Я хочу в школу Пастернак Евгения
– Доченька, – мама мягко потянула Кошку на кухню, – а давай мы хоть раз в жизни нормально позавтракаем! Ты ведь даже в выходные, даже в каникулы – все на ходу. Поэтому и худая такая…
Кошка не сопротивлялась. Она только позвонила Димке, но тот коротко ответил, что сидит в кино, и отключился.
– Дурында ты, Анька! – Старший брат валялся на диване с пультом от телевизора в руках.
Он наслаждался свободой, то есть жал на кнопку переключения каналов с такой скоростью, что Анечке казалось – она смотрит какой-то бесконечный и беззвучный клип.
– Сам дурында! – Анечка даже запустила в брата подушкой, но не попала. – А у меня в «Кенгуру» сто двадцать баллов, понял?!
Брат не стал ничего швырять в ответ. Каникулы, родаки свалили – чего напрягаться? Если бы еще шнур от монитора не спрятали – вообще бы лафа была. Но и так, с теликом, тоже нормально.
– Ты дурында, – ласково объяснил брат, – потому что кайфа от каникул не понимаешь. Это ж каникулы! В школу ходить не надо! Уроков делать не надо! Можно ничего не читать две недели!
– Тоска, – вздохнула Анечка. – Я думать хочу! Я задачку хочу! Новую!
Брат сначала хмыкнул, а потом встрепенулся:
– Ладно, убедила, ты гений!
Анечка на всякий случай стала пятиться к двери. Такое начало предвещало беду. Но брат сегодня прямо излучал добродушие:
– А хочешь задачку? Сложную!
Анечка замерла. Она еще верила в человечество (вообще) и в исправление брата (в частности).
– По математике? – осторожно уточнила она. – По физике? Химии?
– По этой… логике! Как думаешь, куда шнур от монитора спрятали?
Анечка задумалась, вспоминая недавнюю лекцию по ТРИЗ.
– Так… – произнесла она с уморительной серьезностью. – Задача: спрятать от тебя шнур…
– Найти шнур! – встрял брат, который перестал терзать пульт и с надеждой смотрел на сестру.
От этой вундердевочки (как ее звал папа) можно было всего ожидать.
– Чтобы найти шнур, нужно решить обратную задачу, – надула губки Анечка. – И вообще, не мешай…
Брат замер.
Телевизор показывал что-то забавное из жизни макак.
Молчун аккуратно доел вкусную фасоль, вытер хлебом подливку – и только потом помыл тарелку. У входа в комнату приемной матери он остановился на пару секунд, пошевелил губами, репетируя, постучал.
– Спасибо, тетя Оля, все было очень вкусно, – сказал он слегка сипло.
Он всегда сипел, когда произносил первые за день слова. Приемная мама знала, но все равно обеспокоилась:
– Артемка, ты простыл?
Молчун покачал головой. Тетя Оля заглянула на кухню.
– Опять посуду вымыл, – огорчилась она. – Зачем? Я же весь день дома!
Молчун постарался улыбнуться. Мол, все нормально, мне даже приятно. Как всегда в таких случаях, тетя Оля расстроилась и крепко его обняла. Так было даже удобнее: когда утыкаешься в человека, не обязательно изображать улыбку. Подержав Молчуна в охапке, она немного застеснялась и предложила:
– А хочешь, я тебе компьютер включу?
Компьютер купили еще летом, когда директор зашел рассказать о талантах Артема, о том, что ему нужно общаться побольше – если не словами, то хотя бы по интернету. В лучшем интернет-магазине сразу же заказали лучший ноутбук с таким здоровенным экраном, что его можно использовать вместо телевизора.
Приемные родители гордились своим подарком, поэтому Молчун не просто кивнул, а закивал часто-часто, как птица трясогузка. Тетя Оля очень обрадовалась и собственноручно включила ноутбук. Молчун улыбнулся (получилось почти естественно) и сел за клавиатуру. С минуту он сидел неподвижно – тетя Оля решила, что он стесняется, и тактично ушла к себе дочитывать толстую книжку в суперобложке.
Но Молчун не стеснялся, он просто составлял оптимальный план. Когда план улегся в голове, Молчун открыл скайп и принялся быстро-быстро набирать…
Женя сидел перед монитором. Он не умел вот так работать над статьями – с утра, на свежую (но пустую) голову, не поругавшись с Кошкой, не утешив слезливую Анечку, не ткнув Димку в пару-тройку огрехов в проекте… Самое противное, что Женька прекрасно понимал, что именно писать, тема была плевая: «Перспективные преимущества квантовых компьютеров». Да и изложить ее можно попроще, для читателей глянцевого журнальчика…
Но слова упорно не хотели выстраиваться в нужном порядке. Он уже трижды начинал и трижды стирал первую фразу.
Женя вытер пыль с монитора, рассортировал диски, и так лежащие почти в идеальном порядке. Проверил почту. На школьном сайте по-прежнему висело огромное объявление «У нас каникулы» с грустным смайликом. Женя был администратором местного форума и с удовольствием бы сейчас разрулил пару конфликтов и удалил пару троллей, но… В виртуальной жизни школы тоже была тишина.
И тут звякнул скайп. Женька радостно развернул окно – и увидел объемистое, на весь монитор, сообщение. Оно начиналось словами:
«Это Молчун. Простите, что спровоцировал провал вашего проекта. Кажется, я знаю, как все поправить…»
К обеду Кошка окончательно озверела. Она и в привычной обстановке обладала нечеловеческой реакцией и энергией (за что, собственно, и стала Кошкой), а в атмосфере ничегонеделания инстинкты безоговорочно взяли верх над разумом. Больше всего она была похожа на пантеру, которая мечется по клетке.
Юлька уже пропылесосила квартиру и трижды сгоняла в магазин. Успела прочитать пол-интернета и пробежаться по всем ста каналам телевидения. Даже проглотила тридцать страниц из «Войны и мира». Больше по совету учительницы литературы Кошка не читала, потому что великое произведение начинало ее ужасно раздражать. Уж больно не соответствовал ритм повествования ее собственному, личному ритму.
В два часа с большим трудом удалось дозвониться до Димки:
– Слушай, что ты делаешь? Я уже извелась!
– А ты отдыхай, – посоветовал Дима.
– С ума сошел! – взорвалась Кошка. – Я все утро отдыхаю, устала.
– Ну хочешь, приходи ко мне, только у меня гости…
Кошка рванула к двери быстрее, чем он успел договорить.
Женя поймал себя на том, что уже написал в скайпе целое произведение, объемом втрое больше, чем нужная ему статья. Но остановиться не мог. Молчун предлагал всё новые варианты развития событий и проигрывал разные ситуации борьбы с всевозможными комиссиями. Переписываться с ним было интересно, очень похоже на новый проект по психологии, когда нужно учесть все возможные реакции разных участников события, а потом еще и убедить их всех поступить точно так, как надо именно тебе.
В процессе обсуждения Женя понял главное – их школу не закроют. Просто не смогут закрыть. Потому что если уж они вдвоем с Молчуном в состоянии разработать план спасения, то что говорить о том, что будет, если этим займется вся школа.
Вместе они смогут свернуть небольшие горы, вроде Карпат! А то и большие, вроде Памира.
Кошка с Димой наматывали третий круг по стадиону.
– Да нормальные они! – объяснял Дима. – Просто любят в компьютер поиграть.
– Поиграть? – съязвила Кошка. – Мы два часа у тебя просидели, и за это время они ни слова не сказали ни о чем, кроме всяких монстров и способов убийства.
Дима только руками развел. Мол, что делать, родственников не выбирают. Двоюродные братья приехали к нему на каникулы и все время, когда им не давали играть, обсуждали то, как они поиграли, или то, как они сейчас будут играть.
– Дим, как мы будем в обычной школе, а? – жалобно спросила Юлька. – У меня за семь лет первый раз каникулы. То есть я первый раз здесь, дома, и в школу не пошла. Я так извелась за этот день… Я уже соскучилась.
– Это ненадолго! – уверенно сказал Дима и поправил очки. – Пойдем отсюда.
К стадиону приближалась не очень трезвая и очень буйная компания.
– Я их не боюсь! – тут же с вызовом ответила Кошка.
– Ты от скуки хочешь нарваться на неприятности? – парировал Дима.
– А может, я познакомиться хочу, – с вызовом сказала Юля, – может, это мои будущие одноклассники!
И от этой мысли Кошке стало тошно.
– Пойдем Анечку навестим! – сказала она и, не дожидаясь Диминого согласия, направилась в сторону Аниного дома.
– Ур-ра! – Анечка повисла на Кошке, и той пришлось с кряхтеньем пересадить радостного ребенка на Димку. – А что мы будем делать? А мы в школу пойдем? Там уже отремонтировали, да? Пошли в школу, а то тут скучно! Степка, – Аня обиженно кивнула на брата, – одну головоломку придумал, а когда я шнур нашла, то за комп сел и отключился… А мы проект будем делать, да? Новый или старый? Или оба сразу?
Все это Анечка выпалила на одном дыхании – она давно молчала, надо же было наконец выговориться! А заодно от полноты чувств надо было одной рукой дергать Кошку за рукав, а другой Димку за воротник. Димка, уж на что человек терпеливый, не выдержал, поставил Анечку на пол.
– В школу мы не пойдем, – начал он рассудительно, – там закрыто пока…
– Но проект можно и у меня дома делать! – Анечка вертелась на месте, пытаясь удержать в поле зрения сразу обоих гостей. – Только что делать будем?
Кошка уже нажимала кнопку быстрого набора.
– Женьк! Нам нужно чем-то заняться! – скомандовала она. – Или я за себя не отвечаю! Я ни за кого не отвечаю! Это дурдом, а не каникулы!..
Вдруг Кошка замерла на полуслове – и даже, для полноты эффекта, с полуоткрытым ртом.
– Что? Кто? Класс! Ага… Ага… У тебя соберемся? Ладно, тогда двигай к Анечке!
Кошка положила трубку и сообщила:
– Будем переделывать заваленный проект! Анька, у тебя какая комната самая большая?
Анины родители были людьми простыми. Папа менеджерил в офисе, мама делала стрижки. Больше всего в жизни они любили вечера после рабочего дня. Не выходные, которые заполнены бесконечной суетой: готовка, мелкий ремонт, уборка, поход по магазинам, визиты к родственникам. В понедельник вечером все это исключалось, даже еду предпочитали полуфабрикатно-разогретую. Пицца (или суши), пиво (или вино), ароматный чай (без вариантов)… Все для того, чтобы с чувством выполненного долга плюхнуться на диван и посмотреть свежую серию любимого сериала, заботливо скачанного главой семейства по офисной безлимитке.
Но сегодня их ждал сюрприз. Неприятный.
Посреди гостиной, которую они с легкой руки бабушки звали большой комнатой или залом, была устроена мастерская. Куча причудливо разложенных палочек-прутиков-пружинок. Чертеж, вызывающий воспоминание о Леонардо да Винчи. И пятеро детей, которые глядели на все это стеклянными глазами.
В полной тишине.
Папа даже не стал отчитывать старшего сына, который так заигрался, что не успел отключить компьютер и спрятать шнур.
– Чего это они? – шепотом спросил он у Степки.
– Не знаю, – тихо ответил тот. – Уже полчаса так тупят…
Родители подождали немного, но дождались лишь того, что самый старший – долговязый аккуратист Женя – обнаружил их существование и даже кивнул. Впрочем, смотрел он при этом все равно в пол, так что полноценного приветствия не получилось. Папа вежливо кивнул в ответ и увел семейство на кухню. Анечку пытались выманить, но она с таким остервенением черкала в блокноте, что ничего не заметила.
Ужинали впервые за несколько лет на кухне. Там не было телевизора, и потому пришлось разговаривать. Вернее, для начала помолчать, сосредоточенно жуя и придумывая тему для беседы.
– Ну, как у тебя в салоне? – первым очнулся папа. – Все ругаешься со своей… этой… Макаровой?
– Да она уволилась еще неделю назад! Я же тебе говорила!
Папа хмуро кивнул и принялся за пиццу. Чтобы загладить неловкость, слово взяла мама:
– А у тебя как?
– Да все так же…
Еще пять минут прошло в тягостном молчании. За столом явно кого-то не хватало. То ли доктора Хауса, то ли Декстера. Наконец родители одновременно вспомнили о Степке, хотя тот сидел тише мыши, даже вилкой о тарелку старался не звякать.
– Ну, – поинтересовался глава семейства, – как четверть закончил?
Сын сделал очень равнодушное лицо и забубнил:
– Все нормально, по информатике даже четверка, остальное… тоже более-менее…
– Стоп! – Папа педагогически строго сдвинул брови и даже отложил надкушенный кусок пиццы. – У тебя же по русскому три с минусом! Я же тебя компьютера лишил! Ты почему?..
Но серьезному разговору так и не суждено было состояться. Сначала из зала донесся слаженный торжествующий вопль, в котором можно было разобрать:
– Ваще!
– Точно!
– Молчун рулит!
И:
– Анечка, ты гений!
Семейство на кухне вздрогнуло и замерло, опасаясь обрушения потолка. Но все обошлось явлением Анечки на кухню.
– Мам-пап! Мы все придумали! – Анечка мигом оказалась в шкафу с продуктовыми запасами. – Молчун придумал! И я немножко!
Макароны и прочая бакалея вылетали из шкафчика, как будто в нем трудился безумный норный зверь барсук.
– Там надо РОС сделать, понятно? Распределенную обратную связь!
Анечка вынырнула из шкафа.
– Мам! А где у нас крахмал?
Мама вздохнула, сняла пакет с верхней полки и отдала радостной дочери.
– Круто! А что это, пицца? Спасибо!
И неистовый ребенок исчез с пакетом крахмала в одной руке и коробкой пиццы в другой.
Какое-то время оставшиеся без ужина члены семейства молча созерцали бакалейный развал на полу кухни. Потом папа задумчиво объявил:
– Я им скажу, чтобы больше у нас не собирались… Жене скажу. Он самый адекватный… Кажется…
Мама кивнула:
– А я сварю чего-нибудь… Макароны… раз уж достали…
За неделю Птицы и примкнувший к ним Молчун пытались работать у всех по очереди. Только Молчун к себе не пригласил, а когда Кошка в лоб потребовала предоставить жилплощадь для подготовки проекта, покачал головой.
Дольше всех – три дня – продержалась Женькина мама, но потом из рейса приехал отчим-дальнобойщик… Словом, в субботу они попытались работать во дворе, на старом доминошном столе.
Но пошел дождь, и вообще погода совершенно не располагала к пребыванию на свежем воздухе.
Понедельника ждали с огромным нетерпением.
Скорее бы в школу!
Уже хоть в какую…
Вторая четверть
Анечка ужасно волновалась.
Подскочила на час раньше, чем обычно, принялась повторять математику. Женя ей когда-то давно объяснял тригонометрию, а она все никак не могла запомнить, где у угла синус, а где косинус. Вернее, какой катет нужно поделить на гипотенузу, чтоб получить желаемое.
А вдруг у нее именно про это спросят? Говорят, в обычных школах могут вызвать к доске и начать задавать самые разные вопросы…
В школу заходили все вместе. Это Женя придумал. Встретились на крыльце, а потом Женька развел всех по раздевалкам. Кошке с Димкой хорошо, они в один класс попали, в 8 «Г», Молчуна определили в 5 «А», Женька тоже попал в «А» класс, но в 10-й. Анечку записали в 3 «Б».
Женя довел ее до двери в кабинет, легонько щелкнул по носу для поддержки, буркнул:
– Если что, звони…
И ушел. Аня смотрела ему вслед и видела, что Женя очень волнуется. Он сутулился, озирался, сумку перекидывал с одного плеча на другое. Анечка побежала за ним, схватила за руку, прижалась:
– Женечка, ты не переживай, все будет хорошо! Ты у нас самый-самый лучший! Мы тебя в обиду не дадим!
Женя даже сумку уронил от неожиданности.
– Спасибо, – сказал он.
Серьезно сказал, без капли улыбки. Аня поняла бы, если б он вздумал над ней смеяться. Но в этот момент Жене, их большому Жене, их лидеру, их опоре, действительно очень нужна была поддержка.
Ане стало неуютно. Она поплелась в класс, волоча за собой сумку и по дороге разглядывая учеников. Внешне они мало отличались от тех, кто попадался в коридорах 34-й школы. Кучковались, хихикали, обсуждали что-то, спорили… Разве что мата звучало непривычно много, но, гуляя по городу, и не такого наслушаешься. Аня давно привыкла пропускать плохие слова мимо ушей.
Непохожести начались со звонком. Как только он зазвенел, все тут же рванули в класс и уселись за парты.
Аня топталась у входа, никто не обращал на нее внимания, а она не очень представляла себе, что нужно делать.
Но заминка была совсем короткой, потому что в класс вошла учительница. Дети, как дрессированные собачки, вскочили за партами и застыли по стойке смирно. Аня, так и не успев ничего сообразить, просто стояла в проходе и с неприличным любопытством разглядывала будущих одноклассников. Они были на удивление одинаковыми…
– Садитесь! – сказала учительница, и Аня переключилась на нее.
Пожилая… Лет сорок… Но выглядит бодро, спина безупречно прямая, волосы уложены, ногти накрашены… Увидела бы на улице, приняла бы за эту… как они называются… бюрократку. Такие сидят в чистых кабинетах, решают важные задачи и улыбаются… Вот так же улыбаются… Губами. А глаза…
– Ты, вероятно, Сивцова?
Аня кивнула.
– У нас свободно только одно место, класс переполнен. Садись. Четвертая парта в среднем ряду. Алехин, ты будешь сидеть с Сивцовой.
– Меня зовут Аня.
Аня улыбнулась. Она вспомнила, что нужно улыбаться, если хочешь расположить людей к себе.
Учительница тоже улыбнулась в ответ. Но при этом сверкнула глазами и с нажимом сказала:
– У нас уже есть две Ани, Сивцова. Садись.
Аня села на место. В ступоре.
Первый урок она так и провела в ступоре, просто потому что ее заточенные на поиск логики мозги так и не поняли, что происходит. Весь класс по очереди выходил к доске и читал одно и то же стихотворение. Причем часть просто тарабанила текст, а остальные читали с совершенно одинаковыми интонациями. После декламации учительница объявляла оценку. Она была тем выше, чем быстрее был прочитан стих. За каждую паузу снижался балл.
– Вы что, на скорость стихи читаете? – спросила Аня у соседа по парте, но он на нее так шикнул, что Аня чуть со стула не упала.
На пятнадцатом человеке Аня уже знала стихотворение наизусть. А в классе было двадцать восемь учеников…
Читать бесплатно другие книги:
