Первокурсник Мерфи Моника

Глава 7

Тони

Я ЛЕГ СЛИШКОМ ПОЗДНО. Встал уже в одиннадцатом часу, и дома было жутко тихо. Здесь же живут две маленькие близняшки, и из коридора всегда доносятся их крики и лепет.

Я выползаю из кровати и иду в смежную с комнатой ванну помочиться. Мою руки. Обдаю лицо холодной водой, чтобы проснуться. Волосы торчат, и я безуспешно пытаюсь их пригладить влажными руками. На мне черные трусы-боксеры, а вода такая ледяная, что по коже бегут мурашки. Вспоминаю мурашки, которыми покрылась Хайден. Вчера вечером, на детской площадке, когда расстегнула платье, обнажив усеянную мурашками кожу.

Она дразнила меня словами и дьявольской улыбкой. Кокетливая юбка ее платья развевалась на ветру, танцуя вокруг стройных бедер. Ее скомканные стринги все еще лежат в переднем кармане брюк, которые я ночью кинул на пол.

Я почти поверил, что все произошедшее, этот сюрреалистичный момент и вообще прошлый вечер, было ненастоящим. Хотя знаю, что это не так.

Ее трусики тому доказательство.

Я выхожу из ванной, и в этот момент дверь моей спальни распахивается. На пороге стоит Хелена, одетая в тонкую ночную рубашку из шелка и распахнутый халат. Она удивляется:

– О! Не думала, что ты проснулся.

– Ты не постучалась. – Я раздраженно почесываю грудь. Моя мачеха ворвалась ко мне в комнату, когда я практически голый.

Будто специально.

– Прости. – Она кладет руку на грудь, привлекая к ней внимание. Глубокий вырез рубашки открывает чудесный вид, но это мне не интересно.

– Я хотела узнать, не хочешь ли ты позавтракать.

– Ты собираешься приготовить мне завтрак? – спрашиваю я.

Она кокетливо смеется приятным звонким смехом. Она флиртует со мной еще активнее, чем вчера.

– Нет, глупенький. У нас для этого есть повар.

– Где отец?

Она погрустнела. По ее сценарию я не должен был спрашивать о нем.

– Затаился у себя в кабинете.

– А сестры?

– Легли подремать. Ты поздно вернулся. – Она проходит в комнату, закрывая за собой дверь. – Тебе было комфортно спать?

Что у этой женщины на уме?

– Конечно.

– Хорошо. – Она останавливается передо мной, и я вижу слегка больше, чем требуют приличия, хотя и сам почти раздет. Она с интересом изучает меня. Обычно, когда меня рассматривает привлекательная женщина, я волнуюсь.

Но сейчас никакого волнения. Слава богу!

– Просто хотела сказать, твой отец очень рад, что ты здесь. Что все, кого он любит, собрались под одной крышей, – сообщает она низким голосом, а ее глаза горят при взгляде на меня.

– Уверен, что он без ума от радости.

Это все, что я могу ответить. А что еще говорить? Он хочет меня контролировать. Вчера я это понял.

– Я должна предупредить тебя, – начинает она, но поджимает губы и смотрит неуверенно.

– О чем?

– Твой папа был недоволен, когда ты ушел, – она наклоняет голову в сторону, ее темные волосы падают на плечи, – и мы не знали, где ты.

– Я не мог там оставаться. Эта дерьмовая вечеринка меня напрягала, – честно говорю я.

– С кем ты уехал?

Я молчу.

– Я видела, что ты сел в машину с какой-то блондинкой.

Чертово дерьмо.

– Да так, ничего особенного.

– Тайком сбежать с Хайден Ченнинг – это не «ничего особенного» для твоего отца, Тони. Он будет недоволен.

– Я здесь не для того, чтобы угождать ему.

– А стоило бы. Он имеет целое состояние и скоро собирается отойти от дел, – говорит она. – И хочет оставить все тебе.

Я напрягаюсь.

– Что значит «все»?

– Весь бизнес. Он хочет, чтобы ты как можно скорее возглавил его. Тебе стоит об этом знать.

– Он никогда не говорил мне об этом.

– Твой отец не всегда говорит вслух о своих ожиданиях. – Она скрещивает руки на груди. – Он позволяет тебе учиться, чтобы ты выкинул из башки всякую дурь.

– Какую дурь?

– Тусовки. Футбол. Что ты там еще делаешь. После выпуска он ожидает, что ты будешь работать на него. – Она подходит еще ближе и кладет руку мне на грудь. Ее халат задевает мои голые ноги.

– Ты такой горячий.

– Какого черта ты делаешь?

Она невинно моргает широко раскрытыми голубыми глазами:

– Просто пытаюсь дать тебе понять, что здесь происходит и что от тебя ожидают.

– Больше похоже, что ты хочешь потрахаться.

Она откидывает голову назад и смеется:

– И зачем это мне, если ко мне в постель каждую ночь приходит твой отец? А ты еще ребенок.

– Я ближе по возрасту к тебе, чем он, – напоминаю я.

Ее губы сжимаются в плотную линию. Она игнорирует мои слова.

– Просто будь умнее, Тони. Дружи с правильными людьми.

– Или что?

– Или ты окажешься не на той стороне. Не на стороне своего отца, а ты этого не хочешь, – объясняет она.

– А что будет, если я не захочу управлять бизнесом? – Не знаю, почему я спросил ее об этом, но она ближе к отцу, чем я. Я не понимаю его. Да и никогда не понимал. И он не беседует со мной о бизнесе. Все эти предложения, типа «давай снова будем вместе и проведем хорошо время как отец и сын», исходят от него.

Видимо, он собрался завалить меня тяжелыми деловыми вопросами позже.

– Значит, наверное, продаст кому-то еще. Если хочешь знать мое мнение, это неправильно. А чтобы я помогала – не хочет. Утверждает, что я не пойму. Ну а девочки слишком маленькие. Да даже если бы были постарше, он бы не оставил им дела. Он говорит, что то, чем он занимается, – не женское дело, – добавляет она с отвращением.

Шикарно. Мой отец еще и гребаный сексист.

– Что-то я не горю желанием.

– Ты будешь идиотом, если откажешься. Не делай глупостей. Ты бы помог бизнесу расти. – Она улыбается своей хитрой улыбкой. Я бы не удивился, если бы она высунула язык и облизнула губы. – А я могла бы тебе помочь.

– Мне нужно в душ. – Ночью я уже был там, но она-то этого не знает. – Тебе лучше выйти.

Она не двигается и задумчиво смотрит на меня.

– Тебе нужна помощь? – наконец спрашивает она.

Будто личную услугу предлагает.

О чем я вообще думаю? Конечно, она предлагает себя в качестве «помощника».

– Разве я не слишком молод для тебя?

– Я могла бы научить тебя кое-чему.

– Нет. – Я киваю в сторону двери. – Тебе лучше уйти.

Она отворачивается. Халат развевается как плащ.

– Ты не понимаешь, от чего отказываешься, – говорит она, направляясь к двери, – просто поразмышляй о том, что я сказала, Тони. И знай, твоя мачеха всегда будет рядом, когда бы тебе ни понадобилась.

Дверь закрывается с тихим щелчком, я бросаюсь к ней, поворачивая замок как можно громче. Нечего этой стерве здесь делать.

Я возвращаюсь в кровать, натягиваю одеяло и хватаю телефон.

Что за хрень тут вообще происходит?

Такое ощущение, что меня заперли в фильме, где все друг к другу подкатывают, но все не то, чем кажется.

Полный отстой.

Я собираюсь и уезжаю из дома отца, ни с кем не попрощавшись. Пишу ему коротенькую СМС, в которой благодарю, что он разрешил мне остаться на выходные. Я доезжаю до Фресно за рекордное время. Никогда еще не испытывал такого облегчения при въезде на парковку своего дома, как сейчас. Я беру сумку с вещами и спешу домой, где радуюсь, видя, как друзья занимаются обычными делами в гостиной. Дом, милый дом.

– Тони! Братан! Как все прошло?

Это Калеб. Он сидит в игровом кресле с геймпадом в руке, взгляд прикован к экрану.

– Дерьмово, – радостно сообщаю я, бросая сумку на пол. Я падаю на диван, открываю коробки от пиццы – вдруг осталась пара кусочков. Нет, с пиццей не везет.

– Как там твой старик? – спрашивает Диего. Я удивлен его здесь видеть – он все время проводит с Джоселин.

– До черта любит всеми командовать. А ты что здесь делаешь?

– К Джоселин пришли подружки. Пришлось ретироваться, – объясняет он. – Я даже успел погрустить, что ты уехал на выходные.

Я кладу руку на сердце:

– О, ты скучал по мне?

Он тянется к бумажной тарелке, хватает корку от пиццы, грозится швырнуть ее в меня и смеется:

– Нет уж!

– А мачеха как? – не унимается Калеб. Когда я рассказал им, куда еду, он нашел ее в соцсецях и признался, что «он бы вдул».

Но он так говорит про любую девушку с милым лицом и хорошими сиськами, так что ничего удивительного.

– Мне показалось, что она ко мне клеится, – делюсь я. Наверное, я бы в любом случае так сказал, чтобы посмотреть на его реакцию, но теперь это правда.

Калеб разворачивается на кресле, забив на игру, и смотрит на меня. Его герой тем временем погибает смертью храбрых.

– Да ладно, ты что, серьезно?

Я киваю, проигнорировав урчащий желудок.

– Она утром заявилась ко мне в комнату в одной сексуальной ночнушке.

Про халат я не стал упоминать, чтобы не отвлечься от сути.

– Да быть не может, – ахает друг, раскрыв от удивления глаза. Для него это предел мечтаний. – И ты воспользовался предложением?

– Нет, конечно, – я качаю головой, – я ей не доверяю.

– Для того, чтобы потрахаться, доверять не обязательно, – торжественно заявляет Калеб. Он просто кладезь добрых советов. – Переспал бы с ней без лишних вопросов.

– Калеб, она жена моего отца. Это будет очень неловкая ситуация.

– Да ты все равно с ним никогда не видишься, чего тут такого? – Он пожимает плечами.

Я хватаю пустую банку из-под пива и швыряю в него. Он в последнюю секунду отбивает ее рукой и смеется.

– Нет уж, спасибо. Проблемы мне не нужны.

– Так она хотя бы секси? – интересуется Диего.

– Она привлекательная, – говорю я равнодушно. Хелена – красивая женщина. Держится с достоинством. Она будто родилась, чтобы стать женой богача. Уверен, что это не первая ее интрижка на стороне. И уверен, что отец тоже ей изменял. Именно так он поступил с моей мамой.

Мама с этим мириться не стала. Она каждый раз выводила его на чистую воду, и через некоторое время он вообще перестал скрываться, словно хотел, чтобы его поймали с поличным. Чтобы с их браком уже было покончено. Но они держались друг за друга дольше, чем можно было ожидать. Вероятно, из-за денег. Отец ничего не хотел ей оставлять.

– Какую возможность упустил. Я бы сразу ее трахнул. По крайней мере, позволил бы ей сделать мне минет, – ухмыляется Калеб.

– Ты идиот.

– Ну и че? Иногда это нужно только чтобы выложить сториз с хештегом «ниочемнежалею».

– А я и так не жалею, – говорю я.

– Врешь.

– О чем это ты?

– О Софи, например.

– О ней я точно не жалею, – тут же выпаливаю я. Она – последний человек, о котором я хочу говорить.

– Ты жалеешь, что позволил ей уйти, даже не поборовшись. И не отрицай. Ты сказал мне об этом, как только она уехала, – напоминает друг.

На лице Диего появляется сочувствие. Этот парень полон сожалений, но он не упустил свой шанс и поборолся за ту, кого любит. И в конце концов вышел победителем.

Когда мы расстались с Софи, я думал, что жалею, отпустив ее. Но она не оставила мне выбора. Не дала шанса побороться за нее. Она уже приняла решение.

– Трудно удержать того, кто этого не хочет.

Я думаю об отце. И о маме. Я бы мог впасть в ужасную депрессию из-за того, что никому по-настоящему не нужен. Никто не заботится обо мне настолько, чтобы всегда быть рядом. Но вместо этого я думаю о Хайден. Как рад, что сбежал с ней из того ужасного клуба и поехал к церкви. Вид был потрясающий. А та, что привела меня туда, – просто великолепна.

Я подумываю, рассказать ли о ней Калебу, но в итоге молчу. Остаток вечера мы болтаем о всякой ерундеи играем в Call of Duty[19]. В конце концов, Диего возвращается к девчонкам, а Калеб болтает по телефону. Я остаюсь в одиночестве.

Нет смысла рассказывать им о Хайден. Калеб захочет грязных подробностей, и, если он узнает, что она учится у нас, тут же отправится на ее поиски. Не чтобы отбить ее у меня, а просто из любопытства. Он такой. Как задиристый щенок – не понимает, когда нужно остановиться.

Лучше мне держать мысли о ней при себе. Пока что Хайден – мой секрет.

Глава 8

Хайден

Я В БИБЛИОТЕКЕ В КАМПУСЕ. Это единственное место, где я могу заниматься без посторонних. В конце первого курса мы с Грейси и еще двумя девушками начали снимать двушку. Потом мы какое-то время жили в той же квартире, но с двумя другими девушками. Я могла бы попросить папу оплатить квартиру, чтобы жить одной, но тогда бы не прочувствовала студенческой жизни.

Кроме того, мне нравится жить с Грейси. С ней весело. Иногда, правда, слишком. Как, например, сегодня. Мне нужны тишина и покой, а она хочет обсудить своего нового парня. Она, как обычно, опишет размер его члена и перескажет их грязные разговорчики. Ну или посетует на их отсутствие. Уверена, что от этого нового парня она без ума.

Грейси нравится сама идея влюбленности. Мое мнение прямо противоположное. Я считаю, что романтическая любовь – ерунда, в которую нас заставляют верить с рождения. Грейси уважает мои чувства. Я уважаю ее. Так мы остаемся идеальными подругами и соседками по комнате.

Я всегда готова дать ей совет относительно парней, но сегодня мне правда нужно сосредоточиться на сочинении по американской классической литературе. Его нужно сдать через два дня, а на данный момент я придумала только два предложения.

Убейте меня.

Я забилась в угол библиотеки, где обычно никого нет, сижу за маленьким столом и понимаю, что кто-то наблюдает за мной. Я поднимаю голову и оглядываюсь, но никого не вижу.

Наверное, воображение разыгралось.

Я не могу перестать думать о Тони Сорренто и о том, что произошло между нами в субботу вечером. До сих пор не понимаю, почему так осмелела, и даже жалею об этом. Вот так запросто предложить то, что я предложила, хотя мы толком не знакомы! О чем я вообще думала?

Но интуиция сработала – он отказался от предложения. Он хороший парень, хоть мой отец и думает иначе. А теперь Тони Сорренто считает меня ненормальной. Или динамщицей. Зачем ему общаться и дружить со мной, когда я сказала, что секса между нами не случится?

Не думаю, что его интересует только секс, но такому привлекательному парню, как он, наверняка не нужны подруги. Уверена, что женщины бросаются к его ногам. Я сделала примерно то же самое, но в шутку.

Вроде бы.

Он мог бы уломать меня, мог бы попытаться, а я бы растаяла от его слов. Поддалась бы на его поцелуй. Люблю уверенных в себе мужчин с серьезными намерениями. А еще люблю уверенных в себе мужчин, которые уважают женщин. Тони точно относится ко второй категории.

Это еще раз доказывает, что он из хороших парней.

Вероятнее всего, мое заявление разрушило мои шансы на дружбу с ним. Уже среда, а я ничего от него не слышала с того момента, как вышла из такси у папиного дома. В машине мы обнялись, и я быстро отстранилась, побоявшись, что прижалась к нему слишком сильно, а затем вылезла наружу и побежала домой, ни разу не обернувшись. Я изо всех сил старалась делать вид, что мне все равно.

А на самом деле? Мне не все равно. Он до сих пор у меня из головы не выходит. Я современная женщина и могла бы сама ему написать. Но не хочу. Зачем? Мне все ясно.

Он не хочет видеться со мной снова и уже забыл о моем существовании.

Вздохнув, переключаюсь на сочинение. Я пишу какую-то бессмыслицу, но лучше уж так, чем вообще пустой лист. Понятия не имею, что хочу выразить, и просто пишу, что в голову взбредет. Я придерживалась этой стратегии на протяжении всей учебы, и пока она работает.

Хоть что-то.

Я вставляю в уши AirPods, включаю плейлист для учебы, чтобы глубже сконцентрироваться, и возвращаюсь к работе, игнорируя всплывающие уведомления. Все до единого – от Грейси. Я обожаю ее, но иногда она просто заноза в заднице.

Я почти дописываю черновик сочинения, и тут мне приходит сообщение с незнакомого номера. Любопытство перевешивает, и я открываю сообщение:

– Я тебя вижу.

Я поднимаю глаза и осматриваю помещение, но здесь никого нет.

Еще уведомление:

– Ты меня не видишь?

Мне становится тревожно от осознания, что я совершенно одна в этом укромном уголке библиотеки. Я сижу возле стены с окнами, за которыми по кампусу гуляют люди. Толпятся на тротуарах, сидят за столиками для пикников или болтают на площади. А я здесь, наверху, совсем одна с этим жутким анонимом. Я представляю, как он набрасывается на меня, а я бегу к окнам и стучу в них кулаками, чтобы кто-нибудь обратил на меня внимание, но никто не обращает…