Остров спокойствия Робертс Нора
– Она, кажется, настроена решительно.
– Насколько я знаю, один раз она простила мужа – тогда у него был роман с другой летней работницей. Они женаты всего три или четыре года. Он никогда не будет верным ни ей, ни своим бабам. На прошлой неделе он подкатывал ко мне.
– Да что ты?
– Причем по-идиотски. – Она пригубила кофе. – Хороший латте.
– Я тренировался. Омлет шикарный.
– К сожалению, без тимьяна.
– Тимьян добавлен в список. – Рид постучал себя по виску. – А ты как провела вечер?
Она поставила латте и посмотрела ему в глаза.
– Хочу тебе кое в чем признаться.
– Сначала я должен тебя допросить. Я уже вижу, что ты стянула у меня рубашку. Учти, будут последствия.
Симона прикоснулась к его руке.
– Извини. Я заглянула, куда не следует.
– Ты нашла мой тайник с порнушкой?
– У тебя есть тайник с порнушкой?
Он невинно поморгал ресницами.
– С какой порнушкой?
Она тихо рассмеялась.
– Боже, ты и правда милый. После твоего ухода я не знала, чем заняться. С кем-нибудь другим я сказала бы себе: «Что ж, было хорошо», оставила бы тебе веселую записку и уехала бы домой. На вечеринку Сиси. Но я так не поступила, и мне нужно это обмозговать. У меня даже порыва уйти не было.
– Я же просил тебя не уходить.
– Не важно. В колледже я специализировалась на веселье на одну ночь.
– Это было давно, Симона.
– Все равно мне придется подумать, почему, когда я не знала, чем заняться в чужом доме, у меня и в мыслях не было уйти. Но, поскольку я скучала, я решила, что могу порисовать. Только у меня с собой не было блокнота. Поэтому я пошла в твой кабинет за блокнотом.
– Понятно. – Его зеленые глаза чуть потемнели.
– Дверь была закрыта.
– Но я ее не запер. И не запрещал туда ходить.
– Боже. Ты такой смелый и уверенный в себе. – Не чувствуя себя такой же смелой и уверенной, она запустила руки в волосы. – Я увидела блокноты в шкафу – он без створок.
– А зачем мне створки? Постоянно открывать и закрывать?
– Потом я увидела большие доски. Фотографии, отчеты с места преступления.
– Поскольку ты не подозреваемая, мы можем оставить это без внимания. Хотя мне жаль, что ты это видела.
– Ты смотришь на это каждый день. Смерть и разрушение, убитые, убийцы. Ты смотришь – и не отводишь взгляда, потому что взял на себя ответственность. Так? Не говори, что это просто твоя работа, Рид. – Она сжала его руку.
– Это часть мой работы. Часть моей жизни. Это что-то вроде… миссии, как бы глупо это ни звучало.
– Ничуть не глупо.
– Я не остановлюсь, пока ее не поймаю. Если федералы меня опередят, отлично. Так или иначе, дело будет закрыто. Когда это произойдет? Не знаю… Я уберу доски. Все есть в компьютере.
Рид взял кофе, откинулся на спинку стула.
– То, что произошло тем вечером, стало частью нас. Это не определяет и не может нас определять – ни тебя, ни меня, ни то, кем мы с тобой будем. Но нам необходима финальная точка. И справедливость.
– Да, – выдохнула Симона.
– Когда Патрисия Хобарт сядет в тюрьму на всю оставшуюся жизнь, тогда я вздохну спокойно.
– Ты таким создан. Ты так видишь мир. Хорошие парни против плохих.
– Так и должно быть. Ты, Симона, создаешь мемориал. Ты вкладываешь сердце и душу, отдаешь дань мертвым, утешаешь тех, кого они оставили на земле. Это тоже не просто работа, а твоя миссия.
– Я слишком долго к этому шла.
– Ну и что?
– Ты ко мне ужасно добр.
– Я собираюсь стать к тебе еще добрее, так что привыкай. Или будешь всю жизнь пугаться.
Рид взял тарелки и отнес к раковине.
– Расскажи. Как я поняла, ты думаешь, что Патрисия Хобарт намерена убить кого-то из выживших, кто переехал на юг. Двое во Флориде – первые в твоем списке.
– По большей части это всего лишь предположение. Выжили сотни людей. У нее есть из кого выбирать. Я расскажу тебе об этом, а ты расскажешь мне о своей работе. Только не сегодня. Ты звонила Сиси?
– Я ей написала. Она ответила «Ого».
– Решила, наверное, что я променял ее на тебя. Но я, кажется, обещал тебе еще секса?
– Обещал.
– Я человек слова.
Он протянул ей руку.
Риду удалось поспать пару часов перед солнечным, ветреным рассветом. Он сказал Симоне, чтобы она оставалась у него, сколько захочет, а сам отправился на работу, с походной кружкой кофе в руке.
Он шел по ледяным островкам и скользкой грязи, потому что хотел осмотреть ущерб, нанесенный ураганом. Он видел множество поваленных веток; правда, только Курту так «повезло» с упавшим деревом.
Нужна уборка. Придется купить бензопилу и постараться не убить ею ни себя, ни других.
Океан был ярко-голубой, белогривые волны катились с бешеной силой.
На дороге Рид обнаружил помятый велосипед и поднял его, чтобы забрать с собой.
Соседи, уже расчищавшие свои дворы, окликали его, спрашивали, как ему понравился первый «северо-восточный» на острове.
Он не сказал, что большую часть времени провел в постели с красивой женщиной. Но так подумал.
Помятый велосипед он оставил возле «Санрайза», куда зашел долить себе кофе и узнать последние новости.
Ветки и сучья, обрушившийся причал, где-то небольшое наводнение… Однако главной новостью был инцидент между Вагманом и Сиболдом. Все требовали от Рида подробностей. Он отказал. Сплетничать в кафе об арестах – дурной тон.
А в участке Донна и Леон как раз сплетничали.
– Где ты нашел велик юного Квентина Хоббса? – спросила Донна.
– Примерно в миле от деревни. Откуда ты знаешь, что он – Квентина Хоббса?
– Только что позвонила его нервная мамаша: мол, во время урагана кто-то украл велосипед ее мальчика. Я ей говорю: «А запер ли твой мальчик свой велик в сарае?» Чего он, конечно, не сделал, потому что он такой же растяпа, как его мать. Велосипед просто унесло ветром.
– Согласен с Донной, – кивнул Леон. – Никто здесь не станет красть детский велосипед. Тем более никто ради этого в такую погоду не выйдет на улицу.
– Велосипед помят в хлам.
– Предсказываю: она потребует, чтобы ты снял отпечатки пальцев и открыл расследование.
– Значит, будет разочарована. Леон, пожалуйста, сходи в клинику, где я приковал наручниками к кровати Рика Вагмана. Проверь его состояние. Если он пришел в себя, веди сюда, запри. Ему уже предъявлено обвинение и зачитаны права.
– Он побил Присси?
– Нет, иначе ему и за это было бы предъявлено обвинение. Он обвиняется в вождении в нетрезвом виде, нападении на Курта Сиболда, повреждении частной собственности и сопротивлении полиции.
– Он полез в драку с тобой? – Донна прищурила глаза.
– Попытался. Курта я обвинил в нападении, поскольку они оба мутузили друг друга, однако позволил ему остаться дома и не вижу причин для его заключения под стражу.
Нахмурившись, Леон потер подбородок.
– По моему мнению, Курт защищался.
– Он начал первым, Леон, и сам это признал. И немного выпил, но он не вел машину. Кроме того, похоже, свой грузовик он больше водить никогда не будет. Думаю, мы потом снимем с него обвинение. Как он отнесется к тому, если я попрошу Сесила взять бензопилу и помочь ему распилить дерево на его грузовике?
– Я бы сказал, он отнесется к этому хорошо.
– Тогда мы так и поступим. Ник и Мэтти дежурят во вторую смену, но я привлеку и их, если понадобится. Я хочу, чтобы Вагман оказался в камере, как только врачи его отпустят, Леон. На острове никто не будет безнаказанно водить машину в нетрезвом виде, пока я за это отвечаю.
– Да, сэр, шеф.
– Ты выглядишь довольно энергичным для человека, который полночи разбирался с пьяными, – заметила Донна.
Рид улыбнулся.
– Да? Такой уж у меня жизнерадостный характер. Я буду в своем кабинете. Направьте Сесила туда, когда он придет.
Глава 20
Рик Вагман получил шестьдесят дней ареста, лишение водительских прав (не первое его вождение в нетрезвом виде) и прохождение обязательного лечения. Поскольку закон не считает преступлением супружескую измену, Рид решил, что это подходящее наказание за пьяный дебош.
Апрель отметился двухдневным снегопадом. Рассвет весны вернул остров в середину зимы, так что жителям пришлось взяться за лопаты и снегоуборочные машины. Затем солнце поднапряглось, подняв температуру до десяти градусов Цельсия. Быстро тающий снег образовал булькающие ручьи и выбоины на асфальте.
Большую часть своих первых трех недель в должности шефа Рид тратил на инциденты, так или иначе связанные с погодой. В нерабочее время он старался, чтобы его видели в деревне – гулял или катался по острову на велосипеде, часто с Сиси или Симоной или с ними обеими. Ночи он проводил с Симоной.
Но каждый вечер не менее часа посвящал Патрисии Хобарт.
В свой выходной в середине апреля он переправился на пароме в Портленд. Ему не удалось убедить Симону поехать с ним. «Наверное, я зря упомянул о встрече с родителями», – сообразил он.
Рид в машине съехал с парома, остановился, чтобы купить цветы, и выбрал небесно-голубой куст гортензии. Поразмыслив, взял три таких. В это весеннее воскресенье он планировал навестить не только своих родителей.
Он пообедал вместе с семьей, поиграл с детьми, пошутил с братом, подразнил сестру, помог отцу посадить гортензию, которая всем очень понравилась. Уезжая, получил огромный пакет с маминой готовкой.
Миссис Летиция Джонсон сидела на веранде своего дома, сажала в горшки анютины глазки. Рид подумал, что, как ни странно, выглядит она в точности так же, как и в ту ночь, когда он с ней познакомился.
А вот противоположная сторона улицы разительно изменилась.
Хозяин сгоревшего дома действительно вскоре продал свой участок. Новые владельцы снесли все, что там осталось, и построили красивый особняк, покрашенный в нежно-голубой цвет, с белой отделкой.
Роб и Хлоя давно отремонтировали свой двухэтажный дом, выкрасили его в шалфейный цвет, добавили к нему гараж и маленькую комнату над гаражом.
И обзавелись еще одним ребенком.
Рид вытащил из машины куст гортензии и подошел к приветливо улыбающейся Летиции.
– Ты отрада моих глаз!
– Взаимно. – Он наклонился и поцеловал ее в щеку. – Надеюсь, вам нравятся гортензии.
– Конечно, нравятся.
– Тогда выберите место и скажите, где мне найти лопату.
Старушка указала на место прямо перед входом в дом. Пока Рид копал, она сходила в дом и вернулась с пластиковым контейнером.
– Здесь кофейная гуща и апельсиновые корки, которые я еще не переложила в компост. Закопай их вместе с корнями, дорогой. Они помогут сохранить синий цвет.
– Вы нашли бы общий язык с моим отцом. Я только что привез такой куст ему, и он сказал то же самое. А что вы знаете о люпинах?
Поговорили о садоводстве (в котором Рид ничего не смыслил). Потом сидели на крыльце, пили чай со льдом и ели печенье.
– Ты выглядишь здоровым и счастливым. Островная жизнь тебе на пользу.
Рид не забыл, что она дважды навещала его в больнице.
– Совершенно верно. Надеюсь, вы как-нибудь ко мне придете, и я вам там все покажу. Посидим и на моей веранде.
– С тобой должна сидеть красивая молодая женщина.
– Я над этим работаю.
– Ну, дай-то бог.
– Как дела у соседей?
– Хлоя, Роб и их девочки живут хорошо. Приятная семья. Недавно появились новые соседи, как раз на месте той несчастной женщины.
– Да?
– Семье, которая построила этот дом, он стал тесен. Теперь там молодая пара, ожидающая первенца. Очень милые люди. Я угостила их яблочным пирогом, поздравила с переездом, так они пригласили меня в дом, все показали. И каждую неделю, накануне мусорного дня, он и Роб по очереди приходят ко мне, чтобы оттащить мои мешки к тротуару.
– Молодцы.
– Ты все еще вспоминаешь то, что тогда было?
– Она до сих пор на свободе.
Покачав головой, Летиция потерла пальцами крест, который носила на шее.
– Человек, который убил свою маму, бабушку и дедушку, это не человек. Даже не знаю, как назвать такого.
– У меня для Хобарт много названий. Миссис Джонсон, вы мало с ней разговаривали, но вы ее видели. Я ищу паттерны, привычный порядок в ее действиях – и какие-либо отклонения от этого порядке.
– Как я уже говорила, она приезжала с продуктами, долго не гостила. На День матери, на Рождество… Всегда хмурая и недовольная.
– У нее что-нибудь менялось во внешнем виде? Волосы, стиль одежды?
– Однажды я видела ее в таком наряде, в каких девушки бегают или тренируются в спортзале. Должна заметить, что фигура у нее отличная. Казалась раздраженной. Сейчас вот вспоминаю – вроде бы это было примерно в то время, когда ее мама заболела.
– Наверное, Марсия Хобарт позвонила дочке и попросила ее приехать пораньше, а Патрисия не стала переодеваться после утренней пробежки.
– Мне вспомнилось еще кое-что. – Летиция побарабанила пальцами по колену. – Другой день. Вдруг это нарушение паттерна, как ты говоришь.
Старушка закрыла глаза и задумчиво покачалась в своем кресле.
– Зимой… Не скажу точно, в каком году. Помню, мои внуки лепили снеговика перед домом. Судя по их возрасту, полагаю, лет пять или шесть назад. Мой старший внук – ты знаешь, который полицейский – чистил снег на дорожке, и на нем был шарф, который я связала и подарила ему на Рождество. Я сходила в дом, принесла детям морковку для носа снеговика… И тут подъехала она.
Летиция открыла глаза, посмотрела на Рида и кивнула.
– Было заметно, что она разозлилась, потому что ее дорожка была нечищена. Я окликнула ее, спросила, не хочет ли она, чтобы кто-нибудь из моих детей поработал лопатой, потому что девочка, которой она платила, слегла с гриппом.
Летиция немного покачалась, потом снова кивнула.
– Сейчас припоминаю. Я не стала ждать ее ответа, велела внуку взять лопату и почистить ее дорожку, а младших попросила отнести к дому продукты.
– Как она это восприняла?
– Если она и хотела возразить, то не успела. Я сказала ей, что она вроде бы слегка загорела. Она ответила, что устроила себе небольшой отпуск. Пока мой внук чистил ее дорожку, а дети перетаскивали пакеты с продуктами на крыльцо, она пояснила, явно раздраженная, что ненавидит возвращаться в зиму и что хотела бы провести всю зиму во Флориде.
– Именно во Флориде?
– Да. Там солнце, пальмы и бассейны, а здесь снег, лед и холод. Я спросила, в каком городе во Флориде она была. Она только пробормотала что-то о том, что ей надо идти к матери, и ушла. Правда, остановилась и предложила заплатить моему внуку за работу, но он не взял денег. Он хорошо воспитан.
– Она убила женщину в Тампе в феврале 2011 года.
– О Боже всемогущий… Загар еще не смылся, так что наш разговор, наверное, был вскоре после этого. Она оборвала чью-то жизнь, потом загорала, а потом жаловалась мне на холод… Как думаешь, после того, как она в тебя стреляла, она уехала во Флориду?
– Нет, думаю, в Канаду. Я тоже в нее попал, и ей пришлось действовать быстро.
– Но у нее хватило времени убить собственных бабушку и дедушку. – Пальцы старушки вновь потянулись к кресту. – Да упокоятся они с миром.
– Она ненавидела их, как и свою мать. Из-за ранения ей наверняка было очень больно, вот и выместила на них ярость… Не представляю, как она умудрилась бы проехать весь путь до Флориды с огнестрельным ранением. Канада гораздо ближе. Наверняка пересекла границу, нашла какую-нибудь дыру и залегла на дно. Мы полагаем, у нее было много наличных денег и кредитных карт с поддельными удостоверениями личности. А вот сейчас, думаю, она во Флориде. Ей там понравилось. И там живут две ее цели.
– Ты должен их предупредить, Рид. Не говори мне, что за все отвечает ФБР. Предупреди – пусть примут меры, защитят себя.
Рид поцеловал старушку на прощание, и миссис Джонсон проводила его до машины. Она беспокоилась об этом мальчике. Существо, для которого у Летиции не было названия, однажды уже пыталось его убить. И обязательно попытается снова. Дай-то бог, он успеет ее поймать.
Эсси ошеломленно застыла, когда Рид протянул ей гортензию.
– По причинам, недоступным моему пониманию, сажать куст нужно с кофейной гущей. В благодарность от тебя я приму пиво.
– Хэнк! – крикнула она. – Рид привез нам растение.
Дилан и Пак примчались первыми.
– Мой парень! – Рид с мальчиком хлопнулись ладонями, и Рид наклонился погладить виляющую хвостом собаку.
– Мы поедем на остров? Прямо сейчас?
– Поедем, но в другой раз.
– Ну! Мы с Паком хотим туда поехать!
Рид взял мальчика на руки.
– Скоро поедете. И тогда я сделаю вас с Паком на день полицейскими.
– И дашь нам значки?
– Какой же полицейский без значка?.. Привет, Хэнк.
– Привет, Рид. Отличная гортензия. «Никко Блю». Ей нужна кислая почва.
– С радостью вручаю ее тому, кто знает, что с ней делать.
Выпили пива. Вскоре Хэнк понял, что жене и ее бывшему напарнику нужно поговорить.
– Пойдем, Дилан, выкопаем яму. Я уже присмотрел место.
– Еще пива? – спросила Эсси, когда ее мужчины ушли.
– Нет, спасибо. У меня мало времени – паром ждать не будет. Я заезжал поговорить с Летицией Джонсон. – И он сообщил ей новую информацию.
– Мы всегда знали, что она ездила во Флориду.
– Там ее что-то зацепило. При всей своей необщительности она завела речь о Флориде. Помнишь женщину в пекарне, куда она забегала по утрам? По ее словам, Хобарт говорила ей, что проведет несколько дней в санатории в горах.
– Она лгунья, и это мы тоже знаем. Но ты прав, она проговорилась. Она была зла, – решила Эсси. – Только что вернулась от солнца и пальм, а тут вокруг снег и холод, и эту чертову дорожку никто не почистил.
– Миссис Летиция отвлекла ее на минутку, поэтому она дала себе волю, немного пожаловалась.
– Какая разница, что она говорит какой-то любопытной старушке, соседке матери, да? Ее раздражает снег, раздражает, что девочка, которой она платила, не сделала свою работу… Да. – Эсси кивнула. – Она проговорилась.
– Хобарт во Флориде, Эсси.
– Рид, у нас нет никаких доказательств.
– Там живут две цели, и зима была холодная. – Он поднялся, зашагал. – Что ты подумала, когда впервые увидела этот дом?
– Вот и мой дом.
– Я почувствовал то же самое по отношению к своему. Патрисия Хобарт жила с бабушкой и дедушкой и ненавидела их. Еще раньше – с матерью, то же самое. Она всех убила. Их жилища никогда не были для нее домом. Могу поспорить, домом для нее стала Флорида. Она уезжает из Канады – даже федералы считают, что она отсиживалась там – и летит на Бермуды. Знаешь, что я думаю?
Эсси кивнула.
– Поездка напомнила ей, как она любит солнце и пальмы.
– Точно. Мы уже решили, что это должен быть юг, и я склонялся в сторону Флориды. Теперь я не сомневаюсь. Да, это всего лишь интуиция, Эсси, но все подходит.
– Я сообщу специальному агенту.
– Не надо, у тебя могут возникнуть проблемы.
– Я все сделаю, как положено. Смотри, Слоуп знает, что ты поддерживаешь связь с его бабушкой, и он может подтвердить, что ты просто заходил ее повидать…
– Привез гортензию, посадил.
– Тем лучше. И она при тебе вспомнила этот разговор. Ты пересказал мне. Я передаю по цепочке. Все просто.
– Хорошо. Как человек, получивший информацию, и как шеф полиции, поклявшийся служить и защищать, я свяжусь с двумя вероятными целями.
– Рид…
– Федеральным органам потребуется время, чтобы обработать твою информацию, и мы не знаем, что они предпримут. Я свяжусь с ними, Эсси. Чем это может мне грозить?
– Да особенно ничем.
– Ты совершенно ни при чем, если я установлю с ними контакт.
– Контакт может иметь больший вес, если будет исходить от меня, детектива полиции Портленда.
– Детектив, шеф… – Он усмехнулся. – Кто круче?
– Умник.
– В общем, я тебя проинформировал. Мы никогда не лгали друг другу, и я не хочу, чтобы ты услышала это постфактум. Мне пора. – Он подошел к окну, выглянул. – Мужчина, мальчик и собака. Хорошая картина.
– Моя любимая картина. Я беременна.
– А? – Рид повернулся. – Серьезно? Почему ты сразу не сказала? Это же здорово, правда?
– Семь с половиной недель, а до двенадцати сообщать не требуется. Но… – Она посмотрела в окно с тревогой в глазах. – У меня будет двое детей. Книга Хэнка успешно продается, и, представь себе, он уже начал вторую. Я счастлива. Дилан счастлив. Я хочу, чтобы эту суку поймали, Рид. Рано или поздно она придет и за мной. Я убила ее брата.
– Мы поймаем ее, Эсси.
– Она не целит в членов семей. Они ее не интересуют. Но теперь член семьи внутри меня.
– Сообщи о своей беременности, не жди двенадцати недель. Боюсь, ты в верхней части ее списка – никакого вранья между нами.
– Неплохая мысль. – Она потерла затылок под своим коротким хвостиком. – Я сообщу об этом на работе. Она пришла за тобой, а ты был вторым звонившим в «девять-один-один».
– Второй не имеет значения. Копы приехали не по моему звонку. По звонку Симоны. Девушки, – добавил Рид, – в которую я безумно влюблен.
– Ты… – Эсси вытаращил глаза. – Теперь моя очередь: серьезно?
– Серьезней не бывает. Либо ты, либо Симона возглавляете ее список. Я не позволю, чтобы она до вас добралась.
– А она тебя любит?
– Я над этим работаю. Мне пора.
– Это становится все интереснее. И как ты над этим работаешь?
– Приезжай на остров, увидишь сама, – сказал Рид. Она проводила его до двери. – Я не могу пропустить паром. Я шеф полиции.
Читать бесплатно другие книги:
