Мы над океаном Логвин Янина

Глава 1

– Привет, Кейт! Отлично выглядишь, Кейт! Что делаешь вечером, Кейт? Можно сесть за твой столик, Кейт?

И вот так весь день. Бла-бла-бла, разреши подтереть тебе зад, Кейт!

Я наклоняюсь ближе к столу и делаю вид, что пишу, когда в класс биологии входит высокая блондинка и, виляя бедрами, направляется к свободной парте в первом ряду. Следом за ней в класс входит ее парень, Шон Рентон, новый капитан школьной команды по игре в лакросс, и уверенным шагом догоняет девушку.

Он едва не спотыкается, спеша пододвинуть ей стул, и улыбается придурковатой улыбкой, когда Кейт Хардинг наконец останавливается у парты и сбрасывает с плеча розовый, как задница поросёнка, рюкзак от «GUCCI». Обернувшись к Рентону, благодарно гладит его по щеке и садится, пока тот таращится на нее, как последний идиот.

Я опускаю взгляд и продолжаю усердно портить чернилами новую тетрадь в ожидании учителя, в то время как моя подруга Триша громко фыркает и закатывает глаза, с негодованием созерцая эту картину. Приставив рогаткой пальцы к горлу, брезгливо высовывает язык и сообщает:

– Фу! Меня сейчас стошнит! Осталось только почесать Рентона за ухом и проверить его на собачьи рефлексы. А вдруг он, как Болто, задергает лапой и заскулит? Вот была бы ржака! Какой же он все-таки козел! Терпеть не могу разочаровываться в людях!

С Тришей Дженкинс мы дружим со времени средней школы и еще ни разу не ссорились, так что тайн от близкой подруги у меня нет. Хотя вряд ли в этой школе для кого-то тайна, что мы встречались с Шоном в прошлом году. Целых три месяца, пока его перед началом летних каникул не выбрали капитаном «Беркутов», и он с друзьями не уехал в летний лагерь.

Вот тогда-то все и закончилось.

Вернулся он оттуда совершенно другим человеком. Ну и ладно. Пусть у нас с ним не сложилось, а я не собиралась страдать по парню, который так легко обо мне забыл.

Лето прошло, а с началом учебы в выпускном классе и необходимостью думать о хорошем аттестате – высохли и слезы.

Это я сначала понять не могла, почему Рентон так резко пропал и перестал отвечать на мои сообщения, а когда увидела его в школе в обнимку с другой – догадалась.

Кое-кто вдруг стал популярным, и ему это страшно понравилось. Простушка Эшли Уилсон больше не вписывалась в круг его друзей, а значит, стала не интересна, в отличие от красотки Кейт – единственной дочери помощницы мэра Сэндфилд-Рока, Железной Патриции Хардинг.

Конечно же, мое сердце обожгло болью – я все-таки живой человек, и долгое время считала Шона хорошим парнем. Однако у меня хватило гордости не показать никому, как сильно я расстроена и как больно оказалось столкнуться с первым в жизни предательством. Это как будто тебя вывернули наизнанку, коснулись души… а потом смяли ее без жалости вместе со стеклянной крошкой, словно использованный бумажный пакет, и выбросили кровоточить.

В общем, ничего хорошего из моих первых отношений не вышло. Зато я усвоила очень важный в жизни урок: за свою глупость и доверие мы всегда расплачиваемся сами. Но какой бы ни была цена урока, я не собиралась превращаться в одну из брошенных девчонок, которые сохнут по своим бывшим и ведрами льют слезы на потеху другим.

Вот уж не дождетесь!

Главное, пережить этот год и насмешки за спиной.

Хорошо, что мы с Тришей сидим в среднем ряду, учителя еще нет, и класс шумит. Взглянув на подругу, я пожимаю плечами и говорю, стараясь не смотреть на счастливую парочку:

– Да ладно тебе, Триш. Это выпускной класс. Пройдет меньше года, и школа закончится. Мы все разъедемся и забудем, кто с кем встречался и когда. Мне просто не повезло стать «одной из». Подумаешь!

Я даже пробую невесело улыбнуться, пока полкласса учеников с любопытством оборачиваются и косятся в мою сторону.

– Добро пожаловать в клуб отверженных, Эшли! – говорю, в шутку обращаясь к себе, сделав пальцами в воздухе кавычки. – Это только начало жизни, так что самое время приготовиться к сюрпризам!

– Ну, я-то не забуду, Эш, – сердито и очень серьезно парирует Триша. – И ты, уверена, тоже. Такое предательство, знаешь ли, сложно забыть!

Невеселая улыбка тут же исчезает с моего лица, а за ней приходит тяжелый вздох.

Подруга права, такое забыть сложно. Это двойной выстрел на поражение, а я все еще жива.

Я еще раз смотрю на счастливую парочку, сжимаю губы в ровную линию, а затем опускаю голову к тетради.

Триша Дженкинс одна из немногих в этой школе знает правду.

Кейт Хардинг – моя сводная сестра. А ее мать, Железная Пэйт – моя мачеха.

Глава 2

До начала урока остается несколько минут. Учитель уже показался из лабораторной комнаты, но класс продолжает шуметь. Я слышу общий смех Шона и Кейт, громкие шуточки остряка Хью, однако биология – мой любимый предмет, и я делаю все, чтобы сосредоточиться на скором занятии. Открываю новый учебник и собираюсь прижать ладони к ушам, когда неожиданно класс сам стихает.

Я поднимаю голову вместе со всеми, как раз в тот момент, когда на пороге кабинета появляется высокий темноволосый парень, в черной футболке со стальным принтом в виде иероглифа, ботинках, и черных штанах милитари.

Он коротко кивает мистеру Шельману вместо приветствия, поправляет висящий на одном плече рюкзак и медленно оглядывает класс. Заметив свободное место за последней партой у окна, ни с кем не здороваясь, уверенно идет к ней, пока все вокруг приходят в себя и начинают удивленно шептаться.

У Триши тоже округляются глаза. Позабыв о Рентоне, она хватает меня за руку и тянет к себе.

– О, боже, Эш! Ты тоже его видишь? Это же Мэтью Палмер! Неужели он, и правда, вернулся в школу? Его же только весной исключили за драку!

Очень сложно, если ты не слепой, не заметить того, к кому прикованы все взгляды.

И, конечно же, я тоже наблюдаю за ним. За парнем с сильным и гибким телом, который сворачивает в проход между рядами парт, чтобы занять выбранное им место.

– Что он здесь забыл? – выдыхает тем временем моя беспокойная подруга, и я шепчу в ответ:

– Видимо, то же, что и мы с тобой – знания и сертификат об образовании! И будь тише, Триша! – прошу девушку, чувствуя, как при приближении Палмера у меня по спине ползет колючий холодок. – Он же нас услышит!

Подруга и хотела бы промолчать, но чертик, живущий в ней, не унимается. Да и вряд ли хоть один ученик в этом классе сейчас думает иначе.

– О, боже, Эшли! – вновь восклицает она мне прямо в ухо. – Он садится рядом с нами! А что, если он нас о чем-нибудь спросит? Мне Джейк говорил, что с ним лучше не связываться! Он водит дружбу с опасными ребятами, а его старший брат сидит в тюрьме!

Я пихаю подругу в бок и прошу замолчать, потому что мистер Шельман начинает перекличку всех учеников, и потому что Палмер действительно может нас услышать. Но ее хватает минут на пять, в которые она все равно исподтишка рассматривает нового соседа.

– Эш? – вновь тихонько дергает меня за рукав.

– Что?

– Только посмотри на него! Этот парень так же опасен, как и красив. Убойное сочетание темной личности! Забудь, что я тебе говорила о золотой тройке «Беркутов». Я готова съесть свои слова прямо сейчас! Ничего не изменилось, и самый горячий парень в этой школе – Мэтью Палмер! Ох, Эмбер рухнет в обморок, – вспоминает Триша о нашей общей подруге, у которой сейчас урок по «Сестринскому делу» в другом корпусе школы, – когда я расскажу ей, кто с нами в классе!

Мне не нужно смотреть на Мэтью Палмера, чтобы убедиться в ее словах. Я уже второй год работаю фотографом в школьной газете, освещаю мероприятия и спортивные соревнования, делаю кучу снимков учеников школы «Эллисона», а затем отбираю лучшие. У меня хорошая память на лица, так что мне отлично известно, как он выглядит.

У него темные, слегка волнистые волосы, закрывающие затылок, и длинная челка. Правильные черты лица с красивым лбом и четкими скулами. Чистая кожа, в отличие от других парней, все еще не выскочивших из пубертата, и гордо поджатые губы.

Такое ощущение, что он полгода не был у парикмахера и еще полгода не будет – ему и не за чем. Когда в прошлом году он играл в основном составе «Беркутов», он просто завязывал свои волосы в короткий хвост, надевал шлем, защитную экипировку, и плевал на то, как выглядит со стороны. Агрессивный напор, сильная подача и скорость. Палмер определенно был на хорошем счету у тренера Херли. Самым лучшим игроком его команды, самым быстрым и уж точно самым непредсказуемым – это было хорошо видно по победным очкам.

А еще, последняя драка у него случилась именно с Шоном Рентоном после ответственной игры за первенство по лакроссу среди школ города, которую мы выиграли.

Говорят, парни не поделили место капитана «Беркутов», после которой Мэтью и исключили из школы.

Как фотограф, я присутствовала на том матче и хорошо помню, как он прошел. Но драка произошла в спортивной раздевалке, и Шон не любил о ней говорить, так что узнала я об этом не сразу.

Тогда меня удивило другое, и совсем не выходка Мэтью – Палмер задирался со многими и всегда держался вызывающе-отстраненно. Но почему Шон? До того дня, наблюдая за ними на поле, я ни разу не замечала между ними соперничества, а ведь оно не могло оставаться незамеченным?

Думаю, тренера Херли это тоже удивило. И не отпустило до сих пор.

Иначе бы Палмер не вернулся в школу.

Вокруг него всегда ходило немало слухов, и главный о том, что он из неблагополучной семьи, все члены которой живут вразрез с законом, поэтому рано или поздно имеют дело с полицией. Эта школа помнила его старших братьев, один из которых сейчас находился в главной тюрьме штата, и не собиралась забывать. Так что и насчет младшего брата ни у кого не оставалось иллюзий.

Я не верила слухам, я знала точно – это правда. С восьми лет, как только мы остались с отцом вдвоем, он повторял мне множество раз: «Мир опасен. Обходи засранцев стороной. Просто слушай своего отца, малышка-Симба, и все будет в порядке».

Конечно, в порядке. Оно и не могло быть иначе, если твой отец полицейский. И я старательно обходила Палмера стороной.

Но это не означает, что не замечала.

Мне не нужно было на него смотреть, хватило и широкоугольного объектива фотоаппарата, чтобы знать: самое удивительное и опасное в Мэтью не репутация плохого парня, а его глаза. Светло-карие и пристальные. Обманчиво-теплые под темными ресницами. Любой девчонке точно лучше в них не смотреть!

Но когда мою любопытную подругу подобные мысли останавливали?

Триша вновь поворачивает голову в сторону окна и осторожно выглядывает из-за моей макушки, наблюдая за тем, как Палмер открывает учебник на нужной странице и вслед за мистером Шельманом записывает в тетрадь тему занятия.

– И вот как я теперь должна учить биологию? – сокрушено вздыхает, неохотно возвращаясь к тетради. – Лучше бы мы не биологическую эволюцию проходили и генетический состав популяций, а мужскую анатомию повторили! Тем более, что в классе сидит идеальный образец! Тогда бы я точно направила мысли в нужном направлении!

Я не могу удержаться от смешка и прыскаю смехом вместе с Тришей.

– А ты подумай о Джейке, и у тебя все получится! – тихо советую подруге, имея в виду ее парня – Джейкоба Финли. – Лучше его представь в виде наглядного пособия, вдруг это поможет тебе сосредоточиться?

– Ох, да! – с готовностью улыбается Триша. Соединяет средние пальцы рук с большими, закрывает глаза и на какую-то секунду изображает, что медитирует:

– Джейк! Джейк! Джейк! – повторяет сладким голосом. – Если я скажу, что люблю тебя, ты перестанешь заглядываться на других девчонок? О, Джейк, пожалуйста!

У Дженкинс хорошее чувство юмора и редко когда замолкает язык. Но я привыкла. Она болтушка, я тоже далеко не молчунья, и мы отлично с ней ладим. И точно давно привыкли говорить друг с другом начистоту.

– Не придумывай! – продолжаю шептать. – Джейк ни на кого не смотрит, только на тебя, я свидетель. Хочешь фотографию покажу? Таращится, как голодный Балу на мед!

Триша смущается и наверняка краснеет – на ее темной коже не видно румянца, зато заметно, что она довольна.

– Ой, перестань, Эш. Скажешь тоже…

Сейчас самое время забыть о личном, вспомнить об уроке и прислушаться к словам мистера Шельмана, что мы обе и делаем. Но монотонный голос учителя рассеивает внимание, и какое-то время спустя я ловлю себя на том, что повернула голову и смотрю на руки Палмера. Отмечая про себя, какие у него крепкие запястья и красивые пальцы. Длинные и подвижные – на долгий миг меня завораживает, как умело он перекатывает в них ручку, пока учитель ведет объяснение темы.

Иногда мне в голову приходят странные мысли, и я успела привыкнуть к этому, поэтому не сразу понимаю, что засмотрелась на них. Пока внезапно не натыкаюсь на внимательный взгляд коричневых глаз.

Темная бровь парня недовольно ползет вверх, и я тут же отворачиваюсь, уткнув нос в учебник.

Господи, я сошла с ума! Так откровенно рассматривать Палмера!

А вот Трише везет меньше.

– Дженкинс, – слышу я раздраженное, – если ты не перестанешь на меня пялиться, так и быть, я дам тебе себя потрогать. Так какая часть моей анатомии тебя интересует больше всего?

Глава 3

Урок заканчивается, и мы с Тришей, не сговариваясь, покидаем класс в числе первых учеников.

Я прячу свой планшет в сумку, вешаю ее на плечо и направляюсь к двери, стараясь не смотреть на Шона и Кейт, оказавшихся на моем пути. Легко обхожу их, даже не заметив, что это дается без труда – мысли все еще заняты Палмером и его едкими словами. Но у выхода из кабинета сталкиваюсь с Хью Граймсом – другом Шона, который не может жить без своих дурацких шуточек. И конечно же, парень не оставляет меня без внимания.

– Воу! Полегче, Симба! Я смотрю в твоем разбитом сердце образовался нешуточный сквозняк? Так и с ног сбить можно.

Граймс тощий и высокий, как жердь. С тонкой ухмылкой и хитрыми глазами. Вряд ли у меня при всем желании хватит сил сбить его с ног. Но вот оттолкнуть с пути сил хватает.

– Катись к черту, Хью! – сердито выдыхаю я парню в лицо, понимая, что поддаюсь эмоциям, которые так старалась скрыть. – Пока от моего сквозняка тебе уши не надуло! Прочь с дороги!

К сожалению, я светлокожая девчонка с длинными рыжими волосами и в отличие от Триши, краснею мгновенно. Да еще и на целую голову ниже Хью, поэтому тут же стараюсь сбежать.

– Постой, Уилсон! – пробует он меня задержать. – Эй! Как насчет встретиться после занятий на школьной парковке? Я тебе о Рентоне столько грязных подробностей расскажу! Под тегом «Чем он занимался прошлым летом». Поверь, детка, я знаю все его секреты!

В том, что Граймс не врет – не стоит и сомневаться. Шон у нас теперь популярный парень, так что возле него таких Хью – как устриц возле пирса. Вот только слушать его я не собираюсь.

– Лучше бы ты научился их хранить – так же, как твой друг! – не могу удержаться от колкости. – Пока в тебя не влетел чей-нибудь томагавк!

– Хью, перестань… – слышу позади снисходительный голос Шона, однако уже выскакиваю из кабинета вслед за Тришей.

Триша тянет меня за руку в конец коридора и там наконец отпускает. Повернувшись ко мне лицом, распахивает темные глаза и обмахивает себя рукой:

– Кошмар, Эш! Он все слышал – Палмер! Все, что я сказала! В школе четыре сотни учеников, а он запомнил мою фамилию! Теперь нам целый год учиться в одном классе, и я останусь в его глазах настоящей дурочкой! Ох, надеюсь, ему не придет в голову меня проучить? Потому что, клянусь, я не одна такая, кто о нем неприлично подумал!

В то время, как Триша сердится, я тоже не молчу – сейчас мы обе друг друга не слышим. Я ругаю себя за то, что доверилась Шону.

– Как он мог – Рентон! И зачем я только рассказала ему о своем домашнем прозвище, Триш! Граймс назвал меня Симбой при всем классе! Только глухой не слышал. Ненавижу его! И себя ненавижу. Дура, круглая дура! И я считала его приличным парнем? Да он такую змею, как Кейт, и заслуживает!

– Что?

– Что?

Мы с Тришей выдыхаем вместе – и обе одновременно обиду и грусть. Недолго думая, девушка обнимает меня за шею.

– Ох, Эшли, мне так жаль! Шон был нормальным, но популярность любому вскружит мозги, а Кейт своего не упустит. Она должна быть с лучшим парнем, иначе какая же она королева школы? Слушай, да пошли они оба к черту! Все равно этой завистливой стерве до тебя, как дождевому червю до луны! Ха, – прыскает Дженкинс смехом, отпуская меня. – Вот это я прикольно сказала! А все биология виновата. И заметь, не соврала!

Дружба и любовь всегда предвзяты. И пусть для всех вокруг мы просто две обычные девчонки, но Триша для меня тоже лучше многих людей, поэтому я ей верю. К тому же у нее жизнерадостный характер, куча неуемной энергии, и ей всегда удается поднять мне настроение. И я очень надеюсь, что у нас это взаимно.

– Спасибо, Триш! – пробую улыбнуться, в ответ обнимая девушку.

Со стороны наверняка мы ведем себя излишне эмоционально, но мне сейчас все равно. Не так-то и легко воззвать к самообладанию, когда тебя бросил парень на расстоянии, не объяснившись, а теперь полшколы усмехается в спину. Но у меня обязательно получится. У меня самые замечательные друзья, которые в меня верят, и у меня есть гордость. Я никому не позволю по ней топтаться. Зря Кейт рассчитывает своими поступками испортить мне жизнь.

Конечно, такой подлости от дочери Пэйт я не ожидала, но своих людей не обманешь. А если эти люди не «твои», каким оказался Шон, то не стоит о них и жалеть. Надо просто переболеть и выздороветь!

Я уже пообещала себе, отправляясь сегодня в школу, что год выпускного класса станет для меня самым лучшим, вопреки всему. А значит, так и будет!

Вера – это уже полдела. Осталось всего лишь не сомневаться!

– Не переживай насчет Палмера, – спешу успокоить подругу, взяв за плечи. – Уверена, он уже через час о тебе и не вспомнит. К тому же, ты права – я тоже на него таращилась. Все в классе заметили появление Мэтью и не думаю, что он не был к этому готов, когда возвращался в школу. Ничего, переживет! Мы с тобой точно не центр его внимания. Можешь не сомневаться!

– Ох, ты права, – вздыхает Триша. – Сейчас мне срочно нужен Джейк! Вот кто поможет выбросить из головы все лишнее! Правда, озадачить он тоже мастер, – смеется. – А еще надоедать с намеками! Но я все равно по нему соскучилась!

– А мне пора найти Эмбер, – я поправляю на плече сумку и смотрю на наручные часы. Оглядываюсь в сторону лестницы. – У нас сейчас латынь в первом корпусе у мисс Бражински, так что пока!

– Встретимся на ланче? – уточняет Триша, и мы расходимся с ней в разные стороны учебного коридора.

– Да, увидимся! Передавай Джейку привет!

Глава 4

Расписание уроков – всей учебной недели вместе с факультативами и часами работы в газете – лежит в кармане, я давно его изучила, запомнила номера предметных комнат и имена преподавателей, но все равно достаю, чтобы свериться еще раз.

В длинном коридоре много учеников, скоро звонок, и все спешат к своим классам. Заметив на пути Тамару и Синтию, подружек моей сводной сестры – таких же популярных сучек с гламурными рюкзачками и идеальными ухмылками, я тверже сжимаю рот и прохожу мимо. Делаю вид, что не вижу их, когда вдруг меня догоняет новость о том, что сегодня утром на парковке Кейт Хардинг целовалась с Шоном Рентоном. И что (о, боже мой!) они теперь самая популярная пара школы. И что уже ясно, кто станет королевой и королем Зимнего бала.

Я фыркаю и мысленно закатываю глаза – да очень надо. Тоже мне, интрига! Но последняя реплика все же больно задевает:

– Я так и вижу, как Эшли Уилсон фотографирует их для школьной газеты и рыдает, бедняжка. Она ведь наверняка спала и видела, как Рентон именно ее уводит за руку в закат.

– Ах-ха-ха! Рыжая Симба и Капитан!

– И голос Элтона Джона за кадром: «Ты чувствуешь любовь этой ночью, крошка? Открой свое сердце. Она здесь, с нами»!…

– Правда, уже не с ней, а с Кейт, но это такие мелочи!

Надеюсь два «фака», которые я демонстрирую язвам, заведя руки за спину, не остаются незамеченными, потому что девчонки затыкаются, а я спешу дальше.

Эмбер Коуч ждет меня у канцелярии, запросто болтая с советником по предметам – строгой и чопорной миссис Дэвис, отвечающий в школе за выбор дисциплин и расписание. И застав свою полненькую подругу за разговором, я сразу догадываюсь, зачем она здесь оказалась.

Наверняка собралась разнюхать свежие новости – у нее к этому страсть! А, судя по тому, как увлеченно она накручивает на палец длинную афрокосичку с розовым кончиком и прикусывает краешек губ – ниточка нужных сведений уже вьется!

Вообще-то для всех в школе мы странная тройка друзей. Триша – высокая и длинноногая, как кузнечик, очень спортивная девушка с темной кожей и эбеновыми глазами. Сколько я ее помню, она всегда улыбалась шире, прыгала выше, а бегала быстрее всех одноклассников. Поэтому неудивительно, что и сейчас в школьной секции кросса она одна из лучших бегуний и собирается получить спортивную стипендию.

Я тоже неплохо бегаю – особенно с профессиональной фотокамерой в руках в поиске супер-мега кадра во время школьных соревнований или матчей, но до Триши мне далеко. В младшей и средней школе я серьезно увлекалась танцами. Даже оказавшись в старших классах, все еще лелеяла мечту попасть в команду по чирлидингу. Но не сложилось. В моей жизни внезапно появилась Патриция, ее дочь Кейт и непонятное соперничество между нами, которому я не могла найти объяснения.

И не стала. Я не собиралась терпеть выходки Кейт, отец которой оказался одним из спонсоров школы и задавал тон особенному отношению администрации к его дочери. Я просто увлеклась фотографией и пропала в цифровом мире фокусировки, интересных объектов и фильтров. И сейчас ни за что бы не променяла его ни на один другой!

Что же касается Эмбер, то эта русоволосая пухленькая девчонка с ямочками на щеках покорила нас с Тришей готовностью к любым авантюрам, преданностью нашей дружбе и непробиваемой уверенностью в себе.

«Когда в твоей семье у всех женщин размер «plus-size», всё отлично с личной жизнью и чувством юмора, – говорила Эмбер со смехом, задрав нос, – сложно взрослеть, не восхищаясь собственным совершенством! А мне сложно спорить с моим отражением, когда у него железобетонные доказательства моей красоты!»

Так что с уверенностью у нашей подруги было все «окей». Даже Кейт и ее язвам-подружкам при всем желании не удавалось задеть Эмбер. В то время, как Триша отчаянно выравнивала свои кудрявые волосы в салоне у парикмахера, Эмби этим летом наплела с четыре сотни белых афрокосичек и выкрасила их концы в темно-розовый цвет. С черным лаком на ногтях и пирсингом в брови – ее новая прическа выглядела просто феерически симпатично!

Как и сама девушка, которая, заметив меня, тут же поспешила навстречу.

– Привет, Эшли!

С Эмбер мы подружились два года назад, когда обе прошли конкурс и пришли работать в школьную газету «Ellison News». Там же познакомились и с Заком Бейкером – нашим обожаемым боссом. Старшеклассником, который сейчас был главным редактором газеты, я – фотографом, а Эмбер – журналистом, а заодно и репортером, не пропускавшим мимо ни одной важной для школьной жизни новости.

С нее-то Эмбер и начала, подхватив меня под руку и тряхнув длинными косичками:

– Эшли, ты уже слышала новость дня? Мэтью Палмер снова в школе! Да, тот самый наглый красавчик, брата которого упекли в тюрьму за кражу дорогих автомобилей, а он сам прошлой весной надрал задницу Шону!

Мы уже виделись с Эмбер на первой уроке, но обе здороваемся со знакомыми школьниками, которых встречаем в коридоре.

– Да, слышала, – признаюсь, замедляя шаг. – И даже видела собственными глазами пять минут назад. Мы с Триш теперь с ним в одном классе биологии. Думаешь, это наш директор Гибсон дал ему второй шанс?

– Не думаю, а знаю! – соглашается девушка с моим предположением. – Я только что расколола миссис Дэвис! Но не только директор. Оказывается за Палмера поручились, и я даже догадываюсь кто! Только представь, у этого парня нешуточный коэффициент интеллекта и хорошие оценки. Но кто бы мог подумать, Эш!

– Ты шутишь? – я искренне удивляюсь вместе с подругой. Мне хорошо известно, каких усилий требует усердная учеба в этой школе и какая у Палмера репутация.

– Ни капли! Миссис Дэвис призналась, что тоже ходатайствовала за его возвращение в школу и помогла составить Мэтью программу обучения на весь год. Но меня интересует другое.

– Что же?

– Интересно, возьмет его тренер Херли назад в команду? Я имею в виду в основной состав игроков. Я уже так и вижу заголовок в газете, – Эмбер поднимает руки, изображая кричащую статью. – Сенсация нового спортивного сезона! В знаменитые «Беркуты» возвращается их лучший атакующий! Трудный подросток, исключенный из школы за участие в драке!

– Стоп, Эмбер! – я спешу вернуть подругу к действительности. – Вот об исключении и драке лучше не писать. Не думаю, что секретарь Моран это одобрит. Ты же знаешь ее правила – никакого негатива! Да и Зак вряд ли пропустит такое в номер. А вот первая часть с сенсацией мне понравилась. Надо будет после уроков взять у тренера Херли интервью и все прояснить.

Эмбер знает, что я права, и в раздражении выдыхает, пожимая плечами.

– Ох, как же мне надоела эта паталогическая страсть Моран к цензуре! Можно подумать, никто в этой школе не знает, что Палмер из себя представляет. Да родители Рентона половине города раструбили, что он – будущий преступник! Ты помнишь, как за ним прямо в школу приехал твой отец? Я думала, его в наручниках увезут!

– Нет, эту часть драки и ее последствия я пропустила, – с сожалением признаюсь, вспоминая события прошлой весны. – Но вот наслушаться успела! Правда, тогда мне было от души жалко Шона – особенно его разбитый нос и заплывший глаз.

– Вот именно! – выставляет Эмбер палец. – Тебе и другим жалко Шона, потому что все знают: Палмер далеко не паинька. И как по мне, это только привлекло бы к статье интерес. И потом, Эшли, вот скажи честно: разве возвращение сложного подростка в лоно общественной жизни само по себе не позитивное событие? Это же победа общества над узколобой системой правил! Новый шанс для человека, понимаешь?.. И за это я уважаю тренера Херли!

Я это понимаю очень хорошо, поэтому фыркаю и невесело улыбаюсь, глядя перед собой.

– Расскажи об этом Моран.

– О-ох, – тяжелый вздох девушки все объясняет. – Старая, противная грымза! – Эмбер высовывает на бок язык, выпучивает глаза и, выставив перед собой трясущиеся руки, изображает дохлого зомби. – Вот увидишь, она еще наших детей будет воспитывать согласно цензуре, пока мы с тобой вот такие будем думать, как добраться до ее тощей шеи!

Это неожиданно смешно, и мы смеемся, пусть и с грустью. Но настроение у подруги лиричное, и она, отдышавшись, поправляет на плече косички.

– Эш, ты не помнишь, с кем Мэтью встречался в прошлом году? Я хочу упомянуть об этом в новой статье – ненавязчиво, ты же знаешь, как я это умею. Школьная публика любит подробности личной жизни, а я никак не могу вспомнить. С Кейт, с Тамарой или с Джоанной Пикерт?

Я задумываюсь. Не то, чтобы я следила за Палмером, но он видный парень, такие в любой школе на виду. К тому же, мне чаще, чем другим, приходилось его видеть во время тренировок и матчей, когда Шон приглашал меня на стадион.

– Кажется, со всеми и ни с кем всерьез. Я не припомню у него ни одной постоянной подружки. Может, они просто друзья? Во всяком случае, в доме Патриции я его никогда не видела. А на вечеринках у Кейт я не бываю, ты же знаешь.

– Друзья? Ха! – закатывает Эмбер глаза. – Да он наверняка с каждой из них переспал и бросил! – уверенно кивает. – Будет он еще с родителями знакомиться! Такие парни меняют девчонок, как перчатки и плевать им на приличия! Я уже молчу о том, что в приличный дом, такому, как Палмер, вообще-то закрыта дорога. Лично я бы его со своей дочкой наедине в спальне не оставила!

– Эмбер! – я изумленно фыркаю, поворачивая голову к подруге. – Не преувеличивай! Мне кажется, этим летом ты прочитала слишком много романов о плохих парнях!

– Да, с дочкой, может, и не оставила бы, – продолжает мечтательно рассуждать подруга. – А вот сама бы точно осталась! Еще бы и табличку на дверь повесила «Не беспокоить! Имейте совесть!»

Коуч вдруг громко прыскает смехом, но я успеваю пихнуть ее в бок.

– Ой, да ладно, Эш! – Эмбер довольно сияет ямочками на упитанных щечках, и не думая краснеть. – Нам уже есть восемнадцать, и мы можем об этом говорить. А Палмеру – девятнадцать, я у Дэвис разузнала. Ну, не верю я, что он – целомудренно непорочен. Да еще с такими братьями. У него же во взгляде написано – грешен и непостоянен! Думаешь, девчонки этого не понимают, когда связываются с такими ребятами, как он?

– Пожалуй, ты права, – я легко соглашаюсь. В такое поверить, и правда, сложно.

– Запретное и порочное всегда сладко, так было и будет до скончания веков – это факт! – резюмирует Эмбер. – Здесь от нас мало что зависит. А еще больно, но только кто же об этом думает? Людей привлекают совершенно другие нюансы отношений. И вот именно они – эти нюансы – меня и интересуют!

Коуч много всего интересует, и обязательно в подробностях. Когда-нибудь она станет первоклассным журналистом – дотошным и серьезным, а пока что на страже ее «грандиозных идей» стоим мы с Закари. И не всегда успешно.

– Постой, – я замедляю шаг и подозрительно хмурю брови, поворачиваясь к девушке. – Эмби, ты что-то задумала? – внезапно догадываюсь. – Я тебя знаю сто лет. Давай, признавайся, что за шестеренки крутятся в твоей голове?

– Ну…

Приходится остановиться и взять подругу за руку.

– Эмбер? – я настойчиво спрашиваю, пока ее идея еще не обрела статус навязчивой.

– Ничего, Эшли.

Но я не отпускаю, вопросительно приподнимаю брови, и Коуч сдается.

– Ну, хорошо. Хорошо! Я пока не задумала, а всего ли подумала – есть разница! – в голубых глазах мелькает азарт. – Мне кажется, я знаю, кому под силу сместить Шона Рентона с его пьедестала и очень скоро! Тем более, еще вопрос, стал бы он капитаном «Беркутов», если бы не драка с Палмером.

– Нет, Эмбер.

– Да! Думаешь, мне приятно видеть, как этот придурок себя ведет? Словно Эшли Уилсон не существует! Не только ты, мы все – Триша и Зак, все считали Шона своим другом. Он мог сказать всем, что вы расстались друзьями, тогда бы не было этих смешков. Но вместо этого он зазнался и сделал вид, что ему плевать на тебя! Да, Эш! Это больше не тот Шон, которого мы знали и который торчал у нас в газете до посинения. Ты точно не заслужила быть насмешкой для Кейт! Сколько можно ее терпеть?

Эмбер договорила и теперь расстроенно выдыхает, став удивительно серьезной, а я не знаю, что сказать.

Нет, слова, конечно, есть, но говорить их не хочется. Да и что тут скажешь?

– Эмби, нельзя заставить человека быть с кем-то против его воли, я в это не верю. Даже если Кейт и намеренно вмешалась в наши с Рентоном отношения, она ему нравится, понимаешь? Мы только что все были в одном классе и это видно. А я – больше нет, вот и все. Ничего, переживу, в нашей школе хватает и других новостей, чтобы долго обо мне помнить. А чувства не поддаются логике. Они или есть, или их нет. Так что не нужно мстить Шону и искать справедливость там, где ее нет. Я в порядке, правда.

– Все равно, он не беркут, а дятел! Даже не поздоровался со мной. Прошел, будто я пустое место!

– Я уверена, Эмби, ты это легко переживешь. Нашла о ком думать! Тем более теперь, – я улыбаюсь и снова беру подругу за руку, заставляя ее сойти с места, – когда в школу вернулся Палмер и нам предстоит взять интервью у Херли!

Хорошее настроение возвращается к Эмбер, и она уже сама торопится к кабинету латыни, обнаружив, что до звонка осталась всего минута.

– Да запросто! – обещает, отпуская короткий смешок: – А насчет новостей, это ты в точку сказала. Представляю, что сегодня будет твориться в столовой во время ланча, когда там появится плохиш Мэтью. Хочу я на это посмотреть!

Глава 5

Слухи о возвращении Палмера еще не успели разлететься по школе, так что на уроках латыни и французского пока об этом не говорят. Зато хватает любопытных, желающих уточнить, в курсе ли я, что мой бывший парень теперь встречается с самой Кейт Хардинг.

Мне надоело это внимание, а от жалостливых взглядов уже тошнит, поэтому я сбегаю из классов сразу со звонком и только увидев Тришу и Эмбер в столовой, в очереди у прилавка с едой, наконец-то выдыхаю:

– Как же меня сегодня все достало, девочки! Ненавижу этот день! Ну, почему хоть на время нельзя стать невидимкой!

Погода стоит отличная, на школьной территории много зелени, и мы решаем занять наш столик во внутреннем дворике, где уже сидят другие школьники, и начинаем ланч.

Джейка еще нет, Шона уже не будет, а Закари затерялся где-то на линии раздачи в толпе старшеклассников. Я уныло ковыряю вилкой подогретую пасту с сыром и прислушиваюсь к разговору девчонок – просто потому, что не хочу ни о чем думать, и ничего говорить.

– Ох, это лето у бабушки… Ненавижу семейный шантаж и наше семейное ранчо в Теннесси! Знаете, девочки, – отправляет Эмбер за щеку кусочек овощной пиццы, прогоняя от лица мошку, – я, конечно, люблю своих стариков, но это был последний раз, когда я согласилась провести у них каникулы. Я чуть с ума не сошла от скуки! В клуб не ходи, с этим парнем не разговаривай, на велосипеде к реке одна не катайся. «Деточка, почему у тебя такие ногти, – передразнивает подруга свою родственницу ворчливым голосом, – словно их отбили молотком?! Неужели это модно?!». Куда ни сунься, везде красные линии! А если что-то не так, то дедушка хватается либо за сердце, либо за ружье.

– Какой ужас!

– Я просто выдохнула, когда вернулась! Если бы еще Джил со своим мужем свалили от родителей, было бы вообще прекрасно! Так нет же, сестра тоже решила учить меня жизни. А я не хочу! Я в ее личную жизнь не лезла! Я, может, собираюсь запомнить этот год, как самый безбашенный! Мое право! И не смотри на меня так, Триш. У тебя есть парень, у Эшли был, а у меня еще нет. Да если кто-то узнает, что я первый и последний раз в своей жизни целовалась в одиннадцать лет с Хью Граймсом – меня же засмеют! Терпеть его не могу!

К соседнему столику подходит компания из четырех парней, все участники школьной команды по игре в лакросс, и с ними высокий и темнокожий Джейк – один из двух вратарей «Беркутов». Заметив Тришу, он оставляет друзей и подходит к нам. Широко улыбнувшись, здоровается:

– Привет всем!

На территории школы поцелуи и объятия не приветствуются, но ланч – наше личное время, и Джейк, сняв с плеча рюкзак и бросив его в траву, целует свою девушку в щеку. Опустив поднос на стол, садится рядом.

Они с Дженкинс встречаются уже год, за это время мы все успели узнать друг друга, поэтому я не удивляюсь, когда он участливо интересуется у меня:

– Ну, как ты, Эшли? Выглядишь неплохо. Похоже, ты не так расстроена, как об этом все говорят? Сегодня только ленивый не болтает о новой девушке Рентона. Но как по мне, так он придурок, я ему так и сказал.

– Эй! – вступается за меня верная Триша. – А чего ты ожидал, что она размажет сопли по траве, что ли? Еще чего! Правильно сказал, она уже и думать забыла об этом кретине. Правда, Эш?

Аппетита нет, и макароны остывают, но в голосе подруги звучит столько надежды, что я, взяв себя в руки, спокойно улыбаюсь Джейку. Во-первых, это я с Шоном рассталась, а они по-прежнему с ним приятели. А во-вторых, парни из его команды с интересом косятся в нашу сторону, и будет глупой ошибкой подогреть их интерес слезным признанием.

– Правда. Все отлично, Джейк, кроме того, что мы теперь вряд ли с Шоном когда-нибудь станем друзьями. Думаю, отношения с таким парнем мне больше не нужны и даже хорошо, что это сразу прояснилось. Сейчас самое время сосредоточиться на учебе и работе в газете, чем я и собираюсь заняться. Так что я не расстроена, я просто иду дальше.

– Я его не оправдываю, Эшли.

– Знаю, Джейк.

– Кейт Хардинг давно на тебя взъелась, и мы с Тришей думаем, что Шон лишь инструмент в ее руках. Жаль, что никто не знает всей правды о вас – о том, что вы сводные сестры, и он тоже. Но не переживай, я не стану трепаться о твоей семье. А всем этим сплетням только тупица и поверит!

– Бинго! – вдруг радостно и громко восклицает Эмбер и, наклонившись к парню, щелкает перед его лицом пальцами. – Что еще за сплетни? А ну-ка быстро рассказывай!

– Не смей! – командует другу Триша, и Джейку ничего не остается, как со страданием на лице уставиться на меня.

– Эш? Кажется, я опростоволосился, да?

Я внезапно улыбаюсь, от души жалея парня.

– Эх, ты! Кто же так попадается, Финли! Это же Эмбер! Она теперь сгрызет твои уши, но подробности добудет! Валяй, рассказывай, – разрешаю, отодвинув от себя пластиковую тарелку с пастой и приготовившись слушать. – Вряд ли ты сможешь меня удивить. За четыре года я чего только от Кейт не видела.

Но у Джейка получается меня удивить. Да так, что я краснею, как маков цвет, узнав о себе много нового. Что, оказывается, я все лето преследовала Рентона слезливыми письмами и неприличными фотографиями. Что целуюсь я отвратительно мокро – открыв рот, словно рыба на берегу. Не брею подмышки и что он от меня, бедняга, еле отделался.

Не удивительно, почему на меня вокруг все так таращатся.

– Ч-что?

Я настолько удивлена, что теряюсь от услышанного. Поверить в это настолько же сложно, насколько больно. Что бы ни произошло, но Шон не мог такое сказать. Нет, не верю. Я не заслужила от него такой ушат гадости.

Но даже если не он это сказал, то он точно все это слышал, и от этой мысли становится по-настоящему противно.

– Вот стерва! – пораженно выдыхает Эмбер, уходя в своей догадке еще дальше меня. – Эта Хардинг свихнулась от своей безнаказанности. Это же подло!