Счастливые Земли Погуляй Юрий
Лесоруб кивнул:
— Идем. Путь неблизкий...
Смерть Кировея потрясла каждого. А когда Джаззи рассказал Гезешу, что за время существования Ковыля никто не погиб, в сердце Лесоруба проснулось чувство вины.
Крулин был не таким уж плохим капитаном. За год не потерял ни одного бойца.
На третий день после гибели товарища Рыбак обнаружил в дорожной пыли отпечатки копыт.
— Здесь были люди? — с мрачным ехидством поинтересовался у него Джаззи.
— Да, вчера, — не понял иронии Рыбак. Воин почти ползал по тракту, аккуратно изучая следы.
— И что? — поинтересовался у него Гезеш.
— И то, — неожиданно вступил Мудрый. Он раздраженно кусал губы. — Это умральские разъезды, скорее всего. Значит, недолго осталось.
— Или разбойники, — заметил подошедший к разговаривающим Гнев. Сквозь раскаленный докрасна шлем пробился фонтанчик пара. Накрапывал дождь. — Но это вряд ли они. Здесь караваны не скоро появятся. Наверняка в Гур-Дарге знают о гибели Уффейн-Дарга, — продолжил он.
— Значит, разъезд?
— Думаю да, а бандиты будут на дороге от Гур-Дарга к Аннтейр-Даргу. Вот там придется несладко.
— Сколько, по-твоему, до города? — Лесоруб решил сменить тему.
— День... Может быть, два. Я давно в этих краях не был. Да, на всякий случай, — Гнев повысил голос и огляделся, — никому не говорить про умершую женщину, что я грохнул. Ясно?
В ответ раздались нестройные заверения.
— Почему? — не понял Гезеш.
— Капитан, я все время забываю, что ты как дите малое, — прогудел Гнев. — Женщина в Умрале святость. Поднять на нее руку — грех смертельный. Я же ее убил. За это четвертуют.
— Она же умершая была, — нахмурился Лесоруб.
— Им без разницы, — пожал плечами Горящий. — Любой умралец будет стоять и покорно ждать, пока умершая до него не дотронется. Ну, или сбежит. Узнают, что я убил женщину, а вы не вмешались, — четвертуют всех. Кроме меня, разумеется. — Гнев утробно хохотнул.
— Хороший культ, — хмыкнул Друз. — Правильный.
— Как тебе сказать, — повернулся к нему Горящий. — В Гур-Дарге сами все увидите. И учтите, предупреждаю сразу — никаких грубостей и сальностей в адрес женщин. Понимаю, что вам без них тяжко. Но чревато. Если сами полезут — можно. Инициативу не проявлять вообще.
— Тоже четвертуют? — с невинным видом поинтересовался Лир.
— Нет. Яйца отрежут к едрене фене. — Гнев отвернулся и зашагал по дороге.
— Хороший, видать, городок... — пробормотал Джаззи и хитро подмигнул Паблару.
— Город хороший. Может быть, даже лучший в мире. Но обреченный, как и весь Умрал, — услышал его Гнев. Остановившись, Горящий раскинул в стороны руки. — Сама страна — обреченная. Гур-Дарг я считаю последним оплотом старой жизни. Все остальное — изуродовано Безумием.
Отряд двинулся дальше. Рыбак рыскал вдоль следов, подсчитывая, сколько всадников проехало. Гнев привычно шел впереди. Мудрый с отстраненным видом изучал лес.
Все как обычно...
— Заладил Гнев — Безумие да Безумие, — проворчал идущий рядом с Лесорубом Джаззи. — Ну, есть оно, и что? Живем ведь...
— Да ладно! — раздался сзади голос Паблара. — Это жизнь?
— Мне все равно, я иду в Счастливые Земли. Там ничего такого нет! — словами Мудрого ответил алебардист.
— Как и Счастливых Земель, — хрюкнул Джаззи.
— Они — есть...
— Мудрый? Это ты вселился в Гезеша? — с испуганным видом отшатнулся от него воин. В глазах Джаззи играли озорные огоньки.
— Есть они или нет — меня не волнует, — вновь вмешался Паблар. — Я иду, пока идется. Туда, куда и все. Хоть в земли, которых нет, хоть Колонну выносить.
Гезеш поморщился.
— Чего кривишься? — заметил это Джаззи. — Не нравится идея вынести Колонну?
— А зачем?
— Ну как же, великие легенды, пришествия, Прорывы, Вторжения, хана Безумию, ага! — возмутился Джаззи.
— Сам этому не веришь.
— А я верю. — Паблар поравнялся с беседующими.
— И что это я — тоже веришь? — начал закипать Гезеш.
— Не похож ты на того, о ком легенда говорит. Тот должен быть здоровым лбом с приятной рожей и великим умом.
Гезеш почувствовал укол обиды.
— Не обижайся, — заметил это Паблар. — Шучу же!
— Ну, допустим, я это, — устало кивнул Гезеш. — И что? Труба зовет?! Опять носиться по миру и поднимать людей на великие дела?
— Ну, дык, спасение мира! Освобождение страждущих! Сирые и больные — в очередь, усех исцелим и осчастливим, — поддержал Лесоруба Джаззи.
— А почему нет? Что ты теряешь?
— Друзей, себя, все...
— Угу, Кировею от этого стало легче, — неожиданно мрачно кивнул Джаззи.
— Ну, поднимется пара отрядов. Ну, допустим, больше... И что? Куда ты полезешь? Против тысяч Колонны? На стены пехом?
— Ты тогда крепость не учел, верно?
— Ворота были закрыты! Можно было все построить, и требушеты, и лестницы, и тараны, просто зажали нас тогда. Много их было очень, — зло выпалил Гезеш.
Кстати, в крепостях есть такой обычай, если их штурмуют, закрывать ворота, — словно ребенку, объяснил улыбающийся Паблар. — Так принято. Проверенный веками метод, да!
Но они должны были быть открытыми! — Лесоруб тряхнул головой. Ну откуда такая уверенность? Почему?!
— Это почему же? — не понял приятель.
Ну не знаю я! Должны были! Я и рассчитывал на это!
— Ну, теперь учтешь...
— Да иди ты, Паблар, на хрен, — взвился Лесоруб.
— Да ладно, не заводись, просто понять не могу — чего ты так отмахиваешься от легенды, да еще и к воротам прицепился.
— Потому что я уже проходил эту историю. Да, собрал народ, да, повел его на Колонну. И все там остались, а Безумие как было, так и есть.
— Во-во, — поддакнул Джаззи. — Может, и впрямь — это не он?
— Может, и так. А жаль. Было бы здорово. Прикинь — Кладбищ нет, топей Ахханских нет, в Колонну никто не уходит. Урочища нет. Не жизнь, а сказка, — вздохнул Паблар.
— Вот именно — сказка все это... — подметил Гезеш.
— Ну да, конечно, а Счастливые Земли — это суровая правда жизни, — ухмыльнулся Паблар.
— Я не хочу на эту тему вообще разговаривать, — мрачно заявил Лесоруб и поправил сползающий наплечник, пообещав себе на следующем привале непременно подтянуть ремни.
— Любезно пообщались, — расплылся в улыбке Джаззи и зашагал по дороге, при этом в лицах пародируя беседу Паблара и Гезеша.
— Шут, — хмыкнул капитан Искателей, которому, несмотря на то, что Джаззи откровенно насмехался, было приятно видеть его гримасы.
Они шли еще долго и, наконец, когда совсем стемнело, оказались у небольшого холма. Наверх вела хорошо протоптанная тропинка. Ни слова не говоря, Гнев свернул на нее.
На вершине обнаружилась обжитая стоянка. Либо умральских патрулей, либо случайного в этих краях лихого люда. Здесь нашелся грубо сколоченный стол, сложенный из камней очаг и с десяток простых, прикрытых ветками, лежанок.
На ночь остановились без опаски. И впервые за несколько последних дней — не на дороге. Счастью бойцов не было предела.
Спустя еще один день серого и скучного пути отряд увидел далекие башни Гур-Дарга.
А через час странников перехватил конный разъезд умральцев.
Глава 10
После болот и глухих лесов, после гор и заброшенных полей, после затравленных жителей Ан-Да-Геда и готовых к вечному бою суровых ларсовцев, после мертвого Уффейн-Дарга — Гур-Дарг казался раем.
Высокие, неприступные стены, огромный, наполненный водой ров. Массивный мост, по которому медленно ползли повозки. Жизнь! Яркая, настоящая. Царство приятной суеты.
Путь до ворот пролегал мимо возделанных полей, конца и края которым не было видно. Да и сам город казался бесконечным. Стены серыми крыльями раскинулись на запад и восток. Гезешу показалось, что они скрываются за горизонтом.
Кавалеристы сопровождали Дикий отряд молча, Даже не предпринимая попыток заговорить со странниками.
Лесоруб, не стесняясь, разглядывал всадников Гур-Дарга. Синие ливреи с вышитым на них красным кленовым листом. Вороненые кольчуги, остроконечные шлемы с безликими забралами, круглые щиты у седла. Хорошо смотрелись воины Умрала. Внушительно.
На полях трудились люди. Осень... Время сбора Урожая. Странно, но Гезеш только сейчас осознал, какое время года на дворе. Да, листва желтела, алела, осыпалась. Но по-настоящему заметил осень он только сегодня.
Среди работников встречались ленивые воинские патрули. Не надсмотрщики, охрана.
Всадники довели Искателей до самых ворот, а затем молча развернулись и направились обратно.
На мосту стоял высокий воин в латном доспехе. Шлем боец держал в руке, поэтому весь отряд мог любоваться его скуластым, настороженным лицом.
— Добро пожаловать в Гур-Дарг, — медленно проговорил воин. — Кто такие? Откуда идем и куда?
За спиной умральца появилось еще несколько солдат. Среди них особенно выделялся низкорослый мужчина в черной, расшитой золотом котте. Наверняка старший, но вмешиваться он не спешил.
— Дикие мы. Искатели Покоя, — заговорил Гезеш и стянул с головы шлем. — С юга идем...
— Вижу, что не с севера, — насмешливо улыбнулся воин и потер подбородок. За его спиной послышались смешки солдат. Лишь черно-золотой не улыбнулся.
— С Ахханских Топей. Через Коррейну. Идем в... — Гезеш проглотил насмешку и обернулся к Мудрому: — Как это место зовется-то?
— Аннтейр-Дарг, — напомнил тот, настороженно глядя на умральцев.
— Уффейн-Дарг мертв? — подал голос черно-золотой.
— Увы, — кивнул Гезеш.
— Так я и думал, — равнодушно кивнул тот. — Нападения на крестьян участились... Жаль.
За спинами умральцев оживленно гудел город. Перед мостом остановилась повозка, возница в голубом наряде оторопело уставился на Лесоруба из-под просторного, надвинутого капюшона, сглотнул, нахмурился и дрогнувшим голосом гаркнул:
— Дорогу!
— Дайте ему проехать. — Черно-золотой взял узды разговора в свои руки.
Искатели потеснились, пропуская телегу. Ленивая кобыла медленно тронулась с места, заскрипела пустая повозка.
— Сами в Аннтейр-Дарг пойдете или с караваном?
Гезеш бросил вопросительный взгляд на Гнева. Тот, склонив голову, изучал темнеющие от жара бревна и ни на что другое внимания не обращал.
— Проклятый, — заметил это черно-золотой. — Уйди с моста, а?
Гнев медленно сошел на землю.
— Думаю, с караваном, — принял решение Гезеш.
— Через три дня пойдет один. Золото повезет. — Низкорослый повел плечами, испытующее глядя на Лесоруба.
— Хорошо, — кивнул тот.
— Меня зовут Фтаррух, — наконец-то представился черно-золотой и, не ожидая ответного шага, мотнул головой: — Идите за мною. Покажу место, где вы сможете остановиться.
Дикие молча двинулись с места.
Солдаты вернулись к дежурству и забыли про их существование. Лишь тот, кто заговорил первым, с той же насмешкой на лице проводил командира Искателей взглядом. Неприятный тип. Лесорубу он не понравился.
— Ты главный, я правильно понял? — буркнул Фтаррух, когда его догнал Гезеш.
— Да, я.
— В Гур-Дарге не был?
— Не знаю... — честно признался Лесоруб.
— Ясно, — поморщился черно-золотой. — Правила просты. Сейчас я отведу вас к казарме. Она в данный момент пустует. Сидите там и не высовывайтесь. В город выходить не надо. Мы чужих не любим... Проклятого своего держи на улице. Мне пожары не нужны Еду вам подвезут чуть попозже.
Гезеш нахмурился. Ему показались странными слова собеседника. В них чувствовался намек.
— От нас что-то требуется? — рискнул спросить он.
Черно-золотой усмехнулся:
— Ты мне начинаешь нравиться. Собственно — нет, не требуется. С юга давно никто не приходил. Надо будет поговорить, и все...
За спиной Гезеша чертыхнулся споткнувшийся Медведь. Вокруг гудел город, сновали грязные мальчишки, наверняка карманники, но приближаться к Диким они побаивались. Откуда-то раздавался заунывный клич одинокого торговца:
— Обереги, талисманы. От Кладбища, от порчи. От неверности. От...
— То есть — совсем ничего? — с подозрением спросил Гезеш.
— Это юг, воин. Здесь рады любому живому человеку. Вот на севере — другая история. Но, думаю, ты еще поймешь, — раздраженно отмахнулся Фтаррух.
— Обереги... Талисманы... — Голос торговца удалялся.
Воины шли вдоль городской стены в сторону приземистых казарм. Навстречу то и дело попадались умральские воины. В глазах некоторых проскальзывал интерес, но по большей части на Диких не обращали внимания.
Военный район? Вокруг только бараки. Много бараков...
Гур-Дарг действительно огромен. Вдали, ближе к центру города, виднелся замок. Чуть в стороне от него красовался еще один.
Искатели, утопая в густой грязи, шагали по однообразным, унылым улочкам меж каменных казарм. Половина бараков пустели, а некоторые и вовсе были брошены. В один из таких и привел Диких Фтаррух.
— Вот. Здесь и располагайтесь. Мусор сами приберете. — Умралец подошел к двери с огромным навесным замком и отцепил от пояса связку ключей. В городе меланхолично зазвонил колокол. — Ждите. — Проводник распахнул дверь. Из темного провала пахнуло сыростью и плесенью.
Джаззи с вытянувшимся лицом посмотрел на Фтарруха. Негодующе буркнул Тьма.
— Лучше крыша над головой, чем в поле спать, — с недовольством заметил черно-золотой. — Располагайтесь. Завтра поговорим.
Гезеш заглянул в барак, уверенный, что увидит там голые стены. Ошибся. Ряды коек, стойки для оружия и доспехов. Жить можно.
— Факел бы...
— Ага, не помешало бы, — услышал он голос Джаззи.
— Нормально, — заверил друзей Рыбак.
Гезеш обернулся и увидел удаляющуюся спину Фтарруха. Ушел и даже не попрощался!
— Значит, так. — Лесоруб оглядел товарищей. — Отсюда носа не кажем, так просили. Еду доставят попозже, потерпим... Гнев, тебе внутрь заходить не стоит.
— Я совершенно не расстроен, — прогудел Горящий.
— Мне кажется, что тебе еще повезло, брат, — фыркнул Тьма. — Это форменный гадюшник.
Несмотря на ворчание Искателей, огромный, сырой, заставленный старыми, подгнившими койками барак их не испугал. После ночевок на земле, под открытым небом, и такое пристанище казалось благом.
Еду принесли только затемно. Двое рослых мужиков равнодушно сгрузили с телеги чан, поставив его прямо в лужу, сверху на казан положили стопку лепешек и рядом выставили пять кособоких кувшинов. Наблюдавший за действом Гнев, в наступившей тьме он работал факелом, глухо усмехнулся и грохнул ногой по двери.
Умральцы так же флегматично запрыгнули в повозку, один из них дернул поводья, и телега, нещадно скрипя и увязая в грязи, неторопливо отъехала.
На стук вышел Мех.
— Ужин, — фыркнул Гнев, и огонь под доспехом весело заплясал.
— Вот уроды, а! — хлопнул по бедрам воин. — Они специально все в лужу поставили?!
— Кушайте на здоровье. — Горящий хохотнул.
Мех недовольно мотнул головой и крикнул в открытую дверь:
— Жратву привезли. Помогите затащить!
После недолгих препирательств на улицу вышел насупившийся Медведь.
От запаха оказавшегося в чане варева казарма радостно загудела. Горячая еда, да под крышей. Чего еще надо? Лепешки сразу раскрошили по мискам и залили похлебкой. На миг солдаты замолчали, жадно поглощая пищу. Пока Лир не заметил кувшины.
— Браты, никак винцо! — взревел он.
Бойцы поддержали его радостными воплями. На шум заглянул Гнев, но, увидев причину, тут же захлопнул дверь. Проклятый не мог оценить дар Фтарруха.
— Давайте поедим сначала! — невольно охладил всеобщее ликование Гезеш. Похлебка заманчиво пахла луком, и ему очень не хотелось отрываться от забытого запаха. Такую же варила ему мать.
Мать?!
Лесоруб замер, вспомнив ее лицо. Мама... Седые волосы, изрезанное морщинами лицо, заботливая улыбка. Ее звали... Звали... Да как же ее звали-то?! Проклятие...
Память равнодушно закрылась. Только лицо мамы й запах луковой похлебки...
— Погоди! Это же вино! — Лир откупорил кувшин и с наслаждением принюхался. — Мудрый, давай свой шлем! Сейчас по кругу пустим, за наше здоровье!
— Делать мне больше нечего. Подшлемник потом сушить ты мне будешь? — отозвался Мудрый.
— А ты без него дай! Вытащи! — Лир подошел к рассевшимся вокруг чана друзьям и провел кувшином у носа пожилого воина. — Чуешь? Может, стоит, а?
Лицо Лира светилось от счастья.
— Вино, братцы! Ви-и-ино!
Тьма, сидящий рядом с Мудрым, неожиданно напрягся, заурчал.
— Вино! Нет! Я не могу! — Лир поднес кувшин корту. И в этот момент мадрал вскочил на ноги. Следующим движением он выбил сосуд из рук Дикого. С глухим хрустом глиняная посуда разлетелась по полу, а в воздухе повис тяжелый запах вина. Гезеш на миг даже задохнулся.
— Тьма! — Лир ошеломленно посмотрел на волкоголового. Но тот уже откупоривал один из кувшинов.
— Ты чего, Тьма? — удивленно спросил Паблар.
Мадрал вскрыл сосуд и с подозрением принюхался.'
— Слышь? — мрачно окликнул его Паблар и поднялся на ноги.
— Яд... — Тьма обернулся к друзьям и с размаху грохнул кувшин об пол. — ЯД!
— Чего?
На шум опять заглянул Гнев:
— Уже упились?
— Брат, вино отравлено, — прорычал Тьма. — Там какая-то отрава!
— С чего взял? — вспыхнул Гнев.
— Унюхал, — взвизгнул мадрал.
— Так... — Горящий посмотрел на замершего с ложкой Гезеша.
— Погоди, — Лир развел руками. — Ты хочешь сказать, что...
— Нас хотели отравить, — прервал его Тьма. — Да, именно это я и хотел сказать.
Джаззи отбросил ложку и в страхе уставился на чан:
— А если...
Такая же мысль пришла в голову почти всем.
— Тьма... А похлебка?
Мадрал под пристальным взглядом двух десятков глаз подошел к чану, принюхался и отрицательно помотал головой.
— Тут яда нет...
— А зачем нас вообще травить? — возмущенно спросил Друз. — Кому мы сдались-то?
— Кому-то, видимо, сдались... — поднялся с пола Медведь. Грузно прошел к кувшинам, поднял один из них и придирчиво осмотрел. Шмыгнув носом, он задумчиво повторил: — Кому-то, видимо, сдались...
— Фтаррух?! — прорычал Гнев. — Да никогда Гур-Дарг не опускался до подобного! Сгнил! Этот дерьмовый мир окончательно сгнил! Ну, тварь... Убью!
— Спокойно, брат. — Мадрал не сводил немигающих глаз с Лесоруба. — Кажется, я знаю причину...
Гезеш все-таки донес ложку до рта и, с трудом сохраняя спокойствие, спросил:
— Поделись, будь добр.
В душе Лесоруба заворочался страх.
— Сам подумай, родное сердце — В голосе Тьмы проскользнуло ехидство. — Кого им травить? Клянусь Племенем, это не случайность. Нас? О нет. Зачем? Кто мы такие? Десяток оборванцев. Таких по миру столько бродит — всех не перетравишь.
— И?
— И! — передразнил Гезеша мадрал. — Что отличает нас от тысяч подобных? А?
— Гезеш, — понял Друз. Коренастый боец почесал голову. — Тебя хотели...
— Почему?! — Лесоруб отложил ложку.
В проеме двери пылал Горящий, на стенах казармы плясали безумные тени.
— Может быть, это люди Эвара? — предположил Медведь. — Из-за того, что ты решил не идти на Колонну?
— Он не ребенок, — прогудел Гнев. — Да и Гады не пошли бы на отравление. Мерзкий прием.
— Безумие? — поднял голову Лир. Он до сих пор не мог отойти от шока. Если бы не Тьма...
— Сказки, — мотнул головой Горящий. — Глупость. Безумие — это хаос, это стихия. Если б оно действительно хотело убрать Гезеша — создало бы какую дрянь, натравило бы умерших, в конце концов.
— Но оно не натравило, — заметил Друз.
Теккен хлопнул себя по коленям:
— Точно! Оно их, наоборот, увело! Они же все в лесу были, помните? На дороге почти никого не встретили.
— Может, еще чего придумаете? Что дожди идут тоже по загадочной причине? — хмыкнул Паблар.
— Месть? — Друз, прищурившись, посмотрел на мадрала. — За прошлое?
Читать бесплатно другие книги:
