У нас всегда будет лето Хан Дженни

Jenny Han

We’ll Always Have Summer

© 2010 by Jenny Han

© А. Захарова, перевод на русский язык, 2020

© А. Казликина, фотография на обложке, 2017

© ООО «Издательство АСТ», 2020

Моим двум Эмили:

Эмили ван Бик, ты мой посол любви

Эмили Томас Миан, давай всегда будем вместе, люблю тебя

Благодарности

Для начала хочу выразить благодарность Эмили Миан за то, что была со мной от первой до последней страницы. Огромное спасибо Джулии Магуайер, не пропустившей ни единой ошибки, Люси Рут Камминс за еще одну потрясающую обложку, Джастину Чанде и Энн Зафейн за их бесконечную поддержку и всей изумительной команде S&S. На протяжении всего создания книги вы были рядом и оказывали мне неоценимую помощь. И как обычно хочу поблагодарить Эмили ван Бик и Фолио, свою семью и, конечно же, Шиван Вивьен – моего первого и любимого читателя.

Пролог

Когда я была маленькой, мы с мамой смотрели старые мюзиклы каждый вечер среды. Это было нашей традицией. Иногда папа или Стивен ненадолго заходили в комнату и смотрели с нами телевизор, но практически всегда это был только наш с мамой вечер, который мы проводили на диване, закутавшись в одеяла, с большой миской соленого и сладкого попкорна. Каждый вечер среды. Мы смотрели «Музыканта», «Вестсайдскую историю», «Встреть меня в Сент-Луисе». Я их обожала, но моим самым любимым мюзиклом был «Пока, пташка». Он был моим абсолютным фаворитом. Я пересматривала его снова и снова, пока у мамы хватало на это терпения. Мне хотелось красить ресницы и губы, как экранная Ким МакЭфи, носить каблуки. Мне хотелось испытать то самое «счастливое чувство взрослеющей девочки», слышать, как мальчики свистят мне вслед. Я хотела вырасти и стать похожей на Ким, потому что у нее все это было.

И когда наступало время ложиться спать, я с набитым зубной пастой ртом пела своему отражению в зеркале: «Мы тебя любим, Конрад, о да, это так. Мы тебя любим, Конрад, и это абсолютная правда». Я пела во весь голос в свои восемь-девять-десять лет, вкладывая в песню переполнявшие меня чувства. Только пела я не Конраду Берди. Я пела своему Конраду. Конраду Бек Фишеру, герою моих детских грез.

За всю свою жизнь я любила только двоих парней, и у обоих была фамилия Фишер. Конрад был первым, и я любила его так, как можно любить только в первый раз. Вы любите так, потому что не знаете никого лучше, да и не хотите знать, и окунаетесь с головой в эти глупые, пылкие, сбивающие с ног чувства. Такая любовь случается только раз в жизни.

Потом появился Джереми. Глядя на него, я видела прошлое, настоящее и будущее. Он не знал девочку, которой я была. Он знал и любил меня настоящую.

Две мои большие влюбленности. Кажется, в глубине души я всегда знала, что однажды стану Белли Фишер, но даже не подозревала, что произойдет это таким образом.

Глава 1

Когда наступает последняя неделя учебы и ты занимаешься пять часов подряд без перерыва, чтобы дожить до конца ночи, тебе нужны три вещи. Во-первых, самый большой Slurpee[1], который только сможешь найти, – вишня пополам с колой. Во-вторых, пижамные штаны, застиранные до такой степени, что ткань по толщине можно сравнить с папиросной бумагой. И, наконец, танцевальный перерыв. Очень много танцевальных перерывов. Когда твои глаза закрываются и все, чего ты хочешь, – это оказаться в своей кроватке, танцевальный перерыв поможет тебе справиться с этим.

Было уже четыре утра, я готовилась к своему последнему экзамену на первом курсе в колледже Финча. Я временно поселилась в библиотеке моего общежития вместе с моей новой лучшей подругой Аникой Джонсон и старой лучшей подругой Тейлор Джуэл. Летние каникулы были настолько близко, что я буквально чувствовала их запах. Осталось всего лишь пять дней. Я начала обратный отсчет еще в апреле.

– Поспрашивай меня, – потребовала Тейлор, ее голос прозвучал очень хрипло.

Я открыла свою тетрадь на случайной странице.

– Какая разница между анимой и анимусом[2]?

Тейлор прикусила нижнюю губу.

– Дай мне подсказку.

– Хмм… Думай по-латински, – ответила я ей.

– У меня не было латинского! На этом экзамене будет латинский?

– Нет, я просто попыталась подсказать тебе. Потому что в латинском мужские имена заканчиваются на – ус, а женские – на – а, так что анима является женским архетипом, а анимус – мужским. Поняла?

– Нет. – Тейлор тяжело вздохнула. – Думаю, я завалю этот экзамен.

– Возможно, если ты перестанешь строчить сообщения и начнешь нормально заниматься, то не завалишь, – выглянула из-за своей тетради Аника.

Тейлор бросила на нее свирепый взгляд:

– Я помогаю старшей сестре планировать наш завтрак, посвященный концу учебного года, так что я должна быть на связи.

– На связи? – Аника выглядела изумленной. – Как доктор?

– Да, как доктор, – огрызнулась Тейлор.

– Вы будете есть блинчики или вафли?

– Французские тосты, спасибо большое.

Мы втроем посещали одни занятия по психологии на первом курсе, наш с Тейлор экзамен должен был быть завтра, а экзамен Аники на день позже. Аника была моей самой близкой подругой в колледже, не считая Тейлор. Так как дух соперничества был у Тейлор в крови, она немного ревновала меня, но ни за что на свете не призналась бы в этом.

Моя дружба с Аникой разительно отличалась от дружбы с Тейлор. Аника была уравновешенной, с ней было очень легко. Она не спешила осуждать кого-то. Более того, она давала мне возможность быть другой. Мы не были знакомы с детства, так что у нее нет никаких ожиданий или предубеждений на мой счет. В этом и заключалась свобода. И Аника не была похожа ни на кого из моих друзей, оставшихся дома. Она родилась в Нью-Йорке, ее отец был джазовым музыкантом, а мать – писательницей.

Пару часов спустя взошло солнце, и в библиотеке стало светло. Голова Тейлор покоилась на тетради, а Аника сидела, уставившись в пространство как зомби. Я кинула в них скомканные листы бумаги:

– Танцевальный перерыв! – пропела я, включая музыку на своем ноутбуке. Я сделала руками волну, не поднимаясь со стула.

– Почему ты такая бодрая? – Аника вытаращилась на меня.

– Потому что, – я хлопнула в ладоши, – всего через несколько часов все закончится.

Мой экзамен должен был начаться только в час дня, так что я собиралась вернуться в комнату и поспать несколько часов, а потом встать и позаниматься еще немного.

Я проспала, но у меня все еще было немного времени в запасе, чтобы подготовиться. А вот на завтрак пришлось выпить вишневую колу из автомата.

Тест был сложным, как мы и ожидали, но я рассчитывала, что получу как минимум «хорошо». Тейлор, в свою очередь, была уверена, что не завалила экзамен, что тоже было здорово. Мы обе слишком устали, чтобы праздновать, поэтому просто дали друг другу пять и разошлись.

Я вернулась к себе, предвкушая, что просплю как минимум до ужина, но открыв дверь, я увидела Джереми, спящего в моей кровати. Он был похож на ребенка, даже несмотря на щетину. Он вытянулся на моем пледе во весь рост так, что его ноги свисали с кровати, и прижимал моего Джуниора Минта к груди.

Я разулась и устроилась рядом с ним. Джереми заворочался и открыл глаза:

– Привет.

– Привет.

– Как все прошло?

– Неплохо.

– Отлично. – Он отложил медведя и притянул меня к себе. – Я принес тебе половину моего сэндвича с обеда.

– Это так мило. – Я улыбнулась, опуская голову ему на плечо.

Он поцеловал меня в макушку:

– Не могу позволить своей девушке ходить голодной.

– Я всего лишь не позавтракала. – Немного подумав, я добавила: – Ну и не обедала.

– Хочешь поесть сейчас? Сэндвич в моей сумке.

Я, конечно, была голодной, но спать мне хотелось сильнее.

– Может, немного позже, – сказала я, закрывая глаза.

Мы оба провалились в сон. Когда я проснулась, было уже темно. Джуниор Минт валялся на полу, а Джереми обнимал меня. Он все еще спал.

Мы начали встречаться, когда я перешла в выпускной класс. Хотя «встречаться» не совсем подходило для нас. Мы просто были вместе. Все произошло настолько легко и быстро, что порой мне казалось, что так было всегда. Вот мы друзья, а вот мы уже целуемся, и следующее, что я помню, – я поступаю в его колледж. Я говорила и себе, и всем остальным (включая Джереми и в особенности маме), что это хороший колледж, что от него всего несколько часов до дома, что я еще не определилась окончательно. И все это было чистой правдой. Но все же самая главная причина – это мое желание быть рядом с ним. Я хотела быть с ним круглый год, не только летом.

И вот мы вместе лежали на моей кровати в общежитии. Он был второкурсником, а я только окончила первый курс. С ума можно было сойти, как далеко мы с ним зашли. Мы знали друг друга всю жизнь, так что, с одной стороны, наши отношения стали огромным сюрпризом для нас обоих, но, с другой стороны, казалось, что они неизбежны.

Глава 2

Студенческое братство Джереми организовывало вечеринку в честь окончания учебного года. Оставалось меньше недели до нашего отъезда домой на летние каникулы, и до конца августа мы не собирались возвращаться в колледж. Я всегда любила лето больше других времен года, но когда пришло время возвращаться домой, меня стали терзать смешанные чувства. Я так привыкла видеться с Джереми каждое утро в столовой за завтраком и стирать по ночам. У него так здорово получалось складывать мои футболки.

Этим летом он опять будет проходить практику в фирме своего отца, а я, как и в прошлом году, собиралась работать официанткой в семейном ресторане «Берс». Мы планировали по возможности встречаться в летнем домике в Казенсе. Прошлым летом нам ни разу не удалось этого сделать, потому что мы оба были очень заняты на работе. Я брала как можно больше смен, чтобы накопить на учебу. И все это время я чувствовала пустоту внутри, потому что это было мое первое лето вдали от Казенса.

На улице летали светлячки. Уже темнело, а по ночам было не так жарко, как днем. Я надела каблуки, что было просто глупо, потому что я в последнюю минуту решила пройтись пешком вместо того, чтобы сесть на автобус. Я просто поняла, что нескоро мне представится еще одна возможность погулять вокруг кампуса в такую приятную ночь.

Я хотела предложить Анике и нашей подруге Шей присоединиться, но у Аники была вечеринка с ее танцевальной командой, а Шей уже сдала все экзамены и уехала домой в Техас. Женский клуб, в котором состояла Тейлор, устроил тусовку, поэтому она тоже не могла составить мне компанию. Я осталась одна и со стертыми ногами.

Я написала Джереми, что иду пешком, так что ему придется меня подождать. Туфли очень натирали, и я часто останавливалась, чтобы поправить их. Каблуки – отстой.

Примерно на полпути я увидела Джереми, сидящего на моей любимой скамейке. Увидев меня, он встал:

– Сюрприз!

– Необязательно было меня встречать, – сказала я, хотя очень обрадовалась.

– Выглядишь сексуально.

Даже после двух лет отношений я все еще смущаюсь, когда он говорит такие вещи.

– Спасибо, – ответила я. На мне было открытое летнее платье без рукавов, которое я одолжила у Аники, – белое с рисунком из маленьких синих цветочков и складками на поясе.

– Это платье напоминает мне «Звуки музыки»[3], но в ином смысле.

– Спасибо, – повторила я. Я что, в этом платье выгляжу как фрейлейн Мария? Это с трудом тянет на комплимент. Я разгладила складки.

Несколько не знакомых мне парней остановились поздороваться с Джереми. Я присела на скамейку, чтобы дать ногам немного отдохнуть.

Попрощавшись с друзьями, Джереми обратился ко мне:

– Готова?

– Мои ноги убивают меня, – простонала я. – Каблуки – отстой.

Джереми согнулся в три погибели.

– Запрыгивай, девочка.

Хихикая, я забралась к нему на спину. Я всегда хихикала, когда он называл меня «девочкой». Ничего не могла с этим поделать, это было так забавно.

Он выпрямился, я обхватила руками его шею.

– Твой отец в понедельник приезжает? – спросил Джереми, когда мы проходили центральную лужайку.

– Да. Ты ведь поможешь нам погрузить вещи?

– Да ладно, ты серьезно? Я и так тащу тебя через весь кампус, так я еще и помочь должен?

Я хлопнула его по макушке, и он втянул голову в плечи.

– Ладно-ладно.

Я подула ему в шею, и он завизжал как маленькая девчонка. Я смеялась над ним всю оставшуюся дорогу.

Глава 3

Двери в общежитие Джереми были открыты, люди зависали на лужайке перед входом. Разноцветные гирлянды развешаны как попало: они украшали почтовый ящик, козырек над входом и даже лежали вдоль дорожек. На лужайке разместили три детских надувных бассейна, в которых студенты развалились как в джакузи. Ребята бегали с водяными пистолетами и стреляли пивом друг другу в рот. Некоторые девушки были в бикини. Я спрыгнула со спины Джереми и сбросила обувь на траву.

– Новенькие постарались на славу, – сказал Джереми, одобрительно кивнув в сторону бассейнов. – Ты взяла свой купальник?

Я мотнула головой.

– Мне спросить у девчонок, брал ли кто запасной? – предложил он.

– Нет, спасибо, – быстро ответила я.

Я знала парней из общежития Джереми, потому что периодически зависала там, но плохо знакома с девушками. Большинство из них были из Дзета Фи, сестричества общежития Джереми. Это значит, что они всегда тусовались вместе. Джереми хотел, чтобы я присоединилась к Дзета Фи, но я отказалась, потому что у меня не было возможности платить и за учебу, и за проживание в общежитии клуба одновременно. Но что более важно, я хотела подружиться с разными ребятами, а не только с девушками, с которыми я состояла бы в одной общине. Я хотела получить «полноценный опыт учебы в колледже», как говорила моя мама. По словам Тейлор, практически все девушки из Дзета Фи были любительницами вечеринок и беспорядочных половых связей, что являлось полной противоположностью ее общины, которая – по словам все той же Тейлор – представляла собой более классический и элитный вариант общины. И более сфокусированный на общественной деятельности, добавила она позже.

Девушки, только прибывшие на вечеринку, обняли Джереми в знак приветствия и поздоровались со мной. Я поднялась в комнату Джереми, чтобы оставить там свою сумку. Спустившись обратно, я увидела ее.

Лейси Бароне, председатель Дзета Фи, в узких джинсах, шелковом топе и красных лакированных туфлях, в которых она казалась значительно выше. Она была третьекурсницей. Миниатюрная, с коротко стриженными темными волосами. Многие считали ее горячей, и тут уж было не поспорить. Тейлор говорила, что Лейси положила глаз на Джереми. Я ответила, что мне все равно, и так оно и было. С какой стати это должно меня волновать?

Конечно, Джереми был привлекательным. Он принадлежал к тому типу парней, по которым девчонки сходили с ума. Но даже такая красавица, как Лейси, не могла разрушить наши отношения. Мы с Джереми встречались уже два года, и я знала его лучше, чем кто-либо другой, как и он меня. Так что я была уверена, что его не интересовали другие девушки.

Джереми махнул мне рукой, подзывая к себе. Я подошла.

– Привет, Лейси.

– Привет, – ответила она.

Притянув меня к себе, Джереми сказал:

– Лейси собирается поехать учиться в Париж этой осенью. – А потом добавил, обращаясь к Лейси: – Мы хотим отправиться в путешествие по Европе следующим летом.

Девушка глотнула пива.

– Здорово. В какие страны собрались?

– Мы определенно поедем во Францию, потому что Белли очень хорошо говорит по-французски.

– На самом деле нет. – Я немного смутилась. – Я просто изучала его в старшей школе.

– Ничего, – махнула она рукой, – я тоже ужасно говорю по-французски. Если честно, я хочу во Францию, только чтобы объесться сыром и шоколадом.

У нее был на удивление хриплый голос, который, как по мне, никак не шел кому-то столь миниатюрному. Мне стало интересно, курит ли она. Лейси улыбнулась мне, и я подумала, что Тейлор была не права на ее счет. Лейси довольна милая.

– Она милая.

Джереми пожал плечами.

– Да, классная. Хочешь, принесу тебе выпить?

– Да, пожалуйста.

Он отвел меня вглубь помещения, придерживая за плечи, и усадил на диван.

– Подожди здесь, я скоро приду.

Я испытывала невообразимую гордость оттого, что могла называть его моим. Мой парень, мой Джереми. Первый парень, с которым я уснула рядом. Первый парень, которому я рассказала, как застукала занимающихся сексом родителей, когда мне было восемь. Первый парень, который купил мне обезболивающее, потому что у меня были очень сильные менструальные спазмы, который сделал мне педикюр, который придерживал мои волосы, пока меня выворачивало в туалете, когда я очень сильно напилась перед его друзьями. Первый парень, который оставил мне любовную записку на двери моей комнаты в общежитии.

ТЫ МОЛОКО ДЛЯ МОЕГО КОКТЕЙЛЯ,

отныне и навсегда. С любовью, Дж.

Он был первым парнем, которого я поцеловала. Он был моим лучшим другом. Чем дальше, тем сильнее были мои чувства, и я понимала, что все идет именно так, как должно. Он был единственным. Моим единственным.

Глава 4

Стояла глубокая ночь.

Мы танцевали. Мои руки были обвиты вокруг шеи Джереми, и музыка волнами пульсировала вокруг нас. От танцев и выпитого алкоголя я чувствовала себя возбужденной и разгоряченной. Помещение было заполнено людьми, но когда я смотрела Джеру в глаза, все вокруг переставали существовать. Были только я и он. Он наклонился и заправил прядь моих волос за ухо. Что-то сказал, но я не расслышала.

– Что? – прокричала я.

– Никогда не отрезай свои волосы, хорошо? – прокричал он в ответ.

– Но мне надо! Ты только посмотри, я похожа на… Я похожа на ведьму!

Джереми показал пальцем на свое ухо и сказал:

– Я не слышу тебя!

– Я говорю, на ведьму! – Я тряхнула головой, чтобы волосы упали мне на лицо, и для пущей наглядности стала изображать, как помешиваю что-то в котле и зловеще смеюсь.

– Я люблю ведьмочек, – сказал Джереми мне на ухо. – Может, просто заколоть их или убрать в хвост?

– Я пообещаю не отрезать волосы, если ты пообещаешь перестать отращивать бороду!

Джереми говорил о том, что мечтает отрастить бороду, со Дня благодарения, когда он поспорил со своими школьными друзьями о том, кому удастся отрастить самую длинную. Я сказала ему, что против, потому что тогда он станет очень сильно похож на моего отца.

– Я подумаю об этом. – Он поцеловал меня.

На вкус он был как пиво, и я, наверное, тоже.

Тем временем знакомый Джереми по имени Том – он же Красный Кардинал[4] (понятия не имею, почему его так называют), – заметил нас и решил напасть на Джера как бык на красную тряпку. На нем были только узкие мужские плавки, а в руках он держал пластиковую бутылку из-под воды.

– Разойтись! – заорал он.

Они начали дурачиться, и когда Джереми сделал Тому захват шеи, тот залил пивом меня и платье Аники.

– Извини-извини, – промямлил Том. Когда он напивается, он повторяет все дважды.

– Ничего страшного, – сказала я, отжимая подол платья и стараясь не смотреть на нижнюю часть его тела.

Я пошла в ванную застирать платье, но там была огромная очередь, так что пришлось пойти на кухню. Какие-то ребята распивали «текилу с тела» на кухонном столе. Среди них был и Люк, еще один друг Джереми по общежитию; он слизывал соль с пупка рыжеволосой девушки.

– Привет, Изабель, – сказал он, подняв голову.

– Эм, привет, Люк. – Я заметила, как какая-то девушка блюет прямо в кухонную раковину, и решила, что здесь мне делать нечего.

Я поднялась на второй этаж. На лестничной площадке мне пришлось протиснуться мимо страстно целующейся на полу парочки, и я случайно наступила на руку парню.

– Извини, – сказала я, но меня никто не слушал, потому что вторая рука парня шарила под рубашкой у девушки.

Наконец добравшись до ванной, я заперла за собой дверь и облегченно вздохнула. Эта вечеринка была более дикой, чем обычно. Я предположила, что в конце учебного года после всех экзаменов у студентов просто сносит крышу, так что я была рада, что Аника не смогла прийти сюда – такие вечеринки не в ее стиле. Да и не в моем, если честно.

Я начала растирать жидкое мыло по пятну и скрестила пальцы в мольбе, чтобы не осталось следов. Кто-то попытался открыть дверь.

– Секунду! – крикнула я.

За дверью раздались женские голоса. Я не обращала внимания на их разговор, пока не услышала Лейси.

– Он сегодня горячо выглядит, согласны? – обратилась она к подругам.

– Он всегда горячо выглядит, – ответила ей другая девушка.

– Вот уж точно, – сказала Лейси, проглатывая звуки.

Еще одна девушка сказала:

– Мне так завидно, что тебе удалось замутить с ним.

– Что произошло в Кабо, останется в Кабо, – пропела Лейси.

Мне внезапно стало плохо. Я прижалась спиной к двери ванной, чтобы не упасть. Она не могла говорить о Джереми. Только не о нем.

Кто-то постучал в дверь, и я подскочила от неожиданности.

Я открыла дверь не задумываясь. Лейси прикрыла рот рукой, стоило ей увидеть меня. Выражение ее лица как удар под дых. Я почувствовала физическую боль. Я могла услышать, как участилось дыхание других девушек, но мне казалось, что все происходит очень далеко отсюда, словно меня оглушили. Как во сне я прошла мимо Лейси и ее подружек и пошла по коридору.

Я не могла поверить в это. Это не могло быть правдой. Только не мой Джер.

Я зашла в его комнату и заперла дверь. Села на кровать, подтянув колени к груди и положив на них голову. Что произошло в Кабо, останется в Кабо. Выражение лица Лейси, то, как занервничали другие девушки… Эта сцена проигрывалась в моей голове снова и снова. Лейси и Джереми говорили о чем-то сегодня вечером. А потом он передернул плечами, когда я сказала, что Лейси милая.

Я должна во всем убедиться. Мне надо услышать это от него.

Я вышла из комнаты и отправилась на его поиски. Шок отходил на задний план, уступая место гневу. Я пробивала себе дорогу через толпу. Одна пьяная девушка что-то крикнула мне вслед, когда я наступила ей на ногу и не извинилась.

Наконец я нашла его. Джереми стоял на улице со своими приятелями и пил пиво.

– Нам надо поговорить, – объявила я.

– Секунду, Белли, – ответил он.

– Нет. Сейчас.

Ребята разразились смехом.

– У-у-у, у кого-то неприятности!

– Фишер подкаблучник.

Я ждала.

Должно быть, Джереми что-то заметил в моем взгляде, потому что он беспрекословно пошел за мной в комнату. Я захлопнула дверь.

– Что происходит? – спросил он. Вид у него был весьма озадаченный.

Я практически выплюнула слова ему в лицо:

– У тебя что-то было с Лейси Бароне во время нашего весеннего разрыва?

– Что? – Его лицо стало белым как мел.

– У вас с ней что-то было?

– Белли…

– Я знала, – прошептала я. – Я так и знала.

Хотя на самом деле я не знала. Не знала ничего.

– Послушай меня…

– Послушать? – прокричала я. – Господи, Джер. Господи!

Я села на пол. Ноги меня больше не держали.

Джереми опустился на колени рядом со мной, но я ударила его по руке.

– Не прикасайся ко мне!

Он обхватил голову.

– Белли, это произошло во время нашего расставания.

Я уставилась на него, не веря своим ушам. Наше так называемое расставание продлилось всего неделю. Для меня это даже не было разрывом, я всегда знала, что все наладится. Но пока я ревела всю неделю, он в Кабо целовался с Лейси Бароне.

– Ты же знал, что это не было настоящим разрывом! Ты знал, что это не по-настоящему!

– Как, по-твоему, я мог знать это? – Слова прозвучали так, будто он сломался.

– Если знала я, то и ты должен был!

Он сглотнул, и его кадык дернулся.

– Лейси ходила за мной по пятам всю неделю. Она буквально прилипла ко мне. Я клянусь тебе, я не хотел, чтобы между нами что-либо произошло. Это просто случилось. – Его голос сорвался.

Мне стало так паршиво от услышанного. Как же это мерзко. Я не хотела ничего знать о том, что было между ними, я не хотела представлять это.

– Замолчи, – сказала я ему. – Я не хочу ничего слышать об этом.

– Это была ошибка.

– Ошибка? Ты называешь это ошибкой? Ошибкой было забыть мои шлепки в душе, из-за чего они покрылись плесенью и мне пришлось выкинуть их. Это ошибка, придурок. – Я разразилась слезами.

Джереми ничего не говорил. Он просто сидел с опущенной головой и молча слушал.

– Ты больше не тот человек, которого я знала. – Я почувствовала спазмы в животе. – Меня сейчас стошнит.

Джереми подал мне мусорную корзину, стоявшую у него за спиной, и меня вырвало прямо в нее. Он попытался погладить мою спину, но я отшатнулась.

– Не трогай меня, – промямлила я, вытирая рот.