Девочка для генерала 2 Кистяева Марина

Глава 6

Прошла неделя. Одна из самых странных в жизни Кати.

Наполненная сумасшедшим сексом и тишиной.

Катя по жизни мало думала про секс, не до него было. Отсутствие личной жизни – тому подтверждение. Коваль же не мог без него. Казалось, он им дышал. И её втягивал.

Утро, день или ночь. Руслан не делал акцент. Видел её, притягивал, жадно целовал и ласкал так, словно не видел несколько дней. Он оставлял на коже Кати следы, где-то от губ, где-то от пальцев. Потом зацеловывал. Вылизывал. Катя в такие мгновения его сравнивала с хищником. Они с дедушкой любили смотреть передачи про животных. Генерал походил на опасного зверя. Даже в постели. Нет, скорее всего, именно в постели, так, наверное, будет правильнее. Его стоны больше напоминали утробные рычания, словно они срывались самопроизвольно, против его воли.

Он видел оставленные им же следы и хмурился. Катя замирала, не понимая причину его недовольства. И лишь когда он начинал целовать засосы или легкие синяки, расслаблялась.

И возбуждалась.

Странно всё это. Катя пыталась анализировать происходящее с ней. Она приняла сексуальную сторону жизни. Не могла не принять, потому что её стало очень много. Руслан постоянно ласкал Катю. Постоянно. Она каждый раз кончала. Неизменно.

Почему?

Катя задавала себе этот вопрос. Он становился актуальнее на фоне того, что за прошедшее время ничего не изменилось, и для Кати её пробудившаяся чувственность вставала особняком.

Как так… Девушка по-прежнему отталкивала Руслана, но его идеально принимало её тело. Катя сначала переживала, даже думала про стокгольмский синдром. Первые дни, потом даже думать перестала.

Не хотела.

Наступило время тишины. С Русланом они почти не общались. Занимались сексом, обменивались парой незначительных фраз, больше исходящих от него. Катя молчала. Не хотела говорить. Вообще ничего.

Оказывается, океаны бывают разными. Все привыкли, что при упоминании океана возникает множество картинок из открыток или интернета, где белый песок, лазурная гладь и пальмы. Солнышко, полуобнаженные девочки влюблено смотрят на накаченных мальчиков, делают множество фоток, попивая коктейли из кокосов.

Для Кати открылся другой океан. Тихий. Как-то утром она вышла на веранду с панорамными стеклами и замерла, очарованная видом за окном. Большими волнами, накатывающими друг на друга, и чайками, что сбивались в стаю. Веранда стала любимым местом Кати. Она приходила сюда и сидела часами, глядя на воду. Плед оказался как нельзя кстати. Она укутывалась в него и неторопливо раскачивалась в кресле-качалке.

Здесь было хорошо. Спокойно.

Океан и она.

И Катя даже думать ни о чем не хотела.

Иногда, правда, всё же приходилось. Мысли в такие дни текли плавно, как за туманом.

Документы новые Руслан ей не выдал. Есть ли они вообще? Кто ж знает. Спрашивать Катя не видела смысла. Придет время – вручит. Устраивать скандал, требовать что-то – бессмысленно. Да и не хотела Катя пока общаться с Русланом. Не могла.

Секс сексом, а вести разговоры…

Ни к чему.

Лучше закутаться в плед.

Да и Руслан не горел желанием с ней общаться. Пропадал где-то. Дом у него огромный. Может, в спортзале время проводил или в кабинете. Наверное, у такого мужчины, как Коваль, и тут имелся кабинет для решения разных вопросов. С другой стороны, он же под следствием, якобы сидит в СИЗО и…

Стоп, Катя. Вот стоп и всё тут.

Тебе нужны эти размышления? Нет. Нужны волнения, лишние мысли? Нет.

Только плед, кофе и шум прибоя. Идеально.

Она хандрила и наслаждалась своей хандрой.

Иногда слышала, как Руслан отдает приказы. Четко. По-военному. Иногда он повышал голос, и мурашки непроизвольно рассыпались по коже Кати. Тогда она спешила уйти на веранду. От греха подальше.

Ему нужен от неё секс. Он его получал. В избытке.

Всё.

А то его признание… Что Катя ему нравится. Нет-нет, это просто слова.

И анализировать их она не будет. Не имеет смысла.

Катя сжимала голову руками, борясь с болью в затылке.

– У тебя снова мигрень?

Услышав спокойный голос, раздавшийся из-за спины, Катя вздрогнула и по инерции оглянулась.

За креслом стоял Генерал. На нем были джинсы, футболка и теплая куртка. Ноги расставлены по ширине плеч, взгляд недовольный, направлен на Катю. Неделю назад она засуетилась бы, стала просчитывать, чем вызвала недовольство. Не сегодня. Что-то в Кате всё же поменялось.

– Нет.

Руслан обошёл кресло, обдав девушку легким ветерком и запахом терпкого парфюма. Катя приготовилась к очередной дозе секса. Руслан, видимо, откуда-то вернулся, хотя она не заметила от него прохлады. Утром у них не было близости, значит, ему нужна разрядка. Кто-то пьет и курит, Руслан Коваль занимается сексом.

– Давно сидишь здесь? – его голос по-прежнему звучал холодно.

Катя пожала плечами и чуть повернула голову влево, чтобы снова видеть берег.

– Да нет… Вернее, не помню.

– Понятно, – сухо заметил Руслан, поджав губы. Если бы Катя посмотрела на него, она увидела бы, как нервно заиграли желваки на его скулах. Признак того, что мужчина начинает злиться. Она не сделала ничего плохого, его сухой тон к ней не относится.

– Значит, так… Вставай-ка, маленькая.

Катя не сразу откликнулась, а Руслан был не в том настроении, чтобы ждать. Он, чуть нагнувшись, выбросил руки вперед и, сжав плечи Кати, рывком поднял её на ноги. Плед запутался, Катя пошатнулась, но сильные руки удержали.

Катя подняла голову кверху, намереваясь заглянуть мужчине в лицо и узнать, что происходит.

– Пойдем-ка, прокатимся.

Именно после этих слов нехорошее предчувствие закралось в душу к девушке. Привычный секс отменялся. Да и она, наконец, обратила внимание, что Генерал не просто не в духе.

Он зол.

– Куда? – вопрос всё же сорвался с её губ, хотя она и зарекалась что-то спрашивать.

Не у него – точно. А, собственно, у кого? Его люди молчат ещё строже, чем он.

– Узнаешь.

Другого она и не ожидала.

– Хорошо.

– Переоденься в теплое. На улице ветер. Жду тебя через пять минут внизу.

– Хорошо, – снова повторилась она.

У Кати и здесь оказалась гардеробная с одеждой её размера. Правда, одежду пополняли. Вчера, например, привезли куртки, ветровки, спортивные теплые костюмы. Все брендовые, высокого качества. Катя непременно порадовалась бы таким подаркам… в другой жизни.

Приказ Коваля надо исполнять, и для прогулки она остановилась на бежевых брюках спортивного покроя, теплом свитере с высоким двойным воротом и легкой ветровке. Волосы собрала в «конский хвост». В зеркало Катя даже не смотрелась, делала всё машинально. На ноги – теплые ботинки со шнуровкой. Вроде бы готова.

Уложилась в пять минут.

Руслан стоял у окна и беседовал по телефону.

– Жду их не раньше восьми. Да. Так и передай. Мне плевать. У меня тоже планы.

Катя невольно замерла на последней ступени. Что-то скользкое, противное, из прошлого всколыхнулось в ней, откинув на несколько недель назад. Она и забыла, что Генерал мог быть и таким. Катя даже тряхнула головой, прогоняя наваждение и легкий мандраж.

Пусть как хочет, так и разговаривает. И с кем хочет. Она…останется безучастной.

Руслан закончил разговор и обернулся. Его глаза просканировали Катю, задержавшись на груди. Девушке сразу же захотелось запахнуть ветровку, она сдержалась в последний момент. Всё, как всегда… Не стоило провоцировать Коваля.

Они вышли на улицу, Руслан учтиво придержал дверь. Катя, глядя себе под ноги, вышла. Ступила на широкое крыльцо, подняла голову и обмерла.

Перед входом, совсем рядом со ступенями, стоял автомобиль примерно такой же, на каком Руслан как-то отвозил её в торговый центр. С нереальными космическими очертаниями.

Эмблемой автомобиля выступал бык.

Девушка ступила на землю и собиралась пройти к пассажирскому сиденью, когда услышала за спиной:

– Нет, Воробушек, за руль садись. Сегодня ты поведешь.

Катя остановилась. Потом медленно повернула голову в сторону Руслана. Тот смотрел на неё, слегка прищурившись. От его фигуры повеяло холодом.

В груди, в области сердца, там, где находится эфемерная душа, рос протест. Сначала маленький, едва ощутимый, но с каждым ударом сердца, он увеличивался в размерах, пугая хозяйку собственной силой.

Катя облизнула пересохшие губы, несмотря на то, что она их тронула клубничным блеском, едва заметным и невесомым.

– Руслан, я не могу сесть за руль. Я сбила человека, и на этом фоне у меня образовалась фобия.

Коваль спокойно выслушал её, а потом в два размеренных шага преодолел расстояние, разделяющее их. Поднял руку и аккуратно захватил Катю за скулы, вынуждая смотреть себе в лицо.

– Вот поэтому ты и сядешь за руль. Никаких страхов. Никаких фобий, Воробушек.

– Руслан…

– Ты меня слышала, маленькая, – вкрадчиво, словно она на самом деле была маленьким и неразумным ребенком, продолжил он, глядя ей прямо в глаза. Гипнотизируя и не позволяя отвести взгляд. Катя рада бы, но не получалось. Пальцы на скулах не причиняли боли, держал он её осторожно.

– Я. Не. Могу, – четко разделяя каждое слово, выдавила она.

– Можешь. Садись, – водительская дверца плавно отъехала в сторону. – Я в тебя верю.

Позже Катя поймет, что именно последнее предложение сыграло решающую роль.

Она настолько привыкла угнетать саму себя, быть на вторых ролях, что в какой-то момент потеряла веру. Вокруг неё происходили события, втягивающие её в водоворот страстей, она к ним шла приложением, фоном. Вроде бы и в гуще, а решать ничего не могла. Её трепало по ветру, кидая из стороны в сторону. Или тащило в низ, в ту самую воронку. Разрушая Катю без права на перезагрузку.

Ей необходим был толчок. Что-то, что вернуло бы её себе же. Она устала быть послушной, устала ждать решения тех, кто обладал властью. Устала думать, что виновата.

Она несла наказание.

Убила человека? Получай расплату. Судьбу ей выделили именно такую.

Оказалось достаточно простого «верю».

Катя разозлилась. Впервые за эту неделю. Злость – это хорошо. Злость заставляет двигаться вперед, доказывая тебе, что ты не тряпка, что ещё что-то можешь. Приглушенно выругавшись, едва размыкая губ, Катя прошла к автомобилю и опустилась на мягкое кожаное сиденье, идеально повторяющее контуры тела. Водить, сидя в таком – одно удовольствие. Ни спина не устанет, ни шея.

Дверку снова закрыл Руслан.

Катя ждала его, сжав губы и глядя только вперед.

Многоуважаемый Руслан Анатольевич решил снова вывести её на эмоции? Как прелестно. Она не против. О, она совсем не против.

– Как управлять? – негромко спросила Катя, теряясь в первые секунды и гоня от себя странное ощущение. Как только Генерал занял место на пассажирском сиденье, стало легче. Дышать, смотреть, просто быть. Наверное, даже жить. Совершенно дурацкое ощущение.

Она – личность. По крайней мере, когда-то была ею.

До тех пор, пока в её опустевший и осиротевший дом не нагрянули коллекторы.

Вспомнив тех мужчин в темных костюмах, Катя разозлилась ещё сильнее. Именно с них всё и началось, с безучастных исполнителей.

– Всё просто, – ответил Руслан и в двух словах дал ей разъяснения.

Она поняла.

Нажала на газ, и автомобиль, созданный для того, чтобы разгонять больше сотни за считанные секунды, сорвался с места.

В груди грохотало. В ушах звенело. Глаза щипало. Катя несколько раз быстро зажмурилась, пытаясь прогнать дискомфорт в глазах. Нет, это не слезы, слезы пахнут иначе. Именно пахнут…

– Смотри вперед.

– Смотрю, – недобро ответила она.

– Ещё газу.

Её руки сильнее вцепились в руль.

Перед ними была абсолютно пустая трасса. Катя никогда не узнает, что люди Генерала перекрыли более трех сотен километров, чтобы никто, ни одна машина не попалась на пути. Лишь тишина и раздолье.

Катя давила педаль. Внутри неё самой рвались барьеры, и душа окрашивалась в кровавый цвет. В камере, глядя на бесконечные серые стены, Катя думала, что никогда больше не сядет за руль. Вождение не для неё. Не зря она противилась. Нельзя ей водить… Крепче сжимая руль, в голове росла другая мысль: ни хера. Вот ни хера, ребята! Она будет водить! Сегодня. Завтра. И ещё через три десятка лет.

– Сильнее, Воробушек.

Сильнее?! Вот так…

– Сильнее. Ещё прибавь скорости. Ещё.

Он даже не повысил голоса. Ни разу.

Цифра перевалила за сто пятьдесят… сто восемьдесят…

Зато Катю потянуло куда-то. Сначала казалось, что в воронку, ту самую, черную, что из водоворота. Но нет! Катя против! Ни черта… Вверх. Ни в сторону, ни вниз. Только вверх.

Двести… Двести десять…

Адреналин зашкаливал в крови. Перед глазами – лишь дорога. Не видно редких деревьев. Не слышно океана. И его тоже не видно. Лишь ощущение его близости, знание, что он совсем-совсем рядом.

И без воронки.

Тяжелая мужская рука опустилась Кати на колено.

Опора?

Или угроза?

Какие-то доли секунд, мимолетные, невозвратимые, утекающие в вечность. И за них, за эти доли, необходимо решить.

Опора.

Пальцы не сжали колено, не начали поглаживать, давая посыл к сексуальным играм. Рука опустилась, легла, точно там ей и было место.

Двести двадцать.

И резко по тормозам, так, что машина пошла юзом. Её развернуло, Катю не бросило на руль лишь чудом.

Ещё секунда, и Катя открыла дверь, сама даже не поняв, какую кнопку активировала. Да и не до разбора ей было.

Ей необходимо было выбраться.

Она выпрыгнула из машины, сделала два шага, и желудочные спазмы скрутили её. Катя упала, выставив одну руку вперед. Её выворачивало, она едва могла дышать. Одно колено тоже оказалось на земле.

Руслан подбежал к ней, и сжал за плечи, не позволяя окончательно упасть, придерживая при этом волосы, чтобы не лезли в лицо. Спазмы были настолько сильными, что из глаз брызнули слезы.

Когда Катю наконец-то перестало рвать, Руслан бережно поднял её на ноги, достал из кармана платок и промокнул губы.

Катя смотрела на мужчину, открыла рот, чтобы что-то сказать, но не нашлась.

Руслан аккуратно притянул её к себе, прижал к груди, укутал в тепло своего тела.

– Тихо… Тихо…

– Я…

Она замолчала. Горло саднило, ноги окончательно ослабли. Если бы Руслан её не придерживал, она бы упала.

– Всё? – он выдержал небольшую паузу. – Отошла?

– Да, – выдохнула она.

– Отлично. И больше никакой хандры. Выбрось из головы всю хрень, что ты себе надумала.

– Не получается.

– Тогда снова за руль.

Катя улыбнулась ему в грудь.

– Завтра. Сегодня у меня дрожат руки.

– Будем гонять, пока ты ко мне не вернешься.

Его слова проникали сквозь туман в голове.

Вернуться к нему…

Катя не без усилий подняла руки, залезла под ветровку Руслана и обняла его за торс.

Ей это было необходимо.

В эту ночь она уснула у него на груди. Забралась практически на него полностью, вытянувшись во весь рост. Ей было удобно. Если Руслан ничего не сказал, не сдвинул её, значит, и он не имел ничего против.

Обнял её, прижав к себе плотнее. Катя прикрыла глаза. Ей больше не хотелось на веранду. Она уснула меньше, чем за минуту.

Глава 7

– Значит, я тебе нравлюсь?

Катя склонила голову набок и специально прищурила глаза.

Руслан продолжал наносить точные мастерки поставленные удары по боксерской груше. С мужчины уже давно пот катился градом, даже летел в разные стороны, волосы намокли, в них так же поблескивала водица. А он всё продолжал лупить бедный снаряд.

– Да, Катя.

Черт! У него даже дыхание не сбилось. Ответил ровно.

Что он за человек? Или, может, хорошо сделанный киборг? А что, разговоры о клонировании и экспериментах на людях давно идут. Чем рогатый не шутит. При травме у него идет кровь или, может, какая-нибудь белая вязкая субстанция?

Катя усмехнулась. Интересные у неё мысли, задорные.

– Это хорошо или плохо? – продолжала она старательно его отвлекать. Поерзала попой, удобнее усаживаясь на коврике для фитнеса.

– Это хорошо.

И снова выпад из серии ударов.

Бедная груша. Не позавидуешь тем, кто выходит на спарринг с Генералом. Кулачищи у него дай Боже и сила удара, наверное, ого-го. Ещё больше не позавидуешь тем, кто с ним сталкивается за пределами октагона. Наверное, есть и такие. Или уже нет? Не тот статус у Руслана, чтобы кулаками махать направо и налево.

Катя прикусила нижнюю губу и всё же скрестила ноги по-турецки. Не хочет она заниматься и делать физические выкрутасы. Побегала на тренажере сорок минут, сделала разминку, растяжку. Что ещё надо товарищу Генералу? Она лучше посидит в сторонке, понаблюдает за ним.

Хорош, зараза. Объективно – очень даже. Силен.

Красив? Объективно – да.

А субъективно?

– Значит, хорошо, – задумчиво повторила она за ним, намеренно растягивая слова, не для него, а больше для себя. – А то, что мне не выдали противозачаточных средств, и ты кончаешь каждый раз в меня на протяжении недели, это тоже хорошо?

Катя, задавая вопросы, не ставила перед собой никакой цели. Ей иногда нравилось разговаривать вслух. Яснее понимала проблему.

Этот вопрос заставил Руслана остановиться. Он ударил в последний раз по груше, удержал снаряд рукой, чтобы тот перестал раскачиваться, и повернулся к Кате.

Катя сделала вид, что её вопрос самый невинный. И никакой подоплеки он под собой не несет.

Руслан усмехнулся, прошёл к скамье, на которой лежало белоснежное полотенце, взял его и промокнул сначала лицо с волосами, потом спину и торс. Катя, наблюдая за ним, невольно испытала некий эстетический восторг. Всё-таки видеть натренированное тело бойца – искушение.

Руслан закинул полотенце себе на плечи. Продолжая молчать, открыл крышку у бутылки с водой и сделал несколько жадных крупных глотков. Катя видела, как он глотает, как двигается его кадык, и невольно поджала интимные мышцы.

Всё, что касалось этого мужчины, у неё ассоциировалось с сексом.

Удерживая в руках бутылку, Руслан выдвинулся в сторону Кати. Подошёл, присел на корточки.

И сразу же, как это у него получалось всегда, взял её в невидимый плен. Закрыл собой всё. Окутал ароматом парфюма, смешанного с потом. Кстати, запах последнего нисколько не раздражал Катю, и этот факт настораживал.

– Заметила, – Руслан снова усмехнулся, глядя ей в лицо.

– Конечно, – спокойно ответила Катя, немного откидываясь назад и упираясь раскрытыми ладонями в пол. – Ты кончаешь в меня. Думаю, сознательно.

– Правильно думаешь.

– Руслан, я могу забеременеть, – Катя, начиная разговор про вероятность беременности, переживала, что её голос начнет дрожать, и оказалась приятно удивлена собственным ощущениям.

Ни страха, ни сомнений.

Словно ещё пару дней назад на неё не накатывало депрессивное состояние, и жизнь не казалась беспросветной серой полосой.

Что изменилось? Когда изменилось? И главное, почему останется в прошлом?

Руслан переставал на неё давить. Пусть и не до конца, но у неё больше не возникало потребности встать, убежать и закрыться.

Она начинала его воспринимать, как обычного мужчину.

В последнем она немного преувеличила, Коваля даже при самой буйной фантазии не назовешь обычным. С его бешеной энергетикой и властью.

– Когда забеременеешь, тогда и будем разговор вести, – он поднял руку и накрутил на палец прядь, выбившуюся из её прически.

– «Когда», а не «если», – её распирало от желания расставить точки над «i». Она ловила момент.

– Совершенно верно.

Ухмылка Руслана переросла в легкую улыбку. Он потянул прядь Кати сильнее, желая принять девушку к себе. Та не поддалась.

– Как интересно, Генерал.

Всё-таки она услышала, как дыхание мужчины сбилось. Правда, в совершенно другом контексте, ни когда он обрабатывал снаряд.

– Меня начинает штормить, когда ты называешь меня Генералом. Маленькая, ты играешь с огнем, – и он послал выразительный взгляд на её грудь, обтянутую майкой на тонкой лямке. Благо под ней находился плотный спортивный бюстгальтер.

– Больше не буду. Никогда, – она с трудом сдерживала смех.

Его глаза потемнели сильнее.

– Только попробуй не назвать…

В его голосе слышалась явственная угроза. Многообещающая. Катя приподняла кверху брови. В спортзале, в том месте, где сидели мужчина и молоденькая девушка, воздух начал сгущаться. Катя не испугалась угрозы, только не этой.

Внизу живота появилась привычная вязкая тяжесть, а в трусиках намокло. Катя даже интуитивно захотела поменять позу, свести бедра, потом передумала. Для Руслана сжимание бедер будет, как призыв к действию.

Но, кажется, и это не поможет. Катя уже знала взгляд, которым Руслан на неё смотрел. Тяжелый, пронзительный, пробирающийся в самую душу. На дне которого плавилось желание. Бороться с ним он не будет.

Вот, казалось, мужик только что отпахал в спортзале пару часов. Он пришел заниматься раньше Кати, та ещё нежилась в кровати и отходила от утреннего секса. Нате вам, пожалуйста, снова возбудился.

Точно не человек.

– Назову. Обязательно.

Они смотрели друг на друга. Катя – не таясь и не зажимаясь. Коваль – более испытывающе. Что пытался в ней разглядеть? Затаившуюся депрессию. Нет её, Руслан Анатольевич. Оставлена где-то по дороге.

– Я кофе хочу.

Непонятно, что больше удивило Катю. Резкая смена темы или мальчишечья улыбка Коваля.

Последнюю она воспринимала, как нечто нереальное. Улыбка Руслана преображала. Когда человек постоянно улыбается, быстро привыкаешь. Тут же каждая улыбка, как дуновение свежего ветра. Смягчалось всё, от уголков глаз рассыпалась сеточка мелких морщин, и возникала смутная потребность до них дотронуться, погладить. Мягче становились и общие черты, пропадала жесткость. Губы не сжимались, пропадала опять же линия, что делала их суровыми.