Черные вороны 10. Нечестивцы Соболева Ульяна

Я усмехнулась. Развлечься? Где? В этой тюрьме? Где даже цветы не растут и все похоже на военный полигон? Впрочем, почему это его волнует? Ему какая разница и почему он вообще со мной разговаривает? Не боится умереть?

— Здесь есть конюшня. Несколько скаковых жеребцов. Их привезли еще до того, как вы приехали. Никто не знает, как правильно за ними ухаживать, про них все забыли. Вы могли бы…посмотреть и…

Я резко повернулась к нему.

— Зачем тебе это? Зачем ты ходишь за мной? Разговариваешь? Что тебе надо, Денис? Показать Хозяину как ты стараешься?

Парень посмотрел мне в глаза и тут же отвел взгляд.

— Нет…просто…я привык видеть вас совсем другой.

Я снова усмехнулась. Привык.

— Может быть в следующий раз, Дэн.

Он мне мешал, я хотела остаться одна, спрятать свои эмоции не показывать им насколько мне больно.

— Я помню насколько вы любите лошадей. Просто посмотрите на них, дайте указания конюху. Похоже этот болван совершенно не знает, как с ними управится. — Один из жеребцов при переезде поранил ногу, никого не подпускает себе. Хозяин приказал пристрелить если с ним не справится ветеринар.

Я снова посмотрела на парня. Меня удивляла его настойчивость.

Несколько секунд раздумывала, а потом кивнула. Пусть покажет.

***

Мы вышли на улицу сегодня, как ни странно, светило яркое солнце и небо казалось ослепительно синим и снег искрился на солнце.

Когда я увидела красивых породистых скакунов я на секунду забыла обо всем. Я восхищенно смотрела на этих животных и сердце замирало от восторга.

В одном из вольеров метался белый конь, он злобно храпел и вращал глазами.

— Его застрелят завтра на рассвете, если он не даст себя усыпить.

Я даже не расслышала что он говорит, подошла к вольеру и потянула щеколду.

— Не подходите к нему это опасно.

Я все же раскрыла дверцу и услышала сухой щелчок затвора. Дэн взял коня на прицел. Я зашла в вольер и посмотрела на животное. Увидела страх в его глазах. Вселенский ужас и боль. Опустила взгляд к его стройной ноге, залитой кровью и снова посмотрела жеребцу в глаза.

— Эй…тихо…тебя никто не обидит.

Конь вздрогнул от звука голоса и повел ушами. Я сделала один шаг, и он взвился на дыбы. Я подняла руку вверх, показывая Дэну не стрелять.

— Я не трону тебя…не трону. Просто хочу посмотреть.

Я сделала еще один шаг и протянула руку — жеребец вжался в стену, содрогаясь всем телом. Когда я коснулась его гривы, конь фыркнул. Я осторожно провела ладонью по его мощной шее, между ушами.

— Какой ты красивый…ты просто нереальный красавец.

Я говорила и гладила серебристую гриву, приближаясь все ближе, пока не подошла к коню вплотную.

— Просто тебя поглажу…и все. Ничего больше. Ты позволишь?

И он позволил, а когда я убрала руку потянулся за ней и ткнулся в нее шершавым носом.

Я усмехнулась и потрепала его по шее. Резко обернулась и увидела, как Дэн смотрит на меня опуская пистолет. Странный взгляд. В карих глазах блестело восхищение, такое удивительное выражение глаз, как будто он видит чудо. Я опустилась на корточки и посмотрела на ногу животного, внизу ближе к копыту торчал кусок ветки. Осторожно вытянула его и завязала ранку своим платком. Все это время жеребец не двигался и только фыркал. Я поднялась и снова потрепала коня по шее.

— Вот так мой хороший…ты молодец…такой чудесный мальчик…

Я повернулась к Дэну.

— Вот и все. Это было быстро. И врач уже не нужен.

— Верно. Очень быстро.

Он странно на меня смотрел, а потом вдруг тихо сказал:

— Вы не должны все это терпеть.

Я нахмурилась…

— Я не понимаю, о чем ты.

— Такое отношение. Не должны…

Я быстро прошла мимо него и пошла к выходу из конюшен.

— Вы сестра Графа, вы не какая-то там…. Вы можете обратиться к брату за помощью.

Я резко обернулась и усмехнулась.

— Каким образом? Я отрезана от мира. Вы стережете меня как церберы, следите за каждым моим шагом.

Глаза Дэна вспыхнули, и я слегка попятилась назад.

— Если бы у вас появилась возможность вы бы хотели уйти от него? Уехать из этого дома?

Я решительно прошла мимо и вышла на улицу, он догнал меня.

— Вы бы хотели, Дарина?

Остановилась и тяжело вздохнула.

— Я реально смотрю на вещи, Дэн. Не знаю зачем ты спрашиваешь, или тебя подослали спросить, но — да. Я бы хотела этого больше всего, хотела бы уйти отсюда. Скажу больше — я готова отсюда ползти на животе, готова отсюда уйти в гробу. Да ты и так об этом знаешь.

Пошла вперед, но Дэн снова меня догнал.

— У вас есть такая возможность.

На секунду мне показалось, что мое сердце перестало биться, и я стиснула руки, сплетая пальцы.

— Каким образом? Это невозможно. Я вообще не понимаю зачем ты со мной об этом говоришь и чего добиваешься.

Он вдруг схватил меня за руку, и я смирила его гневным взглядом, тут же отнял ее.

— Поэтому я привел вас сюда. Здесь нет жучков. Только камеры. Когда я слышал, как вы кричали и плакали, а потом остановил вас, когда вы хотели…, — голос дрогнул, — когда вы хотели себя убить. Я понял, что обязан вам помочь.

— Зачем это тебе? Зачем? Хочешь умереть? Или ты просто издеваешься надо мной?

Парень отрицательно качнул головой:

— Я просто хочу, чтобы вы снова улыбались, Дарина…Когда вы улыбаетесь все оживает вокруг.

Я с недоверием смотрела на него и постепенно начинала что — то понимать…постепенно вдруг увидела все другими глазами. За десять лет брака я никогда не обращала внимания на взгляды других мужчин…их не существовало для меня, они были бесполыми существами…в моей жизни был только один мужчина и я искала и видела только его глаза. Но сейчас…когда я смотрела в лицо этому парню я вдруг поняла, как понимает каждая женщина безошибочным внутренним чутьем, особенно когда она сама равнодушна…понимает, что безумно нравится мужчине.

— Не говори со мной об этом Дэн. Даже у стен есть уши. Я не хочу, чтобы ты пострадал.

— Я могу вывести вас отсюда. Вывести к границе. Я много думал об этом.

Я закрыла уши руками.

— Замолчи. Ты подписываешь нам обоим смертный приговор. Если у нас не получится тебя и меня ждет мучительная смерть. Я не верю, что слышу все это от тебя.

Он вдруг усмехнулся:

— В таком случае вы довершите то, что не смогли и то, в чем я вам помешал. А я сам…я не боюсь смерти…я готов рискнуть…ради вас.

Если Макс узнает хоть о четверти из нашего разговора — Дэн мертвец. Только за этот взгляд он может лишиться глаз или жизни. Я несколько минут смотрела на него, а потом решительно сказала:

— Это безумная затея. Уходи. Я не знаю зачем ты все это мне говоришь. Не понимаю зачем это нужно лично тебе. Мой ответ — нет. Будем считать, что я этого не слышала.

— Это нужно вам…Дарина, а я никогда не был предан вашему бывшему мужу. Подумайте. Это ваш единственный шанс. Меня заменят…скоро. Я знаю об этом и когда я уйду вам уже никто не сможет помочь, и вы прекрасно об этом знаете.

"Бывшему" больно резануло по сердцу, и я невольно прижала руку к груди. В эту секунду я поняла, что если не уйду отсюда, то эта боль меня задушит. Я должна выбраться и вернуть моих детей и кто, как не мой брат сможет защитить меня от Максима. Единственный, кто может ему противостоять — это сам Андрей Воронов. Все остальные бессильны. Дэн ушел, я еще долго смотрела на небо, слушая медленное биение своего сердца. Где — то в глубине души я понимала, что это станет окончательной жирной точкой в наших отношениях с Максом. Это и будет конец всему…Разве я не этого хотела? Разве мысленно я уже не далеко от него? Разве не отпустила его? Отпустила…вырвала с мясом, вместе с куском сердца…но это конец…Мне уже нечего терять. Все что можно я уже потеряла. Даже его…Хотя, он и не был моим никогда. Мне уже не страшно…Я не боюсь.

Догнала Дэна у самого дома и тихо сказала: "сейчас…расскажи мне сейчас". Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, а потом Дэн кивнул на заснеженную беседку. Я пошла туда, он появился чуть позже, с другой стороны.

Ветви елей заслоняли дверные проемы, скрывая нас от камер наблюдения.

— Как ты хочешь это сделать и когда?

— Как можно скорее. Я вывезу вас на служебной машине, завтра еду в город, мой автомобиль не досматривают, если перед рассветом вы с черного хода проникните в гараж и переждете, утром я увезу вас. Вас начнут искать после десяти утра, когда слуги принесут сменное белье. Когда охрана поймет, что вас нет в доме займет еще минут двадцать. У нас будет фора в два часа. Этого достаточно чтобы скрыться в лесу, бросить машину и идти через лес к ближайшему городу. Только идти в противоположную сторону от границы. Я заранее забронирую отель. У меня есть кредитка, зарегистрированная на чужое имя и кое — какие сбережения. Мы переночуем там и утром пересядем на другой автомобиль. Мы снова поедем в противоположную сторону. Нас же первым делом начнут искать возле границы. Через сутки, когда нас не найдут, когда снимут оцепление и все силы бросят на наши поиски по отелям и лесу, мы коротким путем доберемся границы и спрячемся уже в другой стране, пока не удастся выйти на связь с вашим братом. Мне известно, что он скрывается сейчас там. Если все получится, то уже через три дня вы будете свободны, Дарина.

От слова "свобода" у меня задрожали руки… я вцепилась в плечо охранника.

— Хорошо. Хорошо мы сделаем как ты говоришь, только дай мне слово, Дэн…Поклянись, что, если нас поймают — ты пристрелишь меня, потому что обратно я не вернусь. Дай мне слово, и я уйду с тобой.

Он смотрел мне в глаза, и я видела внутреннюю борьбу, как чернеют и светлеют радужки, а потом Дэн нахмурился и тихо процедил сквозь зубы:

— Я даю вам слово.

Глава 7. Дарина

Мы бросили уже вторую машину прямо у обочины. Мне казалось, что я задыхаюсь. Три часа гонки без перерыва. Вначале в минивэне, потом через лесопосадку, пока не прибежали к маленькому "Вольво" и снова лесом. Сердце бешено колотилось в горле. Нет, я не устала, но я вымоталась морально. Я оглядывалась, меня колотило от понимания, что нас не просто преследуют, а ищут так, как никогда и никого не искали, что наши шансы ничтожно малы. Сколько у нас времени? Час? Два? Максимум сутки, но нас догонят. Глупо надеяться, что будет иначе и что Дэн сможет противостоять отряду бандитов с моим мужем во главе. Особенно ему. Мы бросили вызов Зверю, швырнули перчатку в лицо, и он не только его принял, а идет по нашему следу в дикой злобе и ярости. Выскочив из машины я замерла. Мне казалось, что это никогда не закончится.

— У нас нет времени, давайте, быстрее. Наша фора ничтожная и граница для нас будет открыта не более получаса. Нас пропустят мои люди. Мы опаздываем.

Дэн протянул мне руку, и мы рванули через трассу в противоположную сторону от города. Мы не успели. Я поняла это когда Дэн несколько раз посмотрел на часы и вцепился себе в волосы.

— Опоздали? — спросила я и затаила дыхание.

Он кивнул и резко выдохнул. Потом посмотрел на меня.

— Ничего страшного. Я предвидел что это может случиться. Мы остановимся в гостинице. Я уже забронировал номер, на случай если сегодня не успеем пересечь границу. Идемте. Долго оставаться на открытой местности нельзя. В воздухе вертолеты. Нас засекут.

***

Я перепрыгивала через коряги, не отставая от Дэна. Меня подкашивало от слабости. Где — то внутри возникало чувство, что я совершаю ошибку, оно возрастало и утихало, возрождалось, опаляя сознание и меркло. Внутри подтачивала тоска, ощущение необратимости, всего что происходило, ощущение полного отторжения от НЕГО. Я сжигала мосты. Сознательно. Сжигала себя вместе с этими обломками. Понимала, что еще долго буду оплакивать нашу любовь и задыхаться без него, но это конец. Я должна справиться и начать жить сначала…только какой ценой? Мне было страшно. Нет, я не боялась Максима, точнее я понимала, что меня ждет, когда он нас настигнет. Не "если", а именно "когда", потому что он догонит. Я в этом не сомневалась. Единственное на что я надеялась, что мы можем успеть пересечь границу, а брат вступится за меня и за Дэна. Но если у Дарины Вороновой еще и были шансы остаться в живых, то он шел на верную смерть. Макс убьет его. Не задумываясь дважды. Впрочем, скорей всего и меня тоже. Это не просто побег. Это побег с мужчиной. Он сделает свои выводы и сделает их обязательно, он увидит в этом иной смысл. Я слишком хорошо его знала. "Подозревает в измене тот, кто сам способен на великое предательство"…когда — то я прочла эту фразу в книге, и она врезалась мне в мозги. Максим разделается с нами с особой жестокостью. Для него мы будем не только беглецами, а прежде всего предателями…если даже не любовниками. В этот момент я почувствовала мстительное удовольствие…впервые за всю свою жизнь. Пусть поймет, как это больно…один раз. Поймет, как было больно мне. Если только для него это по — прежнему имеет значение, если … имеет значение…А может он вообще нас не ищет. Зачем я ему?

От этой мысли стало так холодно внутри и меня это дико напугало. Неужели я все еще хочу, чтоб искал и догнал? Какая же я жалкая. Я тряпка. У меня нет гордости.

— Почему…мы бежим обратно?

— Мы не бежим обратно, мы запутываем следы. Нас не будут искать именно здесь, точнее вначале не будут, в любом случае они разделятся. Вы устали?

— Немного, — я выдохнула, стараясь не отставать.

— Мы сделаем привал в овраге и передохнем. Отдохнете и пойдем дальше по темноте. Я думаю, они уже близко.

— Может они нас не ищут вовсе, Дэн.

Он рассмеялся.

— Ищут, еще как ищут. Уже подняли в воздух вертолеты и дали команду всем постам полиции. Дышат нам в затылок. Он не отпустит вас так просто. Поверьте, я знаю, что говорю.

Я споткнулась, и Дэн подхватил меня под локоть, не давая упасть. И снова гонка, деревья мелькали перед глазами, как черные полоски.

Овраг изгибался полукругом, здесь все утопало в снегу и черные стволы елей слились в общую массу, отбрасывая причудливые тени.

Одновременно поднялись и я почистила брюки, и свитер от снега. Пошла за Дэном. Вскоре мы уже сидели на стволе поваленной сухой ели и опустошали заранее приготовленные Денисом сэндвичи. Меня слегка знобило, но не от холода…в душе царил полный хаос. От осознания, что я наделала, до полной прострации безразличия ко всему. Повернулась к Дэну — он сидел с совершенно бесстрастным выражением лица.

— Тебе не страшно?

Парень пожал плечами и закопал пустой бумажный пакет под снег, протянул руку за моим и сделал с ним то же самое.

— Страшно. Не боятся только идиоты или безумцы.

Повернулся ко мне и внимательно посмотрел в глаза:

— За вас страшно.

Я вытерла уголок рта тыльной стороной ладони:

— За себя переживай, у меня есть все шансы остаться в живых, а у тебя нет.

Прозвучало неубедительно, а он усмехнулся и вдруг протянул руку и вытер мне подбородок. Я вздрогнула. От неожиданности. Ко мне никогда не прикасались чужие мужчины. Это было не неприятно, но как — то странно, словно я делаю что — то запретное, что то, чего совсем делать нельзя.

— Я знал на что иду.

Я почувствовала себя неловко, слишком откровенный взгляд. Нет, не наглый, а именно обнаженный, когда все эмоции, как на ладони — от восхищения, до странной грусти.

— Ты давно работаешь в нашем доме? Точнее у Макса?

Дэн устремил взгляд вдаль.

— После армии через знакомых взяли на работу.

Значит все это время я его просто не замечала. Что ж я вообще никого кроме мужа (бывшего мужа, одернула себя) не замечала.

— Вы особенная Дарина. Я еще никогда не встречал таких женщин, как вы.

Я смутилась, впервые перед другим мужчиной. Его комплименты звучали искренне, естественно и я покраснела. В этот момент он снял куртку и набросил мне на плечи.

— Таких как вы не бывает.

— Каких таких? — закуталась в куртку и посмотрела на парня.

— Красивых, верных и самоотверженных. Безумно красивых. На вас больно смотреть.

Я поморщилась и мгновенно сменила тему.

— Откуда ты родом?

— Я южанин…с теплых краев так сказать.

— И…как вдруг стал работать на моего мужа…к нему не так просто попасть.

— Выполнил одно весьма сомнительное задание. Нечто на что немногие согласятся. Я снайпер…Вы ведь не думаете, что мы все здесь просто обслуга?

Я отвернулась, нет я так не думала, но я никогда не вмешивалась в политику нашей семьи настолько. Я не хотела этого знать. Не хотела знать, что Макс нарушает закон, не хотела вообще знать, какими методами он добивается беспрекословного подчинения, хотя и догадывалась.

— А твоя семья? У тебя есть семья?

— Да, моя мама. Она живет в деревне в курортном городке и все еще ждет, когда найдут ее единственного без вести пропавшего сына. Я же так и не вернулся из армии. Зато ее двоюродный брат из Америки присылает ей ежемесячно помощь. Она правда не знает, что Арон умер пять лет назад и не имел даже постоянного места жительства.

Дэн стиснул челюсти, и я снова отвела взгляд.

— Значит ты работаешь на моего мужа уже давно и все это время ты был в нашем доме?

— Да…Все это время я был в вашем доме. Вначале охранял главные ворота.

— Зачем ты сделал это? Зачем помог мне сбежать?

Дэн вдруг резко повернулся ко мне.

— А вы не догадываетесь? Знаете, я помню, как увидел вас впервые. Вы приехали вместе с мужем, на вас было голубое платье и ваши волосы были заплетены в косу. Я тогда подумал, что ни разу в своей жизни не видел кого — то красивее вас. Потом, каждый день я смотрел на вас. Я запомнил ваше неизменное расписание, и каждая моя вахта всегда совпадала по времени с вашей прогулкой с детьми. Вы играли в мяч, бросали его через ограду и удивлялись кто вам возвращает его, если там сзади никого нет. В тот день на вас было белое платье с красными маками и в волосах цветы, которые принес вам сын… По вечерам вы стояли на веранде и смотрели на небо, вы могли стоять там часами, а я мог часами смотреть на вас…

Я покраснела, это было признание. Неожиданное, откровенное и совершенно безумное. Наверное, он уверен, что не выживет, раз говорит мне все это. Только так можно объяснить эту смелость или дерзость, но самое странное я не почувствовала отторжения от его слов, какая — то часть меня ликовала. Слышать, что настолько нравишься мужчине, знать, что он готов рискнуть жизнью. Это непередаваемо.

— Я хочу, чтобы вы снова улыбались…я хочу, чтобы вы были счастливы. Я больше не смогу слышать, как вы плачете из-за него. Вы достойны чтобы вас любили. Вас одну. Вы достойны, быть единственной.

Его слова больно кольнули, значит все знают, что у Максима я никогда единственной не была. Какая же я жалкая. Я одна не видела очевидного. Закрыла лицо руками, потому что в горле застрял комок… Слепая, преданная, безумно влюбленная идиотка. Бесхребетная дура, которой помыкали много лет подряд и изменяли ей на каждом шагу — вот кто я. Вот почему со мной так обращаются, я тупое животное, которое можно пинать, бросать, изменять. Я же все прощу, все стерплю…за унизительную ласку…за лживые слова любви…за ночи в моей постели…После кого — то.

— Ты охранял только дом? Или сопровождал моего мужа тоже?

Дэн бросил взгляд на часы.

— Нам пора. Следующий привал только в гостинице. Вы отдохнули немного?

— Скажи мне Дэн, ты часто выезжал с ним? Или охранял только наш дом?

— Выезжал, — Дэн поднялся с бревна.

— Это были только деловые поездки?

— Идемте, нам пора.

— Ответь — только деловые?

Дэн посмотрел на меня и тут же отвел взгляд.

— Не только.

— Их было много да? Очень много? Всегда разные или одна и та же? Скажи мне, Дэн. Отвечай. Их было много?

Не знаю, что я хотела услышать, понимая, что меня взорвет от любого ответа, но я должна была это слышать сейчас. Сейчас это имело огромное значение для меня. Чтобы не сожалеть, чтобы стало так больно, до ломоты во всем теле, чтобы боль разъела сожаление и тоску, но он не ответил, а я зажмурилась, чувствуя, как кружится голова и меня начинает беспощадно тошнить. Этот парень…он не должен вот так рисковать и умереть от рук Макса, он заслуживает лучшей участи, чем быть разорванным на части этим подлым эгоистом, которого я все еще любила. Я должна дальше идти сама. Возможно, у меня даже получится, поднялась с бревна, потом вдруг посмотрела на него и сказала:

— Ты можешь оставить меня и идти дальше один. Он будет искать меня. Точнее, меня первую. У тебя будут все шансы спастись. Оставь мне пистолет и иди.

Дэн прищурился, слегка покусывая внутреннюю сторону щеки.

— Вы правда считаете меня трусом? Вы думаете, что я сбегу и брошу вас? После всего что я вам сказал?

Я отвела взгляд и тяжело вздохнула.

— А пистолет зачем?

Не ответила и пошла вперед, спрятав руки в карманы.

— Кого вы хотите убить из этого пистолета? Нас преследуют по меньшей мере около тридцати человек. В кого вы будете стрелять? Этот пистолет бесполезен, как любое другое оружие.

Я пошла быстрее, а потом побежала, услышала, как он бежит рядом.

— В себя, да? И вы правда считаете, что я вас оставлю?

Я резко повернула к нему голову.

— Ты обещал мне, что сделаешь это сам, помнишь?

Он болезненно поморщился.

— Нам не придется. У нас все получится. Видите, вдалеке огни? Мы уже близко. В отеле проведем день, а вечером снова в путь. Вы не знаете меня, Дарина. Вы даже понятия не имеете, что вы значите для меня. Я не позволю вам в себя стрелять я вообще не позволю, чтобы ОН вас догнал и вернул обратно.

Он взял меня за руку и потянул за собой.

***

В гостинице мы провели одну ночь. Мы почти и не были в номере. Постоянно готовые сорваться и бежать мы пережидали на улице. Нам нужны были эти сутки, пока люди Макса прочесывают лес, чтобы потом снова вернуться туда. Дэн запутывал следы насколько мог, а я доверилась ему. Сейчас он посмотрел на часы и протянул мне стаканчик с мороженным, которое я любила еще с прошлой жизни.

— До встречи с моим человеком осталось около часа. Мы рванем в самое время. Чтобы сразу прорваться через пограничников и оказаться вне зоны досягаемости для вашего мужа. Там нас ждет машина, я уже связался со своим знакомым. Он мой должник. Работает на Романа…это довольно близкий соратник вашего брата. Граф сейчас наверняка с ним. Они знают друг друга очень давно.

Я обернулась и посмотрела на него затуманенным взглядом, автоматически взяла стаканчик. Улыбнулась и погладила его по щеке.

— Ты все продумал. Как много ты знаешь обо всех нас и как мало я знаю о тебе.

На самом деле я лихорадочно думала о том, что скорей всего мы уже далеко не убежим и это парень, этот милый, не тронутый проклятым мраком этого современного мира, парень…он погибнет только потому, что осмелился пойти против Макса. Я так хотела, чтобы он остался в живых, смотрела в его глаза и видела то, что вообще отчаялась, когда — либо увидеть во взгляде мужчины — нежность, страх за меня и любовь…такую хрупкую и бескорыстную…любовь, которая только отдает, а не жадно берет. Я не знала такой любви, я знала безумие и дикую одержимость. На душе стало тоскливо, словно вся моя жизнь, которая горела, кипела и бурлила, вдруг превратилась в пепел, а у Дэна…у него есть свет. Этот свет — я. Я откусила кусочек мороженного.

— Очень вкусно. Спасибо.

А потом вдруг поняла, что в горле першит от слез.

— Денис, еще не поздно все бросить и бежать. Он не будет преследовать тебя сейчас. Пойдет за мной. Это фора. Ты сможешь скрыться. Уходи. Со мной все будет хорошо, вот увидишь. Это безумная затея…этот побег…он обречен на провал.

Дэн вдруг схватил меня за руку и сильно сжал мое запястье:

— Я люблю вас, Дарина. Понимаете? Я вас люблю. Я изначально знал на что я иду. Зачем мне все это, если не дойти до конца? Не попробовать. Я готов ради на вас на все. Даже на смерть. Там, заграницей. Вы только хорошо запомните — если попадете туда без меня. В той машине…она спрятана у дороги. Сразу за оврагом. Вы найдете. Там все есть и номер телефона того, кто ждет нас обоих и сведет вас с братом. Я хочу, чтоб вы жили.

— Но ты помнишь свое обещание? — тихо спросила я, глядя ему в глаза.

— Помню. А вы просто запомните, что я люблю вас.

Я почувствовала, как от этих слов сердце забилось быстрее. Нет, не в примитивном наслаждении признанием, а именно от того, что я слышала этот эмоциональный всплеск, я верила ему. Ни одно слово не оставило сомнений. Никто и никогда не говорил мне о любви…кроме того…кому я тоже верила. Но не так. Не было в ЕГО словах этого света, в них жил мрак, вселенское сожаление о чувствах, смирение с ними и дикая необратимость. Только…те другие признания все же были дороже. Я протянула руку и погладила Дэна по щеке, увидела, как закрылись в изнеможении его глаза:

— Поцелуй меня.

Не знаю, как это вырвалось. Само собой. Мне захотелось дать что — то взамен. Дать кусочек счастья и надежды. Потому что я знала — он не выживет. Я чувствовала это каждой клеточкой своего тела. Потянулась к нему, видя в его глазах дикое удивление, а потом обхватила его лицо ладонями и поцеловала сама. Сначала нежно провела губами по его губам, а потом обняла за шею и притянула к себе…

— Я просто хочу запомнить вкус твоих губ. Хочу запомнить тебя. Жаль…что я не встретила тебя тогда, когда, между нами, что — либо было возможно. До того, как…

"Я встретила ЕГО, потому что теперь ни один другой мужчина не сможет мне ЕГО заменить…никогда…Впрочем у тебя не было шансов ведь я узнала ЕГО еще будучи ребенком"

Продолжила фразу про себя и снова поцеловала Дэна, зарываясь пальцами в его волосы. Я действительно хотела запомнить вкус его губ. Вкус других губ…возможно для того, чтобы понять, что дело совершенно не в том, что я познала только одного мужчину, а в том, что…я действительно не ХОЧУ никого другого. Даже этого милого парня, красивого, нежного, страстно в меня влюбленного. Я его не хочу…это прощание и жалость. Я все же надеялась, что почувствую тягу к Дэну, влечение…и ничего. Пусто и глухо. Может быть когда-нибудь, если я смогу забыть Макса…я бы ответила на чувства Дэна. Только Дэн не доживет до завтрашнего утра…Его убьет тот, кто считает, что имеет право казнить, распоряжаться моей жизнью и удерживать рядом с собой насильно. К любви это не имеет никакого отношения. Он никогда не любил меня. Я просто глупая и наивная дурочка, которая верила в мираж. Значит и я разлюблю его. Пусть на это уйдут десятилетия, но я смогу! И если Денис останется в живых я дам ему шанс.

Глава 8. Карина. Макс

Он ухмыляется, подходит близко. Настолько, что, стоит повернуться, и я увижу слегка прищуренный темный взгляд слишком близко, чем была сейчас готова вынести. Но я должна. Ведь должна?

— И губы тоже.

Кивает на пальцы, сжимающие ватный тампон.

— Что?

— Губы тоже стирай.

Почему-то ярким воспоминанием вспыхнуло лицо Авры. Вегда накрашенной, причесанной и нарядно, насколько позволяла её культура, одетой Авры. Впрочем, такой она была как раз только в те дни, когда Нармузинов находился дома.

— Не хочу.

Пусть по-детски, пусть глупо, пусть совершенно не вовремя, но невозможно сдержаться, невозможно молча выполнять эти его приказы. Словно бессловесная собачонка, одна из тех, что он запирает в своей псарне. Что-то внутри заставляет уставиться через зеркало в этот потемневший омут хмурого взгляда. А потом Нармузинов пожимает плечами.

— Как знаешь.

И в следующую секунду длинные пальцы оказываются на моих губах. С силой давят на них, ведя вправо, стирая блеск, пока он сам стоит сзади, прижимаясь грудью к моей спине. В черных глазах…смешинки? Еле уловимые, но я различаю их, потому что не в силах оторваться, не в силах отвернуться или опустить лицо, чтобы только не увидеть намёк на эмоции в этом человеке. Напомнить себе, что он — бездушная тварь, способная только ненавидеть. Но это удивляет…да. Потому что тот Нармузинов, которого я знаю, скорее, развернет меня, схватит за волосы и вытрет мои губы о поверхность стола, но никак не собственной ладонью. Шанс?

— Почему тогда ей можно, а мне нет?

Когда опустил свои пальцы и вытер их кусочком ваты.

— Что?

Оторвавшись от своего занятия, смотрит на меня так же, через зеркало.

— Авра. Она всегда накрашена. Ей идёт?

— Идёт, — кивает, слегка нагибаясь, расставляя свои руки по обе стороны от меня, опираясь ладонями о поверхность трюмо.

— А…зачем пришёл?

Прикусив язык, потому что только что с него чуть не сорвался унизительный вопрос. Слишком глупый, чтобы произнести его влух, достаточно унищительный, чтобы задеть что-то внутри.

И вновь ухмылка. На этот раз громкая. На этот раз слишком явная, скошенная вверх и наглая. А ну да…с каких пор ему нужна причина, чтобы прийти сюда. Поэтому склоняет легка набок голову, медленно растягивая слова:

— Это мой дом.

— Да, да. Помню, — попытка не закатить глаза с треском провалилась. — Твой дом, твоя комната, твоя прислуга, твоя жена и твоя шлюха.

— Рад, что ты не забываешь об этом.

Страницы: «« 12345678 »»

Читать бесплатно другие книги:

Влиятельный отец поставил мне условие: либо я прохожу вузовскую практику, где папа прикажет, либо он...
Продолжение крутого шпионского детектива, действие которого разворачивается в Восточной и в Западной...
Здравствуйте, меня зовут Пиппа, и я – сирота. Нет. Не так. Меня зовут Филиппа Ивэнс, у меня есть тал...
Зря ты приехала, Веснушка. Сидела бы в своей Германии. Тебе спокойней. Да и мне тоже.Осталась бы в м...
Продолжение приключений Светланы в своих страшных снах и не менее страшной яви....
Эрик родился в мире, которым управляет Великая Система, в семье Арена Бергмана, уважаемого шахтера и...