Алтарный маг Степанов Николай

Глава 12

Золото вскружило голову

Еремееву и самому стало интересно, на сколько алтарей его хватит. В Троицком он выдохся уже на втором, и оба были явно меньше тех, которые пришлось заряжать на окраинах Смоленска. То ли благотворно сказалось общение с березками на крохотном острове среди болота, то ли посещение двух храмов (хотя вряд ли), но силы оставили энергомага лишь на шестом алтаре, когда Александр неожиданно почувствовал холод и заметил, что вокруг ног образуется иней.

«Я что, энергию из земли вытягиваю? Работать аккумулятором я уже привык, но вдобавок еще и холодильником?! Как-то страшно за себя становится. – Пошатываясь от легкого головокружения, Еремеев направился прочь от алтаря. По пути он почувствовал холод еще и в груди. – Надеюсь, сердце не превратилось в кусок льда?»

Он сунул руку за пазуху и извлек из нагрудного кармана малахитовую пластинку. Ее словно посеребрило, но не инеем. По крайней мере, оттереть необычный налет так и не получилось, зато в самом центре отчетливо проступил золотистый отпечаток.

«Какая же она холодная – прямо обжигает морозом. Значок каплю напоминает, да еще пронзенную двумя кинжалами. Тут вроде и надпись под ним виднеется: «Поток», – прочитал Александр. – Не ее ли тогда искал сержант? Но почему она только сейчас проявилась?»

Еремеев слегка надавил пальцем на знак. На мгновение вспыхнуло фиолетовое пламя, и он едва не выронил пластину.

«И что это было – короткое замыкание? Вроде ожогов нет, а ведь могло и руку оторвать. Моя страсть к экспериментам точно до добра не доведет. Не на всякую кнопку стоит жать, некоторые могут и бомбу подорвать. – Александр даже остановился, чтобы немного успокоиться. Он посмотрел на небо, на пластинку, спрятал ее обратно в карман и двинулся к соратникам, продолжая размышлять. – Ну и зачем было заряжать камни по полной? Хватило бы и четверти заряда, зато мог успеть сегодня закончить половину контура. Теперь остается выяснить, сколько времени потребуется для восстановления».

В деревне ему было абсолютно не до изучения собственных возможностей, все время и внимание занимали текущие дела. Да и как понять, насколько восстановился дар, когда владеешь им не более недели?

Годим и двое парней из охраны сопровождали командира, но к алтарю близко не подходили. Они зорко следили, чтобы никто не смел мешать волшебнику работать.

Обессиленному командиру помогли взобраться на лошадь. По окраинам Еремеев путешествовал верхом, как ни противилась этому несчастная пятая точка.

«Сколько дней нужно, чтобы сносно научиться ездить верхом? У меня даже походка стала другой после недолгой прогулки на лошади. И не скажу, что эти изменения мне нравятся, однако дела требуют скорости. Когда еще здесь машины придумают!»

Его не покидало ощущение, что в чем-то они просчитались и нужно нагонять упущенное время. После известия о гибели сержанта тревога усилилась – теперь Александру приходилось рассчитывать только на себя и те силы, которые удастся собрать.

– Годим, а никто не пробовал украсть алтарь? – спросил он, прислонившись к гриве скакуна.

– Камни нельзя сдвинуть, – ответил тот. – Гномы исхитряются привязать их к месту магией, да еще защиту ставят. Особо ретивых может молнией шарахнуть. От такого всяко желание к воровству пропадает.

«И тут коротышки подсуетились! – мысленно восхитился Еремеев. – А то чего проще – напал, камешками запасся и горя не знай».

– Вот я и думал – почему степняки во время набегов не увозят самое ценное?

О том, что у купца не все в порядке с памятью, в отряде знали все, поэтому никто уже не удивлялся его вопросам.

– Куда ехать, командир? К следующему? – Годим уточнял маршрут.

– На сегодня алтарей с меня хватит. – Александр покачал головой. – Возвращаемся.

«Как бы мне хотелось, чтобы на месте оказался Буян, живой и здоровый», – мечтал Еремеев по пути к постоялому двору.

Увы, вестей о ветеране так и не поступало. Гнат только смог доложить, что ночью неподалеку от городских ворот случилась стычка. Без стрельбы из огнестрельного оружия, но люди слышали звон арбалетной струны.

У помощника нашлись и хорошие новости. Лошадей и излишки оружия он продал по достойной цене, закупил три телеги припасов для деревни и договорился со знакомым купцом о скором караване с зерном, которого так не хватало в Троицком.

Если бы не дела Александра и поиски Буяна, можно было уезжать прямо сейчас.

– Придется еще на пару дней задержаться, Гнат. У меня вечером важная встреча в харчевне «Жирный налим», ежели возникнут проблемы, пришли кого-нибудь из наших. Лады?

– Да сами справимся.

– Мало ли что. Поиски Буяна не прекращай. И помни о Креславе. До отъезда нужно выяснить, кто навел злодеев. Очень не хочется с таким человеком возвращаться в деревню.

– Я все сделаю, командир.

– В этом я тебе помогу.

Еремеев после работы с шестым алтарным камнем попытался определить предателя. Тот явно собирался обогатиться за чужой счет, действовал очень оперативно и имел подельников в городе. Поэтому совсем молодых ребят Александр сразу исключил из числа подозреваемых. Но их в отряде было меньше половины.

А дальше начинались уравнения со множеством неизвестных. О пятерых освобожденных из крашенской тюрьмы ни Гнат, ни Александр ничего не знали. Были еще двое деревенских, которые не так давно переселились из Смоленска. Обоим под тридцать, но семьями пока не обзавелись и могли иметь знакомых здеь. О том, что с постоялого двора отлучался Креслав, было известно доподлинно. Но тот же Гнат не мог поручиться за остальных.

– И в чем помощь? – спросил Гнат.

– Я скоро уеду и дам понять, что все монеты забираю с собой. К примеру, чтобы сдать в банк. Ты их, кстати, занеси в комнату.

– Там почти две сотни, – шепотом сообщил Гнат.

– И хорошо. Чем солиднее куш, тем выше соблазн им завладеть. Только нужно будет в сумку мою камней по весу положить, дабы подозрений не было.

– Добро, сделаю.

– Потом собери отряд возле моей комнаты. Хочу парней наградить за хорошую работу.

– А не рановато? Не лучше ли это сделать по возвращении в Троицкое?

– Там тратить особо негде, а здесь, может, гостинцев родным купят.

Из сумки, с которой затем вышел из комнаты, Александр каждому бойцу выдал по злотому. Он на виду у всех сообщил Гнату, что на пару часов отлучится по важному делу, шепнув на ухо, чтобы отслеживал всех, кто вскоре покинет постоялый двор.

К харчевне «Жирный налим» они отправились вместе с Годимом на пролетке. Как ни старался купец, но хвоста за собой не заметил. Неподалеку от входа Еремеев остановил спутника:

– Войду первым, ты – через пять минут. Займешь столик в сторонке и гляди в оба. Заметишь странности – подай знак. Посуду со стола урони, к примеру.

– Я не такой глазастый, как Гнат, но попробую, – согласился тот.

Александр вошел в харчевню и сразу увидел нужных людей. Они сидели в дальнем от входа углу обеденного зала, заняв два столика. Фрол постоянно озирался, вжав голову в плечи. Похоже, сильно нервничал из-за отсутствия нанимателя.

«Надо было чуть раньше приехать, – подумал вошедший. – Ну да, как тут не волноваться? Мало того что старик работу бросил, так еще и других с толку сбил».

Заметив вошедшего, Фрол заулыбался и приосанился:

– Я же говорил, что мой земляк слов на ветер не бросает.

Похоже, старик не назвал сослуживцам имени нанимателя. Когда его узнали, Еремеев почувствовал себя фокусником, явившим собравшейся публике Тень отца Гамлета.

– Здравствуйте, прошу прощения, господа, дела немного задержали. – Те не спешили отвечать на приветствие, стараясь понять, в чем подвох. Александр, выдержав небольшую паузу, продолжил: – Я сильно изменился? Даже неловко, что пять мужиков так на меня пялятся. Парни, очнитесь.

– Для человека, которому давеча отрезали голову, ты действительно выглядишь неплохо, – первым заговорил Гаврила. – Фрол к тебе в наем звал?

Еремеев удивился, что беседу начал тот, кто среди ополченцев слыл нелюдимым молчуном. Видимо, он первым совладал с собой.

«А голосок у него мощный. Хорошо, что говорит тихо».

– Ко мне, – кивнул Александр, продолжая изучать лица собравшихся.

– У тебя завелось столько денег?! – спросил самый молодой из волшебников. Остальные одарили его осуждающими взглядами.

– Иначе бы вас сюда не звал.

– И что ты можешь нам предложить? – заговорил мужчина, которого звали Прохором.

– У меня возникла надобность в чародеях, но предупреждаю сразу: работа связана с большим риском, – ответил Еремеев, затем окинул взглядом пустой стол и заявил: – Господа, не знаю, как вы, а я бы с удовольствием подкрепился. – Он жестом подозвал официанта, заметив, что в зал вошел Годим и занял место через четыре столика.

Ужин заказали быстро, а когда подавальщик убежал выполнять заказ, Прохор продолжил задавать вопросы:

– Ежели устроимся к тебе на службу, нам тоже захотят отсечь башку?

– Не исключено. Хотя сначала меня просто пытались убить. Опосля трех неудач наняли профи.

Несколько секунд никто не проронил ни слова.

– Опасная работа дорого стоит, – наконец заметил тот же Прохор. Похоже, он считал себя главным среди прибывших ополченцев.

– Первые полгода плачу по два серебряных в день. По окончании срока откуп в десять злотых будет считаться выплаченным. Дальше либо уходите, либо заключаем новый контракт на ваших условиях. Можете внести часть денег раньше, тогда срок сократится.

– С двух грошей в день особо не разбежишься. – Тот же волшебник продолжил переговоры с нанимателем.

– К жалованью прилагаются премиальные. Всем, кто участвует в стычках, положена доля с трофеев. Скажете, что потасовок может и не быть? Я в это уже не верю. Деньги, собранные на ваш откуп, получены как раз с продажи трофеев. Еще ни одного дня не миновало, чтобы какие-нибудь сволочи не захотели меня ограбить или убить. Не повезло им, но и мое везение не может продолжаться вечно. Поэтому я всяческими способами пытаюсь повысить шансы на выживание.

– С кем ты ведешь войну, Никита? – басом спросил Гаврила.

– Пока я только защищаюсь от нападок. Кто мой враг, узнаете после подписания контракта. Одно могу сказать: он наверняка представляет в республике интересы иноземцев и убийство нашего сержанта, скорее всего, не обошлось без его участия.

– Ежели я правильно уразумел, всяк день у тебя на службе будет что ходьба по краю бездны. Чуть оступился – и косточек не соберешь? – Прохор явно сомневался, стоит ли принимать предложение.

– Немного не так, – решил уточнить Еремеев. – Не ходьба, а бег, во время которого тебя постоянно пытаются спихнуть. И здесь либо ты, либо тебя.

– Никита, никак не уясню, ты нас отговорить силишься? – с некоторым недовольством в голосе спросил переговорщик. – Тогда зачем собрал?

– А ты хотел, чтобы тебе сейчас посулили золотые горы за непыльную работенку? Я же не вербовщик, которому только и надобно, что с тебя подпись на контракте получить. Мне нужны люди, знающие, на что идут. Будет тяжело, опасно и… нескучно. Условия вам обозначены. Думайте. Времени даю до окончания ужина. Вот, кстати, и он.

Сразу трое подавальщиков начали расставлять заказанные блюда. Когда они закончили, из-за стола поднялся Гаврила.

«Жаль будет, если он уйдет. – Еремеев нахмурился. – Такого неплохо иметь рядом».

– Никита, давай контракт, я готов подписать, ежели и слугу моего на довольствие поставишь.

– Договорились.

Возвращаясь после зарядки алтарных камней, Александр поинтересовался, как составляют договора с волшебниками, и Годим предложил заехать к стряпчему, у которого они вместе со старостой составляли контракт с колдуном на защиту деревни. Там Еремеев и запасся нужными бумагами, теперь осталось лишь внести имя и поставить отпечаток большого пальца на специальную печать.

Сразу после Гаврилы засуетились и другие, словно опасаясь, что бумажек на всех не хватит.

Когда и как появился еще один волшебник, Еремеев заметить не успел. Только отвернулся на миг, и он уже предстал пред ясны очи, будто из-под земли выскочил.

– Ларион, приветствую. Ты здесь какими судьбами? – Александр вздрогнул от неожиданности.

– Здрав будь, Никита. Возьмешь меня на контракт, ежели не сходя с этого места докажу свою полезность твоему делу?

– Ну, попробуй, – после недолгого размышления ответил Еремеев.

– Тогда внимай. Мои способности в магии разума чуток выше, чем я показывал на тренировках. Аккурат они дозволили без труда раскрыть, что Фрол подбирает людей для какого-то дела – это раз. Хотя старик орудовал тайком, Пахом все одно заметил и попытался донести новому сержанту. Я вынудил его запамятовать – это два. Моими радениями стражники на воротах пропустили ребят без клятвы, а мой уход даже не приметили – это три. И четыре, один мужчина, вошедший после тебя, только не надо его выискивать, не сводит с вашего сборища глаз, и думы у него недобрые.

«Надо же, все подметил! И Годима сосчитал, только почему у него мысли недобрые? – Александр был поражен способностями волшебника. – Такого нужно брать. Подумаешь – еще десять монет. Зря я, что ли, все деньги с собой прихватил?»

– И где находится тот мужик? – Еремеев все-таки решил уточнить.

– Я нынче говорю не о том, кто тебя опекает и сидит через четыре стола от нас. Другой вошел после него и занял место у входа.

– Ты принят. – Еремеев вручил бумагу шестому волшебнику.

«Вот и привет от неизвестного предателя пожаловал. Хотя мне почему-то кажется, я уже знаю, кто это».

Каждому, кто возвращал подписанные бумаги, Александр вручал десять монет золотом, стараясь делать это незаметно для остальных посетителей харчевни. Комендант лагеря мог уже завтра утром вернуть вербовочный контракт за откупные. Правда, при уходе из ополчения сразу шестерых он должен был посоветоваться с начальством, но тот же Ларион обещался решить проблему:

– Комендант, когда видит золото, сам готов рассудка лишиться. Ежели ему немного помочь…

– Так у него вроде защитный амулет на шее висит? – напомнил Прохор.

– Дешевка. Даже магу четвертого кольца он не преграда.

– Хочешь сказать, что сам достиг пятого? – На разумника посмотрели сразу все ополченцы.

– Поживем – увидим, – загадочно произнес Ларион. – И, понизив голос до шепота, добавил, обращаясь к нанимателю: – К наблюдателю еще один тип подсел. Они знают друг друга и толкуют явно о тебе.

Еремеев расплатился и встал из-за стола последним, когда вся его команда уже покинула харчевню. Годим отправился за пролеткой, но дожидаться помощника в планы Александра не входило. Он видел, как поспешно вскочил один из наблюдателей, значит, пора было выходить на свежий воздух.

«Даже интересно, насколько я окажусь прав? – размышлял он по поводу собственной догадки, двигаясь к выходу. – А ведь сегодняшний день на удивление спокойный. Ни одна сволочь пока не пыталась убить. Вся надежда – на мои расчеты. Судя по ним, сейчас попробуют и ограбить, и убить».

– Уважаемый, – обратился к нему хозяин «Жирного налима», – прошу прощения, ежели мой вопрос неуместен. У тебя родственник, случаем, не в ополченцах будет?

– Был такой. У тебя к нему дело? – Александр сообразил, что в новом наряде его приняли за человека, лишь похожего на Никиту, и это было на руку, ведь теперь он должен отзываться на другое имя.

– Был? – переспросил владелец заведения.

– Все мы смертны. Говори. – Еремеев торопился, но хотел услышать, что заставило хозяина завести этот разговор.

– Он у меня мебель кое-какую оставил на три дня. И не забрал. Возьмешь?

– Не сегодня. Держи. – Еремеев достал пять серебряных. – Заберу позже.

– Как скажешь, уважаемый. – Мужик остался доволен дополнительным заработком. – Столик небольшой, он у меня в чуланчике стоит.

Александр покинул здание и направился к главной улице. В первой части своих прогнозов Еремеев не ошибся. Ему очень грамотно перегородили путь неподалеку от харчевни.

– Что ж ты, Данила-купец, по темноте один ходишь? Да еще с такой тяжелой мошной? Неужто подсобить некому?

Голос показался Александру знакомым, только он не мог вспомнить, где его слышал:

– Пока сам справляюсь, а у тебя, смотрю, помощников пруд пруди? – Он положил ладонь на рукоять пистоля. Вокруг собралась дюжина лиходеев.

– Так то для того, чтобы иные горячие головы за стволы не хватались. Глянь, чего у нас есть, – по знаку главаря сразу трое вытащили из-за спины арбалеты. – Видишь, как тебя ценим, пришлось даже раскошелиться.

– Весьма польщен. Теперь прямо не знаю, может, не стоит вас здесь всех убивать?

– Ты гляди, Демид, оно еще и пугает. Подойди и поясни наглецу, что с Кондратом лучше не шутить.

«Демид и Кондрат! Неужели те самые? Из сна, который еще в том мире приснился? Вот так встреча! – обрадовался Еремеев. – Так, а у этого вдобавок и амулет на шее болтается? Раньше он был у Буяна!»

Александр впал в ярость, в итоге Демид, несмотря на внушительные габариты, подпрыгнул не хуже стройной гимнастки. Правда, с приземлением у него получилось не столь грациозно.

– А-а-а! – заорал здоровяк, прижав к груди вывихнутую кисть.

За их спинами один из арбалетчиков выстрелил в другого и навел разряженное оружие на третьего. Тот с перепугу поспешил нажать на спусковой крючок…

«Молодчина, Ларион, быстро стрелков вывел из игры. Теперь нужно поторопиться, чтобы не всех тут положили».

Нанятые Еремеевым волшебники вступили в свою первую схватку на службе и расправились с бандитами за несколько секунд. Лишь двое из напавших пока оставались живыми: щуплый Кондрат, которого Александр вдавил в землю, и Демид, стонущий от невыносимой боли.

– Помнится, ты говорил, что я так и не узнаю, кто заказал мою смертушку? Хочешь, поспорю, что ты был не прав?

– Никитка? – испуганно произнес Кондрат. – Тебя же шакалы сожрали!

– Подавились они. Мясо слишком жесткое, а вот твое им точно сгодится. Хочешь полежать за городом, связанным по рукам и ногам?

– Ты не посмеешь…

– С чего вдруг? Как говорится, долг платежом красен, а тебе я уж больно сильно задолжал. – Еремеев сейчас говорил страшным голосом, и в том, что именно так и поступит с убийцами ветерана, ничуть не сомневался. – Кто Буяна сгубил, сознавайся, гнида?!

– Да живой он, живой! Ляхам его продать хотели! – завизжал Кондрат, поскольку Александр сильнее надавил на локоть бандита.

– Где он? – Самбист ослабил хватку.

– Без меня туда не пройти, – попытался было торговаться вожак шайки.

– Демид, ты жить хочешь? – спросил Еремеев.

– Знамо дело – хочу, – пробурчал тот.

– Покажешь, где моего бойца держат?

– С какого ляда? Все одно меня порешат.

– А под честное слово купца?

– Я сам все скажу, – быстро заговорил Кондрат. – И где Буян заперт, и кто нам тебя заказал, и на кого лях работает, хотя сам Дариуш о том ни словом не обмолвился.

– Про пана Тадеуша я и без тебя знаю, – остудил разоткровенничавшегося Еремеев.

– А-а-а! – Кондрат понял – купцу он не нужен – и дернулся с такой силой, что сбил Александра с ног.

Бандит попытался сбежать, но его остановил прямой удар Гаврилы.

– Охолонись чуток.

– Вот вам и первая стычка, господа. Собрать трофеи, и за дело! Рабочий день еще не закончился.

Волшебники принялись обшаривать карманы бандитов и сдавать добро помощнику командира. Через минуту Александр отдал следующий приказ:

– Ларион, Гаврила, Фрол – со мной. Годим – берешь остальных и с этим здоровяком вызволять Буяна. Демида потом отпустишь, я обещал.

Кондрата Еремеев взял с собой, предварительно засунув кляп в рот. Даже не стал спрашивать о человеке в отряде, который предал. Но во время пути дал понять бандиту, что подельник его сдал с потрохами, потому банда и угодила в ловушку.

Александр специально подъехал со стороны задворок постоялого двора. Как он и предполагал, в окне его комнатки на третьем этаже светился огонек.

«Створки нараспашку? Видать, хотел показать, что воры через окно влезли. Наверняка еще и бойцов всех куда-нибудь услал. А ведь я ему практически доверился. Что ж, Сашка, будет тебе впредь наука: мозги для того и даны, чтобы ими пользоваться».

Сделав некоторые распоряжения спутникам, Еремеев направился в номер. По пути встретил хозяина, тот подтвердил отсутствие бойцов:

– Их Гнат повел в кабак удачу отмечать.

«Какой молодец! Еще и сам повел, а потом наверняка нашел повод вернуться! Или я все-таки ошибаюсь? Очень бы хотелось».

Дверь в номер оказалась не заперта.

– Вечер добрый, Гнат.

– Слава богу, ты пришел! – изобразил радость на лице помощник. – Я тут собирался несколько монеток до общей кучки доложить, а оно меня схватило.

Он стоял возле открытого шкафа, и обе его руки были скованы необычным капканом.

– Там денег нет, Гнат. Так что зря ты взламывал двери, курочил шкаф. Смотрю, уже и в дорогу дальнюю собрался? – Еремеев поднял валявшийся у ног вора заплечный мешок и вытряхнул его содержимое на пол. Среди прочего барахла отыскался и небольшой кошель. Александр бросил его на стол. – Маловато прикарманил? Решил все забрать?

– Господь с тобой, Данила. Эти монеты я и хотел положить…

Александр, не слушая объяснений, опустился на стул.

– Интересная штука – судьба, никогда не угадаешь, что она уготовит человеку. Казалось бы, ты мог стать мне другом, получить, считай, те же деньги, но чуть позже. Вместо этого убираешь с пути Буяна, натравливаешь на меня троих бандитов, потом целую шайку… Столько усилий – и только для того, чтобы всего лишиться и вот так стоять перед шкафом возле кучки обыкновенных булыжников? Зачем тебе это, Гнат?

– Золотишко голову вскружило.

– До такой степени, что готов был пойти на душегубство?

– Сопляк ты еще, чтобы мораль мне читать. Подумаешь, подфартило ему! Фарт – штука переменчивая. Нынче есть, завтра нет, а золото всегда в цене. И не важно, как оно досталось. Что касается душегубства… Каждый день чьими-то стараниями гибнет куча народу! Кто их считал? А тебя, Данилка, все одно скоро прибьют, уж больно ты приметный. Вот я и смекнул: почему твое богатство должно достаться другим, а не мне?

– Ну да, а я задал себе другой вопрос: почему сгинуть должен не ты – предатель, вор и убийца? Сможешь ответить? – Еремеев в упор смотрел на предателя.

Тот взгляда не отвел:

– Знамо дело, смогу. Ты не токмо меня отпустишь, но и денег на дорогу дашь, ежели хочешь видеть Буяна живым.

– Заманчивое предложение. А сам-то ты его не желаешь дождаться? Думаю, скоро будет здесь.

– Врешь! Сам же сказал, будто я его сгубил.

– Плохо у тебя со слухом, Гнат. «Убрал с пути» и «сгубил» – разные вещи.

– И тут ты меня обскакал, Данилка! А ведь не должен. Мало тебе еще годков, чтобы тягаться с такими, как я!

«Ну да, все мы считаем себя самыми умными, а потом удивляемся, когда жизнь доказывает обратное. Я тоже считал, будто меня не вычислят, когда ворованные деньги Виктора на другой счет переводил. Однако и двух дней не минуло, как «умного» такого в больницу увезли».

– Куда уж нам….

– И ты не Господь Бог, дабы меня судить!

– Это точно. Ежели мой суд тебя не устраивает, могу и в деревню доставить. То-то семья обрадуется, какой у них папашка!

– А мне чихать и на семью, и на Троицкое, и на тебя, выскочку безродного. Вы все мизинца моего не стоите… – захлебывался яростью вор.

– Правого или левого? – спросил Александр.