Истории фейри. Десятина Блэк Холли

– Келпи предпочитают людей топить и пожирать – целиком, за исключением кишок. Нельзя садиться им на спину, бла-бла-бла, они злющие, как черти, бла-бла-бла, не говоря уже о том, что они перевертыши. А, да, келпи можно заставить подчиняться, если удастся накинуть на него уздечку. Но шансы невелики.

– Оу…

– Никогда не задумывалась, а вдруг такие сайты создают сами фейри? Не удивлюсь, если продолжу поиски и наткнусь на какую-нибудь новостную группу или чатик исключительно для фейри.

– Значит, мы в безопасности, если не будем садиться ему на спину?

– Что? А-а… даже не знаю.

– Есть хоть одно упоминание, что люди тонули, не садясь ему на спину?

– Нет, но информация на сайте не полная.

– Пожалуй, я рискну. Я поговорю с келпи.

Корни поднял глаза от компьютера:

– Без меня ты никуда не пойдешь.

– Как скажешь, – согласилась Кайя. – Но это может быть опасно.

– Это реальное волшебство, – сказал он, понизив голос, – и я его не пропущу. Даже не думай сбежать.

Кайя вскинула руки в притворной капитуляции.

– Я честно хочу, чтобы ты пошел со мной. Правда-правда, веришь?

– Только мне не улыбается очнуться черт знает где, с подтертой памятью, и чтобы потом мне никто не верил. Понимаешь? – Лицо Корни пылало.

– Да ладно тебе, Корни, сейчас твоя мама или Дженет нас услышат и заявятся сюда. Я тебя не брошу.

Кайя смотрела, как он постепенно успокаивается, и думала, что ей тоже стоит прекратить рисовать в голове мрачные картины будущего. В конце концов, если ты уже ступил на скользкий путь, логично, что дальше не получится всегда идти ровно.

Металл в машине вызывал у Кайи тяжесть, сонливость и тошноту – такие же ощущения бывают от угарного газа, прежде чем он тебя окончательно убьет. Девушка прислонилась щекой к прохладному стеклу окна. В горле пересохло, а в висках пульсировала кровь. Должно быть, все из-за спертого воздуха в машине, который обжигал легкие при каждом вздохе. Ехать было недолго, чему Кайя была искренне рада, практически вывалившись на улицу, когда Корни открыл ей дверцу.

В свете дня за полосой деревьев отчетливо виднелись ряды домов. Удивительно, что той ночью, когда она нашла Робейна, редкие заросли показались ей настоящим лесом. Ручей был завален мусором. Корни наклонился и смахнул грязь с коричневатой бутылки, в которой явно держали не пиво. Скорее какой-нибудь тоник для волос со змеиным маслом или иная неведомая дрянь.

– Урановое стекло, – пояснил Корни. – Какое старинное барахло. Зуб даю, часть накопившегося здесь мусора можно неплохо продать. – Он ткнул в соседнюю бутылку носком ботинка. – Ну и как будем призывать эту твою штуку?

– Есть что-нибудь острое? – Кайя подняла сухой лист.

Корни пошарил в заднем кармане и достал складной ножик, открывая его легким движением руки.

– Не забывай предупреждения на сайте: не садиться ему на спину ни за что, никогда, что бы ни случилось.

– Я читала страничку! Не нужно постоянно повторять. Келпи – злой водяной конь, который топит людей забавы ради. Я помню.

– Ну я просто хотел убедиться…

Он отдал нож. Кайя ткнула острием подушечку большого пальца. Когда на коже выступила яркая капля крови, она размазала ее по листу.

– Что теперь? – спросил Корни сдавленным голосом, словно едва мог дышать.

Кайя бросила лист в ручей окровавленной стороной вниз, как в ту ночь с Ройбеном.

– Я Кайя, – проговорила она, пытаясь вспомнить слова. – Я не принадлежу ни к одному из дворов, но мне нужна твоя помощь. Пожалуйста, услышь меня.

Наступил долгий миг тишины. Кайя видела, как Корни начал убеждать себя, что ничего не произойдет, и сама разрывалась между противоречивыми желаниями. Жаждала, чтобы ее план сработал, и боялась этого.

Мгновение спустя сомнения исчезли – из воды показался черный конь. С новым зрением конь для Кайи выглядел иначе. Он оказался не черным, а темно-изумрудным, и его перламутровые глаза блестели, как жемчужины. Но все же, когда конь посмотрел на нее, Кайя заставила себя вспомнить об информации, которую Корни нашел в Сети. Об историях, леденящих кровь.

Келпи вышел на берег и отряхнул великолепную гриву, обдав их с Корни сверкающими каплями затхлой воды. Кайя вскинула руки, защищаясь, но это не помогло.

– Чего ты ищешь? – заговорил конь, голос его был мягок и глубок.

Кайя схватила ртом воздух, медленно его выдыхая.

– Мне нужно узнать, как зачаровать свою внешность и как контролировать магию. Можешь научить меня?

– Что предложишь взамен, девочка?

– А чего ты хочешь?

– Может, твой спутник согласится прокатиться верхом. Я научу тебя всему, если позволишь ему покататься со мной.

Корни наградил ее многозначительным взглядом.

– И дать тебе его убить? Ну уж нет.

– Я восхищаюсь смертью. Я, коему никогда не дано узнать ее самому. Она подобна экстазу: рот распахивается, когда они тонут, пальцы впиваются тебе в кожу. Глаза широко распахнуты в изумлении, пока они неистово бьются, словно в порыве страстного наслаждения.

Кайя в ужасе покачала головой.

– Ты не вправе винить меня, такова моя природа. И так положено с давних пор.

– Я не собираюсь помогать тебе убивать людей.

– Возможно, меня заинтересует что-то еще, так сразу и не скажу. Оставляю тебе возможность самой над этим поразмышлять.

Кайя вздохнула.

– Если что, ты знаешь, где меня найти. – С этими словами келпи вновь скрылся под водой.

– Что ж, это было жутко, – отмер Корни, до этого ошеломленно сидящий на берегу. Кайя кивнула. – Попытаешься что-нибудь для него найти?

Она снова кивнула:

– Ага.

– Даже не представляю, как к этому относиться.

– Ты же читал сайт. Знал, что так будет. Это ты предупреждал меня.

– Ну да. Просто прочитать и увидеть… услышать его – совсем разные вещи.

– Если хочешь, можем уехать.

– Ну уж нет!

– Есть идеи, что может прийтись ему по вкусу, но не ходит на двух ногах?

– Ну-у… – протянул Корни, поразмыслив, – есть немало людей, которых я был бы не против где-нибудь притопить. Честное слово, можно попытаться.

Кайя в шоке уставилась на него. Но Корни совсем не выглядел обеспокоенным своим диким предложением.

– Ни за что, – возмутилась она.

– Как насчет парня Дженет? – пожал плечами он. – Тот еще говнюк.

– Кенни? – пискнула Кайя. – Подумай о чем-нибудь неживом. Что может ему приглянуться?

– Овес? – уныло предложил он. – Огромная коробка овсяной кашки для заваривания? Подписка на «Лошадиный вестник»? Целая тонна сена?

– Людей мы убивать не будем, об этом даже не думай!

Она была уверена, истинное имя Ройбена стало бы хорошей платой. Все же келпи вряд ли состоит при дворе, когда он привязан к ручью. Да, имя он бы посчитал достойной ценой. Более того, от Кайи это знание тоже никуда бы не делось.

Неплохая месть за убийство Грисла.

Но потом она задумалась, а вдруг келпи прикажет Ройбену приводить ему людей. И тот, конечно же, исполнит приказ.

Что еще может заинтересовать келпи?

Кайя вспомнила кукол, стоящих на полках в комнате, но воображение подкидывало лишь образ маленькой девочки, идущей по их следам до самого ручья. То же и с любым музыкальным инструментом. Нет, нужно придумать что-то такое, чем келпи сможет наслаждаться в одиночестве… Одежда? Еда?

А потом до нее дошло… спутник, товарищ. Который никогда не утонет. Которым можно восхищаться и все ему рассказывать. Карусельный конь!

– Ох, Корни, – выдохнула она. – Я кое-что придумала.

Возвращаться в машину Кайе свершенно не хотелось, но ей пришлось скользнуть на заднее сиденье и закрыть рот рубашкой, чтобы ткань задерживала металл в воздухе.

– Ты знаешь, куда ехать, да? – спросила она. Интересно, он вообще расслышал вопрос, приглушенный толстым слоем ткани?

– Ага.

Кайя откинула голову на сиденье. Краем глаза заметила, как дернулось крыло, отбрасывая крошечные светящиеся радуги, которые заплясали у нее на ногах. Весь мир сжался до этих радуг. Не стало ни Корни на переднем сиденье, ни шипящего пения радио, ни проезжающих мимо машин, ни домов, ни магазинов – ничего, что могло бы спасти от завораживающих узоров, мерцающих на травянисто-зеленых бедрах.

Не было слов, описывающих ее чувства, не было звуков. Ничего. Не было и определения, описывающего то, кем она являлась; ни единого объяснения, способного удержать неподвижную, беззвучную тьму. С каждой секундой Кайе становилось все хуже.

– Пожалуйста, можешь открыть свое окно? – попросила она. – Мне не хватает воздуха.

– А что не так с твоим?

Она подалась вперед, к водительскому сиденью, и протянула руки ладонями наверх, как попрошайка.

– Ручка жжется, когда я касаюсь ее. Смотри. – Она выше подняла руку, чтобы Корни смог увидеть обожженную кожу. Пальцы подрагивали. – Это от ручки.

– Черт! – Корни втянул воздух сквозь зубы. Затем покрутил ручку, опуская стекло.

С каждым новым вздохом соленый воздух из открытого окна все лучше прочищал горло, но даже этого не было достаточно, чтобы утихомирить тошноту.

– Мне нужно выбраться из машины.

– Мы почти на месте, – сказал Корни, останавливаясь на светофоре.

Он припарковался рядом с большим зданием карусели. Под затянутым тучами небом оно казалось еще более тусклым и облупившимся.

– Ты в порядке? – спросил Корни, оборачиваясь к заднему сиденью.

Кайя покачала головой. Ее грозило вывернуть прямо здесь, в машине, поверх пустых бутылок и коробок из-под еды. Засунув руку в карман толстовки, она открыла дверь.

– Кайя!

Она то ли выпала, то ли выползла на асфальт и едва сумела добраться до края газона, прежде чем ее стошнило. Желудок был почти пуст, так что рвало ее по большей части желудочным соком.

– О господи. – Корни присел рядом с ней на корточки.

– Я в порядке, – заявила Кайя и, пошатываясь, поднялась на ноги. – Это все из-за металла.

Он кивнул, оглянулся на машину, а потом скептически осмотрелся.

– Может, ну это все?

– Нет. – Кайя глубоко вздохнула. – Идем.

Она обежала здание, следуя тому же пути, которым они с Дженет попали сюда в прошлый раз.

– Дай свою куртку, – попросила она. – Тут стекло.

В дневном свете все выглядело иначе.

Через зал, вверх по лестнице – и вот он, чуть более потрепанный, чем ей показалось в прошлый раз, но все равно прекрасный. Сливочные бока от времени покоричневели, а позолота стерлась. Рот коня изгибался в легкой усмешке, и Кайя сама ухмыльнулась в ответ.

Вместе они дотащили коня до лестницы. Корни шел первым, принимая на себя основной вес, пока они шаг за шагом спускались вниз. Конь едва пролез в двери. Внизу Кайя выбралась через окно, предоставив Корни самому выталкивать их ношу на улицу.

Оказавшись снаружи, он занервничал. На заднее сиденье конь не помещался, а багажник был забит коробками со старыми книгами и всякими инструментами.

– Нас точно кто-нибудь поймает! – заявил он.

– Нужно придумать, как привязать его к крыше.

– Черт, черт, черт! – Корни зарылся в багажник и выудил из завалов эластичный шнур, два пластиковых пакета и небольшой моток бечевки.

– Шнур слишком тонкий, – скептически заметила Кайя.

Корни обернул его вокруг шеи деревянного животного, потом вокруг тела, а уже после забросил внутрь машины.

– Давай с другой стороны. Быстрей.

Он перекинул Кайе бечевку, она набросила веревку на лошадь, а потом швырнула обратно ему. Корни завязал узел.

– Ладно, пойдет. Едем.

Он заскочил в машину со своей стороны, Кайя обошла ее кругом, залезла на сиденье и, обмотав руку джинсовкой Корни, закрыла дверь. Он сорвался с места, так отчаянно вжимая педаль газа, что шины взвизгнули по асфальту.

Кайя была уверена, что случится что-то плохое: за ними увяжутся копы или конь сорвется с крыши и попадет по другой машине. Но до места они добрались целыми и невредимыми.

Припарковавшись, они потащили карусельного коня в полосу деревьев, к ручью.

– Не дай бог, ему не понравится. Я теперь занозы из рук неделю выковыривать буду, – возмутился Корни.

– Ему понравится.

– А еще мне придется выравнивать крышу авто, она прогнулась.

– Знаю.

– Короче, я сказал. Не дай бог, ему эта дрянь не понравится.

– Ему понравится, – повторила Кайя.

Они опустили безногого коня на грязный берег, повернув так, чтобы он мог стоять без посторонней помощи. Кайя осмотрелась в поисках нового листа, а Корни без вопросов извлек из кармана нож.

– Не надо. Я просто расковыряю старую ранку.

Он скривился, но промолчал.

– Келпи, – проговорила Кайя, бросая листок в воду, – у меня есть то, что может тебе понравиться.

Из воды поднялся жеребец и своими мерцающими, нереальными глазами уставился на карусельного коня. Тихонько заржав, он выбрался на берег.

– Он безногий, – заметил келпи.

– Но ведь красивый, – парировала Кайя.

Келпи обошел деревянное животное по кругу, оценивающе фыркая.

– Весьма. Вещи с изъяном всегда кажутся нам привлекательней. Красота в несовершенстве.

Кайя улыбнулась. Получилось. У нее получилось!

– Значит, ты научишь меня?

Существо посмотрело на Кайю и переменилось. Там, где раньше был конь, теперь стоял юноша, обнаженный, с мокрой кожей и водорослями, запутавшимися в длинных волосах. Он перевел взгляд с Кайи на Корни.

– Ее научу, но если ты тоже собрался учиться, то должен возместить мне потраченное время. Иди сюда, сядь рядом.

– Это того не стоит, – возмутилась Кайя.

Келпи улыбнулся, но не отвел глаз от Корни, рисуя пальцами узоры на обнаженной груди. Корни часто задышал.

– Нет, – выдавил он так тихо, что Кайя едва расслышала.

Тогда существо вновь перевоплотилось, энергия извивалась, складывалась в силуэт – и Кайя увидела себя.

– Готова начать? – сказал келпи ее голосом, ее ртом. А потом губы изогнулись в лукавой улыбке, совсем не такой, как у Кайи. – Я могу многому тебя научить. А мальчишке не мешало бы послушать. Магия – удел не только фейри.

– Ты же сказал, что за урок он должен возместить тебе время.

– Пока я приму в качестве платы его страх. Хоть такую малость. – Келпи устремил на Кайю взгляд ее собственных черных глаз, а губы, точная копия ее, прошептали: – Я давно уже не испытывал вкуса настоящей охоты.

– Почему? – неосознанно выпалила Кайя.

– Мы, существа, далекие от власти, должны подчиняться правителям. Смертные – угроза для джентри, но не для таких, как ты и я. Если, конечно, мы сами этого не захотим.

Кайя кивнула, обдумывая ответ.

– Тебе знакомо ощущение, когда призываешь магию? – спросил келпи. – Такое легкое покалывание. Сложи ладонь лодочкой и сконцентрируйся, собирая в ней энергию. Что ты чувствуешь?

Кайя сложила ладони и представила, как воздух в ее руке сгущается, мерцая энергией. В следующее мгновение она удивленно подняла взгляд.

– Словно рука онемела и постепенно начинает отходить. Покалывание, как ты и сказал, будто маленькие разряды тока. Даже немного больно.

– Пару раз перебрось энергию из руки в руку. Это магия в своем первозданном виде, энергия, готовая стать всем, чем ты пожелаешь.

Кайя кивнула, баюкая в ладонях магию, которая по ощущениям напоминала пригоршню крапивы, и позволяя тонким ручейкам стекать сквозь пальцы. Кайя помнила это ощущение, которое временами покалывало в груди или пульсировало на губах, а потом происходили странные вещи.

– Теперь скажи, как тебе удалось собрать энергию? Что ты сделала?

Кайя легонько покачала головой:

– Не знаю… я просто посмотрела на руку и представила ее, увидела.

– Вот именно, увидела. Зрение – основное из чувств. Теперь тебе нужно научиться слышать ее, ощущать запах и вкус. Только тогда магия станет реальной. Но будь осторожна; иногда сквозь простые чары легко можно увидеть истину, если смотреть краешком глаза, – подмигнуло существо.

Кайя кивнула.

– Когда используешь магию, следуй двум простым шагам: концентрация и отторжение. Суть второго шага многие не понимают. Колдуя, сосредоточься на том, чего желаешь, а потом отпусти энергию и доверься ей, она исполнит твое повеление. Закрой глаза, постарайся увидеть, как энергия окружает тебя. Например, представь на пальце кольцо. Добавь детали. Сначала золотой ободок, потом камень, его цвет, прозрачность, блики света на гранях… вот, правильно. Именно так.

Ресницы ее задрожали, когда Корни ахнул:

– Кайя! Ты действительно создала кольцо. Настоящее магическое кольцо. Я его вижу.

Кайя распахнула глаза и увидела его – на указательном пальце, как она и представляла, виднелось серебряное кольцо в форме девушки со сверкающим изумрудом в открытом рту. Кайя покрутила кольцо на свету, и пусть она знала, что наколдовала его, кольцо все равно выглядело плотным и настоящим.

– А как убирать наколдованные… вещи? – поинтересовалась Кайя.

Келпи запрокинул голову и рассмеялся, его белые зубы блестели даже в полумраке.

– Что ты натворила?

– Зачаровала кое-кого, чтобы… нравиться ему, – тихо сказала Кайя.

Корни бросил на нее удивленный и слегка раздраженный взгляд. Его не радовало, что она опустила из рассказа еще одну часть истории. Келпи ухмыльнулся и прицокнул языком.

– Сними с него колдовство так же, как развеиваешь зачарованные предметы. Нащупай паутину своей магии, потянись к ней и разорви. Попрактикуйся с кольцом.

Кайя сконцентрировалась, позволяя энергии закружиться в воздухе, ощущая, как она течет по телу. Она, как волны, наступала и убывала с каждым биением сердца.

По пути назад Кайя указала на холм.

– Глянь на огоньки. Интересно, кто там?

– Я ничего не вижу. – Корни кинул на нее внимательный взгляд через зеркало заднего вида. – Ты увидела магические огни?

Кладбищенский холм имел довольно крутой склон со стороны, выходящей на дорогу. Здесь не было ни могил, ни надгробий, и дети зимой беспечно катались на санях, складывая на памятники запасные варежки и шарфы. По другую сторону холма стоял заброшенный недостроенный мавзолей. В два этажа, но без крыши, верхняя площадка заросла маленькими деревцами и лозами. Вокруг него возвышались сотни памятников и склепов, а в воздухе над ними сейчас мелькали яркие огоньки.

– Как думаешь, здесь вход в Неблагой двор? – тихо спросила Кайя, вспоминая о том, как Люти его описывала.

– Давай проверим.

Корни заехал на кладбище и припарковался у гравийной дорожки. В ожидании, пока он откроет ей дверцу, Кайя уставилась сквозь лобовое стекло на мельтешащие огни.

– Это точно фейри, – проговорила она.

– Я ничего не вижу. – В голосе Корни слышались нотки паники.

Кайя последовала за огоньками, они кружились и ослепительно мерцали, но держались на расстоянии, не позволяя себя рассмотреть. Она ускорила шаг. Огоньки так близко, немножко, и она смогла бы дотянуться и схватить…

– Кайя! – позвал Корни, вынуждая ее обернуться. – Твою мать, не бросай меня.

– Я не брошу! Просто пытаюсь поймать один из огоньков.

Внезапно в воздух взвилась целая куча светлячков, то тут, то там мелькающих среди деревьев. Для светлячков было уже слишком поздно – время давно перевалило за полночь, да и какие светлячки в середине осени? Недавний дождь и осенний холод тонкой ледяной корочкой сковали траву под ногами. Но насекомые метались вокруг них, зажигаясь на одно долгое мгновение, потухая и вспыхивая вновь. А потом Кайя присмотрелась к ним внимательней: это были не светлячки, а крошечные крылатые создания, гораздо меньше огоньков, один из которых Кайя пыталась поймать. А потом создание подлетело ближе и оскалилось.

Кайя завизжала.

– Что? – насторожился Корни.

– Не насекомые… крошечные злобные фейри.

Он выпустил ее руку и принялся слепо отмахиваться. Существо метнулось прочь.

– Я ни черта не вижу. Ты этих… созданий увидела из машины?

– Нет, – покачала головой Кайя. – Те огоньки были крупнее.

Корни присел на корточки, дыхание срывалось с его губ облачками белого пара.

– Сейчас ты их видишь?

Она покачала головой.

– Люти рассказывала, что проход в Неблагой двор закрыт участком пожухлой травы, но сейчас почти всюду трава коричневая и пожухлая.

– Может, сейчас там вообще нет травы.

Кайя опустилась рядом с Корни и прижала ухо к земле. Из холма доносилась далекая музыка.

– Прислушайся. Ты слышишь?

Он подвинулся к ней и тоже приложил к земле ухо.

– Музыка, – согласился он. – Похоже на свирель.

– Она прекрасна, – воскликнула Кайя, улыбнувшись, прежде чем вспомнила, что они пытаются попасть не в самое лучшее место.

– Давай обойдем вокруг холма и поищем, есть ли где-нибудь на траве странные участки. – Корни поднялся с корточек, подождал, пока Кайя тоже встанет, и направился дальше по склону.

На кладбище было неестественно тихо. Луна стала больше и круглее, чем в прошлую ночь. Она казалась нереально раздувшимся шаром, висящим в небе. При взгляде на нее Кайе вновь вспомнилось истекающее кровью солнце и луна, жадно поглощающая его затухающий свет.

Новенькие гранитные плиты были отполированы до невероятного зеркального блеска, отражая проходящих мимо Кайю и Корни. Старые надгробия в лунном свете были молочно-мраморными, заляпанными мшистыми пятнами и грязью. Бледными. Как волосы Ройбена.

– Эй, глянь-ка сюда. – Корни указал на участок травы, оттенок которой слегка отличался от остальной.

Опустившись на колени рядом с ним, Корни легко поднял угол участка, словно дерновую заплатку, и сунул туда голову.

– Я должна пойти туда одна.

– Ты обещала, что не бросишь меня, – напомнил Корни.

– Туда, скорее всего, даже мне соваться небезопасно. Я вернусь как можно скорее. – Кайя быстро направилась к входу. – Обещаю.

Теперь музыка звучала громче, смех и переливы свирели нарастали в тишине ночного кладбища. Следуя за музыкой внутрь холма, Кайя услышала голос Корни:

– Но ты же обещала, что не оставишь меня одного.