Лакки Старр и большое солнце Меркурия Азимов Айзек
– На Меркурии отсутствуют даже малейшие признаки жизни! – раздраженно выкрикнул один из астрономов. – Никаких сомнений!
– Вот как? – Лакки повернулся к говорившему. – А что, кто-нибудь проверял?
– Естественно! Ведь на то и существуют разведывательные отряды!
Лакки грустно улыбнулся, вспомнив о встрече с разумными марсианскими существами, о сюрпризах Венеры…
– А вы можете поручиться за качество исследований, проведенных вашими отрядами? Вы убеждены в том, что обследована каждая квадратная миля?
Астроном высоко поднял брови, как бы говоря этим: «К чему такая дотошность?»
Бигмен усмехнулся и сразу стал похожим на гномика в хорошем настроении.
– Мой дорогой Старр! – вновь раздался мудрый голос Пивирейла. – Так или иначе, но исследованиями ничего не обнаружено. Если даже принять во внимание саму возможность жизни на Меркурии – таковая ничтожно мала. И давайте-ка не мудрить, а считать единственной формой разумной жизни ту, представителями которой мы с вами имеем счастье быть.
Спорить было бесполезно, и Лакки промолчал.
– И к чему, скажите на милость, – обращаясь к Пивирейлу, раздраженно вмешался Уртил, – нам следует приложить эту бесценную информацию?
Пивирейл, казалось, не слыша вопроса, смотрел то на одного, то на другого, обходя взглядом Уртила. Но ответ все же последовал.
– Дело в том, что, как известно, люди есть не только на Земле. Они разлетелись по множеству звездных систем. – Тут лицо Пивирейла внезапно побледнело и напряглось. – Представители человеческого рода есть и на планетах Сириуса! – сообщил он возмущенно. – Не они ли диверсанты?
– А почему именно они? – спокойно, совершенно не в тон Пивирейлу, поинтересовался Лакки.
– А почему бы и нет? Ведь они нападали на Землю?
Это было действительно так. Лакки помнил недавнее вторжение сирианцев. Они уже хозяйничали на Ганимеде, но вскоре вынуждены были убраться восвояси, так ничего и не добившись. Но помнил Лакки и другое. С тех самых пор у землян появилась скверная привычка во всех бедах своих винить сирианцев.
– Совсем недавно, – продолжал тем временем Пивирейл, – месяцев пять назад, мне довелось побывать у них. Сирианцы, как известно, не принимают ни иммигрантов, ни просто гостей… Но так как речь шла о межзвездном симпозиуме, пройдя сквозь все испытания бюрократической волокиты, я получил вожделенную визу. Ну вот… Что бросается в глаза прежде всего? Чрезвычайно низкая плотность заселения планет и ей под стать – степень централизации. Сирианцы объединены в небольшие родовые союзы, каждый из которых имеет свой собственный энергетический источник и все необходимые службы, а также значительное количество механических рабов – в виде позитронных роботов. Сирианцы не занимаются физическим трудом, понимая себя исключительно как военную аристократию. Все они виртуозны в обращении с космическими крейсерами и другими опасными игрушками. Их голубая мечта – уничтожить Землю и даже память о ней.
– Пусть только сунутся! – Бигмен заерзал в своем кресле. – Только сунутся пусть!
– Подготовятся – сунутся, – сказал Пивирейл, тяжело вздохнув. – И если мы будем и дальше хлопать ушами – победят. А пока что – шесть миллиардов дрожащих ягнят с ужасом слушают клацанье волчьих зубов. Земля беззащитна, и беззащитность эта увеличивается год от года. Зерно мы получаем с Марса, а дрожжи с Венеры… Минералы, после того как были заброшены здешние шахты, – добываются на астероидах, что-то другое – еще где-то… А по осуществлении Светового Проекта Земля будет зависеть также и от космических станций, поставляющих солнечный свет! Почему никто не подумал о том, насколько мы уязвимее от этого станем, Старр? Ведь отряд сирианских налетчиков, атаковав аванпосты Системы, вызовет панику и голод на Земле, даже не нападая на нее непосредственно! А чем мы можем ответить? Даже если перебьем их всех – прилетят новые, и война возобновится!
Старик почти задыхался от волнения. Видно было, что ему необходимо выговориться.
Взгляд Лакки вернулся к Хенли Куку. Тот сидел, опустив глаза, подперев голову кулаком. Лицо его горело, и краска эта означала не гнев или возмущение, а скорее замешательство.
В разговор вступил Скотт Майндс. Речь Пивирейла была воспринята им предельно скептически.
– А на кой, скажите, им вся эта возня? Они же процветают! Ведь, покорив Землю, сирианцы вынуждены будут кормить нас!
– Как же! – вознегодовал Пивирейл. – Накормят! Они нуждаются в наших ресурсах, уразумейте! А нам предоставится возможность умирать с голоду!
– Но постойте! – подал голос доктор Гардома. Этого не может быть!
– Ну почему же? Такова их политика. Сирианцы считают нас едва ли не животными. С тех давних пор как земляне колонизировали планеты Сириуса, они там с тщательностью селекционеров изменяли себя, пока не избавились, наконец, от болезней и кое-каких, на их взгляд, излишеств в человеческой природе. В отличие от нас, например, сирианцы имеют единообразный, если не навсегда, то надолго установленный внешний облик. То есть у всех одинаковый рост, цвет глаз, черты лица и так далее. Мы же, со своей пестротой, воспринимаемся сирианцами как низшие существа. Поэтому мы не можем, если бы даже захотели, жить там. Поэтому, чтобы попасть на симпозиум, я должен был обратиться за помощью к самым влиятельным лицам правительства. В то время как астрономы других систем получили наилюбезнейшие приглашения. Да, еще один милый штришок… Жизнь человеческая ничего для них не значит и ничего не стоит. Сирианцы полностью сосредоточены на всякого рода машинах и механизмах. Я наблюдал, как они обращаются со своими роботами. Куда деликатней, чем друг с другом! Всерьез считая, что один робот стоит сотни землян, они души не чают в своих куклах!
– Роботы стоят дорого, – пробормотал Лакки. – И с ними следует обращаться бережно.
– Может быть, может быть… Но люди, поглощенные заботами о машинах, и только о машинах, становятся черствыми.
Лакки подался вперед и, не сводя с Пивирейла своих умных глаз, не без пафоса произнес:
– Сэр! То, что сирианцы убеждены в своем превосходстве над всеми и унифицировали свою внешность, – погубит их! Без разнообразия нет развития! И пока что Земля, а не Сириус лидирует в научных исследованиях! Даже позитронные роботы, о которых вы упомянули, были созданы землянами!
– Так-то оно так, – согласился астроном. – Но мы не используем роботов, считая, что это расстроит нашу экономику. Относительную стабильность сегодняшней жизни мы ставим выше завтрашней безопасности. Фактически мы умудряемся своими научными достижениями ослаблять себя и крепить мощь Сириуса – вот ведь какая штука… – И Пивирейл, откинувшись на спинку кресла, мрачно засопел.
Механический официант, который благодаря диамагнитному полю передвигался совершенно не касаясь пола и потому – бесшумно, своими чуткими щупальцами убирал тарелки внутрь себя, в довольно вместительную нишу.
– Вот вам разновидность робота, если угодно, – кивнул на него Лакки.
– Это простейший автомат, – пробурчал Пивирейл. – Без позитронного мозга. Он не сможет адаптироваться к малейшему изменению в задании.
– Что верно, то верно… – рассеянно согласился Лакки. – Так, говорите, это сирианцы шалят с нашим оборудованием?
– Да, безусловно, они.
– А с какой целью, позвольте узнать?
Пивирейл пожал плечами.
– Наверное, это только часть их обширного плана. Или разминка перед вторжением. Ведь Световой Проект не значит ничего – для них, во всяком случае… Три диверсии – сигнал об опасности, нависшей над нами! И я бы очень хотел, чтобы Совет Науки и правительство прониклись пониманием этого!
Предварительно кашлянув, в разговор вступил Хенли Кук.
– Сирианцы ведь люди, как и мы, не так ли? Если они здесь – то где именно?
– Чтобы выяснить это, необходима исследовательская экспедиция, – с некоторым раздражением отчеканил Пивирейл. – Хорошо подготовленная и должным образом экипированная экспедиция.
– Но ведь я уже был на солнечной стороне! – Глаза Майндса, произнесшего эти слова, возбужденно горели. – И готов поклясться, что…
– Хорошо подготовленная и должным образом экипированная экспедиция! – еще тверже повторил астроном. – Впечатления от ваших прогулок, Майндс, можете оставить при себе!
Инженер мгновенно сник.
– А вы, Уртил, что думаете по этому поводу? – спросил вдруг Лакки.
Уртил поднял глаза и посмотрел на него с нескрываемой ненавистью.
– Свое мнение я оставлю при себе. Хочу также предупредить кое-кого, что одурачить меня – не так-то просто.
Лакки, оставив Уртила с его поджатыми губами, вновь обратился к Пивирейлу.
– А нельзя ли обойтись без экспедиции, сэр? Ведь, предположив, что сирианцы действительно находятся на Меркурии, мы можем установить примерное их местонахождение, не выходя из-за стола!
– Давай, Лакки! – бурно возликовал Бигмен. – Покажи им класс!
– Как вы себе это представляете, мистер Старр? – насмешливо спросил Пивирейл.
– Поставим себя на место сирианцев… Итак, они совершают регулярные диверсии в течение довольно длительного времени. Для этого необходимо иметь базу неподалеку от места наших с ними, к сожалению, общих работ. Значит, она у нас прямо под носом… Поскольку означенные координаты не слишком точны, давайте разделим Меркурий на две части: солнечную и темную. Вряд ли сирианцы устроились на солнечной стороне – там, согласитесь, не слишком комфортно.
– Будто темная сторона – лучше… – криво усмехнулся Кук.
– Представьте себе – да! По крайней мере, тут уже что-то родное, тут – привычная для людей среда. Самый обычный грунт, который уперся в черноту космоса. Да, холодновато, но не холодней, чем в космосе. Темно и нет воздуха? Это тоже встречалось… люди давно приспособились к такому.
– Так-так-так? – Глаза Пивирейла были переполнены живейшим интересом. – Продолжайте, мистер Старр!
– Однако создание тайной базы, которая должна функционировать не месяц и не два, – штука сложная. У них должен быть корабль, на котором они прилетели и собираются улететь. Если же предположить, что за ними заедут, нужно иметь значительные запасы пищи и воды, а также мощный источник энергии. Одно это занимает целую комнату, а ведь наши друзья должны оставаться незамеченными! Да, есть только одно-единственное место, где сирианцы могут чувствовать себя в полной безопасности…
– Где, где? – Бигмен не сомневался, что его друг, как всегда, на верном пути. – Ну же!
– Как только я появился здесь, – издалека начал Лакки, – мистер Майндс рассказал мне о меркурианских шахтах, ныне бездействующих. Несколько минут назад мистер Пивирейл тоже вспомнил о них. Оба любезно натолкнули меня на мысль о том, что в стволах и проходах могли остаться незасыпанные пустоты. А ведь шахты, как я понимаю, расположены в местах прохладных, то есть вблизи полюсов…
– Да, вы правы, – запинаясь, подтвердил Кук. – Задолго до того, как была построена наша обсерватория, под Куполом действительно велась добыча минералов.
– В таком случае, весьма вероятно, что сирианская база находится под этим столом.
Перешептывание изумленных слушателей бесцеремонно прервал гортанный голос Уртила.
– Все это куда как забавно, бесценный Старр! А что дальше? Что вы намерены предпринять?
– Прежде всего – спуститься туда. А после – посмотрим…
6. Приготовления
– Как, вы с Бигменом отправляетесь туда одни? – встрепенулся доктор Гардома.
– Разумеется! – с глумливым возмущением ответил ему Уртил. – Вход только для героев! Прекрасно знающих, что там никого и ничего нет…
– Мы бы, конечно, взяли тебя с собой, – сокрушенно сказал Бигмен, – но боюсь, что с таким длинным языком ты вряд ли влезешь в скафандр.
– Зато ты поместишься в нем даже на ходулях! – парировал Уртил.
– Все-таки, это опасно, – озабоченно продолжал доктор. – И если там действительно кто-то окажется…
– Не думаю, что риск так уж велик, – поспешил успокоить его Лакки. – Это будет всего лишь беглое предварительное обследование, не более того. Не исключено, что Уртил прав, и там вполне невинная пустота. А если нет – мы вызовем помощь.
– Люблю я, джентльмены, экстремальные ситуации… – мечтательно улыбнувшись, признался Бигмен. – Вот подай мне ее – и все тут!
Лакки, которому не терпелось приступить к делу, встал и обвел взглядом всех присутствующих.
– Если вы не возражаете…
Уртил, не дожидаясь окончания фразы, тоже поднялся из-за стола и, резко повернувшись, направился к выходу чуть ли не строевым шагом.
Стали расходиться и остальные.
Когда мимо проходил Хенли Кук, Лакки остановил его, тронув за руку.
– В чем дело, сэр? – нервно спросил тот.
– Мистер Кук, загляните, пожалуйста, ко мне, как только освободитесь.
– Хорошо. Минут через пятнадцать я буду у вас.
– Договорились.
Кук немного задержался. Когда он вошел в их жилище, на худом лице его была все та же печать озабоченности, которая, похоже, не исчезала никогда.
– Простите, мистер Кук, что не сказал вам, как нас найти!
– Ничего страшного, сэр. Я знал, какая комната вам предназначена еще до вашего прибытия.
– Вот как?.. Весьма признателен вам, сэр, за то, что вы нашли время зайти к нам.
– Что вы, сэр!
– Дело вот в чем, мистер Кук. Тут у нас маленькая накладочка со скафандрами – теми, что предназначены для выхода на солнечную сторону.
– Надеюсь, вы получили пленку с инструкцией?
– Да, благодарю вас, но…
– Что-то не так?
– Не так! Не так! – закричал Бигмен. – Вот, полюбуйтесь! – И он ткнул пальцем в разрез.
Глаза Кука округлились, а лицо медленно покраснело. Он выглядел совершенно ошеломленным.
– Не понимаю… не может быть… чтобы здесь, под Куполом!
– Неплохо бы заменить его, и без лишнего шума, – деловито сказал Лакки.
– Но кто, кто мог сделать такое? – возмутился Кук. – Мы немедленно должны выяснить это!
– Только не нужно беспокоить мистера Пивирейла.
– Нет-нет! – испуганно замотал головой Кук.
– Мы сами разберемся во всем, только чуть позже. А пока мне требуется лишь новый скафандр.
– Конечно! Я лично займусь этим! Мне понятно теперь, почему вы захотели встретиться со мной, мистер Старр… Черт знает что! – И Кук собрался уходить.
– Но это еще не все! – остановил его Лакки. – Есть и другие вещи, которые мне хотелось бы обсудить с вами. Кстати, пока мы не перешли к ним… Как я понял, мистер Кук, вы не согласны с тем, что думает о сирианцах Пивирейл? Ведь так?
– Я не хотел бы обсуждать это, – нахмурился Кук.
– Видите ли, я наблюдал за вами во время его пространной речи, – все же продолжил Лакки. – И то явное неодобрение, с которым вы…
– Пивирейл старый человек… – Кук снова плюхнулся в кресло и крепко сцепил костлявые пальцы. – Он давно и всерьез помешан на сирианцах, которые мерещатся ему даже под собственной кроватью. Он винит этих бедолаг во всем. Даже если кто-то случайно засветит пленку – виноваты только сирианцы. А уж после того как он побывал у них, причуды усилились донельзя… Сирианцы поселили Пивирейла отдельно от всех – изолировали, иначе говоря. И ему все казалось, что они или слишком вежливы с ним, или наоборот. В конце концов к нему приставили позитронного робота, устав, очевидно, от стариковских капризов…
– Он возражал против этого?
– Нет, но потом говорил, что к нему просто не хотели приближаться… Все, абсолютно все, происходившее там, он воспринимал как оскорбление!
– Вы тоже были с ним?
– Нет, сирианцы согласились принять только одного человека поэтому, как главу обсерватории, послали его. Хотя, конечно же, лететь следовало мне. Ведь Пивирейл безобразно стар – от этого никуда не денешься…
Внезапно обнаружив, что он размышляет вслух, Кук испуганно поднял глаза.
– Надеюсь, все это останется между нами?
– Разумеется, – заверил его Лакки.
– А ваш приятель? – недоверчиво спросил Кук. Я, конечно, не сомневаюсь в его порядочности, но, по-моему, он несколько опрометчив…
– Я?! – возмутился Бигмен.
Лакки взъерошил его волосы.
– Да, мистер Кук, это в нем есть, что да, то да. Он у нас порою предпочитает поработать языком и кулаками, вместо того чтобы использовать голову. И мне приходится постоянно помнить об этом. Но! Если я прошу молчать о чем-то конкретном – он молчит, хоть режьте его!
– Ну что ж, прекрасно, – успокоился, наконец, Кук.
– Однако мне хотелось бы, – продолжил Лакки, – вернуться к своему первому вопросу: согласны ли вы с мистером Пивирейлом, обвиняющим сирианцев во всех неудачах, которые преследуют Проект?
– Разумеется, нет! Каким образом, интересно, они могли узнать о Световом Проекте и с какой стати он заинтересовал их? Какой смысл посылать сюда корабли, рискуя своими отношениями с Солнечной системой, – и все ради обрыва нескольких жалких кабелей? Смешно! Конечно, Пивирейл чувствует себя несколько уязвленным…
– Уязвленным?
– Ну да!.. Пока наш великий ученый гостил у сирианцев, Майндс со своими ребятами успел здесь прочно обосноваться. Конечно, это не было полной неожиданностью для старика, так как это давно планировалось, но, тем не менее, застав их пустившими корни, он был шокирован.
– И вероятно, попытался избавиться от Майндса?
– Нет, ничего подобного. Даже выказывал дружелюбие… Видите ли, присутствие молодого Майндса наводит Пивирейла на мысль о том, что в один прекрасный день его уволят, и мысль эта нестерпима для него. Вот отчего он так старается проявить бдительность и поднимает шум по поводу мнимого присутствия сирианцев. Ведь обсерватория – его любимое детище…
Лакки согласно кивнул.
– Доводилось ли вам бывать на Церере, сэр?
Кук ответил не сразу, опешив от такого резкого поворота.
– На Церере? Случалось. А что?
– Вы были там с мистером Пивирейлом или один?
– Как правило – с ним. Вот он иногда летал туда без меня.
– Не находились ли вы на Церере во время прошлогоднего вторжения пиратов? – усмехнулся Лакки.
– Нет, знаете ли. А вот старик, представьте себе, ухитрился! Потом он без конца рассказывал нам историю о том, как, заболев – хотя не болеет практически никогда, – пропустил самое интересное.
– Ах вот как! Да, бывает… Однако пора заняться и делом, мистер Кук. Мне не хотелось бы беспокоить вашего патрона, который, как вы справедливо заметили, далеко не молод. А вот его заместителя, полного сил… – И Лакки снова улыбнулся.
– Да, конечно! – почтительно напрягся Кук. – Я к вашим услугам!
– Меня интересуют шахты. Сохранились ли какие-то карты, схемы хотя бы основных стволов? Или нам придется бродить наугад?
– Сохранились, конечно.
– И вы можете предоставить их в наше распоряжение?
– Разумеется.
– Мистер Кук, в данный момент, насколько мне известно, шахты не представляют опасности? Я имею в виду вероятность обвалов или чего-то в этом роде.
– О нет! Подобное исключено! Наш корпус расположен как раз над одним из стволов, и, конечно же, строительству предшествовали работы по усилению шахтных креплений, и без того надежных. А если еще принять во внимание крайне незначительную гравитацию Меркурия – вероятность обвалов практически сведена на нет.
– Отчего же такие замечательные шахты не эксплуатируются? – ехидно поинтересовался Бигмен.
– Хороший вопрос… – Кук улыбнулся. – Какое объяснение вы бы предпочли: правдивое или занятное?
– Оба! – выпалил Бигмен.
Кук вытащил из кармана пачку сигарет и закурил.
– Вот вам правда… – начал он. – Недра Меркурия не то чтобы напичканы, но достаточно богаты залежами тяжелых металлов: свинца, серебра, ртути, платины. Но к сожалению, добывать их здесь оказалось делом крайне невыгодным. Расходы на транспортировку непомерно велики. И как только обнаружились месторождения неподалеку от Земли – шахты тут же были закрыты… А теперь – занятная версия. Обсерватория была построена 50 лет назад, когда шахты еще вовсю работали. Астрономы впервые прибывшие сюда, не без удовольствия слушали шахтерские россказни, которые впоследствии обрели статус меркурианских легенд.
– О чем они? – спросил Бигмен шепотом.
– Они о том, как в шахтах умирали шахтеры.
– Тоже мне, легенды! – фыркнул марсианин. – Оч-чень оригинально!
– Они будто бы замерзали до смерти, – продолжил Кук.
– Что?!
– И никто не мог объяснить причину этого замерзания. Ведь шахты обогревались, и, кроме того, каждый имел при себе автономный калорифер! Так или иначе, но в последние годы многие шахтеры наотрез отказывались спускаться поодиночке даже в основные стволы, о вспомогательных и речи не могло быть… И шахты пришлось закрыть.
Лакки задумчиво кивнул.
– Мистер Кук, принесите, пожалуйста, схемы шахт!
– Да, я сейчас же отправляюсь за ними и за скафандром.
Готовились основательно, как к большой экспедиции… Как только был принесен новый скафандр, его тщательно осмотрели и проверили, прежде чем отложить в сторону.
Схемы шахт, как и маршрут, предложенный Куком, были досконально изучены.
Бигмен возился с тубами, наполненными жидкой питательной смесью, без конца проверял аккумуляторы, давление в кислородных баллонах и регулятора влажности.
Лакки отлучился на «Метеор», захватив с собой внушительных размеров пакет, – а вернулся уже без него, с двумя небольшими предметами, напоминающими пряжки от ремня, изогнутыми по краям, с прямоугольной пластиной посередине.
– Что это? – подскочил к нему Бигмен.
– Микроэргометры. Экспериментальная модель. Вроде тех, что на «Метеоре», но поменьше.
– Что же уловят такие малютки?
– На значительном расстоянии – действительно ничего, но, если, скажем, в милях десяти отсюда находится источник атомной энергии – микроэргометр обнаружит его. А вот так он работает…
Лакки легко коснулся пальцем небольшого выступа на корпусе эргометра, и тонкая игла мгновенно исчезла внутри, чтобы тут же, впрочем, вынырнуть. На пластине появилось красноватое пятно. Лакки стал медленно поворачивать прибор в разные стороны, пока пятно не вспыхнуло вдруг ослепительной голубизной.
– Это электростанция Купола, – последовало объяснение, и Лакки, выключив эргометр, стал опять вертеть его, но теперь любуясь. Знаешь, Бигмен… Не было случая, чтобы, встретившись с дядюшкой Гектором, я ушел бы от него без затейливой вещицы, вроде этой. И всякий раз он желает, чтобы подарок мне не пригодился… Но на этот раз…
– Что, Лакки? Что?
– Видишь ли, если в шахтах действительно есть сирианцы, у них наверняка имеется небольшая атомная станция. Без нее просто не обойтись. Ведь нужна же им энергия для отопления и всех прочих нужд! Вот наши эргометры и обнаружат такую станцию. Пригодятся они и для другого…
Лакки умолк, и Бигмен огорченно вздохнул. Марсианин хорошо знал это молчание. Видно, мысли Лакки были еще слишком зыбкими, неоформленными, чтоб обсуждать их.
– Один эргометр – мой? – спросил Бигмен.
– А как же! – И блестящее достижение техники, описав дугу, шлепнулось в маленькую ладошку.
Хенли Кук уже ждал их, когда Лакки с Бигменом, одетые в скафандры, со шлемами под мышкой, вышли из своей комнаты.
– Я подумал, – сказал он, – что не помешает проводить вас туда…
– Благодарю! – приветливо отозвался Лакки.
Было, условно говоря, раннее утро.
Здесь, на Меркурии, где не существовало ни дня ни ночи, жизнь текла в том ритме, к которому люди привыкли на Земле.
Лакки не случайно выбрал время, когда все спали. Многолюдная процессия и мудрые напутствия Пивирейла – все это было бы сейчас некстати.
Освещенные тусклым светом коридоры были пусты. И казалось, что тяжелая тишина, которую только подчеркивали гулкие звуки их шагов, давит на плечи.
– Это – вход номер два, – остановился Кук.
– Прекрасно, – кивнул Лакки. – Ну что ж… Надеюсь, мы скоро увидимся?
– До встречи.
Пока Лакки с Бигменом надевали свои шлемы, фиксируя их в парамагнитных пазах скафандров, Кук, исполненный важности, возился с замком…
Наконец, привычно и даже не без удовольствия вдохнув первую порцию баллонного воздуха, друзья ступили в воздушный шлюз. Массивная стальная дверь, бесшумно закрывшись, разделила их с Куком.
– Ты готов, Бигмен?
– Спрашиваешь! – Голос марсианина звучал бодро, а его маленькая фигурка выглядела бесплотной тенью в тусклом освещении шлюза.
Стена перед ними поползла вверх. Ворвавшийся вакуум мгновенно вытеснил из помещения весь кислород.
Они опять шагнули вперед.
Когда стена, теперь уже позади них, опустилась, вокруг были только тишина, пустота и непроглядная тьма.
7. В шахтах Меркурия
Они включили фонари, и два мощных луча, не рассеиваясь, пронзили темноту, точно острые клинки. Впереди был туннель.
Двое, землянин и его маленький марсианский друг, двинулись навстречу неизвестности.
Гладкие стены туннеля тянулись по безупречной прямой. Крестовые своды выглядели торжественно и надежно. Это напомнило Бигмену недра Луны.
Воздух внутри скафандра позволял слышать собственные шаги, от Лакки же исходили вибрационные толчки, которые Бигмен, к вакууму привычный, улавливал без труда. Он слушал вибрацию.
Внушительных размеров колонн, подпирающих верхние пласты породы, было тут гораздо больше, чем на Луне, что объяснялось существенной разницей в гравитации.
Многочисленные ответвления туннеля вынуждали Лакки постоянно сверяться со схемой.
А Бигмен печалился, видя повсюду еще не стертые следы пребывания людей: болты, когда-то поддерживавшие плафоны светильников, поблекшие маркировочные полосы, боковые карманы, в каких обычно отдыхают шахтеры или берутся пробы породы…
– Лакки! А эргометр, между прочим, ничего не показывает!
– Знаю, Бигмен, знаю… Может быть, пообщаемся?
Это было сказано подчеркнуто невыразительно, и Бигмен сразу понял, о чем речь. Миниатюрная экранирующая приставка – как обычно, он снабдил ею оба переговорных устройства – исключала возможность перехвата…
– Что случилось, Лакки? – Сердце Бигмена своими ударами заглушало слова.
– Разговор есть, – сквозь шелестящий фон донесся голос Лакки. – Смотри. Согласно схеме, перед нами туннель 7А. По нему можно довольно быстро добраться до ствола, который ведет на поверхность. Мне – туда, Бигмен.
– Зачем?!
– Чтобы попасть наверх! – засмеялся Лакки.
– Наверх?!
– Ну да! И прямиком на «Метеор». Видишь ли, там новый скафандр, принесенный Куком, – я захватил его, когда бегал за эргометрами.
Бигмен долго осмысливал сказанное, но все же осмыслил.
Читать бесплатно другие книги:
