Его наследник Безрукова Елена

Глава 16

Вера.

Почти два часа. Припарковалась напротив ресторана. Ещё раз заглянула в зеркало. Утренние труды пока не сошли с лица, дома я ещё поправила немного макияж и прическу. Не хочу, чтобы он видел мою неуверенность в себе, которая неизбежно приходит при виде Игоря. Хотя бы попытаюсь. Может, в этот раз он уже не так не будет на меня влиять? Тем более, что беседа у нас мирная, а я теперь знаю, что Богдана никто не позволит отнять. Это Тихомирову придётся идти на уступки, чтобы общаться с ребёнком.

Голову вверх, волосы назад, и пошла гордой походкой на тонких шпильках. Поднялась по лестнице и вошла в холл, где меня встретил вежливый администратор:

— Добрый день. Вас ожидают или вам предложить столик?

— Меня ждёт Игорь Тихомиров.

Он оглянул меня более внимательно, потом вежливо улыбнулся и заглянул в список на планшете.

— Будьте добры, ваша фамилия?

— Прибрежная Вера.

Метрдотель нашёл моё имя, и показал рукой:

— Пожалуйста, проходите. Вы знаете, куда именно идти?

— Да, спасибо, — кивнула ему и направилась в ту самую вип-кабину, куда в прошлый раз меня вели парни в чёрном под руки.

Дошла до нужной комнаты, постучала.

— Входи, — раздался холодный голос Игоря.

Один его голос его раскатывается льдом по коже. А мне ещё надо как-то пересилить себя, зайти внутрь, выносить его колючий взгляд и говорить.

Вздохнула, потянула дверь на себя, переступила порог. Автоматический доводчик плавно отрезал меня от коридора. Мой взгляд, как и в прошлый раз, схлестнулся с ледяным взором карих глаз Тихомирова.

— Проходи, Вера, — произнёс он.

Игорь, в отличии от меня, идущей словно по углям, казался совершенно расслабленным. У него сейчас немного времени для обеда и отдыха, и он умел им пользоваться. Но в этот раз я уже не так дрожала перед ним. Возможно, защита психолога дала мне возможность чувствовать себя более уверенно на его территории. Тихомиров не зря позвал меня именно сюда — здесь его место, здесь он ощущает себя как дома.

Я прошла по комнате и села в кресло рядом с ним. Нас снова разделял лишь один стол.

— Я уже пообедал, — обратился он ко мне, откладывая в сторону меню. — Можем заказать чай или кофе. Или ты снова откажешься?

— Можно чай.

Он молча поднял трубку телефона и установил связь с официантами:

— Чай ещё, пожалуйста. Чёрный, с шоколадом.

Он не спросил меня, какой я люблю чай. Просто сделал выбор, видимо, на свой вкус. Впрочем, я нормально воспринимаю такой сорт и вкус, пусть будет.

Официанты для гостей категории «вип» довольно шустрые. Не прошло и нескольких минут давящего молчания, как принесли заказ. Молодой парень в форме поставил перед нами белоснежные чашки, небольшой чайник и завёрнутые в тряпичные салфетки ложки. Сахарница уже стояла на столе изначально. Официант обратился к Тихомирову:

— Что-нибудь еще, Игорь Сергеевич?

— Нет.

— Тогда может быть, вашей прекрасной спутнице что-то требуется?

— Нет, — твёрдо повторил Игорь, даже не дав мне открыть рта. — Свободен.

Мы снова остались одни. Я налила себе чай и поставила чайник на место. Сахар класть не стала. Уткнулась в свою чашку, пытаясь подобрать слова. Игорь тоже налил себе ароматного напитка, но сахар бросил — два кубика. Тихомиров сладкоежка, кто бы мог подумать. Он не нарушал наш молчаливой диалог какое-то время, будто я ему тут вовсе и не мешала. Отпив несколько глотков чая, он всё же остановил взгляд пронизывающих глаз на мне:

— Итак? О чём ты хотела поговорить, Вера?

Отставила в сторону чашку.

— Мы были с Богданом у психолога. Она считает, что вы можете познакомиться с сыном.

Он некоторое время опять сканировал меня своими глазами цвета виски.

— Я рад. Мне бы этого хотелось.

Немного помялась. Я не уверена, какие вопросы имею права задавать так, чтобы не вызвать очередной гнев мужчины.

— Можно личный вопрос? Раз уж мы…в одной упряжке.

— Можно, — ответил он, продолжая смотреть так, что мне стало почему-то неуютно.

— Игорь Сергеевич, вы в самом деле так хотите стать Богдану… отцом? Ведь это же не игрушки. А если мальчик…примет вас? Я сегодня или завтра должна объяснить ему, что у него есть папа. Скажите мне, что я буду делать это не зря. Если вы потом…передумаете, или вдруг исчезнете после знакомства с ним, Богдаша будет страдать. Обещайте, что вы не хотите ему зла.

Заглянула в глаза ему. Ведь он не зверь же? Он должен понять, как я переживаю за своего ребёнка. И не понимаю, хоть убей, его истинных намерений.

— В самом деле. Ты ведь сама знаешь мою историю, — он впервые отвёл глаза.

Мне показалось, что я впервые вижу не сильного Игоря, а просто мужчину, со своей болью, со своей судьбой. Но это был лишь миг. Потом он взял себя в руки и снова вернул мне свой равнодушный, ничего не выражающий взгляд.

— Я не планирую исчезать из жизни Богдана. Я прекрасно понимаю, на что иду.

— Хорошо, — кивнула я. — Я много думала, и пришла к выводу, что не имею права вас и Богдана лишать общения. Вы оба этого хотите. Я готова разделить права… с вами.

Он внимательно уставился на меня, снова выбив уверенность из меня всего лишь одним взглядом.

— Очень рад, что мы всё же друг друга услышали.

Я немного помолчала, и задала вопрос, который волновал меня больше всего:

— Может быть, тогда вы…отмените своё требование о том, чтобы Богдан жил с вами? Я не стану препятствовать ваше общению. Если ребенок примет вас — вы даже сможете его забирать.

— Нет.

Одно твёрдое слово. Однозначное. Всё внутри меня рухнуло вниз. Я опустила голову вниз и тяжело задышала. Меня била злоба и паника. Сколько можно?! Сколько ещё этот ад будет продолжаться? Несмотря на мои шаги, на то, что я готова принять его права на отцовство, он продолжает упорно гнуть своё…

— Почему? — спросила с претензией.

Не сдержалась. Задрала вверх подбородок, смотря на него свысока.

— Потому что я дам ребёнку условия для жизни гораздо лучше, чем ты. У меня дом большой. А у тебя ипотечная двушка, и, между прочим, даже нет работы. Есть там продукты ещё? А то скажи, я куплю ещё.

Скотина. Больше слов не было. Он серьёзно так способен обращаться с людьми?

— А кто меня лишил работы, вы забыли? — сузив глаза, бросила ему.

— Помню, — ответил он, как ни в чём не бывало. — Но кто виноват? Нужно было быть сговорчивее раньше. А теперь права на Богдана я получу и через тест ДНК. Я тебе это предлагал давно, надо было тогда соглашаться. Теперь уже неактуально, Вера.

Он откинулся на спинку кресла. Игорь всё равно считал себя победителем.

— Психолог сказал мне сегодня о том, что не позволит разлучит меня и Богдана.

— Ты хочешь, чтобы я и тебя позвал жить с нами?

— Нет, — резко ответила ему. — Мы с сыном хотим жить у себя дома.

Внезапно Игорь наклонился ближе и заглянул в мои глаза:

— Вера. Я всё равно сделаю так, что Богдан будет жить со мной. А где будешь ты — сама решай. Я тебя не гоню. Но имей ввиду, что если переступишь порог моего дома, тебе придётся жить по моим правилам.

Нервно глотнула. Вот и решили всё мирным путём… Ладно, я пыталась. Больше мне нечего здесь делать. С этим упрямцем невозможно договориться.

— Психолог рекомендовала для блага Богдана подружиться нам с вами, но видимо, не получается, — встала на ноги. — Спасибо за чай. Я, кстати, зелёный больше люблю. Мне пора.

— Я тебя не отпускал ещё, — раздался властный голос, и я будто в стенку врезалась и остановилась.

Да почему он так действует на меня? Бедные его подчинённые, он будто гипнотизёр. Не хочешь делать то, что он говорит, а всё равно делаешь, едва он прикажет.

Игорь тоже встал и подошёл ко мне, встал очень близко, но не касаясь, и посмотрел в глаза.

— Подружиться? — переспросил он. — Ты красивая, Вера. Очень. Я не против с тобой…подружиться.

От его тона и двояких слов снова начался озноб, мне опять стало слишком холодно, хотя от тела мужчины идёт хорошо ощутимый жар. Стоял ко мне настолько близко, что я почти утыкалась носом в его галстук и чувствовала приятный аромат мужского парфюма. Появилась в голове сумасшедшая мысль бежать без оглядки. Я попыталась отступить и сделала шаг назад.

— Ай! — почувствовала как тело повело — я врезалась в стол позади себя, который был ниже обычных обеденных столов и угодил мне почти в колени, отчего я потеряла равновесие и сейчас грациозно растянусь на этом чёртовом столе прямо перед Игорем!

— Осторожно, — Тихомиров успел меня поймать за талию и не дал позорно завалиться.

Его горячее тело стало ещё ближе, тепло кожи стало ещё более ощутимым, даже через одежду. Я уже никуда не падала, но Игорь не собирался меня отпускать. Когда я зашевелилась в попытке отойти от него, мужские пальцы лишь сильнее сжали мою талию в ответ.

— Да, очень красивая Вера, — он вдруг провёл пальцем по шее и вдоль ключицы, втягивая носом запах моих волос. — Нам абсолютно точно стоит подружиться.

Он резко отпустил меня и отошёл на два шага, оглядывая с ног до головы. Мужчина засунул руки в карманы брюк и сказал вновь деловым и равнодушным тоном:

— Но делать мы это будем в моём доме. Раз со мной будет жить Богдан, будешь и ты. И так, как я тебе скажу.

Меня же трясло, я старалась не показывать своих эмоций, но при этом совершенно не знала, как реагировать на всё это, и что отвечать. Немного собралась с духом, прочистила севшее горло и сказала:

— Тогда пусть решает судья. Я буду стоять на том, что ребёнку комфортнее дома.

— На здоровье. Только будет, как я сказал. Вот теперь можешь идти. Ты меня утомила, красавица Вера.

***

Второй раз уже я летела торпедой из этого ресторана. Страх отошёл, почти, и я стала соображать трезво.

Что это он мне такое предлагал? Даже не предлагал — ставил перед фактом. Что он имел ввиду? Что я должна ему заплатить за проживание в его доме? За возможность быть рядом с сыном? Я не поняла до конца, он говорил слишком двояко. И даже не скажешь никому, что Игорь намекал мне на…секс? Он не сказал прямо. Сказал «подружиться». Дотронулся до меня? Поймал, когда я падала. Вдыхал аромат волос? Так просто я в сравнении с ним ростом не вышла, что ж поделать, если его нос как раз возле моей макушки. Провёл пальцем по шее — это не тянет на домогательства.

Я не понимаю, как сама реагирую на него. Моё восхищение его внешностью как мужчиной никуда не делось и сейчас, но между нами слишком много «но». Я первые встречи его даже как мужчину не могла воспринимать. Но по-моему, у Игоря другое мнение на этот счёт. Он хочет, чтобы я в нём увидела мужчину для… Не знаю, для чего.

Рулила домой на автомате, никак мысли об Игоре выкинуть из головы не могла, а надо бы. Так и в аварию угодить нетрудно. Еле заставила себя сосредоточиться на дороге и ехала. Забирать Богдана с сада ещё рано. Пойду пока нервы успокою, чтобы снова не волновать ребёнка своим состоянием души под названием «шторм».

Дома сварила ещё кофе, для меня это лучшее успокоительное. Над дымящейся чашкой опять задумалась.

Тихомиров был для меня звездой. Красивой картинкой. Я и подумать не могла, что однажды этот «принц» и мечта женщин сойдёт с обложки журнала и будет общаться со мной. Не могла и представить себе, что родила его ребёнка, с карими глазами как у папы. Что мы будем пытаться найти компромисс в том, кто и как будет воспитывать нашего случайно общего сына, и что Игорь… будет говорить мне, что я красивая…

Где-то в глубине души засела мысль, что это приятно. И внимание этого мужчины было бы приятно, если бы не сын между нами. Сейчас его касания вызывают одновременно и мурашки по телу, что это делает именно Игорь, и резкое отторжение, потому что я никогда не подпущу его к себе.

А если судья примет решение, что нам всё же придётся переехать в дом Тихомирова? Тогда он…попытается со мной «подружиться»? Я против. Не насильник же он, даже если я оказалась для него привлекательной, это всё несерьёзно, чтобы лишний раз показать мне моё место, свою силу и власть. Уверена в этом. Но если я обозначу свою позицию, не будет же он давить на меня и по поводу постели? Я ему ничего не должна. Он себе легко найдёт для этого более сговорчивую "подружку". В крайнем случае, всегда можно нажаловаться судье, и тогда она точно его изолирует от нас.

Так подмывало позвонить психологу и рассказать, но… Что сказать-то? Мне показалось, что папа Богдана внезапно объявил о том, что в его требования теперь входит секс с мамой? Тихомиров хитрый гад. Он не сказал ни слова об этом, его никак не притянуть за слова или жесты. Но я ведь всё поняла. И как теперь выкручиваться?

Ладно, дождёмся суда. Если ты думаешь, Тихомиров, что любая готова с радостью прыгнуть в твою постель после пары комплиментов, то это не ко мне. Вера не безропотная овца.

Но теперь мне ещё страшнее от мысли, что придётся жить с этим чудовищем рядом. Мне так никаких нервов не хватит…

Поживём-увидим…

Глава 17

День беседы с судьёй.

Вера.

Эту ночь спала плохо. Даже «валеринка» мне не помогла. Уснула под утро, теперь стояла у зеркала и планомерно замазывала свои круги панды под глазами. Аж несколько слоёв тона пришлось нанести, и еще несколько пудры.

Ну вот, так больше похожа на человека. По-моему, от нервов я ещё похудела. Лицо кажется более острым и даже подростковым будто. Сама себе не дала бы никогда двадцать семь лет. Но с косметикой всё равно понятно, что я всё же ушла далльше от подросткового возраста.

Нарисовала тонкие ровные стрелки от края до края глаза. Нанесла тушь. Голубые глаза стали ещё более огромными и яркими. На губы нанесла матовую помаду, они кажутся естественными и в то же время более красивыми и сочными. Нравится тебе моё лицо, Игорь? Полюбуйся. Только издалека, всё же. Да, я красивая. И без тебя знаю. Только тебе моя красота не светит. Я сама буду решать, кому она достанется.

Волосы заколола в аккуратный пучок на затылке. Одела ещё один брючный костюм, тёмно-вишнёвый — уж очень люблю их. Сидят они на мне очень хорошо. Брюки со стрелками на длинных ногах смотрятся здорово, пиджак облегает тонкую талию.

Ну теперь я точно уверена в себе. Я буду стоять на своём, раз ты не готов изменить свои требования, Игорь. Сколько бы не было у тебя денег, сил и власти, но меня тоже ластиком не сотрёшь.

— Богдаш, ты собрался, милый? — заглянула в комнату.

Сын, уже одетый, продолжал спокойно играть с конструктором. Никакого волнения или страха перед знакомством с отцом он сейчас не испытывает.

Вчера я ему сказала, что звонил папа. Он вовзращется, и завтра они могут увидеться и поговорить. Сын немного растерялся, но потом начал скакать по квартире с радостными воплями. Он счастлив, что теперь за ним в садик тоже придёт папа, как за другими. И выражает надежду, что папа теперь решит все наши проблемы и поможет маме…

Ну да. Конечно. Он решит… Уже так нарешал… Но ребёнку этого не нужно знать. Почему-то интуиция мне подсказывает, что какие бы не были у нас отношения с Игорем, папа он хороший, он многое даст Богдану, я должна ему позволить стать для моего ребёнка отцом. А интуиция меня еще никогда не обманывала. Счастье сына важнее всего для меня. Пока не родила, даже и не подумать не могла, что мать ради ребёнка на любые жертвы готова. Даже если мне придётся ещё попереживать, главное, чтобы Богдан получил относительно полную семью. Когда-то же мы с Игорем придёт к миру… Надеюсь.

— Идём, сынок. Нам пора.

Мальчик нехотя бросил конструктор и пошёл в коридор за мной. В машине он задумчиво смотрел в окно. Всё же волнуется, я чувствую. Переживаний не избежать в любом случае. Пусть для него это приятный стресс, но всё равно стресс.

Нас отправили в тот же кабинет, где мы беседовали с психологом. На пороге встретила Виктория, снова отвлекла Богдана игрушками, и обратилась ко мне:

— Сейчас подъедет Игорь Сергеевич. Он будет знакомиться с мальчиком при вас и мне. Не переживайте, ничего плохого не случиться. Рядом с вами ребёнок не будет бояться, и стресс вашим присутствием будет смягчён. Вы готовы?

— Конечно. Куда деваться…

— Ну да. Ваша повторная беседа не принесла должного результата, поэтому будем разбираться иначе.

Зазвонил телефон в руках психолога. Она приняла вызов:

— Да, Виктория. Поняла, спускаюсь.

Нажала кнопку завершения вызова и подняла голову на меня:

— Ну с Богом. Приехал папа. Я проинструктирую его тоже, ожидайте здесь. И постарайтесь не нервничать, иначе ребёнок испугается.

Я молча кивнула. Слова как-то не шли. Увидеть снова его при личной встрече мне будет сложно. Он даже без слов постоянно «дарит» мне своё слишком тяжёлое, как железобетонная плита, внимание. Но я должна его терпеть.

***

Мы остались вдвоем с Богданом.