Танцующая для дракона Эльденберт Марина
– Зато мы семья. И мы живы.
– Ну да. Это радует.
– Меня – определенно. – Я улыбнулась, но в этот момент под ворохом покрывал заворочалась маленькая горка. На наших глазах она двинулась в сторону подушек, наткнулась на них и остановилась, после чего поползла в другую сторону с невероятной прытью. Раньше, чем я успела подскочить, горка ударилась о стену шатра и заверещала глухо, пронзительно.
– Диррхэм! – взвыл брат и ринулся к покрывалам вслед за мной.
Вместе с ним мы извлекли из груды тряпок растрепанного пушистого виаренка, который едва-едва крылышки расправил.
– Уродец! – прорычал Сарр, хватая его за шкирку.
– Эй!
Я отняла перепуганного звереныша и прижала к груди. С черной мордашки на меня уставились два огромных ярко-голубых глаза. Виаренок ткнулся мне в подбородок огненно-горячим носом и жалобно взвиркнул.
– Вот ведь гаденыш! – произнес брат, но уже более миролюбиво. – Так и бегает за тобой.
Наша любовь с малышом началась в ту ночь, когда я помогала принимать роды у его матери. Точнее, тогда началась моя любовь: стоило мне увидеть черный комочек со слипшимися крылышками (он родился первым), я поняла, что пропала. В Ильерре у отца были прирученные виары, но с ними у меня не складывалось теплых отношений, а здесь… Я наведывалась в загон в свободное время, и виари даже не пыталась оттяпать мне руку, когда я гладила это чудо. Потом чудо запомнило мой запах и стало прибегать ко мне. Засыпало на подушках, под подушками, в покрывалах – в общем, везде. Я уже договорилась с Наррзом, что выкуплю его, когда ему можно будет есть что-то, кроме материнского молока, и когда будут продавать остальных виарят, его братьев и сестренок. Так что жить он будет со мной.
– А я и не против. Правда, Дири? – поцеловала виаренка между ушей.
– Дири?! – фыркнул брат.
– Ну да.
– Диррхэм!
– Это когда он вырастет, будет Диррхэм. А пока Дири.
– Звучит как имя для девчонки.
– Ты что-то имеешь против девчонок? – ткнула его локтем в бок.
– Эй!
В тот момент, когда брат собирался повалить меня в ворох покрывал вместе с бесценной ношей, полог шатра приоткрылся, и к нам заглянула Мархит.
– Теарин, тебя хотят видеть, – негромко сказала она. – Наррз.
– Наррз? – Я приподняла брови. – Что-то случилось?
Мархит пожала плечами, но в ее глазах я уловила непонятный огонек. Предупреждающий и странный, от которого вдоль позвоночника ледяными искрами пробежала прохлада.
– Следи за Дири, – беззаботно улыбнулась брату, заслоняя Мархит собой. Не хватало еще, чтобы он тоже этот огонек увидел. – Я скоро вернусь.
– Диррхэм! Его зовут Диррхэм!
Последнее до меня донеслось уже на выходе из шатра. Мархит бесшумно ступала по растрескавшейся от жары земле. Походка у нее была плавная, как у танцовщицы, когда-то она и была ею, но с возрастом решила заняться костюмами для выступлений и росписью лиц актеров. В ее густых, черных как смоль волосах мерцали вкрапления серебряных нитей, смуглую кожу подчеркивала ослепительная белизна зубов, какой могли позавидовать даже самые знатные особы. Неудивительно, что Наррз в свое время потерял от нее голову и сделал своей женой. Теперь у них на груди красовались обручальные росписи, и у меня будет такая же, когда мы с Эрганом поженимся. Придется наносить ее поверх родового узора Ильерров, но он все равно уже никогда не оживет.
– Мархит, зачем Наррз хочет меня видеть?
– Я не могу сказать.
– Что значит – не можешь? Почему?
В ответ Мархит лишь отвернулась, давая понять, что разговор окончен, и заставляя волноваться еще больше. Что владельцу могло потребоваться от меня в такое время? Особенно в ночь перед отправлением, когда все заняты сборами.
Шатер Наррза был освещен ярче, чем остальные. Он не терпел темноты, поэтому окружал себя факелами и лампами, благодаря которым стены превращались в театр теней. Я отметила крепко сколоченный стол, кресло, в котором сидел мужчина, и стоявшего рядом. Прежде чем успела подумать о том, кто пришел к Наррзу, Мархит уже отодвинула полог:
– Проходи.
Стоило мне шагнуть внутрь, как я замерла: пристальный взгляд вонзился в меня, распластав по тканой стене шатра. Это был тот же взгляд, что я чувствовала на арене, – обжигающий, жесткий. В кресле Наррза расположился незнакомец, иртхан, я почувствовала его еще до того, как сделала шаг. Огонь, что клубился в нем, напоминал вулканическую мощь, от которой на миг закружилась голова. Давно я не приближалась к тем, от кого бежала. Давно не чувствовала чужое пламя так яростно, отчаянно сильно. Пламя, которое пока что не отражалось в глазах, темных как ночь.
– Теарин. – Наррз подскочил ко мне. – С тобой хотят переговорить…
– Пошел вон.
Тон, которым был отдан приказ, не оставлял ни малейших сомнений в родовитости говорившего. От пренебрежения и высокомерного взгляда меня передернуло, особенно когда владелец шатра вылетел за полог, плотно запечатав его с той стороны.
– Подойди.
Голос был жестким и хриплым, так мог бы рычать ураганный ветер в изломе полыхающего ущелья. Резкость его черт не сглаживала даже мужественность: излом губ, привыкших отдавать приказы, и взгляд, как натянутая тетива арбалета, готового в любой момент ударить точно в цель. Понимая, что не подчиниться не имею права, тем не менее осталась на месте.
– Назовите свое имя, – вскинула голову.
– Ты смеешь мне приказывать, девочка?
– Я имею право знать, кому подчиняюсь.
Взгляд стал еще более пристальным.
– Витхар Даармархский.
Нет. Не может быть. Нет.
Я смотрела на него, не в силах поверить в услышанное. Сидевший передо мной был высок (этого не скрывало даже массивное кресло), под полотном рубашки застыли литые мышцы, рельеф которых подчеркивала белоснежная ткань. Темные волосы до плеч и высокие скулы, узорная полоса ожога, стекающая с шеи на мощную грудь. В глубине темных глаз – опасность. Опасная близость зверя.
Витхар Даармархский, покоритель Огненных земель, объединивший бесчисленное множество городов и подчинивший великую Даармархскую пустошь. Сильнейший иртхан, победы и власть которого считались неоспоримыми.
Именно он сейчас указал на место, где скрещивались его сапоги.
Я подошла и остановилась так близко и в то же время так далеко, насколько это было возможно. Под текущим по моему телу взглядом стало нечем дышать, словно я шагнула в огонь. Несколько долгих минут, пока он меня рассматривал, я не имела права ни пошевелиться, ни заговорить. Даже не вздрогнула, когда Даармархский поднялся из кресла, вырастая надо мной.
– Я спрошу всего один раз, – коротко произнес он, и пальцы легли на мой подбородок.
Прикосновение отозвалось внутри дикой огненной бурей, особенно когда его ладонь скользнула по моей шее, повторяя узор таэрран.
– Кто. Когда. За что.
Признаваться нельзя (Даармархский может о нас известить ильеррцев, а это означает бесчестие для меня и смерть для Сарра), но и лгать – тоже. Остается говорить полуправду.
– Пошла против воли правителя. Отказалась выходить замуж.
После смерти отца Горрхат и впрямь предложил мне такой выбор. Стать его супругой, отказаться от семьи, предать всех, кто был мне дорог. Я плюнула ему в лицо, а на следующий день на городской площади на меня надели таэрран.
– Почему?
Потому что он убил нашего отца. Потому что благодаря ему Ильерра захлебнулась кровью драконов. Потому что он тварь, каких свет не видывал.
– Он мне отвратителен.
– Строптивая. – Пальцы коснулись моих губ в собственническом жесте. – Долг женщины подчиняться мужчине.
Откровенно говоря, я и есть собственность. Все на этих землях собственность этого мужчины, но от подобного обращения все внутри переворачивалось. Хотелось отбросить его руку, с удовольствием наблюдая, как выражение превосходства на смуглом лице уступает место удивлению, но… у меня был Сарр. Поэтому я посмотрела ему в глаза и ответила:
– Не привыкла подчиняться тем, кого не считаю достойным.
В глазах полыхнул огонь, до этой минуты приглушенный, прикрытый цветом темной как ночь радужки. Сейчас в его взгляде плескалось алое пламя. Оно растекалось от ободка, напоминая обруч на арене, в который я падала каждый раз, словно в первый.
– Не захотела быть женой, – жестко произнес Даармархский, – будешь наложницей.
Что?!
– Иртханесса не может стать наложницей. – Я вскинула голову.
– Ты от своего происхождения отказалась. – Теперь этот взгляд не просто обжигал, он давил. – Судя по вязи, таэрран тебе надели на всю жизнь, девочка, а значит, ты больше не одна из нас.
Ярость закипела в венах вместо огня. Пусть я лишена пламени, но я – не безродная! Кем бы я ни была, он не имеет права так со мной поступать.
– Вы не имеете права так ко мне относиться, – жестко произнесла я. – Я…
– Замолчи.
Приказ ударил пощечиной. Пока еще не приказ иртхана, подчиняющий и лишающий воли, но приказ повелителя.
– Поедешь со мной. У тебя есть полчаса на сборы, после этого за тобой придут.
Я смотрела, как он идет к выходу из шатра. Смотрела, не в силах поверить в то, что случилось. Смотрела и пыталась понять, что мне теперь делать.
Бежать?
Но куда? Даармархская пустошь раскинулась на все четыре стороны Огненных земель, и больше ее нет. Ильерра по сравнению с ней – крохотный клочок земли, укрытый за грядой Роленджийских гор, но туда мне нельзя. Снова скрываться, прятаться в обозах купцов-караванщиков, бесконечно снующих под землей, как рруны?[6] И что дальше?
Ответ пришел раньше, чем за Даармархским сомкнулся полог шатра: бежать и стать женой Эргана. По закону жена не может стать наложницей. Не так я хотела, чтобы все это случилось, но выбора у меня нет. Да и к чему сомневаться, если я все для себя решила до того, как переступила порог шатра.
Решила ли?
Чувствуя, как сердце колотится в ритме барабанов, вышла следом за иртханом, чтобы наткнуться на ненавидящий взгляд Наррза. Ударившись о него, отшатнулась: конечно, неприятно, когда кто-то становится свидетелем твоего унижения (из шатра его выкинули, как вшивого виара), но я ничем такого не заслужила. Наши отношения с Наррзом всегда были довольно прохладными – я делала свое дело, он – свое, хотя и считал, что в последнее время я слишком зазнаюсь. Но никогда раньше распорядитель не смотрел на меня так.
– Почему не сказала, что ты одна из них? – прошипел он мне в лицо. – И твой братец тоже!
– И что? – вскинула голову.
– А ты не догадываешься?! Мне тут неприятности не нужны!
– Мое шоу уже с лихвой окупило все твои неприятности, – ответила я, и лицо Наррза исказилось от злобы.
– Вот как ты заговорила, приблуда! Когда я брал тебя на подмостки, гонора в тебе было поменьше.
– Когда ты брал меня в представление, в тебе было поменьше виарьего дерьма.
Расправив плечи, направилась к своему шатру. Один раз мне удалось сбежать и вырвать свою свободу из лап мужчины, которого я ненавидела, получится и второй. Осталось известить Эргана…
Небо!
Захочет ли он бежать со мной? Это шоу – наша жизнь. Несмотря на Наррза, здесь все наши друзья, и как бы Сарр ни ругался, передвижное представление стало нашим домом. Что ж, если он не захочет, сбегу с братом. Постараюсь уйти как можно дальше от столицы на окраины, а там и до Ледяной границы недалеко.
К моему счастью, в лагере царила суета. Повсюду сновали актеры: кто-то расхаживал в гриме, наслаждаясь накатившим ближе к ночи легким прохладным ветерком, кто-то уже стягивал вещи к повозкам.
– Передай Эргану, чтобы зашел ко мне, – шепнула пробегавшему мимо мальчишке-помощнику и улыбнулась.
Несмотря на то что внутри все дрожало напряженной струной, я выглядела расслабленной и спокойной. Никому нельзя показывать страх, в этом я убедилась, когда бежала в самый первый раз. Ладони вспотели, и я потерла их, размазывая краску.
Хоть бы Сарр никуда не вышел…
Хоть бы…
Сарр оказался на месте: возился с Дири, который валялся на спине и позволял чесать себе пузо. Правда, изредка пытался подцепить руку брата когтистой лапкой, но тот постоянно уворачивался, и виаренок хватал воздух. В другое время я не одобрила бы такие забавы (даже эта кроха способна располосовать кожу так, что мало не покажется), но сейчас только кивнула Сарру:
– Помоги мне собраться.
Со стороны все должно было выглядеть естественно, так оно и будет. Все собираются – и мы собираемся. Тем более что мне дали на сборы целых полчаса.
– Что-то не так? – шепотом спросил брат, когда приблизился ко мне.
У меня едва заметно дрожали руки.
– Да. Нам нужно бежать.
Глаза Сарра округлились:
– Но…
Закончить он не успел: полог шатра колыхнулся, и вошел Эрган:
– Теа…
Заметив брата, он осекся, и Сарр тоже мгновенно подобрался.
– Мне нужна ваша помощь, – негромко произнесла я. – Выслушайте, прежде чем снова начнете ругаться.
Негромко, но достаточно для того, чтобы они перестали испепелять друг друга взглядами. Эрган слушал меня, на скулах играли желваки. Брат нахмурился и закрылся, запечатав себя за заслоном скрещенных на груди рук. Когда я замолчала, в шатре повисла тишина. Только Дири возился в раскрытом сундуке да еле слышно хлопал полог под усиливающимся ветром.
– Нам лучше разойтись, – заметил Эрган спустя долгие секунды молчания, и я вздохнула с облегчением. – Ты пойдешь к южному спуску, а мы с Сарром – к восточному.
Спусками у нас назывались переходы под землю, где происходили все транспортные перемещения людей, но сейчас я не могла с ним согласиться.
– Нам лучше укрыться в городе.
– В городе?! – Сарр приподнял брови.
– Да. Первым делом нас будут искать на спусках, в толпе затеряться легче. Подождать, пока Даармархский обо мне забудет…
– Я убью его! – прорычал Эрган и шагнул было к пологу, но я перехватила его за запястье.
– Эр, ты нужен мне живым, – прошептала еле слышно, глядя в сверкающие яростью глаза.
– Живым?
– Ты мне нужен.
Не знаю, что его остановило: то ли мое почти признание, то ли прикосновение. Он замер, только желваки продолжали играть под кожей, придавая лицу дикое, хищное выражение.
– Уходить будем по одному, – тихо сказала я. – Я – в последнюю очередь. Встретимся завтра в полдень на городской площади, тогда и решим, как быть дальше.
– Почему в последнюю? – вскинулся брат.
– Потому что Даармархский не думает, что я решусь на побег. Потому что за мной могут прийти, а не обнаружив меня, задержат вас.
– А если они перехватят тебя?
– Не перехватят, – отозвалась я. – В Ильерре не получилось.
После нашего побега Горрхат объявил, что я собственноручно убила брата, а после наложила на себя руки. Когда эта весть дошла до меня (спустя несколько месяцев), я уже могла над ней посмеяться. Что это за правитель, у которого из-под носа сбежали пятнадцатилетняя девчонка в таэрран и ее брат, почти ребенок. Ему проще было признать нас мертвыми.
– Тогда у тебя было преимущество, – не уступал брат. – Высота.
– Мы теряем время. Оно сейчас у нас единственное преимущество.
– Теарин права. Через пять минут меня здесь не будет, – произнес Эрган.
Я благодарно ему улыбнулась:
– Спасибо. Следующим пойдет Сарр.
Если брат и хотел что-то возразить, то промолчал.
К счастью. Нервы уже были на пределе, пока я распихивала самое необходимое по мешкам и собирала все наши сбережения.
– Прости, Дири, – прошептала, опускаясь рядом с виаренком на корточки. – Но тебя мы взять не сможем. Возвращайся к маме.
Сама мысль о том, чтобы с ним расстаться, была невыносима, но брать его было глупо и недальновидно. Быстро подтолкнула звереныша к выходу из шатра и повернулась к брату.
– Иди.
– Я тебя не…
– Иди, – прошипела ему в лицо. – Неужели не понимаешь, что вдвоем опаснее?
Сарр опалил меня яростным взглядом будущего дракона, закинул один мешок на плечо и вылетел за порог. Я же быстро заплела и подтянула косу наверх: так, чтобы не мешалась, переоделась в дорожную тунику и брюки, подхватила накидку и свой мешок. Он оказался тяжелее, чем я рассчитывала, но не мне жаловаться. Напоследок окинула взглядом шатер, где провела столько времени, с сожалением посмотрела на костюм… И шагнула за полог, в свою первую за несколько лет неизвестность.
Глава 5
Зингсприд, Аронгара
Танни
Я проснулась, уткнувшись лицом в планшет, с ощущением грандиозной подлянки. Правда, всю ее грандиозность смогла оценить, когда увидела в погасшем экране слегка сонную физиономию и торчащие в разные стороны волосы. Рядом лежал разрядившийся мобильник. Окончательно я в ней убедилась, когда ткнула в дисплей и обнаружила, что на часах десять утра. Мысли мои в этот момент были далеки от цензурных, особенно когда умильная морда Бэрри легла мне на колени.
– Почему ты меня не разбудила, скотина?!
Ответ был прост, как два тэрринга[7]: не надо было вчера вечером плотно скотину кормить. Когда она голодная, то просит жрать, а вчера мы мало того что погуляли поздно, так еще и наелись от пуза.
Ругаясь последними словами, я прыгала на одной ноге, заскакивая в джинсы. Опоздать на первый день съемок. Опоздать на первый день съемок на испытательном сроке. Опоздать на первый день съемок на испытательном сроке к Гроу. Что может быть хуже? Ну, пожалуй, зависший над головой дракон, раскрывающий пасть.
Я одновременно чистила зубы и закидывала в миску Бэрри еду, потом одновременно надевала на нее поводок и вызывала флайс на «через пятнадцать минут». Уже в лифте мне пришла в голову мысль, что я не представляю, куда ехать. Точнее, вчера мне нужно было взять все координаты у Ринни, но я об этом благополучно забыла: видимо, моя память стремилась начисто избавиться от всего, что связано с Гроу.
Вот теперь хуже точно быть не может: я буду звонить секретарю, хотя мой рабочий день должен был начаться… мм… полчаса назад.
Убиться об дракона.
– «Халайн Вайнерз», приемная Ниллмара Фарринсона, – ответила секретарь бодрым, хорошо поставленным голосом.
– Ринни, куда мне ехать? – выдохнула в трубку, пока Бэрри мощными скачками неслась к ближайшей пальмопосадке, которую кто-то даже гордо именовал парком.
Три скамейки, три аллейки, искусственное озеро.
Так это называла я.
– Простите?
Тьфу!
– Это Танни Ладэ! Ринни! Я не помню номер съемочного павильона.
В трубке повисла тишина: очевидно, секретарь прикидывала степень моего раздолбайства и пыталась ее переварить. На самом деле, если бы не разрядившийся телефон… Я готова была грызть этот чешуйный мобильник, потому что обычно всегда проверяю зарядку! Всегда! Но вчера села почитать записи Теарин и на ее побеге просто не заметила, как отключилась. Не сказать, что мне скучно было, просто выброс адреналина во время танца на перилах сделал свое дело. Сердце колотилось в ускоряющемся ритме джумбийских барабанов, но я не смотрела вниз. И под ноги тоже не смотрела, просто чувствовала края всей поверхностью босых ступней.
Кажется, у меня нашлось кое-что общее с Ильеррской: двинутость на всю голову.
– Девятнадцатый, – сказала наконец Ринни. – Э… Танни, скажи, что ты сейчас уже в городке «Гранд Пикчерз».
– Я уже в городке «Гранд Пикчерз», – соврала не моргнув глазом. – Пока-пока.
Мне казалось, что сегодня Бэрри слишком долго шуршит в кустах, а на обратном пути она вздумала поохотиться за дистанционно управляемым флайсом, который родительница запускала для своего карапуза. Флайс взлетел высоко, Бэрри тоже (на всю длину поводка), я не взлетела за ней только чудом.
– Бэрри! – заорала так, что виари рухнула на землю, а карапуз заревел.
Не дожидаясь продолжения истории, рванула к дому, где на верхней стоянке меня уже дожидалась машина.
На ходу сцапала планшет, закрыла виари в квартире и заскочила в открывшуюся дверь.
– Съемочный городок «Гранд Пикчерз», – сказала водителю. – По верхней магистрали.
Налог за пользование верхней аэромагистралью просто баснословный, но не думаю, что я разорюсь за один раз. Зато по ней можно в любое время суток добраться куда угодно и откуда угодно без пробок и зависаний. Мало того что ей пользуется намного меньше народу, так еще и ширина полос там в два раза больше средней. Самое дерьмо, конечно, на нижней. В мегаполисе проживают тридцать восемь миллионов человек, и что там творится в час пик, вообще страшно представить, но кому-то хватает денег только на нее. Увы, спасительной подземки в Зингсприде нет: строительство по технике безопасности не проходит.
Летели мы и впрямь очень быстро на той самой девятой скорости. Под нами проносились стальные ленты аэроэкспрессов, город за окном мельтешил со скоростью смазанной мультипликации.
На входе в «Гранд Пикчерз» мне выдали электронный пропуск, зачитали правила техники безопасности и сообщили, что нельзя пользоваться ни фото– ни видеосъемкой. Пока мне все это цитировали в неспешном ритме, я старалась кивать с милой улыбкой и очень надеялась, что выражение моего лица не напоминает выражение морды озверевшего дракона.
В городке сновали кары на воздушных подушках, в один такой я и запрыгнула.
Мое опоздание и так уже влетело мне в тэрринг, поэтому я надеялась, что дальше все будет хорошо.
– Девятнадцатый, – попросила водителя.
И даже не особо всматривалась в творческий процесс, который в таких местах бесконечный. Мимо мелькали павильоны и открытые декорации, мы пролетели ресторанный дворик и затормозили у сверкающего на солнце светоотражающего купола. Под ним можно было спрятать небольшой стадион, ну академическую спортивную площадку с трибунами – уж точно. Я прижала пропуск к замку и влетела в раскрывшуюся дверь.
Съемки были в полном разгаре: впереди был установлен шатер, вокруг него тусовался народ в скоплении камер, микрофонов и экранов. Я бросилась туда, прокручивая в мыслях слова извинения. С извинениями у меня всегда было сложно, но в этом случае выбирать не приходилось, я действительно накосячила. Успела подлететь к креслам, в одном из которых устроился Гроу.
– Простите, – выдохнула еле слышно, чтобы не помешать съемке, – у меня разрядился мобильный…
Гроу вскинул руку, даже не взглянув на меня.
– Стоп! – скомандовал спустя полминуты, а потом поднялся мне навстречу. – Съемочная группа, внимание! Хочу представить всем нашего координатора по спецэффектам Танну Ладэ. Специалиста компании «Хайлайн Вайнерз», которая решила польстить нам своим присутствием на полтора часа позже и которая здесь совершенно точно не задержится, если такое повторится.
Все взгляды устремились на меня. Все до единого, принадлежащие актерам в полной боевой раскраске, ассистентам, гримерам, операторам, звукооператорам и целой толпе народа. Каждый из них, очевидно, задавался вопросом, во что выльется эта публичная порка. Ну ладно, я приперлась не вовремя, сама дура.
– Слушайте, я действительно опоздала, – сказала, глядя на Гроу. – И я прошу прощения, мне самой это неприятно. Я терпеть не могу подводить остальных…
– Ты действительно думаешь, что от тебя здесь что-то зависит?
После этих слов желание извиняться напрочь отпало.
– На этой площадке есть распорядок дня, установленный для всех. Ты должна быть здесь задолго до того, как я войду вон в ту дверь, невзирая на тылы, которые тебя прикрывают. Потому что здесь…
Он сделал ударение на слове «здесь».
– Все решаю я, а не тот, кто женат на твоей сестре.
А вот это было мощно.
Сколько раз меня прикладывали за родственные связи с сестрой и ее мужем – не перечесть. Возможно, именно в этом и был мой косяк, я никогда ими не пользовалась. Ни-ког-да.
В груди полыхало от впивающихся в меня взглядов, все внутри переворачивалось от желания приложить его драконейшество планшетом по голове. Особенно когда кто-то за спиной произнес еле слышно:
– Ладэ?..
– Что застыли? – поинтересовался Гроу, будто это не он только что размазал меня ровным слоем по полу у себя под ногами. – Все по местам.
Аппаратуры – самой разной – здесь было столько, что у меня замельтешило перед глазами. Хотя, может, это от суеты, которая началась после слов режиссера. От горящих ламп, свет которых рассеивали светоотражатели, от движения операторов и парней с усиливающими микрофонами. От беготни гримеров, проверяющих макияж, как будто за две минуты с ним могло что-то случиться.
– Сюда! – Гроу соизволил обернуться на меня и указал на соседний раскладной стул.
Спасибо, хоть по ноге не похлопал.
Глубоко вздохнула. Я не буду бить Гроу по голове планшетом. Я правда не буду бить Гроу по голове планшетом, мне все еще нужна эта работа. Очень-очень.
На куртке, которую он накинул поверх черной рубашки, гласила надпись: «Танцующая для дракона».
Это кино, что ли, так называться будет?
Стоило ему плюхнуться в кресло, как к нему тут же подскочила ассистентка с кофе, справа от него уже сидел какой-то мужик в очках. Абсолютно лысый и хмурый (видимо, тоже был недоволен тем, что рано проснулся). Пока хмурый мужик исподлобья взирал на происходящее, я устроилась на стуле и вытащила планшет. Отсюда, несмотря на суету, все было отлично видно – все ракурсы и нюансы, которые важны при создании визуальных эффектов.
Пока планшет загружался, в шатер вошла Мелора Ярлис. Точнее, вплыла: длинные темные волосы заплетены в косу и перехвачены горящим золотом лент, черный лиф и черные шаровары со шлейфом… Да, в общем-то не стоило читать историю Теарин, чтобы догадаться, кому досталась главная роль. А главное, почему.
Ну или это просто я злая.
Ну или не злая, потому что взгляд, который она бросила на Гроу через плечо, – раздраженно высокомерный – однозначно говорил о том, что вчера после ресторана они расстались не очень хорошо.
Что меня несказанно радует.
Нет, я точно злая.
Чтобы немного расслабиться, украдкой озиралась по сторонам. Все-таки не каждый день оказываешься на съемках в «Гранд Пикчерз».
Шатер, кстати сказать, воссоздали с удивительной точностью: если отрешиться от наличия аппаратуры и обстановки ультрасовременного помещения, можно и впрямь оказаться в Огненных землях. Сама не знаю почему, но мне вдруг отчаянно захотелось прикоснуться к декорациям, ощутить себя частью этого процесса и другой эпохи. Частью мира иртханов, который после записей Теарин оживал в сознании, расцветал перед глазами. Видимо, у меня кровь к голове прилила основательно из-за того, что заснула за столом.
– Приготовились.
К стоящей перед зеркалом Мелоре, тьфу, к Теарин приблизилась уже не помню как ее там.
– Полетели!
– «Танцующая для дракона», сцена первая, дубль четвертый.
Легкий щелчок со стороны съемочной площадки положил начало моему первому съемочному дню.
– Бла-бла, – сказала уже не помню как ее там.
Читать бесплатно другие книги:
