Баллада о Мертвой Королеве Макарова Людмила

Но… Кто убил Марту? В номере, как обратил внимание Белосвет, персиками не пахло, значит, оборотень, о котором рассказал ее несчастный брат, в отель не заходил. Или Евгению привиделось, и никакой моряны в действительности не было?

– Все готово, – сообщил конец. – Я пускаю картинку, а ты озвучивай.

На планшете поползли смонтированные кадры, и люд принялся уверенно вещать:

– Мы ведем репортаж из Петровского парка, где только что произошла кровавая дуэль, больше похожая на массовое убийство. Судя по всему, сражение случилось между чудами и людами, но что стало его причиной, пока неизвестно… – Белосвет комментировал ужасные кадры, оставаясь за камерой, при этом они с Лакрицием вышли из отеля и направились на поляну, на которой как раз появились маги Великих Домов. – Прямо сейчас к месту трагедии прибывают следователи, и первый вопрос я адресую фате Мстиславе…

И только логотип «Тиградком» на микрофоне помешал дознавательнице Зеленого Дома сказать в эфир все, что она на самом деле думает о вездесущих журналистах, трагическом происшествии, его истинной подоплеке и благонравности чудских женщин.

– Скажите, фата, у вас уже есть версии случившегося?

Странный вопрос, если учесть, что Мстислава только прибыла в парк, но белокурая ведьма ответила на него достойно:

– К сожалению, и чуды, и люды, случается, теряют голову во время ссор, повод для которых дает сама жизнь. – После чего непринужденно улыбнулась, жестом показала Лакрицию прекратить съемку и совсем другим тоном поинтересовалась: – Как вы здесь оказались?

– Я тоже хотел бы это знать, – добавил подошедший Кристиан ле Сейдж, следователь из Ордена. – Никто не сообщал в «Тиградком».

– Мы ехали на репортаж, засекли применение мощного морока и решили посмотреть, что здесь происходит, – сообщил Белосвет. – Обычное дело.

О «Крылатом глазе» он решил пока не распространяться.

– На какой репортаж вы ехали? – спросил ле Сейдж.

– Планировали сделать заказной сюжет о небывалой щедрости шасов в сезон осенних распродаж.

– Что видели?

– Только то, что вы видите сейчас. Кто бы это ни сделал, он убрался до нашего появления. – Белосвет помолчал и добавил: – К счастью.

– Почему вы думаете, что это «кто-то сделал»?

– Потому что в обычной схватке кто-нибудь одержал бы победу.

– Тоже верно…

– Мы можем ехать? У шасов, как вы знаете, кошмарные штрафы за опоздание на съемку.

Мстислава покосилась на Кристиана, тот пожал плечами, показывая, что пока не видит необходимости задерживать съемочную группу, после чего ведьма закончила:

– Можете.

– Но приготовьтесь давать показания, – добавил рыцарь.

– Обязательно.

К рыцарю и дружиннице Дочерей Журавля прибыло подкрепление: специалисты по магическому сканированию, врачи, предсказатели, криминалисты, в общем – профессионалы, способные восстановить полную картину произошедшего. Возможно, у кого-то из них были вопросы к Белосвету и его друзьям, но задать их они не успели – сборы и отъезд не заняли много времени.

– Куда теперь? – спросил Пиф, когда они подъехали к выезду на Ленинградский проспект.

– Давай на Большой Овчинниковский, – решил Белосвет.

– К Барраге?

– К Барраге. Возможно, мастеру удастся снять информацию с поврежденного голема.

– Меня уволят, – проныл с заднего сиденья Лакриций.

– Не волнуйся, – хмыкнул люд. – Нас всех уволят.

Такси покрутилось по нескольким переулкам неподалеку от станции метро «Площадь Ильича», остановилось, и водитель не очень дружелюбно сообщил:

– Приехали.

– Я что-то должна? – поинтересовалась Тина.

– Уйти.

– Спасибо.

– Мне заплатили.

– Я поняла.

– Но ты можешь добавить.

– Не стану.

– Тогда уходи.

Девушка пожала плечами и вышла из машины. Как только дверь захлопнулась, водитель резко дал по газам, и такси умчалось прочь.

«Интересно, так велено или ты боишься тут оставаться?»

На улице быстро темнело и было по-осеннему зябко. И еще – мрачно. Двухэтажные дома, тянущиеся вдоль дороги, почему-то оказались не освещены – ни одно окно не светилось! – справа темнели железные ворота, запертые, похоже, еще перед нашествием французов, и даже уличные фонари не подавали признаков жизни.

«Интересно, кто меня сюда позвал?» – подумала девушка, сжимая в кармане «Дырку жизни», а через секунду услышала:

– Привет, Тина!

Повернулась и всплеснула руками:

– Млада?!

– Привет!

– Привет, дорогая.

Девушки поцеловались.

– К чему такая таинственность?

– Есть важное дело.

– Насколько важное?

– Настолько, что даже Харций не знает, кто написал записку, – ответила люда.

– Ого.

Тина подумала, что за подобной конспирацией должно таиться нечто действительно неприятное, но подруга поспешила развеять ее сомнения:

– Ты не волнуйся: ничего такого, за что можно потерять голову, я тебе не предложу. Просто не хочу огласки.

Нельзя сказать, что дружба Млады и Тины была обычным для Тайного Города делом. Белокурые ведьмы Зеленого Дома традиционно относились к челам высокомерно, а к полукровкам – с оттенком презрения, ну, если очень повезет, то покровительственно. Но случались и исключения. Во время обучения в школе Солнечного озера Тина считалась кем-то вроде подшефной Млады: люда разъясняла девушке непонятные материи, объясняла те правила Тайного Города, которые по каким-то причинам не вошли в курс обучения, и следила за тем, чтобы полукровку не обижали. Взамен Тина оказалась у Млады кем-то вроде прислуги, но жаловаться не имело смысла, поскольку на точно таких же условиях старшие девушки работали и с совсем молоденькими людами.

Что же касается отношений, то расторопная полукровка Младе понравилась, и за то время, что Тина провела в школе, они с Младой не раз устраивали различные веселые каверзы, а после обучения провернули уже три весьма выгодных комбинации.

В конце концов, при всех противоречиях и национальных различиях никто не поймет ведьму так, как другая ведьма, будь она зеленая, рыжая или еще какая-нибудь.

Однако до сих пор Млада никогда не вела себя столь аинственно, и все комбинации, даже ту, которая была совсем незаконна, подруги обсуждали в уютном кафе. Соответственно, Тина насторожилась, несмотря на успокаивающее заявление подруги, но та сразу перешла к делу:

– У меня есть для тебя очень важное и деликатное поручение: нужно снять порчу с одной человской семьи. Сегодня ночью.

Настолько простое поручение никак не соответствовало таинственности, с которой фея организовала встречу, и Тина насторожилась еще больше:

– Снять порчу?

– Да, – легко подтвердила Млада. – Минут двадцать работы, не больше.

– С кого?

– С челов.

– С простых челов?

– Э-э… – Тут Млада наконец сообразила, в чем дала маху, вздохнула и взяла подругу за локоть: – Прогуляемся.

– Да холодновато для прогулок, – попыталась отговориться Тина.

Она еще не оставила мысль отыскать поблизости кафе и устроиться в нем. Однако люда была непреклонна:

– Холодно, зато безопасно.

– В смысле?

– Никто не подслушает.

– Надо было запустить навский оберег.

– Я запустила. Но нужно, чтобы нас и не заметили.

– Почему?

– Нас не должны видеть вместе.

– Почему? – повторила Тина.

– Ты хочешь уйти с холода?

– Очень!

– Тогда слушай и не перебивай.

И они неспешно пошли по темной улице.

– Некоторое время назад я узнала, что у моей бабушки по материнской линии – травницы Федосеи, когда-то давно простая человская девка увела мужа, – начала Млада. – Не знаю, что там была за красота неописуемая, но дед влюбился по уши, бросил Федосею с малолетней дочерью и ушел жить к челке.

Тина поморщилась – она терпеть не могла это уничижительное определение, и Млада извиняющимся тоном добавила:

– Ну, ты понимаешь, извини, это я из солидарности с бабушкой.

– Я понимаю.

– Вот и здорово.

– Только я не понимаю, почему Федосея не вернула мужа?

– Магией?

– Да.

– А какой смысл от куклы? – удивилась Млада. – Ну, станет он по вечерам домой являться, смотреть влюбленно, трахаться технично, но все это будет ненастоящим, ты же ведьма, разве не понимаешь? Это ваши женщины все время кого-нибудь присушить мечтают, все им кажется, что так лучше, а мы давно через это прошли.

Тина прикусила язык. В Великом Доме Людь магией владели исключительно женщины, и если бы они наперегонки присушивали и отсушивали друг у друга альфа-самцов, то вряд ли сумели бы построить свою цивилизацию.

– В общем, Федосея задумала отомстить, – продолжала Млада, цокая каблучками по асфальту. – Но как? Наслать бессилие? Вылечит. Убить? Как-то неприлично… Да и любила она деда, чего уж там врать, крепко любила.

– Но способ отомстить нашла.

– Федосея прокляла род разлучницы по мужской линии.

– Прокляла детей? – изумилась Тина.

– Ну… Не совсем так, – смутилась Млада. – Первенцев. И… Не совсем прокляла. Это я образно.

– Говори как есть.

С каждой минутой становилось холоднее, и пора было прекращать ходить вокруг да около.

– В общем, дед погиб во время Вторжения. Федосея же, выждав некоторое время, передала разлучнице послание о проклятии, а дальше стала являться к ним в дом, если первенцем становился мальчик, – выпалила Млада, не глядя на подругу.

– Бог ты мой, – прошептала Тина. – Правда?

– Я не знала, – вздохнула люда. – Да и никто не знал.

– И что?

– Федосея приходит, окуривает дом травками и… приносит беду.

Сказать «убивает младенцев» Млада не смогла. Даже при том, что речь шла о человских младенцах.

Жители Тайного Города привыкли и к жесткости, и к жестокости, но детей они старались не трогать. Убийство детей считалось позором, несмываемым пятном, и таких колдунов сторонились.

Тина передернула плечами.

– Ты хочешь остановить Федосею?

– На днях в той семье родилась двойня, – уныло сообщила Млада.

– Мальчики?

– Ага. Пока здоровенькие.

– Почему ты сама ее не остановишь?

– Решила дать тебе возможность заработать, – попыталась соврать люда, но провести подругу не сумела.

– Млада? – Тина вопросительно подняла брови.

Белобрысая печально вздохнула и прищурилась:

– Ты не возьмешься, если я не отвечу?

– Не возьмусь, поскольку хочу понять, что происходит. В твое человеколюбие я не поверю, и во вселенскую справедливость тоже…

– По-твоему, если я – людь, а не чел, то не могу пожалеть чужого младенца?

– Можешь. И я даже верю, что жалеешь, – честно ответила Тина. – Но ты могла решить эту проблему самостоятельно или же вообще закрыть на нее глаза: мало ли, что там бабушка вытворяет. Мама твоя наверняка…

– Маму не трогай! – перебила ее Млада.

– Извини.

Млада строго посмотрела на подругу, давая понять, что челка только что чуть не перешла важную черту, после чего продолжила:

– Маму не трогаем. Не забывай, что ее дед бросил тоже.

– Я поняла…

– Хоть и приходил потом, навещал, но он ее бросил, и мы с тобой не можем судить ни Федосею, ни тем более маму.

– Я попросила прощения.

– Да. – Млада помолчала. – Ты тоже извини за резкость. Но ситуация такая… Мы с тобой никогда это не обсуждали, но… Как думаешь, каков мой официальный магический уровень?

– Думаю, что высокий.

– «Возможно, жрица», – с заслуженной гордостью сообщила Млада. – А знаешь, когда ставят такой уровень? Когда на сто процентов уверены, что потенциал ведьмы позволяет ей стать высшим иерархом, но титулов мало, поэтому ставят «возможно». Мол, возможно, жрица, а возможно – нет. Но все это казуистика.

– То есть ты способна вырасти в великую колдунью?

– И даже стать королевой, – усмехнулась Млада. – Но для этого нужно правильно выстроить карьеру.

– Кажется, я понимаю, к чему ты ведешь.

– Даешь слово молчать о том, что услышишь?

– Безусловно, – кивнула сгорающая от любопытства Тина.

– Тогда слушай. Мне покровительствует жрица Снежана, я, можно так выразиться, в ее клане, – негромко продолжила Млада. – Достигнута договоренность, что я поступлю на службу в «секретный» полк, лет на пять, на очень хорошую должность. Это прекрасное предложение, которое поможет моей карьере. Однако должность, о которой договорилась Снежана, не только хорошая, но и серьезная. У меня будет власть, на мне будет ответственность, а значит…

– Тебя будут проверять.

– В ближайшее время «секретные» начнут изучать меня под микроскопом: родословная, родственники по обеим линиям… И обязательно докопаются до сбрендившей маньячки. Они докопаются, я знаю.

История выглядела более чем правдоподобной, а главное – более чем перспективной. По сути, Тине предлагалось оказать крупную услугу честолюбивой ведьме, твердо нацелившейся на одну из высших должностей Зеленого Дома. Понятно, что будущее вариативно, Младу могут убить, ее клан могут затоптать конкуренты, но в этом и заключается прелесть ставки в молодости: если она сыграет, выигрыш будет сказочным.

– Выходки Федосеи могут испортить мне всю жизнь, – закончила люда.

– Но ведь речь идет о челах, – напомнила Тина. – Разве вашим «секретным» не плевать на это?

– Не считай нас бездушными циниками, это не так. К тому же речь идет не о челах, а о детях. И… – Если бы она не продолжила, Тина бы ей не поверила, но люда сказала то, что ожидалось: – И должность, которую мне подобрали, очень важная, враждебные Снежане жрицы не прочь посадить на нее своих ставленниц, так что любой «минус» в личном деле будет раздут до вселенских масштабов.

– Вот это я понимаю лучше, – пробормотала Тина.

– В общем, я хочу прекратить выходки Федосеи. Сегодня. – Млада резко повернулась к собеседнице. – Берешься?

– Что ты имеешь в виду под словом «прекратить»?

– Что угодно.

– В том числе и смерть Федосеи?

– Надеюсь, у тебя хватит ума не оставить следов.

– Ты серьезно? – изумилась человская ведьма.

– Только не говори, что речь идет о моей бабушке. Она – убийца.

«Интересно, как давно ты об этом знаешь?»

В этом, наверное, и кроется суть дела: Млада боится не того, что «секретные» узнают о кровожадной бабушке. Они выяснят, что внучка с уровнем «возможно, жрица» знала об убийствах и, возможно, принимала в них участие. Вот что они выяснят. Только этим можно объяснить панику Млады.

Спрашивать об этом Тина не стала – не дура. Но поскольку нужно было объяснить задумчивый вид, задала другой, давно заготовленный вопрос:

– Откуда ты знаешь, что очередное убийство случится сегодня?

– Сегодня Протопопову Надежду Федоровну выписали из роддома.

– Федосея приходит по ночам?

– Да.

– Понятно… – Тина потерла лоб. – Еще вопрос: Надежда знает о семейном проклятии?

– Наверняка.

– А значит, она вполне могла обратиться за помощью к человской ведьме – то есть ко мне.

– Отличная мысль! – одобрила Млада. – Это станет твоей легендой.

– Именно.

– Я знала, что могу на тебя рассчитывать.

– Надеюсь, не в последний раз…

Но об этом – о том, что «не в последний раз», – следовало позаботиться.

Разобравшись в мотивах белокурой подруги, Тина поняла, что легко может стать следующей, после рехнувшейся Федосеи, жертвой. Это было бы самым логичным ходом со стороны Млады: чужими руками убрать спятившую бабку, а затем разделаться с исполнительницей. В этом случае она останется такой чистой, словно ее прокипятили с отбеливателем.

– Мой гонорар?

– Обещания дружбы недостаточно? – усмехнулась люда.

– Тогда назовем это подарком.

– А ведь я помню тебя совсем зелененькой… Впрочем, ты и тогда отличалась железной хваткой.

– Спасибо, дорогая.

– Не за что, дорогая.

– Что ты решила мне подарить?

– Артефакт «Иллюзион». Хотела, чтобы подарок получился необычным.

– Не слышала о таком.

– Это очень редкое и дорогое устройство. Он наводит морок высочайшего уровня, детализированный до мельчайших подробностей. Ты будешь довольна.

– Поверю на слово.

– Когда я тебя подводила?

– Никогда.

И это было правдой: до сих пор Млада ни разу – ни разу! – не обманывала подругу. Даже в магической школе, где многие старшие не упускали возможности грубо подшутить над начинающими ведьмами, Млада всегда держалась корректно.

Однако со временем все меняются, и люди, и нелюди.

– Нам придется заключить заклятие обещания, – негромко произнесла Тина. И увидела в глазах подруги веселый блеск: та все поняла правильно.

– Очень разумное предложение, – кивнула Млада, доставая из сумочки маленький бронзовый артефакт. – Возьмешь с меня клятву не причинять тебе зла?

– Да.

Заклятие было относительно простым, но апеллировало к высшим магическим сферам, и потому являлось неснимаемым и ненарушаемым. Клялись обыкновенно жизнью, и не было еще случая, чтобы отступник не погибал. Ни одного случая.

Колдуньи взялись за руки так, что артефакт оказался зажатым между их ладонями, и Тина произнесла:

– Клянусь не позволить твоей бабушке, Федосее, совершить сегодня запланированное ею убийство детей. Клянусь сделать для этого все, что будет необходимо. – Тина помолчала, сочтя, что сказала достаточно, увидела, что Млада чуть покачала головой, вздохнула и закончила: – И в случае необходимости – убить Федосею.

– Клянусь не считать тебя виновной в смерти Федосеи, если тебе придется ее убить. Клянусь разделить с тобой ответственность, если ты будешь поймана и обвинена в убийстве. Клянусь не преследовать тебя лично и не просить об этом третьих лиц.