Вход не с той стороны Башибузук Александр

Время неизвестно. Место неизвестно

На плато раскинулось почти идеально круглое озеро, размером в несколько баскетбольных площадок. Кустарника и камыша на берегах росло очень мало, зато из воды поднималось несколько деревьев. С одной стороны в него впадало несколько ручьев, начинающихся между исполинских валунов у склона горы, а вода в озере оказалась кристально прозрачной, виден был каждый камешек на дне и даже стремительные тени немаленьких рыбок.

Само плато было совсем небольшим, вытянутым вдоль склона где-то на пару сотен метров и шириной около пятидесяти. Помимо озера на нем расположилась небольшая рощица из деревьев, аналогов которым в земной флоре я так и не подобрал. Впрочем, особым знатоком этой самой флоры я никогда не был. Хотя, кажется, они немного смахивают на мандариновые. Даже похожие плоды на ветках висят.

На всем своем протяжении плато усеивали камни и солидные валуны, среди которых пробивались островки травы и кустарника. Склон горы выглядел уже не таким отвесным, а следующее плато начиналось метрах в пятидесяти над нами.

При желании и необходимости туда можно было сравнительно легко взобраться, но такой необходимости я пока не ощущал. Сил не оставалось даже для того, чтобы держаться на ногах.

– Не спи… – вдруг раздался приглушенный голос Герды. – Прямо перед тобой на двенадцать часов…

– З-зараза… – я встрепенулся, выдрал кольт из-за пазухи, изобразил боевую стойку и добросовестно уставился перед собой, не замечая ничего подозрительного.

Уже было заподозрил коварный умысел Герды на проверку бдительности, но потом…

– Мать честная!!! – примерно в паре десятков метров от меня, над валуном показалась практически сливавшаяся с камнем башка здоровенной ящерицы. Башка почти метровой длины, шириной в добрых полметра у основания морды.

И это всего лишь голова! Тело только начало высовываться из-за камня. Мощное мускулистое тело, с гребнем из костяных шипов, идущим по хребту. Твою же дивизию!!!

Не слыша, что шипит сзади Герда, я прицелился и выстрелил. Несколько шипов на гребне ящерицы как корова языком слизнула – даже искры полетели. Пока пытался вернуть ствол в прицельное положение, ящер, косолапя, но удивительно быстро, преодолел почти половину расстояния до меня.

Весь мир сузился до размеров мушки на стволе кольта; целясь прямо в нос ящерицы, еще раз нажал на спусковой крючок. На этот раз пуля ударила в камень перед мордой чудовища, подняла тучку пыли и своими остатками срикошетила прямо в нос рептилии.

Особого урона монстру это не нанесло, но он все-таки приостановился и замотал башкой.

В этот момент я с ужасом сообразил, что не перезаряжался после змеи, и теперь в барабане осталось всего два патрона. Черт!

Еще раз пальнул и, наконец, попал – в правую лапу. Конечность подломилась, но ящера это только разъярило, он коротко рыкнул и рванул вперед, да так быстро, что последний патрон я израсходовал практически в упор.

И попал!!! Попал, етить в твою крокодилью душу! Пуля стукнула монстра прямо в середину черепа и убила его наповал.

Ящер по инерции проехался на пузе еще несколько десятков сантиметров и остановился у самых моих ног.

Я с перепугу отпрыгнул и начал рвать задний карман, пытаясь достать запасные патроны, но приметив, что зверюга, скорее всего, уже сдохла, постарался совершить процесс зарядки более спокойно и элегантно. А потом еще и рыкнул на девушку, потихоньку подкрадывавшуюся к туше.

– Осторожно. Не лезь. Эти твари живучие.

Герда не остановилась, но глянула на меня вполне благосклонно – без обычного ехидства. Ткнула тушу копьем и уже без опаски подошла поближе.

– Метра четыре длиной, – констатировала она.

– Четыре с половиной, – гордо поправил я ее.

Герда тут же среагировала в обычной своей манере:

– Мало того, что стрелять не умеешь и ни хрена вокруг не видишь, так и перезаряжать оружие вовремя не научился.

Я мигом вернулся с небес на землю. Действительно, ящера первой заметила Гертруда. И кольт не перезарядил, и попал не с первого выстрела. М-да… Хотя завалил его все-таки я. Мой трофей! Так что…

Соответствующе и высказался:

– Не рычи. Завалил же все-таки. Давай плато обойдем, может, здесь еще что-то есть. Ты поглазастей будешь. Потом все остальное.

– Головой думай. Всего шесть патронов осталось, – сварливо заметила Герда. – Где ты их здесь возьмешь? В оружейный магазин сходишь или порох изобретешь? Ладно, пошли. И не пали больше почем зря.

Несмотря на недовольный тон, язвительности в ее голосе поубавилось.

Во избежание неожиданностей пришлось осматривать все плато. К счастью, больше опасной живности в окрестностях не нашлось; небольшие юркие ящерицы и птички не в счет. Зато мы нашли более удобный спуск вниз и отважились попробовать местные фрукты. Или ягоды, увы, в ботанике я не силен.

Плоды на деревьях оказались неимоверно вкусными. Четыре дольки под толстой кожистой кожурой своим видом напоминали мандариновые плоды. А на вкус… Если взять да смешать апельсин с малиной, добавить шоколада – все равно не получишь подобных вкусовых ощущений. Вкуснотища неописуемая.

Но усердствовать не стали – съели по паре долек и решили подождать. Схлопотать пищевое отравление еще не хватало.

А после обхода владений Герда вознамерилась купаться и вогнала меня в совершеннейший ступор. Ну, не совсем так, но все же здорово удивила. Подошла к берегу, стянула с себя всю одежду, даже микроскопические трусики, и залезла в воду. С полным игнорированием меня как мужчины.

Хотя, надо сказать, что в этой демонстративной обнаженности не усматривалось никаких эротических намерений. Привыкла она так и все тут. Нудистка хренова…

В свою очередь, я не преминул рассмотреть все в подробностях.

Тело Гертруды было… словом, оно было идеальным. Даже грудь обнаружилась, хотя раньше я подозревал полное ее отсутствие. Просто небольшая, но очень привлекательной формы. Ноги казались немного массивными из-за хорошо развитых бедренных мышц, но их длина и форма могли дать фору любой модели, на животе рельефно выступали мышцы пресса, а ягодицы поражали своим совершенством очертаний. Чувствовалось, что Гертруда постоянный клиент спортзала и очень следит за своей формой. Я не являюсь поклонником женщин, увлекающихся качалкой, но то, что увидел, мне очень понравилось. Да что там, я едва глаза оторвал.

Самому очень хотелось искупаться, но в озеро лезть не стал – естество от такого зрелища встало дыбом и вовсе не собиралось утихомириваться. Немного поразмыслив, я выбрал менее романтическое занятие и собрался оприходовать свой законный трофей. Жрать хотелось просто неимоверно. Крокодилятина на вкус вполне ничего, было дело, пробовал в ресторане, так что сойдет и эта тварь. Тем более выхода другого нет. На фруктах долго не просидишь.

Жестами показав Гертруде, что возьму ремень с пряжкой, я потопал к ящеру. Немного постоял, обдумывая, с какой стороны подступиться к трофею, и решил начать с хвоста. Возился долго, кожа по прочности напоминала кевлар, но в итоге справился, нарезав около пяти килограммов напоминающего индюшатину мяса.

Немного передохнул и занялся кулинарией. Для начала вырезал белые прожилки жира, которые, по уверению телевизионного кулинара, должны были немилосердно горчить, потом тщательно промыл будущие бифштексы и поплелся собирать хворост.

Когда я вернулся, обнаружил на камне рядом с мясом зажигалку и несколько маленьких дорожных пакетиков с солью и перцем.

Сама Гертруда нагишом принимала солнечные ванны на большом плоском валуне и не обращала на меня ровно никакого внимания. В одной руке у нее дымилась сигарилла, а во второй поблескивала флажка с коньяком.

«Трахнуть бы тебя, да жрать охота…» – мысленно ругнулся я и принялся за дело.

Соорудив импровизированный мангал из камней, я сложил туда хворост и поджег его. Пока огонь прогорал, сам занялся водными процедурами.

Вода оказалась ледяной, но здорово придавала бодрости. Быстро вымывшись, простирнул одежду и, напялив мокрые шорты, вышел на берег. Сразу стало значительно легче, даже курить хотелось меньше. Голова успокоилась, а дрожь в руках и ногах почти прошла.

Костер к этому времени уже прогорел, так что осталось только посыпать мясо солью и перцем, нанизать его на шпажки из веточек и водрузить над углями.

Потом я поудобней уселся и, наслаждаясь покоем, попытался проанализировать свои впечатления.

Как ни странно, но чувствовал я себя совершенно счастливым. Впрочем, ничего странного в этом нет. Здесь есть все, чтобы почувствовать себя настоящим мужчиной. Даже женщина. Словом, все как по заказу получилось. Конечно, все может закончиться достаточно быстро – сожрут и всех делов, но так просто подыхать я не собираюсь. Потрепыхаемся еще…

Почувствовав одуряющий аромат жареного мяса, я вынырнул из размышлений и принялся переворачивать импровизированные шампуры.

За спиной послышались легкие шаги, затем прозвучал вкрадчивый голос:

– Мокрое белье очень вредно для мужчин. Или ты на это дело давно махнул рукой?

Гертруда натянула на себя футболку, но другими элементами одежды банально пренебрегла. Присев возле костра, зловредная девка мелькнула своими прелестями и протянула мне бутылку:

– Давай знакомиться. Герда Мартинсен, этническая немка, родилась в Эстонии. Тридцать два года. Бисексуальна. В браке не состою.

Я перехватил виски, сделал глоток и в тон представился:

– Волошин Максим, этнический русский, родился и проживаю в Москве. Исключительный гетеросексуал. В браке не состою. О своем мужском здоровье забочусь. Но готовить еду, как грязным, так и без штанов, считаю недопустимым.

– Не заморачивайся, – небрежно отмахнулась Герда. – Давай уже мясо. Я проголодалась, как дикая собака…

Первая порция шашлыка исчезла как по мановению волшебной палочки. Сухопутный крокодил оказался вполне ничего на вкус. Правда, слегка жестковатый и сильно недосоленный, но в нашем положении сошел за настоящей деликатес.

– Еще хочу!

– Держи.

Приняв от меня второй шампур, Герда тряхнула бутылкой.

– А тост? Про тост забыл, а еще мужчина. Ну ладно, я скажу. Давай выпьем за… – она слегка запнулась, но сразу же уверенно продолжила: – За эту планету. Кстати, я ее назвала Новой Землей.

– Планету?

– А что еще? – удивилась Герда. – Планета, конечно. Увы, не знаю какая. Но ничего, найдем людей, все сразу прояснится.

– Объяснись. Я про наличие людей. Думаешь…

– Угу… – эстонка впилась зубами в очередной кусочек мяса. – Сейчас… у-у-у… а вкусно! Готовить ты умеешь…

– Спасибо за комплимент. Наверное, умею. И все-таки.

– Как бы тебе поточнее объяснить?.. – эстонка задумчиво поворошила прутиком затухающие угольки в костре. – Здесь все очень похоже на Землю. Очень похоже, но одновременно другое. Я считаю, что это какая-то параллельная реальность. Или временная аномалия. Земля в других временных рамках. А люди… Ежедневно с Земли пропадают сотни, если не тысячи людей. Почему бы им не объявиться здесь? Мы же попали именно сюда. И не исключено, что пропавшие уже построили здесь какое-то общество. Во всяком случае, очень хочется на это надеяться.

В бешеном темпе сегодняшних событий я не особо задумывался на эту тему, но в словах моей неожиданной попутчицы присутствовала некоторая логика. Почему бы и нет? Хотя…

Прислушавшись к себе, я ответил:

– Может быть так и есть, как ты говоришь. Но, как бы там ни было, мне уже здесь очень нравится. Ты лучше мне скажи вот что, ты не похожа на обычную женщину, даже на обычную спортсменку. Знания и умения слишком специфические. Придется тебе объясниться, Герда Мартинсен.

– Все довольно просто. Я работаю… – эстонка вдруг запнулась, – ну, наверное, уже не работаю, а работала на одну частную военную компанию; в отделе охраны физических лиц. Специализируюсь на обеспечении ближнего круга охраны. В свое время прошла обучение на специальных курсах. Женщины-телохранители сейчас очень популярны. Вот откуда знания и умения. В Таиланд летела работать по новому контракту, но до его начала оставалась целая неделя, вот я и решила позагорать на местных пляжах. А до этого работала в Москве. Ну… я чемпионка Эстонии и Германии по фитнесу. А еще в свое время выиграла чемпионат Эстонии по женскому пятиборью. Правда, это случилось довольно давно, еще в молодости. Удовлетворен? Теперь твоя очередь.

– Ну вот, а я грешным делом уже подумал, что судьба свела меня с настоящей шпионкой. Так нечестно… – нарочито огорченно промямлил я. – Может, признаешься? Я никому не скажу, честное пионерское.

– Зубы мне не заговаривай, – фыркнула Герда. – Вперед. И не вздумай врать, сразу раскушу.

– Ладно, ладно. Но, боюсь, моя биография не такая интересная, как у тебя. Срочную служил в десантно-штурмовой бригаде. Воинская специальность – снайпер. Не воевал. Спортом занимался; много и разными видами, но ни в чем ничего пристойного не достиг. Хотя мог, если бы захотел. Живу в Москве, семья была, детей нет. Работа есть, но совсем не героическая: переводчик я. Из увлечений: охота и рыбалка, но без фанатизма. Летел в турне по Юго-Восточной Азии. Надоело все до чертиков, потому и поехал, в надежде на новые эмоции и приключения. На этом, пожалуй, все.

– Думаю, эмоции и приключения ты уже нашел, – хохотнула Герда и вдруг, вернув в голос свою обычную ехидцу, поинтересовалась: – А ты уже подумал, как мы будем ночевать и, самое главное, где?

– А как же. Ты на дереве, а я, с пушкой наперевес, буду всю ночь маршировать вокруг и орать: «Все спокойно, моя госпожа».

– Тупой русский юмор. Идем, я тебя научу шалаш строить… – Герда изящно поднялась, опять на мгновение засветив все свои прелести.

– Ага, эстонский юмор гораздо острее. Рассказать тебе анекдот про двух эстонцев и Рождество?

– Заткнись, оккупант, – Герда высказалась категорично, но очень нелогично.

– Секундочку, это когда я тебя оккупировать успел?

– Еще чего не хватало, – эстонка фыркнула, как кошка, и показала пальчиком на свою обувь. – Быстро принеси мои кроссовки, а то трава колется.

– Трусики захватить? Смотри, а то и туда какой-нибудь оккупант заберется.

– Тебе это точно не светит. Ну иди же…

– Ладно…

Так, дружески препираясь, хотя, честно говоря, и не во всех случаях дружески (эстонка обладала весьма странным чувством юмора), мы приступили к обходу территории плато. И почти сразу наткнулись на небольшую пещерку. Вход в нее напоминал большую дыру, но внутри было сухо и довольно просторно: при своем росте в метр восемьдесят пять я не доставал вытянутой рукой потолка.

Дружно порадовавшись находке, мы так же дружно принялись за благоустройство нового жилища: натаскали туда целую копну сухой травы, на этом и ограничились.

Остаток дня потратил на кулинарные эксперименты. Остатки жареного мяса завернул в листья и припрятал в глубокую щель в скале. Потом нарезал еще мяса, сколько получилось, попластал его на тонкие пластинки, чуток притрусил остатками соли с перцем и развесил на ветерке на просушку. Но без особой надежды на успех – руководствуясь только примером путешественников Луи Буссенара и Жюля Верна. Они-то это делали играючи и, помнится, сушили мясо даже без соли. Но писатели, они такие писатели. Словом, посмотрим.

Герда в процессе не участвовала, просто наблюдала, подбадривая ехидными замечаниями, пока не довела меня почти до белого каления. Я почти не огрызался, все равно без толку. Надоест – сама угомонится.

Темнота навалилась практически мгновенно, так что пришлось без проволочек убраться в пещеру. Неизвестно, какие тут монстры по ночам шастают.

– Дежурить ночью будем? – поинтересовался я.

Спросил только для очистки совести, надеясь благополучно проспать всю ночь под защитой шаров местного перекати-поля, вооруженного ужасающими зазубренными колючками. Состояние моего бренного тельца ну никак не располагало к каким-либо дежурствам.

Ответа, однако, не получил, Герда, скрутившись в калачик на куче сена, уже благополучно спала.

– Вот и умничка… – я примостился рядом и, немного поворочавшись, приготовился отойти ко сну. Но сразу заснуть не получилось, и я слегка поразмышлял над ситуацией, в которой оказался.

Да, все плохо. Даже очень. Но вот с попутчицей мне явно повезло. Правда, странная она какая-то. Если не сказать большего.

Нордическое спокойствие и явно ненордическое ехидство. Помешана на гендерном равенстве и капризна, как обычная женщина, совсем не избалованная феминизмом и прочими греховными ересями. При всем этом спортсменка и даже, кажется, очень хорошо подготовлена в боевом плане. На первый взгляд, совсем не сочетаемые качества. Или сочетаемые…

Завершить мысль я не успел и под оглушительный треск местных цикад провалился в сон.

11.07.2005 года по земному летосчислению.

Время неизвестно. Место неизвестно

Ночью ничего не случилось. Монстры в пещерку не ломились, соседка не храпела, положить голову на плечо и закинуть ногу не пыталась, так что я на удивление хорошо выспался. Проснулся с рассветом, бодрый и отдохнувший, а окончательно пришел в себя от топота и вскриков за пределами пещеры. Гертруды рядом не было, впрочем, как и колючек на входе. Я нашарил ствол и ринулся на выход, уже готовый спасать и защищать непутевую эстонку от злодеев и прочих разных чудовищ. Но едва сделав первый шаг, чуть не заорал в голос. Болело все – кости и суставы в том числе. За мышцы даже не говорю.

Шипя сквозь зубы матюги, я все-таки выбрался из пещеры, огляделся и облегченно выдохнул. Источником шума оказалась сама Гертруда, изображавшая собой шаолиньского монаха.

Справедливости ради могу сказать, что изображала очень качественно. Понять, в каком стиле она работает, я так и не смог, что-то уж совсем экзотическое, но по скорости и четкости выполнения упражнений было видно, что Герда настоящий мастер.

У меня мелькнула мысль тоже немного повыделываться, но, ввиду полной неспособности организма к физическим упражнениям, благополучно исчезла. Старательно изображая, что обозреваю окрестности, я понаблюдал немного за эстонкой и поплелся умываться.

Во время водных процедур приметил несколько здоровенных рыбин и решил изобрести способ их поймать. Но уже после завтрака.

А уже через несколько минут орал и матерился как резаный. Жареного мяса, впрочем, как и сушеного, не оказалось. Совсем. Вообще ничего. Как корова языком слизнула. Неизвестные воры стащили даже листья, в которые мясо было завернуто.

– Чего орешь, как Ленин на митинге? – поинтересовалась Гертруда, закончив свои упражнения.

– Мяса нет. Завтрака нет. Воры. Найду – поубиваю! – вне себя от злости ответил я. – Где теперь нам мясо брать? Твою же кобылу, мать-перемать…

– При чем здесь кобыла? Фруктов пожуй. Полезней будет, – невозмутимо посоветовала Герда и, на ходу разоблачаясь, проследовала принимать водные процедуры.

– Сама жуй… рыба хладнокровная… – ругнулся я и направился к трупу ящера.

– Сам дурак… – Герда как всегда оставила за собой последнее слово.

С туши при моем приближении взлетело несколько небольших птиц, по всем признакам подходящих под определение падальщиков или стервятников. А еще труп крокодила здорово смердел тухлятиной и просто кишел разными насекомыми.

– Сука!!! – только и смог сказать я и твердо решил скинуть вонючую падаль с обрыва.

Но не смог и пошел мобилизовать эстонку. Герда на этот раз изображала русалку, только коротко стриженную и слегка перекачанную.

– Вылезай. Ящерица, от которой я тебя вчера спас, завоняла. Поможешь мне… – хмуро заявил я.

Сказал и насторожился, справедливо не ожидая в ответ ничего, кроме кучи ехидства и горы презрения.

– Маломощный какой-то мне попался спаситель… – посетовала Герда, не переставая плескаться в водичке. – Посиди на бережке, обсохну и пойдем. А лучше пока сходи, нарви фруктов. Чего пялишься? Красивая? Низменные чувства бурлят?

– Надо очень… – нагло соврал я, любуясь совершенным телом эстонки. – А вообще, фрукты собирать твоя обязанность. Мясо добывать – моя обязанность. Готовить, так уж и быть, тоже моя обязанность. Запомни на будущее, русалка эстонская.

– Медведь русский. Интересно, на чем основываются твои дискриминационные заявления? – Герда вылезла из воды и принялась принимать под утренним солнышком соблазнительные позы.

А потом захохотала и обличительно ткнула пальцем мне в пах:

– Ага! Нравлюсь. Уже видно.

– А ты не боишься, что я, неотесанный, грубый и дикий русский, надругаюсь над твоей цивилизованной эстонской девичьей честью? А? Мы, русские, такие… – угрюмо поинтересовался я, на всякий случай прикидывая свои силы при подобном развитии ситуации. А прикинув, понял, что лучше и не пытаться. Тьфу ты… какая чушь в голову лезет. Больно мне надо…

– Попробуй только. До конца жизни ни над кем надругаться не сможешь. Размечтался… – Герда позу не сменила, но немного насторожилась. – Это как раз и есть вопрос цивилизованности. Ты воспринимаешь естественную наготу как сексуальный призыв. Дикарь. А в принципе, что с тебя возьмешь? Ладно. Пойдем трупы ликвидировать, а потом позавтракаем. Фруктов я уже набрала и сушеное мясо почти все спасла. Пока ты дрых, на него какие-то хомяки покушались. На тебя понадеешься, голодной останешься. А жареное мясо они, я так поняла, все же сожрать успели.

– Ты чего, сразу сказать не могла? Выдра. Дать бы тебе… – я не знал, злиться мне или сразу попытаться поколотить паршивку.

– Давалка еще не выросла, – эстонка наконец прекратила пытку наготой и накинула на себя маечку. – Но ладно, не злись. Я хотела сказать, но ты так прикольно матюгался. Пошли, Геракл…

Ящера столкнули с обрыва, не сильно и напрягаясь. Герда предложила ворочать его рычагами из палок, и все получилось, только сильно досаждали мухи, да орали как резаные стервятники. Кружа в воздухе и посыпая все вокруг пометом. Гондурасы пернатые…

Справившись – сели завтракать. Мясо вполне провялилось и понравилось мне даже больше жареного. Герде, судя по всему, тоже.

– Нет, все-таки в тебе определенные таланты есть, – констатировала эстонка, закончив с трапезой. – Если что, я только о кулинарных.

– Благодарствую за высочайшую похвалу… – я отвесил ей шутовской поклон. – Уверен, со временем ты обнаружишь у меня еще кое-какие достоинства.

– Это вряд ли… – эстонка скривилась и неожиданно сменила тему: – А ты чего холостой? По возрасту давно пора иметь сварливую жену и кучу детишек.

Я задумался, в надежде подобрать причину, более-менее похожую на правду.

– Наверное, для того, чтобы жениться, мне надо иметь больше причин, чем остальным. В общем, скажу стандартно: не нашел я еще свою половинку. А ты?

– А со мной все просто, – Герда досадливо поморщилась. – Не было времени. Да и необходимости. Раз что-то похожее случилось, но ничем не закончилось. Я на год уехала в Аргентину, а она осталась в Германии, и через несколько месяцев все сошло на нет. С мужчинами получалось еще хуже. А если честно, я для серьезных отношений еще не созрела.

– Я правильно понимаю, ты…

– Не изображай дурачка… – резко оборвала меня эстонка. – Все ты прекрасно понял. Повторяю для глухих: разницы по половому признаку для меня нет. И откровенничать по этому поводу, как ты надеешься, я не буду.

– Ну… – слегка смутился я. – Я и не собирался, честно говоря…

– Знаю я вас… – Герда встала, с наслаждением потянулась и, сбросив маечку, во всем своем обнаженном великолепии плюхнулась в воду.

Я со злости хотел плюнуть, но потом передумал и отвернулся. Нет, ну нельзя же так над мужиком измываться? У меня скоро бермуды лопнут. Извращенка прибалтийская. Интересно, она специально измывается надо мной или действительно ничего предосудительного в своей обнаженке не видит? Нет, определенно измывается, причем совершенно не боится, что я ее глушану каменюкой по темечку и употреблю по существу. Доверяет, что ли?

Герда хлопнула ладошкой по воде, привлекая мое внимание, и поинтересовалась:

– Ты вообще рыбу ловить умеешь?

– А что, есть мужчины, которые не умеют? – съязвил я, стараясь не смотреть на торчащие соски эстонки. – А-а-а, я понял, ты о ваших, европейских…

– Я о тебе, – эстонка ткнула в меня пальцем. – При чем здесь европейцы? Умеешь или нет?

– Умею.

– Тогда почему не ловишь? Ну что же ты, рыбачок? – Герда состроила мстительную гримасу. – Так и знала, что от тебя никакого толку…

– Чем ловить? Пальцем? – я едва не взбесился от коварства эстонки. – На леску я еще что-нибудь распущу, трусики твои, например. Все равно ты ими не пользуешься, но вот крючок – это уже проблема.

– Что-то ты неровно дышишь к моим трусикам. Дать померить? – ехидно ухмыльнулась Герда. – Ладно, рыбачок, я вылезу и все устрою, а ты пока ополоснись, грязнуля.

Это я грязнуля? Ах так? Особо не чинясь, сбросил одежонку и полез голяком в озеро. Не одной же тебе прелестями сверкать? Ополоснулся, приметив несколько старательно маскируемых взглядов в свою сторону, но высыхал уже в одежде. Нет, ну не хватает у меня цивилизованности смирить своего дружка. А дефилировать со стоячим членом, невольно выказывая интерес к эстонке, я тоже не собирался, законно подозревая, что ничем хорошим все это не закончится. Ну не насиловать же ее? Все должно закончиться самым естественном образом. Не может не закончиться. Есть парень, есть девушка, интерес друг к другу присутствует, значит все должно случиться. Когда? А вот хрен его знает. Остается открытым вопрос: кто сделает первым шаг. Герда этот шаг явно не собирается делать – откровенно забавляясь ситуацией. Я тоже пока не собираюсь каким-либо образом показывать свой интерес. Можно даже сказать, из вредности. Надо же как-то свое реноме держать.

По всем канонам жанра я обязан проявить чудеса героизма и мужества, спасая прекрасную спутницу, в результате чего ей следует из чувства благодарности и вспыхнувшей любви отдаться моментально и со всей страстью. На практике получается не так. Совсем не так…

Тьфу ты, ситуация даже не дурацкая, а идиотская.

Герда наконец вылезла из озера и достала из своего рюкзачка две цветные пластиковые коробочки, украшенные логотипами фирмы «Шимано»[5].

У меня от удивления чуть челюсть не отвалилась.

– Это то, что я думаю?

– Угу…

– Ты знала! Ты знала, что мы сюда упадем. И приготовилась. Доставай из сумки пулемет. Ты обязательно его взяла. Не растягивай удовольствие.

Очень довольная произведенным впечатлением, Герда рассмеялась:

– Знала бы, взяла бы, и не только пулемет. Это я племяннику в аэропорту купила, прямо перед вылетом. Багаж уже сдала, пришлось в рюкзак сунуть. Я в этом совсем не разбираюсь, но стоило гораздо дешевле, чем в Эстонии. Дальше ты уже сам. А я слазаю на верхнее плато.

– И думать забудь! – категорично отрезал я. – Чтобы ты знала, добрались мы сюда только по счастливому стечению обстоятельств. Везение – оно не бесконечное, так что хватит Бога за бороду дергать. Понятно?

– Ну и ладно… – к моему удивлению, Герда не стала перечить. Тогда к чему она это упомянула? Проверяет на решительность?

– Вот и умница… – сдержанно похвалил я спутницу. – А вообще, твой рюкзачок совсем не мешает перлюстрировать на предмет всяких полезностей. А ну давай его сюда…

– Обойдешься… – Герда категорично отмела поползновения и перешла сама в атаку: – Признавайся, с пудреницей и помадой позабавиться хочешь? Раскрыть внутренние стремления и желания? Так не стесняйся и скажи. У меня предрассудков нет. Рюкзак ему мой на досмотр… Как там у вас, русских, – говорят… хрен тебе. Показывай, как рыбу ловить. Я еще больше наловлю, чем ты.

– Тихо ты, тихо… – я уже и сам был не рад, что затеял пикировку.

М-да… в ехидности мне до нее, как до Пекина в известной позиции. Ну и ладно, в другом наверстаю.

К счастью, местная рыба оказалась совсем не привередливая. Я изловил несколько местных насекомых, отдаленно похожих на кузнечиков, и насадил их на крючки. Потом привязал камушек в качестве грузила, вручил снасть попутчице и закинул свою леску. Через несколько секунд ее чуть не вырвало из пальцев, а еще через минуту на камнях заплясала полосатая рыбина около полукилограмма весом. Без чешуи, с большой головой в костяных щитках и без зубов, с костяными пластинками вместо них.

И почти сразу же завизжала Гертруда, таща к берегу что-то крупное. Я ей помог, в результате к улову добавилась точная копия первой рыбы, только раза в два больше. Затем последовало затишье на полчаса, после чего у Герды опять клюнуло. На этот раз вытащили почти килограммовую рыбину вроде карпа, но с вытянутыми плавниками, похожими на рудиментарные ноги. Насколько я помню, таких рыбок в ихтиологии называют кистеперыми.

Скрепя сердце пришлось дать команду на окончание рыбалки. Больше нам ну никак не съесть, а холодильников в ближайших окрестностях как-то не просматривается.

У эстонки осталось всего два пакетика соли, так что с желанием засолить улов тоже пришлось распрощаться, а просто вялить ее на солнце я не рискнул.

Чистить добычу Герда наотрез отказалась, но я отыгрался, мстительно отправив ее собирать хворост.

Несмотря на довольно экзотический вид, представители местной ихтиофауны оказались как две капли похожи на земные аналоги. Я только постарался вычистить рыбок от всяческих пленок, особенно черных, и отделил плавники и головы, которые, по утверждению разных телевизионных знатоков, и содержали возможную отраву. По вопросу приготовления тоже особо не заморачивался, экономно посолил, поперчил и насадил на прутья, решив в следующий раз запечь в широких листьях местной разновидности пальмы, росшей на берегу озера.

Герда не подкачала и притащила целую охапку хвороста, заявив, что дров мало и скоро придется спускаться или подниматься за ними. Явно намекая на свое путешествие на верхнее плато. Вот же неугомонная. А вот хрен тебе в одиночку шляться. Не пущу.

– Вот сейчас поедим, передохнем и полезем. Вместе. День здесь примерно на три-четыре часа длиннее земного, поэтому успеем.

– А чего это ты раскомандовался? – ожидаемо возмутилась эстонка.

– А кто должен командовать? – я поднял глаза на девушку.

– Я, к примеру… – Герда являла собой воплощение суверенной независимости.

Ну вот, рано или поздно этот разговор должен был состояться. Герда – дамочка не без претензий и формальное лидерство без боя не уступит. Неужели она всерьез думает, что я добровольно подчинюсь женщине? Или по своему обычаю просто провоцирует на какое-нибудь неосторожное высказывание с целью последующего троллинга? Разберись попробуй, но всерьез скандалить совсем не хочется. Но ладно, попробую обойтись без осложнений, а там как получится.

– Нет, я не командую, – я постарался говорить как можно равнодушней. – Я просто взываю к твоей благоразумности. Ты же благоразумная де-вочка?

– Допустим, – Гертруда снисходительно кивнула. – Продолжай.

– Подумай. Во-первых – ни ты, ни я не знаем, что там. Размером это плато, сама видишь, совсем не маленькое, так что шансы встретить какого-нибудь монстра очень велики. Во-вторых – ствол у нас один. Забираешь ты, я останусь практически без защиты, а без оружия лезть тоже глупость. Подвернешь ногу или что еще сломаешь, мне звонить по мобилке будешь или «скорую» вызовешь? Я понимаю, ты такая крутая и вообще спортсменка, но и на старуху бывает проруха. Еще раз повторяю, я не собираюсь командовать, но предлагаю разумное сотрудничество. Нас здесь всего двое, и терять тебя я не собираюсь, как бы ты ни старалась. Не исключаю, что ты мне еще понадобишься в целях размн… Эй-эй, гражданочка, бить палкой единственного мужчину по меньшей мере неразумно.

– А ты не говори всякие глупости… – фыркнула Герда, но возражать мне не стала. – Ладно, убедил. Принимается. Ну и где твоя стряпня?

Ф-фух… надо было мне дипломатическую стезю выбрать. Талант, однако. Будем сей эпизод считать своим несомненным триумфом и по возможности закреплять достигнутое.

– Я понимаю, что в цивилизованных Европах рыба жарится в микроволновках, но здесь тебе не там. Жди.

И ждала как миленькая, даже без особенного ехидства. Я же говорю, что во мне умер прирожденный министр иностранных дел. Но обольщаться не стоит, вся работа еще впереди.

Рыбка получилась выше всяких похвал. Нежная, вкусная и даже не очень костистая, хотя и здорово недосоленная. Умяв целую рыбину и закусив местными мандаринами, мы завернули остальной провиант в пальмовый лист и спрятали под валун. Я навалил сверху целую гору камней, вроде бы как обезопасив провизию от местных воришек.

Еще одну рыбину и остатки мяса взяли с собой – прогулка обещала быть долгой, потом набрали воды в бутылку из-под минералки и полезли вверх.

Склон представлял собой грубо наваленную груду валунов и камней поменьше, так что карабкаться пришлось довольно долго. Но где-то через час мы уже были на плато. Оно оказалось почти полностью заросшим лесом из невысоких лиственных деревьев и не очень маленькое размерами – в глубину простиралось метров на триста, а в ширину примерно на километр. Вышестоящих плато не наблюдалось, дальше сразу шли зловещего вида скалы и совершенно неприступные горы.

Вообще, насколько было видно, этот горный хребет простирался на многие десятки километров, огибая с трех сторон большую долину. Сверху хорошо просматривалось болотце, в которое нас занесло. Мне стало понятно, что у нас на каждом плече сидело по ангелу-хранителю и еще рота осуществляла общее прикрытие. Болотце оказалось совсем небольшим, и попади мы метров пять чуть в сторону, все закончилось бы гораздо печальней.

В саванне, насколько хватало взгляда, никаких признаков людей и цивилизации не наблюдалось. Вообще. Девственная саванна… или степь или… нет, все-таки саванна. Паслись большие и маленькие стада копытных разных видов, текли речки и речушки, росли рощицы. Симпатичная такая картина. И воздух… сказочный, мне даже казалось, что в нем кислорода больше… или я просто привык к московской газо-воздушной смеси. В любом случае ощущения я испытывал просто великолепные. Даже благостные какие-то. Энергии в моем бренном тельце хватило бы на роту солдатиков или команду футболистов. Если бы еще мышцы и кости не болели, так сущий рай.

– Ну что, Труди, нас ждут великие дела… – я не удержался и спровоцировал эстонку на ставшую уже привычной язвительную пикировку. Примерно догадываясь, чем она закончится.

Герду не надо было уговаривать. Отреагировала она мгновенно:

– Не называй меня так, русский варвар. Кадык вырву…

– И что дальше? Останешься одна-одинешенька и будешь неутешно рыдать. И вообще, кто тебя научил таким грубостям? Совсем не подходящие слова для европейской цивилизованной дамы.

– Одна очень хорошая русская женщина. Была у меня инструктором, в одном очень интересном месте. Она тебе, Максимилиан, уже бы не только кадык, но и яйца заканчивала отрывать.

– Вот меня так точно не надо обзывать. Гомосятиной попахивает.

– Я же говорила – варвар. Гомофоб. Странно, а на трусики мои засматривался… может, ты латентный транссексуал?

– Все, все, сдаюсь, – я примирительно поднял руки. – Идем, как и шли. Я впереди, ты замыкающая. Предлагаю дойти до скал, а потом повернуть направо.

– Нет, с меня хватит… – Герда остановилась и возмущенно ткнула меня пальчиком в грудь. – Здесь командовать уже буду я, как самая понимающая. Так что первой иду я. А ты слушаешься. И ступай потише, а то прешь как слон. Дистанция три метра. Верти глазами по сторонам, ноги поднимай повыше и ставь на полную ступню. Команды буду дублировать голосом – жестами ты все равно не поймешь. Огонь только по моей команде. Не дай бог пальнешь самовольно, твоя жизнь превратится в ад. Понятно?

– Ладно-ладно, только не сверкай глазами, – скрепя сердце я согласился с эстонкой, про себя признав, что она действительно гораздо больше соображает в предмете. – И вообще, не пугай меня. А то сбегу, и останешься одна-одинешенька.

– Разговорчики…

Вот же зараза…

По моим прикидкам получалось, что на этом плато вряд ли могут водиться крупные хищники. В принципе, их вообще не должно быть. Не прокормятся – слишком маленькая территория. Или же у них должны быть крылья, для того чтобы летать вниз на охоту. К примеру, крокодилобультерьер на копытном ходу просто не сможет сюда взобраться, а вот ящер вполне может встретиться. Откуда-то взялся же один на первом плато? Значит, следует ориентироваться в первую очередь на пресмыкающихся или что-то подобное… Какое подобное? В голову полезли разные футуристические монстры в виде варанообразной гориллокозы или ядовитого чешуйчатого зайцеволка. Тьфу, да что за дурость в голову лезет?! Бред какой-то.

Прогнал бредовые мысли и постарался сосредоточиться. Местность достаточно сухая, значит, змей должно быть… мало или много? Знаний для таких выводов катастрофически не хватает. Мог бы и получше учиться, дурень. Но об этом уже поздно жалеть, тем более местная флора и фауна к земной никакого отношения не имеет. Или имеет, но очень и очень приблизительно.

Деревья на плато оказались лиственными. Это если считать лиственными деревья с листьями, похожими на плоские иголки, без плодов, но с маленькими шишками. Возможно, со съедобными семечками. Я даже кинул в карман несколько штук, надеясь найти им применение.

Большие пространства между деревьями заросли низкорослым колючим кустарником, усыпанным маленькими красными ягодами. Сновали разноцветные маленькие птички, активно клевавшие ягоды. Птичками их тоже можно было назвать весьма условно, на самом деле они представляли собой какую-то помесь птичек и летучих мышей. Примерно так. Так вот, эти пернатые ягодки и трескали. Я совсем уже собрался последовать их примеру, но потом решил не спешить. То, что пернатые ими питаются, на самом деле ничего не значит. Остальные вполне могут и дуба врезать. Но на всякий случай по пути назад немного соберу, может, попробую с ними рыбу запечь – пахнут они вполне завлекательно.

Никаких пресмыкающихся и их союзников в виде скорпионов, пауков, многоножек и всяких сколопендр мы пока не замечали, это очень радовало, но вовсе не значило, что их здесь нет совсем.