Хитрости алмазной леди Серова Марина

На это Геннадий улыбнулся и ответил:

– Совершенно все равно. Ты нравишься мне в любой одежде, а еще больше без нее, – последние слова были сказаны чуть тише.

Я едва не сплюнула от такого сюсюкания, но все же, преодолев отвращение к такому пошлому проявлению чувств, стала слушать дальше. Ребятки перекинулись еще парой однотипных фраз по этому же поводу, никак не решаясь купить что-то конкретное. Наконец Геннадий сказал:

– Все, берем вот это платье. У меня для него как раз пара прелестных вещичек найдется, думаю, тебе понравятся.

«Вот оно, – едва не подпрыгнула я от услышанного. – Значит, все же краденые драгоценности пока у него, и он, кажется, собирается подарить что-то из драгоценностей своей обожаемой. Как бы на них взглянуть?»

Прекрасно понимая, что это не такая простая задача, я решила попытаться узнать, куда они собираются пойти.

И тут мне на глаза попалась молоденькая продавщица, направляющаяся как раз к моей парочке. Я перехватила ее по пути и, отозвав в сторону, попросила разузнать у нужных мне покупателей, для какого случая они покупают вещь. Естественно, за услугу мне пришлось сунуть продавщице кругленькую сумму, но дело того стоило.

Через пару минут я уже слушала возбужденный разговор моей подкупленной продавщицы с клиентами. Девочка оказалась на редкость сообразительной и моментально раскрутила парочку на разговор.

– Вам приглянулось именно это платье?! Прекрасный выбор. Оно как раз подходит для светского ужина. Впрочем, для чего именно вы собираетесь купить вещь? Может быть, я порекомендую вам что-то из запасов магазина? У нас многие так делают: сразу называют место, куда собираются пойти, а мы показываем им все, что для этого подходит, – трещала она без умолку.

Причем ее даме трескотня явно нравилась, так как она во все глаза смотрела на продавщицу и кидала вопросительные взгляды на своего кавалера. Тот понял намек моментально, а потому пояснил:

– Мы собираемся в ресторан «Лазанья».

– Днем или вечером? – спросила сообразительная консультант-продавщица, даже не глядя в мою сторону.

– Завтра, ближе к вечеру, – радостно произнесла девушка и немного засмущалась.

– Ага. Тогда могу порекомендовать вам одну коллекцию, но она у нас находится в другом крыле. Эти вещи как раз больше всего подходят для посещения хорошего ресторана.

Сразу после этого продавщица повела парочку к другой секции, на ходу рассказывая им о моделях и фасонах, наиболее часто покупаемых и не так давно вошедших в моду. Я же, выяснив на сегодня все, что мне было нужно, покинула этот миленький магазин, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания.

Теперь мне необходимо было приготовиться к завтрашнему вечеру самой. Сев быстренько в свою машину, я завела ее и покатила к дому, в глубине души радуясь, что в такое время года наконец удастся выбраться в приличное место. Я, конечно, понимала, что одна туда пойти просто не смогу, ведь это будет выглядеть не совсем прилично, но у меня уже возникла кое-какая мыслишка. Ее только надо обдумать со всех сторон.

Приехав домой, я первым делом распахнула свой шкаф, перебирая все имеющиеся в нем вещи и прикидывая, что бы подошло для даннного похода. Ничего подобного в поле моего зрения не попадало – стало быть, косточки были правы, предсказывая мне вынужденную трату денег.

Поняв, что покупка новых вещей неизбежна, я перешла к следующему пункту подготовки, а именно позвонила Гарику Папазяну. Он моему звонку несказанно обрадовался, что и понятно, ведь я для него всегда была светом в оконце.

– Наконец ты вспомнила о своем преданном старом друге, огонек моего сердца! – буквально расстилался он передо мной. – Я без тебя иссох, как тополь в пустыне.

– Скорее уж замерз, – усмехнулась я на его витиеватые речи. – Учти место и время года.

Гарик со мной согласился и тут же принялся уговаривать встретиться с ним. А мне это-то как раз и было нужно. Я ненавязчиво предложила ему посетить завтра вечером ресторан «Лазанья», на что он мне ответил:

– С чего это тебя потянуло на швейцарскую кухню, Таня-джан? Никак опять что-то затеваешь, а мне ни слова. А я ведь ради тебя горы могу свернуть и…

Я усмехнулась и слегка отодвинула телефонную трубку от уха, прекрасно зная, что сейчас последует перечисление того, как трепетно и нежно ко мне относится Гарик, что именно он отдал бы за то, чтобы быть рядом со мной, и прочее и прочее. Когда же в трубке стихло, я смогла ответить на лавину заверений и комплиментов:

– За твое любвеобильное и благородное сердце я тебя и люблю, Гарик. Ну так как насчет ресторана «Лазанья»? Если ты против, я приглашу туда кого-нибудь другого.

Сказав это, я наперед знала, что Гарик моментально вспыхнет. Так и получилось.

– И ты можешь променять настоящего мужчину на какого-то там шмендрика! – воскликнул Папазян. – Разве его общество может сравниться с моим?

«Это уж точно, не может», – вставляла я про себя по ходу его речей.

– Раз ты хочешь в этот ресторан, мы пойдем туда, хоть я и совершенно не в восторге от тамошней кухни. Но ради тебя я готов вытерпеть и недоваренное мясо, и плохо прожаренную рыбу, и…

«И все, что угодно, еще, лишь бы иметь возможность хоть иногда трогать мои ноги и пожирать глазами грудь», – опять же про себя заметила я.

Наконец перечисления Папазяна закончились, и мы смогли обговорить время, когда он заедет за мной. Потом мне, правда, пришлось еще немного послушать жаркие восточные комплименты, но я стоически вытерпела и эту порцию.

Теперь можно было отправляться и за покупками, тем более что времени до закрытия магазинов осталось не так уж и много. Ехать в тот салон, где Геннадий Бисс одевал свою пассию, я, конечно, не собиралась, предпочтя посетить бутики и магазины поближе.

Там я прикупила себе все, что сочла необходимым: длинное бархатное вечернее платье с болеро, отделанным мехом, короткие полусапожки и маленькую бархатную сумочку. Тратиться на прочие аксессуары и бижутерию я не стала, решив, что пора бы уж опробовать для выхода в люди то, что у меня имелось. Причем были у меня вещицы вполне приличные, не роскошные, конечно, но, по крайней мере, подобранные со вкусом.

Что же касается прически, то я решила, что эту проблему возложу на свою подругу Светку, даже кличка у которой была соответствующая – Парикмахерша. Так ее звали почти все в доме за то, что она умудрялась соорудить прическу почти на лишенной волос голове.

Вернувшись из магазина, я сразу отзвонилась ей и договорилась, что она придет ко мне ближе к вечеру и сделает укладку. Теперь оставалось лишь одно: еще раз внимательно изучить списки украденных вещей, чтобы не ошибиться. Впрочем, с последним я, пожалуй, загнула, так как одна и та же вещь может быть описана по-разному, но все же я должна была хотя бы в основных чертах знать, что искать.

– О, Таня-джан, да ты просто пэрсик! – пожирая меня взглядом, воскликнул Папазян, как только я открыла ему дверь.

К его приходу я уже успела полностью преобразиться: облачилась в новое платье, с помощью Светки сделала укладку и макияж и теперь совершенно не была на себя похожа. По крайней мере, на себя обычную, но именно этого я и добивалась.

– С такой красотой не только в ресторан или на вечер танцев, а на королевский бал отправляться можно, – не уставал восхищаться Гарик. – Неужели ты только для меня старалась?

«Как же, для тебя. Неужто мне заняться нечем больше», – нашептывал мне ехидный внутренний голос, но я упрятала его подальше и кокетливо произнесла:

– Ну должна же я соответствовать такому очаровательному мужчине.

Наивный Папазян расплылся в широкой улыбке. Я взяла свою сумочку, накинула шубку, и мы направились в заказанную щедрым кавалером машину, на которой он за мной и прибыл. Поскольку адреса ресторана я не знала, то во всем положилась на Гарика, прекрасно понимая, что он уже успел даже заказать столик. Что касается женщин, а особенно меня, он всегда все делал именно так, как и положено галантному кавалеру.

И я ничуть не ошиблась, так как через двадцать минут мы были у дверей ресторана. Гарик помог мне выйти из машины и предложил руку.

При входе в главный зал нас встретил метрдотель, принял нашу одежду и проводил до столика. Мы сели, и Гарик принялся изучать меню. Я же, доверившись его вкусу, стала изучать публику, вскоре убедившись, что Геннадий Бисс и его дама пока еще не появились.

Папазян поинтересовался у меня, что я желаю, и мы сделали заказ. Пока нам его готовили, Гарик принялся напевать мне свои обычные серенады, которые я уже знала наизусть, но вынуждена была слушать, удерживая на лице натянутую улыбку. Хорошо еще, что почти сразу появились те, кто мне был нужен, и я теперь слушала сладкоголосого Папазяна вполуха.

Теперь мне удалось рассмотреть Геннадия Бисса во всей его красе. Сегодня он был в черных, плотно прилегающих к ногам прямых брюках, белой рубашке и кожаной жилетке. Волосы тщательно зачесаны назад, глаза сияли счастьем. Его дама была затянута в длинное темное, расклешенное книзу платье с глубоким вырезом. Самое же главное: у нее на шее, на руках и в ушах сверкали украшения, рассмотреть которые издалека было невозможно.

– Что ты там все высматриваешь? – отвлек меня Гарик, прикоснувшись своими ручищами к моей кисти. – Или тебе не интересно мое общество?

– Напротив, – улыбнулась я. – Ты прекрасный рассказчик, просто я так давно нигде не была, что с интересом рассматриваю окружающих.

Этот ответ, кажется, удовлетворил Папазяна, и он принялся описывать мне, как мы могли бы великолепно проводить вечера, если бы я не отказывалась от встреч с ним. Я молча кивала, все время улыбалась, успевая бдительно следить за действиями Геннадия и его дамы. А те в отличие от меня время, кажется, проводили великолепно: они сделали заказ, потом Бисс купил даме букет белых роз и еще подарил что-то такое, от чего его спутница вся зарделась.

«Вот надо же, везет некоторым, – невольно вздохнула я. – Этот тип хоть и медвежатник, но такой галантный кавалер».

Впрочем, и к моему собственному кавалеру в данный вечер претензий быть не могло, но все же я почему-то завидовала сейчас этой парочке, которая была счастлива от одного только созерцания друг друга. Пришлось поругать себя за посторонние мысли и настроиться на рабочий лад. Как-никак а я сюда не деликатесы есть пришла, а следить за Геннадием и попытаться выяснить, краденые ли вещи украшают сейчас его пассию.

Чтобы выяснить это, мне просто было позарез необходимо приблизиться к воркующим голубкам. Немного подумав, я, кажется, нашла способ.

– Гарик, – мило улыбаясь, повернулась наконец я к Папазяну.

Он сразу же расцвел и расправил плечи:

– Да, звезда моего сердца…

– Почему в этом ресторане совершенно не играют спокойную ритмичную музыку?.. Ну, например, такую, под которую можно было бы танцевать парами.

Я еще раз очаровательно улыбнулась и наивно захлопала длинными пушистыми ресницами. Гарик на мою уловку клюнул, тем более что это был простейший способ оказаться как можно ближе к моему телу.

«Ладно, как-нибудь уж стерплю, – решила я. – Главное, чтобы и эти голубочки тоже решили потанцевать, иначе вся моя затея рухнет».

Желая угодить мне, а также и самому себе, Папазян заказал какой-то вальс, и мы вышли на место для танцев первыми. Все прочие сначала лишь издали наблюдали за нами, а так как мелодия бесконечно повторялась, о чем позаботился мой милый Папазян, постепенно стали присоединяться к нам. В конце концов минут через пять медленно кружились по залу практически все посетители ресторана.

«Ну же, балбес, что ты ее не пригласишь? – нервничала я, видя, что Бисс спокойно любуется на свою даму, которая в свою очередь наблюдает за танцующими. – Неужели не видишь, что она тоже не прочь повальсировать? – злилась я все больше, даже не обращая внимания на то, что руки Гарика медленно стали скользить по моей спине. – Ну ты, увалень, поторопись».

Наконец, то ли благодаря моим мольбам, то ли по какой еще причине, Геннадий пригласил-таки свою даму, и они медленно направились в нашу сторону. Мой взгляд словно крючком зацепился за тело его спутницы и шарил по нему, пытаясь рассмотреть драгоценности. Ура, ребятки расположились с нами по соседству! Но тут несносный Гарик стал меня отвлекать своими поглаживаниями, не давая как следует рассмотреть украшения.

«Убить бы этого героя озабоченного», – злилась я, но терпела.

Сейчас для меня куда важнее были драгоценности, действительно очень дорогие и явно с настоящими камнями. На шее у девушки красовалось золотое колье, с которого дождем свисали мелкие капельки, выточенные из бриллиантов, точно таким же был и браслет, что говорило о том, что вещи эти – комплект из одной коллекции. А вот кольца и серьги были немного иными. Золотые кольца с изумрудами довольно массивные, а серьги – верх изящества, выточенные из какого-то темного камня, похоже, сапфира, кристаллики, соединенные между собой тонкой серебряной оправой.

Я стала вспоминать, было ли в описаниях что-то подобное. Но сколько ни копошилась в памяти, ничего подобного так и не вспомнила.

«Так, значит, подарки эти не из краденого, по крайней мере, не у моих четырех женщин, – сделала я вывод. – Стало быть, он их не решился подарить своей девице, а хранит дома, выискивая богатых покупателей. Хранит?..»

Тут я задумалась.

«А ведь если он все краденые вещи еще не продал – а насколько я могу судить по тем цифрам, что даны в протоколах допроса, он их действительно не мог так быстро продать, – значит, они должны где-то храниться. Где? У друга? Вряд ли, незачем просить кого-то об одолжении, а потом еще плати ему и трясись, выдаст он тебя или нет. Тогда у сообщника? Насколько я могу судить по данным мне Кирей документам, его у данного вора вроде как не было. Остается только одно – личная квартира, тем более что в ней можно сделать любой тайник, какой тебе хочется. И не факт еще, что милиция умудрится его найти при обыске, если даже таковой и случится».

Придя к такому выводу, я сразу приняла решение: наведаться в квартирку Бисса и провести в ней свой собственный осмотр, тем более что сегодня он вряд ли там скоро появится, а значит, времени у меня будет предостаточно. Оставалась только одна проблема – как избавиться от Папазяна?

Зная навязчивую натуру Гарика, я поняла, что фишка с больной головой или необходимостью срочно куда-то отбыть не прокатит. Пришлось действовать более решительно и рискованно. Я прекрасно знала, что этого мне Папазян не простит, по крайней мере, одну неделю уж точно дуться будет, но иного выхода придумать не могла.

Я тайком посадила пару винных капель на свое платье, потом немного поболтала с ним и вдруг, как бы неожиданно, заметила ужасные пятна.

– О боже, как же так получилось? – воскликнула я, прикрывая салфеткой пятна на подоле. – Вот я неряха. Как же мы будем танцевать, – бросив на Папазяна взгляд из-под ресниц, растеряно произнесла я.

Тот огорчился, хотя делать это скорее следовало мне, и утешил:

– Ничего страшного, со всеми бывает. Я сам вот много раз умудрялся заляпывать белые рубашки, но быстро замывал. Не огорчайся.

Поймав его практически на слове, я слегка склонилась к нему и произнесла:

– Ты не очень обидишься, если я сейчас отлучусь ненадолго и попытаюсь спасти платье сразу же? В таком шикарном заведении наверняка ведь есть подходящее для этого место.

Папазян со мной согласился, не заподозрив ничего дурного, поэтому я смогла беспрепятственно покинуть зал и, незаметно проскользнув в сторону раздевалки, а отнюдь не туалетной комнаты, поспешила на выход.

Оказавшись без машины, ведь моя находилась дома, я вынуждена была вызвать по сотовому такси. Благо, что сейчас и такую услугу предлагали разные фирмочки, а то ведь раньше поди достань такси вечером.

Такси появилось минут через пять, так что за это время я успела порядком продрогнуть в своем отнюдь не походном одеянии. Быстро продиктовав шоферу адрес, я попросила его включить печку и сразу же принялась растирать замерзшие руки и ноги.

– Что, остались без кавалера? Или он ушел с другой? – без стеснения поинтересовался таксист.

Я кинула на него недовольный взгляд, но ничего не ответила.

– Да ладно тебе, – пытался меня разговорить словоохотливый шофер. – Со всеми бывает. Что тут такого? Тебя как зовут-то?

«Ну вот! Щас еще знакомиться начнем, – вздохнула я. – И почему у нас в России мужики такие наглые? Сам сидит за рулем какой-то развалюшки, а уж в барины метит».

Решив сразу отшить незваного донжуана, я резким тоном произнесла:

– Причины, заставившие меня вызвать такси, вас не касаются. Вам платят не за то, чтобы вы нервы пассажирам мотали, от вас требуется делать свою работу. Вот, будьте добры, и делайте ее.

Мужичишка на это явно обиделся, что-то пробубнил себе под нос и умолк. У нужного мне дома я быстро расплатилась с шофером и поспешила в подъезд.

Отыскав дверь с нужным мне номером, я открыла свою новую сумочку, содержание которой, правда, никогда не менялось, и принялась искать в ней отмычки, которые непременно входили в мой рабочий ассортиментный минимум.

Обнаружив наконец искомое, я присела на корточки, собрав подолом платья весь мусор с площадки, и принялась ковыряться отмычкой в замке. Как назло, она совершенно не подходила.

«Вот ведь сволочь, – цедила я сквозь зубы. – У других ворует, а себе, любимому, замочек поставил что надо. Только все равно открою, не будь я Татьяной Ивановой».

Поковыряв в замке отмычкой минуты три, я поменяла инструмент на другой и принялась работать уже им. Но и это не дало результатов. Я все больше и больше начинала злиться, но прекрасно понимала, что другого такого случая может и не представиться. Пришлось собраться с духом и предпринять еще одну попытку. На этот раз она оказалась удачной – дверь поддалась.

Облегченно вздохнув, я приоткрыла створки и, оказавшись в коридоре, быстро захлопнула их. Теперь я была в доме медвежатника.

– Ого, вот это жилище! – невольно присвистнула я, попав из прихожей в зал и увидев, что бывший заключенный живет совсем не бедно, если не сказать обратного.

Мебель как на подбор – из белого дерева. Кресла и диваны поражали своей мягкостью даже со стороны, а всевозможные статуэтки, посуда и иные элементы интерьера просто не давали взгляду отдохнуть. Так их было много.

«Ясненько теперь, куда все краденые денежки-то ушли, – усмехнулась я. – И ведь даже не скажешь, что не так давно сидел».

Покончив с осмотром квартиры, я решила наконец начать поиски тайника. Естественно, что его в главной зале медвежатник ни за что делать бы не стал, ведь там, если что, искать будут прежде всего. Значит, тайник должен располагаться где-то, куда свой нос не всякий случайный человек сунет. Например, в туалете или прихожей.

Отыскав туалет, я принялась его рассматривать, ощупывая каждый сантиметр стены руками и передвигая все, что не было укреплено на месте. Ничего особенного пока не попадалось. Тогда я перешла в прихожую и стала обшаривать и ее. Но, увы, так же – безрезультатно.

«Где же он его сделал? – спрашивала я себя. – Так, так, так! Не здесь, и не здесь, и не тут. Спальня не годится, кухня тоже… ванная?… А что, этот тип вполне мог бы расположить тайник и в ванной».

Войдя в ванную комнату, я встала прямо в дверях и принялась тщательно ее изучать. На первый взгляд ничего подозрительного не наблюдалась, впрочем, так и должно быть. Пришлось пойти тем же путем и вновь прощупать все от потолка до пола. Наконец под одной из плиток, кажется, зазвенело, указывая на пустоту.

Я облегченно вздохнула, отыскала на полке среди вещей какой-то острый предмет и принялась подковыривать им плитку. Та не особо-то поддавалась. Я попробовала еще раз – ни в какую.

– Вот ведь понавыдумывает, профессионал чертов, – выругалась я вслух, уперевшись пальцами в плитку.

И тут я почувствовала, что она как бы поддается мне и слегка наклоняется. Тогда я надавила на одну сторону плитки еще сильнее, и еще и… потайное устройство открылось.

«Так, значит, все очень просто – нажал на одну сторону, другая сторона плитки поднялась. Возьму на заметку».

Отодвинувшись немного в сторону, чтобы тусклый свет попадал в щель, я увидела лежащий в глубине маленький сверток. Острожно достав его, я принялась развязывать узлы на бечевке, которой он был обвязан, стараясь сделать это так, чтобы потом можно было вернуть все в исходное положение. Вся операция заняла у меня около трех минут.

Наконец сверток был раскрыт, и моему взору предстали два старинных перстня с какими-то крупными камнями, мне совершенно не известными, хоть я и не была полным профанам в этой области, а также мужская печатка с иероглифами и тоненький браслет.

«Неужели это все, что у него есть? – удивилась я, поняв, что перечисленных моими дамами вещей здесь нет. – Не может быть, чтобы у него не осталось ничего из краденого. Может, он прячет вещи где-нибудь в другом месте? Или…»

Домыслить я не успела, так как что-то скрипнуло. Я напрягла свой слух, с ужасом понимая, что, кажется, вернулся сам хозяин. Не понятно, правда, какого черта он приперся в такую рань, но то, что приперся, было очевидно, так как в коридоре раздались тяжелые шаги, все быстрее приближающиеся к ванной.

Мысль о том, чтобы спрятаться, даже не приходила мне в голову, так как я умудрилась повключать во всем доме свет, кое-что посдвигать, и не заметить после всего этого присутствия в квартире человека было практически невозможно, тем более для профессионального вора. Оставалось лишь одно.

Резко встав, я, насколько могла быстро, закрыла потайной сейф, громко включила воду, сполоснула руки и, как ни в чем не бывало, вышла навстречу хозяину. Он же, увидев меня, на мгновение даже опешил.

Не давая ему прийти в себя, а значит, и броситься на меня с кулаками, я быстро извлекла из сумочки свое липовое ментовское удостоверение, не раз уже меня выручавшее в подобных ситуациях, и, раскрыв его, протянула Геннадию.

– Это еще что за дьявольщина? – сдвинув свои черные брови, произнес он. – Что вы делаете в моей квартире?

– Жду вас, – улыбнувшись, ответила я. – Пришлось, правда, войти без вашего разрешения, но на улице такой мороз, что я просто не выдержала.

– Я спрашиваю, что вы вообще тут делаете? – еще более раздраженно спросил хозяин квартиры. – Вы же пару часов назад выплясывали в ресторане с каким-то хачиком.

«А у тебя, оказывается, глаз-алмаз», – заметила я про себя, но вслух сказала:

– Ну, ресторан рестораном, а работа работой. Мне вот неожиданно потребовалось с вами побеседовать, не могла же я прервать такой замечательный для вас вечер. Пришлось отправиться к вам домой, – соврала я, радуясь, что Бисс оказался не очень вспыльчивым и агрессивным. – Так мы можем побеседовать?

– Только в суде, – уперев руки в бока, произнес Геннадий. – А теперь марш из моего дома, и быстро. Я за себя не ручаюсь.

– Неужели вы осмелитесь выкинуть из дома женщину, тем более зная, что там такой мороз, – пролепетала я, все еще надеясь на нормальный разговор.

Увы, Бисс, кажется, был крайне зол, но до поры сдержан. Теперь же, подлетев ко мне, он схватил меня за руку, с силой завернул ее назад и наклонил вперед. В считанные минуты я оказалась свернутой в три погибели, словно на поклоне у царя.

«А вот это, голубчик, ты зря, – начинала выходить я из себя. – Я на тебя с кулаками не кидалась».

Разозлившись на такое обращение, я резко нырнула под его руку вниз, и минуту спустя мы уже поменялись местами. Геннадия это, правда, нисколько не смутило, и он, собрав всю свою силу, свободным локтем ударил меня в живот. Теперь уже драка была неизбежна.

Отскочив, насколько это позволяла площадь комнаты, я несколько раз глубоко вздохнула и выставила руку вперед, как бы прося его одуматься. Но не тут-то было. Бисс, кажется, окончательно рассвирепел и теперь начал махать кулаками, от которых я весьма успешно уворачивалась. Но это затянувшееся размахивание мне быстро надоело, и я вынуждена была дать сдачи.

От моего удара Геннадий отлетел в сторону, и если бы не мягкое кресло, то сильно ударился бы об пол, а так отделался более-менее мягким приземлением. Хотя при этом из носа у него тут же потекла ручьем кровь, что меня сильно удивило: не предполагала, что он такой хлипкий.

– Ах ты стерва, – выругался он, сплевывая кровь. – Кто тебя послал? Ты ведь не из ментовки, это я сразу понял, те себя так не ведут.

– Угадал, – потирая слегка вывихнутую кисть, ответила я и преспокойненько уселась на диван. – Ну так что, решился поговорить?

– Кто тебя послал? – не унимался Геннадий. – Рубль, Костик, кто?

Я молчала, лишь удивленно подняв брови вверх. Бисс же продолжал нервничать:

– Я же им сказал, что больше не работаю. Чего им от меня надо?

– Ну и правильно, – усмехнулась я. – Зачем тебе теперь работать. Обстряпал парочку выгодных дел, так можно и на покой, на заслуженный отдых.

– Каких еще дел, что ты несешь? – теперь уже удивился Геннадий. – Да кто ты вообще такая?

– Хочешь знать? Пожалуйста. Я частный детектив. Устраивает? В данный момент вот охочусь за тобой и пытаюсь доказать, что это ты, а не тот парень, которого взяли, выпотрошил дома четырех одиноких леди.

– Чего? – как ужаленный вскочил с кресла Бисс. – Что за чушь ты несешь? Я уже три года ничем не занимаюсь, знать не знаю, что у вас там творится. У меня сейчас личная жизнь наконец налаживается.

«А что, если он не врет? – неожиданно подумала я. – Тогда получается, что я незаконно проникла в его квартиру и обвиняю человека в том, чего он и не совершал. Надо все выяснить немедленно».

– Ну как же не ты? – вновь пошла я в наступление. – Кроме тебя, в Тарасове подобные замки вскрывать, да еще и сигнализации отключать, никто не умеет.

– Ничего не понимаю! – Геннадий вернулся в кресло. – Давай все по порядку выкладывай, хватит тут кулаками молоть.

Не став спорить с хозяином, я сразу же поведала ему, что не так давно были совершены четыре квартирные кражи, причем по всему видно, что сработал профессионал, а такой у нас, кажется, только один и есть.

– Я! – закончил за меня Геннадий.

– Вроде как ты, – согласилась я. – Сам посуди, замки с двойным механизмом только ты вскрывать умеешь, сигнализацию отключать – так это тоже не чуждое тебе занятие, ну а уж про кодовые замки и говорить не приходится.

В комнате повисла тишина – Геннадий о чем-то думал, и я ему не мешала. Наконец он собрался с мыслями:

– Не могу вспомнить ни одного, кто бы все это умел, но за себя ручаюсь – я те кражи не совершал. У меня сейчас невеста беременная, так до того ли мне? К тому же я уже три года как от дел отошел, предлагают, правда, иногда, но я уже зарекся, даже работу нашел. Если желаете, даже проверить можете. Так что ошибочка вышла.

– Значит, ты утверждаешь, что не грабил этих женщин? – переспросила я.

Бисс вздохнул и закинул назад упавшую на глаза длинную светлую челку:

– Не просто утверждаю!.. Я о тех делах даже не знал. Когда это все приключилось? Может, у меня и алиби есть…

– Ладно, верю на слово, – отмахнулась я, предположив, что парень мне не соврал. – Тогда в ваших же интересах помочь следствию определить, кто еще в Тарасове способен справиться с некоторыми видами замков и кодов.

Геннадий кивнул. Я кратко пояснила, какие именно замки были взломаны, из скольких цифр состоял код, и спросила:

– Ну так как, есть кто на примете?

– Увы, мне они не известны. Последний из описанных вами замков и в самом деле очень сложный, и с ним мог справиться лишь профессионал, причем в том случае, если имел под рукой все необходимые инструменты. Лично я сейчас такой и не вскрою, по крайней мере, не сразу вскрою, а кто еще мог, понятия не имею. Есть у меня знакомые, конечно, но они как-то по более простым специализируются. Здесь же, совершенно согласен, сработал классный профессионал.

Я прищурила глаза, не зная, можно ли верить этому парню или он самым наглым образом врет мне. Бисс это скорее всего понял, а потому добавил:

– Если не верите, можете обыск учинить. Хотя, – он усмехнулся, – вы его, наверное, уже провернули. Мне сейчас проблемы совсем ни к чему, я ведь женюсь скоро. – Он скромно опустил глаза, сам стесняясь еще своей слабости, и я поняла, что он не врет.

– Ну что ж, рада за вас, – сказала я искренне. – Кстати, девушка что надо, даже на женский взгляд.

Геннадий усмехнулся и добавил:

– Это я знаю. Она ведь меня из тюрьмы ждала, она же и от дел отвадила, сказала, что если хочу иметь семью, то должен забыть свое старое ремесло.

– Старое! – фыркнула я. – Ты им от силы пару лет всего занимался, при твоих-то годках.

Это почему-то рассмешило Геннадия и он, совершенно расслабившись, принялся рассказывать, как еще в детстве отец обучал его вскрывать замки на сарае, не ломая их, чтобы стянуть оттуда бутылку самогона, пока матери нет дома. Я заинтересованно слушала его, совершенно забыв о том, что не так давно пробралась в эту квартиру и чуть не покалечила ее хозяина.