Охота на Актеона Евтушенко Алексей

Глава VI

Болела голова.

Не сказать, чтобы уж совсем раскалывалась, но все же довольно ощутимо. Боль сопровождалась еще и легким подташниванием, отчего просыпаться окончательно и открывать глаза совсем не хотелось. А хотелось, наоборот, снова погрузиться в спасительные глубины сна, из которых она только что, – непонятно зачем, – вынырнула. Впрочем, понятно. Кася слишком хорошо себя знала, и понимала, что организм уже обмануть не удастся. Если он, организм, решил проснуться, то, значит, так тому и быть. А то, что у организма болит голова и его, организм, слегка тошнит, это уже не проблемы организма, а ее, Касины, трудности. Она – хозяйка, вот пусть и решает, что делать дальше. Тем более что выбор есть. Или дальше лежать с закрытыми глазами, прислушиваясь к собственным ощущениям и стараясь вспомнить, что произошло, или же все-таки попытаться встать, оглядеться и узнать, где она находится. Но только не спать. Спать дальше организм отказывался наотрез.

– Ох, б…дь, – тихо, но явственно произнес слева чей-то очень знакомый голос. – Как же башка трещит… Где мы?

Вот и нет альтернативы, подумала Кася, открыла глаза и медленно повернула голову.

Тепси Лау.

Боевая подруга лежала рядом на животе в позе небрежно брошенной куклы, и страдальчески таращилась на Касю одним левым глазом. Правый был закрыт.

– Не у тебя одной, – сказала Кася и попыталась сесть на кровати и оглядеться.

Удалось ей это только со второй попытки, потому что, как немедленно выяснилось, голова не только болела, но еще и кружилась.

Да, они лежали на кровати. Или, скорее, на широкой и низкой лежанке. Сама лежанка стояла на дощатом полу в странной, трапециевидной формы (левая стена намного короче правой) комнате с единственным крошечным окном у самого потолка, из которого в комнату попадал слабый, явно искусственного происхождения, свет.

Обе, как немедленно выяснилось, были раздеты до специального нижнего белья из чистого хлопка, которое надевалось под боевой комбинезон и состояло из майки с длинными рукавами и колготок. Ни самих комбинезонов, ни шлемов, ни их оружия и прочего снаряжения нигде не наблюдалось. Кроме лежанки, расположенной ближе к длинной боковой стене, в полутьме, наполнявшей комнату, угадывался только еще невысокий столик и три стула. Ни шкафов, ни каких-либо полок по стенам. Впрочем, имелось еще две двери. Одна – поуже – в короткой боковой стене, и вторая – пошире – в торцевой.

– Ну, и где это мы? – осведомилась Кася и тут же добавила. – Впрочем, ты уже, кажется, этот вопрос задавала.

Тем временем Тепси подобрала под себя руки и ноги, кое-как села и в свою очередь огляделась.

– Б…дь, – повторила она. – Мне не нравится то, что я вижу, командир.

– Мне еще больше не нравится то, что я помню, – мрачно сказала Кася, спустила ноги с лежанки, и, придерживаясь рукой за стенку, встала. – И кончай ругаться. Без тебя тошно.

– Да разве я ругаюсь? – удивилась Тепси. – Это так, проба языка. Чует мое нежное сердце, что все наши нехорошие слова по поводу случившегося еще впереди. Кстати, а что ты помнишь?

– Сначала ты, – Кася осторожно, как бы проверяя перед собой надежность пола, дошла до двери в торцевой стене и подергала ручку.

– Заперто, – сообщила она.

– Пусть мне вечно ходить недотраханной, командир, – обрадовала Тепси с лежанки, – если мы не в плену. У «диких». В нас попали из чего-то серьезного. Типа гранатомета. Или ПТУРСа. А то и какого-нибудь гребаного «стингера» или «иглы».Ты помнишь?

– Я помню, – Кася открыла вторую дверь и нащупала на стене выключатель. – Боюсь, ты права. И, если это так, то недотрах нам не грозит. Скорее, наоборот… А, вот он, свет. Так, что у нас здесь? О, туалет! Очень кстати. Я первая, ты за мной.

Пока Кася была в туалете, Тепси слезла с лежанки, отыскала на стене возле второй двери еще один выключатель и щелкнула клавишей.

Под потолком на шнуре загорелась старинная лампочка накаливания.

Раньше подобные она видела только в кино и в Технологическом музее, куда ее класс водили на экскурсию во время учебы в интернате. С тех пор прошло добрых двенадцать лет, и теперь Тепси Лау, щурясь, с интересом поглядела на стеклянную колбу под потолком, из которой лился неяркий желтоватый свет. В этом свете комнату, в которой они оказались, можно было рассмотреть уже гораздо лучше, и Тепси тут же увидела, что невысокий столик сделан, как и лежанка, из дерева, и совершенно пустой, а стулья – металлические, с круглыми пластмассовыми сиденьями.

Они успели посетить туалет и как раз собирались уже соорудить пирамиду из столика и стула, чтобы получить возможность заглянуть в единственное окно, когда во второй, судя по всему, входной двери отчетливо щелкнул замок.

– Ну показывайте, – произнес кто-то резким, чуть насмешливым голосом, явно принадлежащим мужчине.

Кася и Тепси инстинктивно отступили назад и теснее встали плечом к плечу.

Дверь распахнулась, и в комнату вошли трое.

Мужчины.

Все в старинных камуфляжных комбинезонах и высоких шнурованных ботинках, но, тем не менее, не похожие друг на друга.

Тот, что был выше всех и шире в плечах, румянощекий, с выразительными, готовыми улыбнуться в любой момент губами, тут же прошел к столику и водрузил на него сумку, в которой что-то отчетливо звякнуло.

Второй, небольшого роста, круглолицый, с маленьким подбородком и твердым упрямым ртом, молча сложил руки на груди, мельком глянув на Тепси, перевел хмурый взор на Касю и неожиданно ей подмигнул.

Третий, высокий и довольно массивный, на вид самый старший из троицы, с длинной – до плеч – густой каштановой шевелюрой, тонким аристократическим носом и слишком большими и красивыми для мужчины зеленовато-серыми глазами, вышел на два шага вперед, упер руки в бока и тем же чуть насмешливым голосом, который Кася и Тепси только что слышали, произнес:

– Приветствуем Службу Famina Forever в лице двух ее симпатичных представительниц! Рад бы сказать «добро пожаловать», но не могу. Природная честность не позволяет. Но все-таки я уверен, что ваше здесь пребывание будет полезным и даже иногда приятным.

– Прямо таки и уверен? – довольно агрессивно осведомилась Тепси, тоже упирая руки в бока и перенося тяжесть тела на правую ногу, отчего глаза мужчин непроизвольно перескочили на ее выразительно обозначившееся, обтянутое тонкими колготками, правое же бедро. – Не рановато ли, пластун?

– О, – сделал вид, что удивился длинноволосый и ухмыльнулся, – люблю иметь дело с профессионалами. И профессионалками. Как определила, если не секрет?

– Да здесь и определять нечего, – фыркнула Тепси. – По повадке сразу видно. Но особо не обольщайся, ты не в моем вкусе.

Все трое рассмеялись.

– Тут, знаешь ли, никто тебя спрашивать не будет, по вкусу он или не по вкусу, – сообщил, отсмеявшись, пластун. – Я даже больше скажу. Здесь не особо важно, по вкусу ли кому-нибудь ты сама. Мы, видишь ли, люди неприхотливые, так что нам все по вкусу. А уж такие молодые да симпатичные оперативницы Службы FF – тем более. Я понятно объясняю?

Из его голоса исчезла насмешливость, уступив место серьезному металлу.

Тепси промолчала и невольно опустила глаза.

Все это недолгое время, пока Тепси вела словесную перепалку с «дикими», Кася пыталась разобраться в своих ощущениях. Поначалу, когда они с Тепси только проснулись-очнулись в этом незнакомом месте, ей было трудно быстро сообразить, что, собственно, произошло, и как действовать дальше. Теперь с первым все было совершенно понятно, – они попали в плен к «диким». А вот со вторым… Здесь оставался простор для размышлений. И связано это было в первую и непосредственную очередь с тремя мужчинами, с тремя «дикими», которые только что вошли в комнату.

Все они, скорее всего, имели самое непосредственное отношение к их с Тепси теперешнему положению. Но, – вот, что будет дальше… Ясно, что одними разговорами не обойдется, и придется, если не хочешь быть изнасилованной, отдаться самой кому-то из них. Но кому? Или сразу двум, а то и трем? Почему бы и нет? Если они, оперативницы Службы FF, в случае пленения «диких» позволяли себе пользоваться ими, как заблагорассудится, то почему «дикие» должны себя вести иначе? Хм. Хорошо еще, втроем пришли, а не вшестером, скажем. Или того больше. Но пришли втроем. Значит… А с кем бы ей самой хотелось? Черт, какие странные мысли лезут в голову! Тут еще неизвестно, останешься ли вообще в живых, а она… И все-таки, представь, если бы выбор предоставили тебе. Кого бы ты взяла к себе в постель? Пластуна этого зеленоглазого? Нет, пожалуй. Красив, да, не спорю. И фигура отличная. Но уж больно вызывающе себя ведет. Хозяин, одно слово. А мы к хозяевам не привыкли. Мы сами хозяйки. Тогда, может, румянощекий здоровяк? Тоже нет. Это пусть Тепси пользуется. Они и по росту хорошо друг другу подходят. Остается только вот этот невысокий и круглолицый, с хмурым, и в то же время, каким-то спокойным и надежным взглядом светло-серых глаз. Есть в нем что-то такое… теплое. Да, пожалуй. Была б моя воля… Ладно, подруга, хватит мечтать. Пора вспомнить, что ты все-таки командир и ответственности – в тех пределах и границах разумеется, что остались, – с тебя никто не снимал.

– Не потрудитесь ли вы объяснить, где мы находимся? – по возможности ясным и твердым голосом осведомилась она. – И что с нами произошло? А то трудно общаться с таким провалом в памяти, как у нас. И, – вообще, с кем мы имеем дело?

– А вы не догадываетесь? – прищурился зеленоглазый пластун. – Впрочем, представиться, конечно, не мешает. Иначе, действительно, трудно общаться. Да и не звери же мы, в самом деле – обычные мужики. Грубоватые, конечно, не без этого, но тут уж никуда не денешься. Жизнь заставляет. Ну, а так как по древнему этикету мужчине следует представляться первым, то извольте. Я – Бес Тьюби, командир пластунов. Вот этот высокий и румяный богатырь – мой подчиненный, а также замечательный мужик и профессионал по имени Рэй Ровего. Очень легко запомнить. А это – мой товарищ Симус Батти. Он командир группы хватов, которых вы, собственно, и преследовали, когда попали к нам в засаду. Кто такие хваты, надеюсь, знаете, объяснять не надо? Хорошо. По глазам вижу, что знаете. Все мы, разумеется, «дикие». То есть это вы нас так называете. Сами же мы себя называем людьми Подземелья. Или свободными мужчинами Подземелья. По выбору. Ну, вроде все, если вкратце. Позвольте теперь узнать ваши имена?

Тепси вопросительно посмотрела на своего командира.

– Нет смысла, – вздохнула Кася. – Наши имена и так написаны на наших боевых комбинезонах и шлемах.

– Правильно, – впервые подал голос хват Симус Батти. – Но нам хотелось бы узнать их от вас самих.

– В знак доброй воли, так сказать, – поощрительно улыбнулся румяный Рэй Ровего.

– Меня зовут Кася Галли, – сказала Кася, шагнув на полшага вперед. – Я старшая оперативной группы Службы FF. Рядом со мной – моя подчиненная и боевая подруга Тепси Лау – оперативница Службы. Достаточно?

– Вполне, – кивнул Бес Тьюби. – Во всяком случае, для начала. Что ж, теперь можно и присесть к столу. Думаю, что вы должны были уже проголодаться. Я прав?

Кася прислушалась к себе и поняла, что командир пластунов, действительно, прав. Головная боль до конца еще не прошла, но уже не тошнило и на самом деле хотелось есть.

– Ты как? – спросила она у Тепси.

– Не откажусь, – ответила та и непроизвольно сглотнула. – То, что мы попались, еще не значит, что нужно умирать с голода.

– Верное решение, – коротко прокомментировал Бес Тьюби, и, подхватив ближайший стул, первым уселся к столу, на который Рэй Ровего уже выгружал из сумки припасы.

– Присаживайтесь, – пригласил оперативниц Симус Батти, тоже придвигая стул. – Сюда, на кровать. А мы – на стулья.

– Все поместимся, – весело заверил Рэй Ровего, извлекая напоследок литровую бутылку водки и пластмассовые стаканы. – И все поместится. Столик маловат, конечно, но нам хватит. Эх, жалко пива нет, мне оно больше нравится. Но тут уж ничего не поделаешь. Чем, как говорится, богаты….

Тем временем Симус Батти вскрыл несколько консервных банок и сноровисто разложил по пластмассовым тарелкам кукурузу и какую-то рыбу в масле, а Тьюби нарезал хлеб опасного вида ножом, каких ни Кася, ни Тепси раньше не видели.

– Старый десантный нож, – пояснил Бес, заметив заинтересованные взгляды оперативниц. – Нашел в одном из схронов. Очень удобная штука для всего, что угодно.

– Что хлеб резать, что человека! – радостно добавил Ровего. – Ваши тоже ничего, но закалка хромает. У этого сталь лучше.

– Конечно, лучше, – язвительно заметила Кася. – Мужчины же делали, верно?

– Еще бы, – сказал Тьюби. – Именно, что мужчины. А спорить не хочется, не смотря на явный ваш вызов. Тем более, что мы сюда вас не для споров доставили.

– Мы доставили, – негромко произнес Батти.

– Да вы, вы, – Бес растянул рот в короткой жесткой улыбке. – Не волнуйся, хват. Никто на твою добычу не претендует. Что твое – то твое. Честно и по закону.

– А я и не волнуюсь. Пусть другие волнуются, – буркнул Симус и, глядя на Ровего, добавил. – Ну, и чего ты ждешь? Наливай.

– Подождите, – сказала Кася. – О какой добыче вы говорите?

– О вас, о ком же еще, – Ровего привстал со стула, наливая в стаканы водку. – Добыча – это вы. А мы, стало быть, добытчики. То есть, те, кто эту самую добычу добыл. Во сказанул, а? – засмеялся он. – Но вы не переживайте сильно. Мы добытчики заботливые и добрые.

– Ласковые можно сказать, – подтвердил Симус Батти. – И даже, я бы сказал, нежные.

– За это и выпьем, – немедленно предложил Бес Тьюби, беря свой стакан. – За добычу и добытчиков. А проще – за нашу встречу.

Мужчины чокнулись и синхронно опрокинули стаканы в рот.

– Эх, – сказала Тепси. – Тост не поддерживаю, но выпить – выпью. Почему бы и нет?

И она последовала примеру мужчин, которые уже принялись закусывать.

Кася с глубоким сомнением посмотрела в стакан, подумала, и сказала:

– С одной стороны я девушка гордая, но с другой – не вижу смысла отказываться. Может, больше и не угостит никто. Твое здоровье, Тепси. Ну, и мое, конечно.

Она нарочито медленно выцедила водку, поставила стакан и придвинула к себе тарелку с едой.

Не прошло и минуты, как Рэй стал разливать по второй.

– Стоп, – сказала Кася, прикрывая ладошкой стакан. – Нам больше не надо.

– Почему? – искренне удивился Ровего.

– Я только что сообразила. На самом деле и первую-то пить не стоило.

– Водка хорошая, – сказал Симус Батти. – Ваша. Из города. Можно пить смело.

– Я вижу, – Кася перевернула стакан вверх дном. – Просто у нас с Тепси, скорее всего, легкое сотрясение мозга. Вашими стараниями. Сейчас уже нам получше, но, когда мы очнулись, и у меня, и у нее болела и кружилась голова. У меня, честно говоря, и сейчас немного болит.

– И у меня, – подтвердила Тепси и тоже перевернула свой стакан. – А при сотрясении пить нельзя категорически.

– Вот как! – откинулся на стуле Бес Тьюби. – Что же вы сразу не сказали? С сотрясением мозга не шутят.

– А нас кто-нибудь спрашивал? – пожала плечами Кася.

– Хорошо, – командир пластунов поднялся с места. – Тогда ешьте, а я сейчас.

– Ты куда, Бес? – спросил Ровего.

– Предупрежу Лара Тисса, чтобы никуда не уходил, – ответил Тьюби, обернувшись на ходу. – Их нужно показать врачу. Мало ли что.

И он вышел за дверь.

– С чего это он стал такой заботливый? – поинтересовалась Тепси.

– Вы его просто не знаете, – сказал Ровего. – Он всегда заботится о тех, кто у него или в подчинении или… как бы это сказать… ну, кому он считает, что покровительствует.

– Ага, – немедленно сделала вывод Кася. – Значит ли это, что мы, хоть и пленницы, но под его покровительством?

– Не знаю, – вздохнул Ровего и налил Симусу и себе. – Ваше здоровье, дамы.

«Дамы» кивнули.

Мужчины выпили и закусили.

– Дело в том, – продолжил Рэй (ему явно хотелось поболтать), – что Бес хоть и заботливый, но скрытный. Никто из нас не может похвастаться, что хорошо его знает. Поэтому… На самом-то деле ему выгоды с вами возиться никакой.

– Почему? – осведомилась Кася.

Ровего на мгновение замялся.

– Потому что вы принадлежите нам, а не ему, – негромко объяснил Симус Батти. – Ты, Кася, – мне. А ты, Тепси, – ему, Рэю.

– Как это – принадлежим? – не поняла Кася, чувствуя, как неожиданно гулко забилось в груди сердце.

– Очень просто, – поощрительно улыбнулся Симус. – Телом и душой. Или, в крайнем случае, только телом, потому что сердцу, бывает, не прикажешь.

– На целый месяц, – подтвердил Рэй Ровего и сладко зажмурился.

– Закон такой у нас, – продолжил хват. – Кто женщину добыл, тому она месяц и принадлежит.

– А потом? – испуганно спросила Тепси, невольно отодвигаясь от стола.

– Потом… Потом, как правило, в гурт. На общее пользование. Что делать, мужчин у нас много, а вот женщин совсем не хватает. Да вы и сами это наверняка знаете, что я вам объясняю.

– Но месяц, – Ровего сделал успокаивающий жест, – только с нами. Это закон. Так что пока вам беспокоиться нечего. Мы вас не обидим. И никому больше пользоваться вами не дадим.

– Не обидим, – подтвердил Батти. – И не дадим. Если вы нас не обидите.

«И дадите, – мысленно закончила за хвата фразу Кася. – Дадим, конечно. Добровольно и с удовольствием. Нет, ну надо же, как удачно получилось, учитывая столь неудачные обстоятельства! И мужчина именно тот, кто мне и понравился… Так. Теперь главное правильно сыграть»

– Мы… – Кася сделала вид, что хочет что-то сказать, но слова застряли в горле, – ни туда, ни сюда – и мешают проходить в легкие воздуху.

Тепси быстро оценила ситуацию и налила своему командиру воды.

Кася торопливо и жадно сделала несколько глотков, судорожно вздохнула и благодарно кивнула подруге.

– Да вы не переживайте… – начал было Рэй, и тут в комнату вошел Бес Тьюби.

– Все нормально, – сообщил он, присаживаясь к столу. – Лар ждет. Сейчас пойдем. Водки только вот выпью… Э, а что наши женщины такие грустные и постные? А, кажется, догадываюсь. Небось, Рэй, со свойственной ему прямотой рассказал вам о ближайшей перспективе? Вижу, так оно и было. Ничего, леди, переживете. Опять же, не все так страшно, как вам сейчас кажется. Сами потом убедитесь. Да и месяц, поверьте, – это довольно много времени. Всякое может случиться. Ладно. Давай, Рэй, наливай, прячь бутылку, выпьем и пойдем. Лар долго ждать не будет, мы у него не одни. Да и вам с Симусом, думаю, тоже хочется, чтобы Кася и Тепси поскорее пришли в норму. Лучше прямо сегодня, а? Все, молчу, молчу. Не мое дело. Ну, будем жить, – и он, чокнувшись с Рэем и Симусом, лихо осушил свой стакан.

Глава VII

Госпиталь Службы FF располагался в обширном тихом парке на берегу искусственного озера, в котором водились разнообразные водоплавающие птицы – от диких уток до лебедей – и даже рыба.

Врачи считали, что сидение на живописном берегу с удочкой и любование видами природы очень способствует скорейшей и полной реабилитации выздоравливающих пациенток. Но Марта Нета, Тирен Лан и Барса Карта к рыбной ловле относились совершенно равнодушно. Что же касается любования видами, то им было не до красот природы. В этот солнечный летний день они пришли сюда, к озеру, после очередных лечебных процедур, чтобы обсудить дальнейшие планы.

Начала Марта.

Она была старше остальных, выше ростом и сильнее физически. А думать умела быстро и парадоксально. Поэтому, возможно, как-то само собой получилось, что Барса и Тирен в отсутствии Каси стали относиться к ней, как к лидеру их полуразрушенной группы.

– Торчать нам здесь еще, как минимум, неделю, – сообщила Марта. – А то и больше. Всем троим. Я узнавала сегодня у главной. Она не хотела говорить, но и я не хотела отставать. Сказала, что мы вправе знать, на что нам рассчитывать.

– Неделю?! – возмутилась Тирен. – Что за ерунда… Я прекрасно себя чувствую!

– И я, – спокойно подтвердила Барса. – Мы тут уже три дня. Сколько можно? А Касю и Тепси за это время так и не нашли. Мы же по собственному опыту знаем, чем это все закончится.

– Да, знаем, – кивнула Марта. – Если первые три дня не принесли результатов, то, поиски, скорее всего, начнут сворачивать. За бессмысленностью оных. Спишут Касю и Тепси на естественные потери, занесут в списки без вести пропавших, и займется Служба обычными делами.

– А из нас новую группу сформируют, – добавила Барса. – Это в лучшем случае. В худшем же – разбросают по другим. Вон, в том же четвертом секторе, – я две группы знаю недоукомплектованные.

– И я такие знаю, – сказала Тирен. – Да о чем говорить! У той же Мары Хани группу доукомплектовали только месяц назад. А до этого они вчетвером работали.

– Ну и как нам эта перспектива? – осведомилась Марта. – Нравится? Лично мне – нисколько. То есть, она мне так не нравится, что я даже об этом думать не могу.

– Приходится думать, – вздохнула Тирен Лан. – А что мы можем сделать? Не подчиниться приказу? Глупо. Вылетим со Службы, и на этом все кончится. Да и было бы ради чего не подчиняться.

– Что-то ты какая-то инертная сегодня, я гляжу, – прищурилась на подругу Марта. – Или от контузии еще не отошла?

– Ты зато больно энергичная, – огрызнулась маленькая Тирен. – Есть что предложить – выкладывай, не томи душу. Надоело просто так языком трепать.

– О! – засмеялась Марта. – Наконец-то слышу прежнюю Тирен Лан!

– Ты, Марта, действительно, иногда бываешь совершенно невозможной, – вздохнула Барса Карта. – Тирен права. Говори, если идеи есть. Вот у меня, например, с ними негусто, как и у Тирен. Попросту говоря, ни единой.

– Ладно, – сжалилась Марта. – Скажу. На самом деле это даже и не идея вовсе. Так, предложение.

– И какое? – поинтересовалась Тирен.

– Простое. Как укол в задницу. Надо отправляться нам самим искать Касю и Тепси.

– Как это? – Тирен даже рот приоткрыла от неожиданности. – Как это – самим? Только мы втроем?

– Ну-ка, ну-ка, Марта, продолжай… – Барса Карта, которая до этого лениво полулежала на траве, приняла сидячее положение, – интересно!

– Ничего особенно интересного, – заверила ее Марта. – И даже оригинального. Просто я подумала, что, если мы сами не займемся поисками Каси и Тепси, они точно пропадут. Мы уже об этом говорили, но я готова повторить: еще день-два – и поиски прекратятся окончательно. И тогда, считай, что мы потеряли и Касю, и Тепси навсегда. Вы не хуже меня знаете, что те, кто попал в плен к «диким», не возвращаются. А на войсковую операцию по освобождению пусть даже двух оперативниц Службы, а не просто сестер-гражданок, Первая не решится никогда.

– Почему? – спросила Тирен. – Мне кажется, что если ей все хорошо объяснить…

– Тирен, – терпеливо проговорила Барса. – Мне иногда кажется, что специально пытаешься вывести нас из себя своей наивностью.

– Я действительно не понимаю, – надулась Тирен. – Мы ведь общее дело делаем, разве нет? И мы все, и Йолике, и Первая. И вообще – все. Если начнут попадать в плен оперативницы службы, что подумают и скажут обычные сестры-гражданки? Правильно. Что Служба FF не может уберечь даже собственных сотрудниц. Что тогда о других говорить? Нет. Мне кажется, Первая должна понять. Тем более что раньше, насколько я знаю, такого не случалось, чтобы сразу две оперативницы, включая старшую группы, попали к «диким».

– Мало ли, чего раньше не случалось, – возразила Марта Нета. – Раньше и Службы такой, как теперь, не было.

– Потому что «диких» было мало. И они не так наглели, – объяснила Барса Карта.

– Вот именно, – кивнула Марта. – А что касается Первой, то я готова прозакладывать свое жалованье на три месяца вперед, что она ничего не предпримет по этому поводу. То есть совершенно. Ни-че-го.

– Откуда ты знаешь? – не хотела сдаваться Тирен.

– Знаю. Мне Кася говорила. А ей – Йолике. Вы же в курсе, что они подруги?

– Ну, положим, в курсе, – сказала Тирен. – И что?

– А то, что Йолике, в силу своего положения довольно часто общается с Первой и прекрасно знает ее настроения.

– И какие же у нее настроения? – не отступала Тирен.

– А такие, – голос Марты понемногу набирал силу и высоту, – что эта, прости меня, Великая Матерь, корова…

– Тише, – оглянулась вокруг Барса. – Спокойно, подруга. Мы здесь, конечно, вроде бы одни, но мало ли. Лучше поостеречься лишний раз.

– Ты права, – сбавила тон Марта. – Извините, девчонки. Так вот. Наша Первая, как говорит Йолике, давно уже не способна принять любое мало-мальски ответственное решение. А уж о таком решении, как войсковая операция против «диких», и говорить не приходится. Тут дело в политике, конечно. Кресло под Первой шатается довольно давно, и она не хочет рисковать. Лучшее – враг хорошего, понимаете? Считается, что ситуация не настолько катастрофична, чтобы принимать решительные меры. Потому что, если их принять, а результат выйдет плачевным или, не дай Великая Матерь, мы понесем ощутимые потери, то Первой тогда уж точно не удержаться. А вот если отделываться, как и всегда, чисто профилактическими мерами, то, глядишь, все как-то и уляжется.

– Не уляжется, – покачала головой Барса Карта. – «Дикие» наглеют день ото дня.

– Мы это понимаем, – сказала Марта. – Йолике это тоже понимает. Первая не понимает.

– Или делает вид, что не понимает, – неожиданно сделала вывод Тирен.

– Умница! – восхитилась Марта. – Можешь ведь сообразить в самый нужный момент! Именно, что делает вид. Ей невыгодно это понимать, вот в чем дело. И пока ей это будет невыгодно, она будет продолжать делать вид. А значит, не будет не только никакой войсковой операции, но даже и более– менее масштабных поисков Каси и Тепси…. Впрочем, я уже повторяюсь. В общем, подруги, не вижу я другого выхода, кроме как взяться за это самим.

– Ты давай конкретней, – предложила Барса Карта. – В деталях. Общую идею мы уловили, не волнуйся.

– Могу и конкретней. Вот скажи мне, когда ты в последний раз была в отпуске?

– Ну… – ненадолго задумалась Барса. – Два года назад. А что?

– Сейчас поймешь, – заверила ее Марта и повернулась к Лан. – А ты, Тирен?

– И я два года назад. Кстати, и ты, если я правильно помню, тоже в прошлом году в отпуск не ходила.

– Правильно, не ходила. Вот я предлагаю взять нам всем троим отпуск, и отправиться искать Касю и Тепси. Это, собственно, идея в целом, а детали можно обсудить после того, как решим, хороша она или нет. Мне кажется, хороша.

– Что-то мне это напоминает, – сказала Тирен Лан. – Только не могу вспомнить, что именно.

– А я знаю, – улыбнулась Барса Карта. – Роман «Три мушкетера». Там Атос, Портос и Арамис берут отпуск у де Тревиля, чтобы, – якобы, – сопровождать Д.Артаньяна на воды для поправки здоровья. Ну, или что-то в этом роде.

– Точно, – щелкнула пальцами Тирен. – Все-таки мужчины иногда писали хорошие книги. Если вместо де Тревиля представить себе Йолике… А как вы думаете, нам ставить ее в известность или не надо?

– Значит, мы отправляемся? – спросила Марта.

– Лично я готова, – сказала Тирен. – Нельзя бросать подруг в беде. Жаль только, что эта простая идея не мне в голову пришла. Сама себе удивляюсь.

– Я тоже не против, – сказала Барса. – А из госпиталя, что, сбежим? Можно и сбежать, конечно. Только в этом случае Йолике все равно придется все рассказать.

– Йолике надо рассказать в любом случае, – заверила Марта. – Во-первых, потому что она близкая подруга Каси, а во-вторых, без ее помощи нам не обойтись. Только она может выделить нам, не особо это афишируя, бронекар. Наш-то – тю-тю, восстановлению не подлежит. А из госпиталя – да, надо уходить. У нас времени мало, и мы не можем себе позволить торчать здесь еще неделю.

– Хорошо, – согласилась Барса Карта. – Значит, так и сделаем. Теперь следующее и тоже самое главное. Где именно мы собираемся искать Касю и Тепси?

Роскошным, полагающимся ей по статусу, лимузином и обязательным к нему сопровождением из двух полицейских автомобилей, Йолике Дэм пользовалась крайне редко, предпочитая передвигаться по городу и окрестностям на привычном ей и гораздо более надежном в случае непредвиденных обстоятельств бронекаре Службы FF. Но теперь ей предстоял визит к Первой, в ее, расположенную в западной части города, резиденцию, и пренебречь в данном случае административными формальностями и этикетом, к которым Первая относилась весьма серьезно, начальница Службы FF не могла.

Она и не пренебрегла, добавив в сопровождение к двум полицейским машинам, еще и бронекар группы Шаинь Ян, разумеется, вместе со всей группой.

Если бы кто-нибудь, обладающий достаточной проницательностью, сказал Йолике, что таким образом она подсознательно старается себя обезопасить не столько от возможного нападения «диких», сколько от неадекватных действий Первой по отношению к ее персоне, Дэм в лучшем случае рассмеялась бы этому проницательному в лицо, а в худшем приказала бы своим «девочкам» заняться им вплотную на предмет проверки лояльности к незыблемым моральным и государственным устоям сестер-гражданок.

Чтобы затем, прислушавшись к себе и тщательно поразмыслив, согласиться, что в чем-то проницательный прав.

Впрочем, дело было не в доморощенном психоанализе, а просто в том, что с бронекаром Службы в составе ее небольшой колонны, Йолике чувствовала себя гораздо увереннее и хладнокровнее, нежели без оного, а уверенность в себе, не говоря уж о хладнокровии, была ей нынче очень и очень нужна.

Сегодня Йолике ожидал с Первой совсем не пустячный разговор, и теперь, подъезжая утром к воротам резиденции, она ощущала, что, не смотря на достаточно крепкий и долгий ночной сон и привычный бронекар с группой надежных оперативниц внутри, она все равно волнуется.

Обе полицейские машины сопровождения и бронекар, за ворота, разумеется, не пустили. Как всегда. У Первой своя преданная охрана, и вооруженные сестры-гражданки из других ведомств ей на своей территории ни к чему. Это, конечно, явное свидетельство развивающегося маниакального психоза, но ничего не поделаешь. Да и не надо ничего делать. Лучше помолиться Великой Матери, чтобы Первая была сегодня в хорошем или хотя бы нормальном настроении и смогла Йолике выслушать. Желательно с пониманием. Тогда есть шанс, что она все-таки примет решение о необходимости проведения войсковой операции против «диких». Войсковой – это, ясное дело, слишком громко сказано. Хотя бы потому, что сестры-гражданки между собой не воюют по определению и, соответственно, на Земле давно не осталось прежних армий и войск в древнем значении этих слов. Только полиция, Служба FF и небольшие Вооруженные Силы, оставленные на всякий случай. А вот выражение «войсковая операция» осталось. Ну и ладно. Не в названии дело, а в сути. Суть же такова, что войсковая операция – это всегда сумасшедшая трата денег и материальных ресурсов. И потери, разумеется. Часто немалые. Хотя, что значит «часто»? Когда на ее памяти в последний раз проводилась войсковая операция? Кажется, пятнадцать лет назад. Или шестнадцать? И не в горах на севере, а в лесах на западе. С тех пор, кстати, леса и не беспокоят. В отличие от гор… Да, точно. Не пятнадцать и не шестнадцать. Все семнадцать лет уже прошли с тех пор. Великая Матерь, как летит время! Семнадцать лет назад она только-только стала начальницей Службы FF небольшого города в семистах километрах к юго-западу отсюда и не успела, как следует, войти в курс дела… Впрочем, тогда она справилась. Справится ли сейчас?

Лимузин остановился, и раб-кастрат распахнул дверь с ее стороны:

– Прошу, госпожа!

В сопровождении двух молчаливых охранниц, Йолике Дэм по широкой лестнице поднялась на второй этаж, прошла знакомым коридором и распахнула двери приемной.

Секретарша Первой улыбнулась ей из-за стола:

– Вас ждут, проходите.

Йолике кивнула, без спешки оглядела себя в большом зеркале (вроде, все в порядке) и, мысленно досчитав до десяти, вошла в кабинет.

Первая не поднялась ей навстречу, и Йолике сочла это не очень добрым знаком. Хотя заранее судить было сложно – настроение Первой иногда кардинально менялось в течение каких-нибудь нескольких минут.

– Добрый день, госпожа Первая, – поздоровалась Йолике, останавливаясь в двух шагах от стола.

– А, Йолике, – устало произнесла полная и все еще, несмотря на возраст, весьма красивая женщина, которую все сестры-гражданки Земли уже одиннадцать лет называли «Первая», и вяло махнула рукой. – Здравствуй. Присаживайся. С чем пожаловала? Впрочем, знаю, знаю уже. Пр…бали оперативную группу? Молодцы, молодицы. Прямо не нарадуюсь я на вашу четкую работу. Сижу, вот, и думаю. Может, поощрить вас как-то? Да только придумать не могу, как именно.

Йолике мысленно возвела очи горе и подумала, что могло быть и хуже.

– Ну, чего молчишь? – осведомилась Первая и потянулась за сигаретами.

Эта, по преимуществу мужская привычка, была практически изжита без малого сотню лет назад, но кое-кто, включая Первую, все еще оставался ей привержен.

– Оправдываться не хочу, – ответила Йолике. – Не за тем пришла.

– Оправдываться она не хочет, – передразнила Первая. – А я хочу? Перед сестрами-гражданками, а?

И тут Йолике решилась идти ва-банк. Поначалу она рассчитывала на долгий разговор, полный статистических выкладок, аналитики и неоспоримых доказательств. Даже папку с соответствующими документами прихватила с собой. Но теперь вдруг поняла, что ничего этого не нужно. А нужно, наоборот, огорошить. Сразу и неожиданно. Да, только так.

– А вам и не придется оправдываться, – отчеканила она. – Отдайте распоряжение о подготовке войсковой операции против «диких», и я обещаю, что мы решим эту проблему раз и навсегда.

– Раз и навсегда не получится, – вздохнула ее высокопоставленная – выше уже и некуда! – собеседница, и Йолике мысленно возблагодарила за этот вздох Великую Матерь. – Когда войсковая операция проводилась последний раз?

– Семнадцать лет назад, – быстро сказала Йолике. – Но, во-первых, она не была достаточно полномасштабной – я помню, сама в ней участвовала, мы тогда только леса на западе прочесали, а горы почти не трогали – а, во-вторых, все равно очень помогла. Семнадцать лет спокойной жизни – разве это мало? – и она, совсем уже обнаглев и уверовав в свою сегодняшнюю удачу, заговорщицки подмигнула Первой левым глазом.

– Да, семнадцать лет… – протянула задумчиво Первая, сделав вид, что не заметила фамильярности подчиненной. – Что ж, может ты и права. Во всяком случае, над этим определенно стоит подумать, – и, заметив, как погас блеск в глазах Йолике, чуть улыбнулась и добавила с нажимом. – Конструктивно подумать. Обещаю. Все, можешь идти. И…это… учти, что я на тебя надеюсь. Операция операцией, а обычную ежедневную службу еще никто не отменял. И чтобы больше никаких похищений и, тем более, потерь личного состава. Это понятно?

– Так точно! – Йолике поднялась со стула. – Я тут кое-какие документы подготовила. Оперативные данные за последние месяцы, аналитика. Все сжато и понятно. Возможно, они вам помогут. Оставить?

Первая помедлила, размышляя

– Давай, – наконец, ворчливо произнесла она и протянула руку к папке.. – Прямо сейчас и посмотрю. А то, если секретарше передать, потом наверняка забуду.

Глава VIII

Двое суток.

Именно столько времени определили Касе и Тепси на выздоровление.