Та, что подарила сына Кистяева Марина

Глава 28

– У меня назрел вопрос: как?

Демьян прислонился к дверному косяку и наблюдал, как Василий Петрович высыпает нарезанные яблоки в большой глубокий таз.

– Я ожидал, что ты его задашь раньше, – усмехнулся Балаев-старший, не скрывая легкой иронии.

И превосходства, кстати, тоже.

Балаев сразу «зашел» Тарисову. Крепкий старик, вызывающий безоговорочное уважение. Далеко за семьдесят, а стержень по-прежнему чувствовался. Несгибаемый. Для таких, как Балаев, моральные принципы были и всегда будут на первом месте.

– Хотел и раньше. Передумал. Решил, что успеется.

– И своих ищеек не натравил?

– А зачем? Мне дали главную информацию, откуда шло послание, – Демьян слегка пожал плечами.

Его ждали на конференцию. От пресс-секретаря поступило четыре звонка. На последнем он сказал, чтобы его снимали. Не полетит он.

Всё к чертям…

У него тут сын. И любимая женщина.

А ещё её родственник, умеющий преподносить сюрпризы.

– Хм… Интересно.

– Вот и мне, Василий Петрович. Очень интересно, откуда ноги растут.

– Из ног и растут, – старик хохотнул, довольный удачной шуткой.

Демьян её оценил, склонив голову набок.

– Ещё точнее.

– Твой отец – боевой офицер, Демьян. Я – военный врач. Дальше объяснять? Не сразу же Валерий сел в кресло и нацепил погоны генерала. За них попотеть пришлось.

Так просто… Черт.

Демьян не смог удержаться и сдержанно похлопал в ладони.

– Всё гениальное просто, не так ли, Василий Петрович?

Старик открыл нижний шкаф и достал оттуда центробежную соковыжималку. Поставил её на стол деловито, никуда не спеша.

– Тебе виднее, Демьян.

– Ты оперировал моего отца?

– Приходилось.

– То есть знаешь про синдактилию?

– Угу, – дед вынул соковыжималку из коробки. – Ты, кстати, во сколько её удалил? Уже в зрелом возрасте?

– Не имеет значения.

– Не имеет, так не имеет.

– Моё восхищение, Василий Петрович. Тебе пришлось изрядно поработать, поднять много информации, чтобы точно узнать, когда я был на Кипре.

– Да нееее, не особо. Знаешь, несмотря на мою большую практику, синдактилию я встречал всего пару раз. У твоего отца и одной женщины. Решил соединить дважды два… Думаю, выйдет – узнаем, кто папка у нашего Сережи. Нет… – старик пожал плечами. – На нет и суда нет.

– Ты рисковал, отправляя мне конверт.

– Чем, интересно? Ну, прислал бы ты своих мордоворотов ко мне. И что, на старика полезли бы? Так не к лицу тебе подобные манёвры. Поэтому…

– Был бы ты помоложе – предложил бы тебе пойти ко мне работать.

– Был бы я помоложе – обязательно бы отказался.

– Вот не сомневался, что так ответишь, – Демьян посмотрел на часы.

Что-то задерживается его девочка.

И сын…

Когда Сережа бросился к нему с криком «папа», у Демьяна земля ушла из-под ног. Сколько раз он мысленно представлял этот момент. Сотни, тысячи раз с того дня, когда в клубе открыл тот конверт и увидел фотографии.

Балаев-старший знал, что может привлечь его внимание. Как бы ни был ребенок похож на предполагаемого отца внешне, без результатов ДНК сомнения всегда будут. Могут быть схожи цвет глаз, нос, подбородок. Ямочки на щеках. Те признаки, которые при желании подгонят под любого мужчину. Демьян уже сталкивался с подобным. Его прежние любовницы преподносили ему сюрпризы не только в качестве двух полосок и радостной, обязательно с придыханием сказанной новости: «Милый, я беременна». Некоторые шли дальше. Сообщали постфактум о его отцовстве. И каждая, черт побери, не сомневалась, что он поведется.

Удивительно.

Повелся он лишь на фотографии из личного архива Балаева-старшего. Тот любил фотографировать внучка, а так как малыши в первые годы жизни любят гонять босиком, то и ножки часто попадали в кадр. Расчет Василия Петровича был прост.

Главное – заинтересовать Тарисова. Посадить семя сомнения.

А вдруг правда…

Копнуть глубже и получить подтверждение не составило большого труда.

У него сын.

Сережа.

И сегодня он назвал его папой.

Юля тоже вышла встречать Демьяна, моргая быстро-быстро, таким образом, пытаясь скрыть навернувшиеся на глаза слезы. И щеки у неё пылали.

Такая теплая… Домашняя. И между тем, настолько красивая, что перехватывало дыхание. Настоящая. Его.

Его и точка.

Забирает он Юлю. Окончательно.

Надо было раньше забрать. Четыре года назад.

Всё-таки стоит сказать спасибо Балаеву-старшему.

Тот повернулся к нему и скрестил руки на груди.

– Можешь не благодарить, Демьян, – интонация у Василия Петровича изменилась. Посерьезнел мужик. – Я переживал в первую очередь за Юлю и правнука. Они мне дороги. И да… Тарисов, обидишь Юлю – приду с двустволкой.

Демьяну потребовалось усилие, чтобы не улыбнуться.

Нет, определенно, этот старик ему нравился.

Порыбачат они ещё вчетвером. Мужской компанией.

– Я тебя услышал.

Всю дорогу до аэропорта и потом в самолете Сережа не отходил от Демьяна. Юля нет-нет да порывалась перетянуть сына на себя, опасаясь, что слишком активное вмешательство Сережи на личную территорию Демьяна в конечном итоге приведет к раздражению последнего.

– Ты расслабишься уже, женщина, или как? – довольно фыркнул Демьян, позволяя сыну уснуть у него на руках.

– Расслаблюсь, – поспешно ответила она и тихо добавила: – Наверное.

Тарисов медленно приподнял бровь.

– Честное слово, – не удержалась Юля.

Когда взлетели, ей стало не до Сережи и Демьяна. Она даже порадовалась, что сыном занимаются. Юлю очень сильно затошнило, и она попросила принести бумажные пакеты. Мало ли что…

– Всё хорошо, Юля? – обеспокоенно спросил Демьян, наблюдая за ней. – Ты побледнела.

– Меня укачивает что-то.

– Воды с лимонным соком ещё принесите, – тотчас распорядился он.

Тошнота немного притупилась, Юле дали ещё ягодную карамель.

– Отдохни, – Демьян умудрился накрыть её ноги пледом, при этом продолжая удерживать Сережу на себе.

Юля кивнула. Говорить не было сил. Неожиданно ухудшившееся самочувствие повлияло и на настроение. А так здорово всё было! Столько положительных, радостных эмоции. Одно «папканье» Сереньки чего стоило. Папа – это, папа – то. И главное не было ревности. От слова совсем.

Ещё одна стена рухнула, чему Юля порадуется чуть позже, когда вернется в норму.

Она всё же уснула и проснулась, когда попросили пристегнуть ремни.

– Как самочувствие? – сразу же спросил Демьян, не сводя с неё пристального взгляда.

Юля немного стушевалась. Неужели он смотрел, как она спит? Она же вылетала, почти не приведя себя в надлежащий вид. Так, тональником немного цвет лица выровняла и всё. Юля заерзала в кресле.

– Уже лучше.

– Проверишься у врача.

– Зачем?

– Давление. Мало ли…

Юля отмахнулась. И сделала вид, что не заметила немного властного тона Демьяна. Всё-таки привычка отдавать распоряжение накладывает отпечаток и на обычную жизнь. Нельзя на работе быть крутым боссом, а дома – мягкой няшкой.

Прилетели они уже ночью. Сережа раскапризничался.

– Пора закругляться с постоянными перелетами. Хотя бы на месяц-другой. Иначе мы собьем ему весь график.

– Согласен.

Юля сказала и лишь потом подумала, какой подтекст подразумевали её слова.

Пусть…

Пришлось повозиться, прежде чем Сережа снова уснул. Он отказывался закрывать глазки, ворочался с боку на бок и под конец потребовал, чтобы ему сказку почитал папа.

– Папа немного занят, Сережа, – она видела, как Демьян доставал макбук.

– Уже освободился, – мужской голос, от которого теперь у неё теплело на душе, заставил её обернуться.

Демьян уверенной походкой входил в комнату. Кровь прильнула к щекам Юли, хотя для смущения не было основания. Они не виделись несколько дней, и сейчас она с жадностью снова и снова рассматривала его.

Он тоже смотрел.

Всё взаимно.

И от этого осознания в тугой узел скручивался низ живота. Приятная теплота наполняло тело. Юля аккуратно подвинулась, освобождая место. Уходить она не собиралась.

Демьян, мягко улыбнувшись ей, сел на кровать.

– Значит, будем читать?

– Даааа!

Сначала Сережа стоически крепился. Тер глаза, старательно держа их открытыми. Юля умилялась, наблюдая за сыном. Поправляла одеялко, которое он настырно скидывал.

– Сереж…

– Жарррко.

Борьба с собой и сном длилась недолго. Юля хотела дождаться, пока он уснет, но снова почувствовала легкую тошноту. Девушка выпрямилась и затаила дыхание.

Неужели…

Не может быть.

Или…

В груди всё перевернулось. У неё были подозрения, и чем больше она думала, анализировала, тем отчетливее понимала – может.

Ещё накануне Юля купила тест на беременность.

Задержка – четыре дня.

Вроде бы ничего сверхъестественного… Бывает.

Но не тогда, когда есть незащищенные половые акты и от волнения постоянно думаешь: а вдруг…

Юля купила тесты ещё накануне. Когда они ехали к дедушке, она просила Степана остановиться у аптеки. Купила сразу два. Так… на всякий случай.

Теперь тошнота.

Юля посмотрела на Демьяна. Неужели ещё одна незапланированная беременность? Почему у них так получается? Или это Судьба? Юле хотелось верить, что последнее.

Она знала, что тест лучше делать с утра, но сил ждать не было. Если не сделает – не уснет. Будет постоянно думать, проигрывать ситуации.

Лучше сейчас.

– Я отойду? – негромко поинтересовалась она у Демьяна. Тот сразу же кивнул.

Когда Юля вставала, он поймал её руку и задержал в своей. Погладил подушечкой большого пальца.

За сегодняшний день им не удалось побыть вдвоем. Как-то всё вскользь. Второпях. И сейчас эта ласка отозвалась в сердце Юли обещанием. Девушка задержалась, позволив их глазам встретиться. Голубые глаза чуть потемнели. Такая реакция у Демьяна наблюдалась в двух случаях: когда он злился или когда возбуждался.

Его прикосновение рождало ответное предвкушение. Юля едва заметно кивнула.

В спальне снова разнервничалась. Взяла сумку, достала тест и некоторое время вертела его в руках. Делать или ещё подождать некоторое время? Четыре дня – это мало. Очень. Юля уже снова потянулась за сумкой и резко передумала.

Сделает.

Ничего страшного не будет.

Раз уж купила.

Прошла в ванную, быстро сполоснулась и лишь тогда приготовила тест-полоску. Юля невольно вспомнила события четырехлетней давности. Тогда у неё тряслись руки, и она категорически отказывалась принимать действительность. Всё её существо кричало: нет! В глубине души ещё теплилась надежда, что пронесет, что задержка – это сбой в организме. Перенервничала и прочее. И одновременно была уверенность, что она увидит положительный результат.

А сейчас что хотела увидеть Юля?

Она знала ответ.

Сомнений на этот раз не было.

Секунда… вторая… третья…

Юля отложила тест и потуже запахнула халат.

Она сознательно отворачивала голову в сторону. Не смотреть… Не смотреть… От нетерпения Юля начала притопывать ногой и кусать губы.

Наконец, время вышло, и Юля обернулась.

Чтобы сразу же зажать рот рукой.

Теперь главное дышать… Спокойно, не нервничая.

Она взяла тест и, всё ещё находясь под впечатлением, вышла из ванной.

Она не рассчитывала увидеть в спальне Демьяна. Он просматривал телефон. Увидев выходящую Юлю, сразу же отложил гаджет и пошёл ей навстречу.

Юля встала, не в силах сделать и шага. Её глаза расширялись по мере приближения Демьяна. Неуверенность накатила внезапно и посеяла сомнения в душе. А их быть не должно!

– Юля? – Демьян, как всегда, мгновенно уловил её настроение. Да и сложно не заметить её оторопь.

Она облизнула пересохшие губы, протяжно и шумно вздохнула.

Надо сказать.

Да, надо.

Но он снова её опередил.

Его взгляд проследовал от её лица вниз. К руке, в которой она продолжала сжимать тест-полоску.

В комнате повисла тишина. Настолько осязаемая, тягучая, что, окажись в руках у Юли нож для бумаги, и взмахни она им, в воздухе остался бы видимый след.

Демьян некоторое время смотрел на руку Юли, по-прежнему с силой сжимающую тест. Сердцебиение у девушки участилось в разы.

Пожалуйста…

Пожалуйста…

– Ты делала тест? – глухо, точно слова давались ему с трудом, выдавил из себя.

Именно выдавил.

У Юли мир покачнулся.

– Да.

А что она могла ещё сказать?

– Результат?..

– Положительный.

На неё накатила волна паники.

Нет…

Нет-нет…

Она ничего-то не понимает. Не видит застывшего в легком недоумении лица Демьяна.

А он выглядел растерянным.

Тот, кого она всегда привыкла видеть уверенным в себе, тот, который привык, что всё идет по его плану, изменился в лице.

– Юля, – наконец нарушил он затянувшееся молчание. – Ты помнишь наш разговор про доверие?

Она кивнула.

Слов у неё не находилось.

– Три года назад я переболел тропической лихорадкой… И теперь не могу иметь детей.

Глава 29

Она моргнула.

Потом ещё раз.

– Что ты хочешь этим сказать? Хотя… – Сердце у неё сейчас выпрыгнет из груди. Разорвет её на миллион частей. И она это заслужила. Эту боль, что чернотой накрывала её, что застилала глаза. Что опрокидывала навзничь и не позволяла прийти в себя. Поднять. Но она поднимется! Обязательно! – Ничего не говори. Тут и так всё ясно. И знаешь что… Пошел ты к черту! Я…

Она не договорила, слова окончательно застряли в горле.

Поэтому единственное, что ей оставалось – это развернуться и уйти. Быстро переодеться и к Сереже. И обязательно после себя запереть дверь, чтобы никто не потревожил, не пришел и снова не начал нести черте что.

Она так и собиралась сделать. Уже развернулась, когда сильные руки рывком притянули к себе и прижали настолько крепко, что перекрыли дыхание.

И сразу же горячие губы уткнулись ей в шею.

Первым порывом было вырваться и продолжить гордое шествие в одиночество. Юля прикрыла глаза и растворилась в той самой тишине, которая ещё недавно грозилась её придавить.

Но эти прикосновения горячих губ… Даже не так.

Одно прикосновение.

Демьян прижался губами к её шее и не отпускал.

Один затяжной поцелуй без тысячи слов.

– Что же ты у меня такая порывистая, – прошептал он куда-то в волосы, а Юля сдерживалась из последних сил, чтобы не всхлипнуть. – Можно я это отнесу к бушующим гормонам?