Хозяйка «Белой усадьбы» Осетина Эльвира
Девочки, одетые в чистые платья и передники, прибрались в помещении, насколько это возможно было сделать, наготовили блинов, каши и уже накрывали на стол.
Даже где-то варенье нашли, судя по банкам, стоящим на столе.
Крила с Флиной тихонько сидели на стульях, тоже в чистых платьях и передниках, и хлопали глазенками.
– Здрасти, – тихо сказала Мариша, заметив меня.
– Здрасти, – кивнула Сатия и почему-то с ужасом посмотрела на малышек, а затем нервно оглянулась на Маришу и опять на меня.
– Ох, ничего себе, – улыбнулась я как можно шире. – Какие вы молодцы! Такую чистоту навели и блинов напекли! Хозяюшки вы мои.
Я подошла к девочкам и, притянув их обеих к себе, крепко обняла и поцеловала в макушки. Что Мариша, что Сатия словно окаменели от моих нежностей. Но я не стала обращать на это внимание. И, сразу же отпустив их, пошла тискать маленьких. Ничего, я еще научу их нежностям. Оттают постепенно.
Крила с Флиной на мои тисканья отреагировали вполне нормально. Не зря я ночью с ними играла. Крила даже улыбнулась, а Флина спрятала мордашку, опустив её вниз, и опять заскромничала.
– Это кто же вас научил так готовить? – спросила я растерянных от моих тисканий девчонок.
– Это всё Мариша, – сдала подругу Сатия. – Она готовила, я только помогала. Убиралась, и всё.
– Вот это да. Удивила, Мариша, не ожидала. Ты же такая маленькая, а уже готовить умеешь? – Я в шоке уставилась на девочку.
– Меня мама научила, пока жива была, – тихо сказала Мариша. – Пока она болела, мне приходилось все самой делать. Крила-то совсем мелкая. Вот я и научилась с её подсказок.
– Ты большая молодец, – искренне сказала я Марише, на что она зарделась и, отвернувшись, продолжила расставлять чистые тарелки на стол.
– А тут у вас что такое?
Я заметила большую кастрюлю на столе.
– Это ягодный напиток, – ответила Мариша.
– А где вы продукты нашли?
– Это Тодор нашел, – сказала Сатия и очень тихо добавила: – Там, в подвале, где мы сидели, только напротив наших клеток.
– Понятно, надо тоже туда наведаться, – сказала я и начала разливать напиток по стаканам.
Когда закончила, то подхватила на руки Флину и села на её место.
– Надо всех позвать, – пробормотала Сатия и рванула на выход.
– Вот вы молодцы какие, такую чистоту навели, устали, наверное, – сказала я, задумчиво разглядывая чистый пол и поверхности.
– Нам близнецы помогали, – ответила Мариша, беря на руки Крилу и усаживаясь рядом со мной.
– Давай малышек покормим уже сейчас и отпустим, пусть погуляют рядом, – предложила я, заметив, с какой жадностью девочки смотрят на стол.
Мы принялись кормить девочек, а в кухню уже вошли близнецы и неуверенно застыли на пороге, спрятав руки за спину.
А я вспомнила, что они на втором этаже что-то делали и трупы эти таскали.
– Так, сначала руки мыть, потом к столу! – громко скомандовала я мальчишкам.
Если буду мямлить, мало того, что уважать перестанут, так еще и начнут игнорировать серьезные вещи, такие как чистоплотность.
Я читала много литературы про мальчиков и их взросление, готовилась к тому, что Алекс будет творить, и там говорилось, что мальчишки очень любят бунтовать в таком возрасте – в принципе, и девочки тоже. Но мальчишки сильнее. И идти против любых правил. Будем надеяться, что Тодор в этом плане мне поможет. Надо будет с ним серьезно на эту тему поговорить.
Близнецы как будто боялись, что я уже сейчас их погоню, потому шумно выдохнули и быстрым шагом пошли к раковине.
– О, вода горячая потекла, – сказал один из близнецов.
– Это хорошо, – тихо пробурчал второй.
Кстати, мальчишки были одеты в чистую одежду, но, похоже, из-за того, что они по второму этажу шарились, их одежда уже успела запылиться.
Но я не стала отправлять их переодеваться.
Надо будет потом этот вопрос решить. Составить для детей четкое расписание, чтобы не было подобных проблем.
Насколько я знаю, самое важное для любого ребенка – это четкая дисциплина и занятость любимым и интересным делом.
Значит, надо будет выяснить, что ребятишкам нравится. А еще же учеба! Надо же с ними начать учиться… Ух… надеюсь, в библиотеке знаний я найду какую-то информацию на эту тему.
Мальчишки помыли руки и пошли к столу.
Близнецы уселись рядом на те же места, на которых сидели вчера. Но за еду пока не брались и с жадностью посматривали на то, как мы кормим малышек.
– Сейчас остальных дождемся и приступим к еде, – улыбнулась я. – А Крилу с Флиной покормим, чтобы нам с Маришкой они не мешали. Надо будет потом для них стульчики отдельные сделать, чтобы ели вместе с нами.
– Дети со взрослыми не должны есть, – пробормотал один из близнецов.
– Почему это? – удивилась я.
– Так принято, – пожал он плечами. – Мы всегда по отдельности от родителей обедали.
– А мы вместе с мамой и папой всегда ели, – вставила свои пять копеек Мариша.
– Я тоже всегда с родителями своими ела, – сказала я, опять улыбаясь. – Значит, и в этом доме мы будем есть все вместе.
Близнецы промолчали, а в кухню ввалились остальные: Сатия, Тодор, Цедрик и Алекс.
Очень сильно хотелось потискать сына, но на руках у меня была Флина, да и выделять теперь ребенка мне было нельзя.
Надо привыкать, что все эти дети теперь мои. И любимых у меня быть не должно. Только так я смогу попытаться воспитывать их.
Сатия сразу же пошла к своему месту, а остальным я скомандовала:
– Всем мыть руки!
Первым руки помыл Тодор.
Я заметила, что мужчина опять вошел с замотанным какой-то тряпкой лицом.
Интересно, если я теперь всесильная целительница, смогу ли я его от этих безобразных шрамов избавить? Надо в библиотеке поискать…
Я заметила, что Флина уже наелась, и отпустила её на пол, Мариша тоже отпустила Крилу.
Правда, девочки застыли и нерешительно посмотрели на нас, никуда не отходя со своих мест.
– Если не хотите побегать, то можете присесть на стулья, тут хватает, – сказала я им.
Обе малышки сразу же пошли к свободным стульям, самостоятельно залезли на них и тихонечко сели.
А я подумала, что с этими детьми надо еще работать и работать. Слишком уж они спокойные и тихие. Для их возраста это ненормально.
Да тут, в общем-то, все дети слишком тихие и спокойные.
Даже мой Алекс и тот сильно изменился…
Раньше он был более шебутной, до болезни…
– Ну что, теперь можно и есть, – постановила я, так как все сели за стол и смотрели на меня в ожидании, даже Тодор и мой сын не начинали завтракать.
– Ой, какая вкуснотища! – похвалила я кашу. – Маришка-то у нас, оказывается, настоящий повар! Вот молодец так молодец. А блинчики! Объедение!
Мариша вся покраснела и, уставившись в свою тарелку, молча уплетала кашу.
– Да, вот уважила хозяюшка, умница, – сказал Тодор, посмотрев на девочку с теплотой во взгляде.
Мальчишки быстро поели и молча начали вставать со своих мест, а я решила сразу же всех предупредить:
– Так! Все дружно сказали: «Спасибо!» И привыкайте: выходя из-за стола, все говорим: «Спасибо!» – берем свои тарелки и несем к раковине. А посуду все будут мыть по расписанию. Мариша с Сатией готовили, значит, мальчики будут убираться. Итак? Не слышу?
– Спасибо! – первым сразу же отозвался Алекс.
– Спасибо, – повторил Тодор
И остальные тоже все сказали: «Спасибо», даже Крила.
Только Флина растерянно смотрела по сторонам, не пытаясь повторить.
Интересно, она говорить вообще умеет?
Я посмотрела на близнецов, но по их шоку во взглядах поняла, что лучше им завтра заняться посудой, и перевела внимание на Алекса и Цедрика.
– Сегодня моют посуду Алекс и Цедрик, а также убирают еду обратно в погреб, чтобы ничего не испортилось. – И взглянула на девочек. – Мариша, Сатия – проследите за мальчишками?
Девочки тоже были в глубоком шоке и рассеянно покивали.
Я хмуро посмотрела на Цедрика и своего сына.
– Узнаю, что девчонки за вас все сделали, – получите наказание!
– Какое еще наказание? – сразу же ощетинился Цедрик.
– Завтра тоже будем убираться, – печально выдохнул мой сын, уже зная все мои наказания.
Цедрик даже растерялся, заметив, что все понесли свою посуду к раковине, тоже встал и понес свою.
– А близнецы возьмут чистые тарелки, положат туда кашу и унесут нашим пленникам, – добавила я, строго смотря на рыжих мальчишек.
И заметила, как от злости скрипнули зубы у обоих, но спорить со мной они не стали и, молча взяв тарелки, начали накладывать в них кашу из кастрюли.
– А они нам каши ни разу не давали, – тихонько пробормотала Мариша.
– И только один раз в день кормили, – еще тише добавила Сатия.
– Хлеб и вода, – шепотом сказал кто-то, то ли мой сын, то ли Цедрик – я не поняла.
Я же, с шумом выдохнув, чтобы больше не было пересудов, громко сказала:
– В моем доме голодать не будет никто и никогда! – И упрямо посмотрела на всех детей, стараясь поймать взгляд каждого, чтобы уяснили мою позицию.
Последним под моё внимание попал Тодор, но он выглядел спокойно и даже, как мне показалось, одобрительно кивнул.
– Тодор, покажи мне, где хранятся продуктовые запасы, – сказала я мужчине. – Надо бы провести ревизию.
Мужчина посмотрел на меня с удивлением.
– Еда, – поправилась я. – Хочу понять, на сколько нам её хватит и хватит ли вообще.
– Конечно, идем, Рина.
Он галантно пропустил меня вперед, а сам опять замотал тряпкой лицо.
Я не стала пока ничего говорить мужчине, а то вдруг у меня ничего не получится, а я его обнадежу. Видно же, что он стесняется своих шрамов.
Мы прошли по коридору и спустились в тот самый злосчастный подвал.
– Тут пленники, – показал Тодор на дверь слева, – а тут еда, – указал он на дверь справа.
В коридоре горел тусклый свет. Когда мы отсюда выбирались, я смотрела лишь на связанных работорговцев и не заметила дверь напротив.
Тодор открыл её ключом.
Тем самым, который от всех дверей.
Интересно, а мне он вообще нужен, этот ключ? А то, может быть, я, как Хозяйка, могу и без ключа везде ходить?
– Тут первое помещение. Оно сухое. Тут хранятся макароны, крупы, мука, приправы. Всё сыпучее.
Я осмотрелась и поняла, что работорговцы явно запасливые товарищи. Само помещение было размером не меньше десяти квадратов. Все стояло в больших холщовых мешках, на полках, да не по одному и с надписями на каждом мешке. Поэтому легко можно было понять, где и что хранится. Пол был чистым. И никаких насекомых или мышей я не заметила.
И тут до меня дошло, что сегодня я в доме тоже не видела ни одного насекомого или грызуна. Неужели ушли? Да и лестницы были относительно чистыми… не то что вчера.
– Следующая комната – холодная, – повел меня Тодор дальше. – Тут хранятся яйца, молоко, сметана, творог, масло, копчености, сыры, овощи, фрукты, ягоды и прочие продукты, которым нужен умеренный холод.
Эта комната была в три раза меньше. И еды тут было на порядок меньше. Ну да… тут же скоропортящиеся продукты хранятся. Прохладно, как в холодильнике примерно.
– А где они это всё берут?
– Деревенские раз в неделю им привозят.
– И они им за это деньгами платили, – резюмировала я.
– Скорее всего, нет, – покачал головой Тодор. – Думаю, что это рента. Деревня-то на территории Усадьбы находится. И селяне платят аренду едой.
– Это радует, – пробормотала я. – А нам будут платить едой?
– Еще как, – хмыкнул Тодор. – Думаю, что тут такое паломничество начнется, что мы не продохнем от желающих нас всех накормить.
– Серьезно? – нахмурилась я.
– Еще как, – кивнул Тодор.
Я как представила, что сюда сейчас народ начнет съезжаться, так мне дурно стало.
Я ведь еще толком с детьми не разобралась. Мне их воспитывать надо, а тут проходной двор, что ли, будет? Они мне ребятишек вконец испортят…
– Слушай, – посмотрела я на мужчину, – так, может, пока не говорить, что я тут появилась, а? Что-то мне не по себе. Давай повременим с этим делом?
Тодор какое-то время думал, а затем пожал плечами.
– Долго скрывать не получится, – сказал он. – Думаю, что через год они сами всё поймут…
– Год – это уже хорошо, – прервала я его. – Но будем все же скрывать до последнего. Договорились?
– Как скажешь, – пожал плечами Тодор и повел меня в следующее помещение. – А тут морозилка для мяса и рыбы.
Тодор показал мне третью комнатку, которая была таких же размеров, как и первая, если не больше. Тут висели огромные разделанные туши разных животных, стояла колода с воткнутым топором, чтобы мясо рубить. Рыба хранилась здесь же, только в отдельном отсеке. Ну хоть так, и то хорошо. Хотя хранить рядом рыбу и мясо не дело, конечно…
Надо бы отдельное помещение организовать…
– Тодор, я на самом деле о многом поговорить с тобой хотела, – выдохнула я, когда мы вышли в комнатку, где хранились сыпучие продукты.
– Я тебя слушаю, Рина, – тут же подобрался мужчина.
– Сегодня ночью я встречалась с последним Хозяином Белой усадьбы. Его имя Хайрук. И от него я узнала очень много новостей. И они не самые приятные. – Я набрала побольше воздуха в грудь и начала пересказывать всё, что узнала от мага: – Во-первых, все дети, которых мы освободили, должны стать Хозяевами Белых Усадеб по всему миру. Во-вторых, если они не станут ими, то весь мир погибнет. В-третьих, Хайрук мне сказал, что на данный момент я единственная Хозяйка Белой Усадьбы. Но моих сил не хватит на то, чтобы спасти весь мир. У нас в запасе всего лишь двадцать лет, чтобы я смогла воспитать из ребятишек белых магов и отправить их в Белые Усадьбы. Ну и последняя новость: Хайрук сегодня умер.