Я – не бандит Колычев Владимир

– Родион хотел миром дело уладить. Пятьдесят тысяч просил. Ты не дал. Пришлось силой забирать... А если бы все миром сразу уладилось, трупов бы не было...

– Что, бабок ему за сгоревший сарай дать? Так я дам... Или нет, он уже свое взял. С рынка... Короче, пусть в сторону отваливает. И замнем рамс.

– Родион отдает рынок и больше к нему никаких претензий, так?

– Ну да. Мы в принципе разобрались...

– А если я не хочу рынок отдавать? – спросил Родион.

Вор недовольно посмотрел на него. Покачал головой.

– Рынок ты отдашь, – жестоко сверкнул он взглядом. – Не твое – не хапай!

Голос его смягчился. Но взгляд ужесточился. Только смотрел он уже не на Родиона, а на Капитона.

– Ты остаешься при своем. Но!

В воздухе повисла звенящая пауза. Вор ее потянул, он же и обрубил.

– Но с тебя отступной. Сто тысяч «рваных»...

– Так он уже и без того нахапал! – взвился Капитон.

Но снова осекся под жестким немигающим взглядом вора.

– Ладно, заметано, – сдался он.

Опять потянулась пауза. Капитон о чем-то долго и напряженно думал. И у вора в голове варились важные мысли.

– Ты, Космач, отдаешь рынок и лоточный ряд. А ты, Капитон, платишь отступной, – подвел итоги Горобец.

Никто не возражал. Вор был доволен. Еще бы, враждующие стороны не стали оспаривать его решение. Конечно же, об этом скоро будут знать все. И слегка пошатнувшийся авторитет «законника» окрепнет.

Горобец даже и не думал призывать враждующие стороны к дружбе. Это было бы глупо с его стороны. После разговора Родион и Капитон могли бы молча отвалить в разные стороны. По крайней мере, Родион так и собирался поступить. Надо было спешить к поминальному столу. Как не уважить память погибших пацанов.

Но Капитон не собирался отпускать его так просто. Как ни странно, его лицо светилось приветливой улыбкой, в глазах радушие. Он сам подошел к Родиону.

– Я слышал, ты шесть лет зону топтал, – примирительно сказал он.

– Было дело, – мрачно изрек Родион.

– Да не напрягайся ты. Что было, то прошло. А потом, рамс замяли. Короче, есть предложение. Едем к тебе. Вместе помянем твоих пацанов. А потом ко мне. Моего тоже надо уважить...

Родион очумело уставился на Капитона. Идиотские у него какие-то шутки.

– Ты что, не понял? Я мир тебе предлагаю. Ты пацан крутой. И команда у тебя крутая. Ну, была между нами непонятка, с кем не бывает. Но это в прошлом. Ты доказал свое право на жизнь. Команда у тебя своя. Сильная команда, это я тебе говорю...

– Да я и сам как-то в курсе, – напряженно усмехнулся Родион.

– Ты это, старое забудь. И я забуду. А потом, может, семьями дружить будем.

– Не понял.

– А чего тут понимать? Моя команда – это моя семья. И твоя команда – твоя семья. Или нет?

– Не знаю.

– Зря ты так. К своим людям серьезно относиться надо. Так, чтобы они тебя за отца держали... Для отца ты еще, конечно, молод.

– Да и ты вроде не старик.

– Не старик, – широко улыбнулся Капитон. – Но я когда-то тренером был. Хотя почему когда-то. Я для своих ребят и есть тренер. Для спортсменов хороший тренер как отец родной... У меня семья. У тебя семья. Можно дружить...

– Под твоим началом? – Родион понял, куда клонит «отец родной».

– Неплохой, между прочим, вариант. Только, знаю, из этого ничего не выйдет. Не отойдешь ты под меня. Да и не стремлюсь я к этому, мне своих оболтусов хватает. Но планы у меня серьезные. Сам много знаю и тебя многому научу. Вместе рука об руку идти будем. Ты меня поддержишь, я тебя.

– А если я вообще не хочу никуда идти? Может, я хочу заднюю включить. Может, я на твои сто «штук» снова мастерскую открою...

– А-а, ну да, совсем забыл. Ты же у нас, типа, Робин Гуд... – не без усмешки сказал Капитон. – Только заднюю ты не включишь, это я тебе говорю. Команда у тебя на удивление сильная. Пацаны конкретные. И они тебя не поймут, если ты в сторону отвалишь. Не поймут и отвернутся. И сами, без тебя, двинут коммерсантов доить.

А ведь устами этого волка говорила истина. Команда под Родионом сильная. Он смог ее собрать. Но сможет ли распустить? Пацаны его не только горечь потерь познали, но и вкус добычи попробовали. Они еще смогут понять Родиона, когда он скажет им, что отдал рынок Капитону. Потому что за него будут получены отступные. Но вряд ли разбегутся по норам, когда он совсем отвалит в сторону. Его пацаны далеко не ангелы. Снова собьются в стаю и ринутся в бой за место под солнцем. И поведет их тот же Шустрик. Снова прольется кровь...

– Только они без тебя дров наломают, – продолжал Капитон. – У тебя авторитет. Зона опять же многому научила. Башка у тебя варит. Не зря же ты к Горобцу с поклоном пришел. Ты прирожденный лидер. Даже воры тебя приняли. И если ты отвалишь в сторону, бросишь своих пацанов на произвол судьбы... Только не подумай, что я тебя уговариваю. Это я самого себя убеждаю, что ты не включишь заднюю, останешься при делах...

Снова он прав. Без Родиона его пацаны пропадут. Извилины в голове у Шустрика есть. Но нет того авторитета. И опыта нет... Точно, наломают они дров.

– А ты хочешь, чтобы я отвалил? – в упор спросил Родион.

– Хочу, – признался Капитон. – Не нужен мне такой соперник... Но если ты станешь моим союзником, то это даже хорошо... Ну так что, едем к тебе?

Родион отказался. Не хотел он показываться на глазах у пацанов в паре с Капитоном. И к нему не поехал. Но поздно вечером они встретились в ресторане. Он с Жуком и Жекой и Капитон с двумя «быками».

Начатый разговор продолжился.

– Как ты думаешь, зачем мне союзник нужен? – говорил Капитон.

– Зачем? – спросил Родион.

Водочка под осетринку шла замечательно. К тому же они и на поминках выпили немало.

– Боксера ты знаешь, да?

– Козла этого?..

Хмель мягкой ватой обкладывал сознание. Родион не ощущал в себе агрессии. Ему вовсе не хотелось ругаться с Капитоном. Они могут и должны жить в мире. Хотя бы для того, чтобы души новопреставленных пацанов не вели меж собой разборок на кладбище... Эй, о чем это он? Что за придурковатые мысли лезут в его пьяную голову?..

– Знаю я этого козла, – кивал Родион. – Башку ему свернуть мало.

– Мало, – согласился Капитон. – Только кто это сделает? Боксер сейчас в силе. Крутая «бригада» у него. Западный район под ним. Центральный под себя подминает. Как бы до нас не добрался...

– А может?

– Может, – серьезно кивнул Капитон. – Этот урод все может. Аппетит у него волчий. Весь город хочет под себя подмять. А ведь может. Везучий он. Коммерсанты, как шлюхи, сами ему отдаются. Круто пацан развернулся, не разговор. Далеко пойдет, если не остановят...

– А кто его остановить должен. Мы? Ты и я?

– Да многие зуб на него имеют. Всех против себя настроил. Потому как буром прет. Нет для него авторитетов... Это, конечно, правильно. Если ты в большой силе, то всех побоку. Но эта большая сила против меня... Против нас, я хотел сказать...

– Давить надо козла. – Родион с силой вжал палец в столешницу. – Давить!

Фортуна Боксеру улыбается. Фарт ему так и прет. Но удача и к Родиону не задницей повернута. Ему тоже везет. В самый короткий срок команду крутую сколотил. На Капитона жестко наехал, целый рынок под себя подмял. Штаб-квартира у него есть. Поддержкой «вора в законе» заручился. Да, рынок он фактически потерял. Но это ерунда. Крутая команда по-прежнему под ним. Криминальный мир признал его. «Законник» на его стороне. Короче говоря, он запросто может вступить в войну за место под солнцем с весьма солидными шансами на успех.

Если за дело взяться всерьез, то у него есть возможность стать таким же сильным, как Боксер.

Рэкет, конечно, не самое лучшее занятие. Но и не самое худшее. Здесь не надо грабить, необязательно убивать. Главное, грамотно организовать просветительскую работу с населением. Ну и, естественно, толково проводить в жизнь налоговую политику. Рэкет – это не только деньги. Это еще власть. У тебя своя территория, на которой ты хозяин. И чем больше сфера твоего влияния, тем выше ты котируешься в табели о рангах сильных мира сего.

Сами по себе власть и деньги мало волновали Родиона. Он мог бы и презреть их. Но есть одно обстоятельство, о котором он не говорил никому. Элона. Вот из-за кого он рад будет потягаться с Боксером. Пусть узнает, что ее избранник как был, так и остается полным ничтожеством перед Родионом!..

Чем сильнее хмелел Родион, тем больше думал об Элоне... Да, он давал себе зарок не искать с ней встречи. Чтобы суметь забыть о ней. Но ведь все равно не получается. Не выходит заноза из сердца. Со страшной силой тянет его к Элоне. Так не лучше ли подъехать к ней на белом коне? Пусть знает, на какое фуфло его променяла...

– ...Рынок только открывается. Я уже пробивал, Боксер к нему не имеет никакого отношения...

Только сейчас до Родиона дошло, что Капитон распинается перед ним. А он его даже не слушает.

– А-а, что? Какой рынок? – спохватился он.

– Ты чо, не въезжаешь? На «Трудовых резервах» барахолка образуется...

– Так это ж рядом.

– А я про что?.. Только это вроде как Боксера территория. Я уже пробивал, там какие-то мужики свои бабки в дело вложили, часть стадиона арендовали. Ну а Боксер, гад, уже глаз на рынок этот положил. «Быков» своих зашлет...

– Но не заслал же?

– Не заслал, так зашлет.

– Ну а мы его опередим.

– Легко сказать.

– Глаза боятся, руки делают...

– Ты что, серьезно?

– А почему нет? Боксеру нос утереть надо. Вот и утрем...

– Отлично! Ты этим делом и займись.

– А ты?

– Я что? Считай, этот рынок я тебе на откуп отдал. Бери, мне не жалко...

Хитер мужик. Родиона под удар подставляет. А сам в стороне остается.

– Небескорыстно, конечно. Ты рынок берешь, а мне сто тысяч оставляешь. Договорились?

Вот оно что! Не Боксера Капитон боится. Бабки он зажал, не хочет сто тысяч Родиону отдавать.

– Эй, а тебе не кажется, что ты продаешь мне шкуру неубитого медведя?

Родион был пьян. Но трезвость ума сохранял.

– Да ты чо, взять рынок с твоей командой как два пальца об асфальт.

– Поживем – увидим... Короче, обстановочку я пробью. И решу, стоит ли твой «подарок» ста тысяч. А потом поговорим, лады?

– Как скажешь, братан!

Вот, братаном его Капитон называет. Ха, да он тоже конкретно поддатый. Как бы целоваться не полез. Терпеть не мог Родион мужские лобзания. Вот если бы Капитон женщиной был... Только где он видел женщину, тем более красивую, во главе крутой рэкетсменской команды?..