Магический Вор Левицкий Андрей

© Левицкий А., 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

Глава 1

– Нет здесь никого.

– Говорю тебе – я что-то слышал!

Когда подо мной раздались голоса, я бесшумно нырнул обратно в воздушный колодец, идущий вверх через всю башню. Уперся в каменную кладку согнутыми ногами и спиной, локтем прижал сумку на поясе. В ней лежало то, что мне надо было пронести в сокровищницу Дома Реликвий. Впервые меня наняли не для того, чтобы украсть, а наоборот, чтобы внести… и оплатой будет все, что я смогу забрать отсюда.

Два стражника стояли где-то внизу, отсюда я их не видел. Хорошо, что не успел перебраться из колодца на выступ, идущий по стене у потолка. Он узкий, толком спрятаться на нем невозможно, там они меня точно заметили бы. Охранять свою главную сокровищницу гильдия под названием Дом Реликвий отряжает самых опытных бойцов. А у меня только пара ножей, пробираться сюда с мечом на боку или топором в руках было бы совсем несподручно.

Но как услышали? Ведь ни звука не издал. Хотя колодец, через который спустился в сокровищницу, был перекрыт огненным пологом. И тот гудел – негромко, но так мощно, проникновенно, что аж стены подрагивали. Теперь-то не гудит, потому что я его отключил. Любопытно: войдя в сокровищницу, стражники этого не поняли. То есть там, в коридоре снаружи, они что-то ощутили, когда гудение стихло, но теперь не могут сообразить, в чем дело, слишком привычен был для них этот звук.

– Говорю тебе, Арон, здесь никого нет.

Голос низкий, угрюмый. А вот и сам стражник показался в поле зрения, здоровенный усач с кольчужной бармицей на плечах, без шлема, с палашом и небольшим круглым щитом. Я замер, скосив вниз глаза, выжидая.

Усатый повернулся, снова ушел в глубину сокровищницы. Донеслись неразборчивые голоса, и они вернулись к приоткрытой двери, ведущей в коридор. Подо мной снова прошел усач, затем второй, Арон, пониже ростом, крепкий как бык, с коротким топором. По изогнутому лезвию гуляли разноцветные отсветы того, что лежало на полках в дальнем конце комнаты.

Они вышли, стукнула дверь, стало тихо. Я ждал в полной тишине. Глухое место эта сокровищница, спрятанная в главной башне гильдийского замка, безмолвное, сумеречное, здесь редко ступает чья-то нога. Кажется, что оно где-то в подвале, но на самом деле комната эта расположена ближе к крыше, отсюда недалеко до главного зала башни.

Так вот, мои ноги вскоре здесь ступят. Еще как ступят, и хорошенько потопчутся вдоль тех полок, а после уберутся отсюда вместе со всем моим ловким молодым телом и дорогими вещичками, которые я здесь подберу. Потому что стражники, судя по всему, занялись своим делом, то есть стоят в коридоре по сторонам от двери и, наверное, лениво переговариваются со скуки.

И раз так – пора начинать.

Выбравшись из колодца, я пополз по выступу. Комната прямоугольная, ведущая в коридор дверь в одном конце, полки напротив нее. Там помигивает, поблескивает и посверкивает. Ну что сказать, сокровищница Дома Реликвий – это вам не чулан сельской ведьмы, тут столько всего лежит… Есть, конечно, и рухлядь, очутившаяся в этом месте только из-за своей древности, но попадаются очень ценные предметы.

Многие из которых вскоре станут моими.

Свесив ноги, я снова прислушался. Спрыгнул. Подошвы из мягкой кожи едва слышно хлопнули по каменным плитам. Стены в этой комнате тоже каменные, как и потолок. Дорогой камень, завезенный из Гарвианских каменоломен, но вот беда, не пропускает часть магических эманаций. Чтобы они не копились здесь, и сделан в толще замковых стен воздушный колодец, идущий к крыше главной башни.

Я подошел ближе к полкам, оглядел их. Подошвы касались пола бесшумно. Сапоги у меня заговорены, как и крепкая, хорошо подобранная по размеру куртка с шароварами. Ничто на мне не звякает, не скрипит и даже не шуршит, заклинания старой ведьмы Рагды, живущей в лесу неподалеку от замка, надежны. На ремне сумка и два ножа, висящие крест-накрест.

Пора приступать. Вытащив из сумки металлический браслет, я покрутил его в пальцах. Непонятная вещица. Тонкий обруч как раз такого размера, чтоб надеть на нежную ручку девушки, прежде чем повлечь ее в постель. Только этому подарку ни одна девушка рада не будет и никуда после него не повлечется. Потому что от браслета расходятся темные эманации, и не надо быть магом, чтобы это ощутить. Черный металл, покрытый тусклыми красноватыми письменами… очень черный металл, очень тусклые древние знаки, хоть и непонятные, но зловещие донельзя. Ни одна уважающая себя девица, будь то принцесса или дочь конюха, такой подарок не примет, и ничего тебе от нее не перепадет.

А полки-то от всякого добра аж ломятся. И сундуки от него распирает. Они стоят по сторонам от полок, всполохи света гуляют по выпуклым крышкам. Чего только нет в сокровищнице историков, как называют людей из Дома Реликвий. Хотя светлых и темных камней, то есть теневиков и альбитов, помогающих магам в их делах, как раз и нет, но всяких необычных древних вещиц – полно. Некоторые в шкатулках из глухокамня, что защищают их от магического излучения соседей, некоторые так лежат. Холщовые мешочки, пожелтевшие от времени свитки с лохматыми краями, древние амулеты и обереги. Мерцают, помигивают колдовским светом, гаснут и разгораются.

Пора избавляться от браслета и набивать сумку добром.

Шагнув вдоль полок, к стене, я положил браслет на пол и прошептал слово-ключ, то есть инициирующее заклятие, полученное от нанимателя. Прищурился. Вроде ничего особенного не произошло, только по красноватым письменам скользнула и угасла тусклая волна света. Повернувшись к ближайшему сундуку, заметил висящий над ним длинный сверток – перехваченную веревкой облезлую шкуру. Сверток был изогнутый, будто внутри лежало что-то кривое. Как-то не ожидаешь увидеть такое в сокровищнице, с другой стороны, откуда я знаю, что там завернуто? Может, лук какой-то колдовской, выкопанный очередной экспедицией историков из-под замшелого валуна на краю Гиграна.

Решив находку пока не трогать, потянулся к сундуку. Его могла защищать ловушка, которая прожгла бы мне запястье до кости или проткнула незримым острием, поэтому, когда между пальцами и крышкой оставалось всего ничего, я замер. Магические сущности и конструкции всегда создают возмущения в мире, и, будь там нечто этакое, я бы почуял. Легкий ток прохладного или теплого воздуха, идущий из ниоткуда, или покалывание в пальцах, или еще что… Много лет я занимаюсь тем, чем занимаюсь, чувствительность развил до предела.

Хотя в таких делах полагаться на одно только чутье могут лишь природные маги, а я не из них. Именно поэтому безымянный палец моей правой руки украшает кольцо, распознающее враждебную магию. Ощутив ее, кольцо нагревается, но сейчас этого не случилось.

И все же к сундуку я не прикоснулся. Не потому, что ощутил присутствие на нем охранной магии, все проще: услышал сзади звук. Совсем тихий.

Но и совсем близкий.

Это могло быть шуршание мыши. Или тишайший шепот воздуха, уходящего вверх, в вентиляционный колодец. Но нет, это был свист. Неприятный. Чудилось в нем что-то… так может посвистывать ночной ветер между кладбищенскими камнями. Или шипеть змея, выползающая из глазницы черепа на вершине одинокого кургана.

Я обернулся мгновенно, левая рука легла на рукоять ножа, правая сжалась в кулак. Что-то происходило с лежащим на полу черным обручем. Каменный пол внутри его тек, вращаясь все быстрее, словно вода. Круг пространства мутнел, завивался спиралью. Внезапно он захрустел, зашипел и вытянулся вверх, разворачиваясь длинным широким пузырем.

Внутри его что-то было. Искаженная, выпуклая картинка: стены и вроде бы дверь, и еще начало уходящей вверх лестницы, и какие-то силуэты, совсем смутные, непонятные.

Кольцо на пальце стало холодным. Ледяным. Обжигающе ледяным. Впервые с ним происходило такое, раньше оно только нагревалось в присутствии враждебной магии – и я понятия не имел, что это может означать!

Внутри пузыря что-то сдвинулось, колыхнулось, и прямо ко мне, пригнув голову, шагнула высокая темная фигура. Едва не вскрикнув от неожиданности, я отшатнулся к сундуку.

Пахнуло плесенью и затхлостью. На человеке был древний кожаный доспех, покрытый металлическими пластинами, и остроконечный шлем с решетчатым забралом. Лица не видно, только глаза, поблескивающие сталью. На боку черная палица с шипами, закрученными в виде острых спиралей. Вместо навершия на шлеме горел шарик болотистого сияния.

Из-за того, что магический светляк находился точно над его головой, на полу под ногами лежала густая тень, похожая на лужу тьмы, в которой утопали ноги человека.

Человека? Нет, это лич, мертво-живой воин из легенд. Лич! Никогда не видел этих существ воочию, только на старых фресках в церквях и картинках. Говорят, что личи – воины-мертвецы. Повелители пропащих душ, обитающих в Падшем мире, отделенном от Гиграна, мира живых, великими горами Срединного хребта.

Обычно я верткий, быстрый, редко такое случается, чтобы кто-то застал меня врасплох. Но слишком уж в неожиданную сторону пошли дела, я не успел отпрянуть. Взметнулась длинная рука, и затянутый в перчатку с шипами кулак врезался мне в скулу.

Будто темная молния прошила череп. Я повалился вдоль полок, сбив с них несколько предметов. Застучало, зазвенело, замигало. Ругаясь, вскочил на колени. Неожиданно это было, ох и неожиданно! Такая загадочная потусторонняя сущность, как лич, и вдруг – прямой удар в челюсть… У меня ум за разум зашел от такого поворота.

Лич стоял у сундука и поворачивал голову из стороны в сторону, что-то выискивая. Светляк на шлеме горел тускло, ровно, мертвенно. Над браслетом за его спиной покачивался, тихо хрустя и шурша, землисто-черный, с проблесками зеленого, вытянутый пузырь.

Я ощутил тепло, проникающее сквозь дубленую кожу моей куртки, услышал шипение и глянул вниз. По плечу, по груди расплылось золотистое сияние, магическая дрянь усиленно разъедала куртку.

На полу лежала упавшая с полки шкатулка, от которой почти отлетела крышка, и расколовшийся кувшин. Из шкатулки просыпались крохотные матово-белые костяшки, на них помигивали и трещали колдовские искры, а из трещины в кувшине что-то вытекало, пузырясь. Рядом поблескивали осколки фиала, оттуда и пролилась золотистая пакость, опалившая куртку и напольную плиту. Камень шипел, сочась едким золотым дымком, от него слезились глаза и першило в горле.

Тепло перешло в жжение, и я рванул застежки куртки.

Лич снял с крюка изогнутый сверток, зашуршал кожей и повернулся, сжимая в руке необычно широкий, матово-серый, кривой клинок.

Кольцо на моем пальце запульсировало жгучим холодом.

Вещество из фиала уже почти насквозь проело куртку, и я сбросил ее на пол. Из коридора донеслись голоса, стук шагов, лязг засовов и голоса. Услышали, Некратор вас забери, ну конечно, теперь просто не могли не услышать!

Лич шагнул обратно к пузырю, а дверь в комнату начала открываться. Если он исчезнет и портал закроется, то не останется никаких доказательств того, что здесь был кто-то еще. Только растерянный, не успевший сбежать вор да черный браслет на полу… Надо задержать его! Не было времени толком обдумать происходящее, я действовал по наитию: схватил куртку, набросил на то, что упало с полок, сгреб и швырнул в пузырь.

Тот качнулся сильнее, заклокотал, цвет его начал меняться. Лич пригнул голову, собираясь войти в портал. По пузырю побежали золотистые волны, все быстрее, быстрее, он набух, раздаваясь вширь, начал боком погружаться в стену, под которой лежал браслет.

Кольцо на пальце заледенело так, что пришлось, скрипнув зубами от боли, сорвать его. И в тот же миг пузырь лопнул. Распался клочьями черноты и болотной зелени, которые, будто листья, кружась, опустились к полу, тая в полете.

Дверь сокровищницы распахнулась. Лич наотмашь, не глядя, полоснул воздух кривым мечом.

И только сейчас я понял, что тот костяной. Прикрылся правой рукой, защищая лицо, качнулся назад, кончик меча вспорол рукав и кожу от локтя до кисти. Я повалился на спину, пополз, упираясь подошвами в пол. Рука стала неметь. Возникло ощущение, что она набухает, как старая коряга, упавшая в реку, напитываясь чем-то… тьмой, холодом, смертью. Через нее что-то проникло внутрь тела, все глубже, будто черная змея поползла – сквозь плечо, грудь, к животу, и там свернулась плотным шевелящимся клубком.

В воздухе надо мной проступил большой звериный силуэт. Он возник всего на несколько мгновений, но я успел разглядеть мохнатые лапы, длинный хвост и крупную вытянутую башку огромного пса или волка. На спине его были крылья, две тени, уходящие куда-то ввысь, сквозь потолок. Зверь разинул пасть, и до моих ушей долетело призрачное рычание. Видение тут же стерлось, но перед тем он успел повернуть голову и глянуть вниз, прямо на меня, жуткими сверкающими глазами. Когда призрака уже не стало видно, они еще несколько мгновений двумя белыми огнями висели в воздухе, а после угасли.

Первым в комнату влетел Арон и сразу метнул топор. Бросок был сильный, уверенный, меткий, но до лича топор не долетел. Взмахом руки тот отбил его в сторону, оружие с громким стуком врезалось в стену, топорище лопнуло, брызнув щепками.

Оно еще не успело свалиться на пол, а лич, отправив костяной меч в висящие на боку пустые ножны, схватился за палицу. Шкуру, в которую был замотан кривой клинок, он перед тем набросил на плечи и чем-то подколол ее на груди, чтоб не падала, превратив в подобие плаща.

Вслед за Ароном в сокровищницу вбежал усач с палашом и круглым щитом, из коридора за ним донесся топот ног и голоса. Арон, выхватив короткий меч, подскочил к личу.

Лучше бы он этого не делал.

Я лежал у полок, баюкая на груди раненую руку, к которой быстро возвращалась чувствительность, и ощущая плотный комок чего-то постороннего, что шевелилось где-то внутри меня. Зрение было затуманено, звуки доносились глухо. Лич переместился вперед вместе с лужей тьмы, в которой утопали его ступни. Качнулся магический светляк на шлеме. Короткий свист палицы – и потом звук, будто нерасторопная хозяйка выронила дыню со второго этажа, разбив о мостовую.

Только сейчас с этим звуком раскололась голова Арона.

Хорошо, что в глазах у меня еще мутилось. Я много повидал на своем воровском веку, и убийства, и казни, и жестокие драки, да и сам много чего успел натворить. Но от вида лопающегося под могучим ударом черепа, откуда во все стороны плещет его содержимое, может замутить любого.

Голова Арона стала как сырое яйцо, по которому сильно стукнули ложкой. Он упал. Не успевший остановиться усач перескочил через него, взмахнул мечом и получил тычок черной палицей в грудь. С судорожным всхлипом отлетев назад, он свалился под стеной, дергая ногами.

Я поднялся медленно, с трудом, хватаясь за полки. Существо, в мгновение ока сумевшее разделаться с парой вооруженных бойцов одной из самых крупных гильдий Арды, зашагало к двери. Кто-то попытался ворваться в комнату, получил удар кулаком в шипастой перчатке и вылетел обратно. Лич вышел в коридор, оттуда донеслись крики, лязг и стук.

Едва не упав, я схватился за полку, глубоко вдохнул и медленно пошел вдоль стены. Рука побаливала, но слушалась.

Звуки снаружи начали удаляться.

От двери коридор, как я помнил, тянется в две стороны, лич пошел в одну, выдавливая перед собой бойцов гильдии, но с другой стороны наверняка вскоре заявится подмога. Нужно исчезнуть отсюда прямо сейчас.

Я подошел к стене, чтобы забраться на выступ у потолка, и тут в отверстии воздушного колодца мигнули красные отсветы. Чуть нагрелось зажатое в кулаке кольцо. Защитный полог, отключенный мною по пути вниз, снова работает! Это значит, что маги, ведающие обороной замка, опомнились и заново включили защиту. А заклинание-ключ, которым меня снабдил наниматель, одноразовое, той дорогой больше не выбраться.

Все резко стало еще хуже. Первой ступенью, ведущей к полному провалу всего этого дела, было появление лича, второй – когда я сбросил барахло с полок, и это услышали стражники, а третьей – вспыхнувший огненный полог в колодце. Хотя самой первой ступенью стоило бы назвать тот вечер в таверне «Горячая похлебка» на самой окраине свободного города Зангара три дня назад, когда я согласился на предложение обчистить сокровищницу…

Будь проклята человеческая жадность!

Даже если она твоя собственная.

Надо было отказываться, ведь чуял, что дело нечисто! Знаю, знаю, я же вор, у меня все дела нечисты, однако это казалось слишком подозрительным даже мне. Пронести в самое охраняемое место Дома Реликвий колдовской амулет! Зачем кому-то в своем уме может понадобиться такое? Хотя наниматель рассказал вполне убедительную историю, но ведь я чувствовал, что это вранье. Только как отказаться от возможности проникнуть сюда? Не куда-нибудь – в святая святых тех, кого я так ненавидел!

Я зажмурился, мысленным усилием отодвинул от себя звуки боя, кипящего в коридоре, отодвинул весь мир, добившись, чтобы в голове наступила гулкая пустота. Спокойно, Кей. Сейчас ты уйдешь отсюда тихо и незаметно. Вернешься в Зангар этой же ночью, проберешься в дом заказчика и вытрясешь из жирной сволочи правду.

Нож в руки. Несколько быстрых шагов к двери. Выглянуть. Коридор пуст, если не считать трех мертвецов и двух почти мертвецов. Один слабо подергивается, второй мычит, стоя на коленях и упираясь головой в стену, прижав руки к развороченному животу. Слева коридор заканчивается проемом, дверь выбита, из косяка торчит обломок копья, дальше видны ступени ведущей вверх лестницы. Справа поворот, из-за угла доносится топот ног. Спешат сюда и появятся очень скоро. Ладно. Уходим.

Я перескочил через раненого, и, когда пробегал мимо второго, он с протяжным всхлипом повалился вбок, скользнув лбом по камням, мешком упал на пол. Кровь под ногами… расколотый щит… сплющенный шлем… ну и досталось же голове, которая в этом шлеме недавно была!

На полутемной лестнице звуки боя стали громче: лязг, тяжелое дыхание, выкрики. Такое ощущение, что лича там обложили, как медведя. Когда я взбегал по ступеням, сзади закричали. Кажется, вошли в сокровищницу и разглядели то, во что превратилась голова Арона.

Лестница оказалась совсем короткой, в верхней ее части лежали еще два мертвеца, а по полу и стене тянулся широкий темный потек. Я почти добрался до распахнутой двери, когда за ней яростно, дико полыхнуло.

Кольцо, снова надетое на палец, обдало его волной холода. Вспышка за дверью была не столько яркой, сколько тяжелой, давящей, она словно дубинкой съездила меня по голове. Болотно-зеленый, угрюмый, мертвый свет… Так горел светляк на шлеме лича. Выходит, он не только для освещения, это еще и оружие?

Вверху завопили, отчаянно заругались, загрохотали. Остановившись, я выглянул.

Лестница выходила в большой зал с двумя высокими мозаичными окнами. Впереди валялись перевернутые столы, разломанные лавки и табуреты. В дальней части было возвышение, на нем стояло большое кресло с высокой прямой спинкой, похожее на трон. За помостом стену скрывал огромный гобелен с изображением Святого Круга.

Лич вместе с плещущейся под ногами лужицей темноты двигался к двери в дальнем конце зала, а вокруг кричали и катались по полу бойцы гильдии. Кто-то прижимал к лицу ладони и выл, кто-то стоял на коленях или слепо метался, расшвыривая обломки мебели. По щекам людей стекала розоватая слизь, в которую превратились глаза. Лишь несколько человек остались на ногах и пробирались к личу между столами. Кажется, перед моим появлением стражники сумели окружить ночного гостя, и эта вспышка ослепила большинство из них. Он шел ровно и быстро, прицепленная на манер плаща шкура покачивалась за спиной, костяной меч болтался в кривых ножнах на боку. Двумя руками лич держал занесенную над плечом палицу. Усеянное спиральными шипами навершие превратилось в жутковатый спутанный клубок, с которого сочилась кровь. Я представил, как страшное оружие крушило человеческую плоть, как шипы врубались в нее, буравя черепа и выворачивая из них куски кости, выдирали клочья мяса и рвали сухожилия…

Представил – и бросился влево, к закрытому ставнем окну, совсем неприметному рядом с высокими разноцветными витражами.

Когда я был уже возле него, в зал с лестницы ворвался небольшой отряд во главе с рыжеволосой девицей в мужском костюме и легкой кольчуге, с мечом и кинжалом в руках. Рядом тяжело топотал уродливый горбун, почти голый, лишь в набедренной повязке и сандалиях, весь заросший волосами.

Лич, успевший разбросать еще несколько противников, приближался к дальней двери, отряд устремился за ним. Надо было крикнуть им, что магический светляк на шлеме способен выжечь глаза… но наверняка это мог сделать кто-то из тех, кто был в зале раньше и сохранил зрение, потому что в момент вспышки случайно смотрел в сторону или находился за спинами других.

А мне очень, очень не хотелось попадаться на глаза рыжей девице. Слишком хорошо я знал ее раньше.

Подскочив к окну, я распахнул ставни, высунулся. В лицо дунул прохладный ветер. Ночь темным одеялом окутывала Арду и Кривой залив, раскинувшийся далеко по левую руку. Мягким серебром сиял в небе бледный шар Марри, мерцал красновато-желтым его младший брат, небольшой Ярри. Горели факелы на замковой стене и пара костров – внизу, между домами, стоящими возле главной башни. Вдали, у северного горизонта, едва проступала полоса Срединного хребта, отделяющего нас от Падшего мира.

Под окном протянулся каменный карниз. Совсем узкий, не больше ладони, но пройти можно, хотя носки сапог будут торчать. Ничего, мне и не по таким карнизам довелось хаживать!

Сзади грохнул перевернутый стол, треснуло дерево, часто залязгали удары. Раздался изумленный вскрик. Переваливаясь через подоконник, я оглянулся.

Лич как раз вышел в дверь, позади него валялись тела. Трое бойцов вместе с горбуном подбегали к проему, а рыжая девица стояла в пол-оборота к ним и смотрела на меня, прижав ладонь ко рту. Заметила!

Я спустил ногу на карниз, но вторую не успел. Вспышка холода на пальце дала знать о том, что кольцо распознало внезапное появление чуждой магии где-то совсем рядом…

Рядом?

А может, во мне?

Тугой клубок зашевелился в животе. Ночной мир качнулся, огни факелов и костров светящимися полосами прочертили темноту. Раненая рука плетью повисла вдоль тела.

В воздухе у башни возник силуэт, и на этот раз я разглядел его отчетливей. Лохматый волк с могучей шеей, выпуклой грудью и сильными лапами. Над ним двумя призрачными парусами развернулись огромные крылья. Изогнув голову, он обратил ко мне сияющие белые пятна глаз, приоткрыл пасть, и я понял, что в ней не хватает одного клыка. Далекий рык прозвучал в моей голове.

Ноги подогнулись, когда свернувшийся в животе ком превратился в костер черной боли. Ладонь заскользила по стене, я из последних сил попытался удержаться на карнизе, но не сумел и рухнул вниз, теряя сознание.

Глава 2

– Встать! – Клинок сильнее уперся в мое горло. – На ноги, быстро!

Я открыл глаза, удивляясь, что еще жив. Ведь падал к замковому двору, такому далекому, мощенному булыжниками… такими твердыми. Мое тело должно превратиться в мокрое пятно под стеной главной башни, так почему я здесь? И где я вообще?

Искоса оглядел маленькую комнату, лавку с тряпьем у стены, ведра, метлу в углу. Вон там – открытая дверь, а напротив нее окно без ставен и стекла. За окном темно. Надо мной стоят трое: рыжая девица с мечом, статный светловолосый парень с факелом и горбун в набедренной повязке. Он тихо пофыркивает, втягивает воздух волосатыми ноздрями, шевелит сплюснутым носом. Мохнатые брови, грива кучерявых, спутанных волос и ненормально длинные руки с перепонками между узловатых пальцев. Тролль, надо же. Очень редкая тварь для наших мест – болотный тролль.

– Вставай! – повторила рыжая.

– Как ты это себе представляешь, сестренка? – спросил я. – Твоя железяка проткнет мой кадык.

По-моему, от злости она уже готова была рубануть меня по шее, но тут вмешался блондин:

– Тира, нужно его допросить.

– А я желаю просто убить урода! – отрезала она, но взяла себя в руки, отступила на шаг и повторила хриплым от ненависти голосом: – На ноги, вор!

– Почему я не разбился? – спросил я, садясь.

Рыжая не удостоила меня ответом, горбун громко засопел, а блондин сказал:

– Ты упал на террасу.

Я припомнил крошечный выступ, сверху кажущийся лохматым, торчащий из стены под окном с карнизом. Не прямо под ним, сбоку, но я, уже падая, оттолкнулся, послав свое тело вдоль стены… Значит, все-таки долетел.

– Выходи! – приказала Тира Викантина.

Да-да, я знал, как ее зовут, ведь она и вправду была моей сестрой. Не родной, сводной. Тира Викантина Варра, вспыльчивая и сильная, волевая и умелая в бою, немного смахивающая на мужчину – не внешностью, она вполне красива, но повадками, грубоватостью (во многом напускной) и прямотой…

– Нет, стойте, – вмешался блондин. Пошевелил массивной челюстью, украшенной шрамом, потер низкий лоб, отнюдь не свидетельствующий о величине интеллекта, который за этим лбом упрятан, и добавил: – Тира, это ж Кей Варра, сам Магический Вор. Ты собираешься вести его туда вот так просто?

– А в чем дело?! Ладно, Барлоу, ты прав, надо его обыскать. Вор – стоять на месте, руки за голову. Ну!

Теперь, когда я выпрямился, за окном стала видна маленькая терраса с примятой растительностью. Сколько времени прошло после того, как я свалился с карниза? Они могли искать меня довольно долго, сначала во дворе внизу, потом в башне. Было ощущение, что миновало не меньше часа, определить точнее не получалось. В сокровищницу я проник около полуночи… кажется, до рассвета еще далеко.

Сзади Тира плашмя ударила меня клинком по ногам, принудив опуститься на колени.

– Руки за голову!

– Я тоже тебя люблю, сестренка, – промямлил я, сцепляя пальцы на затылке, и вдруг сообразил, что раненая рука совсем не болит. Она пульсировала теплом и холодом попеременно, это было странное ощущение, но – никакой боли.

Теперь я не видел Тиру и болотного тролля, только квадратная рожа Барлоу маячила передо мной. Он отступил на шаг, подняв факел к потолку кладовой, многозначительно покачал мечом перед моим носом. Здоровый парень, грудь колесом, руки сильные, сразу виден боец. Глядел он на меня с любопытством, но в целом скорее равнодушно. Наверное, сильные чувства, как и глубокие мысли – не его конек.

Сзади шелестнуло, когда Тира вложила меч в ножны, ее руки начали ощупывать мои плечи, грудь.

– Что за кольцо? Расцепи пальцы.

Я подчинился, и она сдернула кольцо. Фыркнул тролль, Тира сказала:

– Правильно, Маунти, это магия. Он весь увешан магией… но он не маг.

– Не мах! – глухо бормотнул тот.

– Занятный у тебя дружок, Тира, – произнес я, снова поднимая руки.

Охлопывая мои подмышки и бока, она произнесла:

– Кей Варра… вор, предатель и убийца. Знаешь, сколько хороших парней погибло этой ночью из-за тебя?

– После стольких лет разлуки ты можешь называть меня просто: дорогой братец, – заметил я.

– Ты мне не брат! – Она рванула сумку с моего ремня. – Я отреклась от тебя. Встать! К двери! Нет, стой… Маунти, теперь ты осмотри его. Обнюхай.

Когда я выпрямился, тролль пошел вокруг меня, шумно втягивая воздух. Горбатая тварь чует магию? Он засопел, сунулся ближе, яростно шевеля носом.

– Что? – напряглась Тира.

Маунти дернул башкой, недоуменно фыркая.

– Барлоу, держи. – Она бросила светловолосому сумку, обошла меня, напряженно вглядываясь. – Что у тебя еще спрятано?

– Ничего. – Я опустил руки.

– Врешь! Мечом в брюхо захотел?

– Наверняка вашим магам гораздо важнее получить от меня сведения, чем от тебя – мой холодный труп.

– Заткнись! Отвечай: что прячешь?

– Скорее всего, твоя зверушка чует остаточный след магии, который висит на мне из-за всяких побрякушек. И кольца, и тех, что в сумке.

– По-моему, на нем больше ничего нет. – Барлоу копался в сумке. – Тира, пора отвести его в главный зал. Тела уже должны были убрать.

– Маунти? – Она глянула на тролля.

Тот снова фыркнул, подался ближе ко мне, обнюхивая, недоуменно сопя, отстранился и дернул головой.

– Не вишшу, – проворчал он, сильно шепелявя. – Нету. Нищево нету.

Тира еще несколько мгновений напряженно вглядывалась в меня и наконец шагнула в сторону, освобождая дорогу к двери. Начала было вытягивать меч из ножен, но бросила его обратно, решив, наверное, что я не стою таких усилий – из главной башни замка, находясь под охраной двух вооруженных людей, да еще и тролля, обладающего, как и все их племя, исполинской силой, сбежать я не мог.

– Что это? – спросил Барлоу, вытаскивая из сумки мутноватый стеклянный кружок, вставленный в серебряное кольцо с цепочкой. – Я слышал про такие. Вроде как штука для тех, у кого глаза плохо видят? Этот… увеличатель?

Не дожидаясь ответа, он приставил стекляшку к глазу, и по серебряному колечку пробежал тусклый огонек. Вздрогнув, блондин отступил на шаг и опустил «увеличатель», выпучив глаза.

– Светлый Яррис! Что это я щас видал?!

– Дорогая вещь, не урони, – сказал я.

– Но это что было? Прямо вокруг нас, со всех сторон, какая-то мигающая паутина…

Маунти зафыркал, поведя носом в сторону стекляшки, которую Барлоу бросил обратно в сумку.

– «Око Кабала», – пояснил я. – Ты видел охранные структуры, встроенные вашими магами в замок.

– Мнэ… структуры? Я не знаю такого слова, вор.

– Оно и видно, – буркнул я.

– С помощью этой побрякушки он и прополз, как червяк, сквозь нашу защиту, – заключила Тира нетерпеливо. – Теперь идем.

Она пихнула меня кулаком в спину, направляя к двери, и мы вышли в коридор, такую же глухую каменную кишку, как тот, по которому я покинул сокровищницу.

В главной башне Дома Реликвий стояла суматоха, бегали люди, эхо доносило топот ног, взбудораженные голоса, где-то рыдала женщина, где-то ругались. Барлоу шел впереди. Факел он оставил возле кладовки, путь нам освещали подвешенные к потолку железные плошки с огонь-травой, сияющей мягким желтоватым светом.

– Скольких он положил? – спросил я, но мне никто не ответил. – Эй! Скольких убил лич?

– Тебе-то чего? – бросил через плечо Барлоу.

– Хочу знать, чтобы понимать, насколько вы теперь меня не любите.

– Тварь, которую ты привел, убила семерых. – Ненависть, что звучала в голосе Тиры, буквально опалила мне затылок. – Еще пятеро скончались после, отравленные ядовитой слизью, в которую превратились их глаза из-за той вспышки. Трое покалечены и никогда больше не смогут взять в руки меч, четверо ранены не так сильно. Жены и дети оплакивают своих мужей и отцов… и проклинают тебя. Тебе было мало того, что ты сотворил тогда с Хитрым замком? Решил снова взяться за старое? Я тоже проклинаю тебя, Кей Варра! Как и все гильдии Арды!

– Будь прокляты гильдии с их проклятиями, – ответил я, вслед за Барлоу вступая в главный зал башни.

Тела убрали, служанки замыли пол, но на нем еще оставались темные пятна. Сломанную мебель вынесли, целую растащили к стенам. Когда мы вошли, перед деревянным троном, где сидел высокий старик в просторных серых одеждах, стояли несколько вооруженных мечами и топорами людей. Среди них были двое без оружия: седобородый с серебряным обручем на голове, и второй, смуглый, в дорожном костюме, с тщательно расчесанными, гладкими черными волосами, смазанными жиром.

Воины и маги Дома Реликвий.

С нашим появлением их разговор прервался, все оглянулись на нас, и старик на троне сказал:

– Идите, у вас хватает дел.

Стражники направились к двери у гобелена, той самой, где скрылся лич. За ней, насколько я помнил, была винтовая лестница, ведущая к основанию башни. Седобородый с обручем встал с одной стороны от трона, а смуглый – с другой. Когда он сложил руки на груди, стало видно, что пальцы его унизаны перстнями, на некоторых помигивают камни – альбиты, усиливающие природную магию носителя. Смуглость кожи говорила о том, что он принадлежит к племени фанг, обитающему за Озерами Длинной Цепи, на северо-западной оконечности Харбора.

Я встал перед деревянным троном, разглядывая старика. Сколько же лет я не видел этого человека? У Магистра Дома Реликвий была большая шишковатая голова, мясистое лицо в красноватых прожилках и длинные руки с крупными, похожими на валуны, серыми кулаками. Старость покрыла кожу морщинами и бесчисленными коричневыми пятнышками. Даже отсюда я слышал его тяжелое дыхание.

– Здравствуй, Кей, – насупив густые брови, произнес старик.

– Как он ушел? – спросил я.

Магистр подался вперед, глядя на меня с помоста, и взялся за деревянный посох, прислоненный к трону.

– Лич, – пояснил я. – Почему вы его упустили?

– Темный Воин пересек двор, разворотил дверь у ворот и скрылся. Жаль, я не успел встать на его пути. Тогда все бы могло закончиться иначе.

– Он скрылся вместе с костяным клинком и шкурой?

Уставившись на меня тяжелым пронзительным взглядом, старик сказал:

– А ты почти не изменился, бывший сын.

– А ты обрюзг и постарел, бывший отец.

– Заткнись! – вспыхнула стоящая слева от меня Тира.

– Дочь, встань сюда… – Он показал ей на место возле трона, и моя сводная сестра, бросив: «Маунти, стереги его!» – вспрыгнула на помост и встала рядом со своим приемным отцом.

Барлоу отошел в сторону, повернувшись лицом ко мне, положил меч на сгиб локтя. Болотный тролль сопел сзади.

– Сегодня ты нанес большой вред, – продолжал Магистр. – И даже смерть не будет чрезмерным искуплением за это.

– Мы должны допросить его, а не сразу убивать, – вмешался седобородый. – Ты, вор, отвечай: что ты знаешь про этот меч и про шкуру?

Я оглядел их всех. Этот, с бородой… Вотан Гарб, если правильно помню. Вместе с Магистром и смуглым фангом он управляет Домом Реликвий. Магистр – великий маг тверди, Вотан – лекарь, знаток целебных эликсиров, а третий, кажется, его зовут Джада, огненный маг.

– Ничего не знаю ни про шкуру, ни про меч, – сказал я. – Это вы мне расскажите, зачем они понадобились личу.

– Желаешь, чтобы мы пытали тебя? – спросил Вотан Гарб. – Магия может причинить много боли. Тебе ли не знать этого, Магический Вор?

Магистр выпрямился, опираясь на посох, и громыхнул:

– Вотан, у нас нет времени спорить с ним! Ни разу в границах наших стен не открывались пространственные бреши. Он привел Темного Воина – он в ответе за произошедшее, – пусть ответит на вопросы прямо сейчас или умрет на месте!

Подняв руку с распоротым рукавом, я показал им почти затянувшуюся тонкую линию, оставшуюся от раны.

– Лич полоснул меня клинком, прежде чем вбежали стражники. Мне стало плохо, я упал… Времени с тех пор прошло немного, а рана уже почти исчезла. Что это за меч? Я не знаю, но теперь очень хочу узнать.

Глаза Магистра сверкнули. Двое магов остались у трона, а он спустился с помоста по короткой лестнице. Доски стонали, прогибались под его весом. Высокий, сгорбившийся старик, если бы он распрямил спину, расправил плечи, то стал бы на голову выше меня. Медленно, тяжело переставляя ноги, тот, которого я уже давно не называл своим отцом, подошел и заглянул мне в лицо, нависая надо мной, будто столетний дуб. Подняв мое запястье, повернул, осматривая рану, снова поглядел в лицо, отстранился и позвал:

– Вотан, Джада, вы чувствуете в нем что-то? Ощущаете какую-то магию? Может быть, отраву?

– Нет, – ответил седобородый, а смуглый фанг отрицательно качнул головой.

– Маунти беспокоился, обнюхивая его, – заметила Тира.

– О чем вы? – спросил я. – Какая магия? Эта тварь в доспехе заразила меня чем-то, поцарапав вашей кривулькой?

Магистр попятился, стуча посохом, и вдруг я будто новыми глазами увидел его. Этот медлительный старик, чей хребет гнется под весом силы, накопленной за долгие годы, когда-то кипучей, бурлящей, а теперь лежащей почти мертвым грузом на сутулых плечах… Он совершенно чужой для меня. Муж моей давно покойной матери. Посторонний человек, не вызывающий уже даже ненависти. И это – мой отец? Неужели когда-то я называл его так? Слушался его, служил ему, позволял направлять свою жизнь, подчинял свои желания его причудам, шел к назначенным им целям? Как я мог поступать так? Только юность могла быть оправданием всем тем глупостям и преступлениям, которые я совершил по его воле.

– Клинок был отравлен? – повторил я.

Джада обошел трон, встав возле Вотана, негромко заговорил. Я начал припоминать еще кое-что помимо имени – кажется, этот смуглый молчаливый человек командовал экспедициями, которые Дом Реликвий посылал на юг, к далекому Краймору, в поисках диковинок. Путешественник и маг-воин, владеющий огненной стихией. Хорошее умение, если нужно распалить лагерный костер в дождливый вечер… или сжечь отряд врагов. Впрочем, фанг не был сильным магом, таким, что способен укутать в огненное одеяло целую толпу.

Выслушав, седобородый кивнул и сказал:

– Магистр, мы полагаем, что должны показать ему.

– Показать что? – Тира повернулась к ним.

– Зря потеряем время, – возразил Магистр.

– Мы уверены, это будет полезно, – настаивал Вотан Гарб. Насколько я знал, он занимался переговорами с другими Домами, поддерживал связи историков с церковью Зангара и с городским консулом. Такой человек наверняка имел в гильдии немалый вес. – К тому же нам самим тоже будет полезно увидеть еще раз. Магистр, это твоя дочь, вели ей сам.

Недовольно качая головой, старик повернулся ко мне и сказал:

– Хорошо, Кей, сейчас ты кое-что увидишь. Барлоу, встань у двери. Не впускай никого, не нужно, чтобы кто-то еще видел это. Ты, как тебя… тролль, – охраняй лестницу. Святые мощи, до сих пор не могу привыкнуть, что он слушается только тебя, Тира! Скажи ему!

По ее знаку Маунти отошел к двери за моей спиной. Барлоу, сунув меч в ножны, ушел в глубь зала.

– Тира… – начал Магистр.

– Я не хочу, – сказала она.

– Пусть он увидит.

– Не хочу, – упрямо мотнула головой моя сестра. – Слишком тяжело, ты же знаешь, я собираюсь избавиться от этого проклятия!

Старик подошел к ней, взял за руку и повел к трону.