Высшая проба. Недуг мой, свет мой Савин Иван

Глава первая

Хирд:

Как только воздушники установили над нами щиты и отвод взора, Яна развеяла свои кибитки, по-прежнему походившие на носорогов. Только ноги у них были подлиннее.

И едва коконы исчезли, мне стало понятно, как серьезно магистры приготовились к спасению отшельника. На чахлой травке и камнях остались лежать тюки с одеялами и одеждой, мотки различных веревок, корзины и мешки с продуктами и кухонной утварью.

– Шатры не ставьте, – предупредил шагнувший вперед Джин, – на стенах только дозорные, шесть человек. Но трое спят, остальные играют в кости. Видимо, не ждут гостей.

– Потому что мы нагрянули неожиданно, – мрачно буркнула Яна, – их никто не предупредил.

– Всё, – зло усмехнулся ее брат, – теперь спят все. Можно занять надежные бастионы.

– Вперед идут только верховные магистры, менталы и воздушники, – скомандовал Эмильен, до этого ничем не проявлявший своей власти, – ну еще Альяна и Хирд с големом. Возможно он что-то подскажет.

Напарница мгновенно создала двух носорогов и менее, чем через минуту мы стояли возле стены. Судя по гладко ошлифованным бокам огромных блоков – стояла она тут недавно, ни ветер, ни дожди еще не успели попортить поверхность камня.

– Могу поднять всех наверх, – предложила Яна, но Беруальд отказался.

– У нас шестеро сильных воздушников с полным резервом, вмиг закинут.

– Как хотите, – внешне спокойно кивнула напарница, но по ее губам скользнула упрямая усмешка.

Очень знакомая, можно не сомневаться, обиделась. Ян всегда оскорблялся, когда отвергали его чистосердечные предложения помощи. Да мне и самому было бы неприятно, ведь в этом бою главная работа достанется именно воздушникам, ну не огнем же жечь тех «нехороших людей» о которых предупреждал отшельник?

Хотя бы потому, что первыми на нас ринутся простые исполнители, а как раз они обычно виновны менее всех.

– Подними меня и Джина прихвати, – деловито попросил мелкого, – у него там подопечные.

– Идем. – вроде небрежно откликнулась она, но сцапала нас безмерной лапой кокона слишком поспешно, словно опасаясь, как бы другие не перехватили.

Один рывок, секундное чувство полета и мы вместе с големом очутились на стене точно возле входа в башню, словно на конце мягкой плети имелись глаза.

– Потрясающе, – выдохнул Джин, покосившись в ту сторону, откуда нас принесло.

Отсюда расстояние до каменистой тропы казалась еще больше, и я никогда бы не поверил, что эта высота так легко преодолима, если бы не знал возможностей магов.

Темными птицами мелькнули над площадкой тела заброшенных воздушниками магистров и покатились по бревнам перекрытия, закрываясь от ушибов разными щитами. Верховные магистры заключили себя в воздушные купола, водники – в водяные сферы. От переломов и синяков они защищали надежно, но не от воды, промочившей и одежду и всё вокруг. Разумеется, никого это не расстроило, маги мгновенно почистились и обсушились, зато потратили ценное время на валяние по полу.

– Спасибо, – благодарно глянул на меня Джин, вмиг сообразивший, какой способ подъема приятнее. И быстрее.

– Пожалуйста, – отозвалась уже стоявшая рядом с нами Яна, и ловко втянула на стену остальных магистров. – вы уже нашли охрану?

– А чего их искать, все тут, – насмешливо фыркнул ментал и шагнул в небольшую караулку.

Я за ним не пошел, допросы абсолютно не то занятие, что может меня привлечь.

Повернулся и направился к лесенке, ведущей на площадку с другой стороны башни. Тут уже стояло несколько магов, прикрытых щитами, судя по радужной пелене.

Но и она не мешала сразу разглядеть совершенно невозможное зрелище. В глубине ущелья высилось еще более немыслимое для этих мест здание. Я даже названия таких не знал, хотя по логике оно должно было служить неведомым строителям жильем вроде замка.

Но на обычный, с устремленными ввысь башнями, изящными галереями и портиками, лестницами и островерхими изломанными крышами, замок не походило и близко.

По внешнему виду округлое здание скорее напоминало огромный мрачный мавзолей, с чудовищно высокими стенами, накрытыми черными крышами с крутыми скатами. Из-под них выглядывали крохотные окна-бойницы и лотки для стоков. И не только воды, при надобности через них можно было поливать неосторожно подошедших недругов или просто любопытных кипятком и маслом.

– Я бы сказал, что это неимоверно разросшийся донжон, – хмуро буркнул Териан.

– Маханская крепость, – мрачно поправил дед и оглянулся, – Джин?

– Веду уже, – отозвался ментал, идущий за немолодым крепким стражником с устремленным в никуда безразличным взором. – Это капрал охраны. Правят тут купцы, хотя справедливее звать их владыками. Они живут в хранилище вместе с приближенными и телохранителями. Все остальные ютятся в хижинах и под навесами.

– Для чего они вообще все это построили? И как давно? – задал Имольт капралу волнующий всех вопрос.

– Не знаю, когда, – равнодушно выговорил стражник, не отводя пустых глаз, – а построили для камней. Там их сортируют и упаковывают.

– Камни? – Беруальд изумленно поднял бровь и присвистнул, – значит, натолкнулись на месторождение. Ничего удивительного, рядом с медью часто встречаются копи драгоценных камней. Но я здесь был… лет сорок назад, и тогда в ущелье стояло лишь несколько избушек, плавильня да кузница. Листы бронзы катали самым примитивным способом. А сейчас я не чую дыма…

– Отвечай, – строго приказал капралу Джин, – где плавят бронзу?

– Нигде, – сообщил тот по-прежнему безразлично, – привозят из королевств. Откуда – точно не знаю. Это тайна.

– А чем тогда заняты кузнецы-конехо? – вдруг нахмурилась Яна.

– Рабы копают камни.

Это известие взорвалось над нашими головами как нежданный грозовой раскат с ясного неба. Слово – «раб» не выносила не только Яна, оно было самым ненавистным для всех магов. Всего несколько столетий назад ни один из слабых одаренных не был застрахован от рабского ошейника. Причем зачастую юных магов не требовалось искать и ловить, их приводили к магистрам и продавали родители, не знающие как справиться с опасными шалостями способных отпрысков. И очень немногие из этих магов впоследствии получили свободу. Дети, воспитанные рабами, просто не знали, что с ней делать.

– Вот теперь я начинаю понимать… – пробормотала моя напарница и прозвучало это зловеще. А она, прервав себя на полуслове, заявила с неожиданной уверенностью, – нужно брать их тепленькими. Помощники вождя не могут не знать, что медь плавят не здесь.

– Да, – мрачно подтвердил Териан, – несомненно, они в доле. И думаю, вождь тоже грел лапы, иначе откуда у него драгоценности? Но с ними мы разберемся позже, сейчас предлагайте планы атаки. А сначала, расскажи нам капрал, чем защищено хранилище?

– У купцов есть боевые жезлы. – Несмотря на подчиненность, стражник сумел выразить и восхищение чужим оружием и свой страх перед ним.

– Какие предусмотрительные «купцы», – зло ухмыльнулся дед, – и из какого они королевства?

– Из Лортана, – доложил капрал, – доверенные короля.

– Кого? – потрясенно переспросил Териан, и даже я содрогнулся, увидав гримасу гнева, исказившую его улыбчивое лицо.

Всё, можно не сомневаться, король не успокоится, пока не выловит всех до единого «купцов», осмелившихся прикрываться его именем.

– А когда у вас смена? – вспомнив про порядки стражников, спросил я.

– Скоро, – бесстрастно ответил он, – купцы встают с рассветом и сразу отправляют всех по местам. Рабов в шахты, нас – охранять, мастеров – разбирать добычу.

– Куда пойдете вы? – уточнил дед.

– В шахту. А завтра – на верхнюю тропу. Потом снова сюда.

– Значит, ждем смену, – мгновенно определился старый король, и глянул на Джина, – выясни, как происходит пересмена и проследи, чтобы командир второго дозорного отряда ничего не заподозрил раньше времени.

Дождался, пока ментал уведет капрала и повернулся к моей напарнице.

– Альяна, сумеешь создать личины стражников? Прежде всего нам необходимо попасть в бараки и шахты и защитить дикарей. Решать, как именно – придется на месте.

– Смогу, – немедленно заявила она.

Слишком поспешно, на первый взгляд. Любой опытный воин или просвещенный в боевых вопросах сторонний наблюдатель снисходительно вздохнул бы, услыхав ее уверенный ответ, и непременно обвинил магиню в легкомыслии.

Но не я.

Мне как никому иному было известно, что ветреностью или желанием похвастать здесь и не пахнет. Наоборот, Ян всегда тщательно взвешивал свои возможности и заранее просчитывал шансы на успех. И мыслил намного быстрее некоторых тугодумов, хотя и этому, как я знал теперь точно, имелось логичное объяснение. Человек, с раннего детства привыкший просчитывать каждый шаг и следить за каждым словом всегда будет рассуждать стремительнее и сосредоточеннее, чем те, кому досталось безоблачное детство.

Таков закон эволюции, как утверждал наш учитель истории, и наглядно подтверждал образ жизни конехо. Тем, кому финики сами падают в рот – ни к чему напрягать свой мозг в поисках особо утонченных слов и неожиданных решений.

– Выбери себе в помощь всех, кого сочтешь нужными, – велел Эмильен, и еще раз уточнил, – это главное правило ордена, первыми всегда спасать самых слабых и угнетенных, детей, стариков, женщин, раненых и рабов.

– Не уверен, – заявил я неожиданно даже для себя, – что все мастера добровольно сидят в том замке. И вообще еще надеются однажды уйти домой.

Собратья на миг словно окаменели, а мне запоздало пришло в голову, что они и сами думали точно так же. Просто старались не произносить этого вслух. Незачем сыпать соль на открытую рану.

– Постараемся и их прикрыть, – со вздохом пробормотал Чендис, – но купцы явно надеются на свое оружие, поэтому самых ценных работников не тронут. Пока. А от рабов могут поспешить избавиться. В шахте это проще простого… дернул за веревочку или рычажок…

Договаривать он не стал.

– Я беру Хирда, – уверенно объявила Яна, – Джина, Териана и Чендиса.

– А шестым? – справился кто-то.

– Пойдет голем, – твердо ответила она. – Отшельник может позвать нас в любую минуту. Я думаю, сейчас, когда мы уже близко, он имеет возможность наблюдать за нами. Если магии достаточно… хотя в его артефактах она пополняется сама, но возможны разные тонкости.

Это сообщение напарницы обрушилось на головы магистров не меньшим громом, чем внезапно возникшая на пути мощная крепость.

Несколько секунд они осмысливали неожиданный сюрприз, потом начали бдительно коситься на меня.

– Скажи, внучек… – задумчиво справился Беруальд, но Яна нахально его перебила.

– Давай я скажу? Мы ни в чем не уверены. И потому раньше не хотели вам ничего говорить, просто чтобы не запутывать. Но теперь все изменилось. Вместо темных дикарей тут сидят очень хитрые, могущественные и жестокие люди. И они вполне могут быть причастны к заточению отшельника. И к его бедам. Поэтому я и сказала, на всякий случай.

– И правильно сделала, – поддержал я напарницу, – И лично мне стыдиться не за что, ничего плохого мы не сделали и не собирались. А отшельник, если нас видит, поймет, что это необходимость, он человек разумный.

– Просто неожиданно… – буркнул не вовремя вернувшийся Джин и вдруг замер, переводя с меня на сестру подозрительный взгляд, – как я не сообразил сразу…

– И не сообразишь больше никогда, – вдруг взвилась Яна укушенной кошкой, – если не перестанешь пытаться меня в чем-то прилюдно уличить!

Ментал в ответ лишь промычал нечто невнятное, и яростно замотал головой, словно пытаясь сбросить с нее какую-то тяжесть. В его взоре плескалась неожиданно жаркая обида.

– Отпусти его, – холодно распорядился Беруальд, – он обязуется молчать. Я ручаюсь за него.

– Хорошо, – так же прохладно согласилась Яна и ее брат тотчас со свистом втянул воздух, словно вынырнул из омута.

– Ты… не поняла… – хрипло просипел он и снова смолк.

Высказаться во всеуслышание ментал пока не мог, голос прерывался, грудь часто вздымалась под легкой рубахой. Но явно не угомонился и намеревался доказать свою правоту.

И это задевало уже меня, потому что я имел на тайну отшельника не меньшее право, чем мелкий, и наравне с ним решал когда-то, стоит говорить об этом Гарлу или нет.

– Нет, это ты не понимаешь, – ледяным тоном прикрикнул на него, старательно пряча бушевавшее в душе возмущение, – точнее, не хочешь понять элементарной вещи. На то, чтобы придя в чужой дом, начать указывать, где хозяин поставил не тот стул и в какой цвет следует выкрасить стены, нужно сначала получить право. Такое бывает лишь у близких родственников, преданных друзей и уважаемых наставников. Но не у всех подряд. Недостаточно просто прийти и сказать – я твой брат. Это звание нужно заслужить в полной мере. Не один день и не год деля с ним заботы, радости и тайны и принимая чужие промахи как свои собственные. И родную мать тоже деля. Нет, я не ревновал ее, ничуть. Наоборот, даже радовался. Пока матушка пела колыбельные Яну, со мной сидел отец. И очень интересно рассказывал про секреты магов и подвиги воинов, загадывал загадки и расспрашивал про мои успехи. И я был горд, потому что знал главный секрет… если Ян засыпал под песни матушки, поутру няньки находили его в собственной кроватке. А когда она не могла прийти, короли не властны над своим временем, слуги спозаранку ловили по всему дворцу злобно огрызавшегося медвежонка или волчонка. Но они не роптали… как мне рассказали много позже в такие дни их жалованье утраивалось.

– Хирд… – остановила меня виновато прячущая взор Яна, – пора собираться.

– Уже готов, – не оглядываясь на примолкших магистров сообщил чистую правду, – сделай из меня самого злобного стражника.

– Будешь капралом, – решила она, и отвернулась к Териану.

– Как я понимаю, – хмуро заметил Джин, – меня теперь не берут.

– Если не хочешь идти – оставайся, – безразлично обронила напарница. И добавила, – но ментал мне был нужен. Неизвестно, сколько там дикарей… и чего они боятся. Может из бараков их выводят только в шахты или для наказаний. И тогда потребуется брать всех под контроль.

– На всякий случай берите сразу, – тотчас принял решение дед, – хуже будет, если побегут в разные стороны. Ну, удачи.

– Не забудь, у меня остались сигнальные снаряды. – деловито ответила она и мы дружной толпой направились навстречу сменщикам.

Вскоре они мирно спали на нижней площадке башни, а мы так же гуськом выбирались на щедро залитую утренним солнцем тропу. Одну из нескольких, пересекавших каменистый склон в разных направлениях.

Идти до бараков и хижин рабов предстояло почти треть лиги, но где на какую из троп свернуть – не знал никто, кроме ментала выудившего эту информацию в памяти стражников. Поэтому Джин, ставший лохматым, горбоносым стражником средних лет шагал впереди всех. За его плечами висел мощный иллюзорный арбалет, а на поясе теснилось несколько пеналов с разномастными дротиками.

Я двигался следом за ним, слушая тихие подсказки и бдительно присматривая за бойницами крепости, вблизи оказавшейся намного внушительнее. Судя по спокойствию следивших оттуда за нами охранников, пока мы не вызывали ни малейшего подозрения ни у кого из них. Но интуиция все равно твердила об близости опасности, и властвовавшая над огромным сооружением тишина не казалась ни мирной, ни доброй.

Успокаивало лишь одно, невидимые отсюда магистры тоже следили за каждым нашим шагом, и постараются не позволить людям «купцов» помешать нам вовремя добраться до цели.

Глава вторая

Альяна:

Путь к баракам занял чуть более пяти минут, но ощущались они как полчаса. Тяжесть чужих взглядов давила на темя как каменная плита, грозившая в любой миг раздавить в лепешку.

Маги тоже это ощущали, несмотря на мощные амулеты. Лишь Хирду я прикрыла голову дополнительным щитом из кокона, усиленного медной пылью, помня, что в наследство от матери ему досталось слабое чутье эмпата. Точнее, даже не чутье, а лишь усиленная восприимчивость к недружелюбным эмоциям.

Нет, Хирд не мог точно определить в толпе врагов, лишь ощущал их присутствие. И сейчас он с неприязнью косился на крепость, утверждая меня в худших подозрениях. Наше неспешное шествие оттуда отлично видели, и что-то в нашем поведении наблюдателям не нравилась.

А мне все сильнее не нравилась их бдительность, и нехватка точной информации. Как и за что тут карают нерадивых охранников – не знал ни один из двенадцать пленников, – охваченных магами ордена.

Поэтому я еще раз усилила коконы и пользуясь тем, что тропа свернула влево, к бьющейся среди валунов речушке, выскользнула из своего размеренно шагавшего кокона, изображавшего воина.

– Ты куда? – Вмиг настиг строгий вопрос Териана.

– Хочу заранее посмотреть, что творится в бараках. Как-то неспокойно на душе.

– Мне тоже, – отрезал он, – но разбредаться не стоит. Лучше поделись планом, ты ведь его уже придумала?

Да и вы все – тоже, хотелось парировать мне, но не стоило тратить время на пикировки.

– Я уже приготовила длинный кокон, вроде гигантского удава. Открою пасть прямо в дверях и отправлю туда всех обитателей. Потом передвину к другому дому. Если хватит энергии – сделаю его трехглавым.

– Хватит, – твердо пообещал он, – не жалей накопителей. А Джин постарается поторопить рабочих.

– Сами побегут, – заверил брат.

– Хорошо, – порадовалась я, – а то у меня ощущение, будто за нами неотрывно следят.

– У всех такое, – подтвердил король, – хозяева крепости никому не доверяют. И это не удивительно… когда в руках такие сокровища. А мы все гадали, откуда в последние годы ювелиры срединных королевств берут необычайно крупные и чистые изумруды и бериллы. Расследования ничего не дали, обычно в лавке ювелира появлялся незнакомец, предлагал несколько камней и после сделки бесследно исчезал. Второй раз в одном месте ждать бесполезно. А вот и бараки.

– Это бараки? – переспросила я потрясенно, изучая низкие хижины, сложенные из обломков плит безо всякого раствора.

Называть крышей наваленные сверху неошкуренные стволы и ветви, накрытые вязанками тростника, тоже язык не поворачивался. В щелястых стенках не имелось ни одного оконца, только узкие отверстия входов.

– Яна, тоннель готов? – суховато справился Джин, – они уже идут. С ними женщины и дети.

– Готов, – отозвалась я, открывая кокон-хамелеон, и спохватилась, – Откуда тут дети?

– Хм, – мрачно ухмыльнулся брат, переходя к соседней хижине.

Ну да… глупый вопрос. А что могли сделать жены дикарей, если шахтёры вовремя не возвещались домой? Ну конечно шли посмотреть… где их кормильцы. И детей с собой вели. Да и тут, попав в ловушку, могли родить новых. У «купцов» на местные копи явно долголетние планы, иначе не стали бы сроить таких солидных сооружений.

Рабов оказалось почти вчетверо больше, чем сообщили охранники. Не пять десятков, а почти двадцать. Но теперь мы уже понимали, что женщин, детей и калек здесь никто не считал. А они были. Одноногие и безрукие, с переломанными пальцами и незаживающими свищами. И смотрели на нас с горькой обречённостью идущих на убой старых коней.

– Яна, мы идем в шахту, – появился рядом Чендис, – они говорят, есть еще крутильщики. Это наказанные, их из шахты на ночь не поднимают.

– Сколько? – спросила, прикидывая свои силы.

– Примерно десять… – видеть магистра таким мрачным мне еще не приходилось. – их никто не считает. И кормят только конехо, отрывая от детей.

– Я иду туда, – категорично заявила ему, – а ты присмотри за спасенными. Тут несложно, щит усилен, отхожее место сделано.

О том, что мы напоили дикарей зельями и отдали им все взятые в эту вылазку припасы он знал и сам.

– Может, пусть лучше Хирд присмотрит? – осторожно справился его бывший наставник и сразу отступил, – просто я лекарь.

– А тебе мы их и принесем, – пообещала я, лапой вытаскивая себя из раздувшегося кокона, потихоньку уползавшего за валуны.

Добираться с таким грузом до стены очень долго и потому неразумно. А кроме того все надеялись на захват крепости. Мы не сомневались, что там сможем устроить измученных дикарей с большим удобством.

Ко входу в шахту, прятавшуюся в узкой расщелине, и окруженную завалами породы, вела чистая тропа, огражденная от осыпей стенками из валунов. Чувствовалось, что за надёжностью этого прохода главари следят особо. Ну да, если случится обвал или лавина, они потеряют драгоценную добычу.

А если завалит дикаря, вожди пришлют нового.

– Так и знал, что примчишься, – буркнул Хирд, изучавший подъемную клеть. – Они там все полуголые – стража сказала. Вот собираем одежду.

Собирали они без особых затей, следили как отработавшие тут охранники неохотно снимают с себя и складывает в корзины верхние вещи и обувь.

– Переодевать их лучше наверху, – мгновенно приняв решение, я направилась к штреку, попутно снимая со спутников свои щиты, – там они будут копаться целый час.

Уцепилась лапой кокона за надежную балку и прыгнула вниз.

– Яна… – возмущенно охнул король, и шутливо добавил, явно обращаясь к племяннику, – но ты просто герой. Я бы от такой напарницы давно поседел.

– А я привык, – невозмутимо ответил Хирд, – зато она надежная и с ней никогда не скучно.

Спасибо за добрые слова, друг мой, давно ставший неизлечимым недугом, неустанно тянущим сердце глухой болью. Я спрячу их в дальнем тайнике души, буду беречь как драгоценнейшее из сокровищ, и иногда доставать, чтоб согреться.

Темнота, сопровождавшая спуск, отступила, перед бледным свечением ведьминого мха и этого полумрака мне хватило, чтобы рассмотреть сидящих тесной кучкой мужчин. И несмотря на их неимоверную чумазость, сразу стало ясно, что так жестоко купцы наказывали не только конехо. Большинство оказались жителями королевств.

– Привет, – сказала им кротко, – а я за вами. Вы тут чем-то привязаны?

– Зачем? – хмуро усмехнулся сидящий с краю крутильщик, блеснув белками недоверчивых глаз.

– Что зачем? – переспросила его, незаметно набрасывая на всех хоть и тонкие, но теплые коконы.

– Зачем нас привязывать. Отсюда не убежишь.

– Это хорошо, что ничего развязывать не придется, – порадовалась, поднимая его в воздух вместе с соседом, – передайте, что буду отправлять по двое.

– Кому? – недоверчивый вопрос донесся уже сверху.

– Магистрам из северного ордена, – пояснила оставшимся так же мирно, поднимая еще парочку.

– Тепло стало… – тоненьким голоском изумленно вздохнул сидевший посреди крутильщик.

– Это я прикрыла вас щитами, – сообщила, отправляя еще одну связку, и в который раз за утро потрясенно замерла, рассмотрев обладательницу тонкого голоска.

Это была женщина… очень молодая, судя по фигуре, и очень много испытавшая, если посчитать ее шрамы. И к тому же – в тяжести, как принято говорить у знахарок.

– Спасибо… – стеснительно улыбнулась она беззубым ртом, – а то они мне уже все рубашки отдали.

Тряпье, в котором никто не признал бы рубах, лишь истертые донельзя половые тряпки, я рассматривала стиснув зубы, пока добавляла ее кокону плотности и цвета. А потом, собрав всех остальных в одну связку, рывком отправила наверх и следом скользнула сама.

Похоже, давать им время на привыкание, было не лучшей идеей.

– Все? – справился Хирд, перехватывая последних шахтеров.

– Да. Уходим немедленно, – интуиция била в виски тревожными молоточками и спорить с нею не имелось ни малейшего желанья.

Носорог получился не особо вместительным, и на этот раз никаких кресел я не устраивала. Маги и спасённые тесными рядками сидели на узких лавках, тянувшихся вдоль боковых стенок. Пол занимали спящие полураздетые стражники, которые должны были отправиться отсюда на дежурство к северной стене. Им тоже повезло, не пришлось топать своим ходом.

– Там точно больше никого не было? – посомневавшись, осведомился Териан, – стражник припомнил, что на последней проверке наказанных было двенадцать.

– Двенадцатый не дожил… – с горечью буркнул кто-то, и все снова притихли.

До большого кокона мы добрались очень быстро и я сразу присоединила к нему носорога. Но закуток крутильщиков отделила стенкой с закрывающейся дверцей. Да устроила им в тупике умывальню. Речка протекала рядом, за стенкой, и дотянуться до нее сосущим воду щупальцем было делом трех секунд. Когда не нужно экономить магию, можно создавать все, чего ни пожелаешь, и это оказалось очень удобно.

Но по привычке я всё же сняла щиты со всех спасенных, кроме женщины.

– Вот вам временная одежда, – подвинула к ним корзину, – оденьтесь и если хотите – умойтесь, но не старайтесь отмыться сразу, мы скоро захватим крепость а там должны быть купальни.

И словно в подтверждение этого обещания, где-то снаружи грянул глухой раскат взрыва и огромного удава ощутимо тряхнуло.

– Что это? – побелела беременная женщина.

– Как я понимаю, захват обители «купцов», – невозмутимо произнес сидевший рядом с нею неимоверно худой седовласый мужчина.

– Всего лишь попытка здешних главарей завалить шахту, – просветил нас заглянувший в закуток Хирд, – держите еду, но лекари просили кушать понемногу. Они скоро придут, там младенец едва живой. У матери нет молока и она кормила его всякой бурдой.

– Несчастный… – заплакала женщина.

– Не нужно, Джетта, ему повезло… – приобнял ее седой, – и нам, похоже, тоже.

– Не сомневайтесь, – уверила их, выходя вместе с напарником в основной кокон. Тут кроме нас и голема остались лишь испуганно жавшиеся к стенкам дикари, да работавшие в дальнем конце целители, – а где все магистры?

– Держат над шахтой щиты, – пояснил Хирд, и с сердитой усмешкой добавил, – меня не взяли.

Ну и правильно, – одобрила я про себя, а вслух сказала совсем другое:

– Посмотреть бы… что там творится.

– А разве голем не может показать? – тут же осведомился напарник, явно думающий о том же.

– Спросим.

Но прежде, чем разговаривать с големом, я отделила еще закуток, для нас. Не хотелось пугать дикарей, да и долго смотреть на них было невыносимо тяжко. В душе просыпалась обжигающая ярость, а зубы сводило оскоминой от желанья поймать и сунуть в шахту злобного затейника, изобретшего это выгодное предприятие.

Голем, не колебался и секунды, достал зеркало и поставил перед нами. Стекло тотчас посветлело и появилось изображение крепости. Такое же ясное, как в зеркале далекого Дэнзорского погреба.

– Значит, это действительно его артефакты, – вслух признал Хирд и смолк, явно думая о том, же, о ком и я. Об отшельнике.

Он здесь чем-то занимался… важным для него, раз не ушел, когда появились купцы. Лишь ему известно, почему. Считал их временным явлением, или верил в свою защищённость. Но скорее всего, не хотел или не мог оставить свое занятие.

В бойнице под крышей крепости что-то блеснуло и в нашу сторону стремительно полетела вереница ярко сверкавших фиолетовых брызг.

– Грозовые снаряды, – мигом определил Хирд, – очень редкий жезл. Они давно запрещены орденом. Слишком мощные.

Ну ему виднее, лично я в артефактных боевых жезлах понимаю мало. Просто негде было их взять, чтобы проверить возможности своих коконов. Зато отлично разбираюсь в защите. И сейчас, видя, как фиолетовые огни вдруг ярко вспыхнули и рассыпались звездопадом, знаю точно, на их пути встали чьи-то мощные щиты. Скорее всего ледяные, и значит водники успели замкнуть вокруг «мавзолея» защитное кольцо.

Из окошек крепости вырвались сразу три вида боевых заклятий, заставив Хирда презрительно ругнуться.

– Идиоты. Сами жить не хотят, так зачем других за собой тянуть?

– Вот именно потому, что идиоты, – согласилась я, наблюдая как яростно сгорают в пламени огненных шаров тугие воздушные смерчи, столкнувшись возле щита с агрессивной стихией.

В мешанине вспышек, россыпи искр и густого дыма, уже невозможно было понять, какие из них отрикошетили первыми, и какую роль сыграли в этом противостоянии змейки молний. Главное – то, за чем мы наблюдаем издалека, из-под прикрытия щитов, горит и стреляет во все стороны искрами прямо перед взорами нападавших.

И вряд ли они могут рассмотреть за этой неразберихой густое облако серого тумана, стремительно надвигающееся на крепость со стороны южной стены.

А вместе с ним летит и конец битвы. И с ним – наша несомненная победа. В тех случаях, когда против собратьев ордена использованы боевые амулеты или жезлы, магистры имеют полное право на любые действия. Вплоть до огненных заклинаний, но, разумеется, никто из них не станет ими бросаться.

Достаточно пары сильных воздушников и большого флакона зелья. Любого, от сонного, до парализующего. Однако в зданиях, где работают невиновные люди, слуги, повара или мастера, чаще всего стараются применять снадобья, вызывающие апатию, страх, уныние, или желудочные колики. А иногда – и все вместе. Тогда никто из поваров не ошпарится случайно, и ни один воин не упадет на меч.

Просто оставят свои дела, погасят печи и разбредутся по разным углам, потеряв интерес к происходящему. И никому не помогут защитные амулеты, зелья ордена, сваренные для особых целей, мощнее любых щитов.

Серое облако тумана взвилось над крышей крепости и резко обрушилось на нее, просачиваясь в каждое оконце и каждую щёлочку.

Попытки пробить щиты зарядами жезлов прекратились почти сразу, затем резко исчезло давящее ощущение опасности. Судя по этому, в крепости был либо ментал, либо какой-то артефакт из той категории, что применяют во время экспедиций в неизученные земли. Обычно в тех случаях, когда требуется отгонять агрессивных животных или дикарей.

– Яна, – Шагнул в закуток Териан и смолк, хмуро глядя на зеркало. – А это…?

– Просто наудачу попросили голема показать бой, – пояснила честно, – несколько минут назад. Вас никого поблизости не было, мы бы позвали.

– Мы даже не надеялись… – поддержал Хирд, – подумалось вдруг, что голем может сам собирать магию.

– Понятно, – расслабился король, – так бывает, когда о чем-то упорно думаешь. А я пришел предупредить, снимаем щиты, сейчас пойдет волна. Открой окно, Яна.

И я поспешила убрать часть кокона. Сразу пахнуло дымом, пылью, грозой. Но все это не существенно, когда идет волна энергии. Той, что была вложена в снаряды жезлов, и высвободилась после их сгорания, и которая выплеснется, когда исчезнет удерживающее щиты заклинание.

– Пора, – тихо возвестил дядя Хирда, и в тот же миг на нас обрушилась незримая и неощутимая обычными людьми лавина энергии. Нет, она не обжигала, как утверждают краснобаи и менестрели, не металась по телу беспорядочными потоками.

Просто послушно впитывалась в поредевшие щиты и худосочный кокон, перетекала в опустевшие накопители, заливалась во все амулеты и зелья, покорная закону – подобное к подобному.

Подчиняясь моей команде огромный носорог, поддерживаемый десятком пар крепких ножек, расправился, поднялся и торопливо потопал к крепости, попутно отращивая внутри удобные сиденья, лежанки и гамаки. Хотя до крепости не больше лиги, но если есть возможность проехать их с удобством, – то ради чего отказывать несчастным узникам в такой малости?

Кресло для Териана выросло одним из первых, и он, посомневавшись мгновение, опустился на мягкое сиденье. И полностью ушел в созерцание меняющейся в зеркале картинки.

Там уже темнели открывшиеся в стенах проходы, куда бестрепетно входили первые группы магистров. Джин был среди них, теперь я безошибочно находила его в любой толпе. И его невозмутимое спокойствие значило, что неспящих врагов в этой крепости у нас больше нет.

Впрочем, никто и изначально в этом не сомневался, за много лет орден до идеала отточил стратегию и тактику победоносных войн. Умудряясь захватить любой город или замок за считанные минуты, и при этом ни разу не нанеся первого удара. В стане врагов всегда находились самоуверенные снобы или трусливые паникеры, начинавшие поливать магистров боевыми снарядами. И ни одному из них ни разу не пришел в голову логичный вопрос, а кто собственно, делает оружие, которое они втридорога покупают у разных шаманов и колдунов?

Мой многоногий носорог протиснулся в неширокие металлические воротца, на ходу передвигая внутри кресла и лежанки, и двинулся дальше. Но следующая дверь оказалась еще уже, и мне пришлось превращать его в удава.

– Куда дальше? – спросила Териана, с интересом наблюдавшего за этими трансформациями.

– Тут внутренний сад, – сообщил он, – а оттуда лестницы ведут на галерею, с которой можно попасть в комнаты главарей, они на втором этаже. На третьем – их личная охрана и кухня а мастера живут на четвертом. И оттуда нет ни одного окна в сад.

Слушая эти пояснения, протиснула в дверь последний кусок кокона и, наконец, спокойно вздохнув, глянула в оконце, желая осмотреться. А едва увидала, где нахожусь, ошеломленно затаила дыханье. Проклятые купцы умели устраиваться по-королевски.

Огромная крепость оказалась не мавзолеем, а цирком. Только куполом служило бездонное небо, а ареной – пышный сад. С круглым бассейном посредине, яркими душистыми клумбами и изящными беседками щедро увитыми виноградом и сизой ежевикой. Между ними свободно раскинулись ветви усыпанных разными плодами деревьев, ягодные кусты и грядки, где спели различные овощи и зеленели пряные травы.