Серебряный век (сборник) Есенин Сергей

© ООО «Агентство ФТМ, Лтд.»

© ООО «Издательство АСТ»

Валерий Яковлевич Брюсов

(1873–1924)

Поэт, драматург, переводчик, литературный критик, основоположник русского символизма

Творчество

  • Тень несозданных созданий
  • Колыхается во сне,
  • Словно лопасти латаний
  • На эмалевой стене.
  • Фиолетовые руки
  • На эмалевой стене
  • Полусонно чертят звуки
  • В звонко-звучной тишине.
  • И прозрачные киоски,
  • В звонко-звучной тишине,
  • Вырастают, словно блестки,
  • При лазоревой луне.
  • Всходит месяц обнаженный
  • При лазоревой луне…
  • Звуки реют полусонно,
  • Звуки ластятся ко мне.
  • Тайны созданных созданий
  • С лаской ластятся ко мне,
  • И трепещет тень латаний
  • На эмалевой стене.
1 марта 1895

Сонет к форме

  • Есть тонкие властительные связи
  • Меж контуром и запахом цветка.
  • Так бриллиант невидим нам, пока
  • Под гранями не оживет в алмазе.
  • Так образы изменчивых фантазий,
  • Бегущие, как в небе облака,
  • Окаменев, живут потом века
  • В отточенной и завершенной фразе.
  • И я хочу, чтоб все мои мечты,
  • Дошедшие до слова и до света,
  • Нашли себе желанные черты.
  • Пускай мой друг, разрезав том поэта
  • Упьется в нем и прелестью сонета
  • И буквами спокойной красоты!
6 июня 1895

Я люблю другого

  • Летний вечер пышен,
  • Летний вечер снова…
  • Мне твой голос слышен:
  • «Я люблю другого».
  • Сердца горький лепет
  • Полон чар былого…
  • Слышен тихий лепет:
  • «Я люблю другого».
  • Смолкни, праздный ропот!
  • Прочь, упрек! Ни слова!..
  • Слышен, слышен шепот:
  • «Я люблю другого».
12 июля 1896

Юному поэту

  • Юноша бледный со взором горящим,
  • Ныне даю я тебе три завета:
  • Первый прими: не живи настоящим,
  • Только грядущее – область поэта.
  • Помни второй: никому не сочувствуй,
  • Сам же себя полюби беспредельно.
  • Третий храни: поклоняйся искусству,
  • Только ему, безраздумно, бесцельно,
  • Юноша бледный со взором смущенным!
  • Если ты примешь моих три завета,
  • Молча паду я бойцом побежденным,
  • Зная, что в мире оставлю поэта.
15 июля 1896

Ассаргадон

  • Я – вождь земных царей и царь, Ассаргадон.
  • Владыки и вожди, вам говорю я: горе!
  • Едва я принял власть, на нас восстал
  • Сидон. Сидон я ниспроверг и камни бросил в море.
  • Египту речь моя звучала, как закон,
  • Элам читал судьбу в моем едином взоре,
  • Я на костях врагов воздвиг свой мощный трон.
  • Владыки и вожди, вам говорю я: горе!
  • Кто превзойдет меня? Кто будет равен мне?
  • Деянья всех людей – как тень в безумном сне,
  • Мечта о подвигах – как детская забава.
  • Я исчерпал до дна тебя, земная слава!
  • И вот стою один, величьем упоен,
  • Я, вождь земных царей и царь – Ассаргадон.
17 декабря 1897

Женщине

  • Ты – женщина, ты – книга между книг,
  • Ты – свернутый, запечатленный свиток;
  • В его строках и дум и слов избыток,
  • В его листах безумен каждый миг.
  • Ты – женщина, ты – ведьмовский напиток!
  • Он жжет огнем, едва в уста проник;
  • Но пьющий пламя подавляет крик
  • И славословит бешено средь пыток.
  • Ты – женщина, и этим ты права.
  • От века убрана короной звездной,
  • Ты – в наших безднах образ божества!
  • Мы для тебя влечем ярем железный,
  • Тебе мы служим, тверди гор дробя,
  • И молимся – от века – на тебя!
11 августа 1899

Клеопатра

  • Я – Клеопатра, я была царица,
  • В Египте правила восьмнадцать лет.
  • Погиб и вечный Рим, Лагидов нет,
  • Мой прах несчастный не хранит гробница.
  • В деяньях мира мой ничтожен след,
  • Все дни мои – то празднеств вереница,
  • Я смерть нашла, как буйная блудница…
  • Но над тобой я властвую, поэт!
  • Вновь, как царей, я предаю томленью
  • Тебя, прельщенного неверной тенью,
  • Я снова женщина – в мечтах твоих.
  • Бессмертен ты искусства дивной властью,
  • А я бессмертна прелестью и страстью:
  • Вся жизнь моя – в веках звенящий стих.
Ноябрь 1899

Каждый миг

  • Каждый миг есть чудо и безумье,
  • Каждый трепет непонятен мне,
  • Все запутаны пути раздумья,
  • Как узнать, что в жизни, что во сне?
  • Этот мир двояко бесконечен,
  • В тайнах духа – образ мой исчез;
  • Но такой же тайной разум встречен,
  • Лишь взгляну я в тишину небес.
  • Каждый камень может быть чудесен,
  • Если жить в медлительной тюрьме;
  • Все слова людьми забытых песен
  • Светят таинством порой в уме.
  • Но влечет на ярый бой со всеми
  • К жизни, к смерти – жадная мечта!
  • Сладко быть на троне, в диадеме,
  • И лобзать покорные уста.
  • Мы на всех путях дойдем до чуда!
  • Этот мир – иного мира тень.
  • Эти думы внушены оттуда,
  • Эти строки – первая ступень.
6 сентября 1900

«Я много лгал и лицемерил…»

  • Я много лгал и лицемерил,
  • И много сотворил я зла,
  • Но мне за то, что много верил,
  • Мои отпустятся дела.
  • Я дорожил минутой каждой,
  • И каждый час мой был порыв.
  • Всю жизнь я жил великой жаждой,
  • Ее в пути не утолив.
  • На каждый зов готов ответить,
  • И, открывая душу всем,
  • Не мог я в мире друга встретить
  • И для людей остался нем.
  • Любви я ждал, но не изведал
  • Ее в бездонной полноте, —
  • Я сердце холодности предал,
  • Я изменял своей мечте!
  • Тех обманул я, тех обидел,
  • Тех погубил, – пусть вопиют!
  • Но я искал – и это видел
  • Тот, кто один мне – правый суд!
16 апреля 1902

Кинжал

  • Иль никогда на голос мщенья
  • Из золотых ножон не вырвешь
  •                          свой клинок…
М. Лермонтов
  • Из ножен вырван он и блещет вам в глаза,
  • Как и в былые дни, отточенный и острый.
  • Поэт всегда с людьми, когда шумит гроза,
  •      И песня с бурей вечно сестры.
  • Когда не видел я ни дерзости, ни сил,
  • Когда все под ярмом клонили молча выи,
  • Я уходил в страну молчанья и могил,
  •      В века, загадочно былые.
  • Как ненавидел я всей этой жизни строй,
  • Позорно-мелочный, неправый, некрасивый,
  • Но я на зов к борьбе лишь хохотал порой,
  •      Не веря в робкие призывы.
  • Но чуть заслышал я заветный зов трубы,
  • Едва раскинулись огнистые знамена,
  • Я – отзыв вам кричу, я – песенник борьбы,
  •      Я вторю грому с небосклона.
  • Кинжал поэзии! Кровавый молний свет,
  • Как прежде, пробежал по этой верной стали,
  • И снова я с людьми, – затем, что я – поэт,
  •      Затем, что молнии сверкали.
1903

Фонарики

  • Столетия – фонарики! о, сколько вас во тьме,
  • На прочной нити времени, протянутой в уме!
  • Огни многообразные, вы тешите мой взгляд…
  • То яркие, то тусклые фонарики горят.
  • Сверкают, разноцветные, в причудливом саду,
  • В котором, очарованный, и я теперь иду.
  • Вот пламенники красные – подряд по десяти.
  • Ассирия! Ассирия! мне мимо не пройти!
  • Хочу полюбоваться я на твой багряный свет:
  • Цветы в крови, трава в крови, и в небе красный след.
  • А вот гирлянда желтая квадратных фонарей.
  • Египет! сила странная в неяркости твоей!
  • Пронизывает глуби все твой беспощадный луч,
  • И тянется властительно с земли до хмурых туч.
  • Но что горит высоко там и что слепит мой взор?
  • Над озером, о Индия, застыл твой метеор.
  • Взнесенный, неподвижен он, в пространствах – брат звезде,
  • Но пляшут отражения, как змеи, по воде.
  • Широкая, свободная, аллея вдаль влечет,
  • Простым, но ясным светочем украшен строгий вход.
  • Тебя ли не признаю я, святой Периклов век!
  • Ты ясностью, прекрасностью победно мрак рассек!
  • Вхожу: все блеском залито, все сны воплощены,
  • Все краски, все сверкания, все тени сплетены!
  • О Рим, свет ослепительный одиннадцати чаш:
  • Ты – белый, торжествующий, ты нам родной, ты наш!
  • Век Данте – блеск таинственный, зловеще золотой…
  • Лазурное сияние, о Леонардо, – твой!..
  • Большая лампа Лютера – луч, устремленный вниз…
  • Две маленькие звездочки, век суетных маркиз…
  • Сноп молний – Революция! За ним громадный шар,
  • О ты! век девятнадцатый, беспламенный пожар!
  • И вот стою ослепший я, мне дальше нет дорог,
  • А сумрак отдаления торжественен и строг.
  • К сырой земле лицом припав, я лишь могу глядеть,
  • Как вьется, как сплетается огней мелькнувших сеть.
  • Но вам молюсь, безвестные! еще в ночной тени
  • Сокрытые, не жившие, грядущие огни!
1904

Тишина

  • Вечер мирный, безмятежный
  • Кротко нам взглянул в глаза,
  • С грустью тайной, с грустью нежной…
  • И в душе под тихим ветром
  • Накренились паруса.
  • Дар случайный, дар мгновенный,
  • Тишина, продлись! продлись!
  • Над равниной вечно пенной,
  • Над прибоем, над буруном,
  • Звезды первые зажглись.
  • О, плывите! О, плывите!
  • Тихо зыблемые сны!
  • Словно змеи, словно нити,
  • Вьются, путаются, рвутся
  • В зыби волн огни луны.
  • Не уйти нам, не уйти нам
  • Из серебряной черты!
  • Мы – горим в кольце змеином,
  • Мы – два призрака в сияньи
  • Мы – две тени, две мечты!
4–6 февраля 1905

Антоний

  • Ты на закатном небосклоне
  • Былых, торжественных времен,
  • Как исполин стоишь, Антоний,
  • Как яркий, незабвенный сон.
  • Боролись за народ трибуны
  • И императоры – за власть,
  • Но ты, прекрасный, вечно юный,
  • Один алтарь поставил – страсть!
  • Победный лавр, и скиптр вселенной,
  • И ратей пролитую кровь
  • Ты бросил на весы, надменный, —
  • И перевесила любовь!
  • Когда вершились судьбы мира
  • Среди вспененных боем струй, —
  • Венец и пурпур триумвира
  • Ты променял на поцелуй.
  • Когда одна черта делила
  • В веках величье и позор, —
  • Ты повернул свое кормило,
  • Чтоб раз взглянуть в желанный взор.
  • Как нимб, Любовь, твое сиянье
  • Над всеми, кто погиб, любя!
  • Блажен, кто ведал посмеянье,
  • И стыд, и гибель – за тебя!
  • О, дай мне жребий тот же вынуть,
  • И в час, когда не кончен бой,
  • Как беглецу, корабль свой кинуть
  • Вслед за египетской кормой!
Апрель 1905

Близким

  • Нет, я не ваш! Мне чужды цели ваши,
  • Мне странен ваш неокрыленный крик,
  • Но, в шумном круге, к вашей общей чаше
  • И я б, как верный, клятвенно приник!
  • Где вы – гроза, губящая стихия,
  • Я – голос ваш, я вашим хмелем пьян,
  • Зову крушить устои вековые,
  • Творить простор для будущих семян.
  • Где вы – как Рок, не знающий пощады,
  • Я – ваш трубач, ваш знаменосец я,
  • Зову на приступ, с боя брать преграды,
  • К святой земле, к свободе бытия!
  • Но там, где вы кричите мне: «Не боле!»
  • Но там, где вы поете песнь побед,
  • Я вижу новый бой во имя новой воли!
  • Ломать – я буду с вами! строить – нет!
30 июля 1905

Грядущие гунны

Топчи их рай, Аттила.

Вяч. Иванов
  • Где вы, грядущие гунны,
  • Что тучей нависли над миром!
  • Слышу ваш топот чугунный
  • По еще не открытым Памирам.
  • На нас ордой опьянелой
  • Рухните с темных становий —
  • Оживить одряхлевшее тело
  • Волной пылающей крови.
  • Поставьте, невольники воли,
  • Шалаши у дворцов, как бывало,
  • Всколосите веселое поле
  • На месте тронного зала.
  • Сложите книги кострами,
  • Пляшите в их радостном свете,
  • Творите мерзость во храме, —
  • Вы во всем неповинны, как дети!
  • А мы, мудрецы и поэты,
  • Хранители тайны и веры,
  • Унесем зажженные светы
  • В катакомбы, в пустыни, в пещеры.
  • И что, под бурей летучей,
  • Под этой грозой разрушений,
  • Сохранит играющий Случай
  • Из наших заветных творений?
  • Бесследно все сгибнет, быть может,
  • Что ведомо было одним нам,
  • Но вас, кто меня уничтожит,
  • Встречаю приветственным гимном.
Осень 190430 июля – 10 августа 1905

К счастливым

  • Свершатся сроки: загорится век,
  • Чей луч блестит на быстрине столетий,
  • И твердо станет вольный человек
  • Пред ликом неба на своей планете.
  • Единый Город скроет шар земной,
  • Как в чешую, в сверкающие стекла,
  • Чтоб вечно жить ласкательной весной,
  • Чтоб листьев зелень осенью не блекла;
  • Чтоб не было рассветов и ночей,
  • Но чистый свет, без облаков, без тени;
  • Чтоб не был мир ни твой ни мой, ничей,
  • Но общий дар идущих поколений.
  • Цари стихий, владыки естества,
  • Последыши и баловни природы,
  • Начнут свершать, в веселье торжества,
  • Как вечный пир, ликующие годы.
  • Свобода, братство, равенство, все то,
  • О чем томимся мы, почти без веры,
  • К чему из нас не припадет никто, —
  • Те вкусят смело, полностью, сверх меры.
  • Разоблаченных тайн святой родник
  • Их упоит в бессонной жажде знанья,
  • И Красоты осуществленный лик
  • Насытит их предельные желанья.
  • И ляжем мы в веках как перегной,
  • Мы все, кто ищет, верит, страстно дышит,
  • И этот гимн, в былом пропетый мной,
  • Я знаю, мир грядущий не услышит.
  • Мы станем сказкой, бредом, беглым сном,
  • Порой встающим тягостным кошмаром.
  • Они придут, как мы еще идем,
  • За все заплатят им, – мы гибнем даром.
  • Но что ж! Пусть так! Клони меня, Судьба!
  • Дышать грядущим гордая услада!
  • И есть иль нет дороги сквозь гроба,
  • Я был! я есмь! мне вечности не надо!
1904, август 1905

Хвала Человеку

  • Молодой моряк вселенной,
  • Мира древний дровосек,
  • Неуклонный, неизменный,
  • Будь прославлен, Человек!
  • По глухим тропам столетий
  • Ты проходишь с топором,
  • Целишь луком, ставишь сети,
  • Торжествуешь над врагом!
  • Камни, ветер, воду, пламя
  • Ты смирил своей уздой,
  • Взвил ликующее знамя
  • Прямо в купол голубой.
  • Вечно властен, вечно молод,
  • В странах Сумрака и Льда,
  • Петь заставил вещий молот,
  • Залил блеском города.
  • Сквозь пустыню и над бездной
  • Ты провел свои пути,
  • Чтоб нервущейся, железной
  • Нитью землю оплести.
  • В древних вольных Океанах,
  • Где играли лишь киты,
  • На стальных левиафанах
  • Пробежал державно ты.
  • Змея, жалившего жадно
  • С неба выступы дубов,
  • Изловил ты беспощадно,
  • Неустанный зверолов.
  • И шипя под хрупким шаром,
  • И в стекле согнут в дугу,
  • Он теперь, покорный чарам,
  • Светит хитрому врагу.
  • Царь несытый и упрямый
  • Четырех подлунных царств,
  • Не стыдясь, ты роешь ямы,
  • Множишь тысячи коварств, —
  • Но, отважный, со стихией
  • После бьешься с грудью грудь,
  • Чтоб еще над новой выей
  • Петлю рабства захлестнуть.
  • Верю, дерзкий! ты поставишь
  • По Земле ряды ветрил.
  • Ты своей рукой направишь
  • Бег планеты меж светил, —
  • И насельники вселенной,
  • Те, чей путь ты пересек,
  • Повторят привет священный:
  • Будь прославлен, Человек!
1 декабря 1906

Ангел благого молчания

  • Ангел благого молчания,
  • Властно уста загради
  • В час, когда силой страдания
  • Сердце трепещет в груди!
  • Ангел благого молчания,
  • Радостным быть помоги
  • В час, когда шум ликования
  • К небу возносят враги!
  • Ангел благого молчания,
  • Гордость в душе оживи
  • В час, когда пламя желания
  • Быстро струится в крови!
  • Ангел благого молчания,
  • Смолкнуть устам повели
  • В час, когда льнет обаяние
  • Вечно любимой земли!
  • Ангел благого молчания,
  • Душу себе покори
  • В час, когда брезжит сияние
  • Долгожеланной зари!
  • В тихих глубинах сознания
  • Светят святые огни!
  • Ангел благого молчания,
  • Душу от слов охрани!
7 мая 1908

Будущее

  • Будущее!
  • Интереснейший из романов!
  • Книга, что мне не дано прочитать!
  • Край, прикрытый прослойкой туманов!
  • Храм, чья постройка едва начата!
1922

Dolce far niente[1]

  • И после долгих, сложных, трудных
  • Лет, – блеск полуденных долин,
  • Свод сосен, сизо-изумрудных,
  • В чернь кипарисов, в желчь маслин;
  • И дали моря, зыбь цветная,
  • Всех синих красок полукруг,
  • Где томно тонет сонь дневная,
  • Зовя уснуть – не вслух, не вдруг…
  • Расплавлен полдень; гор аркады,
  • Приблизясь, шлют ручьи огня…
  • Но здесь трещат, как встарь, цикады,
  • И древний кедр признал меня.
  • Щекой припасть к коре шершавой,
  • Вобрать в глаза дрожанья вод…
  • Чу! скрипнул ключ, издавна ржавый,
  • Дверь вскрыта в сон былой, – и вот,
  • Пока там, в море, льются ленты,
  • Пока здесь, в уши, бьет прибой,
  • Пью снова dolce far niente
  • Я, в юность возвращен судьбой.
Алупка, 8 июля 1924

Константин Дмитриевич Бальмонт

(1867–1942)

Поэт-символист, переводчик

Колыбельная песня

  • Липы душистой цветы распускаются…
  • Спи, моя радость, усни!
  • Ночь нас окутает ласковым сумраком,
  • В небе далеком зажгутся огни,
  • Ветер о чем-то зашепчет таинственно,
  • И позабудем мы прошлые дни,
  • И позабудем мы муку грядущую…
  • Спи, моя радость, усни!
  • Бедный ребенок, больной и застенчивый,
  • Мало на горькую долю твою
  • Выпало радости, много страдания.
  • Как наклоняется нежно к ручью
  • Ива плакучая, ива печальная,
  • Так заглянула ты в душу мою,
  • Ищешь ответа в ней… Спи! Колыбельную
  • Я тебе песню спою!
  • О, моя ласточка, о, моя деточка,
  • В мире холодном с тобой мы одни,
  • Радость и горе разделим мы поровну,
  • Крепче к надежному сердцу прильни,
  • Мы не изменимся, мы не расстанемся,
  • Будем мы вместе и ночи и дни.
  • Вместе с тобою навек успокоимся…
  • Спи, моя радость, усни!

«Одна есть в мире красота…»

  • Одна есть в мире красота.
  • Не красота богов Эллады,
  • И не влюбленная мечта,
  • Не гор тяжелые громады,
  • И не моря, не водопады,
  • Не взоров женских чистота.
  • Одна есть в мире красота —
  • Любви, печали, отреченья,
  • И добровольного мученья
  • За нас распятого Христа.

Фантазия

  • Как живые изваянья, в искрах лунного сиянья,
  • Чуть трепещут очертанья сосен, елей и берез;
  • Вещий лес спокойно дремлет, яркий блеск Луны приемлет
  • И роптанью ветра внемлет, весь исполнен тайных грез.
  • Слыша тихий стон метели, шепчут сосны, шепчут ели,
  • В мягкой бархатной постели им отрадно почивать,
  • Ни о чем не вспоминая, ничего не проклиная,
  • Ветви стройные склоняя, звукам полночи внимать.
  • Чьи-то вздохи, чье-то пенье, чье-то скорбное моленье,
  • И тоска, и упоенье, – точно искрится звезда,
  • Точно светлый дождь струится, – и деревьям что-то мнится,
  • То, что людям не приснится, никому и никогда.
  • Это мчатся духи ночи, это искрятся их очи,
  • В час глубокой полуночи мчатся духи через лес.
  • Что их мучит, что тревожит? Что, как червь, их тайно гложет?
  • Отчего их рой не может петь отрадный гимн Небес?
  • Все сильней звучит их пенье, все слышнее в нем томленье,
  • Неустанного стремленья неизменная печаль, —
  • Точно их томит тревога, жажда веры, жажда Бога,
  • Точно мук у них так много, точно им чего-то жаль.
  • А Луна все льет сиянье, и без муки, без страданья,
  • Чуть трепещут очертанья вещих сказочных стволов;
  • Все они так сладко дремлют, безучастно стонам внемлют,
  • И с спокойствием приемлют чаты ясных светлых снов.
1893

«Без улыбки, без снов…»

Читать бесплатно другие книги:

Она появилась из ниоткуда, в один миг изменив всю его скучную и пресыщенную жизнь. Он никому не прин...
Астероид Сити… замкнутый мирок, населенный бездушными обитателями.Повсеместная коррупция, мафиозные ...
Когда-то актриса Лионелла Баландовская и ее сосед Кирилл были влюблены друг в друга, но их отношения...
«…Ольга Петровна помнила – связываться с Мусей никто не торопился. В спор с ней вступать рисковали н...
Пока не начался этот кошмар, Вера смело строила планы и считала себя счастливой: крепкая семья, люби...
Одно из самых внушительных состояний в империи, преданность духов, что подчиняются лишь сильнейшим, ...