент, шельер Марсель.

Рыжик стиснул челюсти, крылья носа ощутимо дрогнули.

– Какой вы не гибкий, магистр Анхель, – вдруг подал голос светловолосый ансур Даниэль, широко улыбнувшись, смело вышел вперед и хлопнул Душечку по плечу.

Анхель аж в лице поменялся. Черные глаза, кажется, стали еще темнее. Он склонил голову набок, глядя на Даниэля так, словно тот ума лишился. Но не стал публично устраивать скандал со своим коллегой.

На лице магистра Даниэля вспыхнула еще более яркая улыбка. Судя по всему, он прекрасно знал, что так и будет.

– Дорогие адепты! – приблизился он к нам, хлопнув в ладоши и разместившись прямо впереди Анхеля. – В королевстве Мхов и Облаков множество очень редких и интересных профессий, связанных исключительно с Хаосом. К примеру, знаете ли вы, что лишь маг Тьмы и Черных сил способен найти другого мага Тьмы? Лишь колдун, умеющий исказить силы Чарис и Кериса в сторону Хаоса, может обнаружить следы подобной магии?

– Правда? – дрожащим голосом спросил Бледнушечка.

– Правда, шельер Теодорус, – улыбнулся Даниэль. – Вот и представьте, что же делать, к примеру, нашим бравым следователям, которые вынуждены искать отступников и убийц, использующих Хаос и ступивших на путь тьмы? Без таких магов, как вы, их руки связаны!

– То есть после академии нам всем прямая дорога в дознаватели и сыщики? – спросил еще один парень, который до этого молчал. В черной жилетке, без рубашки, с короткими темными волосами. А затем неожиданно он прибавил: – Да это же бомба!

И демонстративно поиграл оголенными бицепсами.

– Закрой рот, Адельбер, – повернулся к нему рыжий.

– Да брось, ты что, от девок не отбиться будет! – не унывал Адельбер, подмигнув закатившей глаза Алияре.

Я незаметно усмехнулась. Вообще, с выступлением магистра Даниэля атмосфера в аудитории резко потеплела, адепты явно начали успокаиваться. Но, судя по мрачному лицу Анхеля, ему это не очень-то нравилось.

Меня это веселило еще сильнее.

– Не волнуйтесь, шельер Марсель, не переживайте и вы, остальные счастливчики, попавшие на факультет нашего дорогого сура Анхеля, – продолжил Даниэль, и его голубовато-зеленые глаза прямо-таки лучились. Надо сказать, довольно заразительно. – Конторы следователей – не единственное место, где будут требоваться такие великолепные будущие специалисты, как вы. Кто-то может пригодиться в редком темном зачаровании артефактов, кто-то может зарабатывать установкой специальных темных охранок на жилищах. Между прочим, это жутко востребованная услуга нынче!

Лица адептов все более и более просветлялись.

– А кто-то и вовсе сможет поступить на службу к самому королю, – закончил Даниэль, сцепив руки в замок. – Но несмотря на то, что вы выберете, это в любом случае огромные деньги, шели и шельеры! Вам невероятно повезло!

На последних словах даже Бледнушечка заулыбался. Даниэль был крайне доволен собой, он повернулся к Анхелю, демонстративно поклонившись ему и предлагая занять свое место и продолжить лекцию теперь, когда аудитория стала лояльной и готовой к дальнейшему препарированию.

Я улыбнулась уголком губ и прямо в этот момент не выдержала, задав вопрос, который, судя по всему, никто не ожидал услышать:

– Вы забыли о минусах, магистр Даниэль. – Не знаю, кто меня за язык тянул, но кто-то, видимо, тянул. – Ведь есть же и минусы, не так ли? – невинно добавила я, и снова вокруг стало тихо. Взгляды всех присутствующих направились на меня, а я глядела только на двух магистров.

Даниэль продолжал улыбаться, хотя и выглядел удивленным. Анхель чуть прищурился, словно пытался рассмотреть меня изнутри.

Увы, Душечка, не получится.

– Конечно, есть… шели Лунарис, ведь так? – благосклонно кивнул Даниэль. – Но это сущие пустяки!

И тут вперед все же вышел Анхель, раздраженно проговорив:

– Вас всего лишь пожизненно будут контролировать, ожидая, не слетите ли вы с катушек. Каждый ваш шаг будет фиксироваться в министерстве по надзору за надлежащим использованием магии, каждый год вы будете проходить проверку на вменяемость, а все вокруг будут вас ненавидеть и считать потенциальными убийцами. Ничего сверхъестественного.

Я тихо хмыкнула. Ну да, совершенно ничего.

Настроение адептов вернулось к состоянию на момент начала занятия, и только мне было все еще весело. Впрочем, острый взгляд Анхеля то и дело возвращался к моей скромной кошачьей персоне. Он явно отметил, что на меня его ответ снова не произвел впечатления.

Потому что… я уже все это и так знала?..

Надо в следующий раз нарочно испугаться, что ль, а то так решит еще, что после перевоплощения у меня уже с головой не все в порядке. А мне “слетать с катушек”, как выразился Душечка, пока рано! Я еще и Хаос не изучала, и даже не знаю, умею ли колдовать.

– Но вы не переживайте, – вдруг, криво улыбнувшись, продолжил Анхель, и на миг показалось даже, что он решил пойти по пути магистра Даниэля и подбодрить присутствующих. – Ваши родные и близкие наверняка вас поддержат, а ведь это самое главное, не правда ли?

– Мама будет в шоке, но, наверное, все же обрадуется, – неуверенно бросил Бледнушечка, поддавшись на провокацию.

Анхель втянул воздух сквозь плотно сжатые зубы, и кривая улыбка, отдаленно напоминающая нормальную и введшая всех в заблуждение, бесследно исчезла.

Само собой, не собирался он никого подбадривать.

– Запомните на будущее, шельер Теодорус и все остальные! Если вам вдруг показалось, даже на самое короткое мгновение, что меня интересует нечто связанное с вашей личной жизнью, то это, Хаос вас забери, глубокое заблуждение! Если вы услышали от меня вопрос, не касающийся магии, то я официально заявляю: можете считать, что мне плевать!

Он был явно в бешенстве, грудная клетка от сцепленных за спиной рук стала казаться шире, плечи были расправлены, а черные волосы даже слегка растрепались, словно в какой-то момент в лицо магистру подул ветер.

Я даже засмотрелась, честное слово!

– Я достаточно ясно выразился? – бросил магистр, оглядывая всех присутствующих, большая часть которых нервно закивала в полнейшей тишине. – А теперь я надеюсь, что вы вынете свои языки оттуда, куда вы их от восторга засунули, заслушавшись красивыми байками магистра Даниэля, и мы, наконец, начнем тренировку по магии Хаоса! Между прочим, первую тренировку в ваших никчемных жизнях сомнительной полезности!

Магистр Даниэль из-за спины Анхеля едва заметно неодобрительно покачал головой, потерев переносицу.

Взгляд Анхеля добрался до меня, он склонил голову набок и нахмурился.

А я спохватилась, что, похоже, надо было испугаться вместе с остальными. Пришлось пожать плечами, мол, ну не страшно, ну что сделаешь?..

– После этого каждый из вас, я надеюсь, осознает, что это не моя инициатива – зачислить вас на этот проклятый, хоть и весьма уважаемый факультет, чтоб ему провалиться, – продолжал злобный Душечка. – Это исключительно заслуга Аргейниана Тьмунесущего, которому, судя по всему, вздумалось чихнуть в сторону ваших несимпатичных мордашек сразу после того, как ваши мамочки произвели вас на свет. С тех пор вы отмечены Хаосом, и на другие факультеты вам путь закрыт.

Он с силой хлопнул в ладоши, и в тот же миг от двух сведенных плоскостей его рук раздался взрыв. Черные волосы магистра вместе с полами мантии взметнулись, словно крылья черного дракона, а в глазах Анхеля отразился огонь бездны, что разверзлась прямо возле его ног.

Адепты отшатнулись, почти синхронно сделав шаг назад. И, как ни странно, только мы с Марселем подались вперед.

Не так прост этот рыжий, как показался на первый взгляд.

Бездна же циркулировала возле ног магистра, превращаясь в круглый провал огня, что двигался по кругу, обжигая глаза ржавыми всполохами Хаоса. Каменные плиты исчезли, и через несколько мгновений под горящим взглядом Анхеля, повинуясь движению его правой руки, из пола вверх начало расти нечто совершенно удивительное.

– Сейчас вы впервые коснетесь запретной магии, – проговорил чуть тише Анхель. Уже без крика и ярости. Но теперь казалось, что лучше бы он кричал, потому что даже мне стало немного страшно.

Глава 6

Из огненного провала на нас взглянули тысячи глаз…

Меня словно пронзила раскаленная игла, заставив вытянуться и замереть, сил пошевелиться не было. Я смотрела в черно-красные пятна с вытянутым зрачком и изнутри будто покрывалась изморозью.

Кончики пальцев закололо, голова закружилась.

И где-то на фоне всего этого смешанного и непонятного, на границе путаных ощущений, смазанных звуков, что пробивались в уши словно сквозь вату, слышался низкий, чуть хриплый голос Анхеля:

– Ваш первый урок, детишки… Запомните: самая большая ваша ошибка случится тогда, когда вы забудете, что Хаос живой. Когда вы сочтете правдой, в общем-то, признанный факт: что Хаос – лишь лишенная разума магия, которую вы можете подчинить. Как тепло или холод. Как Порядок. Это не так. Хаос жив, и каждый раз, когда вы будете обращаться к нему, он будет следить за вами. И ждать вашей ошибки…

Анхель провел рукой над клокочущим провалом, и изнутри полыхнуло жаром. В ответ. Словно бездна слышала его и отвечала своим дыханием.

Нет, не словно. Так и было.

Это казалось удивительно… Самое невероятное, что я когда-либо видела в жизни: Анхель общался с самим Хаосом.

– Ваш второй урок, – продолжал он тем временем и теперь был совершенно спокоен вопреки всему тому, что происходило всего пару минут назад. Вопреки прошлым крикам и ярости, сейчас он был совершенно спокоен, как вековая скала. Только огонь отражался в радужках, то и дело меняясь местами с мертво-синими искрами. – Как только вы решите, что стали сильнее Хаоса, как только подумаете, что способны покорить его и управлять им на правах победителя… вы умрете. Хаос поглотит вас в тот же миг. Каждый день, каждый ваш вздох вы должны помнить, что Хаос затаился. Он ждет… И всегда будет ждать, когда вы совершите ошибку.