Всего лишь тень Жибель Карин
– Хм… Интересно, что он сам не предложил их вернуть.
– Он здесь ни при чем.
– Правда? Откуда такая уверенность?
Она не находит ответа, убедительного с точки зрения копа.
– Я знаю, и все.
– Ничего вы не знаете, Хлоя. Но вы из тех, кто считает, будто знает все.
Такими темпами он сейчас снова выведет ее из себя. Пока она худо-бедно сдерживается. Раздираемая противоречивыми желаниями – укусить или укрыться в его объятиях.
Этот человек ее спаситель, она уверена.
– Я должна забрать ключи, да?
– Слишком поздно. У него было время сделать дубликат. Придется снова поменять замки и больше не раздавать ключи налево и направо… Другими словами, не давать их вообще никому.
– Но домработнице я должна…
– Никому, понятно? Придумайте что-нибудь.
– Хорошо, – уступает Хлоя, уже прикидывая в уме нечто прямо обратное.
Как заставить понять этого упертого копа, что Фабьена не обладает даром проходить сквозь двери и совершенно исключено, чтобы она хоть пальцем шевельнула вечером или в выходные?
– Я опрошу соседей, – продолжает Александр.
– Это обязательно? – спрашивает молодая женщина.
– Я должен знать, не видели ли они, как кто-то заходил к вам в ваше отсутствие.
– А вы снимете отпечатки пальцев? Он наверняка здесь все трогал.
– На мой взгляд, этот тип похож на кого угодно, только не на идиота. Так что вряд ли он оставил визитную карточку.
– Но…
– Перчатки не для собак придуманы, – обрывает ее майор. – Зачем терять время.
Гомес прикуривает новую сигарету. Хлоя удерживается от того, чтобы открыть окно.
– Дайте мне чек от кредитной карты, от тех покупок.
– У меня его больше нет. Я достала его из сумочки, когда была у Бертрана, чтобы показать ему. И забыла там.
– Попросите, чтобы он вам его вернул, мне это может оказаться полезным… А теперь расскажите немного о вашем бывшем. Бывшем муже, я имею в виду.
Он чувствует, что даже простое упоминание об этом человеке ей глубоко неприятно. И его это устраивает. Ему хочется сбить с нее спесь, чтобы она слезла со своего пьедестала.
– Мы прожили вместе семь лет, из них пять были женаты. Он… Мы…
– Не спешите, – говорит Гомес.
Она делает глубокий вдох.
– Вначале все было чудесно. Но быстро испортилось. Он… у него начались неприятности на работе и… он начал пить.
Она замолкает, делает еще глоток коньяка.
– Мне трудно об этом говорить, – признается она.
– Я помогу вам, – предлагает Александр. – Он начал поддавать и, когда перебирал, становился грубым. Неконтролируемые жесты, угрозы… Дошло до пощечины. Вы прощали его, много раз… наверное, он даже раскаивался, клялся, что никогда больше не будет. Только всякий раз начинал по новой. Все более и более жестоко. Пока вы не оказались в больнице.
– Откуда вы все это знаете? Вы нашли мою жалобу?
Он снова улыбается, довольный произведенным эффектом.
– Нет. Но саму историю я знаю наизусть. Классический случай! Сколько времени в больнице?
– Месяц. У меня были переломы. Его посадили, он провел два месяца в тюрьме.
– Потом вы его видели?.. Не стыдитесь признаться, если так и есть. Вы с ним снова переспали после этого?
– Нет, ни за что! Мой адвокат сделал все, что нужно, для развода. Я больше его видеть не желала.
– Иначе вы бы снова поддались, да? – предполагает Гомес.
Она ерзает на диване, пальцы мнут валик.
– Не думаю, нет.
– По-вашему, это может быть он, ваш загадочный преследователь?
– Сначала я так и подумала. Но… теперь не знаю.
– Я наведу о нем справки, посмотрим, где он теперь обретается… Скажите, Хлоя, вы по-прежнему любите его?
Она сжимает челюсти.
– Нет.
– Вы совсем не умеете врать. А Бертран, его вы любите?
– С чего такие вопросы? Не вижу связи…
– Мне нужно знать некоторые вещи, чтобы определиться с ситуацией, определиться с вами.
Он на мгновение замолкает, вертя в пальцах пачку «Мальборо».
– Вам есть что скрывать, Хлоя?
Ей все хуже и хуже, она вытирает ладони о юбку. Потом смотрит ему в глаза.
– Я убила свою сестру.
Гомес воспринимает ее заявление, не дрогнув.
– Ей было восемь лет, мне одиннадцать. Я должна была приглядывать за ней, а вместо этого потащила ее играть в опасные игры. Она… Она упала, сломала себе позвоночник и разбила голову. Теперь она овощ.
Гомес размышляет, прежде чем двинуться дальше по этой скользкой дорожке.
– И как вы справляетесь с чувством вины?
Хлоя не отвечает. Да и зачем?
– Может, чтобы наказать себя, вы и согласились стать боксерской грушей для бывшего мужа, а?
– Вы коп или психиатр? Психиатр-любитель, – уточняет Хлоя оскорбительным тоном.
Он ограничивается улыбкой. Когда она становится циничной, это придает ей еще больше очарования. Заставляет вспыхнуть ее янтарные глаза.
– Моя жена ушла из жизни несколько недель назад, – внезапно бросает Александр.
– Мне очень жаль. Но зачем вы мне это говорите?
– Вы похожи на нее. Именно поэтому я и заинтересовался вашим делом.
Хлоя белеет.
– Я вспомнила вас… Мы столкнулись в комиссариате, да?
– Точно.
Он встает, Хлоя за ним.
– А я убил своего лейтенанта меньше недели назад. И плохо справляюсь с чувством вины.
Странный тип этот коп.
– Из-за моей безответственности он сейчас между жизнью и смертью. Они отрезали ему ногу, у него куча переломов и, конечно же, поражен мозг. Ему двадцать пять лет.
Хлоя не знает, что сказать. Смотрит, не двигаясь, как он идет к входной двери. Потом внезапно бросается за ним:
– Комиссар! Не оставляйте меня одну. Мне страшно.
Гомес оборачивается, улыбается:
– Я всего лишь майор. Заприте дверь и подоприте ручку спинкой стула. Или езжайте в гостиницу, если хотите… Я простой коп, не забывайте. Не психиатр и не телохранитель.
Тем не менее он протягивает ей свою визитку:
– При малейшей опасности звоните без колебаний. Мобильник у меня всегда включен.
Она берет карточку, долго ее разглядывает. Удивлена, что там обозначены все его координаты. Адрес, домашний телефон, мобильный.
– Спасибо, майор Гомес.
– Меня зовут Александр.
– А… ваша жена, вы с ней долго прожили?
– Восемнадцать лет… Доброй ночи, Хлоя.
Она смотрит, как он спускается по ступенькам крыльца, потом поворачивает щеколду. Несколько минут стоит, прислонившись к двери, с застывшей на губах грустной улыбкой.
По крайней мере, она больше не одна.
Новый игрок на поле, вмешался в партию.
И ты решила, что спасена. Думаешь, нашла союзника, достаточно сильного, чтобы побороть меня…
И опять ты ошиблась, мой ангел.
Никто и ничто не встанет между нами.
Могу тебе в этом поклясться.
Это партия для двоих. Только ты и я.
И пусть победит сильнейший.
А сильнейший – это я.
Глава 34
Устроившись в гостиной с кофе и сигаретой, Гомес заново изучил жалобы, которые старый друг передал ему в начале дня.
Лора Паоли, загадочная жалобщица, написала их четыре, не считая трех записей в книге учета. Было из-за чего прослыть чистым геморроем или клинической психопаткой.
Событиям на сегодняшний день уже около четырнадцати месяцев, судя по дате, когда Лора впервые появилась в комиссариате Ивелина.
Факты… Мужчина, который преследует ее на улице, пешком или на машине. Мужчина, которого она не может подробно описать. Который специально делает так, чтобы она его заметила. Но только заметила.
Одетый в черное, скорее высокий.
Скорее худой, вот и все приметы.
Предметы, которые перемещаются в ее квартире, пока она отсутствует, а то и пока спит. Одни из них исчезают, чтобы чудесным образом возникнуть снова несколькими днями позже. Отключенное электричество, потом телефон.
Без всякого сомнения, Лора Паоли пережила то, что сейчас переживает Хлоя Бошан.
Ремейк тех же мучений.
Главное, узнать, чем же закончилась та история. Об этом в досье ни слова. Ведь никакого серьезного расследования не было. Все жалобы подшивались и отправлялись в архив.
Но Гомес всегда не очень верил в хеппи-энды. Пессимист по натуре.
Он закрыл папку и поглубже устроился в кресле. Кофе остыл, сигарета догорела.
Завтрашняя программа ему ясна. Отыскать Лору Паоли, если только она не сбежала на необитаемый остров, и допросить ее. Найти точки соприкосновения между одинокой тридцатилетней девицей, живущей в окружении своих кошек, и Хлоей Бошан.
Возраст существенно различается, у двух жертв разные профессии и разное социальное положение, поскольку Лора на момент происшествий работала в супермаркете. Кассирша против будущего генерального директора крупного рекламного агентства…
Александру хотелось бы глянуть на фотографию Лоры. Увидеть, так ли она красива, как Хлоя.
Хлоя… Лицо которой не шло у него из головы. Оно накладывалось, словно калька, на лицо бесценной покойной жены.
Подступили слезы, и он не постарался их удержать.
Урна, полная пепла. Вот что осталось от тебя. Что останется от нас.
Этот пепел, мне кажется, у меня во рту, в горле. Он затянул весь мир мерзкой серой пеленой. Отняв у меня вкус к чему бы то ни было, вкус к жизни. Но хуже всего, наверное, боль. Которая с каждым днем тоже покрывается пеленой.
Потому что я привыкаю к твоему отсутствию. Потому что боюсь забыть, что ты была. И кто я на самом деле.
Без тебя я просто ничто.
Хлоя вешает трубку, ждет секунду, потом набирает номер снова. Она знает, что он не ответит, его мобильник явно выключен. Не важно; она не устает слушать его голос, повторяющий текст, надиктованный на автоответчик.
Отныне это все, что она может от него получить. Несколько слов, предназначенных не ей, которые она слушает раз за разом. Теплый низкий тембр, которого ей так не хватает.
Она звонит уже третий раз за ночь. Со скрытого номера, конечно. Но, ожидая с замиранием сердца, когда прозвучит: Вы позвонили на номер Бертрана, она вдруг с удивлением слышит звонок, а потом самого Бертрана, сразу снявшего трубку.
Его настоящий голос как электрошок.
– Алло?
Ее сердце взмывает ввысь, карабкаясь по крутому склону, по коже пробегает дрожь.
– Алло? – повторяет Бертран.
– Это я.
– Хлоя?
Ей кажется, что она слышит вздох, но трубку он не вешает. Хоть так.
– Мне нужно было с тобой поговорить, – добавляет она.
– Ты на часы посмотрела?
Хлоя костенеет на своем диване.
– Я хотела забрать свои ключи, – сухо говорит она. – И тот банковский чек, который оставила у тебя в прошлый раз.
– И ты мне звонишь из-за этого в полночь?
– У меня очень загруженные дни.
Он усмехается, она чувствует, как ее мускулы напрягаются еще больше.
– Ты мог бы мне их завезти? – не сдается она, добавляя немного сладости в интонацию. – Или я могла бы зайти к тебе, если хочешь…
– Ни то ни другое. Я все брошу в почтовый ящик. Завтра, обязательно.
Как ни глупо, такой вариант не пришел ей в голову.
– Тебе так тяжело меня видеть?
– Нет. Но по-моему, так будет лучше.
– А я вот с удовольствием с тобой повидалась бы. Это… действительно было бы мне в радость.
Она мгновенно жалеет, что позволила себе нечто подобное. Снова прогнуться ниже некуда.
– Ладно, – отвечает Бертран. – Я заеду к тебе. Скажи во сколько.
Она едва не кричит от восторга, лицо освещается улыбкой.
– В половине девятого, пойдет?
– Отлично. Спокойной ночи, Хлоя.
Он разъединяется, она дает волю ликованию. Она так и знала, что рано или поздно он по ней тоже соскучится. Это было неизбежно. Это было предопределено.
Хлою Бошан так не оставляют.
Ощущение, что стоит мороз. Что простыни мокрые, ледяные. Что сердце сейчас взорвется.
Руки сжимаются, ногти вонзаются в плоть. Ноги сводит судорогами. Ее мускулы напряжены, челюсти сжаты, дыхание прерывистое.
Хлоя смиряется. Она откидывает одеяло, чувствует, как холод впивается в кожу. Быстро накидывает халат, сует ноги в тапочки.
Выйдя на кухню, первым делом устремляется к дверце шкафа. Того, где лежат спасительные таблетки от тахикардии, замедлители сердечного ритма. Руки так дрожат, что она с трудом открывает тюбик.
Она запивает лекарство большим стаканом воды и остается стоять, опираясь о край раковины.
Глаза обращаются на стенные часы: половина четвертого.
Долгая бессонная ночь.
Ей дико хочется выпить.
Что угодно, лишь бы заснуть. Даже удар дубинкой по голове был бы кстати.
Отключиться любым способом.
Ей необходимо закрыть глаза, уйти в сон. Но тело категорически отвергает объятия Морфея.
Она мечтает о снотворном, уже забыв, что оно чуть ее не убило. За неимением лучшего она склоняется к успокоительному, прописанному невропатологом. Не так действенно, но выбора нет.
Принимает сразу две. Секунду колеблется и глотает еще две.
В конце концов, он же сказал, что оно не очень сильное.
Вместо того чтобы вернуться в спальню, направляется в гостиную и останавливается у бара.
Нет, Хлоя. Вспомни, правило первое: никогда больше не пить, всегда сохранять контроль.
Она отходит, возвращается. Ее словно притягивает магнитом.
– Один-единственный стаканчик!
Вместе с успокоительным это, возможно, поможет ей проспать несколько часов.
Бутылка уже в руке. Этот чертов виски.
Стакан не нужен, можно выпить и прямо из горлышка. Всего несколько глотков, не больше.
Еще один. Два, три…
Какая гадость.
Она убирает бутылку, запирает дверцу бара на ключ, вытирает губы рукавом халата. Она ненавидит себя, считает жалкой.
Старательно не глядя в зеркала, идет в спальню и забирается под одеяло.
Дрожь сотрясает ее от головы до пяток. И это длится нескончаемые минуты.
Потом происходит небольшое чудо. Тело расслабляется, хотя сердце продолжает бешено колотиться. Вот она снова в той лодке, ее несет легкий чудесный ветер. Она улыбается в пустоту.
Бертран придет завтра. Он обнимет меня. Он не сможет устоять, я уверена. Ни один мужчина не может устоять передо мной.
Мы будем вместе, снова.
Лодка вращается все быстрее. Легкий ветер медленно перерастает в тропическую бурю. В ураган, в циклон.
Вместо того чтобы заснуть, Хлое кажется, что она проснулась и теперь бодрее бодрого. Все ее чувства обострены, мозг набирает обороты со скоростью центрифуги.
Потом возвращается спокойствие. Сознание мягко отплывает. Куда-то вдаль. В неизвестном направлении.
Путешествие по вытянутой кривой. Бесконечная петля, по которой она скользит. Потом ее заносит.
Это длится часами, чего она даже не осознает.
Бертран рядом, потом его сменяет тот коп с сумасшедшими глазами. Потом мужчина в черном, чье лицо она не может разглядеть. Она балансирует на грани сна и реальности, уже не зная, спит она или бодрствует. Открыты у нее глаза или закрыты.
Она кружится, все быстрее и быстрее. Уходит, все дальше и дальше.
Так далеко, что не слышит, как открывается дверь.
Не слышит мягких шагов в коридоре. Она так далеко, что не видит, как Тень появляется на пороге ее спальни.
– Добрый вечер, мой ангел…
Глава 35
Гомесу не хватило мужества заехать в больницу.
Да и зачем, в сущности? Слышит ли Пацан его долгие молитвы, замечает ли его присутствие за стеклом?
Александр предпочел с головой уйти в новое расследование. В эту сумасшедшую историю.
Очень подходящее дело; он и сам постепенно сходит с ума.
Спасти Хлою, пока не станет слишком поздно. Спасти хоть кого-то.
За последнее время он оставил за собой столько трупов.
Он выбирается из машины, проходит несколько метров, ища нужный номер. Скромный домик в рабочем квартале Сарселя. Прилепившийся к соседним, окруженный густым частоколом высоток и скрытый в их недружелюбной тени. Крошечный дворик с тремя горшками цикламенов, которые, как могут, изображают цветущий сад.
На почтовом ящике никакой Лоры Паоли. И все же Гомес нажимает на звонок и терпеливо ждет. Никто не отвечает. Многообещающее начало поисков!
Он доходит до соседнего дома, снова пытает удачу. На пороге появляется пожилая дама в пестром халате. Цветочный рынок в одном лице.
– Что такое?
– Судебная полиция, мадам!
Он предъявляет свою карточку сквозь завитки ограды. Старушка осторожно подходит ближе.
– Я офицер полиции и хотел бы задать вам несколько вопросов.
– Полиция? Но что случилось?
– Ничего серьезного, не тревожьтесь. Не могли бы вы открыть?
Читать бесплатно другие книги:
