Кровные узы Корнев Павел

– Тебя никто не поддержит! Здесь все наслышаны о твоих похождениях!

– А тебя прозвали Отрёкшимся! – в сердцах выпалил я, мысленно обругал себя за несдержанность и махнул рукой: – Ладно, ближе к делу! Мой отказ от поста регента в обмен на сохранение статус-кво – как думаешь, насколько хорошей сделкой это покажется баронам? Станут они раскачивать лодку? Скольких ты сумеешь перетянуть на свою сторону?

Отец нахмурился и спросил:

– Зачем ты здесь?

Я лукавить не стал и ответил чистую правду:

– Чтобы отыскать убийцу Бенедикта.

– Он просто умер. Умёр и всё! Никто его не убивал!

– Я в это не верю.

– Ясно, – хмыкнул Патрик, немного поколебался, но ничего больше говорить не стал и направился на выход. – Людвиг, идём! – позвал он сына и вышел за дверь.

Я тихонько рассмеялся, но на сердце было неспокойно.

– Он этого так не оставит, – предупредил Кевин Свори.

Мог бы и не говорить. Лично у меня сомнений в этом не было ни малейших.

После разговора с отцом я не стал возвращаться на постоялый двор, вместо этого попросил Кевина осмотреть покои брата.

– Что ты хочешь там увидеть? – удивился Свори. – Столько времени прошло!

– Просто осмотрюсь, – пожал я плечами, бездумно прокручивая на пальце обжигавший холодом перстень.

– Ты и в самом деле считаешь, что его убили? – нахмурился седой рыцарь. – Кейн! Он просто заснул и не проснулся! Такое случается!

– Не в двадцать пять. Сколько на твоей памяти людей его возраста просто… – сделал я акцент на этом слове, – не просыпалось?

Старик промолчал и крытой галереей повёл меня в старое крыло, где располагались княжеские покои.

– Бенедикт не злоупотреблял… северными травами? – спросил я некоторое время спустя.

– Он даже вином не злоупотреблял, – глухо ответил Кевин и начал подниматься по крутой винтовой лестнице, но сразу остановился и обернулся. – Он умер и его не вернуть, Кейн. Просто умер. Господин Улыбчивый не нашёл ни яда, ни магии.

Улыбчивым прозвали колдуна, нашедшего приют в замке ещё во времена правления деда. Подобно многим своим коллегам он бежал на север из-за устроенных церковниками чисток, и не приходилось сомневаться ни в его преданности, ни в знаниях.

– Значит, это был не яд, – только и сказал я. – И не магия.

Кевин Смит досадливо крякнул и продолжил подъём.

Княжеские покои встретили тишиной и темнотой. В них давно не топили, было холодно и сыро, пахло пылью и почему-то свечным дымом. Не иначе натянуло сквозняком.

– Я подожду тебя здесь, – заявил седой рыцарь в гостиной.

– Хорошо, – кивнул я и зашагал через комнату, но сразу заметил полоску света под дверью и положил ладонь на рукоять меча. – Кевин, кто здесь может быть?

– Должно быть, это Густав, – предположил регент, ухватил меня за руку и слегка стиснул предплечье своими худыми, но очень цепкими пальцами. – Прекрати, Кейн! Густав был при Бенедикте кем-то вроде компаньона. Они дружили с детства. Да ты его помнишь!

Я высвободил руку, но послушал рыцаря и за оружие хвататься не стал. Распахнул дверь – та вела в библиотеку. Вдоль стен стояли высоченные шкафы, их полки прогибались под тяжестью увесистых томов. Всё терялось в темноте, только на заваленном книгами столе трепетал одинокий огонёк свечи.

– Кто здесь?! – раздался встревоженный голос, и под скрип половиц из тёмного прохода меж стеллажами к нам вышел высокий молодой человек с нездорово-бледной кожей и глазами книжного червя, красными и припухшими. – О, господин Свори, это вы…

– Здравствуй, Густав, – поприветствовал его регент. – Наводишь порядок?

– Так и есть. Бенедикт терпеть не мог, когда трогали книги, с которыми он работал.

– Вот уж не знал, что Бенедикт увлекался чтением! – не сдержал я удивления.

Библиотекарь озадаченно заморгал, и Кевин Свори представил меня, отвечая на явственно читавшийся в его взоре вопрос:

– Это Кейн, – сообщил седой рыцарь. – Брат Бенедикта.

– Милорд! – встрепенулся Густав. – Столько лет прошло! Столько лет!

Я подошёл к столу и с интересом оглядел громоздившиеся на нём солидные тома в потёртых кожаных переплётах.

– Так Бенедикт увлёкся чтением?

– Не слишком. Его интересовали сочинения по истории Северных земель и генеалогии княжеских родов, – ответил Густав.

– Удивительно, – хмыкнул я и обернулся к Кевину. – Идём?

– Княжеская спальня этажом выше, – указал старый рыцарь на очередную винтовую лестницу.

В спальне я сразу отодвинул с окон тяжёлые занавеси, но светлее не стало. Пришлось отправить за свечами увязавшегося за нами библиотекаря. В их отсветах я оглядел аскетичную обстановку комнаты, немалую часть которой занимала огромная кровать, и спросил:

– Здесь его нашли?

– Да, – подтвердил Кевин Свори.

Я прислушался к своим ощущениям и не уловил ровным счётом ничего особенного. Наивной надежде, будто меня посетит некое наитие, стоит только очутиться на месте гибели брата, сбыться оказалось не суждено.

А лишь вытянул перед собой левую руку в попытке уловить остатки чужеродной магии, и сразу шумно втянул в себя воздух стоявший за спиной библиотекарь.

Я обернулся и наткнулся на ошеломлённый взгляд парня.

– Княжеский перстень! – прошептал Густав. – Он у вас!

– Так и есть, – нехотя подтвердил я, тряхнул кистью и массивный перстень с розой чёрного серебра истаял, растворился в тенях опочивальни.

Кевин Свори досадливо поморщился и многозначительно заявил:

– Надеюсь, ты не станешь об этом распространяться, Густав?

– Нем как могила, – уверил нас библиотекарь. – Просто перстень пропал сразу после смерти Бенедикта…

– Как видишь, не пропал, – отмахнулся я, прошёлся по комнате и спросил: – Густав, мой брат не был чем-то обеспокоен в последние дни?

– Нет, – быстро ответил парень. – А что? Полагаете, его смерть не случайна?

– Просто хочу во всём разобраться, – пожал я плечами.

Библиотекарь покачал головой.

– Нет, всё было как обычно. Мы должны были ехать в Ведьмину плешь на следующий день.

При этих словах на меня накатили детские воспоминания, и я невольно рассмеялся.

– Он так и наведывался в гости к демонам?

Ответил Кевин Свори, с тяжёлым вздохом признав:

– Каждый месяц, всегда перед полной луной. Я этого не одобрял, но он не желал ничего слушать.

Ведьминой плешью называли проклятые земли в самом центре северных княжеств, откуда в наш мир проникали всяческие потусторонние твари. Растения там перерождались в нечто невообразимое, и с каждым годом, с каждым днём проклятие понемногу расширяло свои владения. Сдерживать его удавалось с превеликим трудом.

Бенедикта с самого детства манили тайны смертоносной пустоши. Мой брат умудрялся пробираться в такие места, где любого другого поработили бы населявшие те места бесы, но даже ему не удалось разгадать тайну возникновения этой противоестественной аномалии.

– Значит, ничего необычного? – без особой надежды уточнил я напоследок.

Библиотекарь покачал головой.

– Думаете, смерть Бенедикта не случайна? – вновь спросил он.

Я только развёл руками, и мы спустились в библиотеку.

– Нам сюда, – потянул седой рыцарь меня в глубину помещения.

По крытому переходу мы перешли в соседнюю башню, и там я не выдержал:

– Куда мы идём?

– Ты идёшь засвидетельствовать почтение вдове брата, а я тебя сопровождаю.

Я замер на месте.

– Нет!

Кевин Свори вздохнул.

– Сам посуди, Кейн, твоё присутствие в замке уже не тайна. Интерес к обстоятельствам смерти брата тоже долго в секрете не продержится. Если ты не навестишь его вдову, люди сделают неправильные выводы. Ты точно хочешь этого?

Я беззлобно выругался и махнул рукой.

– Веди!

Встреча с вдовствующей княгиней оставила ощущение тягостного недоумения. Точнее – впечатление тягостного недоумения оставила она сама.

Вдова брата оказалась юной девицей с не слишком привлекательным лицом, одутловатость которого при всём желании нельзя было списать исключительно на одну только беременность. Лишь ярко-рыжие волосы и пронзительно-жёлтые глаза не позволяли счесть её серой мышкой.

Но волосы были редкими, а глаза сонными, поэтому на вдову брата я лишний раз старался не смотреть и всю беседу украдкой изучал стоявшую за её спиной парочку.

Командовать охраной, как предупредил Свори, княгиня поручила собственному кузену, а от стройной платиновой блондинки столь явственно веяло зноем летнего полдня, что никем иным кроме как огненной ведьмой она оказаться не могла.

Ничего удивительного в этом не было. Гербом княжеского рода Ронли издревле являлся огненный мак, и многие колдуны дома Огня нашли там приют, как укрылись от гнева Церкви в Альме повелители стихии воды.

Под конец аудиенции я поинтересовался, не был ли Бенедикт чем-то озабочен в последние дни, но княгиня лишь покачала головой.

– Покойный супруг с головой ушёл в какие-то исторические исследования, – сообщила она, промокая платочком выступивший на лице пот, – но со мной он это не обсуждал. Не считал нужным. А у меня были другие заботы.

Вдова брата говорила очень медленно и размеренно, многозначительно положив ладонь на округлившийся живот, и я не стал её больше ни о чём расспрашивать. Поспешил раскланяться и в компании Кевина Свори отправился к задним воротам замка.

– Бенедикт столь сильно нуждался в деньгах? – спросил я, когда нас никто не мог услышать. – Сколько приданного ему посулили?

Седой рыцарь подёргал себя за вислый ус и покачал головой:

– Кейн, князь Ронли был против брака. Бенедикт выкрал её, дело чуть до войны не дошло.

Я замер на месте с разинутым ртом.

– Что?! Из-за этой…

– Больше уважения, когда говоришь о матери нашего будущего князя! – резко осадил меня Кевин, вздохнул и уже мягче добавил: – Или княгини…

– Ты ведь не будешь спорить, что она далеко не красавица!

– Любовь зла.

– Воистину так! – согласился я и прищёлкнул пальцами. – Постой, а что с престолонаследием в Ронли?

– Она лишена всяких прав на престол.

– Лишена? Уже после побега?

– Пустая формальность. Не так-то просто обойти двух старших братьев и сестру.

– Ничего не понимаю! – признался я, потёр начавший ныть бок и уточнил: – Эта парочка, ведьма и кузен, они здесь с самого начала?

– Да, помогали устроить побег.

– Какая-то комедия абсурда! – фыркнул я и зашагал к воротам. – Ладно, не стоит заставлять моего спутника ждать. А то он ещё вообразит себе невесть что…

Когда мы вернулись в «Печеное яблоко» на краю стола уже громоздилось несколько пустых блюд, а ослабивший ремень Арчибальд откинулся на спинку кресла и пил яблочное бренди. После плотной трапезы он казался осоловелым, но взгляд имел острый и ясный. Рука лежала у рукояти кинжала.

– Как всё прошло? – спросил инквизитор.

В несколько глотков я допил своё успевшее остыть вино и пожал плечами.

– Отбились.

Кевин Свори хмыкнул, кинул плащ на пустое кресло и уселся за стол.

– Всё только начинается, – заявил он, разминая сухие запястья.

Я оторвал от запечённой с яблоками утки лапу, откусил, без всякого аппетита прожевал и решил прояснить ситуацию:

– Каков расклад сил в совете? С кем успел договориться отец? На общую поддержку Лейми он рассчитывать не может, значит – Мальтори?

Седой рыцарь кивнул.

– Хватит у них влияния протащить нужное решение?

– Нет, не думаю, – покачал головой Кевин. – Не с твоим перстнем. К тому же барон Далькири на нашей стороне.

Мне это имя ничего не говорило, и я вопросительно посмотрел на старика.

– Карл Далькири, – пояснил регент. – Твой брат ему благоволил. В юности они вечно устраивали какие-то совместные авантюры.

Точно! Я прищёлкнул пальцами, припомнив долговязого паренька, непременного спутника моего брата.

Бенедикт, Густав и Карл, три неразлучных друга.

При воспоминании о брате защемило сердце.

– После смерти старого барона Карл стал главой клана, – сообщил седой рыцарь, наливая себе вина. – Иногда он сопровождал Бенедикта в Ведьмну плешь, а в остальное время околачивался со своими людьми на севере.

– Ходил за скальпами? – уточнил я, имея в виду набеги на приграничные поселения эльфов.

– Не думаю, – покачал головой Кевин. – Раз, может – да. Не больше. Проделывай он это постоянно, я бы знал. В любом случае, сейчас под рукой Карла дюжина рыцарей и под две сотни бойцов. Дрянь людишки, наёмники большей частью, но они ему верны.

– Серьёзная сила, – произнёс Арчибальд. – Хорошо, что они на нашей стороне.

– Мечами людей не накормишь! – резко обернулся к нему регент. – Неурожай! Не случись летом засуха, я бы и слушать вас не стал! Люди не любят церковников, будет непросто убедить их принять восстановление монастыря!

– Зерно поможет им смириться с этим, – резонно отметил здоровяк и спросил: – Вы просмотрели бумаги?

Кевин Свори страдальчески поморщился, потом кивнул.

– Посмотрел.

– И?

Регент сунул руку под плащ, вытянул листы и кинул их на стол.

– Я вынужден принять ваши условия, но даже не думайте получить что-то сверх этого! – предупредил рыцарь, допил вино и поднялся из-за стола. – Пусть приезжает настоятель, я всё организую. Только обойдитесь без лишней помпы! Людям понадобится время, чтобы свыкнуться с возвращением церковников в Тир-Ле-Конт.

Он покинул комнату, и Арчибальд остро взглянул на меня.

– Чего добивается твой отец?

– Власти, чего же ещё, – усмехнулся я и принялся обгладывать утиную ногу.

Арчи вдруг встрепенулся, приложил палец к губам и необычайно ловко и бесшумно для человека столь мощного сложения скользнул из стола за ширму у лестницы.

Я недоумённо хмыкнул, но остался сидеть на месте, лишь незаметно нашарил рукоять кинжала. Какое-то время ничего не происходило, и мне уже начало казаться, что инквизитор всполошился напрасно, но тут с первого этажа поднялся жуликоватого вида паренёк, весь какой-то скользкий и вертлявый. Незваный гость воровато огляделся, расплылся в щербатой улыбке и шагнул к столу.

– Мастер Кейн! – обратился он ко мне, изрядно раздосадовав своей осведомлённостью, и провёл пальцем от кончика носа до уха.

– Говори! – разрешил я, никак не отреагировав на условный знак, принятый в среде местных теней.

– Всякая тень, прибыв в новое место, обязана явиться к старшему…

– Я не тень!

– В Альме вы связали себя обязательствами, – заявил жулик. – Мы так же связаны обязательствами с Альме, поэтому…

У меня и в самом деле были определённые связи в воровской среде, но сам я никогда не относил себя к ним и потому резко потребовал:

– Умолкни!

Посыльный от удивления даже перестал коситься на стол, но моему требованию не внял.

– Это неправильно!

– Если ваш старший ходит под тенями Альме – это его проблемы и заботы. Я под ними не хожу.

Жулик полез под куртку, но Арчи моментально оказался у него за спиной, одной рукой обхватил, другой стиснул шею.

– Пикнешь, голову сверну, – предупредил он.

Посыльный захрипел.

– Что такое? – прорычал ему на ухо инквизитор.

– Карман…

Я поднялся из-за стола, охлопал промокшую от дождя куртку и вытянул из потайного кармашка имперский серебряный щит. По краям монеты шли глубокие зарубки.

– Что это? – спросил Арчи.

– Послание доставлено, – быстро произнёс жулик.

– Послание? – хмыкнул я, пряча монету в карман. – Что ж, у меня тоже есть послание.

– Поищи другого посыльного! – нагло скривился паренёк и немедленно получил от державшего его здоровяка открытой ладонью по уху.

Пока он тряс головой, я достал нож.

– Для такого послания, – улыбнулся я, – сгодится не каждый. Но не волнуйся, ты подойдёшь в самый раз.

Жулик взглянул хищное лезвие без всякого страха. Не иначе папа изрядно преувеличил мою известность среди северян.

Но вот Арчи знал меня достаточно хорошо.

– Что ты собрался делать? – забеспокоился он.

– Просто подержи его, пока я буду вырезать глаз.

– Нет!

– Почему?

– У меня новые штаны! Не хочу отстирывать кровь! – объявил инквизитор, зажал своей лапищей рот посыльного и предложил: – Давай я просто сверну ему шею?

Парень задёргался, но безуспешно.

– Не нужно, – остановил я инквизитора. – Нет в этом, как бы тебе объяснить… Изящества? Точно, изящества! Вот если он принесёт старшему собственный глаз, это заставит относиться ко мне всерьёз.

Лезвие легонько скользнуло по лицу посыльного, из разреза на коже выступила капелька крови. Скатилась по скуле, капнула на воротник, и тут же набухла ещё одна.

– Слушай меня внимательно, – произнёс я тогда. – Запомни сам и расскажи остальным: это мой город. Мой! Понял? И вы будете ходить на поклон ко мне, а никак не наоборот. Следующего, кто встанет на мою тень, я заставлю сожрать собственные яйца! Или глаза. Или то и другое! Уяснил?

Парень лихорадочно закивал, тогда Арчи развернул его лицом к лестнице и пинком под зад спустил на первый этаж. Снизу послышался шум недовольных голосов, но вскоре всё затихло, наверх никто не поднялся.

– Вечно у тебя всё не просто так, – проворчал здоровяк, взяв со стола кружку с вином.

Я спрятал нож, накинул плащ и позвал Арчи за собой.

– Пройдёмся, покажу тебе город.

– В такое время?

– Время самое подходящее…

«Печеное яблоко» мы покинули через заднюю дверь. Дождь к этому времени стих, но облака не рассеялись, и полная луна проглядывала через их пелену размазанным жёлтым пятном.

– Брр, – поёжился Арчи, кутаясь в тёплый плащ. – И чего тебе только в трактире не сиделось? В такую погоду хозяин из дома собаку не выгонит!

Я не обратил на ворчание инквизитора никакого внимания и свернул на узенькую боковую улочку. Под ногами влажно зачавкала грязь, но память не подвела, и долго блуждать по ночному городу не пришлось. Вскоре мы спустились в погребок с настежь распахнутыми окнами под потолком. Из-за этого внутри было прохладно, но иначе сквозняк попросту не смог бы выносить наружу дым и чад.

– Ну и дыра, – вздохнул Арчибальд, с мрачной миной озирая полутёмное помещение и его не слишком презентабельных посетителей. – Надеюсь, мы пришли сюда не просто так? Есть какая-то цель?

Я ничего не ответил, кинул на стойку мелкую серебряную монету и велел налить пару кружек осеннего портера.

– Да ты просто издеваешься, Кейн! – прошипел здоровяк у меня за спиной. – Мы будем здесь пить?

– Будем, – подтвердил я, взял кружки с чёрным пивом, на поверхности которого плавала тоненькая плёнка липкой пены, и ушёл в дальний угол, где загодя приметил свободный стол.

Колченогий табурет зашатался и заскрипел под моим весом, но не развалился. Арчи навис над столом и с укором спросил:

– Что мы здесь забыли?

Возмущение его было вполне объяснимо: больше всего заведение походило на воровской притон, и публика здесь подобралась соответствующая. Битая жизнью, резаная собутыльниками, беспокойная и резкая.

Впрочем, мы с Арчи на общем фоне нисколько не выделялись, и если поначалу завсегдатаи ещё кидали на нас пристальные взгляды, то после заказа портера потеряли всякий интерес. Сошли за своих, полагаю.

Я взял одну из кружек, глотнул пива и расплылся в блаженной улыбке.

– Вино у вас на юге, конечно, неплохое, но хорошего пива днём с огнём не сыскать.

– Мы пришли сюда пить пиво?

– Лучшее пиво в городе, между прочим. А значит, во всех Северных княжествах.

Арчибальд оглядел посетителей и покачал головой.

– По публике так и не скажешь.

Вместо ответа я указал на вторую кружку. Здоровяк приложился к ней, потом вытер губы и одобрительно хмыкнул.

– Неплохо. Ничего выдающегося, но очень даже неплохо.

Он тут же сделал новый глоток, и я понимающе улыбнулся. Ничего выдающегося, ну да…

Поняв, что мы здесь надолго, Арчи подтянул скамью от соседнего стола, уселся на её край и вновь глотнул портера.

– Согревает! – удивился он.

– Ты ещё зимний не пробовал, – улыбнулся я, осушил кружку и передвинул её инквизитору. – Давай ещё по одной. Только не плати, я дал достаточно.

Инквизитор сходил за пивом, вернулся и спросил:

– Ну и что было в замке?

– Тебе какая разница?

– Просто интересно.

Я криво ухмыльнулся, но запираться не стал и сказал, как есть:

– Пока ничего не узнал.

– Но от своего не отступишься?