Скрытые в темноте Хантер Кара
– Это просто чудо какое-то.
Я понимаю, что это не Джейк. Я все отлично понимаю. И тем не менее всего на секунду…
– Он сразу пошел к ней. С остальными начинал кричать и драться, но с вашей женой… ну, сами видите.
Алекс ловит мой взгляд и улыбается, медленно поглаживая голову мальчика с длинными темными кудряшками.
– Все хорошо, – шепчет она, – все хорошо.
Трудно сказать, к кому обращены ее слова – к малышу или ко мне.
Мир фатумаБлог, посвященный всему пугающему, паранормальному и необъяснимомуЗАПИСЬ ОТ 03.05.17
Смерть и черный ворон – новые подробности в загадке УиттенхэмаМногие из вас помнят о странном исчезновении Ханны Гардинер в 2015 году. Если нет, можете найти в моем блоге соответствующую . Поразительная история, ведь незадолго до этого Ханна делала репортаж о том, что в Уиттенхэме обнаружили останки человеческих жертвоприношений, – и вот она пропадает там же, а ее маленького сына с плюшевой птичкой (обратите на это внимание) находят в «Денежной яме», где, согласно легенде, живет огромный ворон, охраняющий таинственное сокровище (и на эту деталь тоже – позже к ним вернемся). Если вы не в курсе, Уиттенхэм – поразительное место, где пересекается множество линий энергии земли. Там прямо-таки чувствуется присутствие духов наших предков. В общем, лично я не удивлена, что именно там нашли следы жертвоприношений, включая связанных и брошенных в яму женщин с пробитыми черепами.
Спросите, с чего я вдруг снова поднимаю эту тему? Мои источники сообщают о пугающем сходстве: найденное тело Ханны находилось в таком же положении, как и древние трупы. Поговаривают, что Ханна тоже была связана и скончалась от «травмы, нанесенной по затылку». Жуть, правда? А «рядом с трупом нашли дохлую птицу черного цвета». Совпадение? Вряд ли. Полиция пока ничего не подтвердила, но с чего бы они стали это делать, верно?
Теперь вернемся к птицам. Грозная ирландская богиня Морриган тесно связана с воронами и считается предвестницей страшной смерти (можете почитать мою о ней, а здесь узнать о другом ее воплощении в виде «триединой Морриган» или трех зловещих сестер по имени Бадб («ворона»), Маха и ). Знакомым с кельтской религией известно, что вороны играли важнейшую роль в ритуальной практике. Считалось, что своим криком эти птицы передают сообщения из загробного мира, и их часто убивали в качестве подношения богам, особенно для молитвы о плодородии. Находили воронов и в человеческих захоронениях, относящихся к раннему Средневековью. В уиттенхэмских могилах тоже найдены птичьи скелеты. Неизвестно, каких древних богов потревожила Ханна Гардинер за несколько недель до своей смерти, когда были обнаружены и осквернены жертвенные погребения. Неизвестно, что она там увидела и почему должна была замолчать навечно. Об этом может поведать лишь ее сын, а отец мальчика так и не позволил опросить его.
Полагаю, в ближайшие пару дней мы снова услышим об этом деле. Следите за обновлениями, ребята…
@МирФатума
Оставьте свой комментарий
– Всего на несколько дней.
– Нет. Ни в коем случае. Это безумная идея, Алекс, ты же знаешь. Не понимаю, как тебе вообще такое в голову пришло.
На самом деле, я все понимаю. Ярость в ее взгляде смешивается с мольбой.
– Адам, он же просто маленький мальчик. Одинокий, потрясенный и страшно напуганный. Трудно представить, через что ему пришлось пройти. Его отвергает собственная мать. Понятно, что он не справляется: годы в темноте, а теперь вдруг, – Алекс обводит рукой больничное отделение, каталки, людей, – все это. Малышу нужно несколько дней в тишине и спокойствии без переизбытка эмоций.
– Этим должна заниматься соцслужба, а не мы, ради всего святого. Может, они уже кого-нибудь ему подобрали…
– Не подобрали. Медсестры сбиваются с ног – слишком много деток и недостаточно семей, желающих взять ребенка. И речь идет о краткосрочном размещении, всего на пару дней…
– Пусть так, но не отдадут же они его любому, кто проходит мимо. Есть правила, на одобрение кандидатуры уходят месяцы…
Алекс перебивает меня:
– Я поговорила с Эммой. Она сказала, что это не совсем по правилам, и все же для нас могут сделать исключение. Ты ведь полицейский, и меня она знает уже много лет. Эмма запишет это в журнал как «персональное размещение», потому что мы возьмем мальчика всего на несколько дней. Знаю, скоро приезжают твои родители, но к тому времени мы уже отдадим его обратно. А если даже и нет, я уверена, они всё поймут.
Алекс умоляет, понимая, как это невыносимо: для нее – молить, для меня – слушать ее мольбы.
– А как же работа? Надо все подготовить, и даже если Харрисон на такое согласится, отгул я сейчас взять не могу…
– Зато я могу, – быстро вставляет Алекс. – У меня сейчас мало дел, разрешат поработать из дома. Как раньше с Джейком.
Ее слова бесшумно взрываются в воздухе.
– У нас есть симпатичная комната, – тихо продолжает она, не поднимая глаз. – И в ней все необходимое для ребенка.
Становится только хуже. Одна мысль о другом малыше в кровати Джейка… с его вещами…
Я шумно сглатываю.
– Я не хочу. Прости, но я не хочу. Не дави на меня, пожалуйста.
Алекс касается моей руки и заставляет повернуться так, чтобы я посмотрел на ребенка. Мальчик сидит под столом в углу детской комнаты и глядит на меня, посасывая большой палец. Прямо как Джейк. Это невыносимо.
Алекс подходит так близко, что я чувствую исходящее от ее тела тепло.
– Прошу тебя, Адам, – шепчет она. – Если не ради него, то ради меня.
Открыв глаза, Куинн смотрит в потолок, затем переворачивается и проводит рукой по обнаженной спине Эрики Сомер. Какая же у нее классная задница… Он улыбается Эрике, повернувшей голову в его сторону. Ее волосы так восхитительно растрепаны, что у Куинна вновь просыпается желание. Все дело в контрасте между тем, как Эрика строга в форме и как раскована без нее. А раздевать ее, переводя из одного состояния в другое, – это невероятное удовольствие…
– Хотела спросить, – говорит она, приподнявшись на локте, – кто беседовал с преподавателем из Бирмингема, ты или Гис?
Гарет ведет пальцем по ее позвоночнику. Честно говоря, в данный момент можно закинуть мысли о деле куда подальше. Он пытается прижать Эрику к себе, но она отталкивает его.
– Я серьезно, у меня просто вылетело из головы.
– А никак нельзя отложить этот…
– Нет, это важно. Так ты или Гис?
Сдавшись, Куинн ложится на спину.
– Гис. Сказал, что старик – тот еще засранец.
– Кто-то ведь упоминал, что первая жена Харпера родом из Бирмингема?
– Да, что-то такое было… А что?
– Миссис Гибсон из седьмого дома сказала, что мужчина, который приезжал к Харперу, говорил с легким бирмингемским акцентом. Даже если он не сын, то, может быть, приходится ему родственником по жене? Племянником, например…
Куинн приподнимается.
– Знаешь, а это неплохая идея. На работе первым делом проверь, не было ли у его первой жены родни мужского пола и подходящего возраста. Если так, найти их будет не сложно.
– Хочешь, чтобы я этим занялась, а не Гис?
Куинн касается локона ее волос, крутит его меж пальцев – сначала нежно, потом сильнее, притягивая Эрику к себе.
– Конечно, – тихо отвечает он. – Это ведь твоя идея, а Гису не следует приписывать себе чужие заслуги. Я хочу, чтобы ты еще кое-что сделала, и это задание только для тебя одной.
– Ну, если это приказ сержанта… – игриво отзывается Эрика, скользя рукой под простыней.
– О да, – хрипло говорит Куинн, чувствуя, как она проводит языком по его коже, – это, черт возьми, приказ.
Полночь. Пятно желтого света и тихое бормотание медсестер на посту.
Вики лежит, свернувшись на кровати в тугой комок, и рыдает, зажав рот кулаком, чтобы никто не услышал. Все это время она не отрывает взгляда от фотографии, которую одна из сестер поставила на прикроватную тумбочку.
На снимке – ее сын.
Утром в четверг я прихожу в отдел рано – Куинн уже на месте, прикалывает к доске список задач. И насвистывает. Я сверлю его взглядом, пока он не замолкает.
– Извините, босс. Просто хорошее настроение.
Мне известно, что это значит. Хорошо, хоть рубашка свежая – не знаю, что за девушку он нашел, но явно приглашает ее к себе.
– Пресс-конференция в полдень, – говорю я, – так что если есть какие-нибудь новости, выкладывай, иначе мне придется выдавать банальности вроде «следствие продолжается». Что там с ДНК? Что насчет Харпера?
– Его проверяют каждые пятнадцать минут. По словам охранника, большую часть времени Харпер либо спит, либо бормочет что-то себе под нос. На всякий случай позвали его врача, она обещала прийти во второй половине дня.
– Хорошо. Я собираюсь в больницу, попробую снова разговорить девушку. Если повезет, она расскажет нам, что случилось. Ну, или хотя бы опознает Харпера, тогда мы сможем предъявить обвинение. Бакстер ничего не нашел среди пропавших без вести?
– Пока нет. Зависит от того…
– Сообщал ли кто-нибудь о ее пропаже. Я в курсе, Куинн. Что еще?
– Есть пара зацепок, но ничего конкретного. Я вам сообщу, если что. Вы же после больницы вернетесь сюда?
– Вообще-то нет. Возможно, придется ненадолго заскочить домой.
Куинн вопросительно смотрит на меня. Знает, что я о чем-то умалчиваю.
– Мы, наверное, возьмем мальчика на какое-то время, пока Вики не встанет на ноги. В соцслужбе никак не могут найти ему семью.
«Пока не встанет на ноги»? Что за бред я несу?
– Ваша жена не против? – спрашивает Куинн.
– Она-то и предложила. Мы вчера вместе заезжали в больницу, и мальчишка пошел с ней на контакт. С Харрисоном я се уладил – он считает, что это пойдет на пользу. Если малыш станет доверять Алекс, то, возможно, и заговорит с ней. Если он вообще умеет говорить.
Первое правило в полицейской работе Фаули: лжецам свойственно перегибать палку. А я только что выдал Куинну целых три причины поддержать эту идею.
Черт…
– Ладно. – В кои-то веки Гарет поступает благоразумно и не сует нос куда не надо.
– При условии, что все пройдет хорошо, я отвезу его к нам домой и вернусь на работу к двенадцати. Ты тем временем разберись тут со всем, идет?
Куинн кивает:
– Да, босс. Без проблем.
Беседа по телефону с сержантом
Джимом Николлсом (на пенсии)
4 мая 2017 года, 9.12
Беседу провел детектив-сержант Г. Куинн
Дж. Н.: Я хотел застать Адама Фаули, но диспетчер сказал, что его нет, верно?
Г.К.: Не беспокойтесь, можете поговорить со мной. Я в курсе дела.
Дж. Н.: Что-то там про вызовы на Фрэмптон-роуд десятилетней давности?
Г.К.: Точнее, в 2002-м и 2004-м.
Дж. Н.: Господи, прошло уже столько времени… Да, наверное, это я туда выезжал. Я на пенсии уже лет пять. Забыл, когда последний раз говорил с кем-то из полиции долины Темзы.
Г.К.: Что вы помните о тех вызовах? Записи довольно краткие, про обвинения ни слова.
Дж. Н.: Обвинений и не было. Никто не хотел их выдвигать. Да, я хорошо помню те случаи. Простой бытовухой там и не пахло.
Г.К.: Продолжайте.
Дж. Н.: Ну, во-первых, сам адрес. Фрэмптон-роуд – это вам не окраина вроде Блэкберд-лейз. За все время службы в полиции не слышал, чтобы кого-нибудь вызывали туда по поводу бытового насилия.
Г.К.: Может, жители Фрэмптон-роуд просто похитрее, не привлекают к себе внимания?
Дж. Н.: Дело не только в этом, а в том, что мы обнаружили. Нам пожаловалась соседка – сказала, что они кричали весь вечер, и когда дело пошло к ночи, она решила позвонить в полицию.
Г.К.: И?..
Дж. Н.: Дверь открыла жена. Не знаю, как сейчас, но тогда в подобных случаях в основном открывали мужчины, чтобы избавиться от нас, не пуская на порог. Говорили, мол, пустяки, не надо раздувать из мухи слона. Ну, вы в курсе, как это бывает. В общем, тогда все вышло по-другому, и нас встретила супруга. Выглядела нормально, разве что щеки немного пылали. В шелковом халатике, та еще красотка…
Г.К.: И что она сказала?
Дж. Н.: Ну, похлопала ресницами и смущенно так объяснила, что они с мужем «чересчур разошлись» в постели, а старуха из соседнего дома – настоящая ханжа, ее легко шокировать.
Г.К.: А что супруг?
Дж. Н.: Вот тут начинается самое интересное. Я уже собирался уходить, но моя напарница-констебль – или как там сейчас называют женщин в полиции – настояла на том, чтобы увидеть и хозяина дома тоже. В общем, миссис Харпер идет за ним, мы ждем, и наконец он появляется. Лицо с одной стороны в кровоподтеках, один глаз к чертям заплывает от фингала.
Г.К.: То есть это она била его?
Дж. Н.: Он сказал, что наткнулся на дверь. Ну да, конечно… А насчет шума повторил слова жены – местами слово в слово. Про то, что соседка – ханжа.
Г.К.: Но вы ему не поверили?
Дж. Н.: Естественно, нет. Я же не идиот. В следующий вызов, примерно через год, он «поскользнулся на лестнице». Я не поверил ни единому слову, от падения таких синяков не бывает. Думаю, она ударила его чем-то вроде сковородки.
Г.К.: Или молотка?
Дж. Н.: С чего вдруг? Такое мне в голову не приходило.
Г.К.: Не важно. В общем, он не признался, что жена на него нападала?
Дж. Н.: Неа. Во второй раз я специально говорил с ним наедине, пока она не подслушивала, и все равно он продолжал нести чушь про «слишком громкий перепихон». Он так и сказал – «перепихон».
Г.К.: Господи…
Дж. Н.: Если честно, мне стало жаль старого засранца. В смысле, она, конечно, настоящая цыпочка, но я к такой и близко не подошел бы. Думаю, она ему изменяла. Слышали про аварию? Такое запоминающееся имя, Присцилла, не забудешь… Мало того, что гнала на полной скорости, так с ней еще был другой мужчина. Можно догадаться, чем они там занимались, раз ее трусики нашли под задним сиденьем… Ну, теперь-то он показал всем.
Г.К.: В смысле?
Дж. Н.: Я видел новости. Это же тот самый Харпер, у которого в подвале нашли девушку?
Г.К.: Да, это он. Пытаемся заполнить пробелы в его прошлом.
Дж. Н.: Наверное, решил, что пришла его очередь.
Г.К.: Его очередь?
Дж. Н.: Ну, отомстить. На жене он уже не отыграется, а на женщинах в целом – вполне. Вы только не подумайте, что я вмешиваюсь в дело…
Г.К.: [Пауза] Нет-нет, вы очень помогли. Спасибо.
Дж. Н.: К вашим услугам. Передадите от меня привет Фаули? Как там, кстати, его мальчишка – Джейк, верно? Фаули страшно его избаловал, но так всегда бывает с долгожданными детьми. Отличный парень, да. Так на мать похож…
– Как сегодня дела у Вики?
Титус Джексон убирает ручку в карман белого халата.
– На поправку идет медленно, инспектор, но мы хотя бы не движемся назад. Полагаю, вы хотите снова ее увидеть?
– Если не предъявим Уильяму Харперу обвинения, придется его отпустить. Мне надо понять, что случилось.
– Понимаю.
Он идет со мной по коридору, а рядом с палатой Вики вдруг поворачивается в мою сторону, явно желая что-то сказать.
– Сестра Кингсли сообщила, что вы взяли мальчика под опеку?
– Это не опека.
Видимо, слова прозвучали резковато – врач нахмурился.
– В смысле, мы просто приютили его на пару дней. Соцслужба никак не найдет подходящую семью.
– Вы очень отзывчивы.
– Не я, а моя… – Я замолкаю, хотя слишком поздно.
– Сами вы не очень-то уверены? – спрашивает Джексон.
Я делаю глубокий вдох.
– Если честно, нет. – Смотрю доктору в глаза. Взгляд у него добрый. – Год назад мы потеряли сына. Ему было десять лет. Он страдал от депрессии и покончил с собой. Мы делали все возможное, и все же…
В горле встает ком.
Джексон на мгновение касается моей руки.
– Словами не передашь, как я вам сочувствую.
Я заставляю себя ответить:
– Жене пришлось очень тяжело. Нам обоим, конечно, хотя ей в особенности. Она хочет завести еще ребенка, но в ее возрасте…
– Понимаю, – доктор кивает.
– Постоянно предлагает задуматься об усыновлении, а я не уверен, что хочу этого. И вот теперь этот маленький мальчик, которому некуда деваться…
Джексон смотрит на меня спокойным, не осуждающим взглядом.
– И вы с супругой всё обсудили?
– Вчера вечером, когда мы приехали домой, она говорила лишь о приготовлениях к его приезду. Как только я поднимал другую тему, Алекс повторяла, что это всего на пару дней, что малыш скоро вернется к матери.
– Будем на это надеяться.
– А вы так не считаете?
– Вики поправляется, но медленно, а о ребенке тоже нужно заботиться. Вчера мы снова приносили ей мальчика – она просто отвернулась и глядела в стену.
– По словам полицейских, которые их нашли, Вики отдавала ему всю еду и воду – это ведь что-то да значит?
Врач печально качает головой:
– Желание спасти его от смерти – это одно, а нормальные материнские чувства – совсем другое. Между ними не связь, инспектор, между ними преграда. И не надо быть психиатром, чтобы понять причину. Идем? – спрашивает он, взявшись за дверную ручку.
Вики явно меня узнала: она приподнимается в кровати, на лице даже мелькает тень улыбки.
– Как дела, Вики?
Что-то вроде кивка в ответ.
– Я хочу кое-что спросить у вас и кое-что рассказать. Вы не против?
Помедлив, она указывает рукой на стул.
Я не спеша подхожу и сажусь. Она съеживается – совсем чуть-чуть.
– Вы можете рассказать, что с вами случилось?
Она отворачивается и качает головой.
– Ладно, ничего страшного. Я понимаю. Но если что-нибудь вспомнится, запишите это на листке, как вчера, хорошо?
Вики снова смотрит на меня.
– Еще я хотел сообщить, что мы поместим вашу фотографию в газеты. Может, вас ищут близкие – они увидят снимок и узнают. В прессе и в Интернете только о вас и пишут…
Приходится замолчать – широко раскрыв глаза, Вики мотает головой, а когда Джексон направляется в ее сторону, она хватает бумагу и царапает на ней большими кривыми буквами:
НЕТНЕТНЕТ
Би-би-си Мидлендс Сегодняшние новости
Четверг, 4 мая 2017 года | Последнее обновление в 11.34
Срочное сообщение
Полиция ищет новых свидетелей по делу о пропаже Ханны ГардинерПолиция долины Темзы возобновила поиск свидетелей по делу Ханны Гардинер, пропавшей в июне 2015 года. Ранее предполагалось, что Ханна исчезла в районе Уиттенхэм-Клампс утром 24 июня, однако теперь полиция ищет людей, которые могли видеть Ханну тем утром в Оксфорде, особенно поблизости от ее квартиры на Кресент-сквер. Таким образом, подтверждаются сообщения о том, что вчера утром тело Ханны было обнаружено в саду одного из домов на Фрэмптон-роуд. Полиция также просит, чтобы к ним обратились все женщины, гулявшие с ребенком в коляске на Уиттенхэм-Клампс 24 июня 2015 года (те, у кого еще не брали показания).
Имена женщины и ребенка, найденных в подвале того же дома на Фрэмптон-роуд, пока не разглашаются. Пресс-конференция пройдет сегодня после обеда.
Если у вас есть какая-либо информация по этим делам, звоните в полицию долины Темзы по номеру 01-865-09-665-52 (диспетчерская).
– Ну что, все готово?
Меня раздражает собственный голос и в особенности его притворно оживленный тон. Именно таким тоном медсестры просят «снять штанишки» и «накинуть больничный халатик». Странно, что Алекс не наградила меня своим коронным взглядом, хотя она так занята ребенком, что просто не обратила внимания.
Мальчик стоит между нами, одной ручонкой хватаясь за ногу Алекс. В другой руке у него запачканная игрушка, которую вроде как нашли в подвале. Малыш ни на минуту ее не отпускает. Одежда выглядит знакомой – видимо, жена хранила ее все эти годы. Даже думать не хочется. Мальчишка поднимает глаза на Алекс, и она наклоняется, чтобы погладить его по голове.
– Да, думаю, можем ехать. – Ее голос тоже звучит неестественно, но по другой причине – Алекс переполняет счастье.
Я протягиваю парнишке ладонь, а он отстраняется.
– Ничего страшного, – спешит вставить Алекс. – Ему просто нужно немного пространства. – Она садится на корточки. – Ты не против, если я возьму тебя на руки?
Мальчик ничуть не сопротивляется, и втроем мы идем к машине. Жена пристегивает его в детском автокресле – я и забыл, что у нас такое есть.
Я ожидал, что он испугается шума двигателя, однако этот звук совсем не потревожил малыша. Мы выезжаем на дорогу, и я думаю, что бы такое сказать.
– Жаль, мы не знаем его имени, – опережает меня Алекс. – Не называть же его всю неделю просто «мальчиком» или «малышом».
Я пожимаю плечами:
– Надеюсь, в ближайшие пару дней Вики сможет поговорить с нами и скажет, как его зовут.
– Если она вообще дала ему имя, – говорит Алекс, поглядывая на маленького пассажира на заднем сиденье. – Вики так травмирована, что полностью отгораживается от мальчика – возможно, она так и не ощутила связи с ним. Давая ребенку имя, мать устанавливает с ним отношения. Подозреваю, она вовсе не считает его своим. Да и разве можно ее винить? Попробуй найти в себе каплю любви к ребенку от насильника…
– Мы пока точно не поняли, что произошло, Алекс. Ты же юрист и сама знаешь, что не стоит делать поспешных выводов.
Я не хотел, чтобы мои слова прозвучали высокомерно, но именно так и вышло.
На миг поймав мой взгляд, Алекс первой отводит глаза.
Дорога сужается до одной полосы, и мы резко останавливаемся. Этот участок ремонтируют уже несколько месяцев.
– Ты сказала «всю неделю».
– Что, прости? – переспрашивает Алекс.
– Ты сказала, что мы не можем называть его «мальчиком» всю неделю. Я думал, он останется всего на пару дней.
– Наверное, так и будет. Но раз приезжают твои родители…
– Это в следующем месяце…
– И все-таки надо их предупредить. На всякий случай.
– Предупредить? О чем?
– Не усложняй, Адам. Ты отлично понимаешь, что я имею в виду.
Да, я понимаю. И жалею об этом.
– По поводу найденных в подвале девушки и ребенка могу лишь сказать, что следствие продолжается.
Медиацентр в Кидлингтоне забит до отказа. Я забыл, что пресс-конференция будет проводиться именно здесь, и приезжаю всего за десять минут до начала, поэтому я встревожен и раздражен больше обычного. В зале много незнакомых лиц – простых местных жителей. Такой интерес у СМИ не вызывало ни одно дело после случая с Дейзи Мэйсон. Еще бы: восьмилетнюю девочку похитили прямо из сада у ее дома. Сейчас работа движется, но я словно сбился с пути. Один из писак в первом ряду что-то бормочет: возмущается, что не стоило собирать их здесь, если сказать нам больше нечего.
– А как же анализ ДНК? – спрашивает женщина с дальних рядов. – Неужели вы до сих пор не установили, кто является отцом ребенка? Я думала, сейчас результаты получают всего за несколько часов…
– Да, технологии идут вперед, но на все нужно время. К тому же анализ ДНК даст нам не так уж и много. Необходимо поговорить с самой пострадавшей, а она пока не в силах с нами общаться. Уверен, вы понимаете, в каком ужасном состоянии она находится.
– Фото уже есть? – интересуется репортер из «Оксфорд мейл». – По словам соседей, вы показывали им снимок, пытаясь опознать девушку.
– На этот раз мы не станем публиковать фотографию.
– Черт, ну хоть что-нибудь! Что угодно. Имя? Фото ребенка?
– В расследовании сейчас переломный момент. Надеюсь на ваше понимание.
– Да, да, я все это уже слышал.
– Ладно, а как насчет поиска новых свидетелей по делу Ханны Гардинер? – задает еще один вопрос женщина с задних рядов. – Вы признаёте, что между происшествиями есть связь?
Я молча открываю и снова закрываю рот. Какой еще, черт возьми, поиск свидетелей?
Читать бесплатно другие книги:
