Повернуть назад Серова Марина

– Ночью не спалось, и решил прогуляться.

– Насколько я знаю, ты живешь на другом конце Тарасова.

– Ночевал у своей девушки. Потусили с ней, потом я пошел домой.

– Так зачем же тебе документы? Одно дело – деньги и телефон. Но почему не избавился от водительских прав?

– Не успел.

– У тебя было достаточно времени для этого.

– Да я пил все эти дни. Друга в армию провожали. А находка так и лежала в куртке. Я даже забыл об этих вещах.

– Все деньги пропил?

– Еще осталось около штуки.

– И сколько было?

– Не помню, штук тридцать. Но потусили мы неплохо. До сих пор голова гудит, – засмеялся Иван.

– Кто-нибудь может подтвердить твои слова?

– Какие? Что я нашел кошелек с баблом или что мы классно покутили?

– Я имею в виду твою находку. Мне дела нет до вашей гулянки, – разозлился Кирьянов. – Потому что я тебе не верю. Твои слова меня совсем не убедили.

– Сами посудите: пять утра, пустынные улицы. Откуда там могут быть свидетели? Постойте, там ведь должны быть камеры видеонаблюдения. Наверняка они там есть. Это же общественное место.

– Проверим. А пока посиди в камере, повспоминай еще что-нибудь.

Ивана увели из кабинета. Кирьянов тем временем решил включить телефон Хромова. Помимо рабочих звонков и сообщений, одно нас заинтересовало. Судя по стилю сообщения, это был мужчина. Он засыпал Хромова угрозами. Мне показалось, что этот номер я уже видела. И память меня не подвела. Ведь я уже разговаривала с ним вчера вечером, когда он позвонил на телефон Надежды Белявской. Это номер ее мужа Дмитрия. Но зачем он связывался с Михаилом? В сообщениях Дмитрий требовал от Михаила вернуть ему то, что у него украла, цитирую, «эта дрянь».

И тут меня осенило: Надежда – это и есть Инга. Получается, что она была замужем.

Я поделилась своей догадкой с Кирьяновым. К счастью, он не стал со мной спорить и пообещал проверить это.

– Думаю, что пора поговорить с этим Дмитрием.

– Легко сказать. Его еще надо найти. Судя по прописке, он ведь живет в Новосибирской области. Не ехать же туда за ним.

– Обратись за помощью к коллегам. Пусть сходят к нему домой.

– Так и сделаю, пожалуй.

Пока Володя общался с новосибирской полицией, я решила сгонять в магазин. Продукты сами себя не купят.

Выполнив миссию по заполнению холодильника, я вернулась к Кирьянову. Он разговаривал по телефону, когда я зашла в кабинет.

– Я все понял, спасибо, – положив трубку, Кирьянов повернулся ко мне и улыбнулся. – Ты ни за что не догадаешься, Тань, где сейчас Дмитрий Белявский.

– И где же?

– В Тарасове, – сказал Кирьянов так, словно сорвал джекпот. – Коллеги из Новосибирска наведались к нему домой. Его отец рассказал, что сын неделю назад уехал куда-то. Мы выяснили, что он купил билет на поезд до Тарасова.

– Интересное совпадение. И как мы его тут найдем?

– А тут еще интереснее. Дмитрий Белявский зарегистрировался в гостинице, расположенной недалеко от парка. По нашим данным, он до сих пор из нее не выписался. Сейчас поеду навещу его.

– Я с тобой, Вов.

По словам администратора, Белявский был в номере. Он вернулся накануне вечером и до сих пор не выходил оттуда.

Мы постучали. Он открыл не сразу. После трех попыток до него достучаться Кирьянов решил идти к администратору за ключами, но дверь отворилась, и мы увидели перед собой заспанного мужчину, от которого разило алкоголем. По ощущениям, он был с глубокого бодуна.

– Вы кто? – прищуривая один глаз, под которым сиял бланш, спросил он.

– Полиция. Я подполковник Кирьянов, а это частный детектив Татьяна Иванова. Разрешите войти?

– Вы что, мысли мои прочитали?

– В смысле? – удивился Володя.

– Я как раз вчера лежал и размышлял, что мне нужно обратиться в полицию.

– Зачем? – спросил Кирьянов.

– Вы должны найти эту лживую дрянь, которая сбежала с моими деньгами.

Я узнала этот голос. Это был он. Тот, кто звонил на телефон Инги или, точнее будет сказать, Надежды.

– Простите, а эта дрянь – ваша жена Надежда Белявская? – уточнила я.

– Она самая.

– Расскажите подробнее, что произошло?

– Да что рассказывать? Я уже все сообщил участковому в нашем поселке. Но он даже задницу от стула не оторвал, чтобы хоть что-то сделать. Поэтому я взял инициативу в свои руки и сам решил забрать у нее свои деньги. Она сбежала из дома почти год назад, прихватив с собой пятьсот штук, которые мы с ней откладывали несколько лет. Хотели прикупить квартиру в Новосибирске и туда переехать.

– И вы нашли ее и свои деньги, а потом убили, – предположил Кирьянов.

– Что? Убил? Я? Кого?

– Судя по полицейским протоколам, вы не раз были замечены в рукоприкладстве. Ваша супруга заявляла на вас, но потом забирала свои заявления. И сейчас наконец-то вы добились своего.

– Подождите, вы что, серьезно? Надя мертва?

– Да. Ее нашли убитой на обочине дороги недалеко от Тарасова. Но только нам она известна как Инга Суркова, – рассказал ему Кирьянов.

– Видимо, она сменила имя, чтобы я ее не нашел. И вы считаете, что я ее убил?

– Насколько я понял, у вас есть мотив. И вы, что самое интересное, находились в Тарасове в момент ее убийства и нападения на ее парня, хотя сами живете почти за три тысячи километров. Так что вы тут делали в это время?

– Я же говорил, что устал ждать, когда ваши доблестные коллеги найдут мои денежки. И решил сам поехать на поиски.

– Но как судьба привела вас именно в Тарасов? Не в Волгоград, например, или в Москву?

– Знал, и все. А деньги мои нашли?

– Нет, ничего подобного при ней не было. Я повторяю свой вопрос насчет алиби.

– Смотря когда ее убили.

– В ночь со вторника на среду. У вас есть алиби на момент убийства?

– Постойте, – начал копаться в своей памяти Белявский. – Ну конечно, я вспомнил, ту ночь я провел в камере.

– Какой камере?

– В следственном изоляторе.

– За что вас туда посадили?

– Подрался в ночном баре с одним недоумком. Наколотили там посуды на несколько тысяч рублей. Проверьте протокол за административное правонарушение, который составил капитан с редкой фамилией Иванов, – рассмеялся Белявский.

– Мы обязательно проверим.

– К тому же я даже не успел выяснить, где именно она живет.

– Но вы как-то узнали, с кем она встречается и даже выяснили номер ее парня, – вмешалась я в их разговор. – Как вы это объясните?

Белявский замешкался. Его бегающие глаза говорили о том, что он пытается что-то придумать.

– Скажите как есть, Дмитрий, не пытайтесь нам солгать. Мы все равно узнаем правду.

– Ладно, черт с вами, – махнул он в нашу сторону рукой. – Я узнал, где она живет. Нанял частного детектива, который нашел мне ее.

– Как вообще ее можно было найти, ведь она сменила имя? – засомневался Володя.

– А вот как-то у него получилось. Сказал, что где-то засветилась ее банковская карта. Да я и не спрашивал особо. Мне важен был результат. Когда я узнал адрес, где она живет, то поехал туда. Но этот слащавый франт с маникюром пригрозил полицией, если я не отстану.

– И вы его испугались? Учитывая вашу склонность к мордобитию, это очень на вас не похоже, – прокомментировала я.

– Да потому что он стал размахивать передо мной пистолетом. И я не знал, что у него в голове. Решил не рисковать, дабы не схлопотать себе пулю в голову.

– Но вы ему угрожали, так же как и Наде.

– Было дело, ведь мне нужны мои деньги. Но теперь, похоже, я окончательно пролетел, как фанера над Парижем. Действительно не нашли никаких денег?

– Специально мы и не искали, потому что следствию об этом было неизвестно.

– Значит, надо поискать. Пустите меня в ее квартиру. Я поищу.

– Мы не можем это сделать. Своей недвижимости у нее не было. Она жила с мужчиной в его квартире, – ответил ему Кирьянов.

– Хотя я думаю, что это бесполезно. Уверен, что эта зараза успела потратить их. – Белявский подошел к журнальному столику и откупорил новую бутылку виски, а затем сделал из нее несколько глотков. – Где она сейчас? Я хотел бы с ней попрощаться.

– Она в центральном морге. Скажите, когда вы сможете подъехать, я предупрежу патологоанатома. И, кстати, коль вы ее законный муж, то вам нужно решить насчет похорон. У нее есть родители?

– Этого только не хватало. Из живых только отец, но с ним она никогда не общалась. К тому же он вроде сидит. Мать умерла десять лет назад. После этой трагедии ее воспитывали бабушка с дедушкой. Но они очень старенькие. И не в состоянии этим заниматься. Поэтому, видимо, все-таки придется мне, – Белявский сделал еще пару глотков виски.

– Тогда мы пойдем, – произнес Кирьянов, наблюдая за тем, как его собеседник поглощает спиртное. – Надо будет проверить ваше алиби.

– Да, конечно, хоть эту работу сделайте как положено, – ответил Белявский.

Мы вышли из гостиничного номера. Молча дошли до машины. Кирьянов достал сигарету и быстро выкурил ее.

– Ты считаешь, что он невиновен? – обратилась я к Кирьянову, когда мы сели в автомобиль. – На мой взгляд, он не лжет.

– Я тоже так считаю, – в кои-то веки Володя согласился со мной. – Но алиби его обязательно проверю. Хотя уверен, что, как он рассказал, так все и было.

Алиби Дмитрия Белявского, конечно же, подтвердилось. Капитан Иванов рассказал нам, что выезжал на вызов в бар «Соблазн» в два часа ночи. Двое клиентов подрались, выясняя отношения, кто из них пойдет провожать длинноногую молодую блондинку. В итоге оба провели ночь в камере, где практически сразу же примирились и проспали до самого утра.

– Что же, алиби стопроцентное, – вздохнул Кирьянов. – А это значит, что пока главным подозреваемым остается твой клиент Михаил Хромов.

– То есть мы вернулись к тому, с чего начинали, – заключила я.

– Получается, что так. – Кирьянов припарковался у отдела. – К тому же надо проверить камеры у парка. Узнать, правду ли сказал Иван.

Кирьянов ушел на работу, а я пошла забирать свою машину, которую оставила на парковке у отдела полиции. У меня не выходили из головы слова Белявского о деньгах, которые Инга забрала у него. Пятьсот тысяч – сумма немалая. Тем более для сельских жителей. Куда она могла потратить их? Вряд ли об этом знал Михаил. Но получается, что он знал, кем на самом деле была Инга. Ведь он защищал ее от мужа пистолетом. Хромов не бедствует, и эти полмиллиона ему погоды бы не сделали. В Тарасове за такую сумму даже квартиру не купить. Лишь подержанное авто, но, насколько я знаю, у нее не было машины. Значит, она забрала их для себя. Раз детектив, которого нанял Белявский, нашел ее банковский след, значит, и полиция найдет.

Я позвонила Кирьянову, который еще явно не успел по мне соскучиться.

– И снова здравствуй, Таня, – съязвил он.

– Не переживай, я на минуту. Проверь банковский счет Инги. Я все думала про эти деньги. Куда она могла их деть.

– Думаешь, это играет какую-то роль в ее убийстве?

– Может, и нет, но проверить не помешает. А еще мне интересно, где она достала поддельные документы при устройстве на работу. Паспорт, диплом и другие документы. В магазине такие вещи не продаются. И получается, что в этой фирме отдел кадров халатно относится к своей работе и не особо проверяет подлинность документов. Либо знали обо всем, но закрыли глаза. Возможно даже, Инга заплатила за то, чтобы устроиться туда на работу.

– Зачем ей это?

– Понятия не имею, но предлагаю поговорить с директором этой адвокатской конторы. Хочу послушать, как он оправдается.

– Там директор очень специфичный дядька. Слышала об Илье Чертовском?

– Фамилия говорящая. Лично незнакома. Что он из себя представляет?

– Суровый, бескомпромиссный, в суде он как лев – царь и бог. Другие адвокаты его всегда опасались. На процессах он был беспощаден. У него почти не было проигранных дел. Особенно в более молодые годы. Сейчас он немного подрастерял хватку, но всех своих работников обучил всему тому, что умеет сам.

– К счастью, я не адвокат и совсем его не боюсь. Но чую, что поговорить с ним необходимо.

– Таня, ты бежишь впереди паровоза. Не забывай, пока у нас другая версия, которую надо отработать. А потом уже будем думать и искать новые зацепки, если предыдущие не подойдут.

– Вов, ты же знаешь, что я привыкла подходить к делу со всех сторон. А сейчас у меня есть план Б. Ну ладно, кажется, у меня звонок на другой линии.

Мне звонила Ленка. Пришлось ответить подруге, которая все равно не отстанет от меня, пока не добьется своего. Потому что средь бела дня вряд ли она звонит узнать, как у меня дела.

Первое, что пришло мне на ум: что-то случилось. Но, похоже, я все-таки ошиблась.

– Как дела, Таня? – чересчур любезно спросила она меня, когда я ответила на вызов.

– Потихоньку, Лен. Работаю.

– А что кроме работы?

– К чему клонишь, подруга? – поинтересовалась я, хотя уже догадалась, почему она этим интересуется.

– Да мало ли, думаю, позвоню тебе. Узнаю, что у тебя нового. Не познакомилась ли с кем-нибудь.

– Лен, ты совсем не умеешь врать. И если ты имеешь в виду Леонида, то я ему отказала.

– Но почему? – Ее тон сменился на гневный: – Он же идеальный кандидат.

– Не для меня.

– Ну и зря, Иванова, – разозлилась на меня Ленка. – Тебе ведь ничего не стоит сходить на свидание. Можно подумать, тебя сразу в загс из ресторана увезут.

– Конечно, я так не думаю, но…

– Тань, сделай это ради меня, – перебила меня она. – Если ты так боишься, то давай встретимся вчетвером. Я буду с Семеном, а ты с Леонидом. Сходим в кино, потом прогуляемся. Ну давай! Будет весело.

– Почему тебе так надо, чтобы я с ним встретилась? И вообще, почему ты посторонним про меня рассказываешь? Он сказал, что у нас с ним много общего. Что ты ему наговорила?

– Не переживай, я представила тебя в лучшем свете.

– Даже не сомневаюсь, – сказала я.

– Просто я вижу, что тебе непременно нужно сменить обстановку. Выйти в люди, так сказать.

Было бесполезно отпираться, и сама не поняла, как это произошло, но я сдалась. В конце концов, Ленка была очень убедительна.

– Мне сейчас надо, наверное, ему позвонить, – предположила я.

– Не надо, я скажу Семену, и он все устроит. – Даже не видя сейчас глаза подруги, я живо представила, как они светились от счастья.

Сев в машину, я вспомнила, что мне абсолютно не в чем пойти на свидание. Все мои лучшие наряды уже забрала Ленка. И я решила побаловать себя новым платьем.

Мой путь лежал в любимый магазинчик итальянской и французской брендовой женской одежды. С тех пор как я расследовала дело о таинственном исчезновении главного бухгалтера, здесь считают меня ВИП-клиентом. Директор магазина Тарас Тихомиров когда-то благодаря моим стараниям заполучил назад своего похищенного сотрудника. После этого он готов был на руках меня носить. Во время нашей последней встречи Тарас взял с меня обещание, что я смогу прийти к нему в любое время и получить такую одежду, которую захочу. Похоже, это время наступило.

– Татьяна Иванова собственной персоной! – Не успела я переступить порог магазина, как услышала его голос.

Все три покупательницы, которые находились в помещении, одновременно оглянулись в мою сторону.

Мне стало неудобно, поэтому я прямиком поспешила подойти к Тарасу.

– Здравствуй, Тарас, – поздоровалась я.

– Неужели ты все-таки дошла до нас! Пришла за платьем?

– Я хочу выглядеть сногсшибательно, – почти шепотом произнесла я, потому что к моей персоне и так было слишком много внимания.

– Понял, – улыбнулся Тарас. – Я точно знаю, что тебе подойдет, – и повел меня куда-то в подсобку.

Подсобкой оказалась маленькая, но уютная комнатка, в которой были педантично развешаны кофточки, платья и костюмы.

– Это моя святая святых, – обернулся ко мне Тарас. – Тут находятся вещи, которые я держу для своих самых дорогих и любимых клиентов. Выбирай все, что тебе приглянется.

– Да мне только на один вечер. И даже сама не знаю, что мне конкретно нужно, – начала сомневаться я.

– Тогда позволь предложить тебе вот это, – Тарас стремительно подошел к вешалке и снял оттуда бирюзовое шифоновое платье на бретельках. – Оно ждало только тебя. Иди в примерочную. И даже не раздумывай.

С первого взгляда оно мне понравилось. Можно сказать, я в него сразу влюбилась. И село на мне идеально.

– Ну как? – карауля меня за шторой примерочной, спросил Тарас.

– Почти готово, – ответила я.

– Я же говорил, что оно тебя ждало, – прокомментировал он, когда я вышла показаться. – Даже не сомневайся. Бери.

Пришлось взять. Тарас всучил мне коробку, в которую бережно упаковал платье, не взяв с меня за него ни копейки. Мне было неловко от этого. Ведь я видела его цену на бирке. За двенадцать тысяч я бы такое платье точно не купила. И чтобы меня не замучила совесть и я не вернула его обратно, я постаралась поскорее уехать подальше от этого места.

Не успела я переступить порог своей квартиры, как мне позвонила Екатерина Ивановна.

– Таня, вы сможете подъехать сейчас в больницу? – взволнованно спросила она.

– Что-то случилось?

– Мишенька, кажется, что-то вспомнил.

Эта новость меня обрадовала. Возможно, наконец-то появится зацепка в этом деле.

– Я буду в больнице минут через тридцать. Вы звонили следователю?

– Нет, я сообщила только вам.

– Поняла. Пока не звоните. Я сначала послушаю, что расскажет ваш сын, потом решу, стоит ли сообщать подполковнику. Может, и не столь важная информация.

Я успела сварить себе кофе и закинуть в себя бутерброд с авокадо и семгой. Еще раз взглянув на платье, которое мне жутко понравилось, я поехала в больницу.

Екатерина Ивановна ждала меня в коридоре у палаты. В руках она теребила носовой платок и что-то про себя бормотала.

– Он недавно проснулся, – начала рассказывать она мне про сына. – Сейчас ему ставят капельницу. Но врач сказал, что после того, как ее поставят, с ним можно будет поговорить.

Когда мы зашли в палату, Хромов лежал и смотрел в одну точку на потолке.

– Мишенька, Татьяна, наш частный детектив, приехала. Расскажи ей все, что вспомнил.

– У меня перед глазами стоит рыжая женщина, – начал свой рассказ Хромов. – Я четко помню ее.

– Вы помните ее имя? – спросила я.

– Нет, но она уже взрослая. То есть не молодая девушка. Я это имею в виду.

– Где вы ее видели?

– В большой комнате. Я помню, что это был огромный жилой дом.

– И что она делает в ваших воспоминаниях?

– Мы сидим с ней в разных креслах.

– Какого цвета они, помните? Сейчас важны любые детали.

– Кажется, бордовые или красные.

– Так, и что еще?

– Мы с ней о чем-то разговаривали, но я абсолютно не помню, о чем. Но потом она начала кричать, и пришел какой-то мужчина, чтобы выгнать нас.

– Нас? Вы с ней были одни в комнате?

– Кажется, там была еще одна девушка. С длинными черными волосами. В ее волосах красивая заколка в виде бабочки. Она стояла у окна.

– Это она? – показала я ему фото Инги.

– Похожа.

– Это и есть Инга, ваша погибшая девушка.

– Красивая, – задумчиво произнес Михаил. – Неужели я мог ее убить?

– Я обязательно выясню, что произошло. Что-то еще можете рассказать?

– И еще у меня перед глазами все время стоит большая коллекция ножей. Не таких, которые продают в обычном магазине, это дорогие ножи. Коллекционные.

– Она вам их показывала?

– Нет, они хранятся в стеллаже за стеклом за тем креслом, на котором она сидела.

– Они похожи на этот нож, который обнаружили рядом с вами в парке? – Я показала ему фото окровавленного ножа.

– Возможно, – внимательно посмотрел он на снимок. – Они там все примерно такие. Только разных размеров.

– Вы можете подробнее описать внешность этой женщины?

– У нее рыжие волосы до плеч. Вроде бы эта стрижка называется «каре». Глаза вроде бы карие. Больше, к сожалению, ничего не могу сказать.

– Извините, Михаил, за такой вопрос, но вы могли состоять с ней в близкой связи?

– Вы имеете в виду интимную связь? – переспросил Хромов.

– Да, имею в виду именно это, – ответила я.

– Не думаю, что мы были с ней близки. Ведь, вспоминая ее, я ничего к ней не испытываю. Надеюсь, что был вам хоть чем-то полезен, – с надеждой посмотрел он мне в глаза.

– Рада, что память возвращается к вам. Попробую выяснить, кто эта женщина. А пока выздоравливайте.

Я вышла из палаты, обдумывая слова Хромова. Кто эта рыжая женщина, с которой они ссорились? И как найти? Конечно, может быть, это никак не относится к делу, но меня привлекли воспоминания о коллекции ножей. Тем более Хромов говорил, что орудие убийства похоже на те ножи, которые он вспомнил.

Я набрала Кирьянова, чтобы поделиться информацией. Мы договорились, что я подъеду к нему в течение получаса.

Когда я зашла в кабинет, Володя, не отрываясь, пялился в монитор.

– Надеюсь, ты занят работой, Вов, а не смотришь что-то неприличное? – обратилась я к нему.

Но Кирьянов шутку не оценил.

– Ты только посмотри, этот воришка был прав, – недовольно произнес он, посмотрев на меня покрасневшими глазами.

– Ты о чем?

– Просматривал видео с камер у парка. Все так, как говорил этот Иван. Гляди: на часах пять утра, вот он идет мимо урн. На другой камере, кстати, хорошо видно его лицо. Затем он останавливается и возвращается к урне. Он даже не шарится в ней. Видимо, то, что он увидел, лежало сверху. А тут он достает из мусорки телефон и кошелек.

– Но как там оказались эти вещь? Кто-то же их туда выкинул.

– Правильно мыслишь, Таня. Я просмотрел видео за всю ночь и поздний вечер.

– И?

– Буквально за полчаса до Ивана из парка выбежал кто-то, одетый во все черное. Он кидает что-то в урну и убегает.

– Лица не видно?

– Нет, капюшон очень сильно натянут. Но он бежит как-то странно. Взгляни, – Кирьянов замедлил запись. – Как будто он прихрамывает.

Действительно, было видно, что бег давался ему с трудом. Но он стремился поскорее покинуть это место.