Девочка, я о тебе мечтаю Безрукова Елена
Я опустила глаза на смартфон Ромы, который он сунул мне под нос.
— Ой, божечки, какой классный, — улыбнулась я невольно. Щенок был настолько милым, что смотреть на него и не улыбаться было просто нереально. — Какой чудесный малыш! Конечно, бери, ты что! Научишься ухаживать за ним.
— Думаешь?
— Да. Они такие мягкие, как плюшевые мишки.
— Ага, и шерсти не так много от мопсов. А ты что-то знаешь вообще… Как там за ними ухаживать?
— Да не особо, — повела я плечом. — Знаю, что гулять с ними надо, ставить прививки и, пока они маленькие… убирать за ними.
— А ты знала, что есть памперсы для собак?
Я невольно прыснула со смеху.
— Серьёзно?
— Да. А то они же мину могут прямо у тебя под носом оставить.
— Не хотелось бы…
— Представляешь, встала с утра, а нога в мягкое и тёплое как вляпалась!
— Оу, — сморщилась я. — Этот мопс, Рома, если ты его возьмёшь, будет только в твоей комнате сидеть.
— Нет, я пришлю его к тебе под утро.
— Очень смешно, Питерский. В общем-то, в гугле всё должно быть по уходу за ними.
— Ну да, почитаю.
— Иди-иди. Тебе полезно.
Рома цыкнул, но не стал спорить.
— Ты в школу-то собираешься? Алла уже спрашивала про тебя. Там твой театральный кружок стынет без тебя. Все ждут, плачут там…
— Ну прямо плачут? — посмотрела я на него, ощущая, как снова моих губ коснулась улыбка. Не думала, что после всего я смогу ещё когда-то улыбаться и испытывать что-то кроме этой боли.
— Ага, весь пол актового зала залили слезами. В понедельник хотела бы Алла тебя уже увидеть, а то, как она сказала, ты очень сильно отстанешь от программы и рискуешь не сдать экзамены.
— Я… — опустила я ресницы. Сказала так, как чувствовала на самом деле. — Постараюсь собраться. На самом деле, мне всё ещё очень трудно.
— Мы все это понимаем, — так же искренне отозвался он. — Но жизнь продолжается, и тебе необходимо возвращаться в гимназию, чтобы не потерять своё место.
— А почему тебя это волнует? — снова подняла я взгляд на него. Он ведёт себя совсем не так, как раньше. Как будто два разных человека я знала. И меня всё это смущало.
— Волнует, — ответил он, дав себе несколько секунд на раздумья.
— Почему?
— Потому что, — сказал Питерский и вышел из комнаты.
Отличный ответ, достойный Питерского.
Вздохнула и отметила про себя, что мысли о щенке меня отвлекают. Пойду, что ли, почитаю про мопсов… Главное, чтобы вернуться к привычному образу жизни, нужно уметь отвлекаться. Иначе я действительно могу пустить свою жизнь под откос, если позволю этой боли меня поглотить.
В комнате уселся на диван с ногами и думал о том, что произошло сейчас.
Мой фокус с мопсом удался — она улыбнулась. Никакого щенка у Архипа не было, я всё это придумал. И теперь мне надо уговорить отца на то, чтобы в доме появился маленький мопс, и найти такого для покупки. Наташа давно хотела собаку, и теперь я могу взять её в союзники. Стоит отдать ей должное — будущая жена отца всё же намного лучше, чем я себе придумал. Она заботилась о Кате все эти дни, следила, чтобы она ела хоть что-то и принимала успокоительное. Теперь же мы вместе надавим на отца и купим собаку. Катя точно отвлечется на заботу о более слабых и перестанет жить только горем. Её лицо прямо просветлело, когда она разглядывала щенка, которого я нашёл в интернете. Она на миг снова стала той лучистой Катей, какую я видел до трагедии в её жизни, разве что только очень бледной.
Щенок и кружок, который так любит Романова, должны её встряхнуть. Хватит ей уже страдать. Пора возвращаться к жизни.
Подтянул ноги к себе и положил голову на колени, уставившись в стену невидящим взором.
А что отвечать на её вопросы, почему меня волнует её судьба, я не знал.
Понимал, что рано или поздно она станет их задавать, но я терялся, когда она задавала такие вопросы прямо.
Духу не хватило сказать, что я просто желаю, чтобы ей больше не было так больно.
Потому что она мне небезразлична и я её боль тоже чувствую.
Не знал, что так бывает. Боль не моя, а болею ею я.
Как странно…
Этим же вечером переговорил с Наташей. Она занималась посудой, а я спустился налить себе чаю и решил, что этот момент подходит для вербовки невесты отца в свои союзники.
— Наташ, — обратился я к ней, и она оставила посуду и повернулась ко мне. — Поговорить с тобой хочу.
— Слушаю, — вытерла она руки о полотенце и уставилась на меня.
— Скажи, последняя репетиция в гараже была не очень громкой?
Почему-то начал я издалека. Репетиция у нас была ещё до первого сентября, потом было не до них.
— Да нет, — пожала плечами женщина. — Мне они совершенно не мешают. Гараж — твоя территория, делайте там что хотите. В пределах разумного, конечно, и днём.
— Думаю, пора собрать ребят снова. Нам пора… готовиться к прослушиванию.
— К прослушиванию? — переспросила Наташа.
— Да, — ответил я. — На рок-фестиваль. Мы будем заявляться. Точнее, уже оставили свою анкету.
Я сделал это сам ещё вчера от имени всей группы, решив, что участвовать мы будем. Даже ценой свадьбы моего отца. Надеюсь, он меня поймёт.
— Здорово, — улыбнулась она. — Будем очень за вас болеть. Репетируйте, конечно.
— Есть одна проблема, — глянул я на Наташу.
— Какая?
— Прослушивание состоится в день вашей с папой свадьбы.
— О, — подняла брови она. — И как же ты успеешь всё?
— Я и не успею, — покачал головой я. — Либо туда, либо туда.
— И ты хочешь попасть на прослушивание?
— Да, — ответил я честно. — Потому что это важно для парней. Я не пойду дальше в музыку, но близнецы хотят идти. И я не имею права отбирать у них этот шанс. К сожалению, эту партию знаю только я, и заменить меня так скоро некем. Да и мне самому хочется этот приз. Представляешь, обещали снять победителю профессиональный клип и пустить в ротацию.
— Очень хороший приз, — согласилась Наташа. — И я думаю, что мы… Переживём.
— Правда?
— Правда.
— И ты не обидишься на меня?
— Я — нет, — рассмеялась Наташа. — Это наш с Петей праздник. Нам, конечно, было бы приятно, если бы ты заглянул хотя бы после прослушивания. Хочешь, бери с собой и ребят. В ресторане будет хороший банкет. Но в целом… Это твоя жизнь, Ром, и пора самому принимать решения. Я рада, что ты сделал свой выбор. И считаю, что ты прав. Ребят надо поддержать, раз они зависимы от тебя. Мы-то свадьбу всё равно сыграем. Какие тут обиды могут быть? Ты же всё объяснил. Вот если Петя не придёт на нашу свадьбу — тогда я действительно обижусь!
Я невольно рассмеялся.
— Ну да, свадьба без жениха — максимально странная!
— Ещё какая, — кивнула Наташа. — Надеюсь, что твоему отцу не надо на прослушивание в этот день! А то вдруг тоже записался…
Я рассмеялся громче, представив, как отец со своей бородой, серьёзным выражением лица и в костюме, лабает на гитаре песни о любви…
— А ты умеешь шутить, Наташа, — окинул я ее внимательным взглядом, словно впервые увидел.
— Умею, — игриво отозвалась она. — Юмор — наше всё. А ты, Ромочка, намного благороднее, чем кажешься. Ты взрослеешь, мальчик, и мне это очень приятно видеть.
— Спасибо, — немного обескураженно ответил я.
Наташа впервые так ласково говорила со мной, почти как мать. И мне это оказалось приятно…
— Наташ, только я прошу тебя пока отцу не говорить о том, что я на свадьбу вашу не поеду. Ладно? — попросил я её.
— Я и не собиралась, — пожала плечами она. — Скажешь сам, так будет даже лучше. Чего я в ваши мужские дела полезу?
— Ну да, я сам скажу. Позже.
— Будет ругаться ведь, — многозначительно посмотрела на меня она. — Вот и пусть ругается на тебя, а не на меня.
Я снова рассмеялся. Как с ней оказалось легко общаться, если и я говорю с Наташей по-человечески. Кажется, я стал понимать, почему она так нравится отцу — весёлая, ласковая, ещё молодая. Как-то даже радость за отца появилась. Он не один, с ним рядом есть веселушка Наташа. А мама и так счастлива, за неё я спокоен уже давно.
— Да, точно, — сморщился я. — Будет орать как крокодил…
— Ром, — цыкнула она. — Ну не говори так о Пете. Если бы ты знал, как он тебя любит! Постоянно: Рома то, Рома сё. А ты его — крокодилом кличешь.
— Ладно, не буду, — буркнул я, впрочем, не рассердившись на неё. Она права, конечно. Да и я отца люблю нисколько не меньше.
— А кстати — как орут крокодилы? — заинтересовалась Наташа.
— Понятия не имею, — пожал плечами я. — Как отец в гневе.
И мы оба не удержались от смеха.
— Только папе не говорим об этом!
— Нет, ты что! — согласился я. — А то услышим то, чего все боятся!
— Что?
— Ор крокодила!
— Ой, Ром, — схватилась за живот Наташа. — Я тебя умоляю, перестань уже смешить. Я из-за тебя вон посуду никак не загружу в посудомойку.
Она, продолжая посмеиваться, вернулась к тарелкам и чашкам.
— Наташ, а я еще вот что хотел сказать, — снова привлёк её внимание я.
— М-м? — отозвалась она и подняла на меня глаза.
— Я хочу собаку купить.
— Собаку? — выпрямилась она и уставилась на меня.
— Да, щенка мопса. Я знаю, что ты тоже давно хотела пса завести.
— Хотела, — вздохнула она. — Но Петя против, ты в курсе.
— Да, — улыбнулся я ей. — Но теперь у меня есть идея.
— Какая?
— Я выбрал щенка наименее волосатого и спокойного — мопса. Отец не сможет апеллировать тем, что в доме станет много волос и шума. К тому же я найду почти взрослого — месяцев пять, за ним не так трудно будет ухаживать. Ты и Катя поможете с ним.
— Хм, — задумалась Наташа. — А идея неплохая. Но как же уговорить его оставить щенка?
— Мы сделаем так, — опёрся я о стол бедром. — Я найду щенка и привезу. Деньги у меня есть в копилке. Но если хочешь поучаствовать в покупке — я буду рад. Хочешь?
— Хочу, — кивнула Наташа. Глаза её загорелись. Детей у них с отцом пока нет, а вот щенка девушка явно очень хочет. — Я скинусь с тобой пополам.
— Прекрасно, — остался доволен я — всё же это не самая простая порода, не из дешевых. — Я привезу его, а ты потом отца уговоришь щенка оставить. Скажи ему, что это будет твой подарок к свадьбе и он сделает тебя этим подарком самой счастливой на свете невестой, и папа растает.
— Толковая идея, — оценила Наташа. — Рома, ты мозг.
— Спасибо, я старался. Сильно думал, и придумал.
— Ой, всё, — махнула на меня рукой она. — Иди уже, шалопай! Я всё поняла. Вези щенка. Я поговорю с Петей.
— Вот и договорились, — победно улыбнулся и ушёл к себе.
К вечеру воскресенья маленький плюшевый комок уже дрожал в моей куртке по пути домой. Я же поглаживал скулящего малыша и предвкушал нежную улыбку на лице моей Рыжей…
Глава 12
Наташа разобралась в мопсах лучше меня и уже заранее накупила для щенка всяких штук, вплоть до супершампуня — чтобы меньше линял. Как ни крути, а шерсть от животины неизбежна, и придётся за ней следить.
Дома мелкого ждали и корм, и корзиночка, где ему будет уютно спать, и ещё куча всякой такой нужной фигни.
Наташа встретила меня с горящими глазами.
— Ну? — спросила она. В ответ пёсик снова заскулил у меня в куртке и высунул мордочку в тепло дома. — Ой, какой хорошенький! Покажи.
Я достал щенка и посадил его ей на руки.
— Пока не таскай его долго, он пусть привыкнет к нам, — попросил я. — Так хозяева сказали сделать.
— Ладно, — кивнула она. — Ну что, пойдём смотреть, где твои миски?
— Ты уже всё расставила?
— Ага.
— Понятно. Слушай, я его Кате покажу, лады?
Наташа задумчиво повернулась на меня.
— Давай её вовлечем тоже в процесс ухода за щенком. Её это может отвлечь.
— Ром, — улыбнулась Наташа, поглаживая щенка по спинке. — А тебе Катя всё-таки очень нравится. Я это сразу поняла.
Я смутился. Да что ж такое — все видят мои чувства, как бы я ни пытался хмурить брови и скрывать их! Только одна Катя не видит. Или видит, просто не хочет отвечать на них… И правильно, я бы тоже такому придурку, как я, не ответил, после всех насмешек.
— Да никто мне не нравится, — отмахнулся я. — Просто не хочу, чтобы она в депрессии год валялась. Про неё уже в школе спрашивают учителя.
— Что ж, это чудесная идея, Ром, — одобрила Наташа. — И, возможно, девочка тоже увидит твоё доброе сердце.
— Горящее, как сердце Данко? — не удержался и съязвил я.
— Рома, Рома… — покачала головой Наташа. — А ты всё тот же.
— А кого ты ждала в моём теле? — пожал я плечами. Снял куртку и кроссы, забрал у неё щенка и пошёл наверх — показывать малька той, кому я его в большей степени, и купил.
У её двери остановился. Понял, что волнуюсь. Вчера вроде виделись, даже недавно обнимались, но это было словно сбой программы и будто бы давно. Сердце билось быстрее обычного. Надеюсь, она не заметит, что я, как это… неровно дышу рядом с ней.
Постучал, и спустя миг дверь открылась. Голубые глаза были сухими, хоть и такими же безжизненными, как и прошлые дни.
— Привет, — сказал я.
Она сразу же увидела щенка на моих руках, и её лицо просветлело. Губы тронула мягкая нежная улыбка. Блин, вот бы мне так хоть разочек улыбнулась, прям вот разик. Эх, мопс ей нравится больше меня точно…
— Ути, кто это у нас? — протянула она руки к щенку.
— Через порог не передают, — заявил я и втолкнул Катю в комнату, закрыл за собой дверь и уселся на её диван. Теперь не выгонит. — Ну, иди посмотри.
Катя села рядом, её колени, выглядывающие из-под домашнего платья, касались моих джинсов. Непреодолимо захотелось коснуться их пальцами и сжать… Очень неуместное сейчас желание, и я заставил себя несколько раз вдохнуть глубже и перестать думать о ногах Кати.
Она забрала малыша и посадила на свои колени. Нежно гладила тонкими пальцами его голову. А пёсик смотрел на неё, изучая новое лицо.
— Какой ты хороший, маленький… Ты всё-таки купил его? — убрала она волосы за уши и глянула на меня.
— Как видишь, — пожал я плечами словно равнодушно, а сам ловил каждое её движение. А ещё я видел так близко её веснушки на носу… Очень красиво.
— Сколько же ему?
— Четыре с половиной месяца.
— Дорогой?
— Не дешёвый.
— А сколько он стоил?
— Какая разница, Кать? Не думай об этом.
— Просто интересно…
— Обошлось без кредита.
— Слава богу.
— Хотя на доске объявлений была такая услуга.
— Серьёзно? — снова подняла на меня свои голубые глаза Катя, и я в них словно провалился.
Оу, где диван? Кажется, я куда-то плыву…
— Серьёзно, — ответил я. — Щенок в кредит — пожалуйста, и такое уже придумали.
— С ума сойти, — Катя вернулась к щенку. — Такой красивый. Малыш… А ему, наверное, много чего ещё нужно?
— О, дофига всего, — хмыкнул я. — Ему шмоток и ухода надо больше, чем мне.
Катя мягко рассмеялась. Как же я рад был слышать наконец её смех, пусть пока слабый и тихий. И на щенка она отвлеклась — мой фокус сыграл.
— Слушай, ну я не очень в этом всём секу, — обратился я к девушке. — Малышу нужен уход, а Наташа не всегда свободна. Подготовка к свадьбе там, ну, сама понимаешь… Ты можешь помогать мне по уходу за ним, пока маленький?
— Конечно, — кивнула она. — Говори, что надо делать, я помогу. Мне даже приятно. Да и… Пора брать себя в руки.
— Пора, Кать, — кивнул я. — Ты очень верно мыслишь. Давай, что ли, почитаем, чем их кормить?
Я достал телефон из кармана джинсов и открыл браузер.
— А я уже почитала, — ответила она и смущённо улыбнулась. — Я тебе так расскажу.
— Правда?
— Правда, — сказала Катя. — В тот вечер, когда ты сказал, что хочешь купить щенка, но не разбираешься в них, я сама открыла браузер и погуглила о мопсах. Значит, самое главное, что надо помнить об их рационе…
Катя увлечённо рассказывала об особенностях питания этой породы, а я только и поражался её способности так качественно и быстро запоминать информацию. И опять же — приятно было отметить, что она так увлеклась этим вопросом. Глаза горят на собаку не меньше, чем у Наташи, — вон, из рук не выпускает. Как бы не пришлось покупать второго пса, чтобы дамы не подрались, — папа будет рад! Ему сегодня только предстоит узнать, что в доме нас отныне пятеро с новым членом нашей семьи — мопсёнком.
— Понятно, — произнёс я, когда Катя закончила говорить, а я всё внимательно выслушал. — Спасибо, что посмотрела. Так и будем делать.
— А как зовут-то его?
— Собаку?
— Ну а кого ещё? Это вообще он или она?
— Он.
— Так есть имя или нет?
— Нет.
— А какое же придумать?
— Ну, не знаю, — пожал я плечами. — Хочешь, назовём его Шарик?
— Ром, — тихо рассмеялась Катя. — Какой Шарик ещё?
— Ну, не хочешь Шариком, давай — Бобиком.
Катя рассмеялась звонче. И чего её так смешат эти клички? Обычные вроде…
— Раз тебя смешат мои варианты — дай ему кличку сама.
— Может, Бруно?
— Почему Бруно?
— Не знаю, — пожала плечами Катя. — Слышала где-то. Понравилось.
— Пусть будет Бруно. Я не против.
— Бруно. Бруно, ты теперь Бруно, понял? — повторяла Романова на разные лады кличку пса. — Запоминай. Ты Бруно. Ром…
Я поднял на неё глаза. Наши взгляды пересеклись и словно бы переплелись между собой.
— Ты его для меня купил? — спросила Катя.
— И для тебя тоже.
— Чтобы отвлечь от бабушки, да?
— …Да.
— Почему ты это делаешь?
— Ты не поняла сама?
— Нет.
Настал тот самый момент, когда мне что-то придётся сказать ей. Но как же это трудно! Язык просто не слушался.
— Я… хочу с тобой дружить, Кать, — всё же выдал я.
Катя распахнула глаза шире и уставилась на меня.
— Дружить? — переспросила она. — Как?
— Так, — ответил я и потянулся к её губам.
Достиг лица, но Катя увернулась, я лишь скользнул губами по её бархатной щеке…
Катя встала на ноги и опустила на ковёр щенка. Повернулась ко мне.
— Я же просила, — сказала она так, словно я пытался сделать какую-то гадость. Да, может быть, это сейчас было и неуместно, но неужели у неё совсем ничего ко мне нет? — Просила меня не трогать, Ром. И ты мне обещал.
Я тоже встал на ноги. В горле першило, а в грудь словно кол вбили.
— Да, помню. Прости, это было… неуместно, наверное… Я просто…
— Мы не сможем дружить, — покачала она головой, отступая ещё дальше от меня.
Кол в груди вошёл ещё глубже, лишив возможности дышать.
Вот как, значит.
— Почему? — выдавил я из себя.
— Потому что я тебе не доверяю, — ответила честно она. — И… мне сейчас не до того. Спасибо тебе за всё, что ты сделал для меня. Спасибо всей твоей семье — Петру Сергеевичу, Наташе, но… Мы не сможем с тобой быть друзьями.
Читать бесплатно другие книги:
