Ребенок на спор Богда Ксения
– Что, вспомнил, как в лагере тебе эту овсянку на голову надели? – ржу, ловя на себе разъяренный взгляд.
– Ты лучше вспомни, что потом с тем смертником было, – рычит Женька.
Ну да, помню. Женька полез на мою защиту, когда пацан из старшего отряда в который раз пытался отобрать мои очки и разбить, а потом получил в столовой по полной. Но мой брат никогда не давал ни меня, ни себя в обиду, и уже через час обидчик просил на коленях у меня и у Женьки прощения, а Женьке еще и завтрак отдавал до конца сезона.
Но после той истории брат терпеть не может овсяную кашу.
– Ну что, поехали, Лис?
Упаковываю Настю в шапку и пальтишко, аккуратно заправляю выбившиеся прядки и чмокаю в курносый носик.
Все же с Денисом у нее намного больше, чем со мной. Папина дочка прям.
Женька поудобнее перехватывает Настену и идет на выход.
Мама стискивает кухонное полотенце в руках, а у самой на глазах слезы.
– Ма, ну ты чего? Мы ж не на фронт,
– Страшно.
– Мне тоже, мам, но страшнее оставить Настю вот такой и лишить ее нормального будущего.
– Лифт приехал, Лис! – кричит брат, и я выбегаю из квартиры.
Лифт коротко пикает, и двери разъезжаются. Прикрываю глаза. Ну конечно, этот день недостаточно напряженный, надо еще и с Денисом нос к носу столкнуться.
Женька прижимает Настю крепче, но дочь явно против и начинает пищать и выворачиваться.
Денис переводит взгляд с меня на Женьку, а потом на Настю. Сжимает губы, пока я молюсь, чтобы дочь не обернулась и он не увидел лицо. Страх во мне крепнет, потому что я не хочу, чтобы он видел ребенка. Он может догадаться.
– Привет, Денчик, – прерывает затянувшееся молчание брат. – Может, подвинешься, чтобы мы зашли?
Денис делает шаг в сторону, я заталкиваю Женьку, чтоб он встал сзади Дениса.
Брат непонимающе хлопает глазами, пока я глазами стреляю в дочь. Потом, видимо, до него доходит, что я пытаюсь ему сообщить без слов. Разворачивает Настю спиной к Денису.
– Так у вас, я смотрю, уже прям семья настоящая, – с издевкой.
Щеку жжет от его взгляда, но я пытаюсь сохранить бесстрастное выражение лица. Еще не хватало, чтобы он увидел, что я нервничаю и дергаюсь!
– Разве это плохо, что у нас семья? – не смотря на него, отстреливаюсь.
– Это прекрасно, лисенок. – Наклоняется чуть ближе, и я чувствую, как по щеке скользит его выдох.
– Ничего что я тут? – подает голос брат
Вздрагиваю, но этот вопрос заставляет Дениса отпрянуть.
– Да ничего, ты не мешаешь, – хмыкает бывший.
Настя вертит головой и останавливает взгляд на Денисе.
– Дядя, – пищит дочка и снова начинает вырываться из рук Женьки.
Брат таращит глаза, крепче прижимая мелкую. Но в нее как что-то вселилось, она рвется в сторону Дэна.
Дэн поворачивает голову в сторону дочери. Мажет по ней взглядом и отворачивается. А я выдыхаю.
Лифт наконец распахивает створки, и я вытягиваю брата. В груди все ходуном, руки трясутся, ноги ватные. Брат мало того что держит Настю, так еще и меня под локоть подхватывает.
– Я в норме, Жень, – пытаюсь отдышаться.
– Оно и видно. Ты сейчас в обморок рухнешь прям перед Денисом своим, – недовольно бурчит Женька. – Ты чего поплыла, мать?
Садимся в машину. Жду, пока брат пристегнет Настьку в кресле и усядется сам.
– А вдруг он бы рассмотрел Настю?
– Ну и что?
– И понял бы все.
– Лиса, ты слишком хорошего мнения о мужиках. Поверь, очень редкие экземпляры в состоянии выискивать свои черты в постороннем ребенке и считать, что этот ребенок непременно их. А Денчик уверен, что ты со мной, – фыркает. – Как он обломится, когда правду узнает!
– Если узнает, – поправляю брата.
– Да узнает, куда он денется? Все тайное всегда становится явным.
Доезжаем до клиники, пытаясь перешучиваться, хотя с каждым метром напряжение внутри растет и не желает отпускать. В регистратуре называю фамилию врача. Подходим к кабинету. Делаю несколько рваных вдохов, теряя последние крупицы самообладания.
Как же страшно.
Глава 9
Два года назад
Денис
Артур с Олегом над чем-то ржут, пока я пытаюсь оживить севший телефон. Ну вот совсем не вовремя он решил сдохнуть.
– О, мышь, – дергаюсь и шарю глазами по коридору.
– Эй, мышка, иди ко мне, я тебе хвостик отгрызу, – стебает Олег, а мне хочется ему вмазать.
Взгляд цепляется за знакомую хрупкую фигурку, и в груди давит от воспоминания, как она меня отшила. Отшила и завела. Азарт в крови сразу: Дениса Швецова никто еще никогда не отшивал, и уж тем более после поцелуя не врезал между ног.
Девчонка затравленно оглядывается, а я не могу насмотреться. В очках, с двумя косичками, учебники к груди прижимает, тонкая как тростинка, но я глаз не могу отвести. Вроде и красивее девки были, но не жгли так, как она.
Она под кожу проникла, и я, как сталкер, теперь за ней слежу. И я даже знаю, что зовут ее Алиса. Лисичка моя.
Я уже тысячу раз пожалел, что именно ее поцеловал. И две тысячи раз не пожалел, потому что так меня еще не торкало.
Это лучше, чем постель. Острее как-то.
Теперь даже на других смотреть не хочу, за ней наблюдаю издалека.
Но это временно.
Торможу возле расписания и глазами ищу ее группу: она младше на два курса, и у нее эта пара была последней. Значит, сейчас она на пути в библиотеку. Она часто там зависает и что-то зубрит.
– Дэн, ты куда улетел, бро?
Стряхиваю наваждение и возвращаюсь к разговору между Артуром и Олегом.
Совсем голову потерял от этой девчонки.
– Чего надо?
– Говорю, спор предлагаю, Олег слился, давай с тобой, а то что-то в универе скучно становится.
– Ну и что за спор? – хмыкаю, уверенный, что ничего толкового друг не предложит.
– Ставлю тачку на то, что ты не закадришь вон ту мышку. – Тычет в сторону удаляющейся спины Алисы. – Говорят, она никого не подпускает. Ну так что?
Денис
Сжимаю руки на руле, пока наблюдаю, как Алиса смеется. Только вот почему-то напряжена до предела. Спина прямая, да и улыбка натянутая.
Женя усаживает мелкую девчонку назад, а меня рвет на части. Так вот к кому она два года назад сбегала и мне ни слова не сказала!
Мышка, блин, а звезда универа тоже рассмотрел за очками и тугими косичками. Это сейчас она изменилась, я даже глазам не поверил, что это мой лисенок.
«Не твой, Денис! Уже не твой!»
Из меня вырывается рык. В груди разрастается черная дыра, как два года назад, когда Артур сказал, что Алиса свалила. Сбежала с каким-то пацаном в другой город. Думал тогда, порву всех на куски. Еле выполз из состояния апатии.
Дергаюсь от телефонного звонка. Не хочу отвечать. Пошли все к черту! Я снова улетел в свой личный ад под названием «Алиса». Телефон затыкается, но снова начинает трезвонить.
– Да блин! – Бросаю взгляд на экран, и внутри все обмирает.
Мама.
Палец застывает над кнопкой ответа. Мешкаю. Животный страх когтями впивается во внутренности. И так каждый раз.
Один глубокий вдох – два выдоха.
– Да, мам.
– Привет, сынок.
– Что-то с папой?
Ее тяжелый вздох вспарывает внутренности.
– Без изменений, Денис.
Ударяюсь лбом о руль. Блин! Блин!
– Понятно. Ты что-то хотела? Я просто ехать собираюсь.
– Да, папе надо лекарства заказать, а где, я что-то опять забыла.
– Я закажу, ма. – Голос садится.
Ну не могу я долго с ней разговаривать. Это еще одна слабость после Алиски.
– Хорошо, как ты там?
– Справляюсь, скоро откроется филиал, как отец хотел.
Когда еще мог разговаривать.
– Ладно, Денис, пошла я к папе.
– Мам, а сиделка как?
– Да хорошая девочка, не волнуйся. Мы вдвоем справляемся.
– Целую.
Через полгода после исчезновения Алиски отца парализовало, и виноват в этом я…
Алиса
Врач приглашает нас в кабинет. Бросаю на Женьку беспомощный взгляд. Он без лишних слов подхватывает Настьку, и мы вместе заходим на прием.
Я уже радуюсь за будущую Женькину жену. Он будет отличным мужем и отцом. По крайней мере, мне хочется верить в это.
– Здравствуйте, Алиса Михайловна. Настена. – Врач доброжелательно улыбается дочери.
Настя отвечает тем же.
Стискиваю кулаки, чтобы руки так сильно не тряслись.
– Ну что, сядешь? – Доктор хлопает по пеленальному столику. – Мы посмотрим в твои красивые глазки.
Брат усаживает Настю и делает шаг назад. Малышка обхватывает мой палец и крепко стискивает, словно чувствует, что сейчас будет происходить что-то важное.
А у меня ком к горлу подступает. Я жутко боюсь.
– Так, что тут у нас?
Врач осматривает глаза дочери. Настя внимательно следит за каждым движением доктора. Насколько это вообще возможно.
– Да, как мы и предполагали, у Насти нистагм.
Сердце ухает в пятки. Ловлю вопросительный взгляд Женьки, закусываю губу.
– Это лечится? – голос брата становится ниже.
Тоже переживает, но как мужчина скрывает чувства за броней.
– Конечно, в вашем случае оперативно. И желательно не затягивать с операцией. Потом следует длительная реабилитация, и в восьмидесяти процентах функция зрения восстанавливается полностью.
– А в двадцати?
– А в двадцати, Алиса Михайловна, остается небольшой тремор глаз, но он не мешает ребенку жить и находиться среди сверстников.
Выдыхаю. Значит, все можно исправить. И от этого становится намного легче.
– А риски? – снова вступает в разговор Женька.
– Риски есть всегда, молодой человек, но при этой операции они минимальны. Особенно в нашей клинике. У нас большой опыт. Вопрос в финансировании.
А вот тут самое страшное. Где-то внутри меня сидит червячок, который грызет внутренности. Боюсь, что наши финансовые возможности просто не позволят сделать все как надо и быстро.
– Сколько? – хрипло спрашиваю.
– Операция около трехсот тысяч и реабилитация со всеми поддерживающими препаратами около пятисот.
Восемьсот тысяч! Эта цифра выбивает почву из-под ног. Женька меняется в лице:
– Сколько у нас времени?
Врач пожимает плечами:
– Зависит от вас. Я свое слово сказал. Чем быстрее, тем менее травматична операция. Пока у ребенка такой возраст, восстановление проходит быстрее.
– Хорошо, мы поняли. А это все нужно вносить одним платежом?
– Желательно, потому что препараты заказываются из-за рубежа и они должны успеть поступить в клинику.
– Хорошо, спасибо.
– Перед операцией нужны будут обследования. Ну, там ничего серьезного: анализы, ЭКГ. Сообщите мне, как обдумаете все, подберем дату.
Выходим с Женькой из клиники, меня слегка потряхивает. Брат бросает на меня короткие пытливые взгляды. Усаживаемся в машину. Все молча. Мне пока нечего ему сказать. В голове звенит сумма, которую нужно откуда-то взять.
– Черт! – Ударяюсь о подголовник и прикрываю глаза. – Черт!
Брат обхватывает мою руку и успокаивающе сжимает:
– Прорвемся, сестренка.
– Как, Жень? У меня нет таких денег.
Всхлипываю, но тут же вытираю глаза, потому что боюсь напугать дочку. Она и так не сводит с меня взгляда.
– Ну треть у меня есть на счету, я дам. Как-то экономист из меня хреновый, – покаянно произносит, а у меня сердце давит.
Он вообще не обязан думать о том, где найти деньги. Да и давать не обязан, но я знаю брата: он поможет всем, чем может.
Утыкаюсь лбом в его надежное плечо и снова не могу сдержать всхлипа.
– Ну ты чего раскисла? Давай квартиру на продажу выставлю.
Мотаю головой. Это точно слишком.
– Не пори горячку. Это уже слишком, Жень.
Голос садится от переполняющих эмоций.
– У меня даже сотни нет, – выдыхаю. – Что делать?
– Искать. Денис у нас при бабках.
– Ну уж нет! Он последний, к кому я обращусь за помощью.
– Ну так он тоже принимал участие в появлении Насти.
– Какое? Выступил донором?
– Знаешь, если бы у меня вот так был ребенок, я бы хотел о нем знать.
– Надеюсь, у тебя его нет.
Брат хмыкает, выруливая с парковки. А у меня при мысли, что нужно будет что-то просить у бывшего, рот наполняется кислотой.
Это сильнее меня. Я лучше в долги залезу, чем приду к нему.
Глава 10
Проходит несколько дней, а мы все никак не двигаемся с мертвой точки. Общими усилиями набирается только две трети, но этого мало.
Родители тоже переводят на мой счет все, что у них есть. В займах везде отказ, родственников как таковых нет. Вот только родители и Женька с тетей.
– Алис, а отец ребенка не сможет помочь? – ошарашивает вопросом мама.
Рука дергается, и я проливаю на пальцы горячий чай. Шикаю. Засовываю руку под холодную воду.
Мама не спрашивала про отца Насти с тех пор, когда я сказала, что нас ничего не связывает и мы разошлись. И тут вот неожиданно…
– Не сможет, мам. Мы с ним давно расстались и не поддерживали связь. Он даже не знает, что у него дочь.
– Так и не хочешь рассказать, что у вас произошло?
Пытливый взгляд жжет между лопаток.
– Нечего рассказывать, мам. Молодые были и не разобрались в чувствах. Я просто поняла, что на роль отца он не подходит.
Мама тяжело вздыхает.
– Вот знаешь, Алис, я вашу бабскую логику не пойму. Что значит не подходит на роль отца? Значит, тащить в кровать он подходит, а отвечать не подходит?
– Миш, – укоризненно качает головой мама, стреляя в папу недовольным взглядом.
– Нет, а что Миш? Тут как бы ситуация не такая, чтобы гордыню свою показывать. На кону здоровье ребенка, в конце концов, а она нос воротит. Ты знаешь, где отец Насти?
Крепче сжимаю губы. Не хочу это обсуждать с отцом.
– Алиса! – грозно так.
– Миш, ну видишь, Алиске не до этого.
– Не до этого? Как понять не до этого? Настя…
– Пап, – выхожу из себя, – я разберусь, ладно?
– Ай! – Папа машет рукой и выходит из кухни. – Разберется она. Смотри-ка, гордая какая.
Обессиленно падаю на стул и прикрываю глаза. Мама берет меня за руку и успокаивающе поглаживает:
– Алис, ну, может, правда, найти Настиного папу и попросить занять денег?
– Мам, а вот ты с чего решила, что отец Насти при деньгах? – Выдергиваю руку и вскакиваю со стула. – Может, он нищий, как мышь? Я прогуляюсь. С Настей посидите.
Выбегаю в коридор, на ходу натягивая кардиган. Заглядываю в зал: папа развлекает Настю. И я со спокойной душой выхожу из квартиры.
Как сговорились все с этим Денисом! Иди да иди, скажи да скажи. Что за напасть?
Прислоняюсь к двери и делаю несколько глубоких вдохов. Сверху что-то падает, и кто-то чертыхается. Подрываюсь и несусь по ступенькам. Может, кому-то нужна помощь. Вдруг плохо?
На нижней ступеньке пролета встаю, как замороженная.
– Твою мать! – Денис стоит, опустив голову, и придерживается за стену.
Его шатает. Вот-вот упадет.
Парень начинает съезжать, и я отмираю. Перескакиваю через три ступеньки и оказываюсь возле бывшего до того, как он встретится с бетонным полом.
– Денис. – Подхватываю его под руку и пытаюсь удержать его вес.
Дышит тяжело. Трет переносицу, словно пытается сфокусировать взгляд.
– Блин, да что ж за хрень? – бормочет, обхватывая меня крепче.
– Держись, блин, – бурчу я, и мы вместе усаживаемся на ступеньки.
– Тебе надо больше отдыхать. А если бы никого не было? Ты бы рухнул с лестницы, – дрожащим голосом выговариваю, потому что испугалась за него.
– Ну тебе бы, наверное, сразу стало проще жить, – хмыкает и на меня косится.
Взгляд все еще какой-то мутный.
– Что? Ты в своем уме?
Делаю попытку встать, но Денис тормозит.
– Тих-тих, не кипятись, лисенок, – бормочет.
Утыкается в мой висок и делает глубокий вдох.
– Блин, все так же пахнешь персиком.
Замираю, как и сердце в груди. Щеки вспыхивают.
– Денис, не надо…
– Что не надо, лисенок? Трогать тебя?
– Да.
– Так ты же сама пришла на помощь.
– А лучше бы не приходила, да? И ты бы стукнулся башкой, может, и мозг бы встряхнулся.
Злюсь на него. И на себя за свою реакцию.
– Нет, хорошо, что пришла.
Его шепот кажется чем-то таким личным, таким родным, что приходится до боли закусить губу, чтобы не высказать ему все, что о нем думаю.
Надо как-то изображать равнодушие, и может, тогда он потеряет ко мне интерес.
– Я пойду. А тебе настоятельно рекомендую обратиться к врачу. То, что тебе так часто становится плохо, – плохой знак.
– А может, ты станешь моим врачом?
Читать бесплатно другие книги:
