1970 Щепетнов Евгений

Сорок восемь лет спустя! О боже… сорок восемь лет! Он и правда оттуда! Что у него можно спросить, пока не вышел из транса? Что? Про космос? Про коммунизм – построили или нет? Глупо как! Вот сидит кладезь знаний за почти пятьдесят лет будущей жизни, а она не знает, о чем его спросить! Ладно, время еще будет, расспросит! А пока что только о том, что важно, – надо проверить его рассказ.

– Как ты здесь оказался? – Глупый вопрос! И сейчас будет такой же глупый ответ. Он же сказал, что не знает. Но вдруг? Вдруг у него есть машина времени?!

– Не знаю.

– Ты попадал в аварию на Усть-Курдюмской трассе?

– Да.

– Ты помнишь все, что происходило за эти сорок восемь лет жизни, начиная с тысяча девятьсот семидесятого года и до две тысячи восемнадцатого?

– Нет.

Глупый вопрос. Конечно, он не все помнит! Если бы у него была фотографическая память, тогда бы помнил. А так… обычные люди что запоминают? Да ничего, по большому счету! Кое-что помнят, кое-что из того, что прочитали, видели по телевизору, слышали по радио. А остальное благополучно забывают, все, что не относится к их жизни. Вероятно, природа сделала это нарочно: как только мозг переполняется знаниями, лишние, неиспользуемые, тут же летят в помойку. Человек вульгарно забывает ненужное.

Но да ладно. Следует спросить кое-что попроще. Например, как он относится к Оленьке. И… к ее начальнице. Что собирается делать в этом мире. Как думает жить. Хоть на это он как раз и не ответит. Слишком сложно. А вот про Оленьку – в самый раз. И еще можно кое-что сделать, прежде чем он проснется. Ну… по крайней мере попробовать сделать. Хуже-то не будет!

– Как ты относишься к Оленьке?

– Я ее хочу. Я на нее сердит.

Ха-ха! Кто бы мог подумать, правда?! Хочет он ее! Глупо было бы, если бы не хотел. А вот почему ты сердит…

– Почему ты на нее сердишься?

– Она шпионила за мной.

И тоже предсказуемо. Парень-то не дурак. Вычислил.

– Как ты относишься ко мне?

– Мне вас жалко.

Ишь ты, черт! Жалко ему! А она-то, она! Язык распустила! Но теперь чего уж… приказать ему забыть? Можно и так. Но зачем?

– Даю тебе задание: ты должен вспомнить все, что слышал, читал, все, что видели твои глаза, слышали твои уши. Ты должен вспомнить все имена, все цифры, что когда-то видел и слышал. Ты должен помнить их четко и ясно, будто прочитал, увидел и услышал только секунду назад. Сейчас я произнесу «раз, два, три», и на счет «три» ты проснешься – отдохнувшим, как после долгого сна. И после пробуждения ты вспомнишь все, что когда-то читал, слышал, знал. Итак, начинаю отсчет. Раз! Два! Три! Просыпаемся!

Мужчина вздохнул, открыл глаза, улыбнулся, увидев Зинаиду Михайловну. А потом весело бросил:

– Ну что, не вышло у вас меня загипнотизировать, правда ведь?

– Кое-что вышло, – улыбнулась врач и ровным голосом попросила: – Прочти мне поэму «Евгений Онегин». С самого начала!

Мужчина кашлянул, недоверчиво помотал головой и начал читать – вначале хрипло, надтреснутым, как от волнения, голосом, потом все тверже и тверже. Лицо его выражало изумление и даже протест – как это так? Как он так может?!

– О господи! – сказал Михаил, прекратив декламировать стихи. – Я в последний раз читал это в школе, да и то не запомнил! Что вы сделали?! Это ведь вы сделали, так?!

– Так, – Зинаида Михайловна удовлетворенно кивнула. – Я хорошо владею гипнозом и постаралась сделать так, чтобы ты мог вспомнить все, что хочешь. Насколько получится, конечно. Что-то ты помнишь лучше, что-то хуже. А кое-что – будто только что прочитал. Почему так происходит, я пока не знаю. Впрочем, сомневаюсь, что узнаю когда-нибудь. Мозг штука темная…

– И исследованию не подлежит, – закончил за Зинаиду Михайловну Михаил, задумчиво потирая лоб.

– Как это – не подлежит? – подняла брови женщина. – Я именно тем и занимаюсь, что изучаю мозг. Исследую его.

– Не обращайте внимания! – вздохнул Михаил. – Это такая… хм… присказка. Мем. Тьфу! Опять анахронизм! Трудно сосредоточиться на этом времени. Я все еще там, в будущем! В нашем будущем. Кстати, посмотрел по газетам – этот мир никак не отличается от нашего. Совсем не отличается! Хотя… по большому счету я его и не видел. Только из окна палаты психиатрической лечебницы.

– Увидишь! – уверенно заявила Зинаида Михайловна и, посмотрев в глаза пациенту, тихо спросила: – Коммунизм построили?

Михаил как-то сразу замолчал, затих, будто угас, и, подняв на нее тяжелый, грустный взгляд, ответил:

– А вы разве не расспросили меня, когда я был в гипнозе? Разве не знаете?

– Нет. Глубокий гипноз держится недолго, и я не сочла необходимым расспрашивать тебя о таких вещах, о которых ты и так мне расскажешь, бодрствуя. Я лишь узнала о ключевых, узловых точках, определяя, лжешь ты или нет, является ли твой рассказ результатом патологических изменений в твоем мозгу. Я знаю теперь твое имя, твой адрес, кое-что из твоей жизни. Больше ничего не спрашивала, мне нужно было еще дать посыл твоему мозгу – «упорядочить воспоминания». Больше ни на что не хватило. Итак, построили коммунизм? Как живет страна в будущем? Станции на Луне поставили? На Марсе? Что в мире делается?

– Нет коммунизма, – голос Михаила был глухим, как из бочки. – И страны нет такой – СССР. Растащили ее… мрази. Ради своих карманов, ради власти, растащили подлецы. Партия превратилась в сборище старых маразматиков и агентов влияния забугорных разведок. Развалили армию, развалили КГБ, развалили и растащили все, что могли растащить! Республики отсоединились и теперь сами по себе. Некоторые превратились во врагов – Прибалтика, Украина. Идет война на Украине. Там власть захватили бывшие бандеровцы, фашисты, которые делают все, чтобы нагадить русским, России. Донецк и Луганск подняли восстание и сопротивляются власти хунты. Россия им помогает. США помогает Украине, натравливая Украину на Россию, финансируя терроризм и террористов. Долго рассказывать, очень долго. Это разговор не одного часа. И даже не одного дня…

Молчание. Зинаида Михайловна смотрит на Михаила с недоверием и даже неприязнью, и он не выдерживает:

– Ну что вы на меня так смотрите? Думаете, сумасшедший? Придумал? Ведь не придумал же! Спасибо вам – я могу все рассказать едва ли не по часам, как все было. И кто это все сделал. Десятого ноября 1982 года умрет Брежнев, и все понесется под гору. Потом будет Андропов. Он тоже скоро умрет. За ним будет Черненко. За Черненко – Горбачев. Вот этот настоящий подлец. Негодяй. Агент влияния. Он натворит такого, что вам и не снилось! Он отдаст врагам все страны Варшавского договора. Мы уйдем из Германии, не получив за это ни ломаного гроша. И Штаты сразу начнут подкрадываться к нам со всех сторон, обставляя наши границы военными базами и ракетными комплексами. Но они боятся – у нас самое сильное оружие в мире! У нас такое оружие, что за океаном они не отсидятся! Страна, Россия, сейчас очень сильна. Слава богу, у нас теперь такой президент, что его боится и уважает весь мир. Если бы не он… в общем, и России бы не было. Что еще вам рассказать? О том, как при Брежневе введут войска в Афганистан? И как там останутся пятнадцать тысяч жизней наших парней! И сколько их вернется больными, калеками – физически и психически! И сколько денег стоило это безумие! Я был там в восемьдесят восьмом году и до выхода – в восемьдесят девятом. Я выходил с последними советскими частями. А может, рассказать, как Чечня решила стать самостоятельной? Как убивали, резали русских – прямо в домах, их же дорогие соседи? Убивали дома, убивали по дороге, беженцев, когда они пытались уйти в Россию. И что творилось потом… когда, преданные своими командирами, мы были расстреляны, растерзаны чеченскими боевиками! Как боевики брали заложников, как убивали детей, как захватывали театр в самой Москве! Как подрывали дома и станции метро! Я был там. Я все это видел. И лучше бы я этого не видел никогда…