Ты мое искупление Лайонесс Виктория
– Не за что.
Мы заехали в нужный нам магазин и выбрали отличную, функциональную кроватку трансформер, которую обещали доставить к Ники домой, уже завтра.
После магазина, мы заехали в одно кафе в центре города, решив немного поговорить и съесть по мороженому.
– Ооххх…если бы он так толкался снаружи, я была бы уже вся в синяках, – проговорила подруга, положив обе руки на живот.
– Что так сильно толкается? – спросила я у подруги, искренне посочувствовав ей.
– Шелли, ты не представляешь, как это бывает. Мне иногда кажется, что он уже просто просится наружу.
– Ну ему не так долго осталось.
– Если честно, я уже хочу, чтобы это скорей произошло. Мне правда, очень нелегко дается эта беременность.
– А как твой токсикоз и головные боли? – решила поинтересоваться я, поскольку помнила, что в той аварии Ники получила сильное сотрясение и даже на короткое время потеряла память, после чего ее стали мучать периодические головные боли, а к ним еще прибавился ужасный токсикоз, который не давал ей с радостью наслаждаться своим положением.
– Головные боли, к счастью, стали реже. Но утренний и вечерний токсикоз меня так и не отпускает. Джейк даже начал чаще работать из дома, в последнее время, чтобы больше времени находиться рядом со мной. Я вижу, как ему непросто сейчас, контролировать свой бизнес, заниматься строительством онкоцентра, да еще и контролировать работу управляющего компании моего отца. Вернее, уже моей компании…
– Он у тебя настоящий молодец, Ники. И я рада, что рядом с тобой такой мужчина. Я могу быть спокойна, когда меня нет рядом и знаю, что могу на него рассчитывать.
Джейк действительно, на мой взгляд, был просто героем, возложив на себя столько забот. Особенно, меня удивило, что он вызвался достроить онкоцентр, который, еще будучи живым хотел построить отец Ники, на часть благотворительных средств, а Джейк тогда помогал ему с поиском инвесторов, для остальной части денег. Поэтому онкоцентр будет построен и даже назван в честь отца Ники. Замечательного и очень уважаемого, в своего время человека.
– Спасибо. Я рада, что вы оба есть в моей жизни, – ответила Ники, протянув свою руку через стол и положив на мою.
Она даже не представляла, насколько я рада, что они есть в моей жизни. Только они и тетя, единственные в моей жизни люди, которыми я по-настоящему дорожила.
– Кстати, говоря, я тут собралась в командировку. По просьбе тети, мне нужно помочь организовать персональную выставку в Италии, одному талантливому художнику и ее хорошему другу.
– Он итальянец?
– Нет, насколько я знаю. Фамилия у него не итальянская. Да и вроде акцента я не заметила, – ответила я, вспомнив красивое лицо Рафаэля и его завораживающие глаза.
Подруга, видимо, что-то прочитавшая в моем взгляде, как-то странно посмотрела на меня и улыбнулась.
– Он американец? И сколько ему лет?
– Да, он живет в Сиэтле. Кажется, ему около 30.
– Это не тот ли художник, который выставлял свои работы на тетиной выставке осенью?
– Да он! Я же совсем забыла, что ты была на этой выставке и могла видеть его картины!
– Я видела, Шелли. И знала наверняка, что они тебе понравятся. У него, правда, огромный талант.
– Да, полностью с тобой соглашусь. Я раньше не видела ничего подобного, – ответила я, вспомнив как красиво Рафаэль описывал свои работы.
– Шелли?
– Да?
– Ты мне что-то не договариваешь? – с хитрой улыбкой, спросила подруга.
– Нет. С чего ты взяла?
– Ты какая-то задумчивая.
– Тебе показалось, Ники, – как можно уверенно отвечаю я, чтобы она не заметила моего волнения.
– Ну ладно.
Еще какое-то время, мы посидели с подругой. А потом я отвезла ее домой и вернулась на работу, пробыв там до позднего вечера.
***
9 лет назад…
Сегодня был замечательный и очень волнительный для меня вечер. Поскольку мои картины впервые увидит публика.
Тетя предложила выставить лучшие из моих работ на своей выставке, заверив меня, что это будет прекрасной возможностью заявить о себе.
И вот я стою в большом светлом зале у стены, где располагались мои работы. На выставке достаточно многолюдно, и я вижу, как люди периодически подходят и рассматривают мои работы. Кто-то даже задерживается на какое-то время и пытается рассмотреть поближе. И я испытываю такой огромный трепет и гордость за то, что я могу поделиться с людьми своими творениями.
Основной мыслью моих произведений были эмоции. То как их можно отразить на лицах людей в картинах, целым спектром человеческих переживаний: от радости до глубочайшего отчаяния.
– Как тонко, оказывается, можно отразить человеческие эмоции, не правда ли? – слышу низкий бархатистый голос за своей спиной и оборачиваясь вижу, высокую широкоплечую фигуру мужчины с темно-коричневыми, аккуратно причесанными волосами, точеными, словно у скульптуры, чертами лица и черными как ночь глазами.
Он улыбается мне и по моему телу разливается волна мурашек, отчего я улыбаюсь ему в ответ.
– Вы правы…на первый взгляд может показаться просто, но на самом деле в этом есть своя непознанная сила.
– Я бы даже сказал, своя мощная энергия, которая может либо испугать, либо притянуть к себе…
– Именно так… – почти шепчу я, не в силах оторвать от него глаз. Он будто бы залез ко мне в голову, так тонко прочитав посыл в моих картинах.
Только сейчас я обратила внимание, что он был одет в дорогой темно-серый костюм тройку, с белоснежной рубашкой под ним и бордовым галстуком, а на ногах черные, начищенные до блеска туфли.
Присмотревшись к нему, можно было предположить, что ему около 40 лет. Но, возможно, просто он хорошо выглядел на свой реальный возраст. И был достаточно привлекательным, обладая каким-то необъяснимым шармом.
– Хотел бы я познакомиться с создателем этих потрясающих работ. А вы? – вдруг проговорил он.
– Она перед вами, – не задумываясь ответила я, испытав какой-то прилив уверенности.
Он ответил не сразу, какое-то время будто бы изучая мое лицо и от его взгляда у меня все замирало внутри.
– Простите, я не представился – Роберт Далтон, – проговорил он и протянул мне свою руку с длинными красивыми пальцами.
– Шелли Уилкинсон, – ответила я и протянула свою руку.
Он взял мою руку и поднес тыльную сторону к своим губам и не отводя от меня взгляда своих черных глаз, нежно поцеловал ее. От прикосновения его губ, я почувствовала словно легкий удар током и была удивлена необычной реакцией своего тела.
– Приятно познакомиться, мистер Далтон.
– Просто Роберт, мисс Уилкинсон.
– Тогда называйте меня Шелли.
– Значит вы нарисовали эти картины, Шелли?
– Да, все что на этой части стены.
– Я заметил, что ваши картины, заметно выбиваются из общей концепции выставки и, честно говоря, они произвели на меня неизгладимое впечатление.
Мне было приятно слышать такое о своих работах, особенно от такого мужчины.
– Вы хорошо разбираетесь в искусстве?
– Скорее я очень люблю искусство и очень уважаю людей, создающих его.
Я слушала его как завороженная, не в силах отвести от него глаз. Что одновременно пугало и вызывало интерес.
Мы еще долго разговаривали с ним на разные темы и через какое-то время, я словила себя на мысли, что то, как он говорил, его манеры, его голос окончательно заворожили меня.
И пусть он был старше меня больше чем в два раза, но это не помешало мне согласиться поужинать с ним на следующий день.
Глава 5
Настоящее время…
Утром, в день вылета, Рафаэль сам заехал за мной на своем большом черном пикапе. Взяв мой чемодан и закинув на заднее сиденье, поскольку размер салона с легкостью позволял это, он помог мне забраться по высокой ступеньке на пассажирское сиденье.
Немного осмотревшись, я увидела современный салон, обтянутый черной кожей с отделкой из красного дерева, придававшей особую солидность. По центру приборной панели находился большой сенсорный экран и еще куча подсвечивающихся кнопок. Из колонок, не громко, играла приятная классическая мелодия.
– Ну что, готова? – заведя двигатель и внимательно посмотрев на меня своими темными глазами, спросил Рафаэль.
– Готова, – ответила я, как можно уверенней, чтобы не показать того волнения, которое я по-настоящему начала испытывать, проснувшись сегодня утром.
Я посмотрела на него, обратив внимание как он сегодня выглядел, в светлых джинсах и серой футболке с треугольным вырезом. На одной руке у него были надеты дорогие часы с коричневым кожаным ремешком, а на другой браслет из бусин черного цвета, сделанных из какого-то необычного камня. Его, карамельного цвета, волосы были небрежно уложены, будто бы он только недавно вышел из душа и несколько прядей спадало на лоб.
Глупо было бы отрицать, что этот мужчина может очаровать многих девушек.
Только я не собиралась поддаваться его чарам и отвернулась к окну, провожая взглядом, пейзажи города.
Я вдруг вспомнила Алекса и наш с ним последний разговор. С того дня, он так и не звонил мне больше. И, в какой-то степени, я могла его понять.
Но я действительно ничего не могла ему дать.
Я выстроила эту крепкую стену, много лет назад и не собиралась ее рушить.
Я привыкла так жить, мне так спокойней и безопасней…
Припарковав автомобиль на стоянке и зайдя в огромный зал аэропорта, мы двинулись к стойке регистрации, когда я заметила, что у него всего один чемодан и дорожная сумка.
– А где твои картины?
– Их доставят на следующий день, другим самолетом. Их слишком много, чтобы безопасно уместить в багажном отделении пассажирского самолета.
Здесь он был прав. Странно, что я сразу об этом не подумала.
Мы быстро прошли регистрацию, через стойку для пассажиров бизнес-класса и пошли к выходу на посадку.
Мы заняли свои места на борту и самолет взлетел, увозя нас в бескрайнее голубое пространство, залитое ярким солнечным светом. И посмотрев в иллюминатор, на удаляющуюся землю, я невольно сделала глубокий вдох.
– Боишься летать? – вдруг спросил Рафаэль и повернувшись к нему, я посмотрела в его глаза и обратила внимание, что в ярком солнечном свете, они отдавали уже каким-то теплым шоколадным цветом.
– Нет.
Он рассматривал мое лицо, будто бы пытаясь понять не вру ли я, а потом спросил:
– Была когда-нибудь в Италии?
– Несколько раз в Риме и Милане. А ты?
– Я объездил почти всю Италию. После школы, я уехал учиться во Флоренцию, в академию изящных искусств.
– Это же первая академия живописи, появившаяся в Европе? Если не ошибаюсь, она была основана еще в 16 веке?
– Все верно, ее основали Вазари, Бронзино и Амманати. Худож…
Но я не дала ему договорить.
– Знаменитые художники-маньеристы того времени! Я познакомилась с их творчеством, еще до того, как поступила в колледж искусств в Сиэтле! Помню, мне очень нравилась с какой эмоциональностью они могли передавать образы в своих работах и как изящно они изображали человеческие фигуры, – произнесла я, вспомнив как когда-то фанатично относилась ко всему, чтобы было связано с живописью и почувствовала, как по лицу невольно начала разливаться улыбка. – А как тебя вообще занесло именно во Флоренцию? В твоей семье, еще кто-нибудь рисует? – решила поинтересоваться я.
– Мой прадедушка, по маминой линии, был итальянцем и известным во Флоренции художником. Когда-то он тоже учился в этой академии. И я с самого детства мечтал когда-нибудь учиться там.
– Это прекрасно, когда твои мечты сбываются, – проговорила я, улыбнувшись ему.
– Ты ведь тоже хорошо рисуешь? Я знаю, твоя тетя рассказывала мне.
После его слов, улыбка сразу ушла с моего лица…
– Рисовала. Я больше этого не делаю.
– Почему?
– Просто мне это не интересно, – ответила я, постаравшись сделать это, как можно безразличным тоном.
Он сразу как-то странно посмотрел на меня, отчего мне стало не по себе, и я почувствовала, как по моему телу побежали мурашки и очень надеялась, что он не заметит этого.
– Хотел бы я разгадать все твои тайны, Шелли. Ты одна сплошная загадка для меня.
Я смотрела в его глаза, будто загипнотизированная и не могла ничего ответить.
«Что со мной происходит, когда он рядом?»
– Мне нравится, как смело ты смотришь в мои глаза, – тихо, почти шепотом произнес он.
После сказанного, я несколько раз моргнула, чтобы вывести себя из непонятного оцепенения.
– Я знаю, что ты делаешь, Рафаэль. Со мной этот трюк не пройдет.
– Не понимаю, о чем ты, Шелли… – ответил он, едва скрыв улыбку, немного наклонившись ко мне. Я почувствовала, едва уловимый приятный запах, похожий на запах геля для душа и по телу сразу побежали мурашки.
Я понимала, что если сейчас не оборву этот зрительный контакт, то может произойти что-то непредвиденное.
– Нам еще много часов лететь. А я ужасно не выспалась,– ответила я и взяв маску для сна, которую нам предварительно выдала бортпроводница, надела ее на глаза. – Спокойной ночи, Рафаэль, – похлопала я его по руке, дав понять, что разговор окончен и услышала его приятный смех.
***
Через 13 часов самолет приземлился в аэропорту Неаполя, находящегося в 50 километрах от Сорренто.
Забрав багаж, мы сразу направились в офис по аренде автомобилей, находящемуся недалеко от здания аэропорта.
– Устала? – поинтересовался Рафаэль, с какой-то заботой в голосе, когда сел за руль и завел двигатель.
– Нет. Я прекрасно выспалась во время полета.
– Вот и отлично. Значит сможешь полюбоваться красивыми пейзажами, пока мы будем ехать.
И он не обманул…
Действительно по мере нашего движения, картинки сменялись красивыми зелеными равнинами, холмами с густой растительностью, у подножия которых располагались маленькие деревушки или по-настоящему высокими горами, от вида которых захватывало дух.
А, когда мы уже подъезжали к самому Сорренто, то двигались вдоль побережья Неаполитанского залива и вид ярко голубой воды и волн, разбивающихся о камни, вызывал какие-то особенные эмоции внутри меня.
Я посмотрела на Рафаэля, на его красивый профиль, как одной рукой он держал руль, а другой опирался локтем о дверцу, и как ветер из открытого окна трепал его карамельные волосы, и, на какой-то миг, подумала, что пусть даже мое решение о поездке было несколько импульсивным, но это было самое правильное решение за последнее время…
Внезапно, Рафаэль повернулся и посмотрел на меня своими темно-карими глазами, мягко улыбнувшись мне.
Я улыбнулась ему в ответ и отвернулась, продолжая любоваться сменяющимся пейзажем.
***
Рафаэль притормозил на какой-то улице, рядом с трехэтажным домом персикового цвета, с красивыми белыми балкончиками и такого же цвета окнами с реечными ставнями.
У выхода стоял темноволосый мужчина, в светло-бежевых свободных штанах и такого же цвета рубашке, с закатанными рукавами, примерно такого же возраста, как и Рафаэль, а рядом с ним, держа его за руку, маленькая девочка, с заплетенными в две косички, длинными черными волосам, в красивом голубом платье, примерно лет семи.
– Пойдем, я тебя познакомлю, – проговорил Рафаэль, заглушив мотор и расплывшись в заразительной улыбке.
Мы вышли из машины и не успел Рафаэль отойти от машины, как девочка отпустила руку, как я могла предположить, своего отца и кинулась в Рафаэлю в объятья.
– Рафаэль! Я очень скучала! – проговорила она на итальянском, кинувшись ему на шею.
Рафаэль присел, чтобы девочке было удобней его обнимать.
– Я тоже скучал, Джулия. Я привез тебе подарки, – ответил он на идеальном итальянском, без какого-либо акцента и я словила себя на мысли, что в сочетании с его голосом этот язык звучал чертовски соблазнительно.
– Да?! А что?! Ты мне покажешь?!
– Покажу, только поздороваюсь с твоим отцом, – ответил он, повернувшись в сторону улыбающегося мужчины.
Девочка отпустила его и поднявшись он подошел к мужчине, и они крепко обнялись, поцеловав друг друга в щеки, в типичном итальянском жесте.
– Шелли, познакомься с моим лучшим другом Оттавио. Мы с ним вместе учились во Флоренции, – проговорил Рафаэль уже перейдя на английский язык.
– Приятно познакомиться, Оттавио, – сказала я на итальянском и протянула ему руку.
Кажется, Оттавио был удивлен, тому с какой легкостью я проговаривала слова и засмеявшись обратился к Рафаэлю.
– Ты не говорил, что она говорит на нашем языке?
Рафаэль лишь пожал плечами. А Оттавио, не долго думая, подошел и обняв меня, также поцеловал в обе щеки, что невольно вызвало у меня улыбку.
– А это моя дочка, Джулия! – проговорил Оттавио указав жестом, в сторону девочки.
– Приятно познакомиться, Джулия. Я Шелли, – ответила я и протянула руку девочке.
– И мне приятно, Шелли, – сразу ответила девочка, с широкой улыбкой на лице и протянула мне руку.
Я подняла глаза и встретилась взглядом с Рафаэлем и заметила на его лице мягкую улыбку.
Оттавио вызвался сесть за руль и когда мы все вместе сели в машину, Рафаэль на пассажирское, а мы с Джулией сзади, я решила поинтересоваться:
– И куда же мы едем?
– А разве Рафаэль тебе не сказал, где вы будете жить? – спросил Оттавио, посмотрев на меня через зеркало заднего вида.
– Честно говоря, нет.
– Мои родители уехали путешествовать и были не против, чтобы вы пожили на их вилле. Тебе там понравится, Шелли. Я уверен.
– Оу, как неожиданно, – ответила я и находилась в приятном предвкушении.
Ведь я уже настроилась прожить ближайшие две недели в отеле.
– Рафаэль, так что ты мне привез? – спросила Джулия и было видно, как ей не терпелось.
Он повернулся к нам и указав на какой-то светлый пакет, лежавший между нами, который я не заметила раньше и попросил ее открыть его.
Девочка сделала как он сказал, достав оттуда коробку, в которой лежала необыкновенно красивая кукла в лиловом платье, с такими же темными волосами и ярко-синими глазами как у Джулии.
– Вау! Обалдеть! Она очень красивая! – воскликнула девочка, рассматривая куклу. – Спасибо, Рафаэль! – и начала открывать коробку.
– Не за что, принцесса! – ответил он, с мягкой улыбкой и посмотрев на меня, подмигнул.
Я не могла, не улыбнуться ему в ответ.
Мы припарковали машину во дворе виллы, где импровизированным навесом от солнца служил вьющийся виноград, красиво разросшийся по всей металлической решетке, между забором и фасадом дома.
Вилла была построена в неоклассическом стиле, видимо характерным для этой части острова. Ведь я уже видела такие постройки, когда мы только въехали в город. С фасадом, окрашенным в светло-оранжевый цвет и белыми античными колоннами по бокам от главного входа. Окна будто бы утопали в проемах в форме арок, а в некоторых местах их обрамляли красивые зеленые вьющиеся растения, разросшиеся от крыши до основания дома.
И в этом во всем чувствовалась своя сдержанность и благородство, что очень располагало к себе.
Само здание, от дороги было отделено высоким бетонным забором, видимо из соображения безопасности. А прямо перед домом, находился сад с лимонными деревьями, источающий приятный цитрусовый аромат по всей улице.
Оттавио провел нас в дом, показав где находится открытая залитая светом гостиная, расположенная на пару ступенек ниже. Оформленная в характерном для Италии стиле, со светлой венецианской штукатуркой на стенах, ажурной лепниной на потолке и кованой люстрой, свисающей вниз. Посреди комнаты, напротив мраморного камина, стоял большой бежевый диван. А у стены, по обеим сторонам от камина, располагались два резных серванта из светлых пород дерева.
Гостиная выходила на выложенную камнем террасу с видом на залив, на которой стоял небольшой круглый столик со стеклянной столешницей и два плетеных кресла рядом с ним. И от завораживающего вида на морскую гладь, буквально захватывало дух.
По правой стороне гостиная плавно перетекала в кухню, оформленную в нежно-голубых оттенках, с каменными столешницами на острове, стоящим по центру и остальных рабочих поверхностях.
Потом он повел нас вглубь дома.
– А вот здесь расположены гостевые комнаты, – проговорил он, жестом указав на двери.
– Вы же будете спать в разных? Я правильно понял?
– Конечно! – Сразу ответила я, удивившись его вопросу.
Он повернулся в сторону Рафаэля, с играющей улыбкой.
– Слово дамы закон, – ответил тот, разведя руками.
Оттавио пошел вперед, а я скрестила руки перед грудью, посмотрев на Рафаэля испепеляющим взглядом.
– Что? – одними губами проговорил он, сделав вид, что не понимает, почему я так на него посмотрела.
– А вот здесь ванна. Она для обоих комнат и в каждой есть свой вход, – проговорил Оттавио, открыв дверь, расположенную по центру от дверей в комнаты. – Дальше по коридору, есть хозяйская ванна.
Когда Оттавио с Джулией уехали, я начала раскладывать вещи, в выбранной мной комнате, с видом на сад. Небольшое помещение, было оформлено в том же стиле, как и сам дом. С высокой двуспальной кроватью из темной породы дерева. Над изголовьем которой, располагалась репродукция с каким-то мифологическим сюжетом.
Здесь было уютно и очень приятно находиться.
Я открыла дверь, ведущую в ванну, одна стена которой, там, где находился душ, была отделана натуральным светло-серым камнем, разной формы, со светлыми прожилками в виде вкраплений маленьких камней. А на полу лежала белая мраморная плитка.
Быстро приняв душ и переодевшись в легкий белый сарафан, в мелкую голубую полоску, я пошла в гостиную.
Я хотела выйти на террасу, когда услышала шум со стороны кухни и увидела там Рафаэля, бравшего что-то из холодильника. Он также, уже успел переодеться в белую хлопковую футболку и светлые свободные льняные штаны.
Его волосы были влажными после душа, и я словила себя на мысли, что с удовольствием сейчас зарылась бы рукой в эти волосы и была уверена, что они будут очень мягкими на ощупь.
«О чем ты думаешь, Шелли?! Остановись!» – кричал мой внутренний голос.
– О чем задумалась? – вдруг услышала я голос Рафаэля.
– Так…кхм…ни о чем, – ответила я, замотав головой, с трудом скрыв волнение в голосе и направилась к нему.
– Я решил немного перекусить свежим салатом. Присоединяйся.
– С удовольствием.
– Может хочешь чего-нибудь выпить? Я могу открыть вино. У родителей Оттавио отличный винный погреб, и они разрешили нам воспользоваться им.
–Да, пожалуй, я бы выпила вина.
Пока Рафаэль ходил за вином, я вернулась в свою спальню и взяла свой блокнот для записей, чтобы сделать список предстоящих дел и тем самым отвлечь себя от ненужных мыслей…
– Ты собираешься сейчас работать? – спросил Рафаэль, вернувшись с бутылкой красного вина и взяв в руки штопор, начал открывать ее.
– У меня не так много времени. Ты дал мне всего две недели и нужно все четко распланировать.
– Да, ты права. Времени не так много. К тому же, мне еще нужно написать, как минимум, три картины. Завтра доставят уже готовые и все материалы для работы над новыми, – ответил он, достав бокалы из шкафа и разлив вино, протянул один мне.
Я взяла бокал из его рук и поставила рядом.
– Тогда, тем более, мне нельзя терять времени, поскольку придется заниматься всем самой, пока ты будешь работать над картинами.
– Я попросил, чтобы Оттавио помог тебе. Хотя бы побыл твоим гидом. Пока я буду занят.
– Это было бы очень кстати. Спасибо.
– Не за что. Мне нравится с каким энтузиазмом ты сразу подошла к делу, – проговорил он и отпил вина, не отрывая от меня взгляда своих темных глаз.
– Я просто перфекционист в своей работе и привыкла делать ее с полной отдачей, – ответила я и повторила действие за ним.
Вино было немного терпким, но приятным на вкус, с насыщенным фруктовым ароматом.
Он внимательно посмотрел на меня и на его лице начала появляться улыбка, а потом он поднял бокал и проговорил:
– За то, чтобы у нас все получилось!
Я улыбнулась ему в ответ и также подняла свой бокал.
После обеда, каждый из нас разошелся по своим комнатам, занимаясь своими делами.
Я еще раз прошлась по списку дел, поискала кое-какую информацию в интернете и ответила на несколько писем от моей помощницы.
К вечеру почувствовав ужасную усталость из-за разницы во времени, я не стала больше себя мучать и решила лечь спать пораньше, не забыв перед сном выпить таблетку снотворного.
Читать бесплатно другие книги:
