Олень, фея и камень Шумская Елизавета

– Конечно, – усмехнулся белокрылый. – Ведь он только что это сделал.

– В смысле? – нахмурился Бэррин.

– Ты придумал решение.

– Так это я.

– Верно. Ты сидишь в саду княжеского особняка и принимаешь решения, какие должен принимать князь. Тебе нравится это место, и ты подходишь ему. И если у тебя хватит смелости, оно будет твое.

– Смелости? В чем? Я не собираюсь устраивать переворот или на что ты намекаешь?

Белокрылый засмеялся.

– Переворот? О нет. Этот город еще не родился. У него еще нет стен, домов, жителей и, разумеется, князя или городского головы.

– Но я же видел… И стены, и дома, и жителей.

– Да, потому что ты в мире, которого нет. Но однажды и очень скоро этот город родится в вашем мире.

– Как Златослава? – у юноши вдруг перехватило дыхание.

– Именно. Земли снова раздвинутся, и появится еще один славный город. Будешь его князем?

Златко сидел как громом пораженный. Князем…

Мечта. Тайная, самая дорогая, нежно лелеемая – и совершенно неосуществимая.

Хватит ли ему смелости?

Смешно! Его смелости хватит на целый мир! Город… да, город – это ответственность, это множество важных и мелких решений, это сотни и тысячи судеб, это знания, которые еще придется получить, это ежедневная тихая работа, в которой больше бумаг, чем меча или магии. Но город… город. Свой. Его город… Мог ли он мечтать о таком? Богатые земли, щедрые леса, полноводные реки, мощные стены, красивые дома, роскошная резиденция. Почет, уважение и понимание, что ты делаешь что-то действительно нужное.

«Вот почему они улыбались и кланялись мне! – догадался Златко. – Местные… будущие жители, они здоровались и выказывали почтение. Кто посолиднее – заговаривал, девушки – кокетничали, а остальные просто проявляли уважение».

– Так будешь, будешь нашим князем, Златко Бэррин по прозвищу Синекрылый? – голубоглазый юноша смотрел серьезно и чуть насмешливо.

Златко застыл с наиглупейшим выражением лица, которое явно доставило немало удовольствия пернатому.

– Если, конечно, я правильно рассуждаю, и потомку Короля Всех Людей действительно не нужно объяснять, что княжение – это не только балы, охота и красавицы.

Юноша фыркнул. Даже одним замком управлять не так и просто, что уж про целое княжество говорить.

– Уверен, что справишься? Ты сейчас себя хорошо показал. Но придется же и с людьми общаться, и в делах самому разбираться, и в бой вести, и горланящих заклятых соседей разнимать. Не раз сапоги в болотах замочишь, не раз меч кровью обагришь, не раз предателей на плаху отправишь. А предают – только свои. Те, кто подобрался близко, чтобы нанести удар. И осуждать будут, и свалить пытаться, и интриговать против. И сам будешь лицемерить, обманывать и делать то, что не нравится. Возьмешь на себя этот груз? Подумай хорошо. Только не гордыней, не тщеславием думай, а думай, что жизнь одна – и как ее жить, лишь тебе решать. Что важнее – легкость существования или след в истории, безопасность и спокойствие или величие и богатство? Думай, Златко, думай. А решишься – всё твоё станет.

Лицо белокрылого вдруг приобрело то же выражение, какое было у статуи – строгое и торжественное. И стало ясно, что сейчас действительно решается судьба – города, княжества и самого Златко.

Юноша прикрыл глаза. «Всё моё станет…» Мысль будоражила. «Моё… моё…» Интересно, что лучше на местных полях выращивать? Пшеницу, рожь, хлопок, ячмень? Что-нибудь из масляных культур? Обязательно нужно пивоварни организовать, если еще нет или мало. Эль… это должно быть что-то. А растет ли тут виноград? Или холодновато все же? А какие тут производства еще можно поставить? Да все что угодно! Такие земли! Но нужно выбрать специализацию или две-три. Не нужно разбрасываться. Еще обдумать налоговую политику, чтобы не душить налогами и поборами, но и вседозволенности не допустить. Нужно ли поощрять новичков, или будут злоупотреблять? Потом попробуй заставь платить… Войско! Непременно и в первую очередь. Ведь такой лакомый кусочек обязательно захотят отобрать! Это Златослава защищает своего князя… Златко покосился на белокрылого, спокойно попивающего душистый чай из фарфоровой кружки. С выгнутой, гоблин побери, ручкой! И золотой каемочкой! Без всяких, простите боги, «милых провинциальных рисунков». Нет, этот пернатый не похож на Златославу. Здесь явно не тот случай. Нужно самому вертеться. Похоже, придется принцу кланяться. Или все-таки сам справится? Нужно с Эрилом посоветоваться. Маги обязательно нужны. Без них точно не устоять. Хотя если явится парочка таких, как Рябинка Азилеску, кто тут выдюжит? Нет, точно придется принцу кланяться. Но нужно привилегии и права выжать. Причем навсегда, а не пожизненно. И закрепить за родом. Да-а, за родом. Обязательно нужны сыновья… То есть в первую очередь хорошая жена. Перед мысленным взором вновь мелькнула красивая шатенка в шляпке. С девочкой… дочкой… в таком прекрасном месте обязательно должна играть дочка, папина радость… Но сыновья да, нужны…

Самое же главное, свое княжество означает, что его самые важные люди будут в безопасности. Насколько это, разумеется, возможно. Их не коснутся жадные чиновники, несправедливые судьи, нищета или еще какая беда, которую можно отвести, будучи у руля. Не к этому ли он всегда стремился? Дать любимым надежный безопасный дом, защитить их от любых невзгод… Причем, для этого не нужны какие-либо лишения с его стороны. Наоборот – ему предлагают то, о чем он только мечтал, не решаясь даже озвучить эти грезы хоть кому-нибудь. Он же будет хорошим правителем. У него все есть для этого. А то, что придется много работать… Ерунда! Ведь его работа будет приносить реальные плоды. Их можно будет увидеть, посмотреть, пощупать. Не многим выпадает такое счастье. Работа, результатами которой сам доволен, – это счастье.

– Так что, берешься?

Златко наткнулся на улыбку белокрылого юноши, уже открыв рот, чтобы согласиться. Увидел напряжение в его глазах, темное, скрытое ожидание, которое неожиданно насторожило чародея. Будто окатило холодной водой. Он пришел сюда разрушить камень, который угрожает всему миру. Это важнее личного честолюбия, как бы сладка ни была его реализация. Нужно найти этот гоблинский камень, а тогда уже думать о княжении. Тем более если твари из-за Гор Пред Вечными Снегами прорвутся, эти земли тоже пострадают. Нельзя этого допустить!

– Мне нужно сначала сделать одно дело, а потом уже принимать судьбоносные решения, – не очень уверенно, все еще пребывая в плену своих грез, произнес Златко.

– Какое еще дело? Что может быть важнее княжества?

– Мир, – вздохнул Златко.

Белокрылый бросил на него скептический взгляд, и юноша мгновенно устыдился пафосности ответа.

– Ну и что миру требуется от тебя? – приподнял одну бровь пернатый.

– Я ищу… – Бэррин задумался над формулировкой, – волшебный камень.

– Волшебный камень? – удивился белокрылый.

– Да. – Златко прикусил губу, размышляя. – Скорее всего, мощное сосредоточие силы. Возможно, в виде камня. Предполагаю, что это место считается или проклятым, или, наоборот, священным. Вероятно, рядом с ним ощущаются определенные искажения энергии, сбоят заклинания, амулеты работают неправильно или не работают вовсе.

Белокрылый задумался. Смотрел на свои красивые, холеные руки и явно что-то прокручивал в голове. Златко же украдкой разглядывал собеседника. Может, стоит сначала расспросить его о нем самом? Явно же необычное существо. Бэррин понимал, что, скорее всего, перед ним кто-то вроде Стонхэрма, вернее, его человеческого воплощения. Есть, конечно, вероятность, что это обычное создание из плоти и крови, просто раса редкая или существующая только здесь, в мире, где уже стоят нерожденные города. Но все же вероятность первого варианта выше. Наверное. Златко подумал, что нужно бы прощупать пернатого магией. Правда, может и обидеться на такое. А если хотя бы магическим зрением на него глянуть?

Ресницы чародея слегка дрогнули, когда он попытался поменять восприятие. Ему показалось, что губы белокрылого едва-едва приподнялись, будто от сдерживаемой улыбки. Он отвел взор от своих – красивых, что уж говорить – рук и уставился Златко прямо в глаза.

Нечасто Бэррина пробирало от одного взгляда. Он так и не понял, что в нем было – предостережение, интерес или насмешка, но пробрало до печенок. Обычно говорят, «будто в бездну заглянул». Вот и здесь что-то такое. Ощущение – стоишь на краю неогороженного обрыва и смотришь, как далеко внизу бьется о камни мелкая горная речка. И голова кружится. Жутко – не оторваться. И мир будто острее, ярче становится. Юноша напрочь забыл, что собирался сделать. С трудом отвел глаза и тряхнул головой, приходя в себя.

– Кажется, я знаю, что ты ищешь, – как ни в чем не бывало заговорил белокрылый. – Есть тут такое место. Отведу тебя, как обо всем договоримся. Так что…

– Лучше сейчас. – Златко сам не понял, откуда у него взялась смелость возражать этому существу. Тот от неожиданности даже замолчал, потом же просто посмотрел на Бэррина. Чародей, памятуя о силе его взгляда, уставился в дерево за спиной юноши с белыми крыльями. Однако требующий объяснения взор чувствовал даже так. – Перед одним важным делом нужно закончить другое важное дело.

– Позиция хорошая, конечно, – белокрылый заговорил после паузы. – Однако вряд ли применимая на практике. В жизни у любого с десяток важных дел одновременно.

– Есть такие дела, которые не отложить, или, лучше сказать – ради них откладываются все другие.

– Да ты философ.

– Увы, нет, – усмехнулся Златко. – К моему глубочайшему сожалению, это самая что ни на есть практика.

– А что если я скажу так, – чуть наклонив голову, произнес белокрылый, – решать нужно здесь и сейчас. Можно подумать, тебе часто княжество предлагают.

– Не часто, – согласился Бэррин. – Но это серьезный вопрос, а серьезные вопросы нельзя решать быстро.

– Большинство серьезных вопросов только так и решаются, – покачал головой белокрылый. – Это потом придумывают объяснения, прописывают сопутствующие обстоятельства и рассказывают о причинах. На самом деле решение принимается за миг, – он щелкнул пальцами. – Даже если ты себе в этом не признаешься, миг – и решение принято. Остается только убедить себя в его правоте. И я знаю, что решение ты уже принял.

Златко опустил голову, он понимал, что собеседник прав. Он давно уже определился. И его осторожность сейчас – это дань страхам и предусмотрительности. И, разумеется, он должен завершить свою главную миссию. Остальное – потом. Но да, решение он уже принял, однако… нужно прояснить очень-очень много моментов.

– Вижу, что ты согласен со мной, – одним уголком губ усмехнулся белокрылый.

Чародей вздохнул. И как тут вести серьезный разговор, если твой выбор очевиден всем? Пернатый ухмыльнулся уже в открытую.

– Только вот что я тебе скажу, милый друг, – он сделал мстительную паузу. Златко знал этот прием. Знал, но сейчас совершенно отчетливо ощутил на себе его силу: голову начали заполонять не оформившиеся, часто не осознанные страхи, – не будет тебе княжества.

И они неожиданно получили свое подтверждение. Юноша смотрел на белокрылого полными ужаса глазами. Его княжества не будет?

– Эти земли, – пернатый повел рукой, – еще не появились. И этот город тоже… не рожден. Это по сути… м-м-м… возможность. То, что могло быть, но не факт, что будет. Нельзя править тем, чего нет.

– Но ведь… еще нет? Но будет же?

– Возможно. Если сможет воплотиться, – и он многозначительно посмотрел на Златко.

И прекрасно понимая, какого вопроса от него ждут, тот не смог его не задать.

– И как помочь ему воплотиться?

Белокрылый отвел глаза и посмотрел на небо. Ждал. Мучил. Может, обдумывал… И лишь когда ожидание стало невыносимым, наконец ответил:

– Не разбивать камень.

Златко показалось, что он ослышался.

– В смысле… не разбивать камень?

– В буквальном, – пожал он плечами. – Просто не разбивать.

– Но ты же понимаешь, что это невозможно, – ужаснулся Бэррин.

– Почему? – чуть приподнял белокрылый брови. – Я же не прошу у тебя личной жертвы. Заберешь сюда маму с папой, братьев, кто там тебе еще важен… Калли, Иву, Грыма, Дэй… Так же твоих друзей зовут? Пусть знахарка свою тетушку заберет, а милашка гаргулья – родителей и брата. Эльфийской семье тут тоже будут рады. Не знаю, что там с троллями, но одно-два существа погоды не сделают.

Синекрылый только молча хлопал глазами, разве что не громом пораженный.

– А чем плохо? Ты защитишь их от любых невзгод. Сам будешь править. Город воплотится в реальности. Род твой назовут княжеским, и потомки твои будут править этими землями веки вечные. Ты и твои близкие станут основателями. Почитаемыми и уважаемыми. Почти что небожителями. В том мире, откуда ты сейчас пришел, такого тебе не добиться. Никогда. Здесь же ты станешь центром мироздания, а близкие твои получат все, что желают.

– Но… как же остальной мир?

Белокрылый перевел на своего собеседника тяжелый, совсем не юношеский взгляд. Несколько секунд молчал, а потом проникновенно и веско обронил:

– А какая разница?

Бэррин открыл рот, чтобы ответить. Но его собеседник отмахнулся от невысказанных слов.

– Сам подумай – какое тебе дело? И не надо мне петь про благородство и любовь ко всему живому. Вот начнется война, и увидишь, сколько в людях и нелюдях останется того благородства и любви. Мигом вся эта мишура осыплется, каждый только о своей шкуре станет думать. И объединяться будут только, если так выгоднее. А как выгода изменится – предадут и виноватыми себя не почувствуют. Вижу, ты не согласен. Ну да тебя так воспитывали. Тогда подумай о том, что станет с твоими близкими, когда это все начнется? Никто не останется в стороне. Эрил будет воевать в первых рядах. И, скорее всего, поляжет со всеми своими соратниками. Друзья твои, хоть мало что пока умеют, тоже пойдут. Думаешь, выживут? Обязательно во что-нибудь встрянут. Или вас предадут. А здесь ты их всех убережешь. И себя, и родных, и друзей.

– Я здесь как раз, чтобы войны не случилось.

– Она случится все равно. Может, не такая страшная, как могла бы, но этот вал уже не остановить.

Златко неожиданно разозлился.

– И что ты предлагаешь? Не бороться? Бросить людей на растерзание? Самому укрыться здесь и ждать? А потом править на пепелище прежнего мира? Город не может существовать в пустом мире! Один город – и монстры вокруг! Как ты себе это представляешь?

– Так уж и только монстры, – развеселился белокрылый. – Монстров рано или поздно свои же перебьют. Или они вернутся в Земли Пред Вечными Снегами. Останутся те, с кем можно договориться. Да и… всех не вырежут. Рано или поздно люди, эльфы и прочие гномы, кому удалось отсидеться, выползут из нор. Отстроятся, обживутся. Вот тебе и будет мир вокруг. Зато ты своих спасешь. Всех до единого. Это точно важнее какого-то абстрактного, гипотетического всеобщего блага. Людей и нелюдей, которых ты не знаешь. Городов, которые видел только на карте. Есть они, нет… какая, по сути, разница? Вот тебе? Какой-нибудь Гоблинберийск на сотнях верст? Нет его – ну и ладно.

Бэррин на миг прикрыл глаза.

– Нет, я так не могу, – покачал он головой.

– Почему? – очень удивился белокрылый. – Тебе и делать-то ничего не нужно, – внезапно он замер. – А! Понял! Из-за этого смешного проклятия? Забавная штука, согласен.

Пернатый чуть склонил голову, улыбнулся и щелкнул пальцами.

– Вот и все, нет больше твоего проклятия.

– Нет? – неверяще повторил Златко.

– Нет, – кивнул собеседник.

– Ты думаешь, я поверю, что многовековое проклятие можно вот так снять щелчком пальцев?

Белокрылый только усмехнулся.

– Один из пяти камней заставил орды неповоротливых и туповатых созданий на всей территории Земель Пред Вечными Снегами эволюционировать, а самых умных из них проникнуть в ваше общество, обжиться там и заставить людей воевать друг против друга. Второй камень создал этот город, эти щедрые земли вокруг и готов раздвинуть границы двух миров, чтобы его создание воплотилось в реальности. Что его силе проклятье какого-то шамана-недоучки?

Златко невольно прислушался, ожидая услышать ворчливое «И вовсе не недоучки!» Но сварливый голос звучал только в его мыслях.

– И что, проклятия действительно больше нет?

– Нет, – хмыкнул белокрылый, – считай это моим подарком.

– Подарком? – удивился Златко. – А от кого? Кто ты вообще такой?

Юноша с белыми крыльями улыбнулся.

– Наконец-то мы добралась и до этого вопроса. Я все гадал, когда ты спросишь?

– И? – Бэррин поднял бровь. А его собеседник только повел плечами.

– Я что-то вроде знакомого твоей подружки – Стонхэрма. Только этого города еще нет. И меня тоже… вроде как нет.

– Но ты же есть.

– И город есть, – кивнул белокрылый. – Но это только возможность, вероятность. Если ты разобьешь камень, его не будет.

– Не будет? – у юноши перехватило дыхание. Этого прекрасного города не будет?

– Не будет, Златко, – подтвердил пернатый. – Ни этих улиц, ни площадей, ни фонтанов, ни этого дома. И князем ты не будешь. Не только над этими землями, но и вообще, я это отчетливо вижу. Конечно, чего-то ты добьешься. Но это… – он грустно улыбнулся, – даже близко не будет сравнимо с тем, что я предлагаю. Это твой единственный шанс перешагнуть через судьбу. Другого не будет.

Златко закрыл глаза, чувствуя отчетливую горечь на языке. Зачем он ему это рассказывает? Променять собственную высокую судьбу на… на что? На судьбу обычную? Гарантированное прекрасное будущее на неизвестность? Благополучие близких на опасность для них? Интересную жизнь, в которой сбудутся все мечты: он всё получит, он будет царь и господин, его будут уважать, он сделает много-много хорошего, он встретит прекрасную женщину, у него будут дети, по крайней мере дочь, это точно, и все его родные будут в безопасности, достатке и благополучии – и все это променять на шанс для всего остального мира? Гипотетический, весьма зыбкий шанс. Война, прав крылатый, все равно случится. Но если подумать, остальной мир – что это такое? Существуют ли все эти люди и нелюди? Умри любой из них – разве что-то изменится в его жизни? Ничего не изменится. Кто они ему? Никто. Да, кто-то должен сеять, пахать, мастерить сапоги, шить одежду, ковать мечи… Но здесь у него будут люди. Остальные же – выживут как в прошлый раз – хорошо. Не выживут… кто-то да выживет, всегда так было. Твари откатятся назад, и самые осторожные и самые удачливые вылезут. И мир быстро восстановится, измененный, но не сломленный. А что будет, если он вмешается?

Удастся ли им разрушить все пять камней? Теперь Златко казалось, что их авантюра изначально была обречена на неудачу. Поэтому принц и не дал большого количества людей. Боги, если подумать… куда он отправил Иву с Грымом? В самое страшное место этого мира. Да там еще и армия сейчас собирается… Небо… о чем он только думал. Воображение легко нарисовало снежную землю, истоптанную, залитую кровью людей, лошадей, монстров, располосованные тела, обезображенного стоящего до последнего тролля, искаженное в муке, застывшее лицо мертвой подруги… Он уже видел это один раз. Больше не хочется. А Дэй!.. В подземелья! Гаргулью! И с кем?! С вампирами! Он, наверное, действительно лишился разума, раз позволил этому случиться… Сгинет, и даже тела не найдут. Более того, сгинет самой ужасной для нее смертью – в темноте и тесноте. Боги, что же он такой идиот! Надо было передать сведения принцу, пусть бы отправил опытных магов, воинов и ведуний. Почему он, Златко, вообще подумал, что они справятся? Дурак, какой же дурак. А Калли? Калли… может, хоть ему что-то удастся. Хотя острова только с виду безопасны. Тот еще гадюшник. Что ни правитель, то или тиран, или пират. Иногда два в одном. Справятся ли друзья? Смешно… почему он сразу не понял, насколько это смешно. Нельзя было позволять им уезжать. Это все Стонхэрм, запутал их. Нет… камни им не разрушить. Хоть один да останется. А значит, будет война.