Академия Тьмы и Теней. Телохранительница его Темнейшества Арьяр Ирмата
Удивительно, но на нас с Мирандой, как и на группу остальных абитуриентов, никто не обращал особого внимания. Все глаза, в том числе снабженные магическими окулярами, были направлены на площадку перед экзаменационной комиссией.
На площадке творилось непонятное.
Мы протиснулись поближе, и я едва удержала себя на ногах, увидев знакомую широкоплечую фигуру чудовища, которое, опершись кулаками о столешницу, нависало над перепуганным, вжавшимся в кресло ректором и шипело:
– Засунь себе в… академический сад эти циркуляры!
– Но, ваше высочество! Вы же на домашнем обучении!
– А мне надоело! Всё один и один! Я с народом хочу быть, с моими будущими подданными!
– Но все сроки подачи документов пропущены… мы не имеем права… есть же положение, правила поступления…
– Я сказал, что тебе сделать с твоими положениями и правилами! Бери бумагу и составляй новые! – принц сгреб стопку чистых листков с края стола, сунул их ректору, грохнул перед ним чернильницей так, что перо подпрыгнуло и оказалось в дрожавшей руке старичка.
– Но их должен утвердить совет магистров… – мужественно сопротивлялся ректор.
– Совет весь уже здесь, я позаботился! – Дьяр широким жестом показал на трибуны.
– Но вступительные экзамены… Сегодня уже третий, последний этап.
– Я сдам все сразу!
Ректор сердито свел седые брови и, отбросив перо, решительно сложил руки на груди:
– Молодой человек! Если вы думаете, что ваш статус позволяет вам рассчитывать на то, что мы поставим вам зачеты автоматом только из страха перед вашим великим отцом и нашим владыкой, то смею заметить, это глубочайшее заблуждение.
– Я сдам честно! Как все! – прорычал принц. – Или вы сомневаетесь в моей честности и знаниях?
Старик сдался, подобрал перо и начал быстро строчить новые правила поступления.
– Его высочеству, значит, можно будет, а нам нельзя? Только потому, что он – принц, а мы – простые демоны? – раздался сердитый зычный голос. – Где справедливость? Это нарушение закона его Темного величества о равном праве на образование!
Я повернула голову и остолбенела.
Какая образина! Это даже не орк (в расшифровке: обезьяна+рептилия+козел). Тело у него было вполне – бронзово-смуглое, с рельефными мышцами, одно загляденье. Но морда существа – не дай бог приснится.
Черные глаза потерялись под нависшими на лоб космами. Роскошная волнистая грива отблескивала, как редчайшее черное золото. А вот густая борода почему-то была цвета бронзы. Совершенно неприличная борода, у демонов такой не бывает, у высших вообще не растет, а у низших – козлиная. А этот тип зарос от самых глаз, и поросль спускалась на грудь, завиваясь кольцами.
Пятеро его сородичей в таких же набедренных повязках сгрудились позади предводителя.
– Что это? – дернула я столь же очарованную подругу.
– Оооо! – простонала она.
– Не поняла!
– Какая бородаааа!
– А под бородой кто?
Она пожала плечами, зато исчерпывающий ответ мы получили от ректора Вултона.
– Даже не надейся, Ирек Гил, что я не узнал тебя под этой маскарадной порослью! – на диво громко при таком-то миниатюрном росте рявкнул Вултон. – Вон отсюда, вместе со всей группой поддержки! Ты отчислен еще весной!
– Если я отчислен с третьего, почему не могу поступить на первый курс? В правилах запрета нет!
– А мы сейчас впишем! – злорадно ответил карликовый демон, взявшись за перо. Под мрачным взглядом Ирека перышко пискнуло и превратилось в черного галчонка. Птенец вырвался, мстительно цапнул ректора за палец и с торжеством уселся на голову старика, тут же обгадив крючковатый нос.
– Верни ректору перо! – приказал принц.
– А не пошел бы ты… – начал было Ирек, но адрес никто не расслышал: потонул в жутком грохоте, донесшемся снаружи.
Вултон схватился за уши. Магистры повскакали с мест, их жезлы окутались сизой дымкой – полная готовность к бою. За куполом явно происходило еще что-то интересное.
От входа к столу приемной комиссии подбежали двое: дежурный маг с алой повязкой на рукаве и сержант-мракар.
– Господин ректор! Там еще группа прорывается, требует допуска к испытаниям.
– Кто такие?
– Опоздавшие с острова Фрид. Говорят, шторм отнес их в лапы жужел, потому и задержались, пока врага не истребили.
– Если не смогли остановить бурю, значит, провалили испытания. О чем может быть речь!
– Так они говорят, что остановили, но отклонились от курса.
Вултон, и без того раздраженный (страшно подумать, как он отыграется на нас), уперся:
– Вот прорвутся, тогда и поговорим.
Его словно услышали: жахнуло так, что земля содрогнулась, купол лопнул, и на полигон ворвались трое всадников на огромных летающих насекомых. Да-да, тех самых двухметровых жужелах.
Под поднятым вихрем от крыльев, а каждая тварь обладала двумя парами оных, комиссию снесло вместе с бумагами, билетами и креслами.
К тому времени, как порядок навели, новые правила написали и подписали, а купол восстановили, на полигон, пользуясь хаосом, набились все желающие зрелищ.
Они их получили сполна.
Конец ознакомительного фрагмента Ознакомительный фрагмент является обязательным элементом каждой книги. Если книга бесплатна – то читатель его не увидит. Если книга платная, либо станет платной в будущем, то в данном месте читатель получит предложение оплатить доступ к остальному тексту. Выбирайте место для окончания ознакомительного фрагмента вдумчиво. Правильное позиционирование способно в разы увеличить количество продаж. Ищите точку наивысшего эмоционального накала. В англоязычной литературе такой прием называется Клиффхэнгер (англ. cliffhanger, букв. «висящий над обрывом») – идиома, означающая захватывающий сюжетный поворот с неопределённым исходом, задуманный так, чтобы зацепить читателя и заставить его волноваться в ожидании развязки. Например, в кульминационной битве злодей спихнул героя с обрыва, и тот висит, из последних сил цепляясь за край. «А-а-а, что же будет?»
Как ни впечатляющ был прорыв новой группы под магический купол (!) Академии Тьмы (!!) под сорвавшиеся с жезлов высших магов парализующие заряды (!!!), трех абсолютно невредимых соискателей званий боевого мага – двух великолепных мужских экземпляров и девушку – заставили сдавать вступительные испытания вместе с принцем Дьяром и второгодником Иреком.
Особенно запомнилось варварское решение задачи на вычитание. Предводитель островитян, получив гигантского змея с заданием вычесть из подобного подобное, создал собственную копию и отправил ее в бой со змеем. Фантом парня повис на хвосте чудовища и был проглочен голодным змеем вместе с кончиком хвоста. На этом чудище почему-то не остановилось и продолжило, роняя слезы, заглатывать самое себя, пока не сдохло, пожрав себя по самую голову.
Когда очередь дошла до нас с Мирандой и остальных из нашего потока, комиссия устала так, что обошлась простейшими заданиями.
– Лика Тария, клан Вечерних теней, – вызвали меня.
Я прошла к столу комиссии.
Ректор, почесывая до блеска отмытый нос, оглядел меня, осознал всю полноту моей боевой готовности и хмыкнул:
– Вот что, милочка. Больше нам тут разрухи не надо. Уж вы как-нибудь мирно попробуйте справиться с заданием. Билет, пожалуй, тащить не будете, а то мало ли, что там окажется этакого, к чему мы будем не готовы… – он покосился на площадку, где под властным взглядом принца Дьяра самозакапывались зомби, нервно побарабанил пальцами по столешнице. – Ну, скажем, покажите-ка нам ваши таланты не в способах убийства и разрушения, а в области противоположной. Хотя нет, не надо, – вдруг испугался он каких-то своих мыслей при взгляде на мое декольте. – Как вы, вероятно догадываетесь, одно из необходимых качеств темного мага – способность проявить невидимое…
Он не успел договорить и конкретизировать задание, как я приступила к исполнению: вытащила кинжал из-за голенища и направилась к Иреку Гилу, как раз проявившему невидимое – парочку привидений. Он их построил и теперь дирижировал дуэтом, вывшим скабрезные частушки перед красной от негодования комиссией.
– Не ходите, мавки, замуж, ничего хорошего! Утром встанешь – кости набок и… Ой! Ой-ё-ёй! – увидев всю такую решительную меня, привидения заткнулись и срочно растаяли.
Ирек оглянулся – выражения его лица прочесть было невозможно, так как лица, по сути, не было видно – и почему-то рванул прочь. Я за ним.
– Она что, сумасшедшая? – проорал второгодник, проносясь мимо остолбеневшей комиссии.
– Только без увечий! – хором ответила комиссия, срочно пересаживаясь за ограждение, отделявшее зрителей от испытательной площади.
Мирно не получилось. Бегал Ирек быстро. После пары кругов я метнула в него парализующее заклятие.
Отбился.
Я начала ставить на его пути иллюзорные барьеры.
Проигнорировал, тараня их лбом.
Перешла к неиллюзорным.
Проигнорировал точно так же, но начал потирать на бегу лоб.
– И-рек! И-рек Гил! – скандировали трибуны с одной стороны.
– Ирек, отдайся! – орали с другой.
На пятом кругу, когда мы разогнали с площадки всех экзаменующихся, он попытался перепрыгнуть через заграждение к зрителям.
Я сплела заклинание аркана, поймала его за ногу, но он так прочно вцепился в барьер, что рухнул вместе с ним.
К несчастью, именно в этом секторе был вход в «конюшню», где томились ездовые жужелы островитян.
Твари с треском вырвались. Ирек успел вцепиться в одну и забрался в седло уже на лету. Акробат. Две тварюги ринулись на меня.
– Стоять! – скомандовал им предводитель островитян, спрыгнул через ограждение на спину одной жужелы и с такой силой натянул узду, привязанную к жвалам, что голова твари хрустнула.
Его товарищ, проделавший было тот же маневр со второй жужелой, промахнулся, и тварь мгновенно добралась до меня – догнала и уже разевала надо мной пасть.
Тут проявил себя принц – швырнул в морду гадины сгусток тьмы, и она подавилась.
– Не убивай, она мне нужна! – крикнула я и, оседлав оглушенное насекомое, пустилась в погоню за порхающим под куполом Иреком.
Тварь летела вяло, но, получив целительный удар по затылку, выхаркнула темный яд и ожила.
Мы еще этак с четверть часа носились под куполом, швыряя друг в друга всякую дрянь и уворачиваясь от контратак, пока я, вспомнив о богатом экзаменационном опыте, не разделила жужелу под Иреком.
Лихой наездник еще попытался, если не усидеть, то устоять на двух спинах одновременно, как циркач на двух конях. Трибуны неистовствовали.
– И-рек! И-рек! И-рек Гил!
Но тут мешавшие друг другу насекомые разлетелись, и любимец публики рухнул из-под самого купола.
Защитные воздушные подушки мы с ним создали одновременно, и приземление должно было получиться мягким, как в облако пуха. Но Ирек, как упал на спину, раскинув руки, так и лежал, пока я спускалась и обездвиживала заклинанием свою жужелу. Трибуны выли. Они меня растерзают, – подумала я, подбежав к упавшему.
Его глаза были закрыты. Я нащупала пульс. Бьется, как бешеный!
Тут мертвец ожил, попытался перевернуть меня на спину, но я сидела прочно на его животе. Взмахнула кинжалом. Трибуны, охнув, забыли дышать.
– Лежи смирно, Ирек, – приказала я. – Мне дали задание побрить тебя.
– Так бы сразу и сказала! – с облегчением вздохнул он и, ухватив меня за бедра, сдвинул чуть ниже.
– Мне так неудобно, – я скользнула выше, примерилась лезвием к его бороде.
Он снова сдвинул меня ниже. С трибун ободряюще засвистели.
– Порежу! – прошипела я, снова усаживаясь ему на живот.
– Режь, – разрешил Ирек, переместив меня обратно на чресла. – Это будет прекрасная смерть. Кстати, как тебя зовут, прекрасная?
– Так и зовут. Смерть.
Перебралась ему на грудь и вцепилась в бороду.
Он опять сместил меня. Буйная борода, скрывавшая его лицо до самых глаз, сползла и осталась у меня в руках без всякой помощи кинжала. Лежавший подо мной парень оказался вовсе не уродом и блаженно улыбался, поблескивая из-под ресниц черными глазами.
Я попыталась встать, раз уж добыча в моих руках, но он ухватил меня за предплечья и опрокинул, закрыв мне рот долгим, глубоким поцелуем. Трибуны взорвались аплодисментами и бешеным свистом.
Когда Ирек оторвался и помог мне подняться, я наткнулась взглядом на мрачную физиономию принца и позлорадствовала. Островитянин, кстати, тоже смотрел на Ирека довольно злобно. Еще бы, всех жужел ему угробили.
Самым неожиданным было решение комиссии. За проявленные знания, находчивость и творческий подход к заданиям Миранду зачислили на второй курс, а меня, островитян, принца и Ирека – сразу на третий. Какая честь! Почему бы сразу дипломы нам не выдать?
Как честная перед богами и людьми девушка, я уперлась:
– Мэтр Вултон, я недостойна такого доверия и считаю свои знания недостаточными. Прошу перевести меня на второй курс.
– И нас! – хором сказала вся компания новоявленных третьекурсников.
Обомлел не только ректор, но и я. Ладно бы один принц проявил такую сказочную солидарность. Но Ирек? А островитяне-то с чего бы?
– Пожалейте Академию! – возопил старый маг. – Лика Тария, я думал, вы будете польщены и обрадованы.
– Я и то, и другое, но хотела бы получить больше теоретических знаний.
– И мы! – поддакнул хор.
– Вы не понимаете системы поступления в Академию Тьмы! – уговаривал нас ректор. – Ладно, провинциалы могут не знать, но вы-то, ваше высочество, прекрасно осведомлены! Отсчет курсов с первого по последний – это чистая условность. Не столько мы, сколько сама Тьма оценивает уровень знаний и магической силы соискателей по их истинному достоинству. И ни разу мы не ошибались. Бывали случаи, что и на пятый курс сразу принимали. Владыку Сатарфа, когда он еще был принцем, например.
Какое изысканное прикрытие подхалимажа, восхитилась я. Тьма оценивает. Ну, надо же. Она бы меня оценила так, что от меня, сельо, и мокрого места не осталось!
– А далее, – заливался Вултон, – наше дело только отшлифовать бриллиант. И для каждого мага составляется абсолютно индивидуальная программа. А теории вам будет столько, что еще поплачете. Если все дело в вашей подруге Миранде, – заметил проницательный старикашка, – то мы можем принять и ее на третий курс, условно, в качестве аванса. Показатели у нее неплохие. Но ей придется подтянуть и теорию, и практику.
– Подтянем! – поклялись все.
– Адепт Дьяр, задержитесь на минуту, остальные ступайте к коменданту. Будете теперь работать до осени как пчелки на восстановлении зданий.
Мы отошли, но разыскивать коменданта не торопились. Лично мне было жутко интересно, о чем секретничает ректор с принцем.
Подслушать удалось немногое: ректор лишь указал, к моей радости, общее место: в стенах Академии Дьяр не принц, а такой же ученик, как все, и подчиняться существующим порядкам обязан беспрекословно под угрозой отчисления в сей же миг или вызова родителя пред очи ректората.
Представляю, с каким грохотом явится темнейший папочка на разборку. Даже предвкушаю.
– Комнат свободных в общежитии для вас нет, адепт Дьяр, – завершил ректор нотацию.
– Не требуется.
– Обращаться ко всем старшим и магистрам надо «господин учитель» или «мэтр», – Вултон назидательно воздел перст.
– Не требуется, господин учитель, – принц безмятежно улыбнулся и почтительно поклонился старичку, как и положено кланяться старшим бедному и сирому студиозусу.
Мне это начинает нравиться.
Глава 4. Лика, борода Шу и «Башня Трех принцесс»
Борода Ирека, лохматым клубком дремавшая в солнечных лучах на подоконнике, пошевелилась, расправилась и лениво поползла в тенек.
Никакая это была не борода, как выяснилось, а дивный зверек хеммо с каких-то дальних островов. Ирек подарил, сказав, что я добыла ее в честном бою.
Звали существо просто Шу, но на имя Борода оно тоже откликалось. Этакая шкурка без морды, лап и всего остального, но вполне могла себе их состряпать. Очень эластичная и способная принимать ту форму, какую надо хозяину, хоть закутать его с ног до головы. Мех, правда, будет не такой густой.
Это потрясающе ласковое создание стало всеобщим любимцем (или любимицей, потому что пол мы так и не выяснили, а Ирек только плечами пожимал, мол, и сам не знает), оно признало меня за хозяйку, сопровождало всюду, а утром я всегда обнаруживала Шу в своей постели. Потому я предпочитала говорить о ней – «она», дабы не гневить богиню Лойт.
Не знаю, чем кормилась Шу на родине, но в первую же ночь, забравшись ко мне под покрывало, эта зараза обеззаразила мой пояс!
Наутро я, потрясая вялой Бородой, розово-желтенькой в зеленую крапинку, помчалась в общежитие мальчишек разыскивать комнату Ирека Гила. Именно там мы вчера всей компанией, за исключением принца, начали отмечать поступление, продолжив под предводительством всё и всех знавшего второгодника в студенческой забегаловке за стенами Академии. Как мы вернулись по своим комнатам, не помнили ни я, ни Миранда, ни островитянка Зулия (утром пришлось знакомиться с ней снова).
Мои ноги, как оказалось, помнили больше, чем голова, потому что остановились у двери с устрашающей надписью «Не входи – убьет».
Ирек, помятый и невыспавшийся после вчерашней гулянки, открыл после долгого стука, разбудившего пол-этажа, втащил меня в комнату и захлопнул дверь под ехидными взглядами высыпавших в коридор адептов.
– Спасительница! Ты принесла мне лекарство от похмелья! – он попытался сграбастать из моих рук шкурку Шу.
– Оно сдохло!
– Как? – уставился он на перекрасившуюся Бороду.
– Отравилось редким ядом змеи варрдх.
– Не может быть! Хеммо отравить невозможно. Яды для них – нектар. Да она просто обожралась до неприличия! Жаль… Придется лечиться традиционными способами. Тебе не предлагаю, – Ирек вытащил из-под кровати брякнувший стеклом ящик.
– Почему?
– А зачем? После того, как на тебе попаслась Шу, в тебе уже ни миллиграмма отравы нет, во всем организме. Кстати, какое ты имеешь отношение к змеям варрдх? Родственница? С виду вроде не похожа на них, хотя… – парень рассмеялся и ловко увернулся от шлепка Бородой по плечу. Шкурка при этом вытянулась в мохнатую ниточку и повисла с самым разнесчастным видом. – Ну что ты на меня то с ножом, то с удавкой? Нравлюсь?
– Нет! – слукавила я. По нашему с Мирандой мнению, Ирек нравился всем: столько друзей у него тут оказалось, и они вчера устроили ему настоящее чествование по случаю возвращения в родные пенаты. – Мне нравилась твоя борода, но она оказалась приклеенной. А откуда у тебя хеммо? Никогда о таких зверушках не слышала.
– Друг подарил. Хеммо – зверь с заокеанского материка, еще более редкий, чем змея варрдх, – подмигнул он, откупоривая небольшую бутылочку из черного стекла. – Я как раз решил заскочить в Академию за вещами, а тут разруха и веселуха. Вот и решил, что жизнь, может, только начинается, и как же тут без меня? Ну, за тебя, воительница, – он обезоруживающе улыбнулся, отсалютовал и отпил глоток из странной бутылочки.
Шу, пристроившаяся воротником на моих плечах, ожила и поползла на запах.
– Держи Бороду! – скомандовал Ирек.
Поздно. Ленивый зверек обрел неожиданную прыть, налетел на бутылочку, выбив из руки парня, и плюхнулся в разлившуюся, остро пахнущую травяной настойкой лужу. Ирек выругался, подняв за мех снова обмягшее существо. Лужицы уже не было.
– Эх… Ну, пошли в забегаловку, заодно позавтракаем.
Едва мы двинулись к выходу, раздался громогласный стук, а когда Ирек распахнул дверь, перед нами предстал бледненький и злющий принц Дьяр.
– Чего приперся? – мгновенно ощетинился Ирек.
– Я назначен старостой группы, – надменно сказал принц, умудрившись глянуть на второгодника свысока, хотя они были одного роста.
– Мои поздравления. Мне-то зачем пришел докладываться?
– Как староста, я обязан довести до сведения всех остальных кое-какие правила дисциплины. В комнатах адептов мужского пола запрещено находиться особам женского пола и наоборот.
– Да с каких это пор?
– С сегодняшних. Нарушение будет зафиксировано и передано в деканат.
– Стукач!
Принц, не удостоив меня взглядом, развернулся и ушел по коридору сквозь строй вальяжно подпиравших стены темных адептов, под их недобрыми сощуренными взглядами – прямой, как корабельная мачта.
***
О чудесных антипохмельных свойствах Шу быстро пронюхали абсолютно все, и в нашу комнату началось повальное паломничество. Еще не успели начаться занятия, как мы с Мирандой и Зулией, которую подселили к нам, перезнакомились со всеми адептами Академии. Тот факт, что их каникулы прервали преждевременно, срочно вызвав для ремонта пострадавших от бурного экзаменационного лета помещений, вполне компенсировался наличием у виновниц универсального средства от похмельного синдрома. К тому же, недогуленные деньки им обещали вернуть, увеличив зимние каникулы.
Каждое утро перед нашими дверями выстраивалась очередь из страдальцев, жаждавших прикоснуться к святым мощам Шу. Их не пугало и то обстоятельство, что комната находилась рядом с комендантской. Такие жизненно важные заклинания, как отвод глаз, все выучили еще в домашних магических школах.
Мохнатое создание до того подросло и разжирело, что походило уже не на бороду, а на коврик с густым ворсом всех оттенков радуги.
Новых Правил никто не нарушал: за порог гости не переступали. Шу лежала прямо под дверью, уже не в состоянии передвигаться, хотя ночью все-таки доползала до моей постели и, вскарабкавшись по спинке, бухалась неизменно на голову.
Устав от ежеминутного стука по утрам, мы уже и дверь не запирали. Страдальцы бесшумно просовывали руку, гладили Шу и уступали очередь другим мученикам.
Потому для нас стал неожиданностью громкий стук в дверь, раздавшийся где-то через неделю после нашего пребывания в Академии.
– Открыто! – крикнула Миранда, не поднимая головы от подушки.
– Достали! – простонала Зулия. – Да разверзнется земля пухом под вашими ногами! Обормоты ничтожные, пьянчуги бесстыжие, дикари сухопутные!
– Можно? – спросил незнакомый мужской голос от порога.
– Нельзя! – ответили мы хором. – Мальчикам не положено! Приказ ректора висит в рамочке на двери!
– Спасибо, я прочитал. Но там ничего не сказано о кураторах вашей группы.
– Ой… – сказали мы хором.
Через пять секунд мы были уже одеты, умыты, накрашены и исподтишка рассматривали гостя, а Зулия, надо сказать, бесстыдно таращилась во все глаза.
Тут было на что посмотреть.
Былинный богатырь, чудом затесавшийся в демонические ряды. Кудрявые русые волосы до плеч, соколиный (или орлиный?) взгляд ясных глаз. Косая сажень в плечах, бицепсы, трицепсы и все прочее на нужных местах. И румянец во все щеки (или это от смущения? То-то он старался не смотреть на знойную Зулию, оставшуюся в полупрозрачных шальварах).
Куратора звали Грид Сайк. И пришел он не только познакомиться, это он мог спокойно сделать днем на строительно-отделочных работах, а помочь нам с переездом. Немедленным. Ректорат, видите ли, обеспокоен очередями мальчиков к дверям нашей комнаты.
***
Нас переселили в заброшенный донжон позади корпуса общежития. До сих пор эта башня была самой высокой из строений древней крепости, где располагалась Академия Тьмы. Она насчитывала три этажа с неимоверно высокими потолками, чердак и подвал.
Первый этаж, где располагалась кастелянша вместе со всем своим хозяйством, начинался на уровне нормального второго. К бронированной двери, находившейся на высоте в два человеческих роста, вела приставная магическая лестница, исчезавшая и появлявшаяся минута в минуту с началом и окончанием «комендантского часа», то есть, её в помине не было с одиннадцати вечера до семи утра.
Огромный второй этаж пустовал.
Наши комнаты оказались на третьем, спешно переоборудованном под жилой. Три спальни, ванная и общий зал с диванчиками и камином. По сравнению с прежней казармой – настоящие хоромы, если бы еще не бегать по узким винтовым лестницам каждый день вверх-вниз.
Зато никто не заберется. Так нам казалось.
Сутки мы наслаждались спокойствием и комфортом. Потом началась осада.
С утра вход осаждали ставшие неожиданно чистоплотными адепты с пачками белья подмышками. Пока одни отвлекали кастеляншу Кикирусю – дряхлую ведьму, ругавшуюся на пяти древних и двух современных языках, другие умудрялись прошмыгнуть на лестницу и погладить ждавшую там Шу.
Крышу облюбовали старшекурсники для вечерних летных тренировок. Полеты не прекращались ночи напролет.
После первой же попытки пробраться к нам через каминную трубу, магистры ее перекрыли наглухо.
Кикируся допускала к нам только Тая на правах однокланника, помолвленного с Мирандой, да и то им, как арестантам, дозволялось видеться лишь в присутствии надзирательницы, потому Тай мог только мяться и вздыхать нечленораздельно. Зато тортики и пирожные не забывал приносить.
Миранда таяла, а мы с Зулией скрежетали зубами. И через пять минут после его появления сбегали, задерживаясь только для того, чтобы схавать сладкого на халяву. Если бы не эти взятки, мы бы убили воздыхателя в первый же вечер за занудство, и подняли бы. Разницы никакой, но труп хотя бы не вздыхает.
Остальные вздыхали вокруг башни.
– Девочки, а вам не кажется это странным? – спросила я, наблюдая, как очередной взломщик, спустившись на веревке, пытается подобрать заклинание-отмычку к магической решетке на балконной двери. – Неужели все начинающие темные маги пьют по-черному? А к концу учебы они все уже законченные алкаши?
– Что-то подозрительно это все, – отозвалась Миранда. – Надо спросить у Тая.
Ясно одно: вся эта шумиха и массовое паломничество к Шу кем-то организованы. Но избавиться от зверька, точнее, зверюги, выросшей с ковер два на два метра, было уже невозможно, как выбросить на улицу любимого котенка.
***
К началу осенних занятий магистры сообразили соорудить на крыше нашей башни птичник для горгулий, а на балконе поселить цепного грифона.
Нас охраняли строже, чем султаны свои гаремы. Зулии очень льстило. Не хватало только дракона, и я поселила Шурша на пустовавшем втором этаже – для того, чтобы Кикируся не лезла к нам с воспитательными целями.
Неприступный донжон сразу получил имя: «Башня трех принцесс». Зулия была в восторге.
Первые сутки.
На вторые горгульи невзлюбили грифона. Грифон – дракона. Дракон – Кикирусю. Ведьма – нас. Мы – весь мир.
Гвалт в башне сверху донизу стоял круглосуточный и оглушительный.
Горгульи непрерывно дрались то друг с другом, то с грифоном, если тот не дрался с драконом, если Шурш, снова укравший простынь – он был чистюля и любил запах мыла, как пчелы нектар – не дрался с ведьмой, ругаясь с ней на пяти древних и двух современных языках.
Только опять усохшая до размера бороды Шу молчала, тоскливо покачиваясь на абажуре люстры.
Какие уж тут занятия! Голова гудела днем и ночью, мы зверски не высыпались и наверстывали на лекциях. За что и получили все трое по замечанию в личное дело. Еще парочка таких записей, и нас ждут более крупные неприятности, чем горгульи.
– Чтоб эти твари все сдохли! – Зулия накрыла голову подушкой.
– Кроме Шурша, – тут же сказала я, сложив пальцы в знак, отвращающий проклятие.
– Кроме Шурша, – послушно повторила островитянка. – Не могу больше!
– Девочки, давайте всех убьем! – даже Миранда стала кровожадной, хотя всхлипнула, оплакав будущих жертв. – Кроме Шурша. Это невыносимо!
– Аааа! – Зулия запустила подушкой в сунувшуюся в дверь драконью морду.
Шурш рачительно прибрал дар под крыло и облизнулся на Шу. Она тут же ощетинилась как кошка, рванула по цепи к своду. Крюк, на котором висела массивная цепь, угрожающе затрещал.
– Подушку отдай! – спохватилась Зулия.
Дракончик помотал головой и попятился.
– Простынь верни, гадоступ чешуйчатый, яйцо переношенное, мокрица огнедышащая! – донесся снизу визг кастелянши.
Шурш панически заоглядывался, втянул голову в плечи и попытался забиться в камин.
Я прочитала заклинание отзыва. Дракон исчез вместе с подушкой и торчавшей из-под второго крыла простыней с черным казенным штампом на уголке.
– Где эта гнилая моль-переросток? Не видели? – ворвалась Кикируся в съехавшей набекрень шляпке, из-под которой торчали седые космы.
Читать бесплатно другие книги:
