Попавший в некроманта 3. Злой пацифист на войне Леонидович Дмитрий
– Что?
– Магичить. Я придумал форму призыва, которая позволит призраку магией заниматься.
Призрак задумался. С сомнением уточнил:
– Так ведь энергия будет из собственного запаса призрака браться?
– Я и форму для привязки к амулету с подзарядкой придумал.
– Да ты что!
– А то!
Призрак посмотрел на старика с подозрением.
– А для чего это ты такую форму придумал? Не ради меня же?
– Для себя. Я ж не молодой, вот и подумал – призовет меня какой-нибудь талантливый студент, я призраком поживу еще лет сто. Призраком-магом. Без вкусной еды я проживу, бабы меня уже ничем не удивят, так что тело мне без надобности, без него даже лучше.
Магистр Мартель пожевал призрачные губы. Устоять перед соблазном ему было сложно, но подозрительность мешала принять предложение сразу.
– Ты, небось, на мне испытать хочешь свою наработку?
– И это тоже. Но ты не первый. Я ее уже испытывал, пару мертвых студентов недавно призывал. С ними всё сработало нормально. Потом я отослал их обратно на изнанку – ни ума, ни знаний, бесполезные они оказались.
Магистры еще какое-то время пообщались, уточняя детали. Конечно же, призрак согласился служить, это было намного лучше, чем возвращаться на изнанку и ждать перерождения, а потом, втискиваясь в мозг младенца, потерять память.
По ходу разговора я узнал, что обычные компоненты призыва в случае с Мартелем полностью сохранены, в том числе я могу наказать его наложением страдания. Еще он врать мне не сможет или предать меня.
– Уважаемые магистры, – добавил я в конце разговора. – У меня нет оснований полностью доверять Мартелю, слишком у нас отношения сложные. Поэтому я позволю себе небольшую предосторожность. На амулет для привязки и подзарядки призрака я наложу дополнительную форму, которая уничтожит его в случае моей смерти.
Мартель скривился, но выбора у него не было. Или так, или обратно на изнанку.
Так я неожиданно обзавелся вторым призрачным советником.
* * *
В конюшне, где Гаут сторожил моего скакуна, я познакомил призраков. Они отнеслись друг к другу настороженно, но выбора у них не было. Придется им в следующие годы, а может и десятилетия, работать вместе.
Вечером, дома, я провел привязку Мартеля к кроличьему черепу, вделанному в деревянную подставку. И имя на донышке подставки написал, чтобы не перепутать, где чей череп.
Пришлось повозиться, составляя форму, которая разрушит амулет Мартеля в случае моей смерти. Еще сложнее оказалось защитить эту форму от ее уничтожения самим призраком. Я придумал как: продублировал схему формы и запаролил отключение каждой ее половинки. Если отключать без правильного пароля – вторая половинка успевает сработать и разрушить амулет.
Когда я закончил возиться с кроличьим черепом и поставил его на полку в своем кабинете, сообразил, что Гаута я забираю с собой, а мой особняк и Миша в нем останутся без присмотра. Нужно искать еще одного призрака, для охраны. И где же его искать?
Я спросил у Мартеля, не знает ли он, как найти призрака, на которого можно положиться. Объяснил, для чего. Тот предложил призвать капитана наемников, которых он подряжал, чтобы схватить меня в плен. Оказалось, с этим отрядом он работал уже много раз, слово свое его капитан всегда держал, брал за работу дорого, но служил честно. А что поручения ему приходилось выполнять не совсем законные и совсем не гуманные – так работа у него такая была.
Лучших вариантов я не видел, поэтому призвал этого капитана, договорился с ним и подселил его в еще один кроличий череп. Найти нужную душу во время призыва мне помог Мартель – он, как житель изнанки, легко ориентировался в родственных связях и по их струнам нашел нужного мертвеца.
* * *
Следующим шагом в создании магической поддержки моего отряда стал выбор отрядной ведьмы.
Я, естественно, отправился к Грале.
В последние недели я бывал во дворце герцога редко, и мои посещения ограничивались главным входом и залом приемов. Сегодня я вошел через «гостевой», боковой вход, мне не хотелось лишний раз отсвечивать на глазах публики и герцога.
Дворец за эти недели изменился разительно.
Пол в коридоре был посыпан сеном, слуги обычно делали так только во время праздников и больших приемов. Сено меняли каждый день, выметая утром вместе с мусором, сейчас, под вечер, оно выглядело грязным и истоптанным.
Из закутка под лестницей пахнуло мощной волной вони испражнений. Герцогиня запрещала облегчаться под лестницами и в коридорах, но, видимо, не все из нынешних постояльцев об этом знали.
На подоконнике в торце коридора, ведущего вдоль флигеля, присел в позе орла какой-то дворянин. Зад со спущенными штанами он выставил в окно и громко кряхтел. Такой способ облегчаться запрещал герцог – до запрета пьяные гости частенько выпадали из окон и ломали ноги и кусты роз. «Французские балконы», позволяющие гадить из окон безопасно, тут еще не изобрели.
Через окна со стороны парка доносился какой-то многоголосый гомон. Там герцог разместил своих наемников и отряды приезжих баронов.
На стене коридора темнел свежий потек, запах подсказывал, что кто-то тут недавно помочился.
Со второго этажа, от гостевых покоев, доносились пьяные крики.
Мне навстречу попался мажордом. Он шел по загаженному коридору с выражением безнадежной усталости на лице.
– Сэр Тимос? – не сразу узнал он меня в полутьме.
– Именно, – согласился я.
Мажордом вздохнул.
– Мужайся, – похлопал я его по плечу и спросил, где искать дворцовую ведьму.
Дворянин сказал, что видел ее в зале приемов. Я направился туда.
* * *
Зал приемов был заполнен благородными, в большинстве их лица оказались мне незнакомы. Многие дворяне выглядели обшарпано, даже обеспеченные горожане в столице Прибрежной марки одеваются намного лучше.
Никого из герцогской семьи в зале не было. Зато были столы с кувшинами вина и бочонками пива. Вокруг столов роились гости.
Грала стояла у окна. Рядом – какой-то барон с массивным медальоном на золотой цепи, надетой поверх кафтана.
– Привет.
Ведьма улыбнулась, прижалась и поцеловала меня в щеку. Ей можно, она – моя официальная любовница. Впрочем, во дворце нравы вообще чрезвычайно легкие. Просто удивительно, как на мораль общества влияет отсутствие венерических болезней и наличие амулетов от беременности.
Барон, который до того общался с ведьмой, погрустнел. Грала нас представила, впрочем, его имени я не запомнил.
– Есть разговор, – я отвел ведьму на пару шагов в сторону.
– Мне в отряд нужна ведьма. Поедешь со мной на войну?
Грала смутилась и стала оправдываться:
– Как я могу? Я же дворцовая ведьма, должна ехать с герцогом и его отрядом. Это моя обязанность.
Этот довод был очевиден и предсказуем, но всё же я ожидал другого. Подсознательно я надеялся, что Грала ответит: «Конечно, дорогой! Ради тебя я брошу службу у герцога и буду сопровождать тебя всегда и везде». Вот если бы она сделала так, тогда наши отношения вышли бы на другой уровень, и оказалось бы, что она со мной не просто ради удовольствия, что ей можно доверять. И что дальше? Делать ее второй женой? Не знаю, но подсознательно хотелось чего-то такого. Не сложилось.
Ведьма заметила по моему лицу, что я расстроился, попыталась успокоить меня:
– Ты же понимаешь, я не могу оставить герцога, – Грала немного призадумалась, смешно сморщив лоб, потом посоветовала: – Ты бы к Старшей Матери сходил, она к тебе неплохо относится. Может, выделит кого-то из своих.
Это была неплохая идея. Я поблагодарил за нее Гралу и попрощался с ней. Я еще успевал сегодня съездить в Ведьмин Угол.
* * *
Цокот подков отражался от стен и раскатывался дробным эхом. При приближении к Ведьминому Углу теплый ветерок принес нежный запах цветущей яблони. Настроение сразу поднялось.
На въезде в парковую зону сидела ведьма и две девчушки-ученицы.
– Кто, зачем? – строго спросила она.
– Рыцарь Лесной, к Старшей Матери.
– Дорогу знаешь? – я кивнул. – Тогда езжай, она распорядилась пускать тебя в любой час.
Я рысью проехался по аллее до «Мраморного дома», в котором работала и жила Старшая Мать.
Прихватил коня к коновязи у здания, вошел. Привратник провел меня в операционный зал. Там Дунавия работала над чьим-то телом, ей помогали две девушки.
– Погоди немного, посиди там, – указала мне на стулья для посетителей. – Сейчас закончу.
Минут через двадцать она со вздохом распрямилась, махнула рукой санитарам. Те, два крепких мужика в длинных кожаных фартуках, переложили больного на носилки и уволокли его в палату.
– Здравствуй, черный.
– И тебе не хворать, зеленая. Ты похудела, выглядишь усталой.
– Беременность так сказывается. Дочка твоя не любит каши и сало, требует фруктов и молока. По делу приехал?
– Да, ведьма мне нужна в поход. Можешь кого посоветовать?
– Если б не беременность, сама бы с тобой съездила. Отвлеклась бы, отдохнула, в постели бы покувыркались, – ведьма вздохнула. – Сильные и опытные ведьмы, кто хотел идти на войну, уже все разобраны по отрядам. Ты мне скажи – тебе ведьма для чего нужна? Если только лечить, тогда есть вариант.
– Да, лечить. С защитой и нападением я сам справлюсь. И некромант опытный со мной будет. Правда, он не совсем живой.
– Призрака что ли с собой потащишь?
– Двух. Некроманта и капитана горских наемников.
– Да ты шалун, я смотрю. Может, ты и ведьму в виде призрака возьмешь? – Дуня захихикала, прикрываясь ладошкой.
– Можно и призраком. Но лучше живую. Ты говорила, есть у тебя вариант, – напомнил я.
Ведьма кликнула помощницу: – Пинька, иди сюда.
Та подошла, смущенно опустив взгляд.
– Вот, Пинокета, моя ученица. Сильная. Правда, молодая и глупая. Ума еще не нажила, молодость в теле играет. Лечить умеет уже хорошо. А больше ничего не умеет. Никаких обычных ведьминских хитростей и подлостей не освоила. Возьмешь?
Ученица лукаво блеснула глазами исподлобья.
– Так она же ребенок почти, куда ей на войну?
– Какой она тебе ребенок? Девиц без дара в ее возрасте уже пора замуж выдавать, тебе ли этого не знать?
– Замуж-то ей, может, и можно… – мой взгляд зацепился за объемную грудь девицы. – А вот в кровь и грязь войны – рановато.
– В кровь и грязь никогда не пора, а приходится. Она мне на операциях ассистирует уже три года, крови и человеческого ливера видела много. И к виду убийств привыкнет, в молодости легко ко всему привыкают.
Я подумал-подумал, и согласился. Других вариантов всё равно нет, а ведьма нужна. Раны залечивать, от эпидемий, которые часто следуют за войной, спасать, похмелье снимать, если выпью много.
Договорились, что Пинокета прибудет ко мне в особняк перед выходом в поход. До того пусть своими делами занимается, Дуня ее немного натаскает по тем задачам, которые на войне возникают.
3. Мои новые игрушки
Я сидел в кабинете. Рядом призрак магистра Мартеля развлекался убийством мошек, облачком висящих над газоном около окна. Убивал он их по одной, разными способами, поэтому занятие оказалось долгим.
– Магистр, – вспомнил я. – А что за амулет был у тебя в руках, когда ты погиб?
Почтенный маг отвлекся от проверки своих способностей. Недовольно посмотрел на меня.
– Этот амулет я снял с тела одного преступника. Он уничтожает металлические амулеты на человеке. Разогревает их докрасна, при такой температуре структура мыслеформы, заложенной в предмет, разрушается.
– Ух, ты! – оживился я. – Хороший способ разрушения защиты.
– Там помечено три точки на ручке. Надо на одну из них палец положить, посмотреть через кольцо на человека и через палец активировать амулет. Если через верхнюю точку – разогреются все золотые предметы на человеке. В том числе кольца, цепи. И медальоны. Мало того, что амулеты разрушаются, когда у тебя палец под кольцом неожиданно обугливается, оказывать сопротивление сложно. Вот… средняя точка разогревает серебро, нижняя – медь.
– Очень интересно. Обычно все амулеты из этих металлов. А почему я не слышал раньше о таком?
– До того о такой форме никто не слышал, тот преступник сам ее изобрел. Схему формы он с собой в могилу унес, и призвать его не удалось, его подельник душу его разрушить успел. Повторить не удалось, хотя пытались. Так что амулет этот существует в единственном числе.
– Так ведь в защитном амулете есть и защита от магического воздействия на него?
– Как-то обошел он ее. Не знаю, как.
Я задумался. Вот еще один способ обходить защиту. Более простой и топорный, чем использую я. Но и не такой надежный – амулет можно из глины сделать, из нее ученические поделки часто лепят. Или на пергаменте начертить. Или на дереве. Еще из слоновой кости, моржового клыка или янтаря делают.
«Нет, – решил я. – У меня есть надежный проверенный метод, пусть даже схема его занимает свиток длиной метра три. Не буду тратить время на эксперименты».
* * *
В беззаботный день ко мне пришли Боно и Рудо, помогать.
Я выдал им мешок с заготовками номерных бирок, схемы мыслеформ и посадил клепать персональные защитные жетоны для моего отряда. Теперь, когда у меня был призрак магистра, я мог бы поручить эту работу и ему, но у Мартеля нет материальных рук, чтобы перекладывать бирки, резать пергамент и чертить символы. Пришлось бы к нему слугу приставлять, а у слуги своя работа есть.
Мартель долго смотрел, как парни отработанными движениями привязывают медные бирки к клочкам пергамента, указывают на записках номера бирок и рисуют символы, внедряют в пергамент простенькую мыслеформу.
Потом начал приставать ко мне с вопросами. Пришлось объяснять, что вот эти бирки – не амулеты, а просто указатели, по которым магия найдет нужного человека. И клочки пергамента – тоже не совсем амулеты, они просто направляют воздействие, подзаряжая его. А каким будет это воздействие – будет заложено в главном отрядном амулете защиты. Который я еще не сделал.
Я как раз обложился чертежами отдельных блоков главного амулета и переносил их на общий свиток. В этот раз главный амулет я собирался сделать в виде не кувшина, а шкатулки с замочком и магической защитой. Решил, что так в походе будет удобнее. Саму шкатулку купил готовую в лавке краснодеревщика.
Рудо и Боно заинтересовались нашей беседой. Призрак их смущал – магистр всё-таки. Но – мертвый магистр, так что не так уж он и страшен.
– И что, ты хочешь сказать, что эта схема, которую ты рисуешь, будет работать, как ты задумал? – магистр не верил. – Такая огромная?
– У герцога сейчас защита такая же. Работает. Испытания проводили.
– Уродливая у тебя схема, – бросил взгляд на мой пергамент Боно. – Некрасивая, как из отдельных кусков сложена. Те схемы, которые нам в академии показывают, похожи на ажурную корзинку, а твоя – как кирпичная стена.
Я попытался объяснить, что академические схемы тоже из стандартных блоков слеплены, просто они располагаются в каждом случае по-разному, как удобнее, и поэтому взгляд сходства не видит. Для примера привел три разные схемы с одинаковыми блоками нацеливания. Боно тут же нарисовал эти схемы, зрительная память у него превосходная. Я показал на его чертежах совпадающие блоки.
– Ну как же, – возмутился он. – Совсем ведь не похоже. Эта вот схема как дерево, эта – круглая и плотная, а та – как забор с башней.
Тут я стал объяснять всем, что главное в схеме – не расположение на листе, а взаимосвязи элементов. Символы и линии между ними. И эти линии можно как угодно искривлять и удлинять, так что общие очертания схемы определяются всего лишь удобством расположения.
Это оказалось открытием для всех, даже для магистра. Они привыкли воспринимать схемы как что-то цельное, единое в форме и содержании.
– Не верите – начертите схему в двух вариантах, изменив расположение элементов на листе, но сохранив порядок соединения каналами, – предложил я. – Только символы правильно чертите, их искажать нельзя.
Парни не удержались, изобразили несколько вариантов схемы очищения и во дворе в присутствии Мартеля уничтожили с ее помощью несколько клочков пергамента. Эксперимент прошел успешно.
Даже магистр задумчиво хмыкал, а у Рудо с Боно глаза светились от восторга.
– Вы только никому этого не рассказывайте, – сбил я настроение парням, которые уже мечтали поделиться новым знанием со всеми, кто готов слушать. – Это будет нашим секретом. Опасным секретом. Когда-нибудь он спасет вам жизнь и поможет убить врага.
* * *
Когда работа по защитным амулетам оказалась сделанной, я задумался о том, какие атакующие амулеты мне нужны для войны.
Сначала вспомнил и записал те наработки и их разновидности, которые уже применял. Список получился короткий, но благодаря этому шагу я вспомнил о форме для обнаружения людей, которую использовал, когда ехал по лесу и наткнулся на разбойников.
Потом я задумался о тех видах (или правильнее сказать, классах?) оружия, которые используются на Земле. В чем-чем, а в деле убийства себе подобных земляне продвинулись по сравнению с этим миром далеко вперед.
Что есть на Земле?
Пистолеты, оружие ближнего боя. Эту роль более эффективно сыграет круговой удар, только нужно его перенастроить, чтобы он не пытался убивать своих, и не портил мои амулеты, которые попадут в зону его действия, а еще, для битвы в поле – увеличить радиус действия метров до ста или двухсот.
Автоматы. Обеспечивают плотный огонь в сторону противника. Говорят даже, есть умельцы, которые стреляют прицельно и попадают из них в людей, хотя таких, по результатам исследований, вроде всего два процента из общей массы солдат. Роль автомата или пулемета отлично может сыграть направленный удар, который я привязывал к кольцу. Его тоже подправить надо, чтобы своих не трогал, и сделать его срабатывание многократным – для уничтожения многих целей.
Снайперские винтовки разной мощности. Обеспечивают точное устранение противника на расстоянии, с которого противник ответить не может. Лучше всего использовать их против командиров и прочих важных целей. В этой роли тоже направленный удар можно использовать. А можно – снимать метки видимых целей прицельной трубочкой и потом их устранять по метке. Люди тут с дальнобойным оружием не сталкивались, прятаться непривычны, выйдут командиры противника на крепостную стену – я их и устраню.
Артиллерия, бомбометание, ракеты и прочее взрывающееся оружие. Бьет по площадям, не прицельно, и мне это категорически не нравится. Ни к чему убивать лишних людей.
Есть еще оружие массового поражения. Биологическое, химическое, ядерное и интернет. Сначала я его отбросил из-за негуманности, а потом задумался – а ведь я могу сделать избирательное магическое оружие. Вот если сумею направить его не на всех людей, а только на воинов, сидящих во вражеской крепости – получится очень полезная штука. Надо только понять, кого считать воином. Ополченца поставят на стену с луком – воин он? Как бы да, человек с оружием в руках. Но угроза профессионалам в броне от него минимальна, а после войны он, допустим, окажется хорошим сапожником и сапоги мне сделает. Зачем же его убивать? В конечном итоге я решил, что массово убивать надо людей с железом на голове. Потому что железо – это шлем, наличие шлема у бойца – это признак его серьезного снаряжения. Простому ополченцу, который с луком стоит или дрова к котлам со смолой подносит, шлем не дадут, ему незачем, только мешать будет.
* * *
Даже на стадии общих рассуждений я понял, что амулетов мне потребуется много. Несколько разных типов, в каждом типе – градация по дальности воздействия нужна.
Как их сделать так, чтобы было удобно использовать в бою? Это оружие, а для оружия форма важна, это не вопрос красоты, это вопрос выживания. Вспомните, как автомат Калашникова выглядит, или винтовка. Каждый изгиб ложа имеет значение.
К тому же, я сам должен быть в состоянии во время боя мгновенно разобраться, где какой амулет. Значит, на каждом надо понятно обозначить или сокращенно написать, что он делает.
Поспрашивал магистра Мартеля, как принято делать амулеты для боя, чтобы удобно было.
Призрак ответил:
– Вообще если надо носить с собой много амулетов, их часто делают в форме небольших пластинок и подвешивают их на связку или браслет. Но многие боевые амулеты нуждаются в нацеливании, такие принято делать в форме рукоятки, которая удобно ложится в руку, с кольцом наверху. Через кольцо смотришь – и нацеливаешь.
Я совместил обе эти идеи. Сделал общий амулет для нацеливания, медный, в виде рукояти с кольцом, а к нему привязал отдельные амулеты с разными видами воздействия.
Пластинки из дерева для них заказал столяру, собрал их в связку.
Почему из дерева? Из пергамента делать боевые амулеты рискованно – дождь пойдет, чернила размокнут, рисунки расплывутся. Из металла – надо мастеру сразу рисунок заказывать, чтобы он его нанес, а я еще не все придумал. И потом могу что-то придумать, надо заготовки пустые иметь. А из дерева – удобно. Из бука – он прочный и красивый.
Чтобы рисунки и надписи на деревянных пластинках не расплылись ни в каком случае, я решил их выжигать. Процедура не быстрая, зато надежно.
Возился с созданием амулетов я долго. Почти всё время до выхода в поход на это ушло. Вообще, магия, как и любая сложная работа, – дело утомительное, требующее аккуратности и по большей части – скучное. Под конец я ощущал себя, как Золушка, которая трудится по дому, чистит, моет, готовит, крупу перебирает, а принц всё не приходит и не приходит.
Но любая работа рано или поздно кончается.
После долгих трудов и стараний я получил свой боевой набор амулетов:
– круговой удар с радиусами действия в десять, сто и триста шагов, уничтожает в зоне поражения всех, кроме «своих», а «свои» – это те, у кого есть мои защитные бирки;
– прицельный удар типа «пулемет» на дальности в сто и триста шагов, уничтожает всех в зоне, видимой через прицел;
– прицельный одиночный удар, убивает одного человека за раз, с дальностью в сто и пятьсот шагов;
– массовое убийство, убивает в широком конусе всех мужчин, у кого есть железный шлем на голове, на глубину в километр, при этом никакие препятствия и стены ему не помешают;
– разрушение магии, разрушает все амулеты, попадающие в широкую полосу его действия – это что-то вроде большого плоского щита, который выставляется перед строем и ломает все формы у пролетающих амулетов-стрел или у атакующего противника.
Всё это я сделал в двух экземплярах – чтобы был рабочий и запасной.
В дополнение к этому я сделал несколько амулетов для обнаружения людей, пусть будут, в пути могут пригодиться – выявят наблюдателей или засаду. Хотя опыт показал, что для разведки и поиска врагов удобнее применять призраков.
И еще один боевой амулет создал – для убийства людей по метке, записанной в прицельную трубочку. И трубочек сотню для него приготовил.
* * *
Когда всё уже было сделано, я задумался о превратностях жизни.
О том, например, что враг может взять нашего бойца в плен и снять с него защитную бирку. Или с трупа снять. Или с лошади. А я вовремя не узнаю и не отключу защиту с захваченного жетона. Может и вполне живой боец предать. Я даже не исключал возможности, что целая группа бойцов может пытаться напасть на меня. Потому что бойцы эти пока подчиняются не столько мне, сколько баронету Родерику, а чего от него ожидать после захвата богатой добычи – сказать пока сложно. При разделе сокровищ и владений люди иногда преподносят бывшим партнерам фатальные неожиданности. На Земле могут киллера прислать, а здесь народ проще, цивилизацией не испорчен, если захотят убить – сами убивать станут.
После этих размышлений я добавил в свой набор еще два амулета. Точнее, не добавил, а использовал те, которые сделал раньше – шейную цепь и кольцо. Всё тот же круговой удар и нацеленный удар. Разница в том, что эти украшения я согласовал с защитным амулетом отряда, так что отрядная защита от них не спасет.
Но и на этом я не успокоился. При неожиданном нападении у этих двух ударов есть недостатки. Легко представить положение, когда круговой удар нельзя применить, чтобы не зацепить невинных окружающих. А для нацеленного удара – надо успеть руку поднять и палец направить на нужного человека. Иногда задержка, необходимая, чтобы поднять руку, может стоить жизни, особенно если нападающих несколько.
Последней линией моей обороны стала «форточка», оставленная в отрядной защите для моих ударов, сделанных лично, без амулета. У меня очень кстати остался подвешенным на быструю активацию удар быстрой смертью. Достаточно представить указующий палец и темный ореол вокруг человека – и человек умрет. Это на экстренный случай.
А еще на случай предательства, чтобы меня сзади неожиданно по башке не ударили, есть мои парни, Бальт и Фалек.
4. Мелкие проблемы
Пока я занимался магическими вопросами, остальные участники похода тоже не сидели без дела. Сотники в компании Гаута тренировали солдат, добиваясь от них слаженного выполнения команд. Они же провели проверку оружия, снаряжения и припасов, обсудили список покупок, в том числе – позаботились о питании и фураже. Все эти вопросы решал призрак, я только выдавал по его советам деньги сотникам.
Часть хозяйственных вопросов взяла на себя Миша. А вопросы эти возникали постоянно – когда у тебя в саду живет две сотни солдат, какие-то мелкие происшествия случаются каждый день.
Баронет со своей свитой большую часть времени пропадал во дворце. Наводил знакомства и вращался в благородном обществе. Конечно, и это занятие нужное. На Земле в моем кругу многие именно на знакомствах и «вращении в обществе» свои бизнесы строили. Многие, но не все. Я вот в бизнес пришел с кресла директора, а в него попал с должности начальника цеха, а туда забрался после заочного окончания института, работая на том же заводе. Поэтому для меня главное в бизнесе не связи, а умение делать нужную людям продукцию. Но есть и другая точка зрения и, судя по распределению капиталов, она имеет право на жизнь. Хотя в глубине души я считаю такие бизнесы тщетой и пеной.
* * *
– Хозяин, – Гаут отвлек меня от работы на второй или третий день после прихода отряда. – Баронет купил себе амулеты, защищающие покои от призраков.
– Ну и что? Я ведь тоже защитил от вас свою спальню и спальню Миши.
– Ты спальни защитил, а он – еще и гостиную, и кабинет. А главное, не у тебя амулеты попросил, а купил на стороне. А они не дешевы.
– Намекаешь, что у него секреты от меня появились?
– Не намекаю, прямо говорю.
Я обдумал тему. Действительно, нехорошо, когда начинаются секреты и ради их сохранения небогатый, в общем-то, барон готов тратить деньги.
– Мартель! – позвал я.
Призрак появился только через минуту.
– Мартель, где ты пропадаешь постоянно?
– За знакомыми магами подглядывал. Интересно, чем они занимаются в своих лабораториях, – призрак смутился.
– Да? Мартель, а скажи-ка, как ты за ними подглядываешь, если у них везде защита от призраков должна стоять, да и взором они тебя могут заметить?
– С взором просто – можно в стене спрятаться, только лицо чуть высунуть. А защита… тут ведь дело такое – никто еще не знает, что призраки могут применять магию, поэтому амулеты от них не имеют защиты от постороннего вмешательства. Обычно удается найти точку, из которой можно защиту отключать и включать обратно. Когда маг занят, он на такие мелочи внимания не обратит, вокруг него и других амулетов много, на их фоне одну искорку не заметно.
– Здорово. Я как раз хотел спросить, нельзя ли проследить за баронетом через защиту. А ты, оказывается, уже умеешь это делать.
Я дал задание магистру следить за баронетом. Не круглосуточно, просто поглядывать, о чем он со своими людьми разговаривает в своих покоях. Мартель пообещал.
* * *
Через пару дней магистр явился с первыми результатами подслушивания:
– Господин, я услышал пару бесед в гостиной баронета, тебе стоило бы о них знать.
– Погоди… – я был сосредоточен, дочерчивал схему. Дочертил. – Да, что у тебя?
– Баронет выражал недоумение тем, что баронесса с таким вниманием к тебе относится. Ему не нравится это. Еще больше не нравится, что он, потомственный горный барон в четырнадцатом поколении, вынужден подчиняться выскочке-рыцарю. А его знаменосец, Коркетр, подзуживал его и намекал, что ваши отношения с баронессой излишне близки и вы метите в ее мужья.
– Вообще-то да, мечу.
– И что взгляд баронессы слишком благосклонен, когда она смотрит на тебя.
– Какой проницательный дворянин.
– Мне кажется, он сам хотел бы баронессу заполучить.
– Что? Так они ж брат и сестра по отцу?
– В истории всякие прецеденты бывали.
Я обдумал положение. С одной стороны – это просто некоторое недовольство, вполне понятное и естественное, обвинить ни в чем баронета и его свиту нельзя. С другой – от недовольства до конкретных планов иногда очень короткий шаг.
– Баронессе надо сказать, что она посоветует, – неожиданно предложил призрак. – Она их давно знает, лучше поймет, чего ожидать.
Я так и сделал.
* * *
Возможность поговорить без свидетелей нам представилась только вечером. Я пересказал то, что мне сообщил призрак магистра.
Миша задумалась, покусывая губу.
– Нехорошо это, – вдруг сказала она и опять замолкла.
– Чувство мне говорит – не к добру, – продолжила девушка. – У нас в роду по линии матери прадед потерял всех законных сыновей, так он прижил бастарда от сильной ведьмы, признал его и сделал бароном. Вот от него у матери и у меня есть небольшая склонность к ведьмовству. У матери больше, я почти ничего не могу, только интуиция у меня острая. Вот эта интуиция подсказывает – может Коркетр беду принести.
– Он мне опасен?
– Не знаю. Нет, не только тебе. Больше даже Родерику, – вздохнула Миша. – Бывает, бастарды начинают мечтать о несбыточном. Коркетр раньше носил знамя старшего брата, и между ним и баронством стояло два законных наследника. А потом брат погиб. Теперь, если и Родерик погибнет, отцу останется признать Коркетра и объявить его наследником. Есть и другие возможности, но они хуже. Бальта признать наследником – он еще молод и веса никакого у дружины еще не имеет. Передать титул через меня моему второму сыну – тогда придется ждать его рождения и совершеннолетия. Отцу еще одного сына зачать – тоже ждать надо. Отец немолод, и оставлять баронство надолго без взрослого наследника ему не с руки. Боюсь, мысли об этом могли и у Коркетра появиться. Явно он не ударит, но в сумятице боя всякое может случиться.
– Вот только такого мне не хватало! И что делать?
Девушка пожала плечами.
– Я поговорю с братом. Он знает о моей интуиции, должен серьезно отнестись. А потом, на войне, присмотри за ним, чтобы он в гущу сражения не лез.
Читать бесплатно другие книги:
