Рубеж 3: Искусство выживания Винтеркей Серж

Глава 6

Битва в Подольске

Сергей, Подмосковье

Когда я получил подтверждающее СМС от мамы, что мое длиннющее послание с предложением варианта помощи до них дошло, то испытал огромное облегчение. Как от того, что все же успел придумать и прислать им, пока хоть как-то еще работает мобильная связь, единственный вариант поддержки, который только пришел мне в голову и реально может сработать на таком расстоянии, так и того простого факта, что они еще были живы. Спохватившись, я вспомнил о рассказе Семена и отправил еще один СМС – про новый вид монстров, от которых можно защититься, только прокачав волю. А потом и сам пересмотрел все лоты на обмен, выставив побольше заявок на покупку зарядов на силу воли.

Закончив с похоронами, уже было направились к завязшим на поле машинам, когда я велел развернуться и подобрать несколько плоских листов металла – вспомнил, что подложить нам под колеса нечего. На удивление, процедура вытаскивания машин с засеянного поля прошла быстро и гладко – я уже и подзабыл, что мы с Петькой после всех этих зарядов, которые использовали за последние дни, можем служить рекламой для клуба культуристов, и не только по рельефу мышц, но и по реальной силе.

Смех, да и только – Петька, у которого недавно еще торчал круглый животик, и который все, что связано со спортом, видал исключительно по телевизору, теперь выглядит как Шварценеггер в молодые годы! Так что мы с ним толкали тачки как два трактора – я даже убедился, что могу немного приподнять машину над землёй.

Пока вытаскивали машину, старики с грустью обсуждали, что это засеянное пшеницей поле убирать будет некому. И то верно, когда и если созреет урожай, то уцелевшие люди вряд ли будут способны найти время, чтобы собирать зерно, делать из нее муку и готовить хлеб. Не говоря уже о том, что безопаснее будет найти где-нибудь уцелевший склад с продовольствием, чем торчать часами посередине плоского поля, убирая пшеничку. Продовольствия всяко должно остаться много, учитывая, как стремительно будет сокращаться численность населения Земли. Вот всякие олени и лоси, так те должны быть точно довольны.

Расселись по машинам, новичка я, естественно, определил к бабулькам, где его продолжат окружать сочувствием и любовью, и погнали на максимальной скорости с места крушения самолета к Москве. Можно, конечно, надеяться, что пилоты самолетов с воздуха отлично видят, что попытавшийся сесть здесь самолет потерпел крушение, и стоит поискать другое шоссе для посадки, но кто его знает, что там у них наверху творится, и какие у них вообще есть варианты? Не хотелось бы снова пытаться разминуться с очередным неожиданно заходящим на посадку самолетом.

– Слушай, может, ну ее, эту Москву? – неожиданно заговорил Петька, когда мы проехали буквально пару сотен метров, – что-то моя чуйка против этой поездки. Давай лучше на следующем повороте свернем в Подольск. Зданий и народу полно, самое то, чтобы привлечь монстров. А все же не Москва.

– Ладно, давай уважим твою чуйку! – согласно кивнул я, – Подольск, так Подольск.

Перед поворотом специально сбросил скорость, чтобы стариковский спецназ успел отреагировать на неожиданную смену направления. Таки только что еще раз обсуждали Москву как нашу цель.

Едва проехали пару сотен метров, как навстречу выехал пикап, и начал нам гудеть, сбрасывая скорость. В машине ехала супружеская пара с парнем лет шестнадцати на заднем сиденье. Я тоже сбросил скорость, и вскоре мы остановились рядышком.

– Слышь, парень, не едь туда, мы едва вырвались! – закричал мне возбужденно мужик в помятой рубашке, сидевший за рулем, – там полно этих страшных зверей, везде кровь и трупы!

Его жена сидела с побелевшим лицом, и мелко-мелко кивала в подтверждение. Похоже, все еще в шоке.

– Спасибо за предупреждение, но мы как раз едем убивать этих самых монстров, – любезно ответил я, и мы снова поехали дальше.

В зеркальце увидел, как мужик покрутил пальцем у виска, и тоже тронулся с места.

– Приятно, что есть еще приличные люди, – отреагировал Петька, – пытаются помочь другим. Хотя пальцем у виска мог бы и не крутить.

Я кивнул, стараясь не отвлекаться от осмотра окрестностей. Собственно, мы уже въезжали в Подольск. В открытое окно, подтверждая слова мужика, донеслись трели автоматных или пулеметных очередей. Я их по неопытности еще отличить был не в состоянии. И еще недавно собирался жить и дальше в блаженном неведении.

Едва проехали небольшой лесок, как сразу слева и справа появилось несколько больших жилых зданий, одни в форме подковы, другие – буквы «Г». И я понял, что имел в виду мужик. Въезд в Подольск выглядел как театр боевых действий. Куча столкнувшихся машин на шоссе, пара из которых вяло догорала, множество трупов как прямо на дороге, так и на обочине. Непосредственно монстров нигде видно не было, но, учитывая, что творилось вокруг, было понятно, что за ними дело не станет. Петька присвистнул:

– Если на подступах так, то что же тогда в самой Москве творится!

– Можно только предполагать! – ответил я, – может, и верно ты предложил пока туда не ехать. Еще попадем под какой артиллерийский снаряд. Смотаемся позже, когда станет ясно, удалось ли правительству защитить столицу от монстров.

– Очень и очень в этом сомневаюсь! – сказал Петька, – с чего бы вообще оно будет слишком стараться? Я думаю, все политики сейчас прокачивают уровни себе и членам своих семей, чтобы элементарно выжить. Начиная с того, что любит ходить с голым торсом, кормить амурских тигров и увлекается дзюдо. Я думаю, он во все это органично впишется, все веселее, чем скучать на работе.

Аккуратно объехав столкнувшиеся машины по обочине, снова набрал скорость. Не хотел слишком медленно двигаться в такой опасной местности. Мало ли среди битых машин притаился гориллоид, который бросится на нас.

– Помогите! – раздался женский крик слева, – не уезжайте!

– Откуда кричат? – спросил я Петьку.

Тот вовсю завертел головой. Но первым ответил Сашка:

– Слева из многоэтажки, четвертый этаж, пятое окно слева!

– В подъезде страшные звери! Пытаются ворваться в квартиру! – снова раздался крик.

Теперь и я заметил ее. Открыв окно нараспашку, молодая женщина лет тридцати усиленно махала нам рукой.

– Пошли, поможем! – сказал я, и свернул к парковке у дома. Остальные машины последовали за мной.

Выйдя из машины, я молча показал рукой на окно, чтобы объяснить всем причину остановки. Секунд десять, и вся наша небольшая колонна остановилась и начала выгружаться.

– Держитесь! – прокричал я женщине, – уже идем! Подоприте дверь мебелью!

Видя, что нужна наша помощь, никто не тормозил. Малая деловито запустила квадрокоптер, направив его к подъезду, дверь в который была гостеприимно открыта. Закрыться ей не давал окровавленный труп мужчины, лежавший между дверью и рамой.

– Оставайся здесь, за машинами, к подъезду не подходи, – сказал я ей, – осматривай местность с воздуха, метров с двухсот, мало ли скаты откуда выскочат. С тобой остаются мой дед – Трофим кивнул в ответ – Сашка, Владислав, Галина и Захар. Остальные – если пойдём внутрь, то идут за мной, но отстают на этаж, чтобы, если что, нам было с Петькой куда отступить.

– Может, лучше квадрокоптер в подъезд сначала запустим? – спросил Петька.

– Давай! – ответил я, – если что, лучше он, чем мы.

К счастью, машинка была верткая и маневренная. Плавно залетев в подъезд, она полетела вверх, по лестничному колодцу. Из подъезда доносились глухие звуки ударов, сопровождаемые знакомым нам рыком гориллоидов. А картинка с квадрокоптера показала, чем они тут занимались перед нашим приходом.

Справа и слева были видны железные взломанные двери. С ними обошлись нещадно, похоже было, что их выбивали и выдирали в ярости. Большинство дверей превратилось в разодранные и согнутые листы металла, частично отодранные от рам, на которых были отчетливо видны длинные борозды от мощных когтей. То, что получилось из железных дверей, прошедших через лапы гориллоидов, вполне можно было бы выставлять в музеях в качестве образца абстракционизма, якобы что-то означающих – как говорится, художник так видит. Но было очень грустно, что за вырванными покалеченными дверями виднелись и лужи крови, и куски тел.

– Дерьмово двери делают, вот тебе и реклама про сталь высшего качества, и антивзломные технологии! – проворчал Петька, поднимая квадрокоптер все выше и выше.

– В подъезд все же не пойдем! – принял решение я, – нас там реально в тесноте грохнут эти перекачанные твари. Найди, где там эти гориллоиды, и рявкни им по громкоговорителю что-нито, чтобы отвлечь от квартиры бедной женщины. Лучше пусть сюда спускаются, встретим их на открытом пространстве.

– Ага! – ответил Петька, и тут изображение с квадрокоптера исчезло.

– Зараза! – сказал Петька, – меня сбили! Кажется, я даже увидел мелькнувшую лапу гориллоида!

– Ладно, хотя хотелось все же узнать, сколько их там. Надеюсь, не десять. Но, раз так, то тогда попробуем старый дедовский способ!

И я, засунув голову в подъезд, заорал:

– Свежее мясо! Налетай!

И несколько раз шлепнул ладонью по металлической двери.

– Мрачновато как-то прозвучало, – поежился Петька, – не накаркал бы ты!

– И это я слышу от некроманта! – усмехнулся я, но тут же стало не до шуток. Звуки ударов в подъезде прекратились, зато раздался беспорядочный топот.

– Сработало, идут! – крикнул всем я, – живо за машины, занимаем удобные позиции для стрельбы!

Единственное, что я успел, перед тем, как рвануть со всеми за машины, так это схватить мусорную урну, стоявшую у лавочки, и поставить ее в проем двери подъезда. Авось споткнутся, все нам преимущество.

Став за машиной, и взяв фризер наизготовку, сосредоточился. Сердце начало бухать в груди, накачивая меня гормонами для предстоящей битвы. Топот гориллоидов становился все слышнее по мере того, как они спускались вниз.

– Люди, не забываем про заклинания, у кого есть! – напомнил я, – но используем при необходимости, когда другого варианта нет.

Свою «хромоту» я лично всегда старался припасать на крайняк. Маны мало, два раза подряд не скастуешь. А ждать, пока мана поднакопится, достаточно долго.

Хорошо бы, конечно, если бы Петька уже успел найти какую-нибудь павшую сущность, наподобие убитого ската, и поднял ее, но пока что он предпочитал обходиться без некропета, и я понимал, почему. Не выглядит тут все так, как будто тут можно найти сущность убитого монстра, сомневаюсь, что местным, конечно, не ожидавшим такого развития событий, удалось убить вообще хоть одного. А если он поднимет какого-нибудь ребенка, или хрупкую женщину, учитывая ограничения по килограммам, налагаемое слабым уровнем развития его заклинания, то это только деморализует всю нашу неопытную команду. Хотя тоже помогло бы отвлечь гориллоидов, но издержки сильнее. Да и, зная Петьку, можно быть уверенным – не готов он делать некропетов из людей, по моральным соображениям, даже будь мы тут вдвоем. Принципиальность, которая должна будет со временем исчезнуть, учитывая нашу ситуацию, но пока что точно – не готов.

Как я и надеялся, первый выскочивший гориллоид в азарте не заметил мусорную урну, споткнулся, и полетел вместе с ней кубарем. Чего я не ожидал, так это того, что наши старики именно в этот момент выпалят из своих охотничьих ружей, и, естественно, картечь уйдет в молоко, пролетев над споткнувшимся гориллоидом. Сам я дождался, когда он замедлится после вынужденного сальто, и выстрелил ему в левое колено. Теперь он пока что нам не опасен.

Под рев подраненного гориллоида, попытавшегося встать, и тут же упавшего, из-за того, что опорная лапа его не слушалась, из подъезда, столкнувшись в двери, вылетело сразу двое его товарищей. Вылетело спустя несколько секунд после него, и молча, что означало, что картечь из охотничьих ружей стариков действительно пропала зря. Момент их столкновения использовал Сашка, скастовавший на них свое единственное, но очень ценное заклинание – замешательство. Оно вызывало дезориентацию у врагов на две секунды. На нынешней стадии прокачки заклинания и интеллекта Сашки как раз на двух врагов этого заклинания и хватало. Монстры замерли, и Сашка, не спеша прицелившись, залепил в левого из них из своего плазменного излучателя. Прямо в лоб, что гарантировало, что он нам больше проблем точно не доставит. Пока этот монстр, потеряв верхнюю часть черепной коробки, оседал, именно в него выстрелил из своего фризера мой дед, причем в живот. Понятно, что не среагировал вовремя на выстрел Сашки, и, скорее, всего, уже нажимая на курок, понял, что стреляет зря, но мозг не успел передать команду пальцу вовремя. Но почему в живот??? Сто раз мной было обговорено, что в живот и грудь из фризера гориллоидам стрелять бесполезно. Они с такой раной вполне себе живенько передвигаются и воюют.

К счастью, следующий выстрел – из последнего нашего ствола, инопланетного дробовика, оставленного перед отъездом моим отцом, пришелся именно во второго гориллоида, только начавшему приходить в себя после замешательства. И попал в него Захар очень удачно – прямо в морду. Это его не убило, но глаза, щеки, и надбровные дуги превратились в фарш. Вот за этот выстрел стрелявшего деда стоит потом поблагодарить. Теперь монстр не боец. Они, конечно, видят, в чем мы уже были практически уверены, в инфракрасном спектре, но для этого-таки нужны действующие глаза. И тут же в орущего от боли монстра выпалили из трех дробовиков сразу, силой удара картечи закинув его обратно в подъезд. Вряд ли убив, земные дробовики действовали на гориллоидов крайне плохо, поэтому считать его мертвым все же не стоит. Если сейчас смело войдешь в подъезд, даром, что слепой – может и покалечить, и убить.

Теперь главный вопрос был очень прост – было ли гориллоидов трое, или больше? Если трое, можно добивать этих. Если больше – нужно молиться, чтобы они появились попозже, и мы успели перезарядиться. Инопланетное оружие само, земное – только руками. Кстати, а перезаряжают ли его наши стрелки? Я повернулся, и увидел, что Владислав, Галина и Елена действительно, пытаются это сделать, что уже хорошо. Плохо то, что у них это не очень получается – пальцы трясутся, патроны никак не хотят заходить на положенные для них места.

– Гильзы стрелянные сначала достаньте, горе-стрелки! – насмешливо сказал мой дед. В отличие от всех остальных, он раньше немного баловался охотой, и в гладкоствольном оружии разбирался.

– Трофим, спасибо! – ответила ему Галина, а остальные довольными из-за его ремарки не выглядели. Скорее смущенными. Но пусть уж лучше смущенными, чем перепуганными.

И тут, когда я начал несколько расслабляться, считая, что самое страшное уже позади, и гориллоидов было только трое, события стали развиваться совершенно неожиданно.

Разлетелось вдребезги стекло окна над козырьком подъезда, и в брызгах стекла в нашу сторону эпично выпрыгнул четвертый гориллоид. Видимо, он остался недоволен результатами атаки на нас своих товарищей, и решил взяться за дело сам, сиганув прямо сквозь стекло. Его туша еще была в воздухе, когда раненный мной в колено гориллоид, которого я уже практически списал со счета, подхватил ту самую чугунную мусорную урну, которую я ему подставил под ноги, чтобы он под нее споткнулся, и метнул ее в нашу сторону. Надо сказать, метать предметы, в том числе тяжелые, гориллоиды умеют просто на отлично, в этом мы не раз уже смогли убедиться. Урна влетела в боковое стекло лендровера Бориса со стороны пассажирского места с такой силой, что он аж покачнулся, толкнув всех, кто за ним стоял. А в довершение всего в это же самое время раздался пронзительный визг Наташки:

– Воздух! Скаты планируют из окон верхней квартиры!!!

Та самая ситуация, когда надо немедленно действовать, а ты замираешь, как парализованный, потому что не знаешь, на что в первую очередь реагировать, уж слишком много всего сразу происходит. Одно хорошо, что пока я был в ступоре, фризер перезарядился, и оружие Сашки и моего деда тоже должно было вот-вот готово к бою. Придя все же в себя, я первым делом скастовал хромоту на только что приземлившегося перед машинами гориллоида. До них он не допрыгнул, все же нам хватило ума поставить машины не прямо перед подъездом, а метрах в двенадцати от него. Гориллоид как раз приседал, амортизируя полученный при приземлении удар, поэтому хромота стала для него неприятным сюрпризом. Левая нога под воздействием моего заклинания его подвела, и он, вместо того, чтобы прыгнуть на нас, как планировал, неловко завалился на левый бок. Отлично! И я вздернул дуло фризера вверх, в поиске тех самых скатов, о которых предупреждала Наташка.

Близко, очень близко! Две штуки, метров пятнадцать до нас! Замираю, чтобы не промазать, и стреляю в левого, рассчитывая, что стоящие справа от меня Сашка и мой дед догадаются выстрелить в другого. Как ни странно, это и происходит, плазма пролетает мимо второго ската, а вот Трофим попадает.

– Все бегом от машин к дороге! – заорал я, – быстро, быстро!

И сам подаю пример. Самое главное для нас, что скаты теперь замедлены. Больше у них нет первоначального преимущества в скорости, значит, убегая, пока перезаряжается оружие, мы сохраняем себе жизнь. Главное – не отстать, или не споткнуться, и все должно быть хорошо.

Все настолько на адреналине, что, несмотря на возраст, отставших от меня нет. А впереди всех вырывается недавно выживший в страшной авиационной катастрофе Кирилл. То ли чудо-приборчик наш его так ударно подлечил, то ли у парня и до этого были задатки легкоатлета. Через тридцать метров я останавливаюсь, и разворачиваюсь к приближающимся скатам. То же делает и Сашка, причем с очень злым лицом, даже зубы оскалены, видимо, переживает из-за того, что промазал. А затем и Трофим несколько запоздало останавливается, и присоединяется к нам. Очередной залп. Мой скат получил еще один заряд от фризера, Трофим снова попал в правого ската, и Сашка в этот раз не промазал. Оба монстра утратили летучесть и шлепнулись на землю.

Я увидел, что Петька подобрался как хищник, готовящийся к прыжку, и довольно улыбнулся. Ну да, теперь-то у него, едва мы добьем этих скатов, наконец появится свое мощное оружие – собственный некропет.

Глава 7

Умри или убей

Семен, в игре

Только и успел крикнуть своим, что попал в игру, и попросил присмотреть за моей тушкой, как деваха уже досчитала до пяти, и я внезапно оказался в воздухе метрах в десяти над огромными седыми волнами. Красиво офигенно, но и немного стремно – если меня уронят в воду, долго я при таком шторме не продержусь.

– Не могу сказать, что ты снайпер, хотя и ходишь со снайперской винтовкой, – раздался вдруг голос с приятным низким тембром, – не зафиксировано ни одного смертельного попадания с дистанции, большей, чем полсотни метров. Ты уверен в том, что правильно выбрал оружие, с которым принимаешь участие в игре? Тем не менее, необходимый коэффициент побед для допуска к участию в виртуальной игре тобой достигнут, и возможность получить класс у тебя будет. Какой именно – будет зависеть от твоих действий. Посмотрим, представляешь ли ты что-то из себя, или твое попадание сюда связано исключительно с поддержкой твоих друзей!

– Воин должен быть готов сражаться в любых условиях! – продолжил голос, – итак, приступим. Ты окажешься в локации, про которую раньше только читал и мечтал. Тебе необходимо будет сориентироваться, что происходит, и предпринять правильные в твоей ситуации действия. У тебя есть три попытки, смерть является завершением каждой из них. Засчитывается лучший результат из трех, если, конечно, ты сразу не сможешь продемонстрировать четко и убедительно, какой класс тебе подходит своим стилем игры. Какой режим игры выбираешь – легкий, средний, сложный или невозможный?

– Невозможный, конечно! – ответил я без тени сомнения. Мне ли с моим игровым стажем не знать, что все самые сладкие бонусы достаются только тому, кто побеждает на самом сложном уровне! Хотя, конечно, главное все же – победить!

Внезапно я оказался на пустынной улочке, прямо перед входом в салун, один в один похожим на те, что можно увидеть в экранизациях вестернов. Колоритное строение на фоне высоких гор. Деревянная коновязь слева от входа, с двумя привязанными жеребцами, учитывая их мощное оснащение, с кобылами их невозможно перепутать, распашные двери высотой мне по грудь. Осмотрел себя – кожаные сапоги по колено, джинсы, красная плотная рубашка, платок на шее, широкополая шляпа, кожаная куртка с шикарной бахромой понизу. С правого бедра приятной тяжестью свисает кобура с револьвером. У револьвера потёртая ручка, сделанная из какого-то матового материала. Слоновья кость? Моржовый бивень? Одно от другого отличить не в состоянии.

Ощупал карманы. В одном из них нашлась горсть патронов, скорее всего, от моего собственного револьвера. Вытащил револьвер, глянул в гнездо барабана – наконечники пуль те же самые, и по форме, и по размеру. Значит, будем считать, что от него.

Во втором – тощее, потрепанное жизнью кожаное портмоне. Открыл его – фото какой-то брюнетки, и бумажка в пять американских долларов. Притом не та, что я видел в двадцать первом веке, а причудливая, с картинкой по центру – семья с собакой на фоне какой-то халупы. А уже сбоку – присобачен привычный образ одного из американских президентов. И оборот банкноты вообще причудливый – какие-то круги по центру, и много текста справа.

Так, меня точно закинули в вариацию сельской Америки девятнадцатого века. И кто я тут, и что должен делать? Господи, только бы не разводить скот! А то, может, условием выигрыша является самое большое собственное стало в округе?

Хотя, конечно, я понимал, что без стрельбы и крови не должно обойтись. Все же это входной тест в игру, в которой вряд ли вообще могут предложить мирную профессию, учитывая, как все началось с закидыванием монстров в окрестности городов на Земле. Хотели бы давать мирные профессии игрокам, была бы и ветка развития в мирном русле. Мы бы тогда, когда выехали с Валеркой на шашлыки, могли бы найти какой-нибудь материал для крафта, и обнаружить, что внезапно приобрели способность к артефакторике, к примеру. А затем крафтить дни и ночи напролёт, чтобы развить полученные умения.

Но нет, как же, нас сразу поставили в условия – умри или убей. Так что и местная умиротворяющая тишина меня не должна вводить в заблуждение. Может, в меня прямо сейчас уже целятся из ружья с какого-нибудь чердака. От этой мысли стало не по себе, и я поспешил зайти в салун. Из вестернов, которые я почитывал, я точно знал, что салуны в девятнадцатом веке в сельской местности были своеобразными инфопойнтами, в которых можно было получить необходимую тебе информацию. Может, кто мне внутри и подскажет, кто я, и что я тут должен сделать?

Памятуя те же самые вестерны, правую руку старался держать рядом с револьвером, но иллюзий не имел – если понадобится его выхватить и выстрелить, по скорости с местными мне не сравниться. Даже большинство здешних пастухов годами тренировались в этом умении по несколько часов в день, а чем еще заняться, сидя в седле рядом с мирно пасущимся стадом, так что уж говорить о профессиональных киллерах? Так что таких ситуаций надо избегать, пока я не натренируюсь, как следует. Учитывая, что все же был спортсменом, да и заряды разные полезные успел принять, должен быстро наловчиться в этом деле. Но и даже, когда и научусь быстро выхватывать пушку, надо всегда думать, прежде чем стрелять. Может, первоначально будет тест как раз на то, чтобы я не начал палить, убивая всех подряд. А то попаду случайно в старика, женщину или ребенка, и меня тут же на ближайшем дереве за это и повесят. Суд Линча рулит!

Отворив двери, зашёл внутрь. Полутьма, рассеиваемая несколькими керосиновыми лампами на побитой жизнью барной стойке и столах для клиентов. Внутри четверо – бармен, жирный мужик с перебитым носом лет сорока, явно когда-то обладавший большой силой, судя по толстым бицепсам, топорщившим рукава черного обтрепанного сюртука. И мне не понравилось, что он как-то странно на меня посмотрел. С явным удивлением, как будто давно меня знает. Но при этом не поздоровался.

Проигнорировали меня и трое, сидевших с картами в руках за столом у входа, хотя и их взгляды были полны узнавания и интереса. Одеты примерно, как и я, обычные мужики от двадцати до тридцати. Один из них тут же кинул свои карты на стол кверху рубашкой, и выскочил из салуна, и десяти секунд не прошло, как я вошел. С таким видом, словно у него появились срочные дела.

Кинув на стойку бармена пятидолларовую бумажку, я потребовал стакан виски. Пить не собирался, этого только не хватало, когда ставки так высоки, но я точно помнил по вестернам, что, заходя в салун, надо требовать либо виски, либо еду. Голодным я себя не чувствовал, да и не был уверен, что есть то, что могут подать в таком заведении, безопасно для здоровья.

Бармен молча поставил передо мной стопку с виски, и начал не спеша отсчитывать сдачу. Делал он это долго, и сдачи было много – четыре помятых причудливых бумажки по доллару каждая, и куча монеток, медных и серебряных. Пересчитывать я сдачу не стал, чтобы не вызвать ненужного напряга со стороны бармена, и просто ссыпал монеты и положил бумажки в кошелёк. И только повернулся, чтобы пройти к одному из столиков, как дверь открылась, и на пороге появилась симпатичная девушка. Рост чуть за 1.60, блондиночка с приятными чертами лица и ладной фигурой. Впрочем, все подробности фигуры рассмотреть было сложно – по традиции этого времени, на ней было несколько юбок. Талия тонкая, грудь приятно округляется, и ноги, хоть и не видно под юбками, но явно длинные, судя по пропорциям фигуры. А уж ровные, или нет – не сняв эти юбки, узнать невозможно.