Эльфийский для профессионалов Мазуркевич Наталья
– Это все, что я должна была узнать сегодня?
Я мотнула головой, отступая в сторону. Лорд Каэль недовольно прищурился. Еще бы! С чего ему быть довольным, когда я не позволила поддеть цепочку с перстнем, да и вообще до него дотронуться? Ведь если мои догадки верны, лорд принялся сокращать дистанцию именно за этим. По-другому просто не смог уловить магический фон спящего артефакта.
– Да. Ларос, выдай леди переходник.
Помощник, не задавая вопросов, вернулся к своему столу и вытянул из ящика цепочку. Длины как раз хватало, чтобы повесить на шею, но самостоятельно застегнуть ее было бы трудно, поэтому я намотала ее на запястье.
– Не хотелось бы, чтобы вы теряли время, когда мне понадобитесь. Ведь это может произойти в любой момент, – тихо, на грани шепота, закончил лорд.
И столько обещания было в его словах, что мне захотелось сдернуть проклятый артефакт и добираться пешком. Пусть и придется вставать на два часа раньше.
– Буду ждать вас утром. Не опаздывайте.
Уточнять, во сколько у эльфов начинается утро, господин начальник не стал: скрылся в своем кабинете.
– К девяти, – педантично уточнил его помощник и протянул мне папку: – Ознакомьтесь. Может пригодиться.
Я благодарно кивнула. Лишними инструкции никогда не будут. Даже если на их чтение придется потратить ночь. Уж лучше сразу избавиться от гипотетических неприятностей, чем после разгребать последствия.
– Переходник двусторонний или однонаправленный? – поинтересовалась я, чтобы в дальнейшем не попасть впросак, переоценив возможности артефакта. – Переход осуществляется в это помещение или возможно перемещение напрямую к лорду?
– В приемную. Вторая точка – лужайка перед корпусом практикантов. Нам сообщили, что вам выделили жилье именно там. Вы сами могли убедиться, что расположение корпуса не очень удачно, а ваши услуги могут понадобиться быстрее. Поэтому, если почувствуете, что цепочка греется, бросайте дела и перемещайтесь. Активировать артефакты умеете?
– Руна или слово?
– Слово.
– Умею, – заверила я.
Все же активация через «аро сатор» была самой распространенной. Напрягало лишь одно: неужели эльфы совсем не пекутся о сохранности своих тайн? Ведь я могу пробраться в приемную ночью и что-нибудь скопировать, пока все отдыхают.
– Великолепно. Как только его светлость или я появимся здесь, артефакт подаст вам сигнал. До этого момента перемещение будет невозможно, – пояснил эльф, правильно уловив мои рассуждения. – Если потребуется связаться со мной или лордом экстренно, разорвите звенья цепочки. Не советую проверять, сработает ли, потому что в случае ложного вызова это станет последним, что вы сделаете на территории Аори. Все понятно?
– Благодарю за объяснения. – Я поклонилась. Без иронии или пафоса, из одной ученической благодарности. – Могу я называть вас «мастером»?
Эльф неопределенно пожал плечами и признался:
– Мне далеко до магистра.
– Но я и не зову вас магистром, – улыбнулась я. – До свидания, мастер Ларос.
Лужайку у «избушки» уже убрали. То ли устроили внеплановую уборку территории, то ли магистр Рейсталь решил вмешаться, но ни пыли, ни грязи, ни случайно попавшей в вихрь рухляди перед домом не имелось. Вместо этого у крыльца виднелось настоящее военное построение. На площадку перед корпусом выгнали обитателей всех комнат и теперь вещали им о чем-то с постамента, коим выступало само крыльцо.
Зычный, усиленный чарами голос Матильды пробирал до самых костей. Даже у меня бы так не вышло, особенно после ее выступления. Но гномы не бегут от трудностей, а потому я лишний раз порадовалась явлению Алеста. Против обаяния титула принца не мог устоять практически никто, а уж вкупе с его острыми ушами… Леди практически всех рас были бы покорены. Впрочем, гномки тоже оценили бы размер его приданого. Хм, депозитов.
– …карается тремя днями работы на благо родного общежития. За более тяжкие нарушения налагается штраф. Нарушитель выселяется из комнаты и с позором выдворяется из страны. В ведомость выставляется отметка «неудовлетворительно». Решение инспекции может быть обжаловано в течение двух дней с момента вынесения путем подачи письменной жалобы на имя лорда Карэлиса. Советую заранее уточнить его приемные дни и часы. На этом первое собрание жильцов объявляется закрытым. Все свободны. На устранение выявленных недочетов у вас одна ночь. Потратьте ее с пользой, – напутствовала Матильда мгновенно рассыпавшийся строй.
Я хотела проскочить в общежитие под прикрытием других его обитателей, но не вышло. Леди Матильда приветливо помахала мне огромной, с неплохую лопату, ладонью, и я решила не игнорировать столь настойчивое приглашение.
– Как успехи? – осторожно поинтересовалась я, отмечая на крыльце присутствие не только Вальри, но и одной из теней. Последняя держала в бледных пальцах тетрадку и вычеркивала оттуда чьи-то имена.
– Тель-Грей вычеркни, – распорядилась Матильда, кивая девушке. – И занеси в список нашей инспекции. – И уже мне: – Значок получишь завтра. Мы выбираем эмблему. Если есть предложения – изложишь Саене, – кивок в сторону тени.
– Обязательно, – пообещала я. – Все ознакомились с правилами проживания?
– Еще бы, – хмыкнула Вальри, но быстро прикусила язык.
Матильда наградила ее неодобрительным ответным хмыканьем.
– Ознакомились и расписались. Будешь проверять?
– Поверю на слово. В нашей комнате уборку сделали?
– Обижаешь, – леди Матильда кровожадно усмехнулась. – Образцовая комната. Хотя кто-то не хотел сдавать испорченный провиант.
Саена смущенно потупилась, а Вальри, оказавшаяся за спиной Матильды, пальцем указала на саму леди. Да уж, вряд ли у «теней» имелось много некондиционной пищи.
– Горелки, лампы, легко воспламеняющиеся зелья проверили?
– Изъяли три просроченные бутылочки духов.
– Какие там духи! – Матильда сморщила нос. – Одно название. Никогда не покупайте «Пчелиный рой»! Моя матушка однажды купила – так все лицо покрылось такими угрями…
– Благодарю за совет. Могу я забрать Саену на пару слов? По делам инспекции, разумеется?
– Идите, – благословила нас на трудовые подвиги Матильда.
Я поманила девушку внутрь: хотелось узнать о реальном положении дел, а не о докладе довольной собой леди, в первый раз оцененной по достоинству. Возможно, авансом. Но уж лучше так, чем жить в склепе на химической мануфактуре.
Коридор был пуст и чист, как будто с момента моего ухода здесь прошлась бригада гоблинов-уборщиков. Паркет сверкал, в некоторых местах еще ощущался запах лака. Уборка перешла в ремонт? Эту версию подтвердило и наличие в общежитии двух троллей, которые под руководством незнакомого эльфа держали увесистый комод. Сам начальник парочки колдовал над дырой в полу, которую этот самый комод, видимо, раньше и скрывал.
Я вздохнула. Вряд ли лорд Карэлис оценит наши старания, когда увидит смету на восстановление товарного вида корпуса.
– Саена, – тихо позвала я девушку, едва мы пересекли порог нашей комнаты. Ныне здесь располагалось царство света: окна были распахнуты настежь, даже занавески исчезли.
– Леди Тель-Грей? – тихо откликнулась девушка и подняла на меня нечеловечески большие глаза. Даже у эльфов они были меньше. – Чем я могу вам помочь?
– Куда делись шторы? – решила начать я с самого простого.
– Маэль отнесла их в стирку. Маэль – моя сестра, она тоже живет здесь, – пояснила девушка, уловив мое недоумение. – Мне сходить за ними? Они, правда, вряд ли высохли…
– Не нужно, завтра заберем, – остановила я девушку, уже шагнувшую к двери. – Пусть сохнут. Расскажи лучше… Вы с сестрой на меня сердитесь?
– Нет, что вы, – Саена от удивления даже ротик раскрыла. Мелькнули острые зубки. Неужели гоблины в роду имелись? Интересно выходит… Я думала, гоблины не слишком красивая раса, а глядя на Саену, о них и не вспоминаешь. – Мы вам очень рады. Леди Матильда нашла себе занятие.
– А вы давно знаете Матильду?
– Всю жизнь. Наша семья служит их роду и будет служить еще три поколения. Договор «Сар-Антар», – пояснила девушка.
Я промолчала. Хватило такта не спрашивать, тяжело ли находиться практически в рабстве. И так ясно, что сладко жить при такой зависимости можно лишь в мечтах.
– Мы привыкли, – предвосхищая какие-либо вопросы, ответила девушка. – И леди Матильда не плохая, что бы вам ни казалось. Просто она не может сидеть без дела. Для нее это пытка. И она пытается занять себя хоть чем-нибудь. А здесь… к ней не все хорошо отнеслись. Полукровок не любят, – печально закончила она.
– Мне казалось, здесь все с нечистой кровью.
– Да, но кровь эльфа и человека легко совместима. А вот тролля… Но вы не думайте, от дедушки леди Матильда практически ничего не унаследовала. К тому же он был очень умный для своего народа. Иначе бы наш предок не пошел под его руку.
– Не сомневаюсь, – проговорила я, пока мне не стали излагать полное генеалогическое древо достойнейшей Матильды. – Что ж, если все обстоит именно так, то я спокойна.
– Спасибо вам, – улыбнулась девушка.
– За что?
– Теперь нас не будут игнорировать. С нами придется считаться.
И сказано это было так, что мне захотелось проверить, как быстро переходник унесет меня хоть куда-нибудь. Все же не на пустом месте у гоблинов возникла репутация злопамятных пакостников.
До самой ночи «избушка» не спала. Шатались стены, звенели окна, чей-то мрачный голос отчитывал мимо проходящий праздно шатающийся народ, но стоило луне показаться на горизонте, общежитие как вымерло. Перестали хлопать двери, погас лишний свет. Даже коридор погрузился в полумрак. Вернувшись с прогулки по этажам, Матильда с девочками разобрали кровати и мирно уснули, пожелав мне приятных сновидений.
Увы, последовать их примеру я не могла. Заточенный в кольце Аларис начал показывать характер, накаляя перстень и требуя внимания. А мне необходимо было время, чтобы вновь резануть палец, зная, что заживить порез сможет только настойка Саргоса. Это полезное зелье изобрел, как следовало из названия, в незапамятные времена некромант Саргос, которому надоело истекать кровью после своих ритуалов. Обычные целительские чары бессильны против ран, полученных в результате обряда жертвования. А таковых в некромантии – большинство. И если бы кто-нибудь поднял статистику, то увидел бы, что чаще всего во время ритуалов от потери крови умирала не жертва, а сам заклинатель, слегка переборщивший с порезом. Но такую статистику вели разве что гномы, подсчитывая число отбывших к духам магов и собирая налоги на захоронение тел. Отчего-то другие расы неохотно принимали на посмертный постой некромантов.
Бутылек с требуемым зельем с трудом отыскался в моей сумке повышенной вместимости, но выставить весь свой арсенал я не имела возможности. Какие уж тут духи, если большинство моих скляночек нельзя провозить через границу без специального снаряжения. И даже тот факт, что у меня оно имелось, едва ли станет смягчающим обстоятельством для злой эльфийской стражи. Разве что Алест заступится и признает контрабанду своей.
Несмотря на свою полезность, настойка Саргоса обладала и рядом негативных свойств. Она воняла как протухший кабачок, разъедала практически любой материал и стоила так дорого, что начинающие некроманты предпочитали пускать кровь себе буквально, нежели залезать в долги ради нее. Но Аларис настаивал именно на настойке, объясняя свой выбор тем, что отследить ее использование будет невозможно, в отличие от других исцеляющих приемов. А в незаметности мы нуждались, как в воздухе. По крайней мере, пока дух не объяснит, чего нам ожидать от его эльфийских потомков. Признательности или священного костра.
Проворачивать кровопускание в темноте было не самым умным решением, но выходить в лес, чтобы все эльфы сбежались на представление… Пришлось импровизировать. Свеча могла бы помешать здоровому сну соседок, осветительный шар навеки похоронил бы мои планы на конфиденциальность, а вот небольшие люминесцирующие палочки, с которыми всегда ходят в туннели, давали достаточно света, чтобы я не перепутала палец с шеей.
Больно. Сколько раз попадала детским облегченным молотком по пальцу, но с надрезом ритуальным ножиком это не сравнить. Как будто специально инвентарь для темных делали максимально неудобным. Чтобы дети лишний раз подумали, прежде чем вступать на темный путь. Ведь даже печенек у них не было: сплошные вилы, кровопускание и огромные счета за лечение. Нет, позволить себе темного мага в семье могли лишь богатейшие семьи – слишком дорогое удовольствие. Один инвентарь…
А кровь тем временем капала на блюдце, утащенное мною во время ужина на кухне. Кап-кап-кап… Дзынь! Кап-кап-кап… Дзынь! Со звоном, различаемым лишь заклинателем, рвались ограждающие чары. Первый контур, второй… А все же неплохой из меня вышел бы некромант, раз уж под руководством одного незабвенного темного мне удалось повторить ритуал уровня подмастерья. Так повторить, что даже магистр Реливиан за день до поездки поинтересовался, не отпустила ли я духа восвояси или оставила в банке вместе с перстнем?
– Как долго я этого ждал, – прошептал мне на ухо освобожденный дух.
Хотя он мог ничего не говорить: я слышала все его мысли, как и он – мои. С каждым днем наша связь становилась все глубже и устойчивее, и совсем скоро развоплотить неудобного свидетеля давно минувших дней сможет лишь моя кончина. И то меня не оставляло чувство, что дух выкрутится и в этом случае.
– Как долго об этом мечтал, – вздохнула я, откладывая нож из «Набора номер четыре для практикующих некромантов» и перехватывая бутылек с настойкой.
Зубами вытянула пробку и щедро плеснула на порез. Больно! Как же больно! Но приходилось терпеть: настойка Саргоса уничтожала не только видимые следы, но сжигала и остаточные чары от ритуала. В ином случае от каждого ритуала, требовавшего кровопускания, у темного оставались бы шрамы. А мы себе подобного позволить никак не могли: гномы бы не поняли, да и стража начала бы придираться.
– Добро пожаловать домой, – прошелестел освобожденный дух.
Кольцо накалилось, вновь вмещая сущность своего пленника, и остыло, покрывшись изморозью.
Поежившись от пронесшегося по спине холодка, я поспешила обтереть перстень платком и, стараясь не наследить, вышла в коридор. Блюдце требовалось отмыть и вернуть на место, а платок – сжечь, чтобы никто не смог обратить мою кровь против меня.
Глава 2
Эльфы в естественной среде
Если кто-нибудь когда-нибудь скажет вам, что нет терпения безграничнее, чем у эльфа, – смело верьте этому утверждению. Даже я не ожидала, что эльф может выдержать столько.
На месте своего нынешнего начальника, лорда Каэля, я бы выставила этого просителя-требователя на второй минуте. Гному же ясно, что ничего существенней собственных измышлений у него в запасе не имеется, да и сами измышления – не высшего качества. И даже не второго сорта, чего уж греха таить. Любой порядочный юрист не стал бы связываться с подобным, а жулик – и вовсе сбежал бы от клиента при первой же возможности.
Но лорд Каэль терпеливо слушал все завывания толстенького лысенького полукровки, пытавшегося ввезти в Аори парики из «натуральных волос русалок», как он утверждал. Претензия торговца была проста и тривиальна: товар изъяли на границе. Причину стража пояснила там же: добычу любых частей организма русалки уже три года как признали актом браконьерства во всем цивилизованном мире. Только у северных племен гоблинов, которые до сих пор не могли выбрать вождя, конвенция о защите полуразумных существ не была ратифицирована. И именно на гоблинское подданство уповал полукровка, пытаясь провезти запрещенный товар через территории Аори. Якобы для личных целей.
Увы, растительности на голове торговца действительно не имелось, и оспорить необходимость в парике мы не могли. Что касается поправки «о личных вещах», которую торговец пытался использовать, чтобы провезти двадцать три парика…
– Милорд, не могли бы вы уделить мне пару минут? – прервала я угрозы торговца, обещавшего подать жалобу на лорда и его ведомство лично Владыке, а если потребуется – и в сам Верховный Суд Цивилизованных Рас, чтобы «все знали, как ушастые не уважают закон».
Торговец, перебитый на полуслове, недовольно замолчал. Эльф обратил на меня усталый взор. Еще бы ему не устать: слушать тирады уже третий час кряду! Я бы так не смогла. Меня сюда в конце третьего часа загнали, когда за Ларосом прислали от Владыки.
– Антарина, вы хотели добавить что-либо по существу или непонятен перевод вашего задания? – Эльф покосился на лист в моих руках, где ровным почерком помощника лорда было выведено: «Делай вид, что внимательно слушаешь и записываешь».
Вопреки совету, я действительно фиксировала весь тот словесный бред, который диктовал торговец. На новом листе, чтобы было где расписаться жалобщику. Специально для суда, на который он так уповал, отстаивая свои права.
– Господин Сарт, не могли бы вы расписаться в протоколе? – обратилась я к противному полукровке. – Можете ознакомиться. Заверяю вас, что у меня есть опыт в составлении подобных бумаг. Могу предъявить рекомендации с последнего места работы, диплом об окончании курсов протоколистов…
– Я вам верю, – неприязненно заверил меня торговец, почуяв подвох. Но протянутые бумаги взял. Благо с момента моего присутствия беседа велась на таан-реннском, и проблем с ведением протокола встречи у меня не было. – Все верно, – после продолжительной паузы пробормотал мужчина.
– В таком случае вот здесь подпись и дату, – подсказала я, указывая, где именно требовалась завитушка. – Сделать вам копию к первому слушанию суда?
– Какого суда? – напрягся гоблин, будто не он уповал на судейскую милость.
– Высшего, в который вы хотели отправить свою претензию.
– Я бы предпочел обойтись без судебного вмешательства, – пошел на попятную торговец. – Не хотелось бы отнимать ваше время…
Я едва не улыбнулась: последние три часа он только и делал, что отнимал наше время.
– Что вы, мы всегда рады разобраться в проблемах наших гостей, – расплылся в кровожадной усмешке начальник.
И кивнул мне, позволяя и дальше проявлять инициативу, отчего я враз погрустнела. Неужели обычная проверка на внимательность? А я уже обрадовалась…
– Именно, господин Сарт. Мы всегда рады помочь гостям Великого Леса. Поэтому прямо сейчас мы лично поможем вам получить назад свои парики. Но вы же понимаете, вернуть их вам, оперируя поправкой о личных вещах, мы не вправе, пока эти вещи упакованы как товар. Но вы не беспокойтесь, сегодня утром я видела у помощника милорда необходимый инструментарий. Мы в два счета вскроем упаковки, и вы сможете забрать свои вещи немедленно. Только унесите их побыстрее: русалочьи волосы так быстро портятся… Позвольте выразить вам свое сочувствие и надежду на скорое избавление от недуга, заставляющего вас идти на такие жертвы.
Лицо торговца перекосило. То ли он оценил мою смекалку, то ли вспомнил, как пахнут порченые волосы русалки… А ведь он их, судя по цвету лица, нюхал. И немудрено: в свежем или правильно законсервированном виде волосы русалки могли транспортироваться хоть на край света, но довезти их, ничего не нарушив… Не было на моей памяти таких удачливых торговцев. А уж добровольно пойти на вскрытие целой партии, зная, что никто не станет церемониться или помогать избавиться от зловонной ноши…
Торговец побагровел.
– Я этого так не оставлю! – грозно крикнул он и, отбросив старательно заполненные мною листы, выскочил из кабинета.
Я скептически усмехнулась: пусть возвращается. Протокол он подписал, партию товара уже описали и заверили, отказ забрать «личные вещи» сейчас оформим. А дальше – бесхозное имущество переходит короне. Жаль, что не царской.
– А с вами приятно иметь дело, – заключил лорд Каэль, поднимаясь, чтобы проводить меня. – Пожалуй, теперь мне ясно, что в вас нашел Эльран и отчего Алестаниэль перестал походить на прежнего себя. Вы достойный противник, леди.
– Вы рассматриваете меня в таком качестве? – настороженно переспросила я, пропуская мимо ушей сомнительные комплименты.
– Допускаю вероятность, – ушел от прямого ответа эльф. – Не хотелось бы иметь с вами дело через пару лет, особенно если придется работать по разные стороны баррикад.
Я покладисто кивнула, прикусывая язык, чтобы не ляпнуть что-нибудь несоответствующее моменту. Меня, можно сказать, признали. И, возможно, если мне повезет, допустят до чего-нибудь поинтереснее сшивания отчетов трехлетней давности.
Я ведь не лукавила, говоря об опыте работы с документами. Опыта делопроизводства у меня было куда больше, чем опыта изящной словесности, да и здесь последнему было не суждено появиться. При виде моих человеческих ушей воспитанные эльфы переходили на таан-реннский, а невоспитанным было все равно, понимаю я их или недоуменно всматриваюсь в собеседника, силясь по лицу прочесть его желание.
Смилостивившись, эльф отпустил меня.
– За проявленную наблюдательность и инициативность отпускаю вас отдыхать.
– Благодарю, милорд.
Книксен исполнила привычно. За те три дня, что я постигала азы перекладывания бесполезных бумажек и беготни за служебными записками, книксены заняли ведущее место среди используемых мною навыков и умений. Даже кланялась я реже, чем приседала и разглядывала пол. Или подол юбки, поскольку носить брюки мне запретили в первый же день, едва на пороге приемной появилась моя персона. Мастер Ларос специально прогнал восвояси и приказал не возвращаться, пока не переоденусь.
Мне лишь одно послабление сделали – жесткий корсет платью не требовался. Но и здесь соображения были скорее прагматичными, чем уступительными: вряд ли я смогла бы шнырять по коридорам с той же скоростью и подавать на подпись бумаги, если бы любой наклон заставлял складываться книжечкой.
– Лорд Каэль… – Я остановилась на пороге. Нерешительно помяла ремешок сумки, перекинутый через плечо, и все же спросила: – Это была проверка?
– Что именно?
Лорд вскинул брови, изображая недоумение.
– Этот жалобщик. Он три часа с вами о чем-то говорил. А я, простите за дерзость, сомневаюсь, что вы с таким опытом работы не могли вычленить в его истории несостыковки и поставить на место. Вы хотели посмотреть, как быстро я справлюсь и стану ли вообще вмешиваться? Ведь вы не мой лорд, и эта страна мне чужая, а по гномьим традициям – и вовсе враждебная… Вы хотели проверить, поставлю ли я работу выше личной неприязни и предрассудков?
Повисла пауза. Мне даже стало не по себе от окружающей тишины, но подавать виду я не стала: еще гномы засмеют, если узнают. Да и самой спокойнее, когда лицо неподвижно и истинных чувств не выражает. Все же мои слова – это наглость, непростительная дерзость, допускать которую…
– Хорошая девочка, – усмехнулся эльф. Сделав несколько стремительных шагов, он, не спрашивая позволения, ухватил меня за подбородок, заставляя поднять глаза. – Симпатичная мордашка, и кое-что в головке имеется. Что ж, так даже интереснее, моя дорогая. А я, признаться, не хотел тебя брать. Но уступать Арвейну – не по мне. Какая досада!..
Лорд Каэль мечтательно закатил глаза, а я недовольно убрала его руку подальше от своего лица. Гном бы на моем месте за подобную вольность кирку на ногу нахалу уронил, но… я на практике. И травмировать начальство, увы, запрещено. А избавляться от тех, кто выше тебя, можно только с гарантией. Чтобы отомстить не смогли.
– То есть вы взяли меня на практику для того, чтобы насолить другому эльфу? – спокойно осведомилась я, напоминая себе, что месть – холодное блюдо.
– И не прогадал, – и не подумал отрицать лорд.
С одной стороны, его откровенность заставила камень с моей души рухнуть. С другой – крайне унизительно узнать, что столько заявок на мою персону – простое соперничество среди условно бессмертных, и моя скромная особа сама по себе ничем не заслужила подобного внимания. И с третьей – подозрительность вила кольца на моем облегчении, напоминая, что лорд Каэль соврет – недорого возьмет. Для него в порядке вещей молотом вхолостую стучать, чтоб враги потеряли бдительность.
– Очень за вас рада.
Обида все же прорвалась в голос, поскольку эльф посерьезнел и вновь позволил себе лишнее. Наклонился ко мне и спокойно проговорил, глядя прямо в глаза:
– Девочка, если бы ты была недостойна – убирала бы с остальными мусор. Запомни, никто не в силах заставить эльфийского лорда делать то, что ему не по душе. А я прожил достаточно, чтобы больше не тратить свое время на пустоголовых болванов. И сколь мне ни приятно щелкнуть по носу давнего друга и соперника, я бы не стал захламлять свою приемную очередным болванчиком. Там и так мебели в избытке. Поэтому утерла слезки, нащупала свой молоток, о котором я столько слышал, и вышла отсюда с улыбкой. Не хватало еще, чтобы Эльран тебя такой увидел. Вперед. – И меня самым непочтительным образом развернули лицом к двери и подтолкнули в спину. – Не опаздывай завтра. И плотно не ешь.
В коридоре я оказалась совершенно неожиданно для себя: ноги сами вынесли и из кабинета, и из пустой приемной. Остановилась, осмысливая сказанное, и глубоко вдохнула, чувствуя себя едва ли не хуже, чем до отповеди эльфа. Расклеилась, обиделась, позволила чувствам отразиться в голосе… стыдоба.
То, что эльфы славятся эмпатией и скрыть от них свои эмоции практически невозможно, не облегчило моих мучений. Напротив, понимание, что тебя читают так легко, добавляло тоски в и без того испорченное настроение. Даже сданный «экзамен» не принес радости.
Не разбирая дороги, я прошла по коридорам, вовремя уклоняясь от встречных эльфов и останавливаясь на лестничных клетках, чтобы бросить быстрый взгляд в окно. Хотелось, чтобы капал дождь, но, как назло, светило яркое солнце и лету радовалось все живое. Кроме меня. Мне хотелось зимы и снега. И чтобы вокруг никого не было.
Ноги вынесли меня в сад, а после – на незнакомую лужайку, от которой расходились еще две аллеи. Я свернула налево и, не глядя под ноги, пошла вперед. Времени на прогулки хватало: полтора часа минуло с обеда. И если я не хочу поучаствовать в уборке общежития, организованной Матильдой, то лучше в «избушке» не появляться. Как и не попадаться на глаза магистру Рейсталю.
Алест, забредавший в комнату Маркуса под покровом ночи, валился от усталости на первый же стул. А на справедливое любопытство гневно фыркал и ничего не пояснял: не нравилась его высочеству поручаемая его светлейшей персоне работа. Впрочем, она никому не нравилась. Даже Маркусу, который свое непосредственное начальство до сих пор в глаза не видел, общаясь больше с секретарями и горничными в поместье. По этой же причине – из-за пребывания друга на территории лорда Лаврана – я не могла зайти к нему и поболтать.
Поискать Анику? Эта идея пришла ко мне внезапно и очень вовремя. Аллея начала кончаться, а эльфы, напротив, возникать на пути все чаще. Как будто они здесь частенько бродили, любуясь лечебными травами. Я остановилась и присмотрелась к растениям. Так и есть, от изжоги, от простуды, от диареи, кроветворное… Чего тут только не было! Заповедный уголок лекарственных трав для любых сборов. Что же тогда выращивают целители, если подобное богатство здесь на клумбах произрастает!
– Антарина?
Я обернулась на голос и потупилась. Отчего-то мне не хотелось, чтобы магистр Реливиан, заставший меня врасплох едва ли не на коленях около растений, подумал нехорошее. А подумать он мог многое: от прогулов практики до наличия у меня смрадных болячек, лекарство от которых я с таким упоением разглядывала.
Кровь прилила к щекам, и мне первый раз в жизни стало боязно поднимать глаза на собеседника. А ведь даже карой не пригрозили!.. От недовольства собой я прикусила губу и резко поднялась, вскидывая подбородок и глядя на эльфа чуть ли не с вызовом. Как будто в моей нерешительности был виноват магистр, а не расшатанные долгим пребыванием среди эльфов нервы.
– Добрый день, – сказала я на эльфийском. Практически без акцента, что меня очень порадовало. – Рада вас видеть. Могу я вам чем-нибудь помочь?
Фразы были заученные, но сейчас я только порадовалась автоматизму их исполнения. По сценарию, который в учебнике повторялся не раз, магистру следовало отказаться от моего предложения и заверить меня в своем почтении. Но эльф повел себя так, словно учебники не были для него авторитетом.
– Прогуляйся со мной? – тихо попросил он. Даже немного тоскливо. Словно возвращение на родину было для него в тягость.
– Конечно.
Губы магистра растянулись в едва заметной улыбке.
Мы медленно двинулись дальше, переходя на соседнюю аллею. Шли молча, только ветер иногда нарушал всеобщее сосредоточение, задевая ветви кленов или гоня по земле чей-то упавший платок. Мне стало любопытно взглянуть на инициалы, но магистр не позволил прервать наше шествие из-за такой мелочи. Жаль, компромат лишним никогда не бывает, а штрафы в Аори за загрязнение леса… Хорошо, что Маркус о них не знает, иначе бы поседел, вспомнив, сколько мусора по его вине оказалось на лужайке.
– Как проходит практика? – прервал молчание эльф, останавливаясь под одним из кленов.
Я с интересом покосилась на дерево, пытаясь понять, в чем его особенность. Другие деревья не смогли не то что заинтересовать магистра – заставить поднять взгляд от дороги. Да и сама дорога… Не она была в мыслях эльфа – он будто находился где-то еще, вдали от вечного леса.
– Неплохо, – вздохнула я. – Меня похвалили. Экзамен на лояльность удалось сдать.
– Ты расстроена, – заметил магистр. – Я могу чем-нибудь помочь?
И мне бы отказаться, но от недостатка общения с нормальными людьми я совсем уж опечалилась и кивнула.
– Передайте нам с Алестом гигант-бутерброд. Он – Алест, а не бутерброд – навещает нас вечерами, но я буду рада и визитам бутерброда. По крайней мере, он съедобен, не то, что у нас готовят, – пожаловалась я.
Эльф по-доброму улыбнулся: еще бы магистр не знал о моих затруднениях с готовкой!
– Обязательно передам, – пообещали мне. – Слово лорда.
Губы сами растянулись в улыбке. По таким мелочам слово лорда мне еще не давали. Впрочем, какие тут мелочи, когда вопрос моего выживания на кону? Ведь еще пара дней – и я взвою на этих кашах и супчиках. И не потому, что мясо было под запретом. Просто кто его готовить будет, если полукровки предпочитают быструю и, как они говорят, полезную еду, не требующую умерщвления живых существ? И если бы они действительно в это верили! На деле, как сообщил Маркус, они просто не хотели свежевать трупы или общипывать перья. Зато сколько глубинного пафоса было в их отговорке!
А солнце садилось. Медленно, неотвратимо, напоминая, что у всего есть конец. И нашей прогулке он тоже грозит. Эльф вскинул голову, проследив за моим взглядом, и нахмурился. Видно, и для магистра предстоящий вечер не был окрашен в радужные тона.
Вдалеке показались силуэты спешивших к нам эльфов. Они приближались с упорством, достойным гномьих шахтеров. Даже газон не пощадили, двигаясь напрямик.
– Сожалею, но я вынужден вас оставить, – официально, как будто нас могли услышать, извинился магистр Реливиан, делая шаг навстречу посланцам и жестом заставляя их остановиться.
Эльфы замерли, не дойдя до нас каких-то пяти-семи шагов. Недоуменно покосились на меня и поджали губы, как им и было положено по поверьям гордого шахтерского народа. Я с некоторым удовлетворением проследила за изменениями в их мимике, радуясь, что хоть здесь, в Аори, смогу найти достаточно материала для подтверждения предрассудков, ибо писать опровержение самых распространенных мифов… Гномы могут не понять такой привязанности к эльфам с моей стороны.
– В чем дело? – магистр перешел на эльфийский, но эту фразу я бы узнала из тысячи.
Понять ответ было сложнее. Упоминание Владыки я разобрала, а вот для чего ему потребовался родственник – ускользнуло от моего понимания. Даже обидно стало: учить эти слова магистр нас не заставлял. А мог бы… Курсу к пятому как раз освоили бы всю общеупотребительную лексику и ту часть, что связана с профессиональным интересом будущего специалиста.
Не желая оставаться четвертой лишней, я вернулась на дорожку и, кивнув на прощание, активировала переходник.
Знакомая лужайка была пустынна и чиста. Ни построения полукровок, ни лепестков, облетевших с цветов. Лепота. А ведь могло и к лорду Каэлю перекинуть. Но обошлось. Расстояние до «избушки» было больше. В противном случае пришлось бы возвращаться скачками: сначала к лорду в приемную, а потом и в общежитие.
В отличие от уличной тишины, в доме слышались угрожающие шорохи. Словно кто-то отдал команду вытащить весь шуршащий хлам и начать шумовую атаку на возвращающихся. Недоумевая, я остановила первого же встречного обитателя дома.
– Что происходит? – зажимая одно ухо, поинтересовалась я.
– Так на бал всех пригласили. О нас вспомнило начальство и собирает всех на приветственный бал.
– И как давно?
– Сообщили с четверть часа назад. Как раз на построение все собрались, но возникли магистр Рейсталь с лордом Карэлисом и приказали подготовиться. Магистр вернется через сорок пять минут и всех заберет. «В каком бы состоянии мы ни находились». Всех, кто еще был на практике, специально отпустили, чтобы было время подготовиться.
Или не было. Я фыркнула, представляя, что творится сейчас среди женского населения. Собраться на бал за шестьдесят минут! Да за это время не каждая уважающая себя дама прическу делает, а тут требовалось обдумать образ и убрать все изъяны кожи. А ссадин и царапин у трудового населения общежития хватало – это только для чистокровных эльфов травка сама расступалась и ветки поднимались, а для бедных полукровок… Им природа будто мстила, отыгрываясь за везучих предков. Иначе объяснить внешний вид тех, кто вернулся с уборки территории, я не могла. Не играли же они в бои на ветках! Не маленькие уже.
Оставленный без внимания полукровка умчался наверх. Сверкнули его полосатые носки, один в темных тонах, а другой в желто-красных, и я приняла неприятную истину: не все полукровки успели вырасти. Или хотя бы научиться быстро и верно подбирать носочную пару.
Леди Матильда нашлась в комнате. Вокруг нее порхали удивительным образом собранные и готовые девушки, сама же дама тролльих кровей пребывала в состоянии паники и всячески мешала плодотворным сборам. То подорвется куда-то бежать, когда ей глаз красят, то сядет во время укладки… А уж затянуть корсет, когда объект постоянно крючки ослабляет или ленты придерживает… Как только полукровки справлялись – ума не приложу.
– Антарина, нас пригласили на бал, – поставила меня в известность леди Матильда и сделала паузу, как будто решая, добавить ли что-нибудь еще. – И тебя тоже, – щедро оповестили меня, вероятно, подумав, что неплохо дать шанс и мне.
– Спасибо.
Сообщать о своей осведомленности не стала. Незачем расстраивать леди – она ведь как лучше хотела. От чистого сердца практически.
– А ты не знаешь, его высочество будет в каком?..
– В каком – чем? – не поняла я.
– В каких цветах будет его костюм? – шепотом пояснила Саена, кивая на ворох платьев, разложенных на трех доступных леди Матильде кроватях. На мою кровать, слава духам, никто не стал покушаться. Хотя вряд ли из уважения. Просто закончились приличные платья. Те, что стоили не меньше пятисот золотых.
– Алестаниэль предпочитает синий, – поделилась я предпочтениями принца.
О том, что его высочество всячески отлынивает от официальных мероприятий, сообщать не стала: вдруг его заставят явиться. А так заранее образ прекрасного принца подпорчу – нехорошо выйдет.
– Золотое! – мгновенно выбрала будущий наряд леди Матильда, властно указывая на платье.
И одевание вышло на новый уровень: теперь требовалось снять с дамы уже практически надетое жемчужное платье так, чтобы не повредить остатки (вернее сказать, зачатки) прически. Да и следы лака оставлять на дорогой ткани перед балом – дурной тон.
Но печальнее всего было иное: информатор заявил, что заберут всех, а значит, отсидеться в комнате не получится, как бы я ни уповала на загруженный завтрашний день.
– Антарина, у тебя есть достойное платье? – осведомилась леди Матильда, подобревшая после подсказки. Я покосилась на ворох разложенных платьев и решила идти в комбинезоне, но не в чем-либо с плеча тролльчихи.
– Найдется, – кивнула я и сунула руку в шкаф. Сумка оказалась на месте, и все в том же неразобранном состоянии. Что ж, давно следовало этим заняться, так почему не сейчас?
Первым на кровать был извлечен чемоданчик с предохранителями. После – «Набор неюного гнома». За ним – сумочка с захваченными для безопасности моей руки и печени брачными договорами. Разглядев надпись на одном из томов, Саена протянула было руку к книжице, но была остановлена мощным:
– Ты еще со мной не закончила!
Девушка вздрогнула и вернулась к завивке локонов. А я, не отвлекаясь, вытягивала из недр сумки все новый инвентарь. Да, знали бы стражи, сколько всего я запихнула в безразмерную сумку, – заставили бы задекларировать. А потом изъяли бы половину, ибо столько личных вещей у одной хрупкой девушки? Да кто вам поверит! И свиделась бы я с начальством куда раньше и не в такой приятной обстановке. А уж сколько бы бодались… Сказкой бы ему тот спектакль показался, что они для меня давали.
Сундук с парадными и прочими бесполезными в жизни одеяниями нашелся на самом дне. И тащить его мне пришлось, пыхтя и падая на кровать. От усердия я вспотела. На лбу выступили крупные капли, но я не сдавалась. За что и поплатилась: сундук выпал из сумки в самый неподходящий момент и значительно меня ушиб. На лету распахнулся и завалил пол полным собранием моих платьев. Но главным гвоздем в гроб моего спокойного существования было подаренное папой ожерелье.
Едва увидев, что идет в комплекте с моими нарядами, Матильда поджала губы и отвернулась. Кажется, пришел конец нашей дружбе. Из-за каких-то камней стоимостью в небольшое поместье: папа был слишком горд от мысли об успехах своей дочери на ниве семейного дела.
Часы пробили шесть, и переполох в комнате вышел на новый уровень. Четверть часа. Пятнадцать минут. Так много, чтобы сойти с ума, и так мало, чтобы выглядеть достойно. Но где наша не пропадала? Можно и без прически обойтись.
Зашуршали коридоры, застучали половицы – толпа молодых полукровок, готовых поражать и удивлять, повалила на место сбора. И как только эльфы позволили? Если так продолжится, от лужайки перед общежитием ничего не останется: один только плац для построений, широкий и утоптанный.
Матильда с сопровождением покинула комнату раньше меня. То ли мне таким образом указывали на место простого человека в высшем эльфийском обществе, то ли не хотели, чтобы нас сравнивали. В любом случае, когда Маркус зашел за мной, посторонних в комнате не было.
– Готова?
Парень притворил за собой дверь и огляделся.
– Практически, – не меняя позы, отозвалась я. – Застегнешь?
К сожалению, почти все дорогие статусные платья были рассчитаны на одевание с посторонней помощью. И если влезть в них можно было без труда, то вот зашнуроваться…
Я тяжело вздохнула и попыталась все же справиться с проблемой самостоятельно: не зря же руки себе выламывала.
– Без проблем, – проникся друг и оказался прямо за моей спиной. – Руки убери. Готово.
О том, что Маркус действительно справился с задачей, свидетельствовало и мое разом затруднившееся дыхание. Духи, за что мне такое наказание? Платье с настоящим корсетом, а не со сложной имитацией! Ничего, опытные леди говорят, что за пару часов и к такому можно привыкнуть. Если раньше от недостатка кислорода не умереть. Попробуем и мы продержаться. Хорошо еще, что с туфельками такой осечки не вышло: каблуки дома остались, а под юбкой все равно не видно. Хоть ты там гнома прячь! Или не слишком упитанного эльфа. Кому нужнее.
– Окажете мне честь быть моей леди сегодня? – с поклоном поинтересовался Маркус, предлагая руку.
Я скосила глаза на друга и усмехнулась: он выглядел интересно. Не знаю, кто подбирал ему костюм, но никаких изъянов в фигуре он не выдавал. Правда, мы теперь были парочкой зеленых: я изумрудной, а он – болотным. Но лучше уж так, чем золото с серебром.
– А других кандидатур нет? – на всякий случай уточнила я. Маркус скривился так, что стало очевидно: кандидаток хватает, но он лучше меня потерпит, чем с кем-нибудь из них больше одного танца проведет.
– Есть. Но лучше тебя терпеть, чем бегать за лимонадом для леди Шарлит.
– Незнакомое имя, – требовательно заметила я.
Друг скривился, но ответил:
– Леди неравнодушна к людям и полукровкам. Настолько неравнодушна, что меня в первый же день предупредили, чем чревато оказаться с ней наедине в одном помещении. А уж если даже эльфы снизошли и про своего собрата плохо сказали…
– Для них это в порядке вещей, – не согласилась я. – Но будем верить в лучшее.
Парень кивнул.
– Я видел ее пару раз. Она настойчиво требовала меня в свое личное пользование. Дескать, мои брюки подходят по цвету к ее сумочке. – Маркус едва удержался от гневного плевка. Удержало его, видимо, вероятное возмездие от Матильды, ибо я бы промолчала: не в гномьих правилах сдавать своих за пару медяков. – Как же она меня достала!
– Она будет на приеме?
– Обязательно, – мрачно заверил друг. – Как услышала, что всех практикантов собирают во дворце, так и убежала готовиться. Ее оскал мне долго будет сниться. Тарь, у тебя успокоительного нет?
Читать бесплатно другие книги:
