Все в его поцелуе Куин Джулия
– Я надеюсь, что плохой. Так будет интереснее.
– Полностью с вами согласна. «Как это узнать? Как это узнать?» – Гиацинта оторвалась от книги. – Выделено мною.
– Разрешаю, – согласилась леди Данбери.
– «И тогда она вспомнила совет, который ей дала ее мать перед тем, как заклеванная голубями несчастная леди отдала Богу душу...»
– Такого не может быть!
– Конечно, не может! Но так написано в романе. Клянусь! Так написано на странице сто девяносто три.
– Дай-ка взгляну.
Леди Данбери часто обвиняла Гиацинту в украшательстве, но в первый раз потребовала подтверждения. Гиацинта встала и показала графине книгу, ткнув пальцем в соответствующий абзац.
– Подумать только! Бедную женщину погубили голуби. – Графиню передернуло. – Я бы не хотела так умереть.
– По-моему, вам незачем беспокоиться на этот счет. Леди Данбери потянулась за палкой, но, не обнаружив ее, нахмурилась:
– Читай дальше.
– Где это? А... нашла, «...отдала Богу душу». Простите меня, но без смеха я это читать не могу.
– Читай!
Перед тем как продолжить чтение, Гиацинта как следует откашлялась.
– «Ей было только двенадцать лет, а значит, она была слишком молода для такого разговора, но, возможно, ее мать предвидела свой ранний уход в мир иной».
– Вы меня простите, но как можно предвидеть такое?
– Как ты уже сказала, – сухо ответила леди Данбери, – в романе все возможно.
Гиацинта стала читать дальше:
– «Мать схватила ее за руку и, печально посмотрев на нее, сказала: «Дорогая Присцилла. В этом мире нет ничего более дорогого, чем любовь». – Гиацинта глянула украдкой на леди Данбери, ожидая, что та начнет фыркать от отвращения. Но графиня была явно восхищена, внимательно слушая каждое слово. – «Но на свете много обманщиков, дорогая Присцилла, и есть мужчины, которые попытаются воспользоваться тобою без единения ваших сердец».
– Это правда, – вздохнула графиня.
Гиацинта подняла глаза от книги, и стало очевидно, что леди Данбери не поняла, что говорила вслух. Гиацинта не стала смущать ее и вновь обратилась к книге:
– «Присцилла наклонилась и, погладив бледную щеку матери, спросила: «А что это такое, мама?» «Если ты хочешь узнать, любит ли тебя джентльмен, – ответила мать, – есть только один верный способ».
Леди Данбери подалась вперед.
– «Это в его поцелуе, – прошептала мать, – все в его поцелуе».
Гиацинта непроизвольно потрогала свои губы.
– Вот этого я не ожидала, – заметила леди Данбери. Все в его поцелуе. Неужели это правда?
– Я-то думала, что любовь проявляется в делах и действиях, но полагаю, что для мисс Баттеруорт это прозвучало бы недостаточно романтично.
– И для Безумного барона тоже, – пробормотала Гиацинта.
– Верно! Кто в здравом уме захочет выйти за сумасшедшего?
– Все в его поцелуе, – тихо прошептала Гиацинта.
– Что? Не слышу!
– Ничего, я просто задумалась.
– Осмысливала интеллектуальные догмы мамаши Баттеруорт?
– Нет, конечно. Будем читать дальше?
– Да, чем скорее мы закончим эту книгу, тем быстрее начнем новую.
– Нам не обязательно кончать эту, – возразила Гиацинта, хотя про себя подумала: «Тогда я возьму ее домой и там дочитаю.
– Не глупи. Мы не можем не закончить эту книгу. Я заплатила хорошие деньги за эту чепуху. И кроме того, я хочу знать, чем все кончится.
Гиацинта улыбнулась:
– Хорошо. Сейчас найду место, где мы остановились.
– Леди Данбери, – услышали они ровный бас дворецкого, – мистер Сент-Клер просит об аудиенции.
– Просит? Обычно мой внук просто вваливается без всякого разрешения.
Дворецкий поднял бровь – единственный признак удивления, какой Гиацинта когда-либо видела на его лице.
– Он попросил аудиенции у мисс Бриджертон.
– У меня? – робко спросила Гиацинта.
У леди Данбери открылся рот от изумления.
– Гиацинта! В моей гостиной?
– Так он сказал, миледи.
– Ну и ну.
– Проводить его сюда?
– Конечно, но я никуда не уйду. Все, что он хочет сказать мисс Бриджертон, он может сказать при мне.
– Что? – потребовала Гиацинта. – Я думаю...
– Это моя гостиная, и он мой внук. А ты... – Леди Данбери посмотрела на Гиацинту и запнулась. – А ты есть ты. Хм-м.
– Мисс Бриджертон, – Гарет, появляясь в дверях и полностью заполняя собой проем. – Бабушка.
– Все, что ты хочешь сказать мисс Бриджертон, ты можешь сказать при мне.
– Я почти склонен проверить эту теорию.
– Что-то случилось? – спросила Гиацинта, сидя на краешке стула. Еще двух часов не прошло, как они расстались.
– Ничего не случилось.
Он подошел к Гиацинте. Бабушка смотрела на него с нескрываемым интересом. Он засомневался, правильно ли поступил, придя сюда прямо из Бриджертон-Хауса.
Но тут Гарет вспомнил, что был вторник, и это показалось ему хорошим предзнаменованием. Все началось именно во вторник. Неужели всего две недели назад?
Гиацинта читала бабушке вслух по вторникам. Каждый вторник, в одно и то же время, в том же самом месте. Гарет шел по улице, обдумывая новый поворот в своей жизни. Он точно знал, где сейчас находится Гиацинта. И если он хочет сделать предложение выйти за него замуж, ему надо лишь проделать короткий путь от Бриджертон-Хауса до дома бабушки.
Возможно, ему стоило подождать. Он мог бы выбрать гораздо более романтичное время и место. Но Гарет принял решение и не хотел ждать. К тому же бабушка столько сделала для него за все эти годы, что заслуживает того, чтобы узнать обо всем первой.
Он, однако, не ожидал, что ему придется делать предложение в присутствии старой леди.
– В чем дело? – резко спросила она. Надо бы попросить ее выйти. Хотя...
Она не выйдет из комнаты, даже если он встанет перед ней на колени. Не говоря уже о том, что Гиацинте будет очень трудно отказать ему при леди Данбери.
Он, правда, не думал, что она ему откажет, но стоило подстраховаться.
– Гарет? – тихо сказала Гиацинта.
Он повернулся к ней, соображая, сколько времени у него ушло на то, чтобы определить свой выбор.
– Гиацинта.
Она глянула на него в ожидании.
– Гиацинта, – повторил он немного более уверенно.
– Мы знаем, как ее зовут, – услышал он голос бабушки.
Гарет отодвинул столик, чтобы освободить место и встать на колено.
– Гиацинта, – сказал он и взял ее руку, – окажи мне честь и согласись стать моей женой.
Ее взгляд затуманился, а губы, которые он с таким наслаждением целовал всего пару часов назад, задрожали.
– Я... я...
Она не могла найти слов, и это было так на нее не похоже.
– Я... я...
– Да! – наконец крикнула бабушка. – Да! Она выйдет за тебя замуж!
– Она сама может сказать за себя.
– Нет, не может, это совершенно очевидно.
– Да, – сказала Гиацинта, кивая сквозь подступившие слезы, – да, я выйду за тебя.
Он поднес к губам ее руку.
– Хорошо.
– Очень хорошо, – заявила леди Данбери. – А где же моя трость?
– Она за часами, – сказала Гиацинта, не отрывая взгляда от Гарета, а потом спросила: – Почему?
– Что почему?
– Почему ты попросил меня выйти за тебя замуж?
– По-моему, это очевидно.
– Скажи ей! – Леди Данбери стукнула тростью по ковру. – Гарет и Гиацинта оба обернулись к ней с явным нетерпением. – Ну хорошо, – проворчала графиня. – Полагаю, вы хотите остаться одни.
Ни Гиацинта, ни Гарет ей не ответили.
– Ухожу, ухожу. Но не думайте, что я ухожу надолго. Я знаю тебя, – сказала она, ткнув тростью в сторону Гарета, – и если ты думаешь, что я доверю тебе ее невинность...
– Я твой внук.
– Это не делает тебя святым. – С этими словами она вышла и закрыла за собой дверь.
– Мне кажется, что она хочет, чтобы я вас скомпрометировал, – сказал Гарет, глядя вслед леди Данбери.
– Глупости. – В голосе Гиацинты послышалась бравада, но она почувствовала, как краска заливает ей щеки.
– А я думаю, что она хочет именно этого. – Гарет взял обе ее руки и поднес к своим губам. – Она мечтает, чтобы вы стали ее внучкой. И она достаточно умна, чтобы понимать, что ваше падение только приблизит счастливый конец.
– Я не передумаю, я дала свое согласие. Он чуть прикусил зубами кончик ее пальца.
– Да, знаю.
Она кивнула, завороженная видом своего пальца у его губ.
– Но вы не ответили на мой вопрос, – прошептала она.
– А разве вы что-то спросили? – Гарет провел языком по ее пальцу.
Она опять кивнула. В голове не было никаких мыслей, кроме одной – он ее соблазняет. Гиацинта только удивилась, что он может привести ее в такое состояние всего лишь тем, что взял губами ее палец.
Не отпуская ее руку, он сел рядом с нею на диван.
– Такой восхитительный, – пробормотал он, – и скоро он будет моим.
Он перевернул руку ладонью кверху и, склонившись над нею, прикоснулся кончиком языка к запястью. В тишине комнаты ее учащенное дыхание казалось слишком громким. Интересно, промелькнуло у нее в голове, такое возбуждение вызвано прикосновением его языка или тем, что он собирается ее соблазнить?
– Мне нравится форма ваших рук. – Он оглядел их от запястья до предплечья так, словно они были предметом восхищения. – Вы занимаетесь спортом?
Она кивнула. Он улыбнулся:
– Это видно по вашей походке, по тому, как вы двигаетесь. – Он наклонился к ее лицу, и она почувствовала, что он ее целует. – Вы двигаетесь не так, как другие женщины. И это заставляет меня думать о том...
– О чем? – прошептала она.
Рука Гарета уже лежала на ее бедре и не то чтобы гладила его, а своим теплом и тяжестью просто напоминала о присутствии потрясающего мужчины.
– Я думаю, что вы знаете...
Перед мысленным взором Гиацинты пронеслись какие-то смутные образы. Она знала, что происходит между мужчиной и женщиной: она уже давно выпытала все у своих старших сестер. А еще она однажды нашла в комнате Грегори скандальную эротическую книгу с иллюстрациями, которые вызвали у нее странные ощущения.
Но она не ожидала – не была готова – к такому всплеску желания, которое вызвали у нее слова Гарета. Она вдруг представила себе, как он ее ласкает, целует...
– Вы не думали? – шепнул он, и она ощутила его горячее дыхание на своей шее.
Она кивнула. Она не могла соврать. Гиацинта чувствовала, что не может не поддаться его нежному натиску.
– Что выдумаете? – настаивал он. Она сглотнула.
– Я не могу сказать.
– Да, не можете, – понимающе сказал он, – но это не имеет значения. – Он наклонился и поцеловал ее в губы. – Но скоро сможете. – Он встал. – Боюсь, что мне надо уйти до того, как моя бабушка начнет шпионить за нами из дома напротив.
Гиацинта с ужасом посмотрела на окна.
– Не беспокойтесь, – со смехом сказал он. – Ее зрение уже не то.
– У нее есть телескоп. – Гиацинта все еще с подозрением смотрела на окна дома напротив.
– Почему это меня не удивляет? – пробормотал Гарет, направляясь к двери.
Гиацинта смотрела, как он идет по комнате. Его походка всегда напоминала ей движения льва. А теперь ей предстояло этого льва укротить!
– Я нанесу вам визит завтра, – сказал Гарет, одарив ее легким поклоном.
Она подождала, пока он уйдет, и снова повернулась к окну.
– О Боже...
– Что он сказал? – Леди Данбери появилась всего через десять секунд после ухода Гарета.
Гиацинта смотрела на графиню, и казалось, она не понимает, о чем ее спрашивают.
– Ты спросила у него, почему он сделал тебе предложение. – напомнила ей леди Данбери. – Что он ответил?
Только сейчас Гиацинта поняла, на какой вопрос Гарет ей не ответил.
– Он сказал, что не может не жениться на мне, – солгала она. Это было именно то, что ей хотелось, чтобы он ей сказал. И то, что леди Данбери считала очевидным.
– О, – вздохнула графиня и приложила руку к сердцу. – Как замечательно!
Гиацинта посмотрела на нее новыми глазами.
– Да вы, оказывается, романтик.
– Всегда им была. Всегда.
Глава 14
Прошло две недели. Всему Лондону уже известно, что Гиацинта станет миссис Сент-Клер. Гаретнаслаждается своим положением почетногоБриджертона, но все же его не покидает мысль, что все может в одночасье рухнуть.
Время действия – полночь. Место – как раз под окномспальни Гиацинты.
Гарет все продумал до мельчайших деталей. Он все проиграл в уме, кроме слов, которые скажет, потому что знал, что они появятся, когда настанет нужный момент.
Это будет момент страсти.
Это произойдет сегодня ночью.
Так думал Гарет – со странной смесью расчета и восторга. Сегодня ночью он соблазнит Гиацинту.
Его немного мучили угрызения совести по поводу того, как расчетливо он задумал падение Гиацинты, но он старался их тут же отметать. Он же не собирался соблазнить ее, а потом бросить. Он женится на ней! И никто ничего не узнает.
Ее совесть не позволит ей расторгнуть помолвку после того, как она отдалась своему жениху.
Они решили этой ночью обыскать Клер-Хаус. Гиацинта хотела пойти уже на предыдущей неделе, но Гарет ее отговорил. Для осуществления его планов было еще рано, поэтому он сочинил историю про своего отца – будто у того должны были быть гости. Благоразумие подсказывало, что удобнее будет искать, если в доме будет как можно меньше народу.
Практичная Гиацинта с его доводами тут же согласилась. Но сегодняшний вечер подходит как нельзя лучше. Отец наверняка поедет на бал к Моттраммам. Но самое главное – Гиацинта была готова.
Две недели прошли на удивление приятно. Его уговорили посещать бесчисленные балы и вечеринки. Они были в театре и в опере. И Гиацинта была все время рядом с ним, и если у него и были сомнения в благоразумности женитьбы, то скоро они исчезли. Она иногда раздражала и даже злила его, но всегда была весела и забавна.
Она будет хорошей женой. Другие мужчины, возможно, так не думали, но ему она очень подходила, а только это и имело для Гарета значение. Но сначала ему надо было подстраховаться.
Он начал соблазнять ее медленно, не спеша. Сначала взглядами, прикосновениями и мимолетными поцелуями. Он поддразнивал ее, прозрачно намекая на то, что будет еще кое-что, заставляя ее сердце биться учащенно. Черт возьми, его сердце тоже не оставалось спокойным.
Гарет заварил все это две недели назад, когда попросил ее выйти за него замуж, зная при этом, что обручение будет недолгим. Началось все с поцелуя.
Сегодня ночью он покажет ей, каким может быть поцелуй.
В общем и целом, думала Гиацинта, поднимаясь в свою спальню, все прошло довольно хорошо.
Она бы предпочла остаться дома в тот вечер – чтобы лучше подготовиться к их вылазке в Клер-Хаус, но Гарет сказал, что, поскольку он собирается послать свои извинения Моттраммам, будет лучше, если она к ним поедет. Иначе пойдут слухи о том, куда они оба пропали. Гиацинта провела у Моттраммов часа три, но потом, увидев свою мать, пожаловалась на головную боль. Вайолет, как Гиацинта и предполагала, не захотела уезжать, и отослала ее домой в своей карете.
Все складывалось как нельзя лучше. На улице почти не было никакого движения, поскольку время близилось к полуночи. Это означало, что у Гиацинты есть четверть часа на то, чтобы переодеться и прокрасться на черную лестницу, чтобы встретить Гарета.
Она не была уверена, что они сегодня найдут бриллианты. Она не удивится, если Изабелла изобрела еще какие-нибудь задачки. Но все же они сделают еще один шаг к своей цели. А уж какое это будет приключение!
Всегда ли у нее была такая тяга к приключениям? – размышляла Гиацинта. Неужели ее всегда привлекали опасности и она только ждала случая, чтобы проявить свой необузданный характер?
Она тихо прошла в свою спальню. Незачем будить слуг.
Теперь ей осталось только...
– Гиацинта. Она вскрикнула.
– Гарет? – Господи, этот человек лежит на ее кровати! Он улыбнулся:
– Я ждал тебя.
Как он вошел? – Гиацинта быстро оглядела комнату.
– Что ты здесь делаешь? – шепотом спросила она.
– Я рано пришел и решил, что подожду тебя.
– Здесь?
– На улице слишком холодно.
Ничего подобного. Было даже не по сезону тепло. Все это заметили.
– Как ты вошел? – Боже, неужели слуги его видели?
– Вскарабкался по стене.
– Что ты сделал? – Она подбежала к окну и глянула вниз. – Как ты?..
Но он встал с кровати и подкрался к ней сзади. Обхватив ее руками, Гарет пробормотал над самым ее ухом:
– Я очень ловкий.
Она нервно рассмеялась:
– Как кот!
– И это тоже. – Помолчав, он сказал: – Я скучал по тебе.
Она хотела сказать, что тоже скучала, но он был слишком близко, и голос ее не слушался.
Он поцеловал ее за ухом, но так нежно, что она даже не была уверена, был ли это поцелуй.
– Хорошо провела время?
– Да. Нет. Я слишком... нервничала.
– Нервничала? Почему?
– Ты забыл про бриллианты? – Боже милостивый, неужели у всех женщин так бьется сердце, когда они стоят рядом с красивым мужчиной?
– Ах да, бриллианты. – Он обнял ее за талию и прижал к себе.
– Разве ты не хочешь...
– О, хочу! Еще как хочу.
– Гарет!
Его руки уже были на ее бедрах, а губы ласкали шею.
«Сколько еще времени она сможет вот так простоять?» – подумала Гиацинта.
Он что-то с ней делал, он заставлял ее чувствовать то, что она никогда не чувствовала.
– Я думаю о тебе каждую ночь, Гиацинта.
– Правда?
– М-м. – Его голос был похож на мурлыканье. – Я лежу в постели и думаю о том, как было бы хорошо, если бы ты была рядом.
Гиацинта почти перестала дышать. Но какая-то частица ее, какой-то укромный, но чувственный уголок в душе заставил ее спросить:
– О чем ты думаешь?
Он усмехнулся, явно довольный ее вопросом.
– Я думаю о том, как буду делать вот это. – Он так крепко прижал ее к себе, что она ощутила его твердую плоть.
Она издала какой-то звук, возможно, назвала его по имени.
– А еще много думаю о том, чтобы сделать это. – Его проворные пальцы расстегнули пуговицу на спине.
Гиацинта сглотнула. А потом еще два раза, когда до нее дошло, что он успел расстегнуть еще три пуговицы, пока она сделала один вдох.
– Но больше всего я думаю о том, чтобы сделать это. Одним движением Гарет поднял ее на руки, так что ее юбка обвилась вокруг ее ног, а верх платья соскользнул вниз, почти обнажив грудь. Девушка вцепилась ему в плечи, ей показалось, что она стала невесомой и парит в воздухе, но тут он опустил ее на постель.
Гарет лег рядом. Опершись на одну руку, другой он стал гладить ее обнаженную грудь.
Читать бесплатно другие книги:
