Победитель не получит ничего Островская Екатерина
Евдокимов открыл принесенную с собой папку, покопался и вынул фотографию светловолосой девушки.
– Фотография старая, но она не очень и изменилась с того времени, – произнес он, – я с ней встречался. Молодая и очень застенчивая. Удивительно только, как такая могла сойтись с Колей Хромым. Худенькая, рост – метр восемьдесят… Выше меня получается…
– Достаточно, – остановила его Вера. – Не успел развестись – и у тебя уже новый идеал. Неужели все мужчины таковы?
Евдокимов промолчал, а может, и не успел ничего ответить. Отворилась входная дверь и на пороге появилась Заморина, а следом Владимир.
– Мы у лифта встретились, – объяснила Инна вышедшей навстречу подруге.
Володя помахал рукой Евдокимову.
– Привет, подполковник. Звездочку успел обмыть?
– Как полагается.
– По второму разу не грех со старыми друзьями.
Заморина внимательно посмотрела на незнакомца и только после этого начала снимать сапожки, усыпанные стразами. Вообще выглядела подруга шикарно: коротенькая шубка из серой шиншиллы, платьице, покрытое серебристыми пластинками невесомого перламутра, и внушительное декольте – главное украшение бывшей Цигаловой.
– Вообще-то я по делу, – напомнила она.
– Тогда помогай накрывать на стол! – приказал Владимир.
Инна изобразила удивление, а может, просто хотела продемонстрировать, что уже очень давно подобными делами не занимается.
Евдокимов был в штатском, однако звездочки нашлись у Владимира, или он специально приобрел их, узнав, кто будет в гостях. Инна молча наблюдала, как звездочку положили в стакан с водкой, поставленный перед другим гостем, а после того как он выпил, произнесла с сочувствием:
– Тяжелая у вас работа.
– Справляемся как-то, – отозвался Евдокимов. – И домой возвращаюсь раньше, чем вы, госпожа Цигалова.
Глаза Инны округлились.
– Откуда вы меня знаете?
– Вот как раз за это мне деньги и платят.
– Только я теперь не Цигалова, а Заморина.
– Да-а? – притворно удивился подполковник. – А мне почему-то об этом не доложили… Замуж, что ли, вышли?
– Это девичья фамилия, – объяснила Инна, – она мне больше нравится.
– Думаю, это ненадолго. Кстати, а вы с каким делом к нам?
Инка посмотрела на подругу и повела бровью – почему это она должна рассказывать о своих делах при постороннем? Но Вера ее успокоила:
– Мы все – коллеги. Если бы ты пришла с какой-нибудь болячкой к врачу, а тебя встретил целый консилиум специалистов, стала бы тогда возражать?
– Нет, – наивно согласилась бывшая сокурсница и решилась. – Дело в том, что у меня есть молодой человек.
– Какая жалость! – всплеснул руками Евдокимов. – А я-то уж решил, что наконец мне повезло.
– Да ну вас, – обиделась Инна, – я к ним со всей душой! Ничего рассказывать не буду.
– Прекратите! – остановила бывшего коллегу Вера. Это относилось и к Володе, который тоже готовился что-то сказать. – У моей лучшей подруги какая-то проблема, она обратилась за помощью, а вы вместо того, чтобы выслушать…
– Прости, Инна, – сказал Владимир.
– И меня извините, – попросил прощения Евдокимов. – Я и в самом деле решил пофлиртовать немного, но уже разучился это делать.
– Ну ладно, – согласилась Заморина. – Дело в том, что у меня есть… ну, я уже сказала кто. Короче говоря, его зовут Владислав. Он просто очаровашка. Бицепсы и прочее. А главное – любит меня. Говорит, занимается бизнесом. Но тут я случайно нашла в его кейсе печати. Много печатей. Решила проверить фирмы, а их не существует.
– Обналичкой занимается, – догадался Евдокимов, – а печати принадлежат фирмам-однодневкам, которые создаются для одной операции. Регистрируются на бомжей или…
– Все не так, – замахала руками Инна, – я проверила: эти фирмы никогда не регистрировались. Их как бы вообще нет. А Владик регулярно ходит на работу.
– Возможно, он получает товар по подложным документам, – подсказала Вера, – договаривается с хозяевами какого-нибудь товара, реализует его по заниженной цене, но за наличные, потом эти наличные используются мелкими конторками при банках для той же обналички…
– Да он по ночам пропадает, а потом говорит мне, что работа у него такая, что надо было быть в порту на разгрузке, следить, чтобы ничего не стащили. Что фуры надо загружать, потому что Московская трасса только ночью свободна…
– Инна хочет, чтобы мы за ним последили, – подсказала Вера.
– Ну да, – согласилась Заморина.
– И чтобы мы разузнали, кто он, откуда, что у него в прошлом, женат ли…
– Он такой хорошенький… – вздохнула Инна.
Ее попросили записать номер мобильного телефона Владика, номер его автомобиля. Фотография возлюбленного была у Замориной с собой, она со вздохом рассталась с ней, предварительно поцеловав и тихо сказав: «Прости, любимый!»
– Ты, конечно, познакомилась с ним в ночном клубе? – предположила Вера.
– Так и есть, – кивнула Инна. – А где же еще можно познакомиться с симпатичным парнем? Это было так романтично! Ко мне там два мерзких типа стали приставать, начали предлагать всякие гадости.
– Какие, например? – поинтересовался Евдокимов.
– Да я толком и не расслышала, там так музыка гремела, но они меня за руки хватали. Я хотела ребят позвать, которые обязаны за порядком в заведении следить, но их, как всегда бывает в таких случаях, нигде не оказалось. И тут Владик подошел, одного сразу уложил, а второй убежал.
– Неплохо бы номера его банковских карт заполучить, – заметил Владимир.
– У него их несколько, – вспомнила Заморина, – и все золотые, но мне кажется, на них денег нет. Он как-то в магазине хотел расплатиться со своей карты, но кассирша сказала, что карта заблокирована. А потом при мне никогда уже даже не пытался – всегда наличкой рассчитывался.
Гости ушли поздно. Сначала упорхнула университетская подруга, а следом – новоиспеченный подполковник. Евдокимову, правда, Владимир предложил остаться, но тот отказался, сказав, что мама будет волноваться. И тут же усмехнулся:
– Мне скоро сорок лет, а я боюсь, как бы она не подумала про меня чего-то такого. А ведь у меня и суточные дежурства бывают, и потом, я могу познакомиться с какой-нибудь женщиной, которая согласится со мной встречаться… – Евдокимов надел пальто и уже с серьезным лицом продолжил: – Хотя кто захочет со мной встречаться? У меня ни квартиры своей, ни денег. Я всю жизнь борюсь с преступностью, а гол как сокол. А вот Коля Хромой может получить все, на что посмотрит. Увидел красивую спортсменку – и взял ее, увидел, как строят красивый дом с видом на Финский залив, и взял там две огромные квартиры, которые объединил, и получились хоромы с выходом на крышу, где у него оборудован солярий или что-то вроде. Я даже думаю, что он за эти квартиры вообще не заплатил ни копейки.
– С выходом на крышу? – переспросила Вера. – Следовательно, его сын мог уйти по крыше и спуститься во двор по какой-нибудь другой лестнице?
– Мы отрабатывали эту версию, но она не подтвердилась. Во всех подъездах работали камеры, кроме одного, у которого два выхода – один во двор, а второй на улицу. Степан Хромов вышел именно там, хотя оба вооруженных охранника уверяют, что никто не выходил. То есть выходило и приходило много народу, но младшего Хромого не было.
– Если, конечно, он вообще покидал квартиру, – сказал Владимир.
– О! – подтвердил Евдокимов и поднял палец вверх.
Когда ложились в постель, Вера сказала:
– О времени пропажи Степана мы знаем со слов его отца, а тот только слышал голос сына, но сам его не видел. А что, если за его сына говорил кто-то другой, а Хромов младший пропал еще раньше? Завтра я посмотрю протоколы опроса охранников, которые дежурили в те дни в подъездах хромовского дома. Такого ведь не бывает, что – был человек и вдруг нет его, исчез непонятно куда.
Вера поцеловала мужа, и он шепнул:
– Мне, вероятно, скоро придется ненадолго уехать.
– Опять по тем старым делам?
Володя кивнул и погладил ее по плечу.
– Я постараюсь управиться как можно быстрее.
Вера крепко обняла его, прижалась к нему, но не могла ничего сказать, горло сковал какой-то обруч, который душил в ней и слезы, и рвущийся наружу крик. Почему-то ей показалось, что она не увидит мужа еще очень долго. Если вообще увидит.
– Когда надо ехать? – спросила она, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать прямо сейчас.
– Пару дней дали на сборы. Хотел выпросить хотя бы неделю, но обстоятельства такие…
Он поцеловал ее и шепнул:
– Я тебя люблю и всегда буду любить.
Ночи перед расставанием всегда самые короткие. Но перед тем как ненадолго заснуть, в бесполезной надежде на то, что утро придет очень и очень нескоро, Вера шепнула мужу:
– И все же я должна знать, где ты и что с тобой.
– Я сказал бы, если бы знал сам.
– А почему такая внезапность?
Володя помолчал, а потом тихо ответил:
– Не могу говорить.
– Даже мне?
– Ладно. Дело в том, что недавно один из сотрудников колонии, в которой я в настоящее время «отбываю» пожизненный срок, случайно познакомился с неким господином. Случайная встреча продолжилась в ресторане, где новый знакомый сотрудника колонии предложил купить у него хорошую иномарку по низкой цене и в рассрочку. Слово за слово, и продавец автомобиля, узнав, где трудится его новый знакомый, поинтересовался, кого из известных преступников тот охраняет. Сотрудник в числе маньяков и убийц назвал имя известного террориста, то есть мое имя. Но при этом сообщил, что меня и еще некоторых вскоре переведут в другую колонию, потому что в нашей будет ремонт. Здание монастыря старое: коммуникации требуют замены, часть камер придется освободить, чтобы использовать как маневренный фонд, а поскольку режим будет ослаблен, то самых одиозных преступников переводят. Причем повезут в обычном вагоне для зэков, тщательно скрывая, кого и куда перевозят. Через пару дней после этого разговора сотрудник колонии получил предложение: он может вовсе не платить за машину, если сообщит дату отправки. Сотрудник согласился, добавив, что он будет командовать конвоем и мог бы за хорошее вознаграждение сделать так, что кто-то из заключенных сбежит. Только побег должен быть осуществлен во время движения поезда. Почти сразу после побега будет поднята тревога, потом поезд остановят. Но на это уйдет минут пять, то есть поезд отъедет километра на четыре или пять. Если в условленном месте будет ждать автомобиль, то удастся скрыться. Но сбежать может только один человек. Тут же ему назвали мою фамилию, и сотрудник обозначил цену, которая была принята.
– Сотрудник колонии и в самом деле продался террористам?
– Нет, конечно. Давно подготавливаемая операция по моему внедрению в руководство бандподполья на Северном Кавказе. Сейчас там действуют разрозненные группы, порой плохо подготовленные и необученные. Те, кто желает дестабилизации обстановки на юге России, хотели бы их объединить и подчинить единому центру. Чтобы и финансировалось все это централизованно, и подготовка была более качественной, а главное, чтобы объекты для акций выбирались не случайно и выборочно, нанося ущерб не только экономике, но и престижу страны. Им нужен координатор, а я говорю на языках некоторых народов Кавказа и свободно общаюсь на арабском. И потом я, что ни говори, легенда джихада.
– Ты сможешь выпрыгнуть из поезда?
– Разумеется. Если все удастся, меня переправят в Турцию, где знающие меня прежде люди подтвердят, что это именно я, а потом, как полагают те, что планируют всю операцию, меня отправят в одну из стран Ближнего Востока, где познакомят с кукловодами – с теми, кто готов платить любые деньги, чтобы взорвать Кавказ.
– Так сколько же тебя не будет?
– Может быть, полгода. Может, больше. Но я постараюсь побыстрее.
– А вдруг ты случайно встретишься с кем-нибудь, кто видел тебя здесь?
– Исключено, но если представить себе невероятное, то узнать меня будет практически невозможно. Во-первых, у меня не только другое имя, но и внешность, у меня будет выбрита голова, у меня будет борода. Я буду говорить на аварском, на чеченском, на арабском, если потребуется. В худшем случае кто-то может заметить неуловимое сходство между исламистом-фанатиком и каким-то русским, оставшимся в Петербурге. Так что если мне будут звонить домой, отвечай, что муж в данный момент занят или ушел в магазин. На работе секретарю велено переводить все звонки на тебя. Но, думаю, проверок не будет. Самое худшее, если позвонят в дверь и спросят меня. Но это только тогда, когда кто-то точно будет знать, что он – это я.
Вера заканчивала готовить завтрак, когда из ванной в халате вышел Володя. Он сел за стол, и тогда Вера сказала:
– Те, кто пытается руководить террористическим подпольем, вряд ли очень глупые люди.
– Я думаю, они подлые, но не глупые, – согласился Владимир.
– Если вдруг им кто-то скажет, что их эмиссар очень смахивает на одного питерского частного детектива, они просто обязаны проверить сообщение. Если они начнут звонить, а я каждый раз буду говорить, что ты вышел на утреннюю пробежку или в магазин, все сразу станет ясно. Не лучше ли подселить сюда какого-нибудь сотрудника, имеющего с тобой хоть какое-то сходство? Если кто из проверяющих увидит нас, возвращающихся домой под ручку или выходящих утром из квартиры, он сразу успокоится. Если он вдруг подойдет к твоему двойнику и обратится к нему, называя Владимиром, тот будет знать, как правильно ответить. Так ведь лучше?
– Именно это мне и предлагали, я обещал подумать.
– И потом, ты ведь будешь сам знать, когда встретишь кого-то из знакомых, и сможешь предупредить.
– Необязательно буду знать, что меня раскрыли. Так что предупредить не смогу. Может, у меня совсем не будет связи. И потом, я бы не хотел, чтобы здесь находился посторонний.
– А ты представь, что это мой телохранитель.
Глава четвертая
У них не было и двух дней для прощания. Володе оставили лишь одни сутки. День провели на работе, вернулись домой пораньше, рассчитывая растянуть последние часы, но очень быстро навалился вечер. Однако и он был испорчен. Без четверти семь в дверь позвонили.
– Не открывай, – прошептала Вера.
Но Владимир поднялся, натянул брюки и рубашку… А в дверь продолжали трезвонить. Так могла вести себя только Заморина. Ввалиться не как подруга, а как стихийное бедствие, разрушающее последние часы счастья.
– А вот и я! – закричала она с порога, протягивая Владимиру бутылку шампанского. – Простите, что не одна. Но мы просто мимо проходили.
Инна словно забыла, что она постоянно проходит и проезжает мимо, потому что живет почти в соседнем доме. Но сегодня она, очевидно, захотела продемонстрировать своего нового друга.
– Знакомьтесь, это Владик! – продолжала кричать она, выталкивая на середину прихожей крепкого молодого человека.
Сбросила шиншилловую шубку на руки Володе, снова закричала, как будто пришла в дом глухих:
– А вы что, не рады?!
– Рады, но только я в командировку уезжаю, – объяснил Владимир.
– Ну, вот мы тебя и проводим, – обрадовалась Заморина. – Далеко едешь?
– В Сибирь, а если точнее, то…
– Надолго?
– Как получится, может…
Но Инну уже не интересовал ответ, она кричала подруге:
– Бережная, ты где?! Накрывай на стол!
К разговору о командировке вернулись, когда уже открывали вторую бутылку, причем вернулся новый приятель Замориной.
– А что там, в Сибири, интересного? – спросил Владислав.
– Новый прииск открыли. Место глухое, месторождение богатое. Нужно организовать службу безопасности и обучить охрану. Вот и вызвали.
– Володя у нас частный детектив, – объяснила Заморина и напряглась. – Прииск – это где бриллианты добывают?
– Бриллианты добывают в ювелирных салонах, – объяснила Вера, – алмазы – в карьерах, а на приисках – золото.
– Тоже неплохо, – согласилась Заморина.
Гости пробыли недолго. Подруга словно куда-то спешила, а ее друг почти весь вечер молчал. Кроме вопроса о Сибири, он задал Володе еще один: не хочет ли он встретиться после командировки, чтобы расписать пулечку?
После ухода гостей муж посмотрел на Веру и спросил:
– Ну как тебе Владик?
– Мутный какой-то…
Ночью включился факс. Из него начала выползать бумажная полоса. Володя включил бра и протянул руку.
– Не надо, – попросила Вера, – не хочу, чтобы нам что-то мешало. Сегодня достаточно одной Инки.
Но Владимир уже читал текст сообщения. Прочитал и протянул лист бумаги Вере.
– Это из Киева, – пояснил он.
Вера взглянула на текст.
«На ваш запрос сообщаем, что гражданка Смешко Оксана Витальевна 1985 г. р. под стражей не содержится, следственные действия на предмет ее участия в каком-либо преступлении не производились ввиду отсутствия сведений о ее противоправных действиях. Дополнительно сообщаем, что гражданкой Смешко два года назад был утерян паспорт (предположительно украден). В хищении паспорта гр. Смешко подозревает гр. Зозулю В. Н., с которым некоторое время сожительствовала. В настоящее время гр. Зозуля находится в розыске. По некоторым сведениям, он пребывает в Западной Европе. Прежде гр. Зозуля был известен как брачный аферист, кроме того, он подозревается в убийстве своей сожительницы и завладении ее имуществом. По непроверенным сведениям, может представляться, как Денис Оноприенко, Сергей Здор, Владислав Курень.
По присланной вами фотографии гр. Смешко опознана гр. Черновол Олена Оликсиевна 1984 г. р., также находящаяся в розыске за многочисленные мошеннические действия в составе устойчивой преступной группы. Предположительно знакомая Зозули В. Н.».
Пока Вера знакомилась с присланным факсом, из аппарата полез еще один лист, на котором размещалась размытая фотография, очевидно, сделанная для паспорта.
Под фото стояла сделанная ручкой подпись.
«Снимок подозреваемого Зозули».
Владимир начал вглядываться в размазанный черно-белый отпечаток, а потом удивленно произнес:
– Слушай, а это случайно не друг твоей Замориной?
Вера посмотрела, но особого сходства не обнаружила. Кинула взгляд на циферблат часов – начало второго. И тогда взяла в руки мобильный. Инна отозвалась не сразу.
– А мы в клубе зависаем, – радостно сообщила она. – Дома все равно скучно, да и вы какие-то как не родные сегодня. Вот мы и решили немного повеселиться.
– Влад далеко? – поинтересовалась Вера.
– Отошел куда-то. А зачем он тебе?
– Хотела его фамилию уточнить.
– Так я же все уже твоим людям сказала. У него смешная фамилия – Куреньков.
– Не говори ему, что я звонила. И сама будь осторожнее. Домой когда вернетесь?
– Не знаю, но часа три точно здесь пробудем. Здесь так прикольно.
Вера положила мобильник на тумбочку и посмотрела на мужа.
– Зря ты ее предупредила, она же все равно ему все выложит, – сказал Володя.
Вера и сама это понимала, как понимала и то, в какой опасности находится Заморина. Тут же позвонила дежурному по городу и сообщила, где через два-три часа будет находиться гражданин Зозуля, разыскиваемый правоохранительными органами Украины по обвинению в убийстве. И то, что при себе он будет иметь российский паспорт на имя Владислава Куренькова, тоже сообщила.
Умирающая весенняя луна тоскливо и обреченно заглядывала в комнату, Вера поднялась с кровати, подошла к окну и задернула штору.
Они не спали в эту ночь, и ночь показалась очень короткой. Владимир поднялся раньше и, осторожно ступая, направился в ванную. Вера смотрела ему вслед, с тоской наблюдая, как тело мужа тает в утренних сумерках. Ей захотелось заплакать, она даже перевернулась, чтобы уткнуться головой в подушку, но тут опять зазвонил телефон.
– Вера! – услышала она вопль Замориной. – Вера, на тебя вся надежда! А то я звоню своему заму, требую, чтобы он примчался, а он говорит, что по уголовным делам не специалист, а его знакомый адвокат раньше десяти приехать не сможет.
– Что случилось? – растерялась Вера.
– Как что? – удивилась Инна, причем удивилась так искренне, словно то, что с ней произошло, известно уже всему миру, но только не лучшей подруге. – Меня арестовали, то есть задержали. Я стала требовать адвоката, а пришел какой-то следователь и начал меня допрашивать. Я сказала: почему я должна кому-то что-то объяснять? Я, между прочим, сама юрист и свои права знаю. Так что приезжай скорее в какой-то там отдел полиции…
– В какой отдел? – уточнила Вера. – Номер ты знаешь? И вообще, что происходит?
– Меня в ментовку замели! – заорала Заморина. – Мы с Владиком к дому подъезжаем, выходим из машины, а у подъезда двое дорогу перегородили и спрашивают непонятно кого: «Вы гражданин Зозуля?» Влад, естественно, отвечает, что он – никакая не Зозуля и вообще идет домой. Но эти стали требовать пройти с ними. Владик пошел к их машине и вдруг – бах, бах, бах! Стрельба началась! Владик куда-то побежал, а тот, который в машине оставался, ему вслед тоже стрелять начал. Я орать стала. А эти, которые к нам подходили, уже на земле лежат, я сообразила в подъезд забежать и на лифте к квартирке рванула. Только ключ у Владика остался. А потом полиция подъехала и забрала меня… Теперь тут страдаю. Спать хочется, ты даже не представляешь как!
– Представляю. Кстати, твой Владик Куреньков оказался именно Зозулей, который известен тем, что убивал своих сожительниц и похищал их имущество.
– Я не верю… не верю… – прошептала Заморина и спросила с надеждой: – Может, он их не любил?
Глава пятая
На самом деле Заморину допрашивали недолго. Во-первых, ночные допросы запрещены, но когда дежурному следователю скучно, он, как правило, пытается что-либо разузнать. Тем более когда на допрос приводят симпатичную, можно даже сказать, роскошную женщину, дежурный следователь, если, конечно, он мужчина, бывает очень настойчив. Но в этот раз не на ту напал. Сначала он начал интересоваться у Инны, в каких отношениях она была с Зозулей, та сделала удивленные глаза и ответила, что если мужчина имеет в виду Владислава Куренькова, то у них были чисто любовные отношения. Потом следователь спросил, знала ли гражданка Заморина о том, что у будто бы гражданина Куренькова имеется пистолет «ПМ».
– Ну и что с того, что не знала? – возмутилась Инна. – У моего бывшего мужа Цигалова пистолета не было, насколько мне известно, но он столько людей убил, в том числе и главного следователя города.
– Кого? – переспросил полицейский и перешел на шепот. – Кто был вашим мужем?
– Илья Цигалов! – тоже негромко, но с гордостью ответила не совсем трезвая Заморина. – Слышали про такого? Ну, которого моя подруга Вера Бережная вычислила и в окошко выбросила. Я ей сейчас позвоню, и она приедет.
Следователь разрешил позвонить и больше с вопросами не приставал.
Подписку о невыезде с нее все же взяли.
Вера везла подругу домой. Инка клевала носом, но, когда они въехали во двор, очнулась.
– Помнишь, я тебя про Влада просила разузнать? Так вот, раз все и так выяснилось, то я отменяю заказ. Половину аванса, конечно, можете оставить себе – следить же за ним не пришлось.
Выходя из автомобиля, Заморина горестно вздохнула и произнесла в отчаянье:
– Ну почему мне так с мужиками не везет! То маньяк, то еще какой-то убийца… Как жить теперь – просто ума не приложу.
И тут она вспомнила.
– А тот подполковник, который у вас был… ну, этот, грустный такой? Он ведь неженатый? Может, мне с ним замутить? В случае чего, если заметут, то в ментовке сразу отпустят, а не будут до утра держать приличную девушку…
Придя в офис, Вера связалась с Киевом, поговорила об Оксане Смешко, которая оказалась рецидивисткой Черновол, потом пригласила к себе отставного полковника. Побеседовала и с ним, рассказала, что и его невеста, и ее родители, и адвокат, который приезжал к нему с предложениями – одна шайка мошенников. Леонид Максимович, конечно, обрадовался, что ему не придется расставаться со своими накоплениями, чтобы спасти невесту, и даже дом в Лисьем Носу не придется закладывать. Долго благодарил, а перед тем как расстаться, поинтересовался:
– А эту Черновол ведь не поймали? У вас случайно нет ее адреса или хотя бы номера телефона?
…Работать не хотелось. Тем более что два дела завершились сразу, клиенты довольны – и отставной полковник, и Заморина. Хотя та довольной вряд ли когда бывает. Даже свалившееся богатство не сделало Инку счастливой, удовлетворенной – может быть, но и то ненадолго. Иначе она не влетала бы в разные истории. Но думать не хотелось ни о ней, ни о ком-либо другом.
Однако договор с Хромовым надо было выполнять – он ведь специально обратился в частное детективное агентство, потому что перестал надеяться на помощь полиции, да и к ним пришел не случайно, а только после того, как узнал, что именно здесь трудится известный следователь Бережная. Хотя какой она теперь следователь! Володи рядом нет, а на все остальное ей наплевать, и на Хромова – в первую очередь. Скорее всего, его сын просто сбежал. Повздорил с отцом, о чем, разумеется, Николай Степанович умолчал. Парню, вероятно, не хватает денег на достойную, по его мнению, жизнь, обиделся на отца и верит в то, что, когда вернется, родитель все простит, будет подкидывать больше денег, купит ему дорогой автомобиль… И в самом деле, кто будет похищать ребенка у криминального авторитета, не выдвигая никаких требований? Конечно, это может быть месть за какие-нибудь прежние дела, но сейчас Хромов уверяет, что никаких конфликтов ни с кем у него не было. И Евдокимов тоже говорил об этом – уж он-то наверняка проверял. Так что версия о том, что молодой человек скрывается, чтобы воздействовать на отца, пожалуй, единственно верная, и, вероятно, скоро ситуация разрешится сама собой. Но все равно работать надо, надо… Только нет сил.
Все мысли теперь – только о муже, и хотя Владимир уверял, что постарается управиться побыстрее, сердце Веры все равно было не на месте – ведь он не в простую командировку уехал, на аудиторскую проверку, к примеру…
Хромов звонил каждый день, причем дважды – утром и в конце рабочего дня. В конце своего рабочего дня, разумеется, – то есть не раньше восьми вечера. Вера уже была к тому времени дома, Николай Степанович понимал это и, когда говорил, с трудом сдерживал раздражение. Однажды заехал без предупреждения в середине дня, словно его всегда и все должны дожидаться. Вошел в кабинет и с порога поинтересовался:
– Какие новости?
Вера смотрела, как Хромов опускается в кресло перед ее столом, и только после того, как он откинулся на спинку, ответила:
– Если что-то будет, вы узнаете первым.
Лицо Николая Степановича побагровело, но он все же сдержался.
– Я знаю, что вы хотите мне сказать, – растягивая слова, начал он. – Мол, среди неопознанных трупов моего сына нет, в других городах он за временной регистрацией не обращался, границ не пересекал, со счета денег не снимал, нигде с карты не расплачивался, своим мобильным не пользовался и даже ни разу не включал телефон, а значит, определить его местонахождение по биллингу невозможно… Если вы будете настаивать на том, что причиной его исчезновения была ссора со мной, будто бы я не давал ему то, что он требовал…
– Я так не думаю, – поспешила успокоить Хромова Вера. – Но у него не было врагов и долгов, как я понимаю, тоже не имелось…
Николай Степанович кивнул.
Вера придвинула лежащую на столе папку, показывая, что постоянно занимается этим делом, раскрыла ее, заглянула, но только для вида, и произнесла:
– Вам никто не угрожал, никаких претензий не предъявлял… Кстати, о безопасности других членов семьи вы подумали?
– Моя жена в надежном месте, – быстро ответил Николай Степанович, – других членов семьи нет. Кристина под охраной и одна по улицам не ходит…
– Где она?
– В надежном месте. А что касается увлечений моего сына, то вам всяко известно, что он мальчик скромный, по клубам и дискотекам не шастал. И лишних денег у меня не выпрашивал – не брал, даже если я предлагал. Была у него девушка. Мне кажется, Степка думал на ней женится, но в полиции уже отрабатывали эту версию – у его Яны других пылких воздыхателей не имелось, таких, которые могли бы…
Хромов не договорил. Но, чтобы не думать о том, что пришло ему в голову, быстро повторил:
– Моя жена в надежном месте и под охраной.
…В их последнюю ночь Володя признался, что хотел бы быть уверенным, что его жена в надежном месте и под защитой. Но поскольку все случилось так скоропалительно, нет времени подыскать ей такое убежище. За границей тоже вряд ли будет безопаснее…
– Только не за границей! – ответила тогда Вера. – Мне безопаснее всего рядом с тобой.
И тогда он признался, что его руководство считает, что Вера должна всем говорить, будто муж уcтроился начальником охраны прииска на Севере Якутии и сколько там пробудет, одному богу известно, потому что деньги там платят неплохие. А для личной безопасности Вере выделят телохранителя, вернее, специального сотрудника, который постоянно будет поблизости и сможет в случае чего защитить…
– Глупо, конечно, и наивно придумано, – сказал муж. И, тут же догадавшись, что этим он демонстрирует свои опасения за ее безопасность, добавил: – Я скоро вернусь, не переживай.
А как не переживать? О себе Вера не думала, она беспокоилась только за него.
Глава шестая
Бережная припарковалась у здания Следственного комитета и стала ждать, когда появится Евдокимов. Она сама назначила встречу, но Иван Васильевич сослался на занятость, и тогда Вера предложила подвезти его домой и поговорить по дороге. В мутной воде Фонтанки медленно проплывали последние льдинки и ленивые чайки. Зазвонил телефон, и Вера быстро ответила, не успев даже посмотреть на номер вызывающего, поскольку предположила: бывший коллега предупреждает, что уже выходит.
– Какие новости? – услышала Бережная голос Хромова.
И снова отвечать нечего.
– Работаем. Пока ничего нового. Но мне кажется, что это исчезновение похоже на историю об Алексее – человеке Божьем.
– В каком смысле? И что это за история?
– В древнерусской литературе неоднократно использовалось повествование о молодом человек, сыне богатых родителей, который исчезает из дома накануне собственной свадьбы. Он скитается по свету, голодает, живет подаянием. А когда возвращается домой, застает горюющих о нем родителей и заплаканную невесту. Его не узнают, дают копеечку и проводят на кухню, чтобы накормить вместе со слугами…
– При чем тут этот бред? – возмутился Хромов. – Неужели вы серьезно думаете, что мой Степка выпрашивает Христа ради?
– Нет, конечно, может быть, он ушел, чтобы найти свой путь, свой смысл в жизни. Может быть, его что-то не устраивало в вас?
Хромов помолчал, а потом зло произнес:
– Зря я с вами связался. И на вашу древнюю литературу мне плевать. Похоже, что вы издеваться надо мной вздумали.
– Ни в коем случае. Мы…
Но Николай Степанович уже закончил разговор. Почти сразу из дверей вышел Евдокимов, помахал Вере рукой, подошел к автомобилю, открыл дверь и заглянул внутрь.
– Можно?
– Что с тобой, Ваня? – удивилась Бережная.
Читать бесплатно другие книги:
