Механики. Замерзшее озеро Март Александр

Из леса мы вышли все разом. Ох ты ж, мать твою, народу-то нас сколько! Вон идут пять кустов – это наши мушкетёры, дальше – другие пацаны.

Держа оружие наизготовку, цепью движемся к дороге. Каждый из нас сплошной комок нервов и готов выпустить очередь во врага. Плащи, прокатившись с той стороны дороги, остановились с двух сторон этой колоны бармалеев на дороге, и из них стали выпрыгивать бойцы, тут же разбегаются в стороны и держат оружие наготове. Мало ли, какой-нибудь ошалелый бандит уцелел и сейчас выстрелит из последних сил. Пару раз хлопнули одиночные выстрелы из автоматов, но и мы с каждым шагом всё приближались и приближались к дороге.

Не доходя до неё метров тридцать, я увидел половинку Укаса, вернее, его верхнюю часть тела, всё что ниже живота у него отсутствовало, эк его располовинило-то!

И запах, чем ближе к дороге, тем отчётливо чувствовался запах сгоревшей взрывчатки и запах смерти. Запах смерти специфический, его сможет учуять только тот, кто сам не раз под ней ходил. Вообще, запах боя, он не очень приятен, пахнет не только сгоревшим порохом или взрывчаткой, пахнет кровью, потом, страхом, испражнениями, потому что некоторые, в момент попадания в них пули или осколка, тут же непроизвольно опорожняют в штаны свой кишечник.

Я сколько раз видел трупы, вроде здоровые мужики, а штаны полные говна, несознательно это всё происходит, сфинктеры расслабляются, и тут уж ничего не сделаешь. А уж какое амбре выдаёт разорванное пополам человеческое тело, это только надо самому почувствовать, словами это не передать! Это и запах крови, и запах содержимого кишечника, и запах ливера… Привокзальные туалеты, в которых на той нашей земле каждый из нас хоть раз в жизни, но был, отдыхают.

Тут желудок так и просится наружу, аппетит отбивает сразу на несколько часов, а некоторых живых вообще выворачивает от вида разорванных и посечённых трупов.

Млять, чуть дальше лежит ещё один Укас, у него половина головы отсутствует, и мозги, вон, на траве рядом, аккуратненький такой головной мозг, хоть сейчас бери и в банку консервируй. Ноги хорошо так посечены осколками, вон и мясо видно, и жилы, и кровищи – пипец!

– Я щас блевану! – выдал Слива, сдерживая рвотные позывы.

С правой стороны я тут же услышал отчётливые звуки, кто-то уже метал харчи, не выдержал. Да что говорить. Я к этому, наверное, никогда не привыкну, сам иду и еле сдерживаюсь, чтобы так же не проблеваться.

– Да хватит блевать уже, – раздался бас Большого, – и так тошнит!

Уж не знаю, кому он там это говорил, но звуки тут же стихли, видать чувак выдал из себя уже всё, что съел накануне.

– Да уж, – выдал Няма, когда мы подошли ещё ближе к дороге, – полный разгром, враги уничтожены.

– Осмотреться, собрать трофеи, раненых, если они есть, добить! – Туман снова орёт на всю вселенную.

– Паштет, глянь, какая пукалка! – весело проговорил стоящий недалеко от меня куст зелени.

Судя по голосу, это был Упырь, вот же замаскировался-то, прям Леший какой-то. Он поднял с земли валяющееся ружьё Рейдера, чуть дальше лежит и сам владелец этого убойного ружья. Упырь, недолго думая, подошёл к трупу и, достав нож, стал тут же срезать с него ленты с патронами. Этот уже мёртвый здоровяк был увешан ими, как какой-то матрос.

Я тут же вспомнил про Малыша и других Рейдеров. Как они отнесутся к тому, что мы только что положили их сородичей? Покрутив головой сначала увидел другого Рейдера, он тоже уже, кстати, был одет в нашу цифру, тот, ни капельки не стесняясь, снимал с трупов оружие и боеприпасы. А вон и Малыш, всё так же рядом с Тучей и Клёпой, стоят около трактора, который уже не горел.

Малыш, вдохнув побольше воздуха, тут же нырнул внутрь машины. Через пару секунд оттуда вылетел труп человека, затем нога, а затем и владелец ноги, и спустя ещё минуту, из трактора выпрыгнул и Малыш, с таким же ружьём и пистолетом в кобуре.

– Гыыы! – потряс он оружием в руках, показывая его Клёпе с Тучей.

– Прибарахлился? – спросил у него Клёпа.

– Гыыы.

– Ну всё, братан, теперь ты боевая единица.

Малыш тут же стал навешивать всё это на себя – пистолет на пояс, ружьё проверил, зарядил, чем-то там пощёлкал, судя по всему, остался доволен. А вон и Юп, тот просто ходит и собирает остальное оружие, вон, вешает себе на шею третий или четвёртый автомат. Идущий за ним Ватари и Полукед, достают из разгрузок трупов боеприпасы, и что там у них есть. В общем, шмон трупов идёт полным ходом.

– Пятьдесят три бармалея, как с куста! – довольный, как слон, доложился Котлета спустя пятнадцать минут, – раненых среди наших нет.

– Что с трофеями? – спросил Грач.

Мы стояли немного в стороне от дороги, больно сильно Белаз чадил и портил нам весь воздух. Вот мы и отошли в противоположную сторону, а многие из ребят собирали трофеи. Убитых бандитов действительно оказалось очень много, я прошёлся вдоль колонны, видел лежащие трупы, и около машин, и в кювете, куда они прыгнули, спасаясь от наших пуль и снарядов.

– Трофеев тоже хватает, – тут же ответил Котлета, – правда, большая их часть в нём сгорела, – он ткнул пальцем в Белаз, – но всё равно.

– Да полно стволов, Грач, – мимо нас пробежал довольный, как слон, Казак, держа в руках ружьё Рейдера.

– Смотри, Казак, пальнёшь из этого ружья – оно тебе ключицу на «раз!» сломает, – крикнул ему вдогонку Грач.

Но тот только кивнул и побежал куда-то дальше, в сторону наших машин, которые пацаны уже пригнали на дорогу. Трофеи и оружие покидали в тачки и тронулись дальше, больше тут делать было нечего.

Само собой, мы похвалили Рифа и его артиллеристов, пацаны светились от счастья. Ещё бы, первый бой и такой результат, а снаряды они клали действительно очень удачно, постарался и Маленький, который был корректировщиком у миномётчиков. Но у Маленького большой опыт, так что похвалы ему досталось поменьше.

– Всё, пацаны, теперь полный ход в сторону базы, – вновь услышали мы в рациях голос Тумана, – до темноты ещё почти девять часов, нам нужно успеть, так что жмём! Есть всем на ходу, первая остановка через два часа на туалет, берегите зубы, а то трясёт.

Короче, поехали, первым так же пёр наш Монстр, вернее, он был первым в колонне, в дозоре у нас были две наших же багги, которые, на расстоянии где-то в километр, разведывали нам дорогу. В них же сидели и три проводника из посёлка, которых нам выделил председатель. Они обещали показать нам дорогу на базу. Мужики тоже сейчас участвовали в расстреле колоны, я точно видел, как один из них стрелял, а второй добил раненого Укаса, не пристрелил, он его прирезал, за что сразу получил похвалу от наших Мушкетёров. Тот раненый и так, бедолага, мучился от боли, ему пуля прям в живот попала, а этот проводник подошёл к нему, сел на корточки, с минуту его рассматривал, а потом, достав нож, просто медленно перерезал ему горло.