В гости к мертвым Побережник Николай
Пока мы перетаскивали все в гостиную и укладывали вдоль стен, Никита прохаживался меж коробок с важным видом и с пластмассовым автоматом в руках – заступил на пост. Закончили, Григорий принялся чистить картошку, а я переоделся в обновки – теплые спортивные штаны и толстовку, вот, гораздо уютнее теперь.
– Слушай, получается, этот гопник уже заражен вирусом? – спросил я Иваныча.
– Получается так, – пожал плечами Григорий, сидя на стуле у раковины, поставив ведро между ног и тонко так счищая кожуру с картошки, – у меня вообще есть подозрение, что заражены все.
– С чего ты взял?
– Ну, это так, предположение.
– То есть, если я умру, то тоже восстану из мертвых? – тихо сказал я, подойдя к нему.
– Не знаю… Проверять не будем. Компьютер тут есть?
– Да.
– Ну, глянь, что там плохого.
Присев в кресло у журнального столика, «разбудил» ноутбук, а через двадцать минут закрыл…
– Все плохо.
– Не удивлен, – Иваныч поставил вариться картошку, – а что именно?
– Как снежный ком расползается зараза эта. Ты когда добирался сюда, много этих мертвяков-шатунов было на улицах?
– Попадались… Но люди убегали от них легко.
– А в той же Москве уже сменилась практически популяция, с живых на мертвых.
– Паршиво… Что делать будем?
– Пока посидим тут несколько дней, посмотрим за развитием ситуации… Пойду, кстати, за блокнотом поднимусь, да напарнику по смене позвоню.
– Думаешь, где-то по-другому?
– Вот и узнаю, что на Дальнем Востоке твориться из первых уст… Не понравился мне заголовок в сети – «Владивосток пал».
– Ну, если Москва пала, то Владивостоку сам зомбячий бог велел.
Поднялся в комнату, достал из сумки блокнот и, прежде чем выходить, задержался у окна и посмотрел на окна соседнего коттеджа… Ни хрена себе обед! В большом окне первого этажа была видна кухня соседнего дома, на полу которой не спеша, с чувством, толком и расстановкой, двое – мужчина и женщина, поедали кого-то третьего… или третью, не получалось разглядеть.
– Никита, как служба? – спросил я у мальчика, когда быстро сбежал по лестнице вниз.
Он в ответ кивнул и с важным видом снова зашагал по гостиной… Ну, пусть «служит».
– Иваныч, пошли со мной.
Григорий с минуту наблюдал картину из окна моей комнаты, потом быстро вышел и вернулся с одним из своих ружейных чехлов. Кинул его на кровать, расстегнул и достал «Вепря», набил пятизарядный магазин патронами из упаковки с надписью «.223 Rem», затем из кармашка чехла извлёк оптический прицел…
– Патронов жаль, всего две пачки, – прокомментировал он, – и то одна начатая.
Открыв окно, Иваныч прицелился…
– Бляха, молодые совсем, – с досадой произнес он и выстрелил.
Завалить удалось только одного мертвяка – коротко стриженого парня, девушка, точнее то, что раньше было девушкой, сразу как-то шустро переместилось из поля зрения на четвереньках.
– Того, кого они ели, тоже «проконтролируй».
– Нет смысла, – ответил Иваныч, – хорошо видно, что у него голова проломлена.
– А мертвячку эту видно?
– Нет… вот она, шустрая! Как макака скакнула из комнаты.
– Вон! – выставил я руку из окна.
Зомби была едва заметна, выглядывая из-за шторы соседнего с кухней окна, и смотрела на нас.
Бах! – снова выстрелил Иваныч и через секунду сказал:
– Вроде попал.
– Надо проверить этот дом.
– Нахрена?
– Не хочу соседей-зомби… А вдруг там еще кто остался?
– Ладно, потом проверим, вечером, а сейчас поедим, затем в хозяйственный магазин и на заправку.
– Хорошо, – ответил я, посмотрев на отрытую пачку с чешскими патронами, и спросил, – слушай, а охотничьи магазины есть неподалеку?
– Думаешь, они работают?
– Ну, не знаю… А патронов прикупить не помешало бы.
– Согласен, ладно, придумаем что-нибудь. Есть в относительной близости один магазин.
Закрыв окно и развернувшись, обнаружили в дверном проеме Никитку.
– Л-людоед? – спросил он, крепко сжимая в руках свой игрушечный автомат.
– Да, – сказал я ему правду, – соседи тоже превратились… Но Григорий Иваныч с ними справился. Идемте, обедать пора.
Дозвониться на Дальний Восток сразу не получилось – то извинялись и говорили, что линия перегружена, то просто сбрасывалось соединение, наконец-то после пятого набора пошел гудок…
– Да! Слушаю… – ответил Игорь, мой напарник и друг, а я включил телефон на громкую связь.
– У вас тоже? – сразу не стал я тянуть кота за причинное место.
– У нас еще не так, городок маленький, справляемся… Владик все, умер, там вояки только кое-как по своим частям сидят, но и то, не всегда удачно. Ребята рассказывали, что на шестом километре сделали что-то вроде лагеря спасения… ну и что ты думаешь? Ночью какой-то укушенный преставился, потом тихо перегрыз глотку соседу по койке, и пошло поехало… За ночь почти весь лагерь в мертвое царство за забором превратился…
– А у нас в городке?
– Шарахаются, но уже меньше, отстреливают… И заваруха была сначала с ментами, а сейчас вроде тихо относительно.
– По поводу чего заваруха?
– Так им же, как только все началось, указивка пришла – стволы у населения собрать.
– И?
– Да хрен по всей морде! Какой нормальный отдаст ствол, если уже нельзя было по улицам передвигаться, потому как один-два ходячих трупа за тобой увяжутся обязательно.
– Так милиция все же порядок поддерживает?
– Какой там! Отдел нараспашку с утра, а в дежурке два мертвяка на стекло кидаются. Шоу наблюдал, как их пристрелили, а потом за их стволы и ментовскую оружейку давёжка была.
– А ты?
– А что я? Я внутри периметра, на объекте сижу, и нас тут вся смена с семьями…
Разговор оборвался, попытался еще раз набрать – бесполезно.
– И живые позавидуют мертвым… – вздохнул Григорий.
Пообедав, связались с «крепышом» и компанией и, когда их «форд» снова подрулил к воротам, мы, прихватив из Сашкиного гаража две канистры, плюс еще и у Иваныча с собой была одна, отправились в хозяйственный супермаркет, что был на трассе между аэропортом и Ростошами.
– Глянь, какие, – сбавил скорость Иваныч и кивнул на открытые ворота одного из домов, уже на выезде из поселка.
– Да уж… и машина что надо.
За воротами стоял УАЗ «Хантер», а в него таскали баулы и коробки два дюжих молодца, сродни «крепышу», одежда, как говориться, «милитаристайл». У одного за спиной, похоже, 12-ый «молот», а у другого если не боевой АК, то уж «Сайга-МК» точно. Они как-то нехорошо на нас посмотрели, и Иваныч, прибавив скорость, сказал:
– Интересно, а что за машина в гараже наших соседей?
– Не знаю, надо будет проверить… Стой!
Иваныч резко утопил педали сцепления и тормоза, а затем выбил скорость…
– Ты чего?
– Мертвяк… нет, двое.
В проулке, у черного входа одного из коттеджей стояли двое, «грустили». Один в спортивных штанах, залитой кровью футболке и одном тапке на босу ногу, а второй, точнее, вторая, в куртке с надписью «Почта России» и, как в том стихотворении, с толстой сумкой на ремне.
– Точно. Надо валить их, а то вдруг кого из прохожих съедят, – сказал Иваныч и хрустнул ручником.
До мертвяков метров двадцать пять, они нас заметили и заковыляли в нашу сторону. Я с «Моссбергом» обошел «Волгу» и встал рядом с Иванычем, который, уже целясь из ИЖа, сказал:
– Твой левый, мой правый, и пусть поближе подойдут.
– Хорошо, – кивнул я и тоже вскинул дробовик.
– Вы чего удумали? – прокричал один из парней, что грузили «Хантера» и направился к нам, снимая «вепря» с плеча.
– Осторожно, мертвяки! – крикнул я ему.
Он развернулся в проулок, и, увидев приближающихся мертвяков, быстро попятился назад, тоже вскинув оружие и сразу выстрелив, отчего один из мертвяков «раскинул мозгами» и рухнул, во второго выстрелил Иваныч.
– А вы там ворота раскрыли и ушами хлопаете, они же ходят тихо, подойдет сзади и ням-ням, – сказал Иваныч парню с «вепрем», убирая двустволку в машину.
– Так не было их тут вроде.
– Здрасьте, приехали, не было, – сказал я, – с утра одного топориком уже успокаивал у ворот.
Прибежал второй здоровяк с МК-ашкой в руках.
– Что тут?
– Вон, – кивнул я на убиенных мертвяков, – уже шарахаются тут.
– Паш, я же говорю, надо торопиться и валить уже, – сказал один из парней своему другу.
– А куда, если не секрет? – поинтересовался Григорий.
– Подальше, куда глаза глядят.
– Тоже вариант, – согласно кивнул Иваныч, и мы сели в машину.
Сразу за поселком, не доезжая до Нежинского шоссе, завернули на АЗС. Стояла единственная машина – темная «BMW-пятерка» с разбитой решеткой радиатора и оптикой, двери и капот открыты, и два парня копошатся рядом. Иваныч притормозил напротив.
– Ребят, бензин-то наливают?
– Наливают, пока есть, только цену ломят… О, мужики, а есть бокорезы или пассатижи? А если еще изолента есть…
– Есть, – вздохнул Григорий, – Влад, в бардачке возьми.
Я открыл бардачок, взял там пассатижи с изолентой и протянул в окно.
– Держи…
– Вот спасибо, а то проводку тут надо починить, да хоть одну фару подключить.
– Только после ДТП?
– Да, на посту ГАИ вояки БТР поставили, мы едем, а ему присралось переехать на другое место. И нихера им не предьявишь.
– А чего они там с БТР-ом?
– Гаишников усиливают, всех проверяют выезжающих, укушенных сразу выводят и…
– Ого!
– Да… злые там все, задерганные, проверяют только тех, кто из города едет, а в город – пожалуйста, на свой страх и риск.
– Ну-ка включи, – сказал один из парней другому.
Тот нырнул в салон, а потом загорелась одна фара.
– Ну, хоть так, спасибо, – вернул нам инструмент парень, что покрепче, потом они сели в машину и поехали в сторону города.
– Что-то мне уже не хочется мимо этого поста ГАИ ехать.
– Угу… – кивнул Иваныч, – О! Тут после развязки, с южной стороны трассы, есть небольшой торговый комплекс, там и продуктовый, и хозяйственный, и даже аптека есть.
– Тогда туда поехали, нечего гусей дразнить.
Съехали с развязки и остановились на парковке у магазина с говорящим названием «Клондайк».
– Что-то и птицы притихли, – вспомнил я фразу из фильма «ДМБ», глядя на несколько машин и констатируя полное отсутствие людей.
– Ага, не нравится мне тут что-то.
Первого мертвяка заметили пару минут спустя, он словно вышел посмотреть «а кто это там» из-за дальнего угла магазина. В синем комбинезоне-спецовке и красной бейсболке, то ли грузчик местный, то ли забрел сюда откуда-то… Он постоял несколько секунд, вроде осматриваясь. Мы замерли, смотрим, ну, и он стоит.
– И что делаем? – спросил Григорий.
– Как говорят в медицине – санируем. В магазин-то надо попасть.
– Ну, выходим тогда и санируем, – ответил Иваныч, поставил машину на ручник и не стал глушить двигатель, сказав, – еще не известно, что с хозяевами этих машин, которые на парковке, у «газели» вон двери нараспашку.
С первого раза что-то не попал, контейнер, похоже, не успел раскрыться, и вся куча картечи пролетела справа от головы мертвяка и разворотила сайдинг на углу магазина. Со второй попытки все же получилось его успокоить. Опуская дробовик, заметил, что по дороге вдоль парковки топает еще один.
– Иваныч…
– Вижу, – ответил он, – пусть поближе подойдет.
Мертвяк заметно ускорился, Иваныч выстрелил и тоже не попал.
– Мать! Да что ж он как по палубе… туда-сюда…
Действительно – движения, походка и вообще поведение этих тварей совершенно непредсказуемо, но не у всех. К примеру, та «почтальонка» очень была, так скажем, целеустремленна и достаточна быстра. Этот же и раскачивается из стороны в сторону, и останавливается, будто задумывается о чем-то… Интересно, они вообще думают? Наверное, да, но скорее всего, только о еде.
– Ну что, не видно больше? – спросил Иваныч, переломив стволы, эжектор выплюнул гильзы, и Иваныч, потянув из патронташа пару патронов, зарядил ружье.
– Вроде нет…
Причина, по которой мы не смогли «познакомиться» с остальными владельцами автотранспорта, что стоял на парковке, стала очевидна, как только мы подошли, озираясь по сторонам, к двери магазина. Картина, увиденная нами, заставила, вздрогнув, отшатнуться, а Иваныч весьма забористо выматерился.
– Это кто-то так пошутил, что ли?
Немного раскачивая двери из толстого стекла, ручки которой были связны оранжевой буксировочной стропой, на нас смотрели глаза, наверное, дюжины зомби разной степени объеденности и обкусанности, но все они были уже «нелюдьми». Разбираться и выяснять, что тут произошло, не было ни малейшего желания.
– Иваныч, ну его… Идем, постоишь у машины, а я к хозяйственному…
– Ага, – согласно кивнул он, и, попятившись, мы спустились со ступенек, – как же страшно-то, мать его…
– И чуешь запах?
– Ну.
– Вот это они так воняют.
– Ну их, пошли.
Дверь в хозяйственный была открыта, но, прежде чем заходить, я посмотрел сквозь надписи на стеклянной витрине внутрь. Прилавки, стеллажи… вроде никого. Вошел, огляделся и непроизвольно принюхался, кроме запаха бытовой химии и какой-то резины больше ничего не уловил. Четыре двадцатилитровых канистры обнаружил сразу, через ручки была продета веревка – от честных воров. С силой рванул эту веревку, связал ее концы и побежал на выход. Надо бы ремень все-таки на дробовик придумать, то ли вот эту же веревку.
– Ну, что там? – спросил Иваныч.
– Никого, – ответил я, забрасывая «бусы» из канистр в салон, – сейчас еще сбегаю.
Вернувшись в магазин, я вытряхнул бумажный мешок, в котором у кассы стоял «букет» из разного вида веников, и в отделе инструментов бросил в него неплохую фомку, болторез, туда же полетели мотки веревки, все батарейки, что были на кассе, несколько фонариков, упаковку изоленты, строительные перчатки, пару оранжевых комбинезонов (сам не знаю, зачем взял) и толстых резиновых перчаток. Затем, зажав под мышкой дробовик вместе с парой рулонов садовой пленки, побежал опять к машине.
– Уф… что-то забегался, – опустил я на очищенную от снега площадку добычу и осмотрелся, – Иваныч, а ты машину поменять не хочешь?
– Чего?
– Машину, может, махнем, говорю.
– Эм-м… – задумался Григорий, а потом по-хозяйски так осмотрел парковку, – а ключи? Они же у этих… ну, что в продуктовом заперты, а еще сигнализация…
– Вот эта «Нива», думаешь, на сигналке? – показал я рукой на впервые увиденную мной такую модель с надписью «Сантехмастер» и номером телефона на кузове, – вроде рабочая лошадка.
– Это не «Нива», это ВИС 2346, ну, то есть на ее базе пикап вроде кастрированный.
– Я гляну…
Дверь открыта, на пассажирском сиденье недоеденный бутерброд, причем, не доели его уже сутки как, похоже. Красная бейсболка тоже с надписью «Сантехмастер»… Стоп! Заметная такая бейсболка. Я пошел к убиенному мной мертвяку, точно, так и есть, и бейсболка вот такая же валяется. Присел, морщась от смрада, и полез по карманам… Есть! Вернулся с ключами и попытался завести машину – хрен. Выключил фары, поняв причину проблемы. Потратил примерно десять минут времени на то, чтобы поменять аккумулятор, позаимствовав его у стоявшего рядом минивэна, в котором я варварски разбил стекло и из салона открыл капот. Потом, пока Иваныч охранял и оборонял, я перекидал все в салон на задние сиденья, кроме канистр – их в кузов, где обнаружил несколько витков метапола и два инструментальных ящика. За все время по дороге мимо магазина проехала лишь одна машина – какой-то совсем маленький хетчбэк с багажником на крыше, заваленным тюками, и с кучей народа в салоне, разместившегося как селедки в банке. Да и по развязке всего пара машин проехала, причем одна из них – зеленый военный КАМАЗ.
– Ну что, переедем к аптеке, и я там еще гляну?
– Хорошо, и давай убираться отсюда уже, – ответил Иваныч.
Аптека оказалась закрыта, причем наглухо – были опущены металлические жалюзи и на двери, и на окнах.
– Тогда к заправке и домой, – сказал я и… шибанул левой рукой в дверь.
– Привыкай, – ухмыльнулся Иваныч, – «кочерга» теперь справа от тебя.
– Угу, – матюгнулся я и включил передачу.
На заправке из персонала был только двадцатилетний парень, который «в мирное» время стоял «на шланге». А теперь он был счастлив… Кассир на работу не вышел, напарник тоже, и он теперь единолично, задрав цену в два, а то и в три раза, отпускает топливо желающим, которых подозрительно мало.
– Ну что, король бензоколонки, отоваришь? – спросил его Иваныч, опустив стекло.
Парень со скучающим видом кивнул и сказал:
– Три цены… распоряжение администрации.
– Хорошо, – кивнул Иваныч.
Оставив несколько купюр по сто евро на заправке, мы залили семь канистр и полный бак и поехали к дому.
– Хороша обновка, – порадовался за нас «крепыш».
– Да, удачно съездили.
– Шеф просил передать, что мы завтра все уезжаем.
– Далеко?
– У него подвязки серьезные, так что завтра в аэропорт, и всем кагалом отбываем.
– А работает аэропорт разве?
– Пугачи-2 работает, пока еще… военным бортом полетим, шеф договорился.
– Далеко?
– Не очень, ребята говорят, куда-то на север Тверской области, там у шефа партнер по бизнесу неплохо окопался… И нам вроде работу и жилье там же обещали.
– Понятно.
– И это, завтра зайди к шефу к восьми… попрощаться вроде хотел.
– О как, хорошо, зайду.
ЧОПовцев отпустили и загнали машину во двор. В кухонном окне я заметил Никиту, увидев нас, он помахал рукой, а потом выбежал на улицу.
– Никит, зайди в дом, простынешь, – сказал я ему, – мы сейчас разгрузимся и придем. Будем ужинать.
После ужина пришлось уделить внимание ребенку и читать ему книжку про «муммитролей из муммидален», правда, недолго. Уснул он быстро в своей кровати, и я, оставив включенным ночник, прикрыл дверь в комнату и спустился.
– Ты опять есть собрался? – улыбнувшись, спросил я Иваныча, обнаружив его снова суетящимся на кухне.
– Это не еда, это закуска… Сколько можно уже всухую, – на полном серьезе выразил возмущение он, – достань «перцовку» трофейную из холодильника, и где тут у твоего покойного друга рюмки-то?
– Да, согласен, – ответил я, выставив на стол бутылку, – выпить не помешает… Да и помянуть весь этот мир, летящий в тартарары.
Глава вторая
22 марта. Вечер.
Иваныч вроде и не сильно так приложился к «перцовке», и – то ли стресс, то ли устал просто, но опрокинув в себя четыре раза по половине чайной кружки (рюмки так и не нашли), он уснул в кресле подле телевизора с пультом в руках. Посмотрел на него – вполне такая мирная картина, обыватель дома после трудового дня смотрит фильм ужасов. Но время вовсе не мирное, и по телевизору показывают не очередную экранизацию Ричарда Мэтсона, а самую настоящую хронику гибели мира.
Москва… много пожаров, брошенные в замерших пробках машины. Мелькают и сменяются картинки, а сюжет один – нежить пожирает все живое, и в крупных городах всего мира зомби быстро сменяют живых. Кто-то сопротивляется, и образуются даже целые кварталы-крепости, дома-крепости… Кто-то, почувствовав отсутствие какой-либо власти и законности, ведет себя еще хуже, чем нежить. Оренбургу относительно повезло, если можно так сказать, и у него была фора приблизительно в сутки из-за не такой уж высокой плотности населения. В деревнях, надеюсь, еще лучше дела обстоят, хотя сколько их осталось, тех деревень? Урбанизация ссаными тряпками загнала народ в города, и теперь кем-то придуманная мышеловка захлопнулась.
Я подошел и поднял с коврового покрытия пульт, который выпал из расслабленной руки спящего Григория, и выключил телевизор. Да уж… кому же это понадобилось, а главное – зачем? Почувствовать себя Богом? И? Дальше-то что? Наверное, в конце концов, найдутся ответы на эти вопросы, а пока поживем тут немного, осмотримся. Возможно, придёт в голову верное решение, а ехать, как те ребята на УАЗе, куда глаза глядят – что-то не нет желания. Посмотрел на часы – почти полночь, ну вот и второй день отпуска закончился, приехал, блин, как верно подметил Илья, в гости к мертвым. Нет, приехал, конечно, к еще живым, но я даже представить не в силах, сколько людей за сутки превратились в вечно голодных мертвых скитальцев. С этой мыслью подошел к столу и плеснул несколько «бульков» в чашку… выпил, закусил добрым куском балыка… И кстати! Если этот Илья собрался отчалить, то возможно, стоит перебазироваться в его дом, теремок у него серьезный. Вот, завтра буду прощаться и намекну ему.
Зевнул так, что чуть челюсть не вывихнул. Нет, так не пойдет… Включил плиту – решил кофе сварить, так как мне охранять покой дома до четырех утра – так с Григорием договорились. Осмотрел нашу «мышиную нору» – нормально натаскали, на первое время хватит, а там придумаем что-нибудь. Проверил входную дверь – закрыта. Достал с верхней полки вешалки дробовик, пояс с подсумками повесил на плечо и поднялся к себе, оттуда и из ванной комнаты хороший обзор. Дробовик на тумбочку у кровати, Сашкин револьвер-переделку туда же… презрительно посмотрел на кровать. Нет! Не дождешься! Ладно, пойду, умоюсь в ванной, да и кипяток на кофе, поди, поспел. После умывания несколько приободрился, а отпив половину большой кружки кофе, стало вообще хорошо, вот теперь можно и наверх, на пост… Только вот бинокль раскопаю в спортивно-туристическом бауле. Бинокль, кстати, неплохой попался, по-честному «Made in China» написано, но выглядит крепким, регулируемая кратность от 7 до 20. Купили таких два и еще один прибор ночного видения от знаменитой фирмы «no name», и, если в магазине не обманули, то вполне достойный прибор за свои деньги получили, а отдали за него, к слову, десять тысяч.
Сижу, поглядываю на крадущиеся прозрачные облака на фоне растущей луны и звездного неба. Свет в кухне соседнего коттеджа, где мы с Иванычем прервали трапезу мертвяков, так и горел, и я невольно туда поглядывал – мерзкое зрелище. Тела упокоенных вроде больше никто не глодал, так что буду надеяться, что там никого больше нет, хотел ведь проверить, ну да будет еще возможность. Открыл окно, вдохнул… а ведь весной пахнет, рановато, конечно, но все к тому идет. На улице держатся, сколько здесь нахожусь, стойкие +5 градусов, по дорогам просто реки грязи текут.
Где-то на окраине поселка кто-то истошно закричал, крик длился примерно минуту, а потом затих. Периодически слышались выстрелы, а вот сирен и «крякалок» больше не слышно, что о многом говорит… В частности, о том, что уже никто никого защищать и спасать не собирается. «Мама – анархия, папа – стакан портвейна», – пришла на ум старая песня… Так и сидел, напевая ее и отхлебывая кофе, и посматривал на окрестности в ПНВ, как оказалось, действительно неплохой – высокое разрешение, хороший контраст и отсутствие искажений изображения по краю поля зрения.
23 марта. Перед рассветом.
Тварь я заметил на трехуровневой крыше коттеджа Ильи, когда в очередной раз перешел в ванную для наблюдения за дорогой. Она или оно меня напугало своим видом так, что я электровеником пронесся по дому и всюду выключил свет, оставив гореть лишь одинокий софит на лестнице. Вернулся в ванную, еще раз внимательно присмотрелся к этому гостю из ада – в обрывках одежды, череп, как у неандертальца на длинной шее, длинные жилистые руки… Или нет, это уже больше на лапы похоже. Тварь медленно кралась по коньку крыши, потом застыла, повернулась назад и, когда из тени ендовы появилась еще одна – больше размером, как мне показалось, я выхватил телефон и набрал номер Ильи.
– Внимательно, – ответил сонный голос.
– Илья, поднимай весь дом, охрану свою… У тебя на крыше две твари. Здоровые, – я говорил быстро, а сам продолжал наблюдать в прибор ночного видения, – и, похоже, они пришли ужинать.
– Понял, спасибо, – ответил Илья и отключился.
По периметру забора и на остальной территории участка Ильи включилось дополнительное освещение, а я спустился и растолкал Григория.
– Что? – протер он глаза и сел в кресле, – Ты чего свет потушил?
– Ильей и его домочадцами пришли ужинать.
– Да ладно! Зомби?
– Нет, я думаю, это какая-то производная от них, мутанты, может, какие.
А тем временем со стороны дома Ильи началась интенсивная стрельба.
– Это у него?
– Ага. Бери «вепря» и наверх пошли.
Григорий схватил зачехленное оружие, что стояло в углу гостиной. Мы поднялись наверх и зашли в ванную.
– Так, – припал я снова к биноклю, – где же они…
– А сколько их?