Всё сложно Резник Юлия

Глава 4

Мечта как следует выспаться в единственный выходной идет крахом. Всю ночь я верчусь с боку на бок, лишь к утру забываюсь коротким тревожным сном, но уже в начале восьмого вновь просыпаюсь. В окно льется солнце – зря я не зашторила окна. Хотя, может, солнце – тот самый добрый знак, которого мне так не хватало.

Плетусь на кухню, включаю кофемашину, а потом забираюсь с ногами на подоконник и сижу так, неспешно попивая любимый латте. Вероятно, теперь я не скоро так посижу. Удивительно, как я, в общем-то, привыкшая к большой толпе в доме, так быстро от этой самой толпы отвыкла. Ладно, Котька… Но Олег. Ч-черт.

Я отставляю чашку и, оглядевшись, как воришка, по сторонам, ныряю в шкафчик, где под ворохом кружевных салфеток, скатертей и запаса губок для мытья посуды хранится пачка старого доброго Парламента со спрятанной внутри зажигалкой. Включив вытяжку на полную мощность, подкуриваю.

Вы, наверное, удивитесь, но Олега я узнала даже раньше Котьки. Он пришел к нам на переговоры в компании двух своих партнеров и был настолько тих, что я решила, будто он среди них – далеко не самый важный. Да, тут я дала маху. Что неудивительно, ведь в тот период жизни я была не в себе. Привычный мир рухнул прямо на голову, а отстроить новый мне еще было не по силам. Я чувствовала себя абсолютно беспомощной. Уязвимой по всем фронтам. Самым мерзким в измене Победного было то, что он заставил меня сомневаться… И не только в том, что касается чисто женской привлекательности. Я усомнилась вообще во всем. Даже в своей компетентности. Я принимала какое-то решение, утверждала план и тут же начинала что-то менять, править, черкать… Это мне Олег и предъявил, выбрав для этого далеко не самый удачный день. День моего развода. Тогда тоже шел дождь. Хлестал вперемешку со снегом, маленькими белыми осами жалил щеки. Я приехала к назначенному времени к зданию суда. С трудом втиснулась между двух припаркованных машины и насилу дошла до крыльца по обледенелой дорожке. Там меня и догнал Борис.

– Саш!

– Привет. Как думаешь, мы сегодня с этим покончим?

Победному мой вопрос как будто бы не понравился. Он запыхтел за моей спиной, толкнул дверь, и нас обдало ароматом пыльных дорожек, истлевшей бумаги и чистящего средства с лимонной отдушкой.

– Не понимаю, к чему такая спешка.

Он серьезно не понимал. Мне же в этом вопросе все было предельно ясно… Я знала, что если не положу этому конец сама, так и буду сидеть в ожидании, что он вернется. В носу предательски защипало.

– Что толку тянуть? К тому же я собираюсь купить квартиру и не хочу, чтобы ты смог на нее претендовать.

Глаза Борьки сузились. Он был ярости. До этого финансовые вопросы мы не обсуждали. Что, наверное, странно. Ленка кричала, что другая бы на моем месте первым делом затронула как раз эту тему.

– А на что будешь претендовать ты?

– Разве я заявляла какие-нибудь имущественные требования?

– Это можно сделать и после развода.

– Расслабься, Борь. Мне от тебя ничего не нужно. Ты только скажи судье, что не возражаешь против иска, окей? – Чтобы на него не смотреть, я зачем-то открыла сумку. Отыскала зеркальце, поправила чуть размазавшуюся в уголке глаза тушь. Я хорошо выглядела, и знала это. Мне, как и всем женщинам, было не чуждо тщеславие, в тот день я постаралась выглядеть лучше, чем когда либо. Насколько это возможно, исхудав на нервной почве и заработав черные круги под глазами от недосыпа.

– А дети?

– А что они?

Красная помада – мой камуфляж. Я захлопнула зеркальце и сунула его обратно в сумку.

– Как мы решим вопросы опеки?

– Ну, с детьми, я надеюсь, ты не разводишься? Так что нечего решать.

– И запрещать видеться нам ты не будешь?

То, что он мог в принципе обо мне так подумать – смешно. Мстить мужику за счет благополучия собственных же детей – мелочно и недостойно. Я даже не стала это комментировать. Лишь с намеком вздернула бровь. Тогда мы еще не разучились говорить взглядами. Победный все понял верно. Ему даже хватило совести смутиться.

Через пять минут нас пригласили в зал, а еще через три – развели.

Я хорошо держалась. Внешне… А то, что творилось внутри, было только моим. Отвесив на прощание Победному воздушный поцелуй, я вернулась в машину, сцепив зубы, запрещая себе эмоции, отъехала на пару кварталов, чтобы Борька ничего не заподозрил. И разревелась, только когда снова припарковалась у торгового центра. Я чувствовала себя такой потерянной! Такой несчастной… Ведь из своих тридцати шести лет я половину жизни провела с мужчиной, который теперь стал совсем чужим. Рядом с этим мужчиной я выросла в ту Александру Победную, которой меня все знают. Красивую женщину, заботливую мать, классного профессионала. А теперь… Кто я теперь? Кто…

Домой – в съемную на скорую руку трешку, не хотелось. Поэтому, когда мне более-менее удалось совладать с собой, я поехала в офис. Прошмыгнула к себе в кабинет, нерешительно застыла у шкафчика, где для клиентов хранила выпивку на любой вкус. Скосила взгляд на часы – до конца рабочего дня оставался какой-то час, поэтому я с чистой совестью плеснула себе коньяка. Специально освободив этот день от совещаний и встреч, я, естественно, не ждала посетителей. А потому появление Олега в офисе стало для меня полнейшим сюрпризом. Как и обилие у него скопившихся вопросов и претензий к нашей стратегии продвижения его нового проекта. Большого жилищного комплекса класса люкс. Правда, благодаря окутавшему меня туману, большинство из этих самых претензий проходили будто сквозь меня. Он горячился, что-то говорил о поджимающих сроках… Ругал наши слишком медленные, как ему казалось, темпы. И я только и могла, что время от времени вставлять что-то вроде:

– Но, постойте, Олег… Настолько эксклюзивный продукт нельзя рекламировать в «бросовых» сайтах, так как это сильно вредит имиджу застройщика. Да, на анализ уходит время, но, поверьте, потом вы нам скажете спасибо. К тому же мы с вашими партнерами обсуждали, что никакого широкого обхвата здесь просто не может быть!

Я говорила чистую правду.

– Да, но… Черт. – Он зарылся рукой в модно подстриженные волосы и дернул пуговички на воротничке. – Как-то я рассчитывала на…

– Скорый результат.

Олег кивнул, развернулся и увидел стоящий у меня на столе стакан.

– Что-то празднуешь?

Пропустив, когда мы с ним перешли на ты, я растерянно кивнула:

– Можно и так сказать.

– Разве праздновать не веселее в каком-нибудь более подходящем для этого месте?

Черт. Я подумала, что, наверное, кажусь ему жалкой. Мне вообще тогда казалось, что весь мир кружится вокруг меня и моего развода. Что стоит мне войти в помещение, и все начинают шептаться – «О, смотрите, да это же Саша Победная! Ты слышал, от нее ушел муж? Ага. Нашел себе помоложе».

Я разозлилась. Неуклюже выбралась из кресла.

– У вас ко мне есть еще какие-нибудь вопросы?

Выпила я немного, но на голодный желудок и этого было достаточно.

– Пожалуй, только один. Как ты смотришь на то, чтобы провести со мной этот вечер?

Я резко обернулась. И уставилась в красивые голубые глаза. Наверное, не пострадай моя самооценка так сильно, я бы сразу заметила, что претензии, озвученные Олегом, просто высосаны из пальца. И еще тогда бы поняла, что на самом деле за его визитом стоял банальный мужской интерес. А так дошло, лишь когда он едва ли не влоб мне его озвучил.

«С ума сойти! Он же младше… Да, не на много, но… А, впрочем…» – мысли путались у меня в голове. Я стояла, глупо приоткрыв губы, и никак не могла поверить, что этот молодой жеребец в самом деле мне предлагает… А, собственно, что?

– А что ты хочешь мне предложить?

Олег обаятельно улыбнулся.

– Выбор за тобой. Чего бы тебе хотелось?

«Сравнять счет!» – поняла я, ни секунды в том не сомневаясь. Дыхание оборвалось. Сердце замерло, сжалось и камнем ухнуло в пятки. Я смочила языком пересохшие губы и впервые посмотрела на Олега другими глазами – высокий, с хорошей фигурой и приятным лицом. Молодой, но уже явно искушенный. Не давая себе передумать, я подошла к шкафу и достала пальто. Он же, проявив несвойственную его возрасту галантность, забрал его из моих рук и помог одеться. А потом впервые поцеловал. В затылок…

– Я хочу тебя трахнуть с первого дня, как увидел.

На контрасте с нежностью поцелуя его слова прозвучали еще более дерзко. Может быть, неприемлемо даже. Но в тот момент мне, наверное так хотелось услышать именно их… Хоть от кого-нибудь, что вместо того, чтобы поставить дерзкого молокососа на место, я лишь хрипло заметила:

– Да неужели?

– Угу. Ты о наружной рекламе Михе с Максом втираешь, а я представляю, как раскладываю тебя на столе для совещаний.

Господи. Это было так порочно. Так сладко… Знать, что кто-то мечтал обо мне несколько месяцев кряду. Что для кого-то я стала мечтой.

– Боюсь, в зале для переговоров установлены камеры, – я поежилась, потому что он так и стоял позади, обжигая дыханием, но в то же время не позволяя себе ничего лишнего. – Но мы можем поехать к тебе.

Я не помню, как мы спустились. Помню только, что оказавшись в его машине, тут же набросились друг на друга. Страстно целуясь. Олег кусал мои губы, лизал, сосал язык, обхватив лицо ладонями. И это было так крышесносно, что я бесстыже стонала ему в рот. Совершенно обезумев от происходящего, я потянулась к молнии на его брюках, дрожащими пальцами расстегнула ремень. Мне хотелось… Господи, я не знаю… Наверное, мне хотелось доказать самой себе, что я до сих пор желанна. И что я сама еще могу что-то чувствовать.

– С этим лучше подождать до дома, – просипел Олег, поймав мою ладошку.

– Ладно.

Дыша, как выброшенная на берег рыба, я зажмурилась и откинулась на подголовник. Шины взвизгнули. Олег сорвался с места с пробуксовкой, словно он передо мной рисовался. Такое могло прийти в голову разве что какому-нибудь мальчишке. У меня в голове промелькнул закономерный вопрос – какого черта я делаю? И я даже, клянусь, едва его не озвучила. На языке вертелось – «Остановись! Высади меня…». Но будто понимая, что я вот-вот сорвусь с крючка, Олег нащупал мою руку, ободряюще сжал, а после сам ее просунул в свои так и не застегнутые брюки. Напоминая, мол, детка, ты же сама хотела. Посмотри, как я хорош. О, да… Я инстинктивно сжала пальцы и широко распахнула глаза. Мы как раз выехали из паркинга, и меня ослепили яркие огни города.

– О, господи…

Я никогда… Никогда… Никогда… Не делала ничего подобного.

– Здесь недалеко. У меня студия в центре, – процедил Олег, вдавливая педаль газа. – Жестче!

Я несколько испуганно хохотнула. Это было ненормально, но рядом с этим сопляком, какого-то черта именно я чувствовала себя студенткой на сдаче экзамена. Подсказка? Да это же прекрасно! Я сильнее сжала раздувшуюся головку в кулаке. Олег тихо выругался. И это тоже чуть-чуть приподняло мою самооценку.

– Приехали. Пойдем.

Я не запомнила, на какой этаж мы поднимались. В лифте мы целовались, как безумные. Помню только, как он открыл дверь. Как я скинула пальто прямо на пол… Олег развернул меня волчком. Прошелся голодным взглядом по телу. И рванул полы блузки, так что пуговички дождем упали на пол. А потом прямо поверх лифчика-паутинки впился в сосок губами и одновременно с этим, рывком усадил меня на небольшую консоль для мелочей. Я вскрикнула, когда в мягкую плоть ягодицы впились ключи. Он хмыкнул. Глядя мне в глаза скинул с себя пиджак, рубашку. Положил мои руки на свою грудь. Такой красивый… Подкачанный, загоревший… Я бесстыже исследовала его языком, пока он возился с моей юбкой. И колготками. Прежде чем, не придумав ничего лучше, просто их разодрал и с тем же остервенением принялся драть меня. Бедная консоль скрипела безостановочно, пока он меня накачивал. И вместе с этой консолью скулила я.

Я вскрикиваю, потому что, дотлев, сигарета пребольно обжигает пальцы. Бросаю ее в раковину. Включаю кран. На часах девять, и если я хочу успеть освободить собственную спальню для дочери и ее мужа, мне нужно поторопиться.

То, что случилось тогда – было чудовищной, катастрофической ошибкой. Если бы я знала, к чему это все приведет, ни за что бы не поддалась искушению. Впрочем, теперь мне остается лишь делать вид, что ничего между нами не было. Что я впервые увидела Олега, когда спустя почти полгода моя Котька привела его в дом…

Глава 5

Звонок звонит раньше, чем я рассчитывала. Гляжу на разбросанное по кровати содержимое комода – трусики, лифчики, колготки. Вот и что с этим всем прикажете делать? Хватаю плед, накрываю разбросанное барахло и выбегаю в коридор, чтобы открыть. Вместо Котьки и Олега на пороге – Победный с сыном.

– Привет. Я вас не ждала так рано.

Собственно, Бориса я не ждала вовсе. Обычно он подбрасывал Мирона к подъезду, тот отзванивался ему, поднявшись в квартиру, и его папенька уезжал. Так мы сводили на нет ненужные встречи. Но, видно, с тех пор, как Победный остался один, у него появилось слишком много свободного времени.

– Вот, пап, я же говорил! А ты – маме надо помочь, надо помочь… – бубнит Мир, пиная носком свой рюкзак.

– Ладно, не ной, – отмахивается Победный. – Где бы мы еще так вкусно позавтракали?

Учитывая, что я, блин, не планировала готовить, вопрос – отпад!

– Так вы еще и не завтракали…

– А что, надо было?

– Я думала, ты приехал помочь, а не нагрузить меня еще и готовкой.

Мир ржет, демонстрируя не до конца прорезавшиеся клыки. Победному хватает совести состроить недовольную мину.

– Не вопрос. Я закажу в ресторане.

– Вот и закажи. Мир, спрячь свои кроссы в шкаф!

– Папа мне обещал купить Yeezy. Прикинь.

– Супер, – сухо замечаю я. И ведь не сказать, что Борис от него откупается, просто мне не слишком по душе то, что за счет этих подарков он все равно вольно или невольно зарабатывает очки. Я-то не сторонница таких дорогих покупок. Дети не должны получать по щелчку то, что им хочется, только по той причине, что их родители сумели неплохо преуспеть в жизни.

– Мне тоже нужно что-нибудь убрать? Ну, в своей комнате.

– Нет. Котька с Олегом переедут в мою спальню, а я переберусь в кабинет.

– Круто, – не понятно по какому поводу восхищается Мир и убегает к себе, оставив нас с отцом в коридоре. Растерянно гляжу ему вслед.

– Он хочет попросить Олега научить его работать в какой-то 3D-программе.

– Круто, – повторяю я слова сына, не придумав ничего лучше.

Решив, что я уже достаточно уделила внимание бывшему, возвращаюсь в спальню, где у меня еще полно дел. Слышу, что Победный увязывается за мной. Но сделав вид, что в упор его не замечаю, откидываю в сторону плед и принимаюсь складывать белье в стопки. Вряд ли Бориса может шокировать вид моих трусов или лифчиков. Почему-то последняя мысль заставляет меня улыбнуться.

– Миленько у тебя.

Ах, да! Он же тут в первый раз. Окидываю собственную спальню его глазами. Здесь все сделано по моему вкусу, но комната все равно не выглядит женственной. Наверное, слово «миленько» – последнее, что приходит на ум, глядя на ее интерьер. Отделанная деревом стена в изголовье, светлые стены по периметру… Углы. Довольно минималистичная люстра и бра у кровати.

Олегу здесь точно понравится, а вот Котьке – едва ли – проносится в голове, прежде чем я успеваю задушить эту мысль в зародыше.

– Интерьером занималась студия Кирилла.

– Значит, я не ошибся.

С Победным у нас полным-полно общих друзей. С некоторыми мне удалось сохранить отношения, с некоторыми – нет. В основном с теми, кто принимал у себя Бориса с его зазнобой. А после отмечал ее на своих фото в Инстаграм, зная, что я увижу.

Возможно, они решили, что я, как и всякая брошенка, слишком психованная. Плевать. На самом деле для меня друг – тот, на кого можно положиться. Да-да. Мой настоящий друг, узнав, как со мной поступил Победный, не стал бы меня утешать и вытирать сопли. Он ни за что не позволил бы мне расклеиться. А вместо этого, вот, например, как Свиблова, предложил бы его прикончить. Конечно, Ленка шутила, и, конечно, мы бы ни за что не стали этого делать. Он того не стоил. И видно, чтобы я это поняла, Ленка это все и затеяла. Надо сказать, ее поступок я оценила по достоинству. Она же поняла, что в случае чего я тоже буду рядом. Дружить я умею. Как и любить.

Свиблова как-то заметила, что меня мог бросить лишь идиот. И это правда. Жаль, что развод заставил в том меня усомниться. В противном случае, мне бы удалось избежать самой главной ошибки в жизни.

Хотелось бы мне сказать, что спустившись на дрожащих ногах с той злосчастной консоли, я вдруг вспомнила о женской добродетели и, застыдившись собственного порыва, сбежала. Но ведь ни черта подобного не произошло. Слезть я, конечно, слезла. По ногам, по так и не снятым колготкам текло… И мне казалось, что это не просто его сперма. Это моя боль. Моя забродившая тоска. Мои слезы, которые я не позволила себе выплакать.

– Ты просто охуенная. – Олег коснулся моих изглоданных губ большим пальцем. Его рот был измазан моей красной помадой. Но грязным его делало не это. А слова… Которых совсем не ждешь от такого воспитанного и с виду интеллигентного мальчика. В ответ я надменно вздернула подбородок. Как если бы нисколько в них не сомневалась, не нуждалась в его комплиментах, и уж тем более – в одобрении. Как будто я была королевой, снизошедшей к одному из многочисленных подданных. Да…

Я лгала. Я втирала все, что он говорил, в свои раны, счищала с них заскорузлые струпья неуверенности. И те брались тонкой розовой коркой…

– Где здесь душ?

– Торопишься смыть следы преступления? – спросил он, сжимая в ладони треугольник внизу моего живота.

– Нет. Просто хочу помыться. Если хочешь, можешь пойти со мной.

Он хотел. После мы трахались, стоя под тропическим душем. Олег прогнул меня в пояснице, сам, подстраиваясь, согнул чуть в коленях ноги. Резко вошел и на контрасте медленно, с оттяжкой вышел. И еще… и еще. Пока звуки ванной не наполнились нашими хриплыми животными стонами. Потом мы пили шампанское. И он снова меня имел. На этот раз в кровати. Я не помнила, где я, и кто я. Не понимала, что происходит. Мне казалось, я умру, если это не прекратится. И если прекратится, тоже умру. В какой-то момент я просто отключилась. Проснулась уже под утро. Рядом спал он… В душной комнате стоял мускусный аромат секса и нашего пота. Еще бы. Олег ни разу не воспользовался презервативом.

Смешно и горько. Но когда ко мне, наконец, вернулся разум, я первым делом помчалась сдавать анализы. Забеременеть я не боялась, потому что у меня стояла спираль. А вот болячек… К счастью, Олег оказался чистым. Убедившись в этом, я постаралась забыть случившееся между нами, как страшный сон. Хотя он этому не способствовал. И искал со мной встречи.

Это жутко… Да-да, по настоящему жутко. Но когда они с Котькой сообщили мне о ее беременности, первой мыслью, что мелькнула у меня в голове, была – он что, вообще не в курсе существования гондонов? Ужасно злясь на этого доморощенного секс-гиганта, я отвернулась от Котьки и совершенно случайно наткнулась на его взгляд. Уж не знаю, не придумала ли я это, но, мне кажется, Олег понял, о чем я подумала. И что вспомнила, тоже понял.

Никогда потом я не чувствовала себя такой грязной.

Грязнее, чем когда он меня испачкал.

Грязнее, чем вообще когда бы то ни было. Мне было так стыдно! Так бесконечно стыдно… Хотя я и понимала, что в тот момент не делала ровным счетом ничего плохого. Откуда мне было знать, как сложится наша жизнь потом? Я даже представить этого не могла… Да и кто на моем месте смог бы?

– Ты водишь его сюда?

Голос Победного, ворвавшийся в мои мысли, заставляет меня вздрогнуть.

– Кого? – туплю я.

– Своего любовника.

– Тебя это не касается. Ты заставляешь меня повторяться.

– Черта с два не касается! Здесь живет мой сын!

Раскрыв от удивления рот, я плюхаюсь на постель.

– Какой же ты лицемер!

– Я? А кто был против, чтобы Мирон познакомился с Кирой?!

– Это другое!

– Почему же?

– Потому что она – пустое место! Даже для тебя пустое. Или ты собираешься знакомить нашего сына со всеми, кого трахаешь?

– Так, значит, тот, кто трахает тебя – особенный? У вас серьезно?

– Если я надумаю выйти замуж – ты узнаешь об этом первый. А пока – на, вот, отнеси эти коробки в кабинет.