Девочка, я о тебе мечтаю Безрукова Елена

Глава 15

Это было так внезапно, что все мысли спутались. Рома снова стал тем, кого я так боялась, кого ненавидела, но… Я понимаю, почему он так себя ведёт — он обижен на мои слова. Я растерялась, не знала, как справиться с теми эмоциями, которые я ощущала от его близости.

Он так смотрел на мои губы, он хотел этого поцелуя. Я словно чувствовала то, что чувствует сам Рома. Слышала его желания…

Только объясниться он мне не дал, навис сверху и потянулся к моим губам сам.

— Подожди! — упёрлась я ему руками в грудь. — Стой… Я знаю, почему ты так говоришь.

— И почему? — сказал он уже где-то между моим ухом и щекой, опаляя кожу своим горячим дыханием, его губы легко касались меня, заставляя сотни маленьких птичек вспорхнуть с ветки и начать хаотично носиться внутри меня и беспощадно щекотать стенки желудка.

— Ты слышал меня и Попова, — ответила я, и Рома отпрянул.

Посмотрел на меня волком. Скулы заострились.

— Так ведь?

— Слышал, — отозвался он. — Ты очень красиво размазала меня по стене под его гогот, Рыжая.

— Прости, Ром, — подняла я глаза на него. Если уж просить прощения, то именно сейчас.

— Чего? — не поверил он.

— Я прошу простить меня за эти слова, я… Так давно уже не думаю.

— А как ты думаешь? — уставился он на меня так, будто впервые увидел.

— Ты не такой плохой, каким хочешь казаться. Я знаю. Я некрасиво поступила, наговорив о тебе такого за спиной, — слова давались мне с огромным трудом, но сказать это было просто необходимо. Я и сама чувствовала, как мне становится легче просто потому, что я попросила прощения за сказанное. — Мне стыдно, но Попов, он… Меня застал врасплох, и я не хотела, чтобы хоть кто-то знал, что я уже думаю иначе о… тебе. И сейчас… Ты обижен. Но ты не будешь делать глупостей и обижать меня, правда же?

— Не буду, — помотал он головой. Из его тела словно ушла напряженность, его мускулы уже не выделялись так сильно, лицо стало спокойнее, а глаза — теплее. — Я же обещал тебя защищать. Просто чё-то… Переклинило.

Я закусила нижнюю губу, ощущая неловкость. Он отошёл ровно на полшага, не давая мне уйти с места, но и не прикасаясь.

— Ром, я… Больше никогда не буду ни о ком говорить плохо. Правда. Мне очень стыдно. Я уже так давно не думаю! Я знаю, что у тебя большое сердце и добрая душа.

— Кать, — позвал он, и я подняла голову, едва не столкнувшись с ним лбами. Он опять подошёл ближе, как будто магнитом его тянуло ко мне. А я… Не торопилась разрушать это мгновение. Как будто сейчас я держала в руках что-то очень важное.

— Что? — ответила я тихо.

— Ты изменила обо мне мнение?

— Да.

— Почему?

— Наташа мне всё рассказала, — вздохнула я, не зная, куда себя деть от смущения. Рома так и нависал надо мной, впиваясь в лицо своими серыми глазами, в которых я наконец не видела льда. Он словно был собой, без масок, без фальши и напускной крутости… Ему словно было важно знать, что я думаю о нём. — Забрать меня в вашу семью — твоя идея.

Рома неловко закивал. Ему сложно было подбирать слова, как и мне, и он не мог оторвать взгляда от моего лица. Словно, если отвернётся вдруг, — я просто исчезну.

— Сказала… Ну что ж… Рано или поздно ты бы узнала.

— Ром, — подняла я голову и посмотрела в его глаза. — Ты ведь спас меня. Спасибо.

— А как ещё, глупая? — горько усмехнулся он. — Я сам чуть умом не тронулся, когда узнал, что твоя… Что ты одна осталась. И что тебя хотят отдать в детский дом.

— И ты придумал уговорить отца забрать меня?

— Да, — пожал плечами он. — Если бы отец не согласился, я бы тебя выкрал и увёз.

— Увёз?

— Да, — твёрдо ответил Рома. Он явно не шутил. — Я не позволил бы тебя таскать по приютам.

— А почему тебе так важна моя судьба? — задала я вопрос и стала искать ответ в его глазах.

Но его слова выбили из лёгких весь воздух.

— А потому что нравишься ты мне, Рыжая. Давно. Девочка, я о тебе мечтаю…

От его такого неожиданного и красивого до боли в сердце признания я снова потеряла возможность управлять своим языком и молча смотрела в ответ.

— Надо было давно сказать, да я всё… Стеснялся кого-то. Но сейчас глупо выдумывать причины, ты ведь… И без того всё поняла.

Я лишь неловко кивнула, не зная, что на это всё отвечать.

Питерский признался в симпатии. Ко мне. Сам. Первый…

Я не могла себе это представить даже во сне.

— Прости меня тоже, — посмотрел он в мои глаза. — Совсем мне голову уже оторвало. Тебе ведь не нравится Попов? Ну, скажи, что не нравится…

— Не нравится, — ответила я.

— Честно?

— Честно.

— Ты простишь меня?

— А ты меня?

— Кать, — спросил он, придвигаясь ближе. Он оказался снова вплотную ко мне, и меня это словно пьянило. Я боялась этой близости и так хотела её… Руки Ромы легли на мои бёдра и мягко сжали их. Горячие длинные пальцы обжигали кожу через ткань джинсов. — Я тебе нравлюсь?

Это вопрос совсем меня врасплох застал. Я никогда не признавалась в симпатии к парню. Тем более что эта симпатия к Роме. Как будто оказалась в зазеркалье, где всё наоборот и Питерский внезапно меня любит. Но, раз уж у нас случился вечер откровений и Рома сделал первый шаг, я не должна молчать.

— …Да, — еле выдохнула я.

— Правда? — спросил он так, словно я могла бы лгать о таких вещах. К тому же дрожали от происходящего мы оба, и он прекрасно тоже ощущает, как я волнуюсь и что я испытываю что-то схожее с его чувствами сейчас.

— Правда, — ответила я. — Ты… Я всегда чувствовала в тебе что-то большее, чем…

Договорить я не успела. В мозгах взорвался фейерверк.

Рома дотянулся до моих губ и коснулся их своими. Не грубо, без давления, а наоборот — мягко, ласково, будто просил разрешения.

Все слова вылетели из головы, оставив место лишь этим новым для меня ощущениям и эмоциям, которые долбали по вискам так, что мне казалось, что ещё секунда — и бешеные птички внутри порвут меня вовсе… Его губы лишь бережно касались моих, словно боясь их осквернить, и это было так приятно, что я не заметила сама, как просто застыла в его руках, положив руки на его грудь, и позволяла ему целовать себя. Я даже осмелилась шевельнуть своими губами в ответ…

Звук хлопнувшей входной двери заставил нас отскочить друг от друга в разные стороны.

На кухне появилась Наташа с пакетами продуктов.

— О, доброе утро! — сказала она, складывая их на стол, а Рома принялся ей помогать.

Всё-таки он хоть и пацан ещё, но что-то мужское в нём точно доминирует. Например, эти продукты — без просьб помогает Наташе.

— Доброе, — ответила я. — Только кофе нам не досталось.

— Почему?

— Я сломал кофеварку, — опередил меня Рома, взяв мою вину на себя.

Я посмотрела на него, а он мне подмигнул. Да уж, ему точно простят сломанный кухонный прибор. Впрочем, и меня бы не выпороли — Рома сильно нагнетал в этом вопросе, но всё равно приятно. Он пытается меня защитить везде. И как я раньше не замечала?

— Да? — огорчилась Наташа и подошла к кофеварке. — И правда. Этот рычажок давно барахлил, а теперь отвалился совсем. Ай, не берите в голову. Купим новую, да и делов!

Я невольно рассмеялась. Как всё просто решилось. А Роман хотел напугать меня сломанной кофеваркой. Тот поймал мой взгляд и тоже не выдержал.

— Чё смешного-то? — переводила с меня на него взгляд мачеха Ромы.

— Да так, ничего… — ответила я.

— Ох, молодёжь… Вы не завтракали в итоге? На этапе вышедшей из строя кофеварки всё и кончилось?

— Не-а, не завтракали, — откликнулись мы.

— Тогда садитесь, я вас накормлю.

Наташа сварила кофе в турке на всех нас и выложила на стол свежие круассаны, в которые мы тут же вцепились зубами.

— А что это вы такие весёлые и даже не подрались на одной территории? — спросила она нас, хитренько поглядывая то на Романа, то на меня.

— Просто хорошее настроение, — пожал плечами Рома. — Не надо тащиться в гимназию — уже праздник.

— Ну да, ну да, — хмыкнула она. — Помирились, что ли?

— В смысле? — задала я вопрос, изображая непонимание, и сама услышала, как фальшиво прозвучал он.

— В смысле поговорили, — пояснила Наташа. — Да не бойтесь, глупые! Вы думаете, незаметно, как вы смотрите друг на друга? Только Петя занятой не замечает — потому что редко дома бывает. Но вы… поаккуратнее. Помните, что вам ещё самим восемнадцати нет, детей пока рано.

— Каких детей, Наташ? — вскинулся Рома, а я покраснела и опустила глаза в стол.

Я даже не думала об этом. И не собираюсь.

— Да знаю я вас, молодые да прыткие, — хмыкнула она. — Не заметим, как станем бабушкой и дедушкой.

— Нам обоим нужно учиться, — привёл разумный довод Рома.

— Вот и учитесь, — кивнула Наташа. — А отцу я ничего не скажу — но всё равно, открыто не зажимайтесь по всему дому.

— Э-э… Я пойду к себе, — встала я из-за стола. Эти разговоры совсем меня смутили.

Рома и Наташа остались о чём-то спорить, а я предпочла вернуться в комнату и поиграть с Бруно, который со своей порцией корма уже разобрался. Щенок оказался умным и ласковым, мы с ним очень сдружились. А ещё меня очень грела мысль, что его мне подарил Рома. Просто потому, что хотел, чтобы я отвлеклась от переживаний. И у него получилось.

Когда внезапно кто-то вдарил по струнам электрогитары, я чуть не свалилась с кровати вместе с собакой, с которой умудрилась уснуть.

Гитара звучало явно с усилением и где-то внизу дома, затем к ней подключились и другие инструменты.

Я вспомнила, что Рома играл в какой-то группе у них в гараже, и меня разобрало любопытство. Слышно было хорошо, но мне захотелось именно посмотреть, как они это делают. Музыка — чудо, и не каждый умеет его создавать.

Я согнала сон, привела себя в порядок и спустилась вниз, шла на звук и скоро оказалась в гараже.

Четыре парня владели каждый своим инструментом, создавая одно чудо. Двое близнецов занимали клавиши и барабаны, Архип с бас-гитарой, как я поняла, а у Ромы была сольная основная партия, и пел тоже он…

Он увидел меня и сбился с текста, а потом улыбнулся и продолжил.

Я тихонько присела на диванчик, установленный в гараже, и слушала. Я слышала, как он поёт, конечно — Рома выступал на школьных праздниках по просьбе директора. Но так близко, так, чтобы он пел в микрофон и смотрел в этот момент на меня, прямо в мои глаза, и словно бы исполнял эту песню лично для меня… Никогда её раньше не слышала. Он сочинил ее сам?

Ребята закончили песню и прервались, заметив у себя гостя.

— Привет, — сказал один из близнецов. — Я Даня. Ты откуда взялась?

— Привет, — откликнулась я, смутившись такого внимания сразу от четырех парней. — Я Катя, и я тут живу.

— Мой отец оформил опеку над Катей, — пояснил Рома. — Раньше не было времени рассказать…

— Понятно, — улыбнулся Даня.

— А песня как? Я Назар, — привлёк моё внимание второй близнец.

Такой же большой и крепкий, как его брат. Да все парни словно с конкурса моделей подобраны… Надо же так подружиться. Но для меня кое-то вне конкуренции… Тот, от кого я не могла отвести взгляда, и это было взаимно.

— Классная, — улыбнулась я. — Мне очень понравилось. Кто сочинял?

— Я, — ответил Даня. — Но по просьбе Романа. И теперь я, кажется, понял, кто стал музой.

— Заткнись, — фыркнул Рома, и парни заржали, а я же снова смутилась.

— Мы всё думали, о ком же там думает Питер… Так вот ты какая, муза рыженькая! — подначивал Рому Назар.

— Ой, да заткнитесь уже, и давайте следующую репетировать, — Рома бахнул снова по струнам, не давая им говорить дальше под ржач парней.

Я не стала их смущать больше и ушла в дом. А вечером мы столкнулись с Ромой в кухне. Оба пришли попить воды и оказались у кулера вместе.

— Закончили с репетицией? — спросила я.

— Ага, — кивнул он. — А ты чем маешься?

— Читала.

— О-о… Ну как обычно, — усмехнулся Рома. — Тебе подходит.

В иной раз я бы обиделась, но сейчас я вижу искорки смеха в его глазах и понимаю, что он так шутит.

— Зато я умная поэтому, — ответила я.

— Кто ж спорит… Но по алгебре ты косячишь.

— А ты мне не показываешь где.

— Ну так сама и ищи ошибки — ты ж умная. Зачем тебе я?

Я уставилась на его, сузив глаза.

— Нет, ну если ты меня уговоришь, то буду помогать тебе решать эти примеры, — изогнул бровь Рома.

— Как?

Рома воровато огляделся по сторонам и ухватил меня за руку, увлекая куда-то за собой. Мы оказались в одном из подсобных помещений.

— Ты чего меня сюда притащил, а? — спросила я.

— А ты щас просить меня помогать тебе по алгебре будешь.

— Что? В смысле? — возмутилась я. — Офигел, Питерский?

Но парень уже не слушал меня. Я очутилась на небольшом стульчике, наш рост выровнялся, а руки парня обнимали меня почти за попу. Хам!

— Поцелуй меня, Рыжая, — сказал он мне, обжигая мои губы своим дыханием.

Я застыла на месте. Мне хотелось поцеловать его, но решиться было так страшно…

— Кать… Поцелуй меня.

И я подалась вперёд. Обняла его за шею и сама прижалась к нему губами.

Меня пробила дрожь, а мышцы Ромы напряглись, все, до единой. Его прошил тот же ток, как и меня. А когда я повела губами по его губам, заметила пальцами, как его кожа на шее стала гусиной…

Он подхватил мой поцелуй и перехватил инициативу. Голова кружилась от этих ярких ощущений, от понимания, что меня целует Питерский, он сам меня просил о поцелуе…

Поцелуй казался мне бесконечным, но спустя время мы мягко закончили его и остались стоять в обнимку, прижавшись друг к другу лбами, и тяжело дышать.

— Песня… — хрипло сказал мне Рома. Его глаза были словно пьяными, зрачки расширены. — Она о тебе.

— …Спасибо, — только и пролепетала я, не зная, как справиться с этим шквалом чувств внутри меня. А потом мягко коснулась его щеки сама, чтобы он ощутил мою благодарность. За всё.

Глава 16

Мы пряталась как дети по дому и целовались. Губы болели и, кажется, даже и не проходили, но нам было мало.

В день свадьбы отца и Наташи Рома и я уехали на фестиваль. Его отец безумно расстроился, но всё же принял позицию сына, а мы обещали заглянуть хотя бы на банкет. Отец Романа считал, что я просто иду посмотреть выступление, и пока не был в курсе того, как сильно изменились отношения между нами.

На более весёлом и крутом событии мне не довелось бывать, а я вкусила ещё больше сладости — ребята взяли меня к себе в гримёрку за кулисы.

— Ну что, готовы? — спросил Даня, одетый для выхода, как и все остальные ребята.

— Я пойду в зал, — сказала я им. — Хочу посмотреть на вас из зала.

— Поцелуй на удачу, — поймал меня Роман за талию, притягивая к себе.

При ребятах мы уже не стеснялись своих чувств, да и они привыкли, что мы теперь сладкая парочка, хоть и сами до конца так и не разобрались, что между нами творится. Мы знали только одно — дышать друг без друга у нас уже просто не получается.

Я подарила ему нежный поцелуй и толкнула в бок — не на людях же.

— Ответишь вечером за свои толчки, Рыжая! — шепнул он мне, и я не удержалась — захихикала.

Питерский, в кого ты меня превратил? Те слова, что раньше меня бы напугали, теперь я воспринимала как флирт, и так оно и было. А ещё от его «угроз» в животе опять прыгали бабочки — я знала, что мои губы опять будут дико болеть от его поцелуев.

Выступали ребята так круто, что от криков девчонок можно было оглохнуть. Первое место они, правда, не получили, но так понравились зрителям, что основатели фестиваля решили наградить съемкой клипа и их.

— Вау, не могу поверить, что клип у нас всё-таки будет! — потирали руки ребята в гримерке.

И только Роман смотрел снова лишь на меня.

— В нашем клипе не хватает девочки, — сказал он так, чтобы все слышали. — Красивой и рыжей. Как считаете?

— Очень не хватает! — тут же поддержали ребята. — Это было бы крутецкое видео. Особенно если учесть, что наш вокалист в самом деле в неё влюблён!

— Да идите вы! — фыркнул Рома, впрочем, без злости. — Кать, будешь в нашем клипе сниматься?

— Ой, — совсем раскраснелась я. — Но я… никогда не пробовала!

— Мы тоже. Но я уверен, что камера тебя любит.