Чертов Либман-Сакс Резник Юлия
– И как я пахну?
– Хорошо. Как цветущий луг.
– Никогда не видела…
– Значит, стоит посмотреть. В июне ещё есть, на что…
– А потом?
– Потом цветов меньше. Зато зреют ягоды и грибы.
– Ты любишь это место, да?
– Здесь тихо.
– Да… Ой, смотри, Ставр! Клюёт! Ну же, тащи! Подсекай! – азартно закричала Люба, и тут же замолчала, закусив губу, наблюдая за его слаженными, отточенными действиями. В её советах мужчина явно не нуждался, а вот шума от неё было – о-го-го… Всю рыбу, небось, распугала. Смутилась. Ставр снял рыбу с крючка и поместил в большой плетеный садок, подвешенный тут же за столбик мостика. Снова закинул удочку. Люба не мешала, стояла рядом и глядела на поплавок.
– Пойди, оденься, простынешь, – заметил он, потирая ее плечо.
Люба кивнула, нехотя покинула его объятья и поспешила к дому. Ей не хотелось оставлять мужчину, но ноги в сланцах, и правда, порядком замерзли. В горах утром всегда прохладно… Она поднялась по ступенькам, натянула джинсы, носки и кеды… Подошла к двери, стукнула себе по лбу, вернулась в кухню. Включила электрический чайник, засыпала в термос травяной сбор, заглянула в холодильник. Ну… Завтраком порадовать Ставра точно не получится. Да и банально это… Или нет? Вообще так удивительно – настолько погрузиться в человека. Так бывает, когда впервые влюбляешься. Состояние сродни наркотическому опьянению. Ты как будто под кайфом. Только пьянит не наркотик, а другой человек. Ты ни есть не можешь, ни спать. И мысли только о нем. И, кажется, конец света наступит, если он не ответит взаимностью… Или небо упадет на землю, или ты сама упадешь, и больше никогда не поднимешься… Потому что, если любовь взаимная окрыляет, то любовь безответная – низвергает с небес.
Любовь взяла термос, сахара не было, да и не знала она, какой чай он предпочитает. Схватила на всякий случай медовые соты, которые купила недавно у местного пчеловода, и толстый плед. В руках все поместилось с трудом. Еле дотащила.
– Ставр, я иду.
Он обернулся, забрал из ее рук покрывало и термос. А потом они сидели у озера, завернувшись в плед, и пили из одной кружки чай, заедая его медовыми сотами.
– А ты сладкоежка, – широко улыбнулась Люба. Почему-то это качество, которое не вязалось с его серьезностью и основательностью, ее необычайно порадовало.
– Угу, – внимательно глядя на нее, проговорил Ставр, а потом взял в руку ее перепачканные медом пальцы и облизал, глядя прямо в глаза. У нее дыхание остановилось, и не до смеха как-то резко стало… А нечего было смеяться – поняла.
Ставру давно пора было уходить, работа требовала его присутствия и контроля, но он совершенно не хотел ею заниматься. И не хотел оставлять Любу… Пожалуй, впервые ему настолько сильно захотелось женщину. Познать ее на всех уровнях. Разгадать ее тайну. В ней было что-то трогательное, даже печальное. Его тянуло к Любе, как магнитом. Он увидел ее рядом с собой… Для него она была. На чем основывалась такая уверенность – Ставр не знал. Если разобраться, то между ними пролегала пропасть: возраст, социальный статус, жизненный опыт. Но на что это уже влияет, ей Богу?! Уж точно, не на его в ней потребность.
– Мне нужно работать, – заметил он, отклоняясь немного в сторону.
– Конечно… – кивнула головой Любовь, стараясь не показать, как ей вдруг стало холодно…
– Я зайду к тебе вечером, а может, еще увидимся в ресторане.
Люба выдохнула. Он не собирается от нее отделаться. Значит, не ошиблась. Как же тяжело быть настолько открытой…
– А завтра можем выбраться в горы. Что-то мне подсказывает, что рута зацвела. Ты ведь хотела посмотреть луга…
– Спасибо. – Сердце болезненно сжалось. Он действительно ее слушал. И слышал. Может быть, даже не только ушами.
Ставр поцеловал ее в лоб и поднялся.
– До вечера…
– До вечера.
Люба смотрела Ставру вслед, пока он не скрылся из виду. Потом зашла в дом. Решила не идти на завтрак, потому что здорово насытилась медом. Пожалуй, переела даже. Сейчас ее немного подташнивало от сладости… И вообще, после его ухода она моментально сдулась. И как-то так не по себе стало… А потом Люба поняла, что дело вовсе не в Ставре. Ее лихорадило.
Ужас. Удушающий, вязкий, как патока, и черный, как безлунная ночь. Дышать… Ей нужно дышать. И проанализировать ситуацию. Бабочки нет. Значит, панике поддаваться рано. Нужно просто хорошенько подумать над тем, что могло послужить причиной горячки… Необходимо собраться с силами, отбросить эмоции, как она уже научилась делать, и просто поехать в ближайшую лабораторию сдать анализы. Их результаты отправить по электронке своим врачам – все проще пареной репы. Отчего же её так трясёт? Неужто лихорадка настолько разыгралась? Или это обида от того, что поход в горы может сорваться? Почему-то сейчас он стал ей так нужен! Сочные, насыщенные зеленью горные луга, цветущая рута и… Ставр.
Люба разозлилась! Она не позволит испортить ей эту сказку! Не сдастся, не опустит руки. Заставит смерть забыть о своих планах. Заткнет её ненасытную глотку собственной жадностью, не отдаст этот день!
Позвонила на ресепшн, заказала машину и выскочила из домика. Ставру говорить ничего не стала. Он может начать расспросы, а ей не хотелось на них отвечать. И неминуемой жалости тоже не хотелось. Сейчас он ею восхищался, он её желал… Люба умерла бы, наверное, если бы это “желал” превратилось в ненавистное “жалел”. Две буквы, которые, поменявшись местами, в корне меняли вообще все… Она просто хочет немного любви. Столько, сколько отмеряет судьба. Меньше всего ей хотелось усложнить жизнь мужчины своим диагнозом.
Рука тряслась так, что медсестра не решалась ввести иглу. Только минут через пятнадцать игла вошла в вену, и в пузырек полилась яркая алая кровь. Любовь созвонилась со своим врачом, объяснила ситуацию и попросила того не распространяться о ее состоянии. Если, конечно, рецидив повторится… Люба очень рассчитывала на то, что нет. А что, если она банально простыла?! Купание в озере, посиделки со Ставром… Она выбегала практически раздетой! Ноги порядком подмерзали… Господи, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пусть это будет банальная ОРВИ.
Результаты анализов пообещали сообщить к завтрашнему утру. Невыносимо долго, но другого выхода нет. В этих краях всего одна лаборатория. Любу вымотала поездка, и температура, которая не повышалась, но и не падала. Сил не осталось даже на ужин. Впрочем, есть совершенно не хотелось. Она включила телевизор, заварила чай. Ее клонило в сон, но очень хотелось дождаться Ставра. Он обещал прийти… Без него было все не так…
Ставр злился. Нерадивую горничную все-таки пришлось уволить, а новые претенденты шли один за другим, и он был вынужден с каждым встретиться, потому что управляющий взял отгул именно на этот день. А потом раздался звонок, которого он подсознательно ждал все два года, что находился в отставке… Нет, Дмитрий звонил и раньше: узнать, как дела, напроситься в гости. Но в этот раз это был звонок совершенно иного толка. Ставр это почувствовал еще до начала разговора. И, как всегда, не ошибся. Дмитрий попросил выйти на связь. Как не вовремя. Он обещал Любе прийти… И весь день не мог этого дождаться. Как мальчишка совсем. Хмыкнул, удивляясь сам себе. Вышел на связь, в сотый раз поблагодарив разработчиков современных криптозащищённых тоннелей. Раньше с секретной коммуникацией все обстояло гораздо сложнее. Впрочем, не было и таких возможностей для ее отслеживания. Век высоких технологий диктовал свои правила во всех сферах жизни. Даже в настолько специфических.
На экране появился Дмитрий.
– Доброй ночи, Ставр. Надеюсь, не отвлек ни от чего серьезного.
– Как раз наоборот, да кто ж меня спрашивает.
– Да? – удивился Дмитрий. – Ты увлекся ночной рыбалкой?
Ставр отрицательно покачал головой и выжидательно уставился на товарища. Тот понял его нежелание пустословить, вмиг посерьезнев:
– Ты уже, наверное, догадываешься, что затевается.
– Я – аналитик, от этого никуда не деться. Даже на пенсии.
– Нам нужен человек твоего уровня. Ты сможешь все просчитать и договориться с ним.
– Насколько вы готовы к диалогу на самом деле?
– Интересен только банк. На другие активы не претендуем. Ты знаешь, почему.
– Потому, что иначе гаплык всей финансовой системе? Стесняюсь спросить, куда смотрели.
– Несвоевременный и крайне неудобный вопрос.
– Ну и ладно. Мне можно… – отмахнулся Ставр, и тут же добавил. – Риски, я так понимаю, оценивать мне?
– Безусловно. А в чем ты их видишь на данный момент?
– Навскидку? Желание и способность экс-собственников вернуть инсайдерские кредиты, которые брались, в частности, для финансирования их же бизнеса. О возможной панике клиентов и продолжении оттока вкладов говорить не нужно? Это понимают все? На выходе получите инфляцию и обрушите валютный курс.
– Это, если поднимется паника.
– А ты думаешь, вам удастся ее избежать?
– Тоже верно. Ну, так как? Ты в игре?
Ставр потер бровь. Несмотря на связывающую их с Дмитрием дружбу, он прекрасно понимал, что выбора у него нет. Как он и думал, выйти из игры полностью еще не удавалось никому. А тут, в принципе, и руки марать особо не придется. Подумаешь… придумать план поглощения и выступить в роли переговорщика. Для него это не составит труда, хотя Аверин – достойный противник.
– Дай мне пару недель, я тут поразмыслю, проведу более детальный анализ и пораскину мозгами, как это все лучше разрулить… Хреновые вводные, знаешь ли.
– Уж какие есть, – нахмурился Дмитрий. – Всю доступную информацию скину. До связи.
Ставр попрощался с другом, и первым же делом помчал к домику Любы. Дверь была открыта. Он прошел через небольшой коридорчик и гостиную к маленькой уютной спальне. Люба спала, трогательно свернувшись в комок. Он откинул одеяло и скользнул к ней.
Глава 5
Проснулась под щебет птиц. И лёгкую прохладу, которая свежим сосновым ароматом проникала в приоткрытое окно. Опять ушёл? Первая мысль… Не об анализах или их результат. О нем. И как ответ на вопрос, в дверях комнаты – Ставр с двумя кружками ароматного чая. Губы расплываются в улыбке сами по себе. Ей невыносимо хорошо…
– Доброе утро.
– Доброе. – Улыбка расплылась до ушей – Ставр с голым торсом… Мммм… Люба протянула руки к чашке и откинулась на подушки.
– Ты себя хорошо чувствуешь? – почему-то спросил мужчина, и она тут же напрягалась.
– Да. А что?
– Мне показалось, что ты температурила ночью.
– Наверное, моё купание не прошло даром, – отмахнулась Люба. – У меня и в горле немного першит…
– Тогда, может быть, отложим наш поход?
– Нет! – Она практически закричала. Тут же смутилась… Поспешила исправиться. – Я в порядке. Правда, Ставр. Я… Очень хочу увидеть, как цветёт рута.
Он посмотрел на неё, как обычно, пристально и серьезно.
– Значит, вставай скорее, лежебока. А то пропустим всю красоту.
Люба вскочила, как ребёнок, забыв о том, что чашка в руках, облилась… Рассмеялась. Ставр наблюдал за её хаотичным передвижением и понимал, что с каждой проведённой вместе минутой погружается в Любовь все сильнее. Переплетается с ней на каком-то неподвластном разуму уровне.
– Одевайся потеплее, а я пока соберу нам что-нибудь на завтрак.
Люба послушно кивает головой, целует мужчину в подбородок и провожает его до двери. В голове мелькает мысль, что это ей стоило позаботиться о хлебе насущном. И тут же наваливаются воспоминания о вчерашнем дне. Черт! Ей нужно позвонить врачу. И проверить электронку. Несмотря на раннее утро, Люба звонит. За те деньги, что женщина платит докторам, она имеет полное право звонить им и днём, и ночью. Впрочем, она не часто пользовалась этой привилегией. Голос Леонида Петровича невозмутим:
– Доброе утро, Любовь Валерьевна.
– Доброе. Ну, что там у меня?
– Те результаты анализов, которые нами уже получены, не указывают на начало периода обострения. Речь идет о клиническом и биохимическом анализах крови и общем анализе мочи. Результаты иммунологической диагностики еще не готовы, поэтому мы не можем исключить такую вероятность полностью. Вообще я бы рекомендовал вам подъехать для…
– Нет-нет. Это полностью исключено. Я не в городе. Да и сами говорите, что ничто не указывает… – В дверях появился Ставр, и Люба спешно свернула разговор с доктором.
– Что-то случилось? – настороженно поинтересовался он.
– Нет. Я позвонила своему терапевту… Ну, знаешь… по поводу простуды. – Врать Ставру категорически не хотелось. Она могла выдумать, что угодно, но почему-то решила сказать правду… Хоть и частичную.
– И что он сказал?
– То же, что и я говорю тебе: ничего серьезного. От насморка еще никто не умирал.
– Тогда собирайся.
Люба кивнула и побежала одеваться. Ставр осмотрел дом, проверил все окна, вернулся к машине. Буквально через минуту его догнала Любовь. С уважением осмотрела его большущий джип.
– Поехали, Люб… А то пропустим все.
Он не пожалел, что забросил работу. Ставр давно так откровенно не наслаждался. Всем… и открывшимся в горах видом, и замечательной компанией. Он не мог даже вспомнить, был ли в его жизни до этого человек, с которым ему было бы настолько комфортно. А вокруг красота – густой утренний туман, сквозь который пробиваются первые рассветные лучи нежно-розового солнца, в рассеянном свете которых купаются зеленые, будто бархатом укрытые горы. И на этой сочной зелени, как он и думал, ярким ковром расстилается цветущая рута. Завораживающе прекрасное зрелище. Но и оно не может сравниться с невероятной красотой Любы. Счастливая, с широко распахнутыми глазами и невероятной улыбкой она была полна жизни и невероятно красива… Все меркло рядом с ней.
Если ночью ему пришлось поволноваться по поводу здоровья Любы, то сейчас ничего не напоминало о том, что она приболела. В ней как будто завели мотор. Она опустилась коленями на траву, склонилась лицом над кустом с розовыми прекрасными цветами, вдохнула полной грудью. Как ребенок совсем… И он рядом с ней тоже чувствовал себя молодым и беззаботным, как будто это и не он вовсе. Любовь вскочила, расставила в сторону руки и закружилась, смеясь во все горло. Ее смех отражался от гор и лился, лился, лился… Музыкой для его ушей.
– Смотри, как красиво! Ты только посмотри на эту красоту, Ставр… Так разве бывает?!
И он смотрел. Только не на горы или цветение руты. Он смотрел на женщину. И задавался тем же вопросом: разве так бывает? Бывает-бывает-бывает, – как ответ на его вопрос, эхо Любиных слов. Пожалуй, впервые в жизни он растерялся. Склонился над рюкзаком, чтобы скрыть несвойственное ему смятение. Расстелил покрывало прямо среди цветов, поставил корзинку с нехитрым завтраком. Деревенский козий сыр, домашняя буженина, свежевыпеченный хлеб и первая земляника. Обязательный термос с уже ставшим привычным чаем…
– Ух, ты! Вкуснотища! – прокомментировала Люба, падая на пятую точку прямо на разложенное покрывало.
– Тебе не холодно?
– Нет, – снова улыбнулась Люба.
Он знал, что холодно быть не могло. Это было специальное одеяло, такие обычно находятся в снаряжении любого уважающего себя спецназовца. Другое дело, что ему, во что бы то ни стало, нужно было убедиться в ее комфорте.
– Хочешь есть?
– Угу…
– Налетай.
Люба встала на колени, переползла таким незамысловатым способом к нему поближе, поцеловала, устроилась в его руках и схватила кусок мяса.
– Будешь?
Ставр взял из ее рук кусочек губами. Протянул ей хлеб. Она повторила его действие.
Он провел пальцами по ее губам, осторожно разлил чай:
– Как ты любишь. С медом.
Они ели самую вкусную еду на земле и наслаждались открывающимися видами. Люба никогда не видела такой первозданной, совершенной красоты. Встала, как зачарованная, когда солнце полностью вышла из-за горы, прислонила ладонь ко лбу, наблюдая за фантастической картинкой. Моргнула, потому что от яркого света слепило глаза… И пошла вниз по склону. Опустилась к цветам, снова вдохнула их непередаваемый, ни с чем несравнимый тонкий аромат. Не удержалась, сорвала один бутон. Обернулась к Ставру, который, она знала, шел за ней. Тихо шел, бесшумно. Как большая хищная кошка. Но она каждой клеткой чувствовала, что он за спиной.
– Это тебе, – прошептала, протягивая цветок.
Ставр долго ее разглядывал своими невозможно спокойными мудрыми глазами. Она уже было хотела опустить руку, когда он все-таки взял бутон.
– Знаешь… В этих краях существует легенда о цветке, который только раз в десять лет зацветает красным цветом. Говорят, что девушка, которая его найдет, и подарит юноше, будет всегда им любима, и он никогда ее не предаст.
Люба сглотнула, перевела взгляд на цветок, который действительно отличался по цвету от всех других. Снова потрясенно вернулась взглядом к его безмятежным глазам. Впрочем, сейчас в них закручивалось совсем другое…
Поцелуй. Его губы прохладные и немного горчат, так, будто бы впитали ароматы хвои и цветущего луга. Ее руки жадные, бесцеремонные, не желающие больше ждать. Зарываются в короткие волосы, гладят небритые щеки. Даже их колючесть в радость… Дергает замок кофты, забирается холодными ладошками под футболку. Он вздрагивает от ее ледяных рук, и тут же судорожно втягивает воздух. Первый раз на земле – это не совсем то, о чем она мечтала, но если учесть весь остальной антураж… Черт с нею, с землей.
– Подожди, подожди, славная… Холодно ведь.
– Не могу ждать, Ставр! Больше нет.
Черт, хотел бы он сказать, что не понимает, о чем она. Но тогда бы соврал, потому что и его закручивал тот же самый сумасшедший ураган. Столько лет ничего не трогало, и вот… Падают на разложенный плед, ему бы наверх её взгромоздить, позаботиться о комфорте. Но нет! Хочется доминировать, хочется, чтоб она именно под ним была. Кажется, что так будет куда более правильно. Дёргает молнию её куртки и, не снимая ту, задирает футболку вверх. Яркие напряженные соски, цветом почти как подаренный Любой цветок, который теперь, измятый, лежал рядом с ними на покрывале. Он почти что рычит, сам себе удивляясь. И она вторит ему рокочущим приглушенным стоном, когда его губы опускаются на её дрожащее в предвкушении тело. Откуда берётся понимание, что делать и как, Ставр не знает. Он никогда не стремился доставить женщине удовольствие. Секс в его жизни вообще был довольно прозаичным. Без фейерверков и обычно описываемых в романах страстей. Сплошная механика. Тем удивительнее то, что происходило сейчас. Отрывается от её вершинок, заглядывает в затуманенные, переполненные страстью глаза.
Совершенное в своей красоте зрелище и правильное. Его руки на ней – тоже в тему. Будто бы там их место, а он только сейчас это понял. Ставр даже немного теряется во всем происходящем, забывает о том, что должно произойти дальше… В реальность его возвращает Люба, которая, извиваясь ужом, пытается стащить с себя джинсы. Это довольно сложная задача, потому что их ноги переплетены. Он ненадолго отстраняется, снимает с нее штаны, дергает свой ремень, не сводя взгляда с красивых, отороченных кружевом, палево-голубых трусиков. Не решается их снять. Вскидывает взгляд, встречаясь с ее томным манящим взором. Проводит большим пальцем по промежности, подрагивающие ресницы опускаются на глаза, а бедра невольно тянутся за его рукой. Нерешительно нажимает сильнее, отодвигает кружево в сторону, наконец касаясь ее влажности. Она всхлипывает ему в шею, трется о его руку. Ставр стаскивает свои штаны, отбрасывает их в сторону. Черт… надо же как-то предохраняться, а он не подумал… Не привык он как-то с собой резинки носить.
– У меня нет презерватива, – поясняет, не сводя с разгорячённой женщины вновь ставшего серьезным взгляда.
– Я выпишу таблетки, – отчаянно шепчет она. – А сейчас просто выскользни перед финишем, ладно?
Ее голос срывается и дрожит так, что он не сразу понимает, о чем она. Ставр нерешительно замирает, а Люба, которая совершенно не понимает, почему он застопорился, спешно добавляет, облизав губы:
– Я тебя ничем не заражу. Я полностью здорова.
Ставр сглатывает. Люба его совершенно не поняла. Он и не вспоминал ни о чем таком. Его заставило медлить нечто другое. Ставр никогда не занимался сексом без резинок. Вообще никогда. Люба всхлипнула, и он понял, что больше не может медлить. Плавный толчок, их общий стон, и дикое, как окружающая их природа, желание. Вбивается в нее жестко, не щадя, поглаживая пуговку возбужденного клитора. С каким-то наслаждением ощущает, как ее ногти впиваются в спину, когда она кончает. Ставру настолько хорошо, что он едва не забывает выйти. Прерванный акт он тоже практикует впервые. Выскальзывает из нее перед самым финишем, не зная, что с этим всем делать дальше… и просто кончает ей на живот.
Глава 6
Ставр проснулся рано и поспешил уйти. Иначе не сможет, не оторвётся. И так, как сумасшедший, на неё накинулся, и спуску не давал. Будто бы ему не полтинник, а лет пятнадцать. Хмыкнул… Он и не думал, что может быть настолько эээ… сексуально активным. Очень-очень активным. Люба едва дышала после их последнего раза. А потом опустила веки и просто-напросто отключилась. А ему хоть бы что. Как лет тридцать сбросил. Никакой усталости, только приятная истома. И уснуть нет никакой возможности. Аналитический склад ума… Чтоб его. Ставр привык анализировать все. И собственная жизнь не была исключением. Хотя, что там анализировать? Не было у него раньше жизни. А тем более – личной. Но вот то, что происходило сейчас… Он ни на чем не мог сосредоточиться. Мысли то и дело возвращались к Любе и их близости. В голове рождались миллионы вопросов, главный из которых: что дальше? Ставр не мог не думать о будущем. Привык все просчитывать на сто шагов вперед. Проблема в том, что в этом случае у него не было никаких исходных данных. Он ничего о Любе не знал. Не проверял ее, хотя еще до того, как они познакомились, и была такая идея. Но… сдержался. А теперь узнавать что-то за ее спиной казалось абсолютно неправильным. Он бы такого не простил. В конце концов, Люба тоже не задает вопросов, хотя и понимает, что не так он и прост, как кажется. Не может не понимать, она чувствует его на подсознательном уровне. Вопрос – почему? Откуда в ней эта глубина? Были у Ставра некоторые догадки, но все они ему категорически не нравились.
Наконец, отбросив все попытки сосредоточиться на работе, Ставр вышел из кабинета. Небо опять хмурилось, наливаясь свинцом. День был серым и непогожим. Прямо под ноги с дерева спрыгнула белка. Хорошо, хоть не на голову. Местное зверье, прикормленное многочисленными туристами, людей совершенно не боялось. Хорошего в этом было мало. Ставр прошел через базу к озеру, у которого и стоял дом Любы. Он не видел ее всего ничего, а уже соскучился…
– Нет, Саша. Я никуда не поеду…
Ставр замер, услышав знакомый голос.
– Я решил, что тебе следует вернуться домой. И твой отец меня полностью в этом поддерживает.
– А больше ты ничего не решил?! Я взрослая, самостоятельная женщина!
– Ты моя жена! Сейчас начнется предвыборная кампания, и…
– Я не желаю учувствовать в этом фарсе.
– У тебя нет выбора, – жестко ответил мужчина. Ставр его узнал. Соответственно, понял и то, кем была Люба. Злость. Вот, что он почувствовал.
– Я… никуда… не вернусь!
– Значит, мне придется оттащить тебя за шкирку.
– Ты не посмеешь.
– Болезнь повредила твой мозг. Ты не отдаешь отчет своим действиям.
– Отец сживет тебя со свету.
– Твой отец заинтересован, чтобы я занял это место в парламенте. Он поддержит любое мое решение в отношении тебя. Собирайся.
– Ни за что, – рыкнула Люба.
– Ты сама напросилась! – зло бросил мужчина, схватив Любу чуть выше локтя. Этого Ставр уже не мог стерпеть.
– Отпустите женщину.
Люба и ее спутник одновременно обернулись на голос.
– А ты что здесь забыл? Иди своей дорогой.
Ставр медленно обвел периметр взглядом. Кроме мужа Любы, насчитал еще пару ребят. Охрана.
– Я хозяин этой гостиницы. Отпустите женщину. Здесь повсюду камеры, которые прямо сейчас пишут кадры, которые вряд ли понравятся вашим избирателям.
Александр резко отбросил руку жены. Осмотрелся… Злобно выругался.
– Собирайся… – выплюнул, скрипя зубами.
– Я уже объяснила тебе, что никуда не поеду.
– Не усугубляй, Люба…
– Усугубляешь все ты. Меня больше не интересуют ваши с отцом проблемы. Я не ширма для прикрытия вашей жизни. Я – человек.
– Ты точно тронулась мозгом. Из этой игры не выходят.
– Я не играю в игры.
– Ты – моя жена. И будешь делать все, что я тебе скажу. Если до конца недели ты не вернешься в столицу, я обращусь в суд о признании тебя недееспособной.
– У тебя ничего не выйдет.
– А ты испытай меня!
Александр резко развернулся и сбежал со ступенек веранды, специально задев Ставра плечом. Как в детском саду, а с виду вроде взрослый мужик…
Они молчали, пока Александр с охраной не скрылся за деревьями.
– Ставр…
– Потом, Люба.
Он даже не захотел с нею разговаривать… Ушел. А Люба не знала, в чем ее вина. Точнее, знала, но если бы Ставр ее выслушал, то понял бы, что не все так однозначно. Она не была избалованной светской львицей, которая от нечего делать закрутила роман, будучи замужем. У нее была совершенно другая история. Почему он вынес приговор, не дослушав?
– Ты захотела развлечься? Или… что это было? – Раздалось за спиной.
Люба резко повернулась. Хвост, в который были собраны ее волосы, больно хлестнул по лицу. Поймала ставший родным взгляд. Все-таки она не ошиблась в Ставре – он предпочел не делать поспешных выводов. Вспылил, да, но вовремя взял себя в руки. И этот порыв, которому он и сам, она уверена, удивился, лишний раз доказывал, что Люба не ошиблась в его интересе. Хороший, родной, её…
– Нет, Ставр. Для меня это не развлечение.
– Тогда почему? У вас так в семье заведено?
– Да нет у нас семьи. Давно уже нет. Не нужна я ему, и мне он не нужен.
– Разведись.
– Не все так просто.
– Почему?
– Ты ведь слышал – выборы. Ему необходим имидж примерного семьянина.
– Глупости, сейчас никого не удивишь разводом.
– Почитай его предвыборную программу – и все поймешь. К тому же, бизнес Баумана тесно связан с бизнесом отца. Он не даст мне просто уйти.
– Значит, уйди не просто.
Любовь смотрела на мужчину. Взвешивала в голове все «за» и «против».
– Он не даст нам жизни, Ставр. Будет палки в колеса вставлять твоему бизнесу и…
– Этот вопрос оставь мне.
Люба закусила губу:
– Он очень и очень влиятельный. Я понимаю твою мотивацию, и благодарна тебе, но, поверь, ему практически невозможно противостоять.
– Этот вопрос оставь мне. – Он просто повторил уже сказанную фразу. Но сделал это как-то так… Ох, кто же ты, Ставр? Какие хранишь секреты?
– Он очень плохой человек. Не гнушается никакими методами.
– Ты его боишься?
– Нет. Я боюсь только смерти, – тихо повторяет однажды сказанную фразу.
– Я помню.
Взгляд Ставра, как обычно, безмятежен. Он изучает ее, сканирует все эмоции.
– Ты для меня не развлечение. Не прихоть, не порыв… – Она ужасно волнуется. Не представляет, как все объяснить, и надо ли… Он молчит. Ничем не облегчая ее признания. Молчит… и пристально за ней наблюдает. – Ты мне так нужен, Ставр… Не знаю, как это случилось, и даже не хочу выведывать. Ты просто стал моим воздухом. Так просто…
– Я не буду вторым. С тобой – нет.
Ставр не врал. Для нее он хотел быть единственным. Когда это стало так важно? Сегодня, вчера? Не имеет значения… Он был уверен, что ни за что на свете не станет делить с кем-то третьим Любовь.
– Не хочу тебя делить. Ни с кем.
Боже… Люба знает его всего несколько дней, но сейчас кажется, что эти слова она ждала всю свою жизнь. И его тоже… ждала. Она подходит вплотную к Ставру, обнимает руками за пояс… Сейчас ей следует быть откровенной. После слов мужчины она не имеет права и дальше молчать. Любе нужно набраться мужества и рассказать обо всем…
– Боюсь, это невозможно. К сожалению, ко мне прилагается не только муж, с которым можно развестись… – горько пошутила Люба, поймав его напряжённый взгляд.
– Ты о чем? – спросил, и затаил дыхание.
– Я больна, Ставр. В комплекте со мной идёт Либман-Сакс.
Мужчина не сводил с Любы глаз и молчал, обдумывая её слова. Больна? Он догадывался. Чувствовал в ней надломленность, свойственную людям, близко соприкоснувшимся со смертью, но гнал от себя эти мысли. Не хотел отравлять ими душу. Глупец. И что теперь? Он даже не знает толком, насколько все серьёзно. Понятия не имеет, что это за зверь такой – Либман-Сакс, и как с ним бороться? Скорее всего, что-то редкое, иначе бы название было знакомо…
– Болезнь Либмана-Сакса, больше известная, как системная красная волчанка… – прошептала Люба. Не вынесет… Не вынесет жалости! Господи, пожалуйста, только бы не увидеть жалости в его безмятежных, серых, как здешнее грозовое небо, глазах.
– Это что-то аутоиммунное? – уточняет, нахмурив брови.
– Да. Мои взбесившиеся антитела атакуют здоровые клетки, повреждая их ДНК.
– Прогноз?
– Никто не может сказать точно. По статистике, через десять лет после постановки диагноза выживает восемьдесят процентов больных, через двадцать – шестьдесят. Есть случаи выживаемости и после двадцати пяти, тридцати лет… Как повезёт.
– Как давно ты узнала?
– Три года. Я была беременна в тот момент. – Голос, как шелест волн в океане боли. Черт! Она не хочет жалости, но сама же на неё и давит. Злится на себя, на собственную слабость…
– Люба…
– Только не жалей, не жалей, пожалуйста. Я не вынесу…
– Не буду, Люба. Ну же… Успокойся, девочка…
Только после его слов понимает, насколько сильно ее трясёт. Буквально подкидывает на месте. Обхватывает себя руками в попытке усмирить собственную истерику. Нервы ни к черту. Поверх её рук ложатся его. Запрокидывает голову. Жалости нет. Тревога, собранность, сила… Он уже готов вступить в бой. Любу накрывает боль. Она бы хотела стать его счастьем, судьбой, любовью… А стала…
– Не думай так… – тут же считывает ее мысли Ставр.
– Ты просто не знаешь, что происходит, когда болезнь обостряется… Я покрываюсь ранами. Лицо, Ставр… Я могу быть изуродована… Помимо того, что болезнь разрушает меня изнутри…
– Тшшш…
Ставр растерян. Никогда в жизни он не чувствовал такой растерянности. В его голове не может уложиться, как он так быстро в нее пророс? Погрузился в происходящее настолько, что без вопросов согласился принять любой вызов, вступить в самую кровавую схватку, не считаясь с собственными потерями. Но это потом… Сейчас ему, по крайней мере, следует хоть как-то успокоить Любу.
– Даже если что-то случится с твоим прекрасным лицом, мне это только на руку. Разве ты не понимаешь?
– Нет, – как ребенок, замотала головой Люба.
– Так ты будешь не так сильно выделяться на фоне такой старой развалины, как я.
Читать бесплатно другие книги:
