Тирра. Игра на жизнь, или Попаданка вне игры Арьяр Ирмата

Глава 21

На круги своя

Первое, что я ощутила, – жаркие, крепкие объятия и торопливые поцелуи на веках, щеках, шее.

– Тома, сердце мое, очнись! – шептал мой любимый спаситель.

Я открыла глаза. И вздохнула с облегчением: я дома! То есть в Орияр-Дерте. В полуразрушенном – опять! – храме, у которого на этот раз не уцелела крыша, и вечерние небеса цвета красного золота озаряли хлопочущий народ. Моя голова уютно устроилась на плече Дэйтара, а сам он сидел на полу у алтаря и держал меня на коленях.

– Что тут, зебра вас задери, происходит? – прервал суету зычный голос моего отца. – Кто вы такие? И где моя дочь?!

Как же я счастлива его видеть! Правда, чувствую, он тут всех демонов и королей построит. Счастье, что он стоит спиной к нам, да еще и рыцари из охраны заслоняют ему обзор.

– Милорд, – подбежал бледный, как поганка, сар Гринд. – Там ваша невеста… леди Барренс. Лекари ничего не смогли сделать. Она умерла.

– Боюсь, что нет, сэр Гринд, – усмехнулся некромант. – Эта тварь слишком живуча и везуча, чтобы умереть.

Лицо командующего вытянулось, но он не зациклился на нелестном для дамы и невесты эпитете, хотя и посмотрел на графа, как на безумца. На Дэйтара вообще все косились, как на ненормального: пришел в храм с одной девицей, а обнимается с другой, никому не знакомой.

– Ее сердце остановилось уже четверть часа назад, – доложил Гринд. – Даже их преосвященства бессильны вернуть ее к жизни, а уж белоряс… адепты Белого ордена – лучшие целители. Надежды нет, хотя мы погрузили леди Барренс в стазис, чтобы королевские лекари…

– Где тело? – перебил Ворон.

– В подземелье, в хранилище для маргиссы, хотя, по-моему, лучше сразу его в склеп поместить, трупов нам тут в замке только не хватало. И получается, ваше сиятельство, что вы не исполнили приказ короля, не женились.

– Договор, друг мой, – поправил Ворон. – Договор, а не приказ. Но у меня еще есть время, чтобы его выполнить.

– А невесту где брать так срочно? – вздохнул вояка и с надеждой оглядел мое уже опять небезупречно белое платье.

Дэйтар ухмыльнулся:

– Да вот же она! Ты согласна выйти за меня замуж, леди Тома?

Я не стала цепляться к обращению не по статусу. Леди так леди, черт с ними.

– Согласна.

Он благодарно коснулся моего виска, а потом и губ коротким поцелуем.

К разговору прислушивались, потому что воцарилась мертвая тишина.

Даже мой обескураженный отец, трясший кого-то за грудки, отпустил свою жертву и развернулся на сто восемьдесят градусов, а по бокам от него, как поганки вокруг пенька, выросли жрецы, темный и светлый.

– Тома, вот ты где… Минутку, – нахмурился Коршунов. – Это что, костюмированный бал? Оригинально. А у меня отцовского благословения спросить?

– Я все объясню, папа. – Я попыталась встать, сообразив, как неприлично смотрятся наши с некромантом объятия, но попробуй-ка, разожми его когти!

Военачальник Гринд выпучил глаза, что выглядело особенно смешно на его лишенной растительности голове.

– Милорд! Какая тут свадьба? Опоздали! Если ваша невеста, леди Барренс, будет признана мертвой, у нас намечаются похороны и всенародный траур, она же королевская воспитанница, член высочайшей семьи. Ни один храм Небес не будет проводить свадебный ритуал сорок пять дней самое малое, а там и ваше двадцатипятилетие грянет.

– Ты еще ничего не понял, сар Гринд? Кое-что изменилось в моем статусе. Мы выразим соболезнования от имени сферы Суаф, по-добрососедски. А свадебная церемония будет проведена согласно традициям правящего рода суафитов.

– Что? Какая, к демонам, сфера Суаф?

Дэйтар помог мне подняться и встал сам. Стряхнул с моего плеча пылинку, обвел всех непередаваемо загадочным взглядом и широко улыбнулся, обаяшка такой:

– Ваши преосвященства, дамы и господа магистры и мастера магии, мои верные вассалы и дорогие гости! Сейчас я приветствую вас в своем родовом замке как правитель сферы Суаф по праву крови и магии! – Он сделал какой-то знак, и рыцари мгновенно выстроились в кольцо, охватившее нас и моего отца. Жрецы, как и уцелевшая свита королевы, оказались оттеснены к стенам. – Видите ли, из-за потрясений и схватки в двух мирах с таким сильным демоном, как правитель Зеф-Эмитх, преждевременно произошла моя третья инициация. Как вы понимаете, только полноценный Проводник мог провести живых людей по грани между мирами. И я привел свою настоящую невесту, леди Тамару, в сопровождении ее отца.

И за спиной Дэйтара затрепетали два невероятных, черных, как беззвездная ночь, крыла, и каждое перо угрожающе отливало по краям блеском стали. А моему некроманту очень идет боевая экипировка.

Но что же теперь будет? Дэйтар открыто признался, что он теперь тоже демон с точки зрения религии Риртона. Хаор. Да еще и переманил на свою сторону весь гарнизон, который по замыслу риртонских королей должен взять под стражу и охранять пленника, а теперь, не колеблясь ни секунды, перешел на сторону страшного хаора.

– В двух мирах? – сиплым шепотом переспросил потрясенный белорясник.

– Тома, как называется твой мир?

– Земля.

– Вы слышали, ваше преосвященство. Но это не я устранил Зеф-Эмитха, а благородный сэр…

Слабый женский вскрик и звук падения тела донесся из-за спин жрецов. Наверняка королева в обморок упала.

– Тома, представь нам своего отца, – попросил Дэйтар, не обративший на шум ни малейшего внимания.

Но тот и сам справился. Коротко кивнул седой головой.

– Андрей Коршунов.

И перевел тревожный взгляд на мое лицо. О боги, мое лицо! Снова мое!

Мне так хотелось повиснуть на папкиной шее, но я уже привыкла, что должна держать себя как истинная графиня, и только улыбкой и взглядом могла показать, как же я его люблю. И как же здорово, что оба мои любимые мужчины рядом и не надо делать такой мучительный выбор.

– Кьор-шью-ноф? – переспросил мой опять жених. И на миг завис, словно какая-то программа в его супермозгах перезагружалась. – Вы нас понимаете, сар Андрей?

– Каждое слово. Не знаю как, но речь будто иностранная, если не прислушиваться, а вслушаешься, так словно голос в голове синхронно звучит.

– Вы – сильнейший менталист, сар Андрей. Вы считываете смыслы и образы, а не слова. И транслируете их точно так же. Я слышу привычную мне речь.

– Не понимаю.

– У нас будет время все объяснить.

– Уж будь любезен…

– Мое имя Дэйтар Орияр, и я люблю вашу дочь Тамару больше жизни.

– Ну-ну. И когда успел? – недоверчиво нахмурился отец, а его пальцы как бы невзначай погладили вороной ствол пистолета. Мол, я за тобой смотрю, парниша.

Ответу Дэйтара помешал тоскливый драконий рев, сотрясший и без того пострадавшие стены храма.

– Что там происходит, Гринд?

Командир гарнизона коснулся чеера в ухе. Щека его дернулась.

– Милорд, пока вас не было, опять дракон взбесился. Мы его того… побили слегка, но добить не дала мэйс Тайра.

– Я приказывал привести ее как раз для того, чтобы совладать с драконом.

– У нее не получилось. Он, по ее мнению, безумен. Девица просит разрешения поговорить с вами.

– Не до нее пока, но охрану всех пленников, живых и мертвых, усиль. Гринд, все изменилось сегодня. Жрецов и королеву не выпускать. Теперь они наши заложники, пока не договоримся с Верхним миром.

– Так ты же должен еще короля Артана из осады айэ выручить. Брат все-таки, хоть и названый.

Дэйтар с тоской обвел взглядом толпу своих и чужих.

– Ну и день! До гроба не забуду!

Отец, внимательно прислушивающийся и присматривающийся к обстановке, сохраняя потрясающее спокойствие, подошел ближе.

– Тома, ты как?

– Все хорошо, папа. Уже все хорошо.

– Нам надо поговорить, Тамара Андреевна. И с этим твоим пернатым женихом – тоже.

Когда отец обращался так официально, это был единственный признак крайней степени его раздражения или гнева.

– Нам тоже надо поговорить, граф Дэйтар, – елейным голосом пропел белорясник. – Или нам теперь обращаться к вам – хаор?

– Вы подождете, – непререкаемо заявил Коршунов.

«В очередь, сукины дети, в очередь!» – в знакомой усмешке шевельнулись его губы.

Дэйтар нашел взглядом дворецкого.

– Мэйстр Чесс, поскольку свадебная церемония откладывается, организуйте гостям отдых, а нам накройте легкий ужин на троих в моем кабинете.

Тут ожил темнорясник, все это время простоявший неподвижным столбом, этаким центром мироздания, вокруг которого весь вечер рождались и гасли миры.

– Минутку, граф. Зачем откладывать то, что уже свершилось? Небеса смотрят не на внешность, а в душу. А душа у девушки по имени… Тамара Андреевна та же, что представала перед алтарем храма уже дважды, и в этом я готов свидетельствовать своей магией, дарованной Темными Небесами, и жизнью, дарованной Светлыми.

Он протянул руку к алтарю, и тот осветился мягким сиянием, словно подтверждая слова жреца.

Белорясник тяжко вздохнул, осуждающе покачал головой, но перечить коллеге не стал.

– Ну, коли так… Светлые Небеса признают и благословляют небесное родство и связь душ Дэйтара Орияра и Тамары Кьер… Кьор… Кьор-шью-ноф.

– Сфера Кьор! – ахнул в толпе кто-то, явно знакомый с демонической историей. В первые ряды, расталкивая рыцарей, прорвалась как-то слишком быстро очнувшаяся королева. Выглядела она так ужасно, что все мужчины опустили головы, стараясь не смотреть на потрепанную женщину. Но, несмотря на жалкий вид, жалости она не вызывала: глаза главкобры непримиримо сверкали. – Вот оно что! Вот зачем ты ему понадобилась! Как я не догадалась?

– О чем она, Дэйтар? – шепотом спросила я.

– Потом объясню, если я правильно понял, – ответил Ворон после паузы и одарил меня задумчивым взглядом.

– Объявляю вас мужем и женой! – торжественно-елейным голосом объявил толстый жрец. – Подойдите, дети мои, испейте брачную чашу. До дна, как полагается супругам.

Когда появился в центре алтаря стеклянный сосуд, я не заметила. Жидкость в нем была строго разделена по вертикали на черную и белую половину, как застывшее молочно-черничное желе.

И отчего-то мне даже прикасаться к этой штуке не хотелось, хотя жажда зверски мучила.

К счастью, и не пришлось.

За стенами храма опять взревел местный чешуйчатый авиалайнер и ударом лапы разнес в щепы врата храма. Следом за огромной когтистой лапой в храм попыталась протиснуться и злобная черная морда, закупорив единственный выход.

– Я супр-р-руга! – прорычал дракон. Или дракониха? – Я!

В брачную чашу полетел прицельный плевок голубого пламени, и сосуд опрокинулся, расплескивая черно-белую смесь. В воздухе поплыл густой запах шоколада и миндаля. А ведь цианистый калий как раз пахнет миндалем. Вряд ли, конечно, храмовники будут действовать так грубо. Но, с другой стороны, они всегда могут отпереться: мол, божье наказание.

– Святые Небеса! – воскликнул замковый лекарь, принюхиваясь. – Что вы туда намешали? Не по протоколу!

– Так у нас и жених с невестой необычные, не из Верхнего мира, – дрожащим голосом оправдывался белорясник. Он хлопнул в ладоши, высекая искры, как огнивом, и стер пролитую жидкость огненным веником. На плитах храма ни следа не осталось.

Пока никто не вспомнил о брачных кольцах, я потянула Ворона за рукав.

– Дэйтар, давай уйдем, раз Небеса нас признали. Я даже на портал согласна.

– С радостью, душа моя.

– Только отца предупредить надо. У него оружие. Огнестрельное.

– Им займутся. Все покажут и расскажут, что необходимо. Не знаю, как бы я повел себя на его месте, но он держится великолепно. Теперь я понял, в кого ты такая, чудо мое.

Дэйтар нажал на камень в браслете, подхватил меня на руки и нырнул в полыхнувшую арку так быстро, что никто и пикнуть не успел, даже дракон.

Если я надеялась забиться в угол и отдохнуть, то напрасно: самый длинный день моих двух жизней еще не кончился.

Дэйтар вывел нас через портал не в кабинет с обещанным ужином и даже не в спальню. Он притащил меня на зубчатую стену какой-то обзорной башни и гордо сказал:

– Смотри!

Глаза бы не смотрели уже! Скоро ли брачная ночь? Поспать бы!

Но я послушно отлепилась от широкой и надежной мужской груди, распахнула глаза… и не сдержала восторженного возгласа:

– О-о-о! Что это? Где мы?

Мой сероглазый птиц рассмеялся.

– Не узнаешь? Это дворец хаора. Такой, каким он был тысячу лет назад и каким должен быть всегда.

Там, где еще утром возвышались причудливые, но уютные башни Лаори-Эрля, теперь высилась громада дворца с нечеловечески чуждой и в то же время завораживающей архитектурой. В отсветах вечернего неба он был особенно прекрасен. Он походил на переплетенное и подсвеченное кружево заледеневших фонтанов, на взрыв застывшей в воздухе лавы, чьи тяжелые струи свивались в причудливую, наполненную магией и мощью вязь.

На самом высоком шпиле развевалось черное крыло знамени с гербом, вышитым серебром и алмазами.

Я с трудом оторвала глаза от Лаори-Эрля и перевела взгляд на оправу, достойную такого сокровища – строения, окружавшие дворец. Изменения коснулись каждого здания крепости. Орияр-Дерт сбросил мертвенную оцепенелость и сиял каждым камнем в стенах, каждым стрельчатым окном.

Но самую главную деталь я обнаружила позади, когда Дэйтар мягко развернул меня и уже ничто не заслоняло горизонт. Я узнала феерический ландшафт Нижнего мира. Крепость Орияр-Дерт теперь стояла на головокружительной высоте. Внизу простиралась долина, а вдали алели пики еще более высоких гор.

– Мы на вершине горы, Тома. Не самая высокая точка в Суаф, но это центр сферы и место хаора.

– Как такое возможно – переместить крепость целиком?

– Точно так же, как она переместилась тысячу лет назад на границу миров. В момент моей полной инициации сработало древнее заклятие и все вернулось на свои места. Условием возвращения было обретение потомком Орияра полной силы хаора.

– И никто не пострадал?

– Нет, но если мы не вернемся, кто-нибудь точно пострадает, – улыбнулся Ворон и коснулся серьги в ухе. – Твой отец требует вернуть ему дочь. Похоже, он решил, что его пытаются обмануть. Да и ритуал еще не закончен.

– Как? Разве жрецы не признали…

– Признали. Но Небеса тут, как ты понимаешь, совсем другие.

– Но зачем священникам врать?

– Чтобы сохранить свою жизнь. Они быстрее всех поняли, что магические потоки изменились. И даже не потребовали, чтобы мы обменялись завершающими ритуал венчальными кольцами.

Еще одно? – ужаснулась я. Три кольца – это перебор. Помолвочное, обручальное, теперь еще венчальное… Стоп.

– Твое кольцо! – ахнула я, глядя на свои родные руки без единого украшения. – Оно осталось на теле Тиррины! Если оно – ключ, непойманный предатель за ним придет, чтобы проникнуть в сокровищницу и уничтожить Око! Надо немедленно вернуться, Дэйтар.

Но Ворон не выглядел обеспокоенным. Он обнял меня, поцеловал медленно, нежно, бережно. И лишь потом как-то предвкушающе улыбнулся:

– На то и расчет, душа моя. Предатель не сможет упустить такой шанс. Поэтому мы здесь, чтобы не мешать ему прийти в ловушку. Он думает, что о Тиррине все забыли.

– Но…

– Не беспокойся. Ты не представляешь, сколько было желающих обманом получить ключ к Оку за все тысячелетия, как оно существует. Мы знаем все уловки похитителей. Не о чем переживать. Сейчас я больше беспокоюсь за сара Андрея Кьор-шью-ноф. Идем? Мы еще успеем полюбоваться видами.

Он как-то по-особому выделил голосом первый слог нашей исковерканной в его устах фамилии, и меня осенило:

– Подожди еще минутку, Дэйтар. Я не верю в совпадения. Скажи, завоеванная демонами и погибшая сфера Кьор, звучание моей фамилии и похищение моей души – это не случайность?

Лучившиеся нежностью и радостью серые глаза Ворона мгновенно потемнели и перестали улыбаться.

– Вот об этом нам всем и надо поговорить, Тома.

Дэйтар перенес нас в холл перед малым кабинетом, я с трудом его узнала по уникальной резьбе на черной двери, изображающей атакующего ворона. Интерьер дворца тоже изменился, картины, прежде тусклые и хмурые, теперь поражали буйством красок и энергией, казалось, рвущейся в мир из тесных рам.

Лаори-Эрль, приветствуя хозяина, мигнул многочисленными «глазами» – полотнами с пейзажами, и они заиграли салютами и радугами. Я невольно провела по ближайшей стене рукой и почувствовала слабую пульсацию, словно где-то в недрах горы билось огромное сердце.

На ближайшей картине появился ворон – спланировал на ветку дерева и склонил набок голову. Показалось, что птица улыбается. Каркнув, птица сорвалась с ветки, метнулась вправо, на миг появилась в следующей картине, как в окне, и по цепочке полотен направилась к кабинету.

Дверь была приоткрыта.

– Там, в салоне, синенькое чучело, на которое я потратил три пули. Это был действительно демон? – явственно прозвучал густой и уверенный бас Андрея Васильевича Коршунова. – Настоящий? Живой?

Дэйтар распахнул дверь, пропустил меня вперед и ответил:

– Демон был настоящий, живой, сар Андрей. А ваши пули, надеюсь, были серебряные?

При нашем появлении мужчины, расположившиеся в креслах и на диване, поднялись, а папа так быстро оказался рядом со мной, словно обзавелся личным порталом.

– Томка, дочка! – Он стиснул меня в медвежьих лапах. – Кровинка моя маленькая…

Я хлюпнула носом и… позорно разревелась. Слезы неудержимо катились из глаз, пока Коршунов, оторвав меня от груди, не спросил тихо:

– Этот смазливый… кхм… женишок тебя обидел?

– Нет! – перепугалась я. – Никто не обидел. Это я от радости плачу. Я тебя три года не видела и думала, что уже не увижу!

Коршунов снова прижал к широкой груди мою голову и бережно погладил по волосам, как в детстве.

– Мне тут уже рассказали в общих чертах. Не могу поверить! Чистое фэнтези какое-то! Что же ты пережила, моя милая, страшно представить. Но знаешь, я догадался, что месяц назад в больнице очнулась не ты. Не моя дочь. Вроде внешне ты, а внутри – чернота. И я бился над этой загадкой.

Маги с умилением наблюдали за воссоединением семьи.

– Кхм, – деликатно кашлянул мой учитель менталистики, магистр Нэйсон. – Прошу прощения, сар Андрей, что вмешиваемся…

– А вы не вмешивайтесь, уважаемый, – отмахнулся Андрей Васильевич. – На пару минут беседы с дочерью я имею полное право. И заметьте, даже не требую, чтобы наш с ней разговор проходил без свидетелей. Я по доброте душевной даже напоминать не буду, что вашему хозяину полагается за похищение землянина и его дочери. Вот только спрошу. Тома, ты добровольно согласилась на брак с этим… хм… иностранцем? Что-то эта драчливая компания на развалинах пустого амбара с голым камнем в центре не произвела на меня впечатления законной свадебной церемонии.

Я хихикнула. А ведь действительно отец в корень зрит – третий этап риртонской свадебной церемонии нельзя назвать завершенным. Кольцами не обменялись, благословения Небес не получили.

– Добровольно, папа. Я люблю Дэйтара. Ты ведь нас благословишь?

– Ты уверена? Как я понял, тут сплошь да рядом какие-то Кашпировские. В смысле на мозг могут наступить так, что и не заметишь.

– Пап, я тоже менталистка, и на мне защита.

Была. А если в родном теле никакой защиты уже нет? Выглянув из-за широкого отцовского плеча, я нашла взглядом магистра Нэйсона. Тот кивнул:

– Есть защита, есть. Ты забыла, ученица, что магия – это душа и разум, а не тело. Твое ментальное тело сменило физическую оболочку, но твой талант остался при тебе. И я вижу, что талант этот наследственный. Вы тоже ментальный маг, сэр Андрей.

– На Земле нет магии! – одновременно возразили мы с папой.

– Есть, – уверенно сказал Ворон. И, ловко выдернув меня из ослабевших папиных объятий, провел к диванчику и усадил поближе к накрытому столику. И тарелку с кусками мяса и хлебом не забыл подвинуть, и вина налить. Обожаю моего пернатого!

Сам он тоже сел рядом и протянул руку за моей спиной вдоль спинки дивана, как бы утверждая свое право собственности. Отец нахмурился, но за пистолет хвататься не стал. Да и дворецкий отвлек, предложив ему бокал вина на серебряном подносе.

– Возможно, магии у вас мало, – продолжал Дэйтар, – или она присутствует локально в каких-то особых точках, а не разлита, как океан, подобно сфере Суаф. В мире, лишенном магии, не развивается воображение, а это свойство высшего разума. А значит, не будет ни сказки, ни мечты, ни прозрений и пророчеств, ни даже рационального планирования будущего, а это тоже свойство высшего разума. В таком мире невозможны легенды и мифы о магических существах, а Тома мне рассказывала, что такие легенды у вас есть. В полностью немагический мир невозможно проникнуть ни демонам, на нам, Проводникам. А о демонах у вас знают. Тамару они не удивили. И душа Томы была похищена ими. Кстати, то, что душа вашей дочери смогла в минуту смертельной опасности самостоятельно выстроить путь в родной мир, это тоже магия. Причем родственная магии сферы Суаф.

Моему изумлению не было предела. Я как-то не задумывалась, каким образом оказалась в зазеркалье родного мира. А уж о том, как получилось прорваться сквозь тугую серую пелену и снова оказаться в родном теле, причем без всяких кровавых ритуалов, я и не надеялась понять.

– Я нашла путь? Сама?

– Сама. Я, когда понял, что происходит, еле успел сесть тебе на хвост. Мне оставалось только вливать в тебя силу и следить, чтобы ты не попала в ловушку. Путь ты выстроила сама.

– Но я ничего не помню! Это невозможно!

– Думаю, помогло твое участие в поисковых ритуалах Белого Ворона. Это хорошая тренировка. Бывает, что память о междумирье стирается более сильными событиями, случившимися сразу после путешествия. Как сон стирается яркостью яви. Если бы Зеф-Эмитх не напал, ты бы смогла удержать в памяти свой первый путь.

– Первый? – с подозрением прищурилась я.

– Думаю, об этом лучше расскажет мой советник. Он сейчас подойдет. – Дэйтар коснулся чеера в ухе, а я с тоской вспомнила о моем невидимом союзнике. Наверное, Аркус на меня окончательно обидится. Его якорь остался висеть на теле Тиррины, а она сейчас лишь хладный труп в подземелье. Даже жаль девчонку. Злая жизнь и глупая смерть.

«Нашла кого жалеть, птичка», – фыркнул знакомый голос.

Я на радостях даже ворчать не стала, что дух опять без спроса залез в мою голову.

«Аркус, ты здесь!»

«Я везде, глупая девочка. Когда уже ты запомнишь, что у моего якоря очень длинная цепь, а стен для меня не существует. И я очень любопытен! Ты же позволишь присутствовать? Зря, что ли, я сдался тебе в плен? Терпи теперь».

Конечно, я позволила.

– Зеф-Эмитх – это тот рогатый и синекожий тип? – поинтересовался отец. – Кстати, пули были обычные, из свинца и стали, точно не серебряные.

Дэйтар помрачнел:

– Жаль. Тогда мой враг жив. Простой сталью его не убить и даже не ранить. Хотя у вас получилось отбросить его и закрыть путь.

– Видите ли, мои верующие телохранители приглашали батюшку освятить все боеприпасы.

– Что значит освятить?

Папа вкратце пояснил. Дэйтар скептически хмыкнул, но разочаровывать не стал:

– Хоть что-то… Некоторые перец врагу в глаза сыплют, тоже неплохо помогает дезориентировать. Свинец, святая вода и молитвы лучше, чем просто вода.

Отец кивнул и не стал спорить, но я видела, что скепсис мага – безбожника и наверняка язычника – не пришелся ему по душе. А ведь папа еще не знает, что Дэйтар некромант!

– А что с королевой? – воспользовалась я паузой в их беседе.

– Я отправил ее со жрецами в Риртон, моя леди, – ответил Ворон. – Пусть сами там разбираются.

– Милорд, жрецы сообщили, что запрут ее в монастыре до родов, – сказал магистр Нэйсон. – Риата, как умная женщина, не сопротивлялась. Поняла, что демон ее использовал в глобальной игре, как пешку, и самое большее, на что она могла бы рассчитывать, – на роль рабыни. Ей бы даже статус матери наследника не помог бы. Наш общий враг Зеф-Эмитх вряд ли увидит наследника. К тому же не факт, что сын родится с нужной Зеф-Эмитху силой. Уж адептки ордена Белой Цапли постараются.

– А король не заступится за мать? – спросила я.

– Для него это лучший выход. Либо монастырь, либо казнь за измену короне. Думаю, Артан Седьмой не будет поднимать шума, смирится и сделает вид, что королева-мать приболела.

– Белые постараются замять скандал, – вступил в разговор дедушка Энхем. Среди своих он снимал с лица маску дворецкого и присутствовал как магистр некромантии Чесс. – Но им не удастся. Шум поднимет храм Темных Небес. К бунту некромантов присоединятся все темные маги, которые до сих пор соблюдали нейтралитет. Уверен, все закончится сменой династии.

– Некромантов? – насторожился Андрей Васильевич.

– Потом объясню, пап, – шепнула я. А то я его знаю, запретит замуж выходить и потребует репатриации на историческую родину.

– Тут что, мертвяков зомбируют? – Отец был не на шутку шокирован. С его-то рациональностью. – Как в фильмах ужасов? Дочь, куда мы попали?

Он еще драку зомбикомандер не видел. И Лин в роли лича. Боже мой, да он о существовании личей даже не подозревает!

– Ну пап!..

Дэйтар сверкнул серебром глаз и ухмыльнулся. Вот черт! Супруга хаора ведет себя как маленькая девочка. То есть еще не супруга. Наполовину жена. Вообще, каков сейчас мой статус? Ворон меня даже своей таинэ ни разу не назвал после возвращения моей души в родное тело.

Но я не успела поинтересоваться: широкая дверь распахнулась, в кабинет стремительно ворвалась крылатая фигура, и я узнала одного из тех, кто сопровождал меня в путешествии по землям суафитов, – сара Эрдана, крупного мужчину с большим хищным носом и полуседой волнистой шевелюрой. Его жесткие черные крылья сложились, обмякли и стекли по спине черным шелком плаща.

Он быстро преклонил колено:

– Мой хаор! Твои подданные ждут тебя.

Глава 22

Приоткрытая завеса тайн

Стражник, исполнявший также роль швейцара, запоздало объявил:

– Милорд, к вам пожаловал сар Эрдан, глава клана Вещих Воронов.

– Мой советник, – кивнул Дэйтар, жестом разрешая сару встать и приблизиться.

– С возвращением в Суаф, мой хаор! – Черные глаза этого обычно сдержанного и надменного типа светились восторженной радостью ребенка, получившего в день рождения долгожданного щенка. – Сегодня воистину самый счастливый день для Воронов за последние десять столетий!

– Возможно, – криво усмехнулся Дэйтар. – Посмотрим, что скажут мои подданные, когда узнают, что я женился на девушке из другого мира, а не на дочери одного из кланов Суаф.

Взгляд советника обежал невозмутимые лица присутствующих и задержался на мне. Если он и удивился замене невесты, точнее, ее фигуры – он-то ожидал увидеть леди Тиррину, на худой конец, выращенную маргиссу с внешностью риртонской графини, – то ничем не выдал своих мыслей, по-прежнему излучая незамутненное счастье. И свою роль он отыграл безукоризненно.

– Прекрасный выбор. Уверен, суафиты поймут, если ваш брак будет заключен пред Оком Истины, – снова поклонился сар. – Мы научились ждать, подождем еще. Не ты, мой хаор, так твои дети… Главное, сокровище Ока возвращено в сферу, ты теперь с нами, пусть даже станешь в неравном магическом браке лишь хранителем крови. Возвращение Лаори-Эрля и династии Орияр – уже благой ответ на наши молитвы. Хотя недовольные будут.

Некромант почесал нос, скрывая кривую улыбку. Недовольные есть всегда. Даже в раю нашелся недовольный ангел. Впрочем, это уже земные предания.

– Я вызвал тебя для отчета, сар Эрдан. Тебе было поручено выяснение истины о похищении души леди Тамары и о подмене души леди Тиррины. Рассказывай, что удалось узнать. Я дополню, если что-то упустишь. И можешь сесть, у нас неофициальный прием.

Гость постеснялся занять диван, выбрал стул для посетителей. Но напряжение его не покидало, словно он в любой момент готов был спасаться бегством.

Он снова обвел потяжелевшим взглядом присутствующих, словно кого-то искал. И, не найдя, заговорил:

– Милорд, произошло ли событие, о котором вас предупреждали пророчицы моего клана?