Двойной обман Ричи Лана

Пролог

Что может быть прекраснее пробуждения, когда из сна тебя вырывает не звонок будильника, а горячие губы, прикасающиеся к шее? Когда хриплый от страсти голос шепчет на ухо что-то нежное, и ты, еще не разобрав ни слова, уже чувствуешь, как желание опаляет тело, заставляет сердце биться быстрее…

Я ненавижу просыпаться ранним утром. Но ради такого пробуждения готова забыть о том, что я убежденная сова! Замурчав от удовольствия, я притянула к себе обнимавшую меня руку, поцеловала запястье, где под тонкой кожей билась синеватая жилка… За спиной охнули:

– Детка, ты просто сводишь меня с ума!

Ладонь вырвалась из моих еще слабых спросонья рук, по-хозяйски обхватила грудь. Я застонала, все еще до конца не понимая, происходит это со мной в реальности, или это просто сон, сладкий и такой яркий, что я чувствую даже терпкий запах мужского тела, слышу даже глухой стук сердца того, кто нетерпеливо ласкает мое тело.

Я открываю глаза, и на мгновение ощущение нереальности усиливается. Постель, да и комната, в которой я нахожусь, кажутся мне незнакомыми. Этого достаточно, чтоб испугаться, перевернуться на спину… И утонуть в знакомых бездонных глазах. Синих, как летнее небо. Томас улыбается мне, и я вспоминаю все.

Не удивительно, что я не узнала спальню: я здесь впервые. Только вчера мы с моим женихом приехали сюда, в маленький охотничий домик у озера. Приехали, чтобы побыть вдвоем, подальше от всех… Чтобы отдохнуть от внимания журналистов, от которого у меня чуть не случился нервный срыв.

Здесь мы одни – не считая прислуги, конечно. Но и они не докучают нам – поддерживают чистоту в доме, готовят еду… И практически не появляются на глаза. Может показаться, что их и нет вовсе, а вся работа по дому делается сама.

Мне нравится это ощущение уединенности – особенно в таких моментах, как сейчас. Когда я могу не думать о том, что нас могут услышать. Могу стонать, зарываясь пальцами в волосы Томаса, когда его губы начинают жадно исследовать мою грудь. Могу кричать от восторга, когда он опускается ниже, задерживается ненадолго, покрывая поцелуями живот… А потом я чувствую прикосновение мягких волос к нежной коже между бедер.

Это нечто невероятное… От одного этого прикосновения я всхлипываю. Подаюсь ему навстречу – но Томас тут же отстраняется с легкой усмешкой:

– Не так быстро, детка…

Он не торопится, покрывает поцелуями нежными кожу на внутренней стороне бёдер. Его прикосновения такие горячие, жгучие… Они буквально опаляют мою кожу, заставляют её таять, плавиться… Мне кажется, что она истончилась до предела, что все нервы проступили наружу. От этого каждое прикосновение кажется слишком острым, почти болезненным…

Мне хочется плакать и смеяться, эмоции просто уже захлестывают… И я не могу сдержаться, выдыхаю его имя… Умоляю его прекратить эту пытку… И не прекращать ее никогда. Тайлер на несколько секунд отстраняется, жадно смотрит мне прямо в глаза. Безумный взгляд, жадный, страстный, и в то же время просто переполненный нежностью. Когда он снова наклоняется, когда его горячий язык проникает в меня – я просто задыхаюсь от крика. Кажется, сама реальность тает, расплывается…

Я уже не вижу ничего, будто смотрю на все через залитое дождем стекло. Ничего не слышу – кроме шума крови в ушах. Не осталось ничего, только безумно острые ощущения, пронзающие меня буквально насквозь. Грань наслаждения все ближе. Язык скользит, скользит, меж нежных складочек. Мягко поглаживает, касается чувствительной точки, заставляя меня кричать – и снова исчезает. Поддразнивает, описывая круги…

Дыхание вырывается из груди всхлипами, я больше не могу… Когда его губы втягивают клитор, резко, почти грубо – задыхаюсь в крике. Впиваюсь пальцами в его волосы, бурный оргазм сотрясает всё моё тело. Кажется, я на несколько мгновений просто перестаю существовать, растворившись в этом экстазе.

Он накрывает меня собой, вдавливает в простыни своим весом. Входит нежно, осторожно – и возбуждение вспыхивает с новой силой.

– Обожаю тебя, детка…

Губы Томаса скользят по моей шее. Жалят ее острыми поцелуями, прикусывают, заставляя меня вскрикивать снова и снова. Выдыхать его имя, вскидывать бедра ему навстречу. Он не торопится, он старается быть нежным – пусть я и чувствую, как желание просто сводит его с ума. Прикусываю губы, чтобы сдержать крики… Но они все равно рвутся наружу. Я уже просто не контролирую себя. Страсть снесла все оковы, разрушила все преграды. Я не могу сдерживаться… И не хочу этого.

Он что-то шепчет мне на ухо, но я не могу разобрать слов. Просто улыбаюсь ему растерянно, оглушенно. Боже, как ему удается это – снова и снова лишать меня рассудка, будто мы оказались в постели впервые… Все мысли, все чувства и желания меркнут, уступая место страсти. Только растущее наслаждение, только сводящее с ума желание, чтобы он не останавливался, чтобы пронзал меня жестче, глубже…

Мои пальцы впиваются ему в плечи, губы жадно отвечают на поцелуи. Кровь набатом бьет в висках. Сквозь пелену слез я с трудом могу видеть его лицо – и закрываю глаза, полностью отдаваясь ощущениям. Он движется во мне, набирая темп. Пронзает, уже отбросив осторожность, напористо, властно… Тело тает в охватившем меня пламени. Оно само превращается в это жгучее пламя.

Тяжелая ладонь ложится на мой живот, оглаживает его, мнет… От этого по всему телу несутся волны наслаждения. Острого, пронзительного… Просто на грани с нереальным. Мне кажется, я схожу с ума, просто умираю от страсти и удовольствия. Слышу низкий, чувственный стон Томаса – и понимаю, что он разделяет со мной этот экстаз. Что мы вместе тонем в волнах наслаждения…

Прихожу в себя медленно, словно выплывая из омута экстаза, в который меня погрузили с головой его умелые ласки. И не могу удержаться – целую его широкую грудь, слизываю крохотные бисеринки пота… Скольжу губами вдоль черных линий татуировки, покрывающей его грудь, хочу повторить ее кончиком языка, исследовать ее всю…

Он стонет. Берет мое лицо в ладони. Я могу только слабо улыбнуться ему. Тело все еще трепещет, ждет продолжения этого безумия страсти… Но он, мягко коснувшись моих губ своими, шепчет:

– Я хотел бы наслаждаться с тобой вечно, но нам пора.

С моих губ срывается невольный стон. Я не хочу отпускать его, но знаю что он прав. Сегодня необычный день. Сегодня Томас обещал мне сюрприз… И, зная моего парня, я подозреваю: это будет нечто невероятное.

Он первым идёт в душ. Я бы не прочь присоединиться к нему, как делаю обычно, когда мы ночуем вместе. Но тогда водные процедуры могут надолго растянуться… Очень надолго. Поэтому, сожалением вздохнув, я беру полотенце и иду в гостевую спальню. Включаю горячую воду. Вздрагиваю, когда тугие струи бьют по всё ещё чувствительной коже. Господи как он меня заводит! Томас просто невероятен. Мне кажется, что его пальцы всё ещё скользят по моей коже гладит её, наполняют тело страстью… Нет мне нужно было слушаться его. Нужно было присоединиться к нему в душе!

Я не сразу понимаю что уже не одна в ванной. Только почувствовав, что мою талию обнимают чьи-то жадные горячие руки – резко поворачиваюсь и снова таю в бездонных синих глазах. Пытаюсь выдохнуть его имя, но горячие губы обрушиваются на мои, и на несколько мгновений я забываю обо всём. Кажется, забываю даже о том, что нужно дышать…

Невероятно, но он так жаден, так нетерпелив… Точно не было безумного сладкого секса несколько минут назад. Он отрывается от моих губ только для того, обрушить лавину жадных поцелуев на мою грудь. Таких горячих, что даже странно, что кожа еще не дымится… Его губы жадно терзают мою грудь, ладони, кажется, везде: они скользят по всему моему телу, поглаживают каждую клеточку, каждый сантиметр кожи…

Что-то не так. Жар страсти, охвативший меня с головой, не может выжечь этой мысли. Что-то не так. Мои ладони лежат на его груди – широкой, могучей… С мощными пластами мышц под загорелой кожей. Гладкой, золотистой… Без малейшего следа татуировки. Вместо протестующего крика из груди вырывается только слабый писк. Но, собрав все свои силы, мне удается оттолкнуть мужчину.

Он прислоняется к стене. Чувственные губы искривляет усмешка. Я смотрю на него – до боли похожего на моего Томаса… И совершенно чужого, и слабо выдыхаю:

– Кто ты, черт возьми?

Глава 1

За два месяца до этого

Принимая предложение Томаса стать его женой, я вовсе не думала, что за этим последует. Что бы там ни говорили, я выходила замуж не за его миллиарды. Не привлекало меня и положение в обществе. Господи, да я в последнюю очередь думала о том, что мой жених – второй по влиятельности человек в нашем городе! Первым считался его отец… Вопреки измышлениям журналистов, это был брак по любви.

На момент знакомства я даже не знала, кто он. Обычный парень, с которым я познакомилась на пляже. Я как раз поссорилась с подругой, с которой приехала отдыхать, и грустно сидела на берегу, когда он подошел ко мне. В тот момент я никого не хотела видеть – хоть и чувствовала себя очень одинокой. Может, потому, что чувствовала себя виноватой в той ссоре. Понимала, что подруга права, говоря, что я совершенно не умею веселиться.

– Посмотри на себя, Джул! Тебе еще нет и тридцати, а ты уже списываешь себя в утиль! Знаешь, что делают девушки, когда расстаются с парнями? Ищут себе новых! Не запираются в четырех стенах. Не запрещают веселиться и себе и другим, как ты! Дают себе шанс на счастье.

Эту речь она произнесла после того, как я отказалась идти на вечеринку с ее новыми знакомыми. Отказалась не потому, что мне не понравились парни – подруга угадала, я просто вспомнила своего бывшего. Негодяя, который не просто бросил меня, но и назвал скучной, закомплексованной дурой… А теперь, кажется, и подруга назвала меня так же – пусть и более мягкими словами.

Это было очень обидно. Настолько, что я не стала спорить с ней, а просто разрыдалась и сбежала из нашего номера. Солнце палило просто немилосердно. Слабая тень от деревьев нисколько не спасала. Я смотрела на морские волны, накатывающие на песок, и жалела, что не захватила купальник. Сделала глоток воды из бутылки и скривилась: она тоже нагрелась, став противной на вкус. Вот же черт… Кажется, такой прекрасный день безнадежно испорчен…

Я неприязненно посмотрела на громаду отеля. Синтии, наверное, сейчас хорошо. Сидит со своими друзьями в прохладном баре. Наверняка они веселятся, а я… Слава богу, хотя бы в летнем платье. Не в джинсах, которые собиралась нацепить изначально. И благодарить за то, что я передумала, нужно тоже Синтию. Так, может, пойти и извиниться перед ней?

Я поднялась и направилась к отелю, чувствуя, что перед глазами все просто темнеет от жары…

– Осторожней, красавица!

Я буквально врезалась в загорелое мужское тело. Сильные руки подхватили меня, чуть отодвигая:

– Все в порядке?

Я подняла взгляд: передо мной стоял роскошный красавец, голубоглазый блондин с золотистой от загара кожей. Широкая грудь обнажена, вдоль ключиц бежит изысканная вязь татуировки. На узких бедрах – светло-голубые шорты. Пальцы босых ног зарываются в белоснежный песок… Просто эталон пляжного красавчика! И пахнет от него… Морем, цитрусовыми, и немного – сандалом…

Я внезапно смутилась, понимая, как выгляжу сейчас. Растрепанная, со следами слез на глазах… Черт, да я только что чуть не сбила его! Опустила глаза, прошептав:

– Простите, я не заметила вас…

Попыталась прошмыгнуть мимо – и вскрикнула, споткнувшись о торчащий из земли корень дерева. Успела даже почувствовать, как лечу на землю… Но внезапно очутилась в его объятиях. Сильных, надежных… Синие глаза посмотрели в упор, кажется, проникли в самую душу… Властный взгляд. Взгляд того, кто привык быть первым во всем.

Он так и не отпустил меня, пока не довел до отеля. А потом терпеливо дожидался внизу, пока я переоденусь. И у меня, нерешительной трусихи, даже не возникло мысли о том, чтобы запереться в номере и не выходить к нему! Наоборот, я так торопилась, словно боялась упустить свою судьбу… Он и оказался моей судьбой. Пусть встретились мы случайно, и до второго свидания я даже не знала, как его зовут…

С той встречи на пляже мы виделись каждый день. Причем в первые три дня я боялась знакомить его с Синтией. Такие роскошные красавцы обычно были ее добычей… Я предпочитала тихих скромных ребят – таких же, как и я сама. Но, даже когда мы наткнулись в баре на мою подругу и ее компанию, он не обратил на Синтию никакого внимания. Похоже, он видел только меня…

– Это любовь, подружка!

Кажется, Синтия была шокирована не меньше, чем я. Не думаю, что она бы всерьез захотела отбить у меня Томаса… Но обычно ей этого и не требовалось. Рядом с ней меня просто переставали замечать. Еще бы: она – яркая блондинка с просто роскошным бюстом и матовой кожей. И я – серая мышка. Единственное, чем я могла гордиться, это каштановые кудри, но и они ни в какое сравнение не шли с ее ухоженными локонами, коралловыми губами… А главное – она была веселой и живой, в то время, как я робела от каждого брошенного на меня взгляда.

– Не вздумай потерять его, Джул! А если потеряешь… Запомни место и скажи мне – я подберу!

Она игриво подмигнула мне, и я принужденно рассмеялась. Но в душе почувствовала… Злость. Мне не нравилось, что Томас заинтересовал ее. Черт возьми, я ревновала! Кажется, впервые в жизни…

– Мы будем веселиться всю ночь, так что номер в вашем полном распоряжении.

Я кивнула, почувствовав, как краска смущения заливает лицо. Черт возьми, такие случайные связи – это совсем не в моем стиле… Но, кажется, Синтия снова права. Я не имею права упускать Томаса. Даже если наш роман продлится всего несколько дней, до конца отпуска – я обязана насладиться каждой минутой!

Мы до темноты просидели на пляже, а потом я, робея и краснея, предложила ему подняться в номер. Глаза Томаса вспыхнули, как два ярких огня. Он взял мое лицо в ладони… И поцеловал. Нежно, бережно коснулся моих губ своими.

– У меня есть идея получше… Пойдем!

Я послушно кивнула. С ним я бы согласилась отправиться даже на край света! Но так далеко он меня не потащил – всего лишь до парковки, где широким жестом предложил сесть в роскошный черный автомобиль и попросил подождать его несколько минут.

Эти минуты растянулись для меня в вечность… Стоило Томасу выйти с освещенной парковки, как в мою душу закрался страх. Что я делаю здесь, в машине парня, которого знаю всего три дня? А вдруг он какой-нибудь извращенец? Маньяк? Да, пока он был очень осторожен, не торопил меня… Но, может быть, маньяки так и ведут себя? Усыпил бдительность, завез куда-нибудь – и все! Никто меня не найдет… Никто, наверное, искать не будет. Я же уехала с ним добровольно!

Наверное, если бы Томас задержался еще немного – я бы просто сбежала. Но, в тот момент, когда моя рука уже легла на ручку дверцы, он вернулся. С парой больших полотенец в одной руке и корзинкой – в другой. На вопросительный взгляд улыбнулся:

– Я хочу показать тебе одно место… Не думаю, что его сможет показать кто-нибудь еще.

Его рука скользнула по моей щеке, и страх вдруг растаял. Растворился в его синих глазах, таких нежных, добрых… Я уже с нетерпением ждала его сюрприза и не начала нервничать, даже когда машина выехала с территории отеля и помчалась куда-то в темноту, прочь от приморского городка.

Мы ехали недолго. Уж не знаю, как Томас ориентировался в этой темноте, но он вдруг свернул на обочину, подхватил корзинку и помог мне выбраться из машины. С сомнением посмотрел на босоножки на каблуке:

– Нужно было посоветовать надеть тебе что-то более удобное… Ну да ладно, теперь уже поздно.

Буквально через пару шагов я поняла причину его беспокойства. Оказалось, не везде к морю вели ровные, удобные дорожки. Нам пришлось протискиваться между какими-то деревьями и кустами, настолько густыми, что я моментально потеряла чувство направления и только надеялась, что мой спутник хорошо знает дорогу.

Пока мы пробирались через заросли, я все больше сердилась на Томаса. Ветви густого кустарника норовили схватить за голые плечи. Узловатые корни словно специально ставили подножку, и только помощь моего спутника иногда спасала меня от того, чтобы не растянуться на земле. Дважды мне пришлось остановиться, чтобы вытряхнуть из босоножек забившиеся камешки и песок – а ведь шли мы не так уж и долго, не более десяти минут!

Жаловаться я не решалась, но про себя успела пожалеть о том, что не настояла на том, чтоб остаться в отеле. Сейчас мы могли бы быть в номере, наедине, наслаждаться обществом друг друга… А не ползти неизвестно куда! Что он вообще задумал? Куда меня… И тут ветви кустов расступились. Мы вышли на крошечный пляж.

– Томас, боже, здесь просто прекрасно…

Мое недовольство мгновенно растаяло, словно растворившись в мягком лунном свете, струившемся с неба. Передо мной раскинулась бухта – огромное зеркало, зажатое в раме из темных скал. Над ним – бескрайний купол неба, усеянный крупными, яркими звездами… Боже, казалось, что они так близко… Протяни руку – и можешь снять любую с черного бархата небосвода!

Томас замер за моей спиной, мягко поглаживая плечи. Я больше не злилась на него. Такая красота стоила того, чтобы пробираться по едва заметной тропке в зарослях! Это было романтично просто до слез, и я не смогла сдержать их. Он обнял меня и ласково поцеловал:

– Я рад, что тебе понравилось. Ну что, не жалеешь, что приехала со мной сюда?

От сожалений не осталось и следа. Я нежно погладила его по щеке и сама потянулась к его губам. Робко, несмело… Все еще не веря в то, что он – реален. Мой прекрасный принц, мой подарок судьбы…

Скинув босоножки, я ступила на прогретый за день солнцем песок. Какой тонкий, мягкий… Словно его специально просеяли, убрав все твердые и колючие частицы! Томас тем временем расстелил на песке покрывало, достав из корзинки вино, пару бокалов и фрукты. Протянул мне бокал: в неярком светел луны жидкость у нем казалась темной, почти черной: