Сводные для деревенщины Осетина Эльвира

Глава 5

Я проснулась и долго лежала с закрытыми глазами, пытаясь осознать, где сплю, что вчера случилось и где был сон, а где явь, пока естественные надобности все же не заставили меня окончательно проснуться.

Открыла глаза и поняла, что до сих пор лежу между двумя мужчинами, которые сложили на меня все свои конечности.

Странно, что я не задохнулась еще под этими двумя здоровяками.

Я попыталась осторожно распутать все эти конечности и убрать, но дело это оказалось не таким уж и простым. Стоило мне взяться за руку, как она тут же напряглась и стала тяжелее раза в два. Я взялась за вторую руку, как она тоже напряглась и потяжелела.

Но стоило мне остановиться и не трогать мужские наглые конечности, как они сразу же стали почти невесомыми.

Блин? Как им это удается, а?

Причем что Костя, что Антон не подавали признаков проснувшихся. Складывалось впечатление, что они продолжают спать глубоким сном.

Какое-то время я пыталась еще скидывать по очереди то руки, то ноги, но затем поняла, что еще немного – и точно описаюсь прямо на матрас, поэтому решила уже будить мужиков.

– Рота, подъем! – заорала я что есть сил.

Понятия не имею, почему именно эта фраза пришла мне в голову, но она таки сработала.

Мужики тут же подскочили как ужаленные и начали оглядываться по сторонам, пытаясь понять, что происходит и где они вообще находятся.

Я же в этот момент резко встала, не забыв взять одеяло, замоталась в него и рванула на выход, но по дороге вспомнила, что теперь у меня есть нормальный туалет, и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, побежала в него.

Быстро сделала все свои дела, а затем начала приводить себя в порядок.

Умылась, зубы почистила, волосы расчесала. И заодно решила себя в зеркало порассматривать. Точнее, свою татуировку.

Она была на месте.

Я долго трогала её рукой, пытаясь отскрести паука, отмыть, оттереть мочалкой, даже взяла иголку, ткнула и еле сдержалась, чтобы не заорать: больно всё-таки себя иголкой тыкать, но паук не попытался сбежать или как-то себя проявить. Он был самой обычной татуировкой.

– Чертовщина какая-то, – пробормотала я, не зная, как воспринимать появившийся рисунок и своё ночное общение с пауком.

Затем начала разглядывать себя в зеркало.

Я и правда похорошела. Если сравнивать мои городские фото и нынешние, то разница заметная. Волосы стали более блестящими, шелковистыми, кожа засияла, ресницы гуще и чернее, губы пухлее. Я и краситься декоративной косметикой полностью перестала. Потому что и так яркая была.

Да и ни к чему это в деревне делать. Куда тут ходить? На светские рауты?

Но я подумала, что это все натуральные продукты, свежий воздух да мои кремы делают…

И дело не в ведьмовской силе, а просто в том, что я бережнее к себе отношусь.

Деревенские – они ведь как: мороз или жара – они должны встать в пять утра и начинать пахать как проклятые.

А я что?

У меня живности никакой нет. Вставать в такую рань не обязательно.

Трава?

Пф-ф… да что там за ней ухаживать-то? Посадил, поливай пару раз в день, урожай снимай. В лес ходи, тоже траву собирай. Да это всё несложно. Для меня это как физзарядка. Никакой адской нагрузки я никогда особо не ощущала.

А кремы и мыло, которые я делаю, можно было прекрасно обменивать на продукты питания. И даже на деньги, когда я делала подарочные наборы. Ко мне из посёлка порой приезжали и покупали. Даже есть постоянные клиенты.

А я все делаю из природных материалов.

Даже подарки заворачиваю в плетеные берестяные или ивовые корзинки.

Выглядит очень мило. Как подарок – вообще круто.

Нет.

Я даже головой покачала.

Никакая я не ведьма.

А паук этот… Не знаю, может, те психопатки, которые меня похитили, быстро мне его нанесли, пока я в отключке была и ловила галлюцинации с пауком?

Эта версия мне нравится намного больше.

И вообще!

Надо завтракать и заниматься поливкой огорода.

А еще я хотела парням предложить кое-какой проект. Интересно, они заинтересуются? Захотят финансировать?

Ай, чего гадать?

Сейчас всё узнаю.

Я несколько раз вдохнула и выдохнула, накинула вчерашний грязный халат (не в одеяле же выходить?) и открыла дверь.

В комнате было тихо и пусто.

Кажется, мужчины ушли.

Оно и к лучшему.

Я быстро рванула к своему шкафу, достала сарафан, нижнее белье и переоделась.

И услышала, как на веранде кто-то ходит и о чем-то говорит.

Так, похоже, мужики уже что-то готовят? Или просто болтают?

Я подкралась к двери и начала подслушивать.

Правда, у меня плохо получалось это делать.

Дверь я утеплила основательно, ибо мерзнуть зимой – такое себе удовольствие. Поэтому сейчас я могла услышать лишь гулкие голоса, и всё.

Вздохнув и еще раз выдохнув, я для себя решила делать вид, что всё хорошо, а то, что было ночью, – это вообще недоразумение.

Вот.

Открыла дверь и чуть не столкнулась с полуголым Котом.

На нем были лишь спортивные шорты.

А еще он был весь потный.

И такой сексуальный!

– О-о-о-о, сестренка проснулась, – протянул он таким похабным голосом, что мои щеки тут же покраснели и захотелось спрятаться от взгляда мужчины под кровать.

– Привет, Юльчик, – услышала я голос Антона.

Повернула голову и заметила, что он тоже был полуголым, в одних шортах, и весь потный.

Кажется, мужчины занимались спортом, пока я мылась.

– Привет, – пробормотала я и бочком попыталась пройти мимо Кости, но не тут-то было, он сделал плавный шаг в сторону, не давая мне сбежать.

– Ну привет-привет, – протянул он и взглядом прошелся по моему сарафану, отчего низ живота сильно потяжелел, а во рту скопилось очень много слюны.

– Мы на пробежку собрались, – вырвал меня из странного наваждения голос Антона и добавил: – Сварганишь нам всем завтрак?

– Конечно, – закивала я как болванчик, радуясь тому, что он смог отвлечь своего брата.

На что Кот усмехнулся и наконец-то отошел в сторону.

Я рванула к выходу с веранды и зачем-то решила объяснить мужчинам, куда пошла:

– Я пока огород полью, потом завтраком займусь.

Они оба промолчали, и это хорошо.

А то я не знаю, что бы случилось… кажется, у меня того… гормоны расшалились… Раз я так неадекватно себя веду в присутствии мужчин.

– Юлька! – услышала я голос соседки и, подняв голову, заметила её у забора с другой стороны.

– Привет, – помахала я рукой и продолжила дальше поливать грядки.

– Привет, – откликнулась Катя. – Тебе яиц надо с творогом?

– Конечно, – кивнула я. – Как огород полью, зайду к тебе.

– Ага, – услышала я в ответ и продолжила поливать.

Прошло где-то минут пятнадцать, как со стороны калитки я услышала голос соседки из дома напротив.

– Юляшка! – окрикнула она меня.

– Чего, Тань? – удивилась я, что она вообще ко мне зашла.

Соседка помахала мне рукой, чтобы я подошла ближе к калитке.

Вообще, соседи у меня были приучены – просто так в гости не ходить. Я уже давно эти рамки установила, потому что терпеть не могу, когда кто-то вламывается как к себе домой.

Все же это моя территория.

Поэтому пришлось ставить лейку и идти к калитке.

– Ну что? – еще раз переспросила я.

Таня была моложе меня, но уж больно полная. Поэтому выглядела так, будто ей не двадцать три, а все тридцать три.

– Слушай, Юль, – почти шепотом прошептала девушка. – Ты это, помнишь, мне говорила, что знаешь, как быстро вес сбросить?

У меня брови вверх приподнялись от удивления. Таня никогда не заморачивалась по поводу своей фигуры. Как-то раз ляпнула, что я костлявая слишком, смотреть жалко, а я в ответ ей сказала, что знаю рецепт быстрого похудения.

В общем, обменялись с ней любезностями при первой встрече, а потом вроде даже нормально общаться стали. Она поняла, что я не робкого десятка, хоть и выгляжу уж больно «хлипкой», и даже уважать начала.

– Ну-у-у, – протянула я неуверенно. – Знаю, только за один день тебе не похудеть. Месяца три как минимум, чтобы десять килограмм скинуть.

– Всего десять? – в шоке уставилась на меня соседка.

– А тебе сколько надо? – хмыкнула я.

– Мне надо это… – Таня опустила очи долу и тихонько прошептала: – Мне бы килограмм тридцать.

– Ну, тогда умножай на три, итого девять месяцев. И это при условии, что будешь соблюдать все мои инструкции строго. А то я даже браться не буду. – Я свела брови и руки в бока уперла, чтобы вид построже сделать.

Таня какое-то время задумчиво разглядывала свои ноги в красных тапках, но мне надоело ждать её ответа, и я сказала:

– Ладно, как надумаешь, приходи, а так некогда мне с тобой тут лясы точить, у меня огород еще не полит, и завтрак надо готовить.

Я развернулась было, но услышала Танин тихий шёпот:

– Да погоди ты! Я знаю, твоя бабка какие-то рецепты нашим деревенским давала, что можно быстро похудеть. Они вроде как опасные, но действенные.

Я обернулась и обвела взглядом соседку, не понимая, о чем речь.

– Ну травка там есть такая, – процедила недовольно соседка. – Она аппетит напрочь отбивает.

Я переваривала какое-то время услышанное, а затем меня озарило. Я знала, что это за трава, и знала, где она растет, и больше того, иногда использовала в кремах и мыле как составляющее. Но… принимать вовнутрь её было ни в коем случае нельзя, ибо был нехороший побочный эффект, и не один. Первый – она и правда отбивала аппетит. А второй – это то, что желудок переставал нормально работать. И вся съеденная даже через «не хочу» еда выходила обратно.

Короче говоря – это прямой путь в больничку.

В крем я добавляла эссенцию этой травы, буквально микродозу, еще и смешивала её перед этим с другой травкой, которая меняла её свойства, но всё равно есть такое было нельзя.

– Мне кажется, ты что-то путаешь, Тань, – покачала я головой, соседка тут же вскинулась и посмотрела на меня со злостью, но я подняла руку, останавливая её, и добавила: – Но даже если это и так, то я не знаю, о какой траве речь.

– Хочешь сказать, что бабка тебе не передала все свои знания, что ли? – недовольно спросила соседка.

– Кое-что рассказывала, но, видать, не всё, – спокойно пожала я плечами и, развернувшись, пошла дальше поливать, а заодно думать о том, чего это бабушка тут творила.

На самом деле все свои знания она передавала мне. И об этой травке тоже рассказывала. Да и на химика мне тоже бабуля предложила пойти учиться.

Но я и предположить не могла, что она кому-то могла давать эту отраву, еще и для похудения. Это же фактически яд для организма. После одноразового приема такой травы потом лечения на целый месяц как минимум…

Ну нет… не верю…

Закончив с поливкой, я пошла готовить завтрак.

Напекла панкейков и полила их джемом. Заварила чай со свежесорваными листами смородины и мяты и пошла к Кате за яйцами и творогом.

Крикнула её через ограду и увидела дочку – Настю.

– Теть Юль, мама дома, заходи! – ответила она мне.

Зашла в дом к Кате и заметила, что она уже выставляет мне продукты в пакете на стол.

– О, вот, держи, все свежее.

– Угу, – кивнула я, осторожно забирая пакет, чтобы яйца не разбить.

У нас с Катей договоренность была: она меня продуктами снабжает, а я даю ей то крем, то мыло, то шампунь, а порой и удобрения специальные для огорода или травки от различных заболеваний. Настюху вон от аллергии лечила, хороший крем ей сделала.

– Слушай, Юль, – окликнула меня Катя, – ты это, – она вдруг замялась и покосилась на меня из-под ресниц.

– Чего? – приподняла я бровь.

– Чего это, с двумя мужиками жить удумала, что ли? – вдруг недовольно выпалила она.

Я даже поперхнулась воздухом от неожиданности.

– Э-э-э, – открыла я рот, а затем закрыла, поджала губы и посмотрела на соседку с вызовом. – А если и так, то что?

Катя, видимо, не ожидала от меня такого ответа, выпучила глаза и какое-то время открывала и закрывала рот, а затем высказалась:

– Тогда хотя бы пусть они полуголые по огороду не шастают! У меня тут дочка! Смотрит на этот разврат! Вот!

Я подбоченилась и фыркнула:

– А ничего, что твой Игорюха тут пузом своим голым постоянно сверкает, а? Может, ему тоже скажешь, чтобы разврат не устраивал? Перед твоей-то дочкой и передо мной?

– Да ты чего, совсем офонарела, что ли? – Катя аж покраснела от злости.

– А почему нет? – ответила я. – Он ей, между прочим, не родной, а она уже девочка взрослая. Пятнадцать лет, как-никак.

– Да я… да ты… чего городишь-то? – начала заикаться Катя, не зная, что мне ответить.

– А то же, что и ты, – ответила я и, развернувшись, пошла на выход.

– Юль, я не то хотела сказать, – начала оправдываться мне вслед соседка.

– Ага, конечно, я тоже, – ответила я, не став усугублять конфликт.

Всё равно рядом живем. А то, что болтать будет, так пусть болтает. Её дело. Всем рот не закроешь.

Я вернулась обратно в дом и занялась уборкой.

Постель-то так и не была заправлена. Я посмотрела на матрас, вспомнила, что ночевала с двумя совершенно голыми мужчинами, и ощутила, как пылают мои щеки и даже шея от стыда.

Вот ведь… разве так можно было? И зачем они меня с собой спать уложили? Или я сама виновата? Надо было настоять на своём?

– Юль, завтрак готов? – услышала я голос Антона.

Надо же, а я и не заметила, что он дверь открыл, пока мысленно посыпала себе голову пеплом, а заодно прибиралась.

Мужчина стоял на пороге и рассматривал кухонный стол.

– О, вижу, вкусняхи! Я в душ.

– А Костя где? – спросила я, провожая шикарное мускулистое тело с капельками пота до двери в ванную.

– А он в старый душ пошел.

– Ой, там же нет ничего, – вспомнила я, что вчера все мыльно-рыльные оттуда унесла.

Но Антон меня уже не услышал, потому что закрыл дверь в ванную.

Я не стала его тревожить и, открыв шкаф, достала оттуда чистое полотенце и запасное мыло для тела, оно же и шампунем послужит для мужчины. И отправилась к моему сараю.

Вошла внутрь, хотела постучаться, чтобы войти в душевую, но Костя распахнул дверь и, увидев меня, ухмыльнулся.

– Ого, Юльчик, сама пришла? – протянул он.

А я, заметив, что он абсолютно голый, тут же выставила вперед полотенце с гелем для душа.

– Вот, я принесла, – сказала я мужчине, который явно не собирался облегчать мне задачу и забирать вещи.

– О, спинку потрешь? – сказал он и нагло развернулся ко мне тылом.

Я завороженно уставилась на мужскую спину, а затем взгляд прилип к крепкой мускулистой заднице.

Жадно сглотнула образовавшуюся слюну и, повесив полотенце на вешалку на двери, открыла бутылек с гелем, налила мыла себе на руку и начала круговыми движениями растирать скользкую жидкость по спине мужчины.

– Юль, – хриплым голосом сказал мне Костя, не оборачиваясь. – Ты меня с ума решила свести?

Я в ответ покачала головой, но, поняв, что мужчина меня не видит, таким же хриплым голосом ответила:

– Нет, по-моему, это вы двое хотите свести меня с ума.

– Двое? – Спина Кости стала словно каменная, а я продолжала увлеченно водить по ней мыльной рукой.

– Угу, оба меня соблазняете, а я уже и не знаю, что делать со своими эмоциями. Гормоны скачут как бешеные. Нельзя же так… – ответила я, дойдя до поясницы мужчины, и вспомнила про шрам.

– Продолжай, детка, я сейчас кончу, – прошептал Костя.

Он руками уперся в стенку душевой, а сам стоял ко мне тылом.

– Шрам, – вслух сказала я, рассматривая то самое место, откуда у мужчины была кровь, когда я увидела его первый раз.