Песочный человек Кеплер Ларс

Глава 83

Члены секретной группы «Афина Промахос» уже два часа слушали, как у Саги бурчит в животе, — с тех пор, как ее привезли в Лёвенстрёмскую больницу.

— Если сейчас кто-нибудь войдет — решит, что мы религиозная секта, — усмехнулась Коринн.

— Красиво, — вставил Юхан.

— Расслабляет, — улыбнулся Поллок.

Члены группы сидели и, прикрыв глаза, слушали мягкое урчание и тихое посвистывание.

Вдруг послышался рев, от которого едва не раскололись большие динамики, — это Сагу вырвало, когда она добывала микрофон. Юхан перевернул банку кока-колы, а Поллок вздрогнул.

— Ну вот мы и проснулись, — улыбнулась Коринн, и нефритовые бусины браслета с приятным звуком стукнулись друг о друга, когда она провела пальцем по брови.

— Я звоню Йоне, — сказал Натан.

— Хорошо.

Коринн открыла свой ноутбук и отметила в журнале время. Коринн Мейру было пятьдесят четыре года. Полуфранцуженка-полуарабка, очень стройная, всегда в сшитом на заказ костюме, под жакетом — шелковый топ. Серьезное лицо с резко очерченными скулами и узкими висками. Черные волосы с седыми нитями аккуратно заколоты на затылке.

Коринн Мейру двадцать лет проработала в Интерполе и семь лет — в Службе безопасности Стокгольма.

Йона стоял в палате Микаэля Колер-Фроста. Рейдар сидел на стуле, держа в ладонях руку сына. Они втроем проговорили четыре часа, пытаясь найти новые детали, которые помогли бы определить место, где держали Микаэля с сестрой.

Ничего нового не выяснилось, а Микаэль очень устал.

— Тебе надо поспать, — сказал Йона.

— Нет, — отказался Микаэль.

— Всего часок, — улыбнулся комиссар и остановил запись.

Вскоре Микаэль задышал глубоко и ровно. Йона достал из кармана пальто газету и положил перед Рейдаром.

— Я знаю, вы просили меня не вмешиваться. — Рейдар выдержал его взгляд. — Но как я могу устраниться, не сделав всего, что в моих силах?

— Я вас понимаю, — кивнул комиссар. — Но из-за этого могут возникнуть проблемы. Будьте готовы к ним.

Весь газетный разворот занимало обработанное на компьютере изображение Фелисии — как девушка могла бы выглядеть сейчас.

Молодая женщина, похожая на Микаэля, высокие скулы, темные глаза. Черные пряди свисают вдоль серьезного бледного лица.

Большие буквы сообщали, что Рейдар назначил награду в двадцать миллионов крон за информацию, которая поможет найти Фелисию.

— На нас уже обрушилась лавина электронных писем и звонков, — объяснил Йона. — Мы пытаемся отслеживать все, но… Большинство уверены, что что-то видели. Но многие просто хотят разбогатеть.

Рейдар медленно сложил газету, прошептал что-то и поднял глаза.

— Йона, я что угодно сделаю, я… Мою дочь столько времени держат в неволе, а вдруг она умрет и не…

Голос у него прервался. Рейдар на миг опустил голову.

— У вас есть дети? — еле слышно спросил он.

Соврать Йона не успел: в кармане его пиджака зазвонил телефон. Он извинился и ответил. Мягкий голос Поллока сообщил, что «Афина Промахос» начала работу.

Глава 84

Улегшись на койку спиной к потолочной камере, Сага аккуратно сняла с микрофона силиконовый чехол и мелкими движениями спрятала микрофон за пояс штанов.

Вдруг дверь, ведущая в дневную комнату, электрически зажужжала, и щелкнул замок. Открыто. Сага села. Сердце сильно билось.

Микрофон следует поместить в какое-нибудь удачное место прямо сейчас. Может быть, это единственный шанс. Упустить его нельзя. Один-единственный досмотр — и ее разоблачат.

Сага не знала, как выглядит дневная комната, есть ли там сейчас другие пациенты, установлены ли там камеры, на месте ли санитары.

Может быть, эта комната — просто ловушка, где ее поджидает Юрек Вальтер.

Нет. Он не может знать о ее задании.

Сага выбросила обрывки силикона в унитаз и спустила воду, подошла к двери, приоткрыла и услышала ритмичное постукивание, радостные голоса из телевизора и не то посвистывание, не то шелест.

Сага припомнила советы Йоны и заставила себя снова сесть на койку.

Не показывать своего нетерпения. Не делать ничего, пока у тебя нет конкретной, настоящей цели.

В щель приотворенной двери она слышала музыку из телевизора, шипение беговой дорожки и тяжелые шаги.

Иногда резким нервозным голосом заговаривал какой-то мужчина, но не получал ответа.

В дневной комнате находились оба пациента.

Сага поняла, что должна войти и пристроить микрофон.

Она подошла к двери, немного постояла, стараясь дышать медленно.

До нее донесся запах лосьона после бритья.

Сага взялась за ручку двери, задержала дыхание, открыла, яснее услышала ритмичный стук и, опустив голову, шагнула в дневную комнату. Она не знала, наблюдают ли за ней, но дала присутствующим время оглядеть себя и только потом подняла взгляд.

Какая-то личность с повязкой на руке сидела на диване перед телевизором, еще один человек широко шагал по беговой дорожке. Сага не видела его лица, но по одним только спине и затылку поняла: перед ней — Юрек Вальтер.

Он размеренно шагал по дорожке, и ритмичный стук наполнял комнату.

Человек на диване несколько раз рыгнул и сглотнул, вытер пот со щек и начал нервно притопывать одной ногой. Толстый, лет сорока, с жидкими волосами, светлыми усами, в очках.

— Обрахиим, — пробормотал он, уставившись в телевизор.

Он сильно топнул и вдруг указал на экран.

— Вон он, — сказал он в никуда. — Я сделаю его своим рабом, своим рабом-скелетом… Ох… Проверить губы… я…

Он вдруг замолчал: Сага прошла прямо через комнату, остановилась в углу, посмотрела в телевизор. Шло повторение европейского чемпионата по фигурному катанию в Шеффилде. И звук, и картинка были искажены армированным стеклом. Сага чувствовала, что сидящий на диване человек пялится на нее, но в глаза ему не смотрела.

— Сперва я отхлестаю его, — продолжил он, повернувшись к Саге. — Напугаю по-настоящему, как шлюху… черт возьми…

Он закашлялся, откинулся на спинку, закрыл глаза, словно в ожидании боли, пощупал шею, после чего лег и замер, тяжело дыша.

Вальтер продолжал широко шагать по беговой дорожке. Он выглядел крупнее и сильнее, чем представляла себе Сага. В кадке возле дорожки «росла» искусственная пальма, и пыльные листья покачивались от его резких шагов.

Сага огляделась, ища место для микрофона — хорошо бы подальше от телевизора, чтобы голоса не искажали передачи. Было бы естественно спрятать микрофон за диваном, но ей с трудом верилось, что Вальтер станет смотреть телевизор.

Сидевший на диване хотел подняться, но его чуть не вырвало от усилия. Он прижал руку ко рту и несколько раз сглотнул, после чего снова перевел взгляд на телевизор.

— Начать с ног, — проговорил он. — Содрать все, кожу, мышцы, сухожилия… Ступни можно оставить, иначе как он будет ходить тихо…

Глава 85

Вальтер остановил тренажер и вышел из комнаты, ни на кого не глядя. Второй пациент медленно поднялся.

— Черт знает что с людьми делается от зипрексы… а стеметил на меня не действует, только как гниет что-то внутри…

Сага постояла, повернувшись к телевизору, глядя, как фигурист набирает скорость, и слыша, как коньки скребут по льду. Она ощущала на себе взгляд второго пациента. Мужчина медленно подошел к ней.

— Меня зовут Берни Ларссон, — интимным тоном сообщил он. — Они не верят, что я могу трахаться, пусть хоть весь свой сраный супрефакт засадят в меня. Они же ничего не понимают…

Он жестко ткнул пальцем Саге в лицо, но она осталась стоять, только сердце сильно забилось.

— Они ничего не знают, — опять начал Ларссон. — У них у самих это сраное поражение мозга…

Он замолчал, покачнулся и громко рыгнул.

Сага подумала, что нужно пристроить микрофон на искусственную пальму возле беговой дорожки.

— Как тебя зовут? — прерывисто дыша, прошептал Берни.

Сага не ответила. Она стояла, как будто глядя в телевизор, и думала, что время уходит. Берни зашел со спины, потом внезапно оказался перед ней и ущипнул за сосок. Сага оттолкнула его руку, чувствуя, как в ней вскипает гнев.

— Моя Белоснежка! — На потном лице расплылась улыбка. — Что с тобой? Можно потрогать твою голову? Она на вид такая нежная. Как бритая мандочка…

Судя по тому малому, что она увидела, Вальтера в дневной комнате интересовала только беговая дорожка. Он занимался на ней не меньше часа, а потом возвращался прямиком в свою комнату.

Сага не торопясь подошла к тренажеру, встала на дорожку. Берни следовал за ней. Он выгрыз на ногте острый угол. Пот капал с его лица на грязный линолеум.

— А манду бреешь? Ты же понимаешь, это обязательно.

Сага повернулась и пристально посмотрела на него. У Берни были тяжелые веки, взгляд как у обколотого, светлые усы скрывали «волчью пасть».

— Не трогай меня больше, — сказала Сага.

— Я могу забить тебя до смерти! — И Ларссон полоснул ее по шее острым ногтем.

Сага почувствовала, как вспухает царапина на горле, и тут громкий голос из динамика произнес:

— Берни Ларссон, отойди в сторону.

Ларссон попытался схватить Сагу между ног, но открылась дверь, и вошел санитар с дубинкой. Берни отодвинулся от Саги и поднял руки, показывая, что сдается.

— Ни к кому не прикасаться, — резко сказал санитар.

— Ладно, ладно, знаю.

Берни нащупал подлокотник дивана, тяжело сел, закрыл глаза и рыгнул.

Сага сошла с дорожки и повернулась к санитару.

— Я хочу увидеться с адвокатом, — объявила она.

— Останешься пока здесь, — сказал санитар, коротко глянув на нее.

— Можешь устроить мне адвоката?

Санитар молча вышел через шлюзовую дверь, словно бы Сага ничего не говорила. Ее слова как будто повисли в воздухе, не достигнув его ушей.

Сага повернулась и медленно приблизилась к пальме. Присела на край дорожки, поближе к кадке, посмотрела на нижние листья. Нижняя сторона почти не запылилась, микрофон должен приклеиться за четыре секунды.

Берни посмотрел в потолок, облизал губы и снова закрыл глаза. Сага, не спуская с него глаз, запустила пальцы за пояс штанов, достала микрофон, зажала в кулаке. Стащила с ноги кроссовку, нагнулась, чтобы как будто поправить язычок и таким образом спрятаться от камеры. Немного потянулась вперед, под лист, чтобы приклеить микрофон, и тут диван скрипнул.

— Я смотрю на тебя, Белоснежка, — утомленно сказал Берни.

Сага спокойно разогнулась, сунула ногу в кроссовку, поняла, что Берни наблюдает за ней, и вернула застежку-липучку на место.

Глава 86

Сага зашагала по беговой дорожке. Придется дождаться, пока Берни уйдет к себе, и только потом приклеить микрофон. Берни поднялся с дивана, сделал два шага к Саге и оперся рукой о стену.

— Я из Сетера, — улыбаясь, прошептал он.

Сага не смотрела на него, но отметила, что он приближается. Пот капал с его лица на пол.

— Где ты сидела, пока тебя не привезли сюда?

Берни подождал ответа, несколько раз ударил кулаком по стене, после чего снова посмотрел на Сагу.

— В Карсуддене, — пропищал он самому себе. — Я сидела в Карсуддене, а потом перебралась сюда, потому что хотела быть с Берни…

Сага отвернулась, успев заметить, что за третьей дверью появилась темная тень. Вальтер слушал их разговор.

— В Карсуддене ты должна была видеть Екатерину Сталь, — сказал Берни своим обычным голосом.

Сага покачала головой — она не помнила такого имени, не знала даже, идет речь о пациентке или санитарке — и честно ответила:

— Нет.

— Потому что она сидела в больнице Святого Сигфрида, — улыбнулся Берни и сплюнул на пол. — А кого ты тогда там видела?

— Никого.

Берни пробормотал что-то о рабах-скелетах и встал перед тренажером, пристально глядя на Сагу.

— Если соврешь — разрешишь мне пощупать твою киску, — предложил он и почесал светлые усы. — Ты ведь этого хочешь?

Сага остановила дорожку, постояла, думая, что надо придерживаться правды. Она ведь действительно была в Карсуддене.

— А Микке Лунд? Ты должна была видеть Лунда, если сидела там. — Берни вдруг улыбнулся. — Такой высокий парень, метр девяносто… со шрамом на лбу.

Сага кивнула, не зная, что сказать, подумала, что лучше не отвечать, но все же ответила:

— Не видела.

— Да что ты!

— Я сидела у себя, смотрела телевизор.

— Там в боксах нет телевизоров. Ну ты и врешь, мелкая…

— В изоляторе есть, — перебила Сага.

Берни прерывисто задышал, продолжая с улыбкой пялиться на нее. Сага не могла решить, знает ли он о порядках Карсуддена. Берни тем временем облизнул губы и подошел еще ближе.

— Ты моя рабыня, — медленно объявил он. — Ох, какая штучка… Вот ты лежишь и облизываешь мне пальцы ног…

Сага сошла с дорожки, вернулась к себе и улеглась на койку. Берни еще какое-то время вопил у нее под дверью, а потом снова уселся на диван.

— Вот черт, — прошептала она.

Завтра придется поторопиться. Сесть на край дорожки, поправить обувь и закрепить микрофон. Она будет широко шагать по беговой дорожке, ни на кого не глядя, а когда появится Вальтер, просто уйдет к себе.

Сага постаралась представить себе, под каким углом расположены диван и стены по отношению к стеклу перед телевизором. Там, где выступающие детали заслоняют камеру, — слепые пятна. Когда Берни ущипнул ее, она стояла в одном из таких пятен. Вот почему персонал никак не отреагировал.

Сага пробыла в отделении Лёвенстрёмской больницы чуть больше пяти часов, а уже совершенно вымоталась.

Комната с металлическими стенами теперь казалась ей теснее, чем раньше. Сага зажмурилась, напоминая себе, зачем она здесь. Увидела перед собой девушку с фотографии. Все это — ради нее, ради Фелисии.

Глава 87

Члены группы «Афина» сидели неподвижно, вслушиваясь в трансляцию, шедшую в режиме реального времени из дневной комнаты. Звук был плохой, приглушенный и прерывался громким скрежетом.

— Звук все время будет такой? — спросил Поллок.

— Она еще не приклеила микрофон. Может, он пока лежит в кармане, — ответил Юхан.

— Только бы ее не обыскали.

Звук снова стал невнятным. Микрофон терся о подкладку штанов, слышались легкое дыхание Саги, стук шагов по беговой дорожке и болтовня из телевизора. Члены «Афины», словно слепые, передвигались по миру закрытого отделения только при помощи слуха.

— Обрахиим, — послышался вялый голос.

Вся группа тут же сосредоточилась. Юхан сделал звук погромче и настроил фильтр, чтобы уменьшить шумы.

— Это он, — продолжал тот же голос. — Я сделалаю его своим рабом, своим рабом-скелетом.

— А я-то было подумала, что это Вальтер, — улыбнулась Коринн.

— Да ну к черту, — продолжал голос. — Проверить губы… я бы…

В молчании они слушали поток агрессивных слов, которые изливал пациент, потом — как санитар положил им конец. После его вмешательства на несколько минут стало тихо.

Потом второй пациент стал подробно и подозрительно допрашивать Сагу насчет Карсуддена.

— Она молодец, справляется, — сосредоточенно заметил Поллок.

Они услышали, как Сага вышла, так и не пристроив никуда микрофон.

Она тихо ругалась себе под нос.

Вокруг нее образовалась абсолютная тишина, потом зажужжал электрический замок двери.

— Во всяком случае, можно констатировать: техника работает, — сказал Поллок.

— Бедная Сага, — прошептала Коринн.

— Она должна была приклеить микрофон, — проворчал Юхан.

— Наверное, не получилось.

— Но если ее раскроют…

— Не раскроют, — перебила Коринн.

Она улыбнулась, взмахнула руками, и приятный запах ее духов распространился по кабинету.

— И пока — никакого Вальтера. — Поллок коротко взглянул на Йону.

— А что, если Вальтера содержат в строгой изоляции? Тогда вообще все напрасно, — вздохнул Юхан.

Йона промолчал. В услышанном все же что-то было. Несколько минут у комиссара сохранялось ощущение почти физического присутствия Вальтера. Словно Вальтер был в дневной комнате, хотя и не сказал ни слова.

— Послушаем еще раз, — предложил он и посмотрел на часы.

— Ты куда-то собираешься? — поинтересовалась Коринн, подняв густые черные брови.

— У меня встреча. — Йона ответил на ее улыбку.

— Ну хоть немного романтики…

Глава 88

Йона вошел в зал с белыми кафельными стенами и широкой раковиной. В слив текла вода из тонкого оранжевого шланга. На длинном столе с пластиковым покрытием лежал труп из охотничьего домика в Даларне. Коричневатая запавшая грудь была вскрыта, и желтая жидкость медленно стекала в желоб из нержавейки.

— Tra la la la laa — we’d catch the rainbow, — напевал Нолен. — Ta la la la laa — to the sun…

Он подхватил пару латексных перчаток и надувал их, пока не заметил, что Йона стоит в дверях.

— Вам пора организовать рок-группу патологоанатомов, — улыбнулся комиссар.

— Фриппе — отличный басист, — заметил Нолен.

Лившийся с потолка яркий свет отражался в его очках-авиаторах. Под медицинским халатом у Нолена была белая рубашка-поло.

В коридоре послышалось негромкое шарканье, и через минуту вошел Карлос Элиассон в голубых бахилах, натянутых на ботинки.

— Удалось установить личность? — спросил он и вдруг остановился, увидев труп на столе.

Из-за поднятых боковин патологоанатомический стол походил на кухонную мойку, куда сложили сушеное мясо или странные черные коренья. Труп был иссушен, вывернут, а отрезанная голова пристроена на шею.

— Это, без сомнения, Ереми Магнуссон, — ответил Нолен. — Наш судебный стоматолог — он же гитарист — проверил его ротовую по зубной карте из Государственной стоматологии.

Нолен нагнулся, взял в руки голову и раскрыл черную морщинистую дыру — рот Ереми Магнуссона.

— У него так и не вырос один зуб мудрости, и…

— Прошу тебя, — на лбу у Карлоса выступил пот, — я уверен, что гитарист прав…

— Нёбо отсутствует, — объявил Нолен и немного надавил на челюсть черепа, — но если пощупать пальцем…

— Потрясающе, — перебил Карлос и посмотрел на часы. — Не определили, как долго он провисел?

— Высыхание продлилось недолго, из-за низкой температуры, — начал Нолен. — Но если ты посмотришь на глаза, вот сюда, то увидишь, что конъюнктива высохла быстро, кроме места под веками. Кожа по консистенции напоминает пергамент и везде одинакова, кроме места на шее, где была веревка.

— Хотя бы примерно, — попросил Карлос.

— Посмертное превращение — это календарь, нечто вроде жизни мертвеца, процессы, которые идут в теле после смерти… И я бы предположил, что Ереми Магнуссон провисел там…

— Тринадцать лет, один месяц и пять дней, — закончил Йона.

— Удачная догадка, — кивнул Нолен.

— Техники только что передали мне его предсмертное письмо, — пояснил Йона и достал телефон.

— Самоубийство, — выдавил Карлос.

— Все указывает на это, даже если там чисто случайно оказался Юрек Вальтер, — заметил Нолен.

— Ереми Магнуссон числился в списке жертв Юрека Вальтера, — медленно проговорил Карлос. — А теперь мы можем списать его смерть на самоубийство…

В голове у Йоны вертелась мысль, которую он никак не мог ухватить. Словно в разговоре скрывалась какая-то неясная ему ассоциация.

— Что он написал в письме? — спросил Карлос.

— Он повесился всего за три недели до того, как мы с Самюэлем нашли его дочь Агнету в Лилль-Янсскугене. — Йона наконец нашел снимок предсмертного письма с датой, который переслали ему эксперты.

Я не знаю, почему я потерял все — своих детей, внуков, жену.

Я как Иов, но не надеюсь, что мне вернут отнятое.

Я ждал, но ожидание не может быть бесконечным.

Он покончил с собой, уверенный, что у него отняли всех, кого он любил. Если бы он потерпел одиночество еще немного, он получил бы назад свою дочь. Агнета Магнуссон прожила еще несколько лет, прежде чем ее сердце остановилось. Все это время она лежала в отделении долгосрочной терапии под постоянным присмотром врачей.

Глава 89

Заказанную в «Нудл Хауз» еду доставили в холл Южной больницы. Пельмени с рубленой говядиной и кориандром, китайские «весенние» имбирные рулеты, рисовую лапшу с мелко порезанными овощами и чили, жареное свиное филе и куриный суп.

Рейдар не знал, что теперь любит Микаэль, поэтому заказал восемь разных блюд.

Когда он уже выходил из лифта, у него зазвонил телефон.

Рейдар поставил пакеты у ног, увидел, что номер не определился, и быстро ответил:

— Рейдар Фрост.

Сначала в трубке было тихо, потом послышалось потрескивание.

— Кто это? — спросил Рейдар.

На том конце кто-то застонал.