Хозяин «Логова» Мари Ардмир
Услышав странный сип в голосе демоницы, я не сразу догадалась, а потом поняла. Ох ты ж! Да она испугалась.
– Иди сюда, – уверенно притянула ее к себе и крепко обняла, затем кивком подозвала и крота. Его, испуганно дрожащего, прижала к груди и даже немного покачалась из стороны в сторону, как когда-то мама успокаивала меня.
– Как ты смогла? – спросила Зои чуть погодя. Хвостик и рожки исчезли, глаза вернули привычную черноту, голос – беззаботную легкость. – Как это получилось?
– Нечаянно.
– Но ведь ты простой человек, а этому зверю даже дядя не указ… особенно сейчас, – печально вздохнула малышка.
– Я просто пожалела постельное белье, – ответила со смешком и щелкнула Зои по носику. – Ткань для него я сама выбирала и покупала на кровно заработанные, сама кроила детали, сшивала и обтачивала. Стирать, конечно, не стирала, но это еще не значит, что не ценю.
– Да-а-а, – протянула она, – прав был Тимка, что ты за белье кому угодно глотку перегрызешь.
– Что, так и сказал?
– Вообще-то я говорил, что шею намылит, – ответили мне, и в дверь просунулся малец. Увидев, как мы сидим, обнявшись, перед огромной дымящейся дырой в одеяле и матрасе, он удивленно вопросил: – Что случилось?
– Златогривый заходил поздороваться. – В подтверждение перстень сверкнул красным проблеском.
– Ой! – Зои и Бузя разом вырвались из моих объятий и соскочили с кровати.
– Что такое?
– Зверь не спит. – Малышка прижалась к Тимке, и тот ее закрыл собой от опасной реликвии рода Дори.
– А это плохо? – встревожилась я.
– С одной стороны – хорошо, он теперь начеку, с другой – неспящий зверь – голодный зверь. А самый крупный здесь Бузя.
– Пусть только попробует, – мрачно процедила я, и вопреки угрозе камень засиял еще сильнее, увеличился, начал делиться на гребни-лепестки. – Что происходит? – прошептала в панике.
– Ты сказала «попробовать», он спешит воспользоваться случаем, – ответила Зои, выпихивая из спальни Тимку и оттаскивая в коридор Бузю, который вновь попытался спрятаться в углу и собственных лапах.
– Да что же за утро такое! – Я поднялась на кровати и с интонацией Инваго приказала: – Златогривый, спать!
В ответ раздался сердитый рык, а затем и пара-тройка непонятных гортанных звуков. То есть мне он что-то еще и выговаривает. Знать бы что.
– Зои?! – позвала я.
Дверь открылась и в нее вначале просунулась мордочка Бузи, а затем уже и головы детей.
– Чего он хочет? – указала на кольцо и недобро скалящуюся из него морду.
– Чтобы ты отпустила его на охоту.
– А… хорошо, пусть сам… – я еще не договорила, а малышка отчаянно замотала головой. – Под присмотром? – Я получила одобрительный кивок. – В таком случае пусть охотится возле Инваго.
– Инваго Дори будет первым, кого он сожрет, – уверенно сообщила Зои.
– А Хран?
– Дядя будет вторым.
– И кто его в таком случае выпускает и контролирует? – спросил Тим, чуть шире открывая дверь.
– Носитель реликвии должен, – ответила малышка. – Не знаю, как у вас здесь, а у нас в чертогах владельцы таких питомцев сами с ними на охоту летают, жертву одобряют, а иногда еще и дегустируют.
– Демонов и недодемонов едят? – изумилась я.
– Кабанов, косулей, лосей, оленей и прочих, – ответили мне и указали на Бузю. – У нас другой мир, а это, если помните, крот.
Чтоб тебя!.. Крота в боевой трансформации я помнила прекрасно, представила оленя и мысленно осенила себя святым знаком Кудеса, а затем и Иллирии.
– Я никуда с ним не полечу! – В отличие от меня зверю переводчик не требовался, из перстня тут же раздался низкий вибрирующий рык. – Разве что после обеда, – изменила я мнение и достигла всеобщего согласия.
Зверь затих, Зои и Бузя в очередной раз свободно выдохнули, Тим заявил:
– Я с вами!
– Нет. – Мой ответ прозвучал визгливо.
– Не стоит. В первый раз только зверь и она, – неожиданно поддержала меня малышка. Подхватила своего питомца на руки и проказливо добавила: – А вот потом обязательно! Я покажу тебе свои любимые места.
– О которых рассказывала? – обрадовался братец.
– Да! Огненный водопад, террасу из костей в склепе Харко, Малиновый венец, Кровавый сход, Созвездие мрака и даже замок нашего правителя…
– Какого правителя? – Вопрос получился сиплым из-за накатившего страха.
– Нашего! Самого главного. – И не успела я озвучить свое безоговорочное «нет», Зои слезливо пожаловалась: – Из-за дядиного проступка наш троюродный прапрапрапрадед совсем не хотел нас там видеть и запрещал посещать свой сад. Но с твоим зверем примет обязательно!
– Это еще почему?
– А златогривых хайо остались единицы, – ответила она, ничего толком не объяснив, и потащила Тимку на выход. – А еще мы посетим Белую бездну, где живут неприкаянные духи. И Оковы страха обязательно нужно внести в список прогулочных мест, там в прокат дают самые быстрые колесницы!
Дверь закрылась, я зажмурилась, старательно прогоняя страх и проговаривая про себя: «Я молодец, я справилась! Я молодец… Я молодец. Я справилась сейчас, я буду справляться и дальше. Я…»
– Ты справилась! – Матрас ощутимо прогнулся, дрожащие руки оказались в плену уверенных горячих пальцев, и голос Горного вырвал меня из медленно засасывающего омута. – Тора, радость наша! Я никогда в тебе не сомневался, ну а теперь и вовсе покорен! Ты сама справилась со Златогривым! Отругала и заставила себя уважать…
– Я не заставляла, – ответила жестко. – И где ты все это время прятался? Опять в углу стоял или, как Зои, висел под потолком?
– Я был далеко и несколько занят.
– Чем занят? – распахнув глаза, мрачно уставилась на рогатого хранителя рода Дори и обомлела. Ранее ополовиненный демон теперь был виден лишь по грудь, на которой красовалась огромная трещина, наполненная лавой. – Хран?!
– Не пугайся, скоро зарастет, – отмахнулся он частично потухшей рукой.
– Но откуда?
– А это кое-кто сверх меры деловой решил разобраться с долгом перед Адо и взялся за сложный заказ. – Покосившись на меня с усмешкой, Горный по секрету добавил: – И этот кое-кто очень хочет взяться за увеличение своей семьи.
Инваго?
Я не сдержала судорожного вздоха.
– Он решительно настроен? – Мысль о том, что тариец в последние ночи в чьих-то объятиях усиленно работает над продолжением рода, я отвергла. В моей жизни подонки встречались, Дори не из их числа. Хоть у него и дурацкие шутки.
– Сам удивлен, – хмыкнул Горный, похлопал меня по коленке и с цепким прищуром сообщил: – От нашего Гилта я подобного не ожидал.
– А?.. – протянула я, и довольный моей реакцией демон ухмыльнулся шире.
– Асд вскоре тоже включится в гонку на спор «кто быстрее долг отдаст».
– Я о другом…
– О Суо говорить нечего, у него семья уже была, и не одна, а помимо законных жен при жизни имелась еще и пара-тройка любовниц…
– Хран! – оборвала я наглого демоняку. – Инваго тоже участвует в этом?
– Вообще-то он это и начал. Вот как только тебя в храм затащил, так в свою цель и уверовал. – Мое оторопелое «Что?» потонуло в довольном: – Н-да, вид голых женских ног еще никогда так резко не менял взгляд мужчины на мир.
Горный приложил когтистую ладонь к груди и поморщился.
– Больно? – испугалась я.
– Нет, просто представил, что было бы, увидь Инваго, как ты в одной рубашке на четвереньках уползаешь. Уверен, они бы уже тогда из заданий не выбирались, лишившись сна.
– Да чтоб тебя!.. – Я стукнула его по плечу.
– А вот теперь больно, – заявил увалень рогатый и потребовал: – Торика, а принеси коньяка.
Я не успела ответить, неожиданно на все «Логово» прогремел хриплый голос:
– Обойдешься! Вдовийский ублюдок! – И кто-то нетвердым шагом направился к лестнице.
Чувствую, не будет сегодня спокойного дня. И надо бы скорее снять магический полог с кухни, иначе каждый чих громким эхом разносится по моему детищу.
– Это что за мужик? – Хран подошел к стене и сквозь нее выглянул в коридор. – Голос незнакомый, а интонации точь-в-точь как у Гаммиры.
– Это она и есть. Тороп вплотную взялся за ее перевоспитание, а попутно пытается снять блок с памяти.
– То есть у них прогресс?
– Трудно сказать, – протянула я, припоминая, как наш вояка топил свекрессу.
И, словно в подтверждение моих слов, на все «Логово» разнеслось:
– Стой, ненормальная! – И куда более решительные и тяжелые шаги прогрохотали по коридору.
– У них прогресс, – подвел черту демон и вылез из стены. – А раз у вас все хорошо, то я пошел.
– Куда?! А как же охота со Златогривым? Знаешь, если ты возьмешь его на себя, я достану ящик превосходного коньяка.
– Спасибо, но откажусь, – отмахнулся Горный, – ты зря сомневаешься в звере. Не волнуйся, он сам добычу разыщет, завалит и к тебе принесет. Твое дело лишь отведать, – заявил приглушенно, а затем еще тише добавил: – И под лапы никому не попасть, ну и в пасть не угодить, и на шипы не напороться, а еще избежать удара хвоста… А впрочем, не переживай вообще. Если что и случится, зверь сам тебя с того света вернет.
– Что?! – Я вскочила с кровати.
– Словом, ничего страшного, – развел Хран руками и исчез, сказав напоследок: – Главное, Златогривого не зли, иначе он твою внешность подправит.
Глава 5
То, что у зверя характер под стать всему роду Дори, стало ясно, едва наступил час расплаты. Кое-как запихнувшая в себя моченое яблоко и четвертинку булочки, я неожиданно оказалась в подземных чертогах. Нетронутая чашка с кофе – маленькая радость перед «смертью» – выпала из ослабевших рук, покатилась по скале и со звонким «Буль!» исчезла в огненном море.
– Да чтоб тебя! Ты совсем охамел, Златогривый! – ругнулась я в голос. И только оглянувшись, поняла, что зря надрываю горло, зверя рядом не было. И вдалеке он тоже не наблюдался.
Впереди – мерно накатывающая на берег лава, сзади – жуткий лес-исполин, справа – чья-то нора, слева хорошо обглоданные кости и рогатая черепушка в два моих роста. И если это была жертва, то хищник явно больше, поняла я и с опаской покосилась в сторону норы. В ней что-то было опасное и зловещее. Оно шевелилось и шипело, пробираясь наверх. Испуганный йик я подавила в зародыше и даже не шевельнулась, когда из темных глубин выползло нечто змееподобное с костяным гребнем и чешуей, топорщащейся иглами. По размерам монстр был чуть больше Бузи, но его оскал впечатлял до нервной дрожи, особенно когда змей приблизился на расстояние вытянутой руки, дабы обнюхать, надеюсь, гостью, а не еду.
От шумного вдоха меня качнуло, от выдоха отшвырнуло назад, в объятия черного папоротника с красными иглами на стеблях. Сидя в нем, я ошеломленно проследила за тем, как змей, словно боясь упустить меня из виду, боком сиганул в море, подняв тучи лавовых брызг. Испугался! Значит, Златогривый здесь…
Радостная, я подскочила на ноги, обернулась, готовая вылить свой праведный гнев на золотую сволочь, и… снова села. На берег пришел отнюдь не златогривый хайо, скорее крыс колоссальных размеров. Это из-за него змей сбежал прыжком, а я в который раз помянула богиню Иллирию и ощутила себя букашкой, причем аппетитной. Серый крыс, сплошь покрытый броней, тоже не побрезговал моей более чем маленькой персоной. Нюхать не стал, сразу решился проглотить, раззявил пасть и… отскочил как ошпаренный. Завертелся, лапами скребя по скале, увидел нору, бросился к ней, но не сумел туда протиснуться. Что-то темное длинноногое ухватило крыса за хвост и утянуло вверх, раздался оглушающий писк, хруст костей, чавк… и наступила тишина.
Оборачиваться и смотреть, кто пришел на этот раз, я не стала. Продолжила посиделки в объятиях папоротника. Ведь если лапы новоприбывшего зверя не золотые и не знакомые, вскакивать бессмысленно. Вот я и просидела появление кого-то зеленого пупырчатого и кончину темного, затем побег зеленого от крылатого ядовито-синего. Последний, к слову, ни от кого убегать не стал, после сытного обеда решил прилечь на берегу и провалился. Удивленное «мря?!» и довольное «хрум!» сопровождали его скоропостижную кончину. На этом круг поеданий не завершился, а только начался. Что за монстр притворялся бездушной скалой, я не рассмотрела. Только хвост запомнился с костяным сердечком, когда огромное красное щупальце утянуло чудовище в лавовое море.
Здесь была смерть, одна лишь только смерть. Неудивительно, что демоны стремятся к нам. В стабильность. Я потерла лицо, уже не обращая внимания на схватку морского чудовища с покусившимся на него прибрежным деревом или не-деревом. Вздохнула с безысходностью, потерла похолодевшие от страха руки, и только сейчас заметила целостность кольца на пальце. Камень был на месте, то есть зверь сидел в реликвии.
– Ох ты ж бестолочь! – прошипела, с возмущением осознав, что Златогривый нигде не прятался, он все это время был здесь… слушал и чего-то выжидал или кого-то.
Вот тут-то меня и настигла мысль, что я была приманкой, спровоцировавшей серию последовательных монстропоеданий, ради привлечения наиболее крупной особи. Особи, встреча с которой вряд ли сулит мне проблемы с внешностью, скорее уж прощание с жизнью.
– Златогривый, чтоб тебя заморозило и к полу припечатало! – не на шутку взъярилась я и встала из папоротника.
А вокруг странная неподвижность, настороженная, и только кто-то огромный на заднем фоне с хрустом вырывает хищное дерево из земли. Оглянувшись, поняла, что такая громадина вряд ли позарится на меня, потому и продолжила гневно отчитывать камень:
– Ты что себе позволяешь, гадость мстящая? Ты меня предупредил? Ты разрешение спросил? – А в ответ тишина, просто-таки созданная для возмущенного крика: – Это как, вообще, называется?!
«Ается-ается-ается!» – улетело вдаль и вернулось с неожиданным «Фу!», прозвучавшим надо мной и принесшим запах тухлых помидоров. Медленно, очень медленно я подняла глаза от сильнее засиявшего перстня. Узрела нос размером с конюшню, что еще недавно в моем «Логове» целой была, и просипела:
– Злат… Зла… – полностью прозвище зверя произноситься никак не хотело, именно поэтому я его сократила, искренне прося: – Златя, тут к тебе при-пришли… пожалуйста, выйди.
Кольцо полыхнуло огнем, громадный нос сморщился, а я поняла, что ноги меня не держат.
На мою удачу, повторять не пришлось, зверь выбрался из перстня мгновенно. Многократно увеличившись в размерах, он опалил жаром меня и напугал чудище с носом и, как оказалось, с рогами. Знать не знаю, был ли это лось или другая крупнорогатая живность подземных чертогов, но через лес он ринулся с невероятной для своих размеров скоростью. Только что был здесь, и вот уже нет, лишь быстро удаляющийся шум ломаемых деревьев выдал поспешность его отступления. И эта паника объяснима. Златогривый действительно был ящером из драконьих. Огромный, крылатый, огненный и очень голодный. Он щелкнул зубами так, что дурно стало не только мне, но и всем зверюшкам, притаившимся на побережье. Треск ломаемых сучьев троекратно усилился, топот многочисленных лап, ног и ласт тут же дополнил испуганный вой и противный визг.
Я села под ставший родным папоротник, зажала уши и крепко зажмурилась. Потому что к пыли, поднятой сбегающими монстрами, добавилось каменное крошево от одного лишь взмаха золотых перепончатых крыльев, а затем и куски ветвей, что посыпались, едва Златогривый приступил к охоте. Его боевой рык, переходящий в рев, звучал над лесом, отражался от дальних гор, от сводов подземного мира и добрых пятьдесят минут будоражил округу устрашающим эхом. За это время я частично успокоилась, пыль осела, открыв совершенно новый пейзаж морского берега. Лес отступил на добрых пару сотен метров, склон оказался куда более пологим и пустым, спуск к огненной воде теперь устилал крупный песок багряно-красного цвета. Единственными украшениями безжизненной суши оказались кости с рогатым черепом, нора и отползающий от меня куст папоротника.
Прекрасно понимая, что без него мне придется прятаться в норе или в костях, я попыталась ухватить предателя за лист. Куст мой маневр раскусил, отпрыгнул и завис в воздухе черно-красной многокрылой стрекозой с очень недобрым взглядом на жуткой морде. Не испугалась лишь потому, что представителя флоро-фауны незамедлительно прихлопнули черной иглой. Есть не стали, ухватив черным хвостом, отшвырнули далеко в море и, судя по шороху, подползли ко мне.
– Зла-а-ат, тут опять к тебе, – позвала я совсем тихо и добавила с дрожью: – Либо за мной.
Второе вероятнее. И это насмерть пугало.
Упавшие на песок черная тень и пара огненных капель отбили всякое желание оборачиваться и бороться за жизнь в этом мире поеданий. Я застыла, ожидая своей смерти, а дождалась лишь того, что монстр лег. Свернулся вокруг меня широким кольцом черного змеиного тела, судя по тени, подпер голову хвостом и вздохнул. Меня качнуло от вдоха, затем от выдоха… опять от вдоха и от выдоха… и снова от вдоха. На пятом таком «тычке» я плюнула на животный страх добычи и села. Теперь от движения воздушных масс трепетали только мои волосы, вперед-назад, вперед-назад. Так, словно концентрированные на мне вдохи-выдохи не что иное, как издевательство над жертвой.
– Да лучше бы сожрал уже, – буркнула я.
– Мг-мг-ш-ш-ш-шь! – раздалось глумливое в ответ.
– Или пожевать попытался, открыв очередное монстропоедание… идея лучше некуда!
– Мгм, – покладисто согласились со мной. Я от удивления обернулась.
Змей! Это был тот самый змей, что обнюхал меня и отпрыгнул в море при виде серого крыса монстроподобного. Этот черный шипастый гад возвышался надо мной на три головы, смотрел с ехидным превосходством и улыбался, как демон, во все клыки. Есть меня не собирались. Мысль что это чей-то разумный домашний питомец или просто свободный разумный монстр вначале обрадовала, а затем и разозлила.
– Да чтоб тебя! – ругнулась я, вскакивая на ноги.
– Ш-ш-ш! – то ли ответил он, то ли предупредил и хвостом указал вверх и влево.
Златогривый возвращался. И его с нетерпением ждала не только я. Змей дрожал от предвкушения не то встречи, не то оплеухи за покушение. Восторженно смотрел на приближение золотого крылатого зверя и облизывался, давясь слюной, а может и ядом. Пара капель упала на мой рукав, отчего тот мгновенно стал дырявым.
– Аккуратней! – Я попыталась отойти, а добилась лишь того, что была с силой усажена на место. Шипастым хвостом усажена, отчего к прожженным дырам добавились рваные.
И все это на глазах у Златогривого, принесшего добычу в количестве двух штук. Огромную рогато-носатую тушу и мелкую зубастую, вернее, относительно мелкую. Эта тварь при жизни была размером с двухэтажный особняк. И ее же зверь бросил «к моим ногам», дважды напугав этим жестом. Вначале я вздрогнула от неожиданности, а затем уже от маленького землетрясения, омерзения и примешавшегося к нему ужаса. Хран говорил, что добычу зверя на охоте мне следует отведать, но не уточнял при этом, что добыча будет столь огромна, сыра и…
– Он живой!
– Мгм! – заметил змей, и в зубастого монстра полетела уже знакомая черная иголка с загривка гада ползучего.
Монстр издал предсмертный вздох, а я – пред-обморочный всхлип, когда Златогривый оторвал от туши лапу и толкнул ее в мою сторону.
– Он сырой!
– Мгм, – опять согласились со мной.
Лапа незамедлительно была поджарена мощным огненным выдохом и подвинута ближе.
– Я не могу… – ответила сипло.
– М-м-м-м-му-у-м! – не поддержал меня змей и с аппетитом принялся за подношение – сырую тушу.
В процессе трапезы он еще умудрялся произнести благодарственное: «Мг-мг!», а зверь рода Дори с довольным видом что-то порыкивал в ответ. В первые мгновения я не понимала происходящего, а затем словно бы с высоты посмотрела на прошедший час и пришла к удивительному выводу.
– Так приманкой была не я?! Приманкой был этот черно… черночешуйный? – нашла я ему определение, а может, и имя.
Мне ехидно улыбнулись, причем оба.
– А предупредить нельзя было? – возмутилась до глубины души беззаботностью Златогривого. – Слушай, ты самодовольная, эгоистичная…
На этом меня остановили взмахами золотой лапы и черного хвоста. Монстры к чему-то настороженно прислушались, обменялись взглядами, а после продолжили, один есть, второй с ехидцей смотреть на меня. Слова закончились, желание разобраться со зверем-мерзавцем тоже. Выдохнув, я перебралась через шипастое кольцо змеева тела и пошла к морю, не обращая внимания ни на вопросительное «Мгм», ни на золотой хвостище, попытавшийся преградить мне дорогу. Я проскочила под ним и уверенно пошла вдоль лавового прибоя.
– Закончите, позовете…
Далеко уйти не удалось, передо мной на песке появилась словно пульсирующая светом пентаграмма. Ярко-красные руны, ядовито-зеленые линии и монотонный глас, призывающий ступить на рисунок и активировать переход. Разобрать слова было невозможно, призыв чувствовался нутром. Наступить как можно быстрее, пока не… Что «не», осталось не ясно, появившийся рядом змей сунул голову за пределы ярко вспыхнувшей пентаграммы, словно в портал, нашипел на кого-то визгливого и отполз от дрогнувшего контура, утащив с собой окорок внушительного размера. В следующее мгновение пентаграмма сжалась и исчезла, а довольный гад уполз пировать.
Покосившись в сторону Златогривого, заметила его пристальный черный взгляд и тут же отвернулась, намеренная идти дальше. Но стоило сделать лишь пару шагов, как рядом развернулся новый магический контур. В этот раз скользящая по песку пентаграмма была не круглой, а многолучевой, синей и куда более мощной, чем первая. Ее пульсацию я почувствовала ногами, а призыв услышала как наяву.
«Сильнейший из демонов Ограт, прошу о помощи, молю о спасении!»
Звала девушка отчаянно, с надрывом, и именно ей кто-то сторонний, куда более взрослый и умудренный опытом, сообщил: «Плохо, Мина. За практическое занятие я засчитываю вам трояк, а теорию вы мне вновь пересдадите».
«Но почему, профессор?!» – вопросила она, забыв о слезливом сипе.
«Вы обращаетесь за помощью к одному определенному демону. А быть одним из сильнейших унизительно, не находите? Это во-первых, а во-вторых…» Пентаграмма потухла, оборвав пояснения профессора на полуслове, а из-под земли неожиданно поднялась целая группа конусообразных камней, следом за ними пара-тройка папоротников и небольшое серое деревце с продолговатыми листьями… Берег «оживал». Во избежание проблем я решительно вернулась к Златогривому и Черночешуйному.
Черный гад давно управился с дарованным монстром, и теперь подле костей с рогатым черепом лежала горка костей с зубастым черепом, а сам змей любовно обнимал уворованный окорок и надышаться на него не мог. Злат не ел свою рогато-носатую добычу. Он сидел все на том же месте, в той же позе, и только взгляд его скользил вслед за мной, а кончик хвоста подрагивал нервно. Подойдя ближе и окончательно убедившись, что зверь есть и не начинал, я задрала голову, посмотрела на него с укором.
– И чего ты ждешь? Сумерек?
Промолчал с явным осуждением.
– Пришествия второго оленя?
На его огромной морде медленно поднялась бровь.
– Моей смерти от страха и голода? Оваций за прекрасно проведенную охоту? Или благодарность за пережитый ужас…
Бровь опустилась, морда фыркнула и начала уменьшаться. Вначале до размеров рогато-носатой туши, затем до размеров зубастого и ныне обглоданного монстра, когда же он стал ростом со змея, с интересом наблюдавшего за нами, я не выдержала и вспылила.
– Ты что, обиделся?! Опять? Ну, знаешь, это уже самое настоящее свинство. И тут не ты, а я обижаться должна и биться в истерике должна я. Это меня без спроса вырвали в подземные чертоги, меня напугали до дрожи, меня оставили одну на берегу среди всех этих монстров, а после чуть не пришибли зловонной тушей…
– Нумгу! – не согласился со мной Черночешуйный, но внимания я на него не обратила, будучи сосредоточенной на приближающемся звере и мысли – не подпустить его к перстню. Если он эту охоту не засчитает, я вторую такую не вынесу.
– И все это в абсолютном молчании и с полной уверенностью в своей правоте! – рявкнула я, и эхо опять подхватило отчаянное: «Воте-воте-воте!». – Так что не смотри на меня и не дыши в мою сторону, жри давай эту зверюгу и возвращай нас в «Логово»!
Окончание ультиматума я произнесла севшим голосом, потому что Златогривый не просто приблизился, он ткнулся в меня носом и толкнул на песок с явным намерением попробовать на зуб. Не к месту вспомнилось предупреждение Горного о поправленной внешности, а также то, что все свое оружие я по совету Зои оставила дома.
– Златя… – позвала я и получила укоризненный фырк. Не нравится. Хорошо, назовем короче: – Злат? – произнесла вопросительно и, не дождавшись возмущения с его стороны, несмело попросила: – Пожалуйста, не кусай. Ты не маленький Бузя, – тут уже фыркнул змей, – и я такого прощать не бу…
Окончание я проглотила вместе с вскриком ужаса, потому что этот самый не Бузя поступил в точности как крот. Он меня лизнул, да так, что не только лицо мокрым стало, но еще грудь и живот. И, не дав мне отдышаться, шмякнул на колени внушительный шмат мяса и зажарил его дыханием. От куска пошел дымок и восхитительный запах, от меня – отборная брань. Я обрушила на Златогривого весь бесценный запас знаний, собранных за три года жизни на заставе, кое-что из родного города Гьяза и пару словечек от му-ж-жа и хранителя рода, коих мысленно пообещала убить. Если зверь способен изъясняться лишь знаками, то они-то могли объяснить суть охоты, но в очередной раз промолчали. Сволочи.
– Да чтоб вас всех! – буркнула я под конец пламенной речи и воззрилась на Злата. – Мне нужно это попробовать?
Кивнул.
– Много?
Он прищурил правый глаз и неопределенно покачал головой, мол, решай сама. Я и решила, что мне хватит вот этого небольшого хорошо прожаренного кусочка, что так легко отслаивается от шкуры, и вот этого, и вот этого, и этого, и… Мясо оказалось сочным, нежным, вкусным и чуточку пряным, как «мраморная» свинина Торопа, которую он готовит только по большим праздникам. Утро было тяжелым, я была голодна, но, взяв пятый, а может, и седьмой по счету кусочек, поняла, что предыдущих мне более чем достаточно и для насыщения, и для завершения охоты.
– Златогривый, с меня хватит. Забери его, пожалуйста, – попросила я, указав на выданный мне кусок.
Он аккуратно подцепил его зубами и проглотил с довольным урчанием и победным рыком, после чего меня, ошеломленную и в очередной раз оглохшую, вернули домой. В мою собственную спальню, на родную кровать и, как оказалось, под бок Инваго. Мое явление он не столько ощутил, сколько учуял.
– Мм-м! Судя по запаху, охота прошла удачно.
Уверенная рука скользнула по бедру вверх и притянула меня ближе к тарийцу.
– Угу, – выдала я, все еще не придя в себя и мысленно пребывая в подземных чертогах.
– Ты отведала мяса и поделилась им со зверем?
– Угу…
– И теперь ты под его абсолютной защитой. – В этот момент тариец с исследовательским азартом пустился ощупывать мой живот, ребра, грудь… До последней не добрался, напоровшись на рваные и прожженные дыры в одежде, отчего не на шутку встревожился. – Тора?
– Угу? – издала я полувопросительно и слезливо.
– Торика, что случилась?
Он уложил меня на спину, заглянул в глаза, и ответом ему стало писклявое «у-у-у!» перешедшее в безобразную истерику. Я вцепилась в отвороты его рубашки и заревела навзрыд. Между всхлипами срывающимся голосом умудрилась попросить, чтобы он меня вырубил своим коронным «спать!». На что Дори ответил отказом, ибо поплакать мне нужно. А лучшее лекарство от расстройств он «прописать» не в силах – устал, да и я сейчас вряд ли соглашусь на постельный курс.
А, ну раз плакать нужно, получай!
Я в деталях припомнила все от нашей первой встречи до последнего его произнесенного слова. И из сказанного получалось, что во всех моих бедах виноваты Инваго и пестуемая им скрытность. Тут бы ему признаться во всех грехах, но он не был бы тарийцем, если б не заявил:
– Я ничего не понял и не знаю, что сказать.
– Так т-ты не-не хо-о-чешь и… и… извиниться? – просипела я, ощущая как во мне поднимается буря злости.
– Так ты этого ждешь? Прости, я действительно не услышал, – заверил он и, посмотрев в мои глаза, вкрадчиво произнес: – Извини, – помедлил и лукаво поинтересовался: – Так что… этого достаточно?
– Нет!
Я вырвалась из его объятий с намерением подправить внешность этой бестолочи, на что он со смешком заявил: «Так и знал» – и усыпил меня приказом из пяти проклятых букв.
Глава 6
Проснулась от собственного стона, распаленная, тяжело дышащая, мокрая. И если два последних пункта можно было списать на наличие горячего тарийца за спиной и его тяжелой лапищи на моей груди, то первое только на сон. Странный и пугающий. Мне снилось бушующее огненное море и то, как я в нем тону в волнах под доброжелательный голос Инваго: «Тора, прекрати драться… Ничего плохого я не делаю!» И стоило о нем подумать, как рука воина сместилась на мой живот, погладила его чуть шершавыми подушечками пальцев и спустилась ниже.
Ну уж нет! Я перехватила горячую лапищу в области белья и с удивлением услышала:
– Все-таки проснулась. Жаль…
Хрип со сна изменил его голос, последнее слово я едва разобрала, но интересоваться сожалениями некоторых наглых даже не подумала.
– Проснулась, – процедила сквозь зубы и сжала конечность, коей он пытался меня приласкать. – И как это называется?
– Доброе утро, дорогая, – ответил воин с протяжным вздохом, повернулся на живот, обнял подушку свободной рукой и… Уснул?
– Инваго? Дори! – От него ни звука. – Талл… – вспомнила я первое имя му-ж-жа и мгновенно оказалась под его обладателем, рыжим, взлохмаченным и тяжелым.
– Что? – вопросил он, пристально глядя на мои губы. – Вспомнила наконец-то, как мужа нужно будить, приветствовать и поздравлять с добрым утром?
Уже готовая расспросить его об обещанном ранее и в довесок о Златогривом, я изумленно распахнула глаза.
– Ты и так проснулся. Не собиралась я тебя приветствовать и… Что значит поздравлять?!
– Ну как же… – протянул он глумливо. – Четвертая ночь в твоих объятиях, а я все еще жив! Не согласна? – заглянул в мои глаза и лучезарно улыбнулся. – А ведь точно, это не ты меня, а я тебя должен поздравить.
– В смысле? – еще не успела уловить ход его мыслей, а Инваго уже постановил:
– Молодец, сдержалась – не убила супруга, поздравляю!
Вопреки напору, звучащему в голосе, прикосновение его губ было томительно нежным, коротким и вопрошающим. Вопрос содержался также и в напряженном синем взгляде, коим воин впился в меня, явно чего-то опасаясь. Чего он ожидал, я не знаю, так как мои собственные ожидания безжалостного натиска растаяли под трепетностью поцелуя. Именно поэтому, ошеломленная и в какой-то мере растерянная, я не воспротивилась еще одному прикосновению и еще одному, и еще… затем и чуть более настойчивому, который против воли вызвал отклик. Я закрыла глаза. И более того, потянулась за отстраняющимся Инваго, как назло, решившим прекратить поздравление серией коротких целомудренных поцелуев.
Тяжело дышащие, мы замерли. Я, прикусив губу, опираюсь на локти, он, затаив дыхание, удерживает себя на вытянутых руках. Этот несдержанный захватчик мне не нравился, он мне совсем не нравился. Он – нет, а вот его поцелуи… К таким легко привыкнуть и потерять себя.
– Продолжим или остановимся на достигнутом?
Провокационный шепот раздражает слух хрипотцой, вот только я старательно не ведусь на уловку недодемона. Прикрыв глаза, медленно досчитала до двенадцати и напомнила себе и ему о том, что он обещал рассказать.
– Обязательно продолжим, – выдохнула я, дождалась проявления радостных искорок в глазах напротив и повторила его же слова: – Но не сегодня. И не завтра. Я на неделю отбываю в усадьбу главы рода Дори, чтобы замолвить словечко перед твоей мамой?
– Вот, значит, как… – воин с ходу понял мой намек, прищурился.
– Так, – ответила твердо, – и пока ты не расскажешь, что обещал, продолжения не будет.
Теперь мы смотрели друг на друга, как два противника. Причем один из них не представлял, что сейчас выдаст другой. Уж кто-кто, а чистокровный тариец мог вывернуть мои слова наизнанку и выдвинуть абсолютно нелогичные условия. Что он и сделал с предовольной улыбкой:
– То есть я рассказываю, а ты меня целуешь? Отличная схема! Целуй, – заявил этот умник и потянулся ко мне.
– Нет, погоди. Даже в твоей схеме первым рассказываешь ты, а уже потом… – С трудом отвернулась, по глупости подставив ухо, которое незамедлительно прикусили, посылая по телу щекотный холодок.
– Торика, дорогая, – он оторвался от смакования мочки и перешел к легким поцелуям скулы, – у нас минута до твоего отбытия, я рассказать ничего не успею, а вот ты поцеловать – вполне.
– Что? – вопросила я, поймав его сияющий довольством взгляд.
– То! – ухмыльнулся он, прежде чем накрыть мои губы.
Голодный поцелуй, с головой выдающий потребность во мне, был сродни снежной лавине. Я захлебнулась от ощущения нужности и нежности, с которой ее предъявляли. Дрожащими руками вцепилась в плечи Инваго, а затем без страха, без зазрения совести за шею притянула его к себе, чтобы не утонуть в огненном море, что вновь затопило всю мою сущность. Увлеченная страстью мирного воина, я позволила себя поднять, усадить на мужские колени и притиснуть к груди. С упоением отметила сдержанность его рук и ускоряющийся ритм рвущегося наружу сердца. В стремительном стуке потонули все мои мысли и звуки внешнего мира, начиная с нашего шумного дыхания, заканчивая учтивым покашливанием из угла.
– Кхм-кхм! Кхм? Гм… Простите, что прерываю, но нам уже пора.
Кому пора, тот пусть и идет, рассудила я, продолжая наслаждаться законным порывом не менее законного супруга.
– Тора?
«Тут нет такой», – мысленно ответила я, запустила пальчики в волосы Инваго и поцарапала его затылок в соответствии с давними желаниями.
– Инваго?
Читать бесплатно другие книги:
